Текст книги "Золото Афродиты"

Автор книги: Наталия (1) Павлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Рогожин прочитал заявление родителей, посмотрел фотографию исчезнувшей молодой женщины и согласился.

– Хорошо.

– Запиши адрес родителей и фамилию, они остановились в гостинице «Русь», сходи к ним, обо всём побеседуй и действуй. Желаю успеха. – Павел протянул Рогожину руку, и они распрощались.

Глава шестнадцатая

Ада Васильевна забрала в частном агентстве фотографии, где был запечатлен муж с любовницей. Ей хотелось быстрее уединиться и поподробнее рассмотреть их, но нужно было спешить на работу. Войдя через проходную во двор психбольницы, она увидела собравшихся под высоким тополем медиков. Они смотрели на верхушку дерева. Она подошла к ним и посмотрела наверх. Среди веток сидел человек.

– Это что ещё за цирк? – спросила она собравшихся коллег.

– Новенького вчера привезли, его фамилия Мухин. В больнице воду отключили, и мы всех пациентов в туалет на улицу водили. Этого повели, он по пути взял и на дерево вскарабкался, да так быстро, я даже не успела глазом моргнуть, – оправдывалась сестра—хозяйка. – Мы уже час стоим и просим его слезть, но не можем уговорить.

– И долго вы намерены его уговаривать? Работать надо, а не стоять, – решительным голосом сказала Ада Васильевна. – Несите быстрее лестницу, пусть охранники лезут и снимают его. Да шевелитесь быстрей, пока родственники не пришли, а то увидят, что у нас пациенты по деревьям сидят, шуму не оберёмся.

Санитарки бросились за лестницей, а Ада Васильевна пошла в отделение. «Ну не бывает такого дня, что было всё спокойно и тихо. Постоянно, как на пороховой бочке, то одно, то другое. Уверена, что и в отделении меня сейчас чем—нибудь „обрадуют“, – с раздражением думала на ходу.

Только она вспомнила о казусах в работе, как увидела, что навстречу спешат две медсестры.

– Воды нет, мы сегодня не можем делать капельницы, аптека не работает, – хором сообщили девушки важную новость.

– Ну, не делайте капельницы, раздайте всем таблетки, – невозмутимо сказала она. – Надеюсь, в отделении есть запас воды? – поинтересовалась Ада Васильевна.

– Нет, – пожали плечами сёстры. – Как всегда воду отключили вчера вечером внезапно, предыдущая смена не запаслась.

Ответ не удивил Аду Васильевну. Так происходит всегда: то отключат воду, и нечем помыть руки, то выключат свет, и больница остаётся без обеда и ужина, то какой—нибудь псих начудачит, то санитарки недоглядят за чем—нибудь. Так каждый день, никакой спокойной жизни ни на работе, ни дома. Она вошла в кабинет, надела белый халат, села за стол и достала из сумочки пакет с фотографиями. Только хотела посмотреть их, как дверь кабинета открылась и вошла санитарка с молодым парнем, которого сняли с дерева.

– Вот он, Ада Васильевна, наш верхолаз. Еле сняли с тополя, – доложила она.

– Принесите, пожалуйста, мне его историю болезни, я сделаю назначения.

Пока санитарка бегала за историей болезни, Ада Васильевна стала беседовать с пациентом. Какие бы вопросы она ему ни задавала, он отвечал бессвязной, спутанной речью. Его лихорадочный, безумный взгляд блуждал в пространстве. Ни одной четкой, сформулированной фразы она не услышала. Диагноз был ясен – типичная шизофрения. Лечиться будет всю оставшуюся жизнь. Она назначила стандартное лечение и попросила санитарку отвести его в палату.

Закрывшись в кабинете на ключ, принялась рассматривать фотографии. На первом снимке увидела, как муж преподносит букет роз красивой женщине. Та восторженно улыбается и не сводит с него любящего взгляда. На другой фотографии он целует её руку, а на следующей помогает даме выйти из машины, а вот снимок, где они стоят на крыльце дома в позднее время, на улице темно и видны горящие фонари. На каждой фотографии улыбающиеся, довольные лица. Лицо и фигура женщины красивы, этого никуда не денешь. Кто же эта особа? Ада Васильевна напряженно вглядывалась в лицо любовницы. Оно ей показалось знакомым. Где же она могла её видеть раньше? Нужно хорошенько вспомнить. Нет, она с ней никогда не встречалась, не разговаривала, но определённо где—то её видела. Напрягая память, Ада Васильевна отчетливо вспомнила, что ей попадались фотографии этой женщины в газетах. Что—то связанное с модой. Да, да, не то она модельер, не то манекенщица, нужно покопаться в старых газетах, из них наверняка можно что—то узнать.

Она тут же позвала санитарку и попросила принести из приёмной главного врача подшивку газет. Перелистывая городские газеты, Ада Васильевна вскоре нашла портрет разлучницы. Чёрным по белому в газете были написаны имя, фамилия и место её работы. «Так вот кто эта женщина, с которой Князев изменяет мне. Владелица агентства моды «Афродита »– Кольцова Нинель Александровна. Всё ясно. Всё—таки какое ничтожество муж! Ведёт со мной двойную игру, лжёт, лицемерит, он что, меня за дурочку принимает? Или у него не хватает смелости сказать правду? Хочет развестись со мной? Пожалуйста! Но только пусть вспомнит, как много доброго для него я сделала! Сколько раз по его просьбам выдавала «липовые» справки знакомым и «полезным» людям, закрывая глаза на врачебный долг, рискуя лишиться работы! Да о чём это я? У мужа с модисткой любовь, а со мной у него любовь закончилась, он совершенно охладел ко мне, и тут не помогут никакие упрёки». Раздумья Ады Васильевны прервал стук в кабинет. Она открыла дверь и увидела медсестру с незнакомой женщиной.

– Ада Васильевна, это мать вчера поступившего Мухина. Она хочет с вами поговорить, – доложила медсестра.

– Проходите, – пригласила заведующая. – Садитесь. Что вы можете рассказать о сыне, когда и после чего он заболел?

– Любовь его погубила, это точно. Раньше, когда сын был неженатый и жил вместе со мной, я ничего за ним не замечала, а как женился, ушёл жить к жене, так тут все и началось, – с тяжёлым вздохом стала рассказывать мать Мухина.

– Что именно началось? – уточнила Ада Васильевна, – говорите конкретно.

– Любил он её сильно, а она погуливала, он сначала не верил слухам, сильно переживал. Люди—то кругом всё знают и всё видят. Сколько раз ему говорили: – Ты смотри за своей Любкой, она тебе рога наставляет. Он отмахивался и не верил. Но однажды решил всё—таки проверить. Сказал ей, что уезжает на три дня в деревню, а сам пришёл ко мне и говорит: – У тебя поживу. – Я сначала ничего не поняла, думала, может быть, с женой не поладил. Вечером гляжу: он в одиннадцать часов куда—то собрался и ушёл, мне ни слова. Оказывается, направился к жене, а она в постели со своим хахалем. Он увидел измену своими глазами, вернулся домой, и с тех пор, как подменили парня. Это позже я всё у него выпытала, да и она несколько раз приходила, просила его вернуться и простить её. Я слышала, как они между собой разговаривали. Он на уговоры и мольбу супруги никакого внимания, твердил только одно: – Жить с тобой не буду, не ходи ко мне, а то я с тобой и с ним рассчитаюсь. – По характеру он человек мягкий, не озлобленный, всё в себе переживал. А она, видно, порчу на него напустила, у неё в родне есть тётка, чёрной магией владеет, так это точно её работа. Любка с хахалем жить не стала, он её скоро бросил, а сын мой к ней не стал возвращаться. Вот она и отомстила ему. После этих событий я стала замечать, что он начал заговариваться, говорить что попало, несколько раз с балкона девятого этажа хотел спрыгнуть, я его удерживала. А тут в воскресенье с ним приступ бешенства начался. Стал таким беспокойным, куда—то рвался, никого не узнавал, говорил такое, что мы ничего разобрать не могли. Вызвали «Скорую помощь», медики приехали, посмотрели на него и сами психбригаду на квартиру послали. Вот его к вам и доставили.

– Он и у нас беспокойно себя ведёт, – сказала Ада Васильевна. – Мы назначили лечение, постепенно ему станет лучше. Сейчас знаете, с лекарствами одна проблема – всё есть, но стоят дорого. Так что, если вы хотите, чтоб мы его лечили современными средствами, несите деньги. На курс нужно не меньше шести тысяч.

– Да где же я такие деньги возьму? У меня их никогда не было, – изумилась мать Мухина.

– Решайте сами. Конечно, мы будем лечить, но те лекарства, которые у нас в наличии, особенной пользы ему не принесут. Вы же хотите, чтобы он поправился? – сухо сказала Ада Васильевна.

– Конечно! Ну, что ж делать—то? Придётся что—нибудь продать, часть денег у родственников займу, но сына в беде не оставлю. Когда деньги нужно принести? – подумав, сказала Мухина.

– Чем раньше, тем лучше. Как соберёте, приходите прямо ко мне, я здесь постоянно с утра и до вечера.

Женщина ушла, а Ада Васильевна опять предалась своим мыслям. Она взяла в руки фотографии и стала их разглядывать. Потом отшвырнула все снимки на край стола. «Нашёл себе фаворитку, дарит ей розы, целует руки, а мне было так плохо, я болела, лежала дома с температурой, до меня ему нет дела. Сколько раз приходил домой поздно, все у него какие—то секретные дела, всегда бесконечно занят. Оказывается, всё врал, на самом деле появилась любовница. Но я—то знаю его характер с изнанки, я не верю, что он по—настоящему влюблён. Несомненно, им движет какой—то другой интерес. Это могут быть деньги или что—то ещё. Скорее всего, эта дама богата, вот и потянуло Князева на чужое добро. Я знаю, он просто так ничего не делает, всегда и на всё у него тайный умысел и корысть. Он ещё не раскрылся до конца перед смазливой дамочкой, возомнившей себя непревзойдённой красавицей. Ну, пусть наслаждаются. Я в долгу не останусь. Обязательно придумаю, как наказать изменника и его пассию».

В это время в кабинет снова постучали. Ада Васильевна поспешно спрятала снимки в сумочку и открыла дверь. Вошла медсестра и сказала, что у пациента Сальникова начался психоз, он буянит в палате, кидается на всех с кулаками, очень агрессивен и опасен для окружающих.

– Ну что, вы сами не знаете, что делать? – не скрывая раздражения, ответила Ада Васильевна. – Где санитары? Пусть немедленно свяжут его, наденут смирительную рубашку, а вы введите успокаивающую смесь, он успокоится и заснёт. Столько лет работаете с психами и не знаете, как с ними управляться.

– Да он только вас слушается, – возразила медсестра.

– Причём здесь я? А если меня не будет, вы что, позволите ему поубивать вас? Немедленно делайте то, что сказала. Я сейчас приду.

Выпроводив из кабинета медсестру, налила в стакан минеральной воды, выпила, подкрасила перед зеркалом губы, поправила причёску и пошла в палату усмирять разбуянившегося шизофреника.

Сальников находился в одноместной палате, под круглосуточным наблюдением. У него было агрессивное течение болезни. Дома накидывался на родственников, и те постарались упрятать его в психушку. Он болел шизофренией много лет, за это время его мозг почти полностью деградировал. Сальников постоянно нёс ахинею; но это было бы терпимо, если бы он в период обострения не набрасывался с кулаками на окружающих людей.

С виду он был тихий и невзрачный, только бессмысленный, пустой взор и хаотичная, бессвязная речь выдавали тяжелую болезнь. В момент агрессии «железными» руками мог удушить непонравившегося человека. Он находился под усиленным наблюдением медсестры, в одиночной палате под замком, помещать в общую палату такого больного нельзя. Его мозг был заполнен бредовыми идеями: кругом враги, воры и разбойники, он обязан их уничтожить. Лечила его Ада Васильевна, с нею он был кроток, сговорчив и не буянил. Вот и сейчас, увидев её, Сальников перестал выкручиваться из смирительной рубашки и орать, брызгая слюной, что все вокруг ворюги и предатели, и он все равно всех поубивает.

– Ну, как дела, Сальников? Чем ты сегодня недоволен, почему так плохо себя ведешь? – обратилась Ада Васильевна к пациенту.

– У меня украли деньги, тысячу долларов, ещё украли золотой крестик на цепочке и обручальное кольцо. Я знаю, кто это сделал, я убью этого человека, – дико сверкая глазами, возбуждённо говорил псих.

– Откуда у тебя появились деньги, кто тебе их принёс? – спросила Ада Васильевна. – Никаких денег у тебя не было, следовательно, никто их не мог украсть, поэтому и убивать никого не следует.

– У меня украли деньги, мне вчера прислал перевод из Америки мой дядя, он выслал их на дорогу, теперь мне не на что к нему ехать. Крестик золотой висел на шее, и обручальное золотое кольцо на пальце с меня сняли, когда я спал, – упрямо повторил Сальников.

– Вот это новость! Ты мне раньше никогда не рассказывал, что у тебя в Америке есть дядя. С каких пор он там поселился и отчего о тебе так трепетно заботится? Неужели ему в Америке нечего делать, как скучать по тебе? Мы никогда не видели на тебе золотого крестика и обручального кольца, ты, видимо, забыл, что оставил их дома, – искренне удивилась Ада Васильевна.

Было очевидно, что пациент нёс бред.

– Ничего я не забыл. Драгоценности были со мной, – убеждённо твердил Сальников. – Деньги вчера принёс почтальон, тысячу долларов, я положил их под подушку. Мой дядя любит меня и ждёт к себе в гости: писал в письме, чтобы я быстрее приезжал к нему, пока меня не залечили здесь до конца. Я ведь не больной, – он смотрел на Аду Васильевну безумным глазами. – Я совершенно здоровый и полноценный человек. Сегодня мне нужно было идти и купить билет на самолет до Вашингтона. Я проснулся и обнаружил, что деньги исчезли. Ночью, когда спал, у меня всё украли. Я знаю, кто это сделал – это она, рыжая, – он злобно посмотрел на медсестру Таню. – Я её убью.

Сальников громко зарыдал. Окружившие его медработники усмехнулись и сокрушительно качали головами. Им приходилось слышать много всяких чудес от пациентов, но такого, как придумал Сальников, ещё не доводилось.

– Успокойся, Сальников. Никого убивать не надо. Я напишу твоему дяде письмо, попрошу его выслать для тебя ещё денег, он обязательно пришлет, ты за это время успокоишься, в таком состоянии тебя не пустят в самолёт. Потом мы проводим тебя в Америку. Таня, – обратилась она к медсестре, – введите ему две дозы успокаивающего коктейля, пусть хорошенько выспится.

Медсестра ввела Сальникову лекарства, он продолжать кричать своё, что убьет или задушит всех, кто попадётся под руку. Лекарство вскоре подействовало успокаивающе, несчастный притих и наконец заснул. Все медики вышли из палаты, медсестра закрыла её на ключ.

– Наблюдайте за ним, – сказала Ада Васильевна, – если снова начнет куролесить, зовите меня.

Она вернулась в кабинет, села за стол, потерла пальцами виски. Последнее время её стали часто беспокоить головные боли. «Всю жизнь проработала в дурдоме, отдала работе все силы и здоровье. Начинают сдавать нервы из—за постоянных нервотрёпок. Дома благоверный сюрпризы преподносит. Где он пропадает? Я пока что его законная жена и должна знать, где находится мой супруг». Она набрала номер рабочего телефона Князева. Ответила секретарша: – Игоря Семеновича нет, после оперативного совещания он выехал по делам, будет после девятнадцати.

Ада Васильевна с раздражением бросила телефонную трубку. Её охватила ненависть к мужу и к любовнице. В мыслях она была готова на всё – отравить, убить, разорвать «сладкую» парочку на части. «Я почти, как шизофреник Сальников», – грустно пошутила она. Неожиданно пришедшая мысль понравилась ей. «Её нужно развить, – со злорадством подумала она. – А что, если внушить Сальникову, что его деньги, крестик и кольцо у него украла любовница Князева? Вот было бы здорово! Хорошенькая идея! Уж Сальников бы с ней расправился, мало бы не показалось. Как осуществить это на деле? Очень просто. Нужно каждый день показывать Сальникову фотографию Кольцовой и твердить ему, что эта женщина у него всё украла. Она воровка драгоценностей и денег. Твердить ему, что дама очень плохая, и он должен с ней расправиться. Постепенно у него выработается на неё устойчивая агрессивная реакция, а потом, когда она прочно закрепится в его воспаленном мозгу и накопит силы, свести их вместе, и пусть он её растерзает. Лучше мести не придумать. Не стрелять же мне в неё. Нужно всё тщательно продумать». Её мысли опять прервал стук в дверь.

– Войдите, – ответила она.

К её удивлению, вернулась мать Мухина. Женщина с радостной улыбкой подошла к столу и протянула Аде Васильевне свёрток.

– Что это? – с недоумением спросила Ада Васильевна.

– Здесь деньги на лечение сына, – волнуясь, с надеждой произнесла мать заболевшего. – Ровно шесть тысяч, как вы сказали. Пожалуйста, лечите его, он молодой, ему нужно поправиться и выйти отсюда здоровым человеком, – умоляющим голосом говорила женщина.

– Ах, да! – кивнула заведующая. – Вы говорили, что не знаете, где найти деньги, а сами так быстро принесли, – с улыбкой, потеплевшим тоном сказала Ада Васильевна.

– Разве мать может жить спокойно, когда с сыном беда? Слава Богу, люди добрые нашлись, одолжили мне. Постепенно верну долг. Только прошу вас, лечите его как нужно, деньги – дело наживное, было бы здоровье.

Мухина положила пакет на стол и вышла. Ада Васильевна, закрыв кабинет на ключ, пересчитала деньги и опустила в сумочку.

Вернувшись с работы домой, она не обнаружила в квартире следов пребывания неверного мужа. Он появился поздно, когда она уже собиралась ложиться спать. Пришел с хмурым, холодным, скользящим взглядом.

– Где ты был? Я ничего о тебе не знаю, тебя трудно отыскать на работе. Объясни мне, где ты бываешь? – набросилась на него Ада Васильевна.

– Отстань, я очень устал, не задавай глупых вопросов. Я был на задании, мы вышли на след крутых бандитов. Ты думаешь, легко сидеть в засаде? Там все молчат. Позвонить не было возможности. Моя работа стоит мне больших нервов. Пойми, я хочу принять ванну и лечь спать, – хмурясь, недовольным голосом пробурчал он.

– А больше ты ничего не хочешь? – язвительно спросила Ада Васильевна.

Но он не слышал вопроса, или сделал вид, что не слышит, быстренько разделся, юркнул в ванную и открыл воду. Она подошла к стулу, на нём висел пиджак, тщательно его обнюхала. Её острое обоняние уловило запах дорогих французских духов. Проверив все карманы, она не нашла в них ничего подозрительного. Накрывать стол не стала, пусть его кормит та, с которой он трахается вот уже больше года. Через двадцать минут Князев вышел из ванны, заглянул на кухню и, увидев, что стол пуст, пошёл в спальную комнату. Ада Васильевна после него вошла в ванную и стала ворошить в корзине грязное бельё. Вытащив плавки, она с брезгливой гримасой на лице тщательно их осмотрела. Изнутри они были в пятнах от спермы. «Все правильно, вот, настоящие доказательства измены. Вот его неотложные заседания, секретные задания, засады и прочее вранье, которое он вешает мне на уши. Взять бы эти плавки да бросить ему в лицо, – с ненавистью подумала обиженная женщина. – Дурак, у него к тому же не хватает ума выстирать трусы после общения с этой тварью, чтобы скрыть от меня следы разврата». Разъяренная, вошла в спальную, хотела устроить грандиозный скандал, но Князев уже спал, как убитый. Она нарочно громко хлопала дверками плательного шкафа, стучала ящиками туалетного столика, но все ухищрения разъярённой супруги были напрасны: муж не реагировал на шумы. Оскорбленная, униженная, но не сломленная, Ада Васильевна ушла спать в другую комнату. В ей голове кружились мысли о предстоящем возмездии. Всё равно она сживет ненавистную парочку со свету любыми путями. Дело времени. Нужно только хорошо всё продумать, чтобы самой остаться вне подозрений. Пожалуй, и впрямь Сальников подойдет для этой цели. Она займётся упорной дрессировкой, выработает у него стабильную агрессивную реакцию на любовницу, заодно на изменника мужа, и, таким образом, разделается со «сладкой» парочкой. С этими мыслями Ада Васильевна уснула.

Глава семнадцатая

Рогожин пришел домой в приподнятом настроении.

– Надюша! Я нашёл «левую работу» на время отпуска.! – крикнул он с порога.

– Зачем? – удивилась она. – Тебе нужно отдохнуть и потрудиться в меру своих сил на даче.

– Дача подождёт, успеет. Ты всё стиркой занимаешься? Ну, как работает «прачка»? – спросил он, увидев, что вся кухня и коридор завешаны выстиранным бельем.

– Работает отлично, она – моя усердная и незаменимая помощница, у меня хоть одна проблема с плеч долой, – ответила Надюша с улыбкой.

– Я сходил к Братанову, в его агентство и попросил работу.

– Значит, тебя опять дома не будет?

– Тебе не угодишь! Ну, хорошо, давай, буду сидеть дома, скажи мне только: на что жить будем? Сама постоянно говоришь, что денег не хватает.

– Не нервничай, извини, я к слову, – смирилась Надюша. – Мне хочется, чтоб всё было нормально: в отпуске мы вместе, деньги есть, о них не нужно думать. Жаль, что в действительности так не выходит.

В это время раздался звонок в дверь. Рогожин открыл её, и на пороге появился сын Костя, который был очень расстроенным и, плача, стал жаловаться отцу:

– Папа, у меня Джек пропал, – сообщил он, размазывая по лицу слёзы.

– Как пропал?

– Я играл на школьном дворе в футбол, Джек лежал на траве возле ограды и караулил мою куртку. Потом смотрю, куртка на месте, а Джека нет. Я стал его звать и искать, но нигде не нашёл. Один мальчик сказал, что видел, как его какой—то дяденька прикормил и он за ним убежал.

– Странно, Джек – умный пёс и никогда из чужих рук еду не брал, – удивился Рогожин.

– Я не знаю, но я искал его два часа и все бесполезно, – Костя продолжал хлюпать носом.

– Как выглядел мужчина?

– Игорь говорит, что он усатый и небольшого роста.

– Хорошо, где твой Игорь?

– На улице играет.

– Пошли, найдём его.

Они быстро нашли Игоря, тот подтвердил, что видел, как усатый мужчина подкармливал Джека, а потом ушёл вместе с ним.

– Ты его раньше видел? Может, знаешь, где он живёт? – спросил Рогожин.

– Да, я видел, его встречал в доме, где живёт моя тётя.

– Пойдем, покажешь дом.

Они прошли два квартала, вышли на улицу Ферганскую, остановились возле дома с номером девятнадцать.

– Вот здесь живёт тётя, а в какой квартире живёт он, не знаю.

– Тогда давай зайдём и спросим у тёти, она подскажет, где он обитает.

Игорь позвонил в одну из квартир, дверь открыла женщина, в которой Рогожин узнал посетительницу, приходившую с жалобой на торговцев шашлыков. Она тоже, взглянув на нежданных гостей, узнала Рогожина.

– Простите, что беспокоим вас, но Игорь сказал, что нашу собаку увёл человек, живущий в этом доме. Вы не знаете, в какой квартире живёт гражданин невысокого роста с усами? – спросил Рогожин.

– Шашлычник, что ли? У вас собака пропала? Я же к вам приходила и говорила обо всём. Всё ждала, что милиция заинтересуется этими людьми. Но нет, никто не хочет остановить безобразия. Живёт он в третьей квартире, в другом подъезде. Если вашу собаку ещё не усыпили, тогда вы вовремя пришли. Заходи, Игорь, – обратилась она к племяннику. – А вам желаю поторопиться, иначе можете любимую собаку больше никогда не увидеть. Всего хорошего. – Она закрыла дверь.

Рогожин с Костей стояли перед третьей квартирой, откуда доносился лай. Когда они позвонили, за дверью послышалась возня, и всё затихло. Рогожин чувствовал, что его изучают через глазок. Он позвонил ещё раз.

– Кто там? – послышался мужской хрипловатый голос.

– Откройте, милиция.

На удивление Рогожина, в хозяине квартиры он узнал человека, торгующего шашлыками возле пивного ларька.

– Что вас интересует? – спросил усатый человек с явным кавказским акцентом.

– У нас сегодня пропал семимесячный щенок, овчарка, люди видели, что пёс ушел за вами, – сказал Рогожин.

Из закрытой комнаты послышалось радостное повизгивание. Костя крикнул:

– Джек, Джек!

Ему ответил громкий лай.

– Это Джек, папа, я узнал его голос! – Костя от нетерпения дергал Рогожина за руку.

Усатый подошел к комнате, открыл дверь, и из неё выскочил, радостно махая хвостом, Джек. Он бросился к Рогожину, упёрся лапами ему в грудь и стал лизать лицо. Костя гладил собаку и уговаривал:

– Ну, Джек, успокойся, успокойся! – мальчик был рад не менее своего питомца.

– Собака была без хозяина и сама пошла за мной. Я подумал, что она бездомная, – стал оправдываться усатый. – Хотел дать объявление в газету, хорошо, что вы пришли.

Из открытой комнаты, откуда выскочил Джек, показались еще две собаки.

– У вас, что здесь приют для собак? – спросил Рогожин.

– Понимаете, я очень люблю животных, их сейчас столько брошенных по улицам ходит, стараюсь на время приютить несчастных у себя. Если находится хозяин, то возвращаю собаку, а если нет, у меня остаются, – объяснил хозяин квартиры.

– Хорошо, мы своего забираем. – Рогожин вытащил из кармана брюк ошейник и застегнул его на шее Джека. Они спускались по лестнице, когда услышали голос усатого:

– Мне всегда дают вознаграждение.

– Вознаграждение? – Рогожин был удивлен наглостью. – Но вы же ещё ни копейки не истратили на собаку, мы её сами нашли, за что же вам вознаграждение?

Усатый молча закрыл дверь. «Ну и нахал! – подумал Рогожин. – Нужно будет выбрать время и вплотную разобраться с этим любителем животных». Довольные, что поиски увенчались успехом, они возвращались домой.

– Ты Джека одного не оставляй, он ростом большой, но ещё щенок и многого не понимает, лучше води всегда на поводке, – наставлял по дороге сына Рогожин.

– А что эта тетенька про какие—то шашлыки говорила и торопила нас найти Джека?

– Бог её знает, что она говорила, – уклончиво ответил Рогожин. – Ты иди домой, а мне нужно на работу.

Он торопился по заданию Братанова в гостиницу «Русь».

Дело, которое поручил Братанов, оказалось не простым. Родители некой Зинаиды Александровны Воробьевой потеряли дочь. Пять лет тому назад она уехала из отчего дома в город, устроилась на работу в коммерческую фирму менеджером, снимала небольшую квартирку, часто писала письма домой. Из писем родители узнавали о её новой жизни, радовались, что дочерь хорошо устроилась. Она никогда им ни на что не жаловалась. Три раза приезжала в гости, чем радовала родителей.

Всегда была веселая и здоровая, привозила подарки и деньги. Но последние два года письма стали приходить реже. В одном из них она писала, чтоб они за неё не волновались, ей вскоре предстоит поездка в Питер на учебу на два – три месяца. Наверняка будет очень занята. Последнее письмо получили от неё три месяца назад. Писала, что живет обычной жизнью, всё у нее нормально. Просила, чтобы они не скучали, что, как только освободится от неотложных дел, обязательно приедет на недельку. Родителей обрадовало письмо. Они стали с нетерпением ждать, когда она к ним приедет. Но прошло уже больше двух месяцев, она не приехала и никаких вестей о себе не даёт.

Обеспокоенные родители собрались в путь, добрались до города, устроились в гостиницу и занялись поиском дочери. Оказалось, что по адресу, где Зинаида снимала квартиру, она уже давно не живёт, хозяйка ничего о ней не знает. Сказала им, что Зинаида была хорошей квартиранткой, вовремя платила деньги, мужиков к себе не водила и закадычных подруг у неё не было. Съехала два года назад, так как вышла замуж, приходила только за письмами. Последний раз она была здесь месяца два—три назад, сказала, что ждёт ребенка.

Родителей новости очень удивили. Их любимая и единственная дочь вышла замуж, ждёт ребенка, а они ничего об этом не знают! Они были растеряны, не представляли себе, как её отыскать и увидеть. Обращаться в милицию не стали, не хотели поднимать лишнего шума, поэтому нашли частное агентство, не пожалели денег и попросили поскорей найти в незнакомом городе дочь. Рогожин взял адрес Зинаиды и её фотографию.

– Будем искать вашу дочь, я на время возьму снимок, потом верну.

– Берите, берите, – согласились закивали родители, – только, пожалуйста, побыстрее найдите дочь. Где наша Зиночка, что с ней? Мы места себе не находим, ничего в голову не идёт, кроме мыслей о ней. Сейчас так часто люди теряются, что мы просто с ума сходим от неизвестности и беспокойства.

– Хорошо, хорошо, начнём искать прямо с сегодняшнего дня. Как только что—нибудь будет известно, я или позвоню вам, или приду.

Рогожин решил встретиться с хозяйкой квартиры, где жила Зинаида. Он специально пошёл пешком, так как давно заметил, что при ходьбе или при физической работе голова работает с полной отдачей, приходят ясные, свежие мысли. Он шёл и думал о таинственном исчезновении молодой женщины.

Конечно, сначала нужно поговорить с хозяйкой. Узнать, была ли Зинаида у неё прописана, меняла ли она фамилию, выйдя замуж и, наконец, рожала она ребёнка или нет. Дом на улице Спортивной номер пять Рогожин нашёл быстро, позвонил во вторую квартиру. Хозяйка, к счастью, была дома. Узнав, по какому делу он пришёл, впустила, взглянув на служебное удостоверение. Ничего нового от неё Рогожин не узнал. Все, что она рассказала, он слышал от родителей Зинаиды.

Где Зинаида была прописана и где работала, хозяйка не знала, мужа её никогда не видела. Последний раз она заходила приблизительно, месяц—два назад, забрала письмо из дома и сообщила, что скоро у неё появится ребёнок. Больше ничего не известно. Рогожин поблагодарил хозяйку за рассказ, оставил на всякий случай адрес агентства Братанова и попросил, если что—либо будет известно, немедленно сообщить ему.

Информации у него от визита не прибавилось. Где же искать исчезнувшую женщину? Фирм в городе тысячи, все не обойти. Идти в ЗАГС? Предположить, что Зинаида жила в законном браке – маловероятно, тогда бы она сообщила новость родителям, а так, как она поступила, похоже на гражданский брак, тем более сейчас все таким образом сходятся и живут. Проверить через адресное бюро? Тоже надежд мало, но всё—таки нужно попытаться. В адресном бюро выдали двести двадцать пять Воробьевых, но среди них нужной ему Зинаиды не было. Оставался ещё один вариант: раз она была беременная, то, может быть, обращалась в женскую консультацию? Но многие женщины сейчас не становятся на учёт с беременностью. Они без наблюдения акушеров вынашивают ребенка, пока не приспичит рожать. Но всё равно, этот шанс нужно проверить. Если рожала в городе, то в каком—то родильном доме могли остаться сведения о Зинаиде.

Рогожин обрадовался, что пришла такая простая мысль. Он сразу почувствовал, что здесь можно будет что—нибудь узнать.

На следующий день с утра, придя в офис Братанова, стал обзванивать женские консультации и родильные дома. В третьем родильном доме заместитель главного врача по медицинской части, уточнив фамилию разыскиваемой, удивила его ответом:

– Да, рожала, мы все её хорошо запомнили, весь город наслышан, только вы почему—то не знаете.

Рогожин был сражен новостью.

– А в чём дело, почему об этом событии знает весь город? – поинтересовался он.

– Да потому что Воробьева родила сросшихся близнецов, это очень редкое явление в жизни. Её давно выписали из родильного дома.