Текст книги "Опасное наваждение"

Автор книги: Натали Питерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 35 страниц)

– Ты все еще винишь себя, – печально сказала я, – и винишь понапрасну. О Стивен, в нем сидит демон. Сотня демонов! Они всегда были в нем.

– Вот и Джули так сказала. Его рассудок помутился, и он впал в отчаяние. Только отчего он помутился, хотел бы я знать? Амбиции? Вряд ли. Он бросил медицину, назвав ее игрой для дураков. Оттого, что он не старший сын? Я не знаю, как он живет и не хочу знать. По мне, пусть жарится в своем собственном аду – в том, который он сам себе создал. Вместе со своими приятелями-картежниками и своими бабами.

Я похолодела. Его голос дрожал от ненависти: Он ненавидел своего брата и все, что с ним было связано. Мне хотелось крикнуть: «Я знаю его! Я знаю, как он живет! Я была одной из этих его баб. Я его жена!»

Но я промолчала. Если я скажу Стивену правду, я потеряю его. Так мне казалось. А он потеряет меня. И снова победит Сет. Я не могла этого допустить. Теперь все зависело от Сета: либо он сохранит мой секрет, либо расскажет брату, что женщина, на которой тот собирается жениться, – его жена. И тогда – мне было страшно подумать, что случится тогда. Мы были оба в его власти, я и Стивен. «О Господи, – в отчаянии подумала я, – неужели я никогда от него не освобожусь?»

Я порывисто обхватила Стивена за шею и крепко поцеловала.

– Я хочу быть тебе хорошей женой, Стивен! – прошептала я. – Я не хочу причинять тебе боль!

– Ты никогда не сможешь причинить мне боль, дорогая, – сказал он и, откинувшись на спинку стула, посмотрел на меня любящими глазами. – Я так счастлив, Рони. Так счастлив, что нашел тебя.

Внизу раздался стук колес подъезжающей кареты.

– Они уже здесь. Месса кончилась.

– Я хочу остаться у тебя, – сказал Стивен. – Рони, пожалуйста.

– Нет, нет, Стивен, не сегодня! Мы ведь не хотим скандала. Потом, после моего концерта, когда мы уедем. Далеко! – Я снова обняла его. – А сейчас уходи. Уже очень поздно. Я люблю тебя.

– И я люблю тебя.

Как только Стивен ушел, я позвонила Анне. Боже мой! Я беспомощно прошлась по комнате, остановилась у рояля и ткнула пальцем в клавишу. Потом заломила руки и вцепилась себе в волосы, как трагическая актриса в старомодной пьесе.

Вошла Анна и вопросительно посмотрела на меня.

– Он здесь, Анна, – сказала я умирающим голосом, и она сразу поняла, кого я имею в виду. Она подбежала ко мне и обняла. – Надо хорошенько подумать, – решительно сказала я. – Я сейчас не могу выйти замуж за Стивена. Сет – его брат, Анна! Да, его родной брат! О Господи, что мне делать? Я не могу сказать ему. Я пыталась, но не смогла. Они ненавидят друг друга! Если Стивен узнает правду, это будет для него страшным ударом. Он знает о моем прошлом все, я ничего не скрыла о своем замужестве, но, пока мой «муж» был безликим незнакомцем, его это не волновало. Но этот дьявол – его собственный брат! У меня голова идет кругом. Это конец, я не вижу никакого выхода! Я… я сейчас же уезжаю отсюда! – И я снова заметалась по комнате. – Собирай вещи, Анна! Мы уезжаем! Я уйду из их жизни и никогда больше их не увижу. Ну, чего ты ждешь? – Анна не шелохнулась. – Делай, что я сказала!

Она покачала головой и показала на горло.

– Я знаю, что должна петь, – нетерпеливо сказала я. – Я ничего не забыла. Но это важнее. И как я смогу петь, зная, что он там, слушает меня в зале и смеется надо мной!

Анна нетерпеливо покачала головой.

– Да, он будет смеяться! – повторила я. – Он будет насмехаться надо всем, что я делаю. Он чудовище! Я должна уехать. Это единственный выход. Или ты хочешь, чтобы я осталась и терпела унижения?

Анна пожала плечами.

– Ах, что бы я ни сделала, я в проигрыше. Если бы мне удалось уговорить его молчать!

Анна неожиданно жестко усмехнулась и сделала жест, словно перерезала себе горло.

– Сейчас не время для шуток! – вскричала я. – Ты думаешь, я не хотела убить его сотни, тысячи раз?! О, если бы он умер. Дьявол! Ублюдок! Не понимаю, как он мог родиться у такой женщины, как Элиза Мак-Клелланд. Его подменили. Он вовсе не ее сын, а злой эльф, которого цыгане подложили в колыбель вместо настоящего Сета. Ты слышишь, что я говорю? Я схожу с ума и начинаю верить во все эти россказни про мой народ! Схожу с ума! Боже, что мне делать?

Анна проворно и доходчиво объяснила мне, что я должна остаться. Сет наверняка придет, и я должна убедить его оставить меня в покое.

– Да, Анна, ты права, – согласилась я. – Он придет, чтобы позлорадствовать и посмеяться надо мной. О, если бы у меня было оружие. Где-нибудь в тайнике, чтобы я могла им воспользоваться против него!

Анна схватила мою руку и сильно дернула – жест, которого я не поняла, и, увидев это, Анна с невыразимой мукой во взгляде посмотрела на меня.

– Что, Анна? Сет… и Стивен… их мать? Я не понимаю. Мы поговорим позже, дорогая. Успокойся. Я тоже постараюсь успокоиться. – Я стояла неподвижно посреди комнаты. – Ты видишь? Я взяла себя в руки. Я приготовлюсь. Я буду говорить с ним спокойно и разумно. Я не буду кричать или плакать. Я постараюсь… убедить его.

Анна помогла мне снять платье и корсет. Я надела бледно-зеленую ночную сорочку, а поверх нее – китайский халат, расшитый цветами и драконами. Потом села за туалетный столик, и Анна расчесала мне волосы на тысячу прядей.

– Почему я вышла за него замуж, Анна? – вздохнула я. – Наверное, тогда у меня помутился рассудок. Кажется, по закону нельзя выходить замуж, если с головой не все в порядке? Как ты думаешь, Анна? По-твоему, мы действительно муж и жена? Стивен мог бы ответить, он же адвокат, но я не могу его спросить об этом. Ба, я знаю, почему я это сделала! Потому что он этого захотел! Я была его марионеткой и послушно танцевала, когда он дергал за ниточки! Но это все в прошлом, Анна.

Я повернулась на низком табурете.

– Больше этого не будет, – решительно заявила я. – Теперь он мне не хозяин. Моя ненависть освободила меня. Когда-то я любила его, но теперь я его ненавижу. Я ненавижу его за то, что он сделал со мной в Вене, и моя ненависть придаст мне сил. Я брошу ему вызов и на этот раз выйду победителем!

Анна наконец расчесала мне волосы и затянула их в две тугие косы. На ночь я всегда заплетала косы, чтобы во время сна волосы не спутались. Не успела она закончить, как в окно с улицы донеслось постукивание трости. Стук, стук. Мы обе похолодели. Анна схватила меня за руку.

– Не бойся, Анна, – сказала я. – Видишь, я не боюсь. Иди вниз и впусти его. Мне следовало догадаться, что он сегодня придет. Он не умеет ждать. Но ему не удастся сделать мне больно, Анна. Ах, посмотри на эти косы! Я выгляжу слишком молодо и слишком уязвимо. Как маленькая девочка. Я сама их заколю. Слышишь, стук в дверь. Впусти его, Анна.

Я обмотала косы вокруг головы и заколола шпильками. Анна вышла из комнаты и спустилась вниз. Я перешла в музыкальную комнату и налила себе чашку чая. Потом добавила туда бренди и выпила. В этот раз победителем буду я!

Анна вернулась, и вслед за ней вошел он. Какое-то время мы все трое стояли неподвижно. Никто не двигался и не говорил ни слова.

– Спасибо, Анна, – сказала я наконец. – Оставь нас. Анна неуверенно вышла из комнаты и закрыла за собой двойные двери.

Сет, опершись на трость, оглядывался по сторонам. Слабый огонь в камине – только, чтобы в воздухе не ощущалась сырость – оживлял своими отблесками золотистую обивку на мебели. На крышке огромного рояля стоял золоченый канделябр с восьмью горящими свечами. Второй такой же стоял на столе около самовара. Это была уютная комната, созданная специально для того, чтобы отдыхать. Интересно, она ему понравилась?

Сет был одет по-вечернему: черная визитка, белая рубашка и белый широкий шарф. Он выглядел, как всегда, когда отправлялся играть или к очередной женщине. Было часа два ночи – рождественской ночи, – но в некоторых районах Нового Орлеана веселье только начиналось. Сет повесил плащ на спинку стула и положил трость на круглый столик около самовара. Потом снова огляделся, все замечая, но не говоря ни слова. Наконец его взгляд остановился на мне.

Я настороженно смотрела ему в глаза. Я давно приготовилась к разговору, но хотела, чтобы он начал первый.

И Сет это сделал. Подойдя ко мне, он легко коснулся тыльной стороной ладони моей щеки. Его глаза недобро горели. Я откинула голову. У меня задрожали ноздри.

– Прекрати! – Я оттолкнула его руку.

Сет подошел ближе, но я осталась на месте, не желая отступать. Мне ни за что на свете не хотелось показать, что я боюсь его. Он обхватил меня рукой за шею и попытался поцеловать. Я отвернулась.

– Нет!

Он сжал в ладонях мою голову и прижался ртом к моим губам. Я окаменела. Волна бешеной ненависти захлестнула меня. Он сомкнул руки у меня за спиной и скользнул губами по моей щеке к уху, затем вниз по шее к горлу. Наслаждение, сильное, как землетрясение, и обессиливающее, словно удар молнии, охватило меня. Я пыталась собраться с мыслями, оттолкнуть его, но он лишь крепче прижимался ко мне, мягко целуя и щекоча мне шею языком. Мои ладони беспомощно дрожали, словно бабочки, бьющиеся об оконное стекло.

Сет развязал пояс моего халата, и его рука скользнула под ночную рубашку. Уверенными пальцами он ласкал мне грудь. Другой рукой он крепко держал меня за талию, но в этом не было нужды. Мои ноги так ослабели, что я не смогла бы убежать, даже если бы захотела. Было такое чувство, словно я тонула. Задыхаясь, я потянулась к его щеке, жар охватил все мое тело.

– Нет! – крикнула я из последних сил.

Я не должна ему этого позволить. Я вырвалась из объятий Сета и бросилась в спальню. Захлопнув дверь, я попыталась запереть ее, но проклятый ключ застрял в замке, потому что я ни разу не пользовалась им с тех пор, как въехала в этот дом. Я услышала приближавшиеся шаги Сета и выругалась. Он распахнул дверь.

– Не подходи ко мне! Будь ты проклят! – Я в отчаянии озиралась по сторонам, надеясь увидеть хоть какой-нибудь предмет, который мог бы послужить мне оружием. Как бы я хотела, чтобы у меня под рукой оказался топор! Я бы разрубила его ухмыляющееся лицо пополам. Но Сет больше не улыбался. Медленно и неумолимо он приближался ко мне, словно змея, собирающаяся проглотить свою жертву. – Я не позволю тебе… – задыхаясь начала я. Он протянул руки и притянул меня к себе. Запрокинув мне голову, он властно впился губами в мои губы и целовал меня до тех пор, пока все не поплыло перед моими глазами. Я трясла головой, пытаясь отогнать туман, который все плотнее окутывал мой мозг. Наверное, так пьяный отчаянно пытается протрезветь. Он ласкал губами мое лицо, гладил ладонями грудь. Его руки были холодными и сухими, а я уже вся горела.

Наконец я обмякла и со стоном прильнула к Сету. Он стянул с меня халат и ночную рубашку и понес в постель. Я со вздохом прикрыла руками лицо, подчиняясь его ласкам. Он покрывал мое тело множеством поцелуев, которые обжигали мне шею, грудь, живот, бедра и, наконец, пушистый треугольник между ног. Я была совершенно беспомощна в его руках. Да и как можно было ему сопротивляться? Я почувствовала, как его руки скользнули мне под ягодицы, он спрятал лицо у меня между бедер, лаская крошечный бугорок опытными губами и искусным языком. Его прикосновения снова и снова посылали волны наслаждения в каждый участок моего тела – от кончиков пальцев до ступней ног. С трудом сделав судорожный вдох, я вцепилась пальцами в его густые волосы, пытаясь в одно и то же время удержать и оттолкнуть его.

Сет встал с постели и разделся, бросив вещи на стул перед туалетным столиком. Смотреть на его обнаженное тело даже в тусклом свете лампы было выше моих сил. Я закрыла глаза и через мгновение почувствовала, что он ложится рядом. – Посмотри на меня, – сказал Сет. Я открыла глаза. Его лицо склонилось над моим. О, как я хорошо знала эти черты: каждую морщинку, каждую ямочку, каждое пятнышко. Ярость и горе были забыты, они слетели с меня так же легко, как тонкий шелковый халат, лежавший на полу у кровати. Я отдалась древнему инстинкту, который жил в моем теле с тех пор, как я узнала Сета. Я потянулась к нему телом и душой, ощутив прикосновение его мужского естества, – оно было твердым и гладким, как отполированный металл. Мы чуть не раздавили друг друга в объятиях, и я вернула ему поцелуй с такой же страстью, с какой получила его от Сета. Я провела пальцами по его спине, и они вспомнили каждый изгиб, каждый шрам, каждую ямку и волосок, каждую жилку и косточку. Сет вошел в меня и взял быстро, неистово, с такой ненасытностью, словно боялся, что не успеет поймать волшебство моей женственности, что оно ускользнет от него.

Каждый яростный толчок пронзал меня сладкой болью. Я чувствовала, что соскальзываю в пропасть, словно тяжкий груз неумолимо тащил меня в расплавленный океан страсти, и я не могла вздохнуть, пошевелиться, вскрикнуть. Он с хриплым стоном высвободил пламя, бушевавшее в его теле, и в то же самое мгновение нежные лепестки моего цветка плотно сомкнулись, крепко обхватив его плоть.

Никогда раньше ничего подобного с нами не происходило. Волшебный, сладостный миг, когда мы слились в единое целое, настал. Мне хотелось вечно лежать в его объятиях. Я хотела, чтобы мир перестал существовать, чтобы мы умерли вместе, прежде чем сможем пошевелиться и снова заговорить. Прежде чем исчезнет великая магия любви.

Сет дрожал. Мы оба были мокрыми от напряжения. В комнате было прохладно, но никто из нас не мог шевельнуть и пальцем, чтобы накрыться одеялом. Окружавший нас мир медленно входил в свои права. Я лежала совершенно неподвижно, вслушиваясь в музыку его дыхания и постепенного успокаивавшегося биения сердца. Я слышала шелест листвы за окном и негромкие звуки засыпавшего дома. Я высвободила руку и, отвернувшись от Сета, положила голову на согнутый локоть. По моей щеке скользнула слезинка и упала на атласную подушку.

Сет коснулся рукой моей щеки и заметил, что она влажная. Он произнес мое имя так тихо, что мне показалось, будто я ослышалась.

Через некоторое время Сет со вздохом перевернулся на спину, подтянул одну ногу, раскинул руки и затих, провалившись в сон. Я отодвинулась и села на краю кровати. Я заметила новый шрам у него на верхней части бедра и круглую отметину от пули на предплечье – следы новых боев, его маленьких побед в войне с жизнью. Ценой опасности и смерти было изгнано еще несколько демонов, но сотни их остались. Сет вздрогнул всем телом, и я поморщилась. «Даже во сне он агрессивен и готов к бою», – подумала я.

Я попробовала встать. Сет сразу открыл глаза, и его пальцы крепко сомкнулись вокруг моего запястья.

– Ты куда?

– В соседнюю комнату. Я не хочу спать рядом с тобой.

– Останься здесь. – Он потянул меня к себе.

– Не хочу, – ответила я, отворачивая голову. Я вновь была во власти холодного рассудка. Все чувства умерли. Волшебство рассеялось.

– Место жены рядом с мужем, – сонно пробормотал он. – Будь хорошей девочкой, ляг и закрой глаза.

– Я тебе не жена! – отрезала я, вырываясь из его объятий и снова садясь на кровати. – Что за фарс! Ты даже не можешь носить свое законное имя. И весь наш брак незаконен.

– Почему же? – Сет ухмыльнулся. – Если ты можешь везде называть себя баронессой фон Равенсфельд, я вполне могут звать себя Гаррет. А если захочу, стану зваться Сетом Гарибальди. Кто мне помешает? – Он заложил руки за голову, продолжая усмехаться. – Должна же была существовать причина, по которой я на тебе женился. Я много об этом размышлял и понял: ты моя жена. Моя собственность. И ты останешься моей, дорогуша. Я не брошу тебя.

– Ты… не бросишь меня! – Я горько рассмеялась, все же удивленно глядя на него. – А где ты был последние четыре года? Как называется то, что ты сделал со мной в Вене? Ты бросил меня и моего ребенка. Ты оставил нас почти без средств к существованию.

Мой голос дрожал, и я передернула плечами, стараясь взять себя в руки.

– Или ты забыл? Ты же бросил меня. А ты знаешь, что стало с твоим ребенком? Он умер. Через три недели после рождения в холодной, грязной комнате дешевой гостиницы. Я сама обрядила его крошечное тельце и шла за гробом до могилы.

Я вскочила с постели и натянула халат.

– И ты еще пытаешься заявить на меня свои права! Нет! Больше этого не будет, ты слышишь? Ты думаешь, что несколько слов, сказанных перед человеком, которого никто из нас раньше и в глаза не видел, означают, что мы муж и жена? Брак – это любовь, забота, ответственность. А ты не способен ни к тому, ни к другому, ни к третьему. В отличие от Стивена. Ты можешь помешать мне выйти за него замуж, но если ты думаешь, что после этого я когда-нибудь снова стану жить с тобой и терпеть твой цинизм и жестокость, твои измены, то ты ошибаешься – этому не бывать! Ты помнишь вот это?

Я наклонилась над кроватью и ткнула ему прямо в лицо своими изрезанными запястьями.

– Девчонки, которая это сделала, так как не видела другого способа освободиться от тебя, больше не существует. И я скажу тебе кое-что, Сет Гаррет Мак-Клелланд, или как там тебя еще зовут. Я не позволю тебе распоряжаться моей жизнью. А теперь почему бы тебе не убраться из моего дома, пока я действительно не пришла в ярость?

Он одобрительно поцокал языком, кивнув головой.

– Чудесная речь, Рони. Поздравляю, твой английский действительно стал лучше. – Он небрежно рассмеялся. – Значит, вы со Стивеном помолвлены. Я едва поверил своим глазам. Возвращаюсь домой через шесть, нет, семь лет, а ты уже тут как тут – присосалась, как пиявка, к моему брату и выглядишь, словно кошка, стащившая сметану. Вот это был сюрприз! Чертовски веселенькая шутка!

– Хорошо смеется тот, кто смеется последним, – процедила я сквозь зубы, завязала пояс халата и вышла в музыкальную комнату. Там я налила себе в чашку крепкого чаю и сунула за щеку кусок сахара. Будь он проклят!

Сет босиком вышел из спальни. На нем были кружевная рубашка и брюки.

– Можно?

Он налил себе бренди.

– Чтоб ты подавился. – Я с шумом отхлебнула чай. Он ухмыльнулся.

– Скорее твоя верная Анна подсыпала в графин яду. – Он поднес бокал к носу. – Чудесный запах! Мне приятно видеть, что ты усвоила некоторые из вещей, которым я тебя учил. Самые важные. – Он попытался обнять меня за талию.

Я увернулась, пересела на кушетку и сделала еще глоток чая. Сет пристроился рядом.

– Этот спектакль в постели был просто замечательным, – сказал он. – Стив, наверное, не такой ловкий любовник? Впрочем, ничего удивительного: столько лет хранить верность одной женщине – можно растерять все навыки. А может, он вообще считает это пустым занятием?

Тогда он дурак. Надо будет рассказать ему, что в постели тебе нравится больше всего.

– Зачем ты говоришь все это? – спросила я. – Почему, почему ты всегда хочешь сделать мне больно? Разве ты уже не достаточно причинил мне горя? Почему ты не можешь быть чуточку добрее?

Сет поставил бокал и посмотрел на меня.

– Потому что я не Стивен, – мрачно заявил он. Некоторое время мы молчали, глядя, как гаснет огонь в камине. Наконец он поднял голову и огляделся.

– Мой брат – щедрый человек, могу тебя поздравить. Ты неплохо устроилась.

– Ничего подобного, – возразила я, – твой брат ничего мне не давал. Разве ты не слышал, я певица. В следующую субботу у меня концерт во Французской опере. Только, пожалуйста, не считай это приглашением.

– Ни за что не пропущу это событие, – ответил он. – Скажи, как тебе удалось подцепить Стива? Мама рассказывает фантастическую историю о том, как он спас тебя от какого-то немецкого барона.

– Если хочешь знать, твой брат сам сделал мне предложение, для меня это было большой неожиданностью. А теперь ты собираешься все расстроить.

– Собираюсь? – рассмеялся он. – Дорогая моя, ты все время забываешь: мы женаты, нравится тебе это или нет. Речь идет не о том, хочу я, чтобы ты вышла за Стива, или не хочу. Просто факт остается фактом. У тебя уже есть муж.

– Дай мне развод, Сет. Пожалуйста! Я уверена, все можно сделать так, что Стивен и не узнает, кем мы друг другу приходимся. Я найму юристов в Англии… далеко отсюда. И найду предлог уехать за границу.

– Он все узнает, – покачал головой Сет. – Все юристы – одна семья. Что знает один, то узнает и другой.

Почему бы тебе не сказать Стивену, что я умер? Твой муж, я имею в виду. Он поверит.

– А потом ты, как всегда внезапно, появишься на седьмую годовщину нашей свадьбы, – с горечью сказала я. – Я знаю тебя. Нет, Сет, мне нужны гарантии. Я хочу, чтобы ты пообещал мне, что ничего никому не скажешь. Дай слово.

– Что за безумное предложение! – Сет изумленно посмотрел на меня. Его действительно забавляло происходившее. Ублюдок! – Ты хочешь, чтобы я скрыл от них правду о нас для того, чтобы ты смогла выйти замуж за моего брата! Это называется двоемужие, моя дорогая. А значит…

– Я знаю, что это значит. Но я не считаю себя твоей женой. Что для меня значит венчание с горгио? Мы были женаты всего несколько месяцев. Потом ты бросил меня, и мы не виделись четыре года. Пожалуйста, Сет. Я сделаю его счастливым. Клянусь!

– Не сомневаюсь, – спокойно ответил он.

– Я хочу стать его женой, – с горячностью продолжила я. – Он хороший, добрый, надежный. Пожалуйста, не смейся надо мной, Сет. Я всю жизнь мечтала о доме и семье. О детях: трех, шестерых или дюжине. О хорошем человеке, который был бы мне заботливым мужем, а детям хорошим отцом. Я ведь не многого хочу. Миллионы женщин имеют семью. Я бы все отдала ради этого. Я могу стать великой певицей, ты, наверное, не веришь мне, но это правда. Лучшие специалисты по вокалу в Европе так говорили. Но я не стану петь ради денег, если смогу петь дома для собственных детей. Все эти концерты – игры, в которые я играю. Я все это брошу ради Стивена. Пожалуйста, Сет. Я никогда тебя ни о чем не просила. Ничего не требовала, не приставала с каретами, платьями и побрякушками, как делают другие женщины. Единственное, чего я от тебя хотела, – это свободы, больше ничего. Не говори им. Пожалуйста. Сделай это ради меня, и я буду благодарна тебе до конца жизни.

Сет протянул руку и отвел прядь волос с моего лица.

– Ты только не сказала, что любишь его.

– Я люблю его! – воскликнула я. – Он хороший, добрый и…

– Да, да, – Сет нетерпеливо махнул рукой. – Я знаю. Стив – настоящее совершенство. Идеал мужа и отца. Мы все должны брать с него пример. – Он сделал кислое лицо. – Добрый старина Стив. Но послушай меня, Рони, что получу я, если выполню твою просьбу? Я получу право на особое внимание, когда вернусь в город?

Он сел ближе и обнял меня за плечи. Его пальцы сквозь халат ласкали мою грудь.

– Вот будет весело. Семейный пикник в Хайлендзе. Папа Стив и дедушка Гарт ведут детей купаться, а мама Рони и дядя Сет потихоньку удаляются подальше в кусты.

– Пожалуйста, прекрати! – Я вырвалась из его объятий. – Ты продолжаешь насмехаться, а я говорю серьезно.

Я повернулась к нему и взялась обеими руками за ворот его кружевной рубашки.

– Сет, послушай. Я не позволю тебе шантажировать меня всю оставшуюся жизнь. Либо ты делаешь это для меня, либо нет. Но ты должен решить сейчас. И еще: если ты скажешь своей семье о нас, я им расскажу о тебе. О том, как ты живешь, как использовал меня когда-то и бросил. Это ведь было не слишком порядочно, правда? Подумай, как ты разочаруешь родителей… и Шона! Он боготворит тебя. Но даже он при всей своей молодости не похвалит тебя за такой поступок. И Габриэль. Ты ведь любишь ее, не так ли? И она любит тебя. Но если она узнает, каков ты на самом деле, что она почувствует?

Я знала, что хватаюсь за соломинку, но это был мой последний шанс.

– Я расскажу ей, как ты убил Мартина де Верней, как с помощью моих способностей к «фараону» дурачил людей по всей Европе. В конце концов я знаю тебя лучше всех. Почему бы мне не использовать эти свои знания? Тебе это, может быть, безразлично, но не твоим родителям. А мне будет наплевать! Мне к этому времени уже нечего будет терять. Подумай об этом, Сет. Расскажи все Стивену. Он откажется от меня, но и ты меня не получишь.

– Ты смешна, – резко сказал Сет. – Можно подумать, что ты имеешь надо мной какую-то власть.

– Я видела тебя в семье.

Да, семья! Вот что пыталась сказать мне Анна. Я должна воздействовать на Сета через его семью.

– Я всегда считала, что тебе никто не дорог, но этими людьми ты дорожишь. Ты сменил имя, чтобы не позорить их, ты приезжаешь на Рождество, чтобы побыть вместе с ними. Я думаю, тебе по-своему дорог даже Стивен. Если бы ты действительно хотел навредить ему, ты бы не уехал после вашей дуэли, а остался дома. Мне кажется, я нашла оружие против тебя. Если ты растопчешь мои надежды, – я глубоко вздохнула, – я растопчу тебя, причинив боль твоим родителям, брату и сестре. Обещаю. Клянусь моим умершим ребенком.

Наверное, я выглядела, как сумасшедшая. Мои косы упали с головы и расплелись, золотистые волосы то падали на лицо, то открывали его, глаза дико и гневно сверкали. По-видимому, Сет поверил моим угрозам, потому что немного растерянно произнес:

– Ты чокнутая цыганка, черт тебя побери! Я убью тебя раньше, чем…

– Тогда убей меня прямо сейчас! – с жаром выкрикнула я. – Я не боюсь тебя. Я ничего не боюсь! – Я снова показала ему свои запястья. – И уж конечно, я не боюсь смерти!

Целая буря эмоций промелькнула на его обычно спокойном, невозмутимом лице: гнев, боль, разочарование и, наконец, после короткой борьбы, равнодушие.

– Я не заключаю сделок с женщинами, – заявил он. – Это смешно. Ты и Стив! Ха! Он как раз тебе пара! Боже, мне следует отдать тебя ему! Вот будет потеха! Полагаю, он рассказал тебе о Джули? – Я отступила на шаг назад. – Конечно, рассказал. Дорогая Джули. Святая, чистая, самая лучшая. Она вышла замуж за Стива, потому что так захотели ее родители. Но прежде чем она стала его женой, она принадлежала мне. Ты понимаешь, о чем я говорю?

У меня мгновенно пересохло во рту.

– Ты совратил ее.

– Чопорные ханжи именно так это и называют. Совратил, – усмехнулся он. – Но мне не пришлось уговаривать ее. Она хотела меня. Очень хотела, и мы неплохо провели время в заброшенном коттедже. Если бы не эта маленькая задержка, Стивен с отцом нас никогда бы не догнали. Мадемуазель Джули не была святой, уж поверь мне.

Я закрыла глаза и прижала холодные ладони к пылающим щекам. Я легко могла представить себе эту сцену… я сама только что разыграла ее. Джули, юная, нежная, невинная, более невинная, чем я была когда-то. Он похитил ее из дома, обольстил своими мерзкими чарами… Она не смогла устоять. Ни одна женщина не устояла бы перед ним, даже тысячи раз бывшая его жертвой, как я. Он взял ее, зная, что она никогда никому об этом не расскажет, что она выйдет замуж за Стивена и будет всю оставшуюся жизнь мучиться этой ложью. Бедная девочка. Бедная женщина.

– Стивену следовало убить тебя, когда ты однажды был в его власти, – в сердцах сказала я. – Ты считаешь, что победил его. И думаешь, что всегда побеждал в любом соревновании с самого детства. Он любил в жизни двух женщин – на две больше, чем когда-либо любил ты – и ты испортил ему обеих. Он ничего об этом не знает, и поэтому ты смеешься над ним, называешь болваном и выставляешь на посмешище его доброту и порядочность. У тебя есть свои маленькие, грязные секреты, и ты можешь воспользоваться ими в любой момент, чтобы разрушить его жизнь. То же самое ты сделал, когда тебе было тринадцать лет. Ты соврал про несчастный случай, сделавший тебя хромым. Секреты. Вечные грязные секреты, которые заставляют людей бояться тебя. Я сама все расскажу Стивену, и тебе придется узнать, каков он в ярости. Надеюсь, на этот раз он не даст тебе уйти.

– Я не боюсь его, – прорычал Сет.

– А следовало бы. Я видела, каким он бывает в бешенстве. Он наверняка убьет тебя.

Я встала и глубоко вздохнула.

– А может, ты убьешь его, – небрежным тоном сказала я, – и это разобьет сердце твоей матери. И Габриэль, которая была слишком мала, чтобы понять, что случилось в тот первый раз. Ее сердце тоже будет разбито. Позор ляжет на всю семью. Но ведь это судьба, не так ли? Судьба послала меня сюда, чтобы погубить всех Мак-Клелландов! – Я откинула голову и рассмеялась. – Насмешница-судьба! Юпитер отдал прекрасную Венеру уродливому, жестокому Вулкану. Но она любила прекрасного Аполлона. И на небесах разразилась война!

Смеясь и плача, я опустилась на подушку возле его ног. Он схватил меня за плечи и с силой встряхнул.

– Прекрати! – рявкнул он.

Я умоляюще посмотрела на него. По моим щекам текли слезы.

– Не говори им, – попросила я. – Пожалуйста, Сет. Ты можешь загладить все обиды, которые уже причинил мне. Обещай, обещай мне…

– Ты, истеричка…

– Пожалуйста, Сет, – прошептала я и, подавшись вперед, положила руки ему на грудь. Потом коснулась приоткрытыми губами его щеки. – Пожалуйста! – Я покрывала его лицо легкими поцелуями, пока он не задрожал. – У тебя нет выбора… и у меня тоже, – пробормотала я. – Ты сделаешь это для меня… я знаю, ты сделаешь это. Ты позволишь мне стать счастливой, Сет. – Я положила руку спереди ему на брюки. Сет был возбужден. – Обещай мне… обещай…

Халат соскользнул с моих плеч и повис на руках. Я взяла его ладони и прижала их к своей груди.

– Я не… – попытался сказать Сет, но мой нежный поцелуй помешал ему закончить фразу.

– Ты сделаешь это, – с жаром сказала я. – Скажи «да», Сет. Только одно слово: «да». И больше ничего. Да. Да.

Сердце его бешено колотилось, дыхание стало частым и шумным. Я сбросила висевший на руках халат и осторожно увлекла Сета вниз. На себя. Он зарылся лицом в мои волосы.

– Да, скажи «да», – уговаривала я. – Обещай мне, Сет. – Я медленно извивалась под ним. – Обещай… да…

– Черт тебя возьми…

– Да, Сет… о, Сет… уже… сейчас… да…

Он вошел в меня, резко и безжалостно. Я была его заклятым врагом.