Текст книги "Счастье рядом, или няня с довеском (СИ)"

Автор книги: Натали Лемм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Глава 38

Кира

Я просто вырубаюсь, прикоснувшись к подушке. Кажется, мой запас энергии полностью исчерпан за сегодня. Сон, как черная дыра, без сновидений. Просыпаюсь, от того, что меня гладят по волосам и спине.

– Ярослав, спи, ты наверно сегодня тоже устал. – шепчу заспанным голосом.

– Друзья у тебя хорошие, малышка. Отдыхай, ты больше устала, я тебя так сильно люблю. Я буду рад, если ты подаришь мне еще одну дочку или сына. – говорит мне, целуя в макушку головы.

– А трех дочек не хочешь? – спрашиваю, немного просыпаясь в кольце его рук.

– Не… Лифчиками задушат, вместе с Василисой! Может двух сыновей и дочку?!

– Ты хочешь домашнюю баскетбольную команду?

– Хочу нашу домашнюю баскетбольную команду! Знаешь, после Василисы, больше даже думать не хотел о детях. А сейчас думаю и хочу иметь детей с тобой!

– У моей двоюродной тетки была тройня, девочки. А у твоих родных, что-то подобное было?

– Ого!.. Не знаю, надо расспросить родителей. Мы ведь с тобой подумаем над этим?

– Давай не будем торопиться. Только подумаем об этом.

– Я тебя люблю, Кира.

– Я тебя тоже люблю. Давай спать. Дети утром пощады не дадут.

Я пытаюсь заснуть, только некоторые мысли точат меня, как червячок наливное яблоко, «надо к гинекологу», «спираль или пилюли», «дети – это не игрушки, это серьезно».

«Если он хочет меня отпускать, ребенок может стать сильным рычагом давления на меня. Я опять никуда не денусь! Бред! Чертов первый брак, убил во мне веру во многое! Мы пока просто подумаем! Только подумаем!» Наконец-то я проваливаюсь в сон.

Неделя прошла в суматохе будней, дети в саду, дополнительные занятия, посещение врача, Ярослав на работе. Так и подкрались к нам выходные и семейный обед. Совершенно не хотелось видеть родителей Ярослава, папа у него добрый, веселый, а мама – это мама, не мне её судить. Захочет примет меня, а нет, так нет, я не расстроюсь, как раньше. Всем нравиться не получится!

Затея девчонок проверить Ярослава, а так же поставить на место свекровушку, удалась, даже Ярослав поддержал нас в этом маленьком фарсе. Но мне было страшно и немного неприятно от слов этой женщины, не было в её словах искренности; вежливость, не более.

В этот торжественный день, надо выглядеть соответственно; оставляю детей на попечение Ярослава, возвращаюсь в свою квартиру. Заглядываю в недра своего шкафа и достаю из залежей платье-футляр, цвета пыльной розы, норковую шубку, цвета ломаный лед, пора проветрить гардероб. Не спеша одеваюсь, делаю легкий макияж, укладку, достаю из своей шкатулки украшения, всего лишь: серьги и кольцо с бриллиантами, браслет с аметистами и бриллиантами.

Ярослав за мной заезжает, я спускаюсь со спортивной сумкой в руках, в которой пуховик и кроссы. На улице снег валит хлопьями, мое лицо закрывает капюшон, я иду уверенной походкой в сапогах на каблуке к машине Ярослава, открываю дверь и слышу:

– Женщина, это не такси. Я жду жену!.. Кира?

– Мама, я тебя сразу узнал. – говорит мой мальчик.

– Значит уже женщина? Малыш вырос? – спрашиваю я.

– Извини, я тебя не узнал. Ты никогда так не одевалась… Тебе идет. – встречаю удивленный и виноватый взгляд Ярослава.

– Кира похожа на снежную королеву в этой шубке. Правда, пап? – говорит Василиса.

– Правда… Королева… снежная. – отвечает Ярослав.

– Мы не забыли, торт! Я напомнила папе!

– Ты думал, что я всегда ходила и хожу только в пуховиках и куртках? Я же тебе говорила, что тоже работала в офисе и родители мои не бедные люди были.

– Я все помню, малыш. А давай ты так будешь выглядеть всегда? Дети вам нравится мама Кира сейчас?

– Да! Да! Красиво! – кричат с заднего сиденья.

– Я подумаю. Но буду одеваться так, как мне нравится, а не как нравится окружающим.

Руки мои скрыты длинными перчатками. Что он скажет, когда увидит мои украшения? Зачем я их надела, снять незаметно не получится уже?!

Мы весело поем под радио, родители Ярослава живут не далеко, всего двадцать минут езды. Дверь нам открывает папа Ярослава, он нас приветствует, затем фокусирует взгляд на мне. Василиса передает дедушке торт.

– Спасибо! Кира, выглядишь великолепно!

– Спасибо. – говорю смущенно, стягивая перчатки. Глаза папы Ярослава увеличиваются, становится страшно за торт, как бы, не уронил.

– Вот это я понимаю, сын, не прошло недели, ты положил весь мир у ног, своей женщины! Горжусь тобой сын!

– Это вовсе не моя заслуга папа. И не мои подарки. – немного расстроено говорит Ярослав, раздеваясь и помогая Кириллу раздеться.

– Ох!

На пороге появляется брат Ярослава Всеволод.

– Привет, малышня! Привет Ярослав! – пауза. – О! Кира, здравствуй! Выглядишь… отлично! – говорит Сева, держа ребенка, косится на брата.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Здравствуй! – говорю тихо, снимаю шубку и наклоняюсь к сапогу.

– Привет, Сев! – отвечает Ярослав.

– Мы не малышня! Вот Еся – малышня! – отвечает Василиса. – Он даже на горшок не ходит.

– Сама-то давно с горшка слезла, мелкая? – спрашивает Сева Василису.

– Я скоро в школу пойду! Вот так! – отвечает Василиса.

– Ну, тогда, да. Не малышня. – отвечает Сева и уходит в зал.

– Проходите. – жестом показывает направление отец Ярослава.

– А где можно руки помыть? – тихо спрашиваю Ярослава.

– Здесь. – включает свет и открывает дверь Ярослав.

– Дети, быстро мыть руки! – командую я.

Захожу вслед за детьми, Ярослав замыкает. Дети, быстро помыв руки, убегают, мы остаемся вдвоем в ванной. Я мою руки и пытаюсь снять кольцо, но оно встало как литое. Ярослав наблюдает за моими потугами.

– Что ты делаешь?

– Пытаюсь снять кольцо.

– Зачем?

– Чтобы не привести твоих родственников в шок бриллиантами. Да, что же оно застряло!

– Думаю, папа, как и Сева уже разглядели и доложили маме. Так что, не снимай.

Разворачивает меня в кольце своих рук, смотрит мне в глаза и говорит с такой болью.

– Я бы хотел, чтобы ты ходила в бриллиантах, только от меня! Не от другого!

– Это память о моих родителях! Их подарки!

– Прости. Ревную тебя даже к прошлому. – легкий поцелуй.

– Прощаю. – целую его в ответ.

– Может ты у меня миллионерша под прикрытием? – с легкой усмешкой в голосе говорит Ярослав.

– Может быть.

Дверь открывается, и на нас смотрит папа Ярослава, улыбается.

– Я вам не помешал? Все готово, пора к столу.

– Уже идем. – отвечает Ярослав.

Выходим из ванной, подходим к столу, все в сборе, дети и взрослые рассажены, стол ломится от еды, не самой полезной на первый взгляд, только наши места пустуют. Мое как раз напротив его матери. Что ж? Пора встретиться со свекромонстром лицом к лицу!

Мы садимся, дети уже активно приступили к обеду, да и остальные тоже, а меня продолжает разглядывать мама Ярослава. Взгляд ее был очень красноречив. «Не может нянька с довеском, иметь такие вещи, не может! Бедный мой сынок!» – просто транслировал её оценивающий взгляд. Что ж выводы сделаны, что я такая наглая, просто деньгонасос!

– Мама, не надо так разглядывать Киру, дырку сделаешь. Если тебе понравились украшения Киры, то это постарались ее родители, а не я. Или ты уже себе надумала? – спросил Ярослав.

– Кто же ваши родители Кира? – спрашивает мама Ярослава.

– Мои родители были замечательными людьми, их больше нет. Близких родственников у меня нет, только Кирилл.

– Прости за бестактность, не знала.

– Мама, я знаю о Кире все. – смотрит на меня Ярослав. – Почти все. У нас нет друг от друга тайн. Ты лично знакома с её друзьями. Что ты еще хочешь знать?

– Я просто хотела познакомиться с её родственниками. Что в этом такого сын?

– Узнала. Что дальше? – спрашивает Ярослав.

– Кушайте, а то все остынет. Поухаживай за Кирой, смотри какая бледная. Ей теперь надо хорошо питаться. – перебивает папа Ярослава, протягивая горячее. Мне быстро наполняют тарелку.

– У нас в роду у кого-нибудь была многоплодная беременность? – спрашивает Ярослав.

– Что-то не припомню такого. Не было. – отвечают родители.

Сева с женой и ребенком присутствуют как свидетели, только смотрят на нас с Ярославом, а спросить не решаются. Его мама, же явно решила устроить мне допрос с пристрастием.

– Вы теперь будете жить вместе в доме, а что же будет с твоей квартирой Кира?

– Пока не решила. Но продавать её точно не буду.

– Да, жалко продавать такую площадь на сторону и платить за нее тоже много наверно.

– Вполне сносно, основные платежи по счетчику.

– У семьи Севы не такие хорошие жилищные условия, как у Ярослава. И квартира меньше твоей будет. Тяжело сейчас молодежи. – театрально вздыхает мама Ярослава.

– Пусть зарабатывает на лучшие условия, кредит никто не отменял. Сможет себе позволить квартиру лучше и дом. – говорит Ярослав.

Я молчу, благотворительностью заниматься, не намерена. Поэтому делаю вид, что меня их разговор не касается, ковыряюсь в тарелке.

– Кира, а что ты так плохо кушаешь? Тебе плохо? Ты расстроилась? – обеспокоенно спрашивает папа Ярослава. – Мы теперь одна семья. Не переживай тебе вредно нервничать.

Я поднимаю взгляд на Ярослава, он понимает, что нет смысла поддерживать этот фарс. Отодвигаю приборы в сторону и спокойно говорю:

– Я не жду ребенка, не беспокойтесь обо мне. Предложение Ярослава состояло в том, чтобы съехаться окончательно, а не жить на два дома. Я не жду вашего благословения или одобрения нашим отношениям. Не буду запрещать Ярославу и Василисе общаться с вами. Прошу прощения, если ввели вас в заблуждение.

– Что ж получается? – растеряно говорит мама Ярослава.

– Мы вместе! Мы теперь семья! Надеюсь, вы все примите без лишних выкрутасов. И если мы решим узаконить свои отношения или подарить вам внуков, это будет наше с Кирой решение! – говорит Ярослав.

– Хорошо сын. Это ваше решение. Мы его примем. – отвечает ему отец.

– Хорошо, что драмы при детях не будет. – говорит Сева.

– Пап, а я думала, что вы с Кирой поженитесь и ты купишь нам с ней красивые белые платья. А потом сестренка или… – говорит Василиса.

– Все возможно, но не прямо сейчас. – перебивает Ярослав. – Сева, ты опоздал, драма закончилась. Так ведь мама?

– Хорошо сын, я приму. Но что мне сказать Оленьке?

– Мы счастливы вместе, так же как и наши дети рядом с нами! Пусть не переживает и забудет о нас. – говорит Ярослав. – Кажется, мы уже наелись.

– Пап, а мы с Кириллом, торт Киры хотели покушать с чаем. – заявляет Василиса.

– Да, как же так, вы даже ничего не поели толком. – расстроился отце Ярослава.

– А я провела у плиты полдня! – обиженно сказала мама Ярослава.

– Кира, чай и домой? Или домой? – спрашивает меня Ярослав.

– Дети желают торт, значит, чай и домой. – отвечаю ему.

– Да, сейчас организуем. Милая, поможешь мне на кухне, торт порезать. – встает с места отец Ярослава.

– Вот это обед! Первый раз в сон не тянуло! – говорит Сева.

– Ты к нам на посиделки с друзьями Киры загляни, после этого алкоголь тебе будет, не нужен!

– Буду ждать приглашения! Не пойму маму, почему её Кира не устраивает рядом с тобой?

– Ты у нее спроси, что она там себе надумала. Или кто её надоумил.

Чайная церемония завершается быстро, как только дети наелись торта, мы синхронно встали из-за стола и направились в прихожую. Я уже надела сапожки, стала одевать свою шубку, мама Ярослава опять глубоко вздохнула.

– Не надо считать чужие деньги, это некрасиво. – не выдержала я. – И я совсем не бедная няня с довеском, как вы считаете.

– Откуда ты знаешь, что я думаю?

– У Вас все на лице написано. Спасибо за обед. До свидания.

– Пока ба, де! – говорит Василиса.

– Давайте, родители, живите дружно! Мы поехали.

– До свидания. – слышу в спину.

Ярослав

Как только понял, что это Кира рядом со мной и все вещи на ней подарены другим мужчиной, почувствовал укор и злобу на себя. Моя женщина пойдет к моим родителям в подарках другого мужчины! Дорогих подарках! В которых, она смотрелась, королевой, только взгляд добрый и теплый.

Папа был в шоке, увидев Киру, сразу все заслуги приписал мне, что меня еще больше взбесило, а когда я проследил за его взглядом, то просто полыхал гневом. Кольцо с бриллиантом и браслет с драгоценными камнями, просто последний гвоздь в крышку гроба. И то, как она пыталась все это снять, осознавая ошибку.

Но позже, я осознал свою ошибку, в ванной, просто надо поговорить и все станет на свои места… Подарки родителей! Я просто безумный ревнивец!.. Счастливый безумный ревнивец!.. Влюбленный ревнивец!.. Хотелось остаться вдвоем, просто помолчать рядом, обнимать и чувствовать… Все ушло на второй план, стоило прикоснуться к Кире, обед стал проходить как в тумане, очень хотелось домой, все же суть разговоров я уловил, даже пытался участвовать в вяло текущем разговоре.

Могу сказать точно, что семейные посиделки не удались. Мама старалась с застольем, но Кира готовит лучше. Жалко отца, расстроился, а мама так и не решила, что я принимаю решение сам и не нужно меня направлять и более того решать за меня. Сева с женой просидели как наблюдатели, лишнего слова не проронили. Воды в рот набрали что ли? Кира, молодец, держалась с достоинством, не молчала. Ничего так и не поев, я был уже сыт по горло этим обедом, о чем и сказал. Единственно, что хорошо поел, это торт Киры и мы быстро отбыли домой. В машине все косил глазами на Киру. Какая же она у меня красивая, любая одежда её красит.

Уже дома, хочу быстрее поговорить с Кирой, прикоснуться к ней. Спрашиваю детей, как только заходим в дом:

– Дети, вы не голодны?

– Нет, папа.

– Тогда поиграйте в комнате, нам с Кирой надо поговорить.

Иду в комнату вслед за Кирой, застаю ее в попытке снять платье. Ничего не могу с собой поделать, тяну руку, чтобы помочь ей справиться с замком на спине и залипаю от ощущений, касаясь её нежной кожи. Помогаю ей снять его и вижу её белье, моя малышка не перестает удивлять.



– Люблю тебя. – только лишь успеваю сказать моей малышке.

Прижимаю её крепче и целую… Нам не надо слов, чтобы сказать о чувствах, об этом скажут наши тела… Каждый раз, как в первый раз!

Глава 39

Ярослав

После семейного обеда все вернулось на свои места: мы жили своей жизнью, родители своей. Кира занималась домом и детьми, а я работал, чтобы моя семья ни в чем не нуждалась. В награду за мой труд, вечером дома меня ждала моя семья: любимая женщина, дети и вкусный ужин с десертом. Дети рассказывали о своих достижениях, и мы вместе радовались этим успехам. Играли в разные настольные игры, даже Твистер с семьей после рабочего дня, доставляли несравнимое удовольствие мне, а дети визжали от восторга, когда мама с папой падали на коврик. Я чувствовал себя молодым и полным сил мужчиной, у которого детство в одном месте не отыграло. Так, мы растворялись в повседневности, после долгого рабочего дня, во внимании и любви.

Во время игры с детьми, касания, взгляд, улыбка, все эти действия меня будоражили, как подростка в пубертатный период, а отмена чехлов и вовсе срывала крышу. Без футляров… без барьеров… Я едва дожидался ночи, когда дети заснут, чтобы время было только для нас. А его всегда казалось, так мало.

Дни сменялись неделями, закончился январь и наступил февраль.

Все было замечательно, только одной ночью я проснулся от тихих всхлипов Киры. И её тихого шепота.

– Прости, прости…(всхлип)… мама…(всхлип)… не уходи…(всхлип)… Игорек…(всхлип)… я помню…(всхлип)…

Я обнимал её, гладил по спине и волосам, стирал губами её слезы, просто осторожно будил.

– Все хорошо. Я рядом. Не плач, любимая. Что тебя тревожит?

– Просто сон плохой приснился… Спи, тебе завтра на работу.

Я продолжал её гладить по волосам, и мы вновь засыпали.

Бывало такое, что я просыпался один, а через некоторое время Кира возвращалась в постель со стаканом воды в руках. Что я мог сделать в этой ситуации? Она просила не давить на нее. Что же тогда её так мучает по ночам?

Так днем обычная Кира, по ночам просыпалась в слезах, рыдала на моей груди.

– Кошмар? – спрашивал я осторожно.

Она только кивала и всхлипывала. Малышка ты просто рвешь мне сердце в клочья. Я же вижу, как ты страдаешь? Что надо сделать или сказать, чтобы ты со мной поделилась? Мне так больно видеть, как ты истязаешь себя? Я старался обнять её надежнее, гладить ласковее, чтобы прогнать эти кошмары.

Дом она не забросила, все так же выполняла, только это больше было похоже на работу робота, если смотреть со стороны. Выпечки дома прибавилось, что за вечер мы не успевали её съесть, на следующий день была новая. Куда девалась вчерашняя выпечка, я боялся задать вопрос? Неужели она съедала всю оставшуюся выпечку сама? Не может! Она таяла на моих глазах. Не может такого быть! Кира иногда грустила, но я старался отвлечь её от грустных мыслей, как и дети. Иногда вечером, вернувшись с работы, я замечал покрасневшие глаза, будто она недавно плакала. Так прошла неделя, Кира похудела, выглядела уставшей, улыбалась редко, была задумчива.

Я уже собирался найти номер телефона Ульяны и попросить о помощи. Я обещал её беречь! Полез в шкаф переодеваться, заметил, что вещи в шкафу немного сдвинуты и выглядывает коробка из-под детской обуви. Странно, как детская коробка от обуви попала во взрослый шкаф в нашей комнате. Я решил убрать её, но заглянул внутрь и просто на автомате сел на кровать, стал разглядывать содержимое…

Это были воспоминания из прошлой жизни Киры. Детский альбом, судя по имени её первого сына с фотографиями и записями, которые обрываются.

А так же просто фотографии, всей семьи на каком-то празднике. Дети улыбаются, обнимают маму и папу, семейный праздник или просто счастливый момент. Фотография пожилой пары, в чертах которых вижу Киру, значит, её родители. Пара моделей автомобилей красного и синего цвета.

В коробке были в основном фотографии старшего сына, значит, вот что её мучает. Не отпускает, все еще переживает и вспоминает. Я сидел, задумавшись, не заметил, как в комнату тихо вошла Кира.

– Я… я отнесу в свою квартиру… просто… – начала она с порога.

– Поговори со мной. Поделись, что тебя, так тревожит, что ты ночью не можешь спать, малышка?

– Через три дня годовщина смерти родителей. А через неделю год, как не стало Игоря и Стаса. – говорит тихо и смотрит на коробку в моих руках.

– Ты из-за этого так себя мучаешь? – держу коробку, как ядовитую гадюку.

– Не только,… мне свекр звонил… напомнил. Понимаешь,… я почти обо всем забыла, словно и не со мной было… Я счастливая эгоистка, а их больше нет… Живу, люблю… Я их забыла… Понимаешь?

– ***! Ты живой человек, Кира, должна жить, дышать, чувствовать. Ты правильно сказала, их больше нет! Ты можешь их вспоминать, но ты должна жить дальше. Ты о Кирилле подумала? Зачем ты себя так накручивала? Кому стало от этого лучше?

– Не знаю… Прости… Может, мне пока пожить с Кириллом в квартире?…

– Чего ты еще надумала?! Выброси все эти мысли из головы! Мы пройдем через это вместе! Помянем, если требуется! И ты не останешься одна! – откладываю коробку, встаю и обнимаю её и чувствую, как её колотит дрожью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Спасибо, что рядом и терпишь мои заскоки. Не знаю, как бы я пережила все это одна?!.. Пошли, я тебя покормлю.

– Скажи, ты всю выпечку съедала сама? Вину заедала?

– Нет. Ты что, я бы лопнула… Я… я относила её в церковь… Ты не злишься?

– Зачем?

– Для поминовения усопших, так надо.

– Хорошо, не буду вникать. Тебе от этого, легче стало?

– Да, немного. Наташа говорит, что скоро отпустит, главное игнорировать свекра, а лучше занести его в черный список.

– Я полностью с ней согласен. Мудрая у тебя подруга, слушайся её.

– А как же Кирилл? Я не буду ему запрещать общаться с дедушкой.

– Какая ты у меня добрая, что мне страшно за тебя. Коробку можешь оставить, как память. Вины твоей ни в чем нет! Такова судьба. Просто отпусти, не держи в себе. Пойдем, покормишь меня, умираю от голода. И дай мне на всякий случай номера своих подруг.

– Зачем?

– Я чуть с ума не сошел, ломая голову, не понимая, что с тобой происходит. И спросить не у кого.

– Хорошо.

Мы пришли на кухню, где нас ждали притихшие дети. Они уже закончили ужинать, грязная посуда лежала в раковине. В их любопытных глазах читался вопрос: «Что-то случилось?»

– Мы пойдем в квартиру, мам? – спрашивает Кирилл.

– Что?… Нет. – отвечает растерянная Кира.

– Не знаю, кто что услышал, но все остаются здесь, если куда-то собрались, можете разобрать сумки. Наша мама Кира устала, ей нужен отдых. Так что, не шуметь и слушаться без пререканий – объявляю детям.

Остаток ужина проходит тихо, Кира встает, чтобы помыть посуду, я подсекаю её и она оказывается в моих объятиях.

– Сегодня посуду мою я! – говорю ей, прям как муж на восьмое марта. Начинаю загружать посудомойку, оставшуюся посуду мою под присмотром Киры, дети внимательно на меня смотрят.

– Так, дети можете пойти поиграть. А я пока нашей маме приготовлю ванну.

Иду в ванну, роюсь в шкафчике, где-то должна остаться настойка пиона и детская пенка с лавандой от Василисы, она тоже где-то с год назад плохо засыпала. Нашел, хорошо, что не выкинул. Когда ванна готова, зову Киру, она так робко берет меня при детях за руку, и я увожу её.

Как только она залезает в ванну, я присаживаюсь к изголовью и запускаю руки под пену на плечи. Она вздрагивает, смотрит на меня и говорит.

– Ярослав, я сейчас не в том состоянии, я не…

– Расслабься, я попробую сделать тебе массаж. Только массаж Кира. – перебиваю её.

Она расслабляется под моими руками, я стараюсь нежно, не причинить боли моей женщине. Она прикрывает глаза, значит я на верном пути, через минут пятнадцать заканчиваю свой сеанс массажа.

– Тебе полежать десять минут, ополоснуться, я буду ждать тебя на кухне. Хорошо?

– Хорошо.

На кухне готовлю, успокаивающий чай с травами и чайной ложкой ликера. Появляется Кира, кажется, что стала как прежде. Протягиваю ей чашку.

– Надо выпить до дна и можешь идти спать. Детей сам уложу. Отдыхай.

Она так смотрит на меня, глазами полными благодарности и слез, губы слегка подрагивают. Ставит чашку на стол и подходит ко мне и обнимает, утыкаясь мне в грудь.

– Спасибо, Ярослав. Ты так много для меня сделал. Спасибо, что понимаешь меня. – тихо шептала моя малышка.

– Я люблю тебя, а значит, должен, заботится о тебе. Давай договоримся, больше не молчи.

– Хоршо.

Дети уснули, после трех сказок. Иду в комнату, чтобы обнять мою малышку и наконец-то выспаться. Кира спит крепким сном, что меня радует, даже не чувствует, как я лег рядом и обнял сзади. Эту ночь мы спали без кошмаров, не просыпаясь, как и следующие ночи.

Кира

Все началось после короткого звонка от свекра. Я порхала как бабочка по дому, была абсолютно счастлива и вдруг, мне оторвали оба крыла. На меня навалилась вина, за то, что я счастлива, а их больше нет. Меня опять закинуло памятью, в год назад, в пучину боли и печали. Забрала из квартиры коробку с фотографиями и любимыми игрушками Игорька. Смотрела на них и ела себя поедом, что забыла, что смеюсь, дышу, живу… без них. А вот они больше не смогут…

Как между сном и явью, прошла целая неделя. Ночью мои кошмары меня выматывали, вина давила, как удавка на шее. Кажется, я почти перестала спать, готовила, а есть толком не могла, кусок в горло не лез. Ярослав выдернул меня из этого состояния: он отнесся ко мне заботливо, с пониманием, когда я его застала с коробкой в руках, думала, что выставит нас с Кириллом за порог своего дома. Сама предложила уйти тихо. А он завел диалог, спросил и выслушал мою исповедь, сразу стало легче. Затем ванна, массаж, успокаивающий чай из рук любимого. Я поняла, что не одна, мне есть ради кого жить. А собственно в чем моя вина? Ярослав стал мне спасательным кругом в океане вины и печали. Все, кошмары отступили, я поняла, что больше не одна, у меня есть сильная опора.

* * *

В этот день все девочки заехали ко мне в обед. Они тоже переживали за меня. Этот месяц принес мне столько боли и потерь, что дышать было трудно, они прекрасно это знали. Я тяжело переживала, как всегда руки мои творили отдельно от головы, напекла много пирогов и разной выпечки.

– Кира, мне страшно, ты вообще спишь? – спросила Наташа.

– Теперь сплю, хорошо сплю.

– Кира, ты опять пытаешься забыться готовкой? – смотрит на меня сканирующим взглядом Эльза.

– Есть немного.

– Любить себя надо, а не замуровывать на кухне! – изрекла Лиза.

– Лучше скажи нам, родная, тебе звонил свекр? И ты себя накрутила после этого? – спросила Уля.

– Да. Он просто мне напомнил о них. Я уже почти забыла. Я плохая? – спрашиваю я.

– Нет Кира, ты не плохая, это он плохой человек! Давно пора его занести в «черный список»! – сказала Лиза.

– Ты живая! У тебя есть Кирилл, Василиса, Ярослав! – сказала Эльза.

– Да девочки. А еще у меня есть вы. Спасибо.

– Кира, мы очень рады за тебя, что ты встретила такого хорошего мужчину, как Ярослав. Думаю, все со мной согласятся, что ты достойна женского счастья и любви. Пока рано ставить на себе крест и идти по святым местам, замаливая грехи. – говорит Уля.

– Пожалуйста, не забивайся в угол, делись своими переживаниями с нами, с Ярославом. Не держи в себе! Пропусти и отпусти! Забывать боль – это нормально! – говорит Наташа.

– Хорошо. Спасибо, что вы рядом в этот день.

– Так, нас ждет работа! По машинам! – поднимается Эльза.

– Не забывай наши слова! – говорит Наташа.

– Не забывай о своем мужчине и детях. – говорит Уля.

– Живи и люби! – говорит Лиза.

– Девочки, обед не резиновый! – подгоняет всех Эльза.

Девочки уезжают, я с облегчением вздыхаю, что почти всю выпечку пристроила, осталось немного, домашние с ней справятся. И я справлюсь, буду помнить их, без слез, просто хорошие стоп-кадры из жизни. Только хорошее…