Текст книги "Предатель. Ты пожалеешь (СИ)"

Автор книги: Натаэль Зика

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Глава 32

От ужаса и боли Денис потерял сознание и не увидел, какая движуха поднялась на только что тихом и безмолвном участке.

– Бл!!!! – раздался эмоциональный возглас. – Врубайте свет!

Тут же вспыхнули прожекторы, освещая пространство почти дневным светом, и участок наводнили люди.

–Все сюда, уснули там, что ли?! – продолжал греметь голос. – Потапов – к дому с сорбентами! Свиридов, где, мать их, медицина, долго ещё этот будет тут чадить?!

Но двое с носилками уже бежали к горящему. Они накинули на Видова плотную ткань, дождались, когда огонь потух и не особенно бережно перенесли бесчувственное тело на носилки.

– Мать, мать, мать! – раздавалось со стороны дома, стены которого несколько человек обрабатывали специальной, связывающей бензин, смесью. – Этот ушлёпок забрызгал всё вокруг. Лил, словно из пульверизатора…

– Тщательнее там! Генерал нас похоронит, если не соберём всё до капли, – отреагировал тот, кто отдавал команды. – И скорее, пока мы не перебудили половину посёлка!

– Как вы допустили возгорание? – недовольным голосом спросил Аверин, по очереди оглядев троих мужчин, стоящих перед ним навытяжку. – Я вас туда зачем отправил – булки мять? Чем вы занимались, как проморгали? Вы должны были взять его, как только он поднесёт к стенам огонь. К стенам, млять, а не к себе!

– Сергей Сергеевич, – виновато пробормотал один из подчинённых, – мы, как вы приказали, ждали, когда появится огонь. Снимали всё на камеры ночного видения, чтоб точно не отвертелся, и доказательства злого умысла были налицо. Но кто ж знал, что этот рукожоп додумается плескать бензин не только на дом, но и на себя? Мы даже моргнуть не успели, как он вспыхнул спичкой.

– Там же вокруг пары – вмиг занялось, – добавил второй.

– Пламя сразу сбили, – вздохнув, пробормотал третий. – А медики под рукой сидели – на соседнем участке. Меньше минуты прошло, как они добежали и взялись лечить. Выжил же, ну? Говорят, жизни ничто не угрожает. Ну, почти.

– Выжил, – фыркнул Аверин, – но обгорел прилично, потому что бензин попал на ногу, руку и лицо. Не спрашивайте – как он умудрился, Копперфильд*, наверное. Руку и ногу ему сильно обожгло, врачи говорят, что вряд ли они будут теперь нормально сгибаться. Да и хрен бы с этим, но у него же и голова пострадала!

– Сотрясение? – участливо поинтересовался второй.

– Лучше бы оно, да нечему там сотрясаться, – устало уронил генерал. – К сожалению, ожоги достались и лицу, со всеми вытекающими последствиями. Волосы, ресницы и прочие брови ещё отрастут. Наверное. А если не отрастут, то перебьётся, не девица. Но для следствия особенно неудачно, что пострадали его глаза и речевой аппарат! Вот как теперь с подозреваемым работать, если он ни говорить толком не способен, ни показать на соучастника не может, потому что пока ни хрена не видит? Лежит, дышит хрипло, голова сплошь забинтована, и трубки в нос и горло. Красавец! Как его допрашивать, ммм?

– Надо было хватать его сразу, как он принялся поливать стены, – вздохнул первый. – В принципе, этого уже было бы достаточно для обвинения.

– Ладно, что уж теперь, – махнул Аверин. – Улики против этого пожарника и так неопровержимые – за покушение на убийство и порчу имущества сядет, как миленький. Когда из больнички выпишется. А вот что нам дальше делать, куда копать? Ясно же, что этот олух не сам всё придумал и организовал, и я даже предполагаю, кто был автором этой идеи. Но предположения к делу не привяжешь, нужны неопровержимые доказательства. Надо всех к ногтю прижать, чтоб ни одна тля не осталась без подарка.

– Есть старший строителей, потом водитель, что бензин прятал, – напомнил второй.

Сергей Сергеевич покачал головой.

– Это простые исполнители, которые даже не знают, кто ими манипулировал. Старшего строителей мы прижали, а толку? Во-первых, он сразу разучился говорить по-русски, пришлось тащить переводчика и терять на этом время. Во-вторых, у него, блин, внезапная амнезия. Хоть режь – «не помнит» мужика, который с ним договорился приютить в бригаде Видова, а на камеры тот нигде не попал. С водителем аналогично – в городе к нему подошёл незнакомец, навешал лапши, дескать, работал на генеральском участке, да их настолько быстро перебросили, что не успел вернуть сторожу позаимствованные у него пять литров бензина. Мол, нехорошо, подвёл человека, а в посёлок пока не попасть. И предложил этому денег, чтобы тот оставил ёмкость в кустах. Шофёр вошёл в положение, теперь на себе волосы рвёт. Бестолочь…

Аверин провёл пятернёй по волосам.

– Одно к одному! – пробурчал он себе под нос. – Весь участок едва не под лупой осмотрели, но телефон поджигателя, как в воду канул. И этот… академик, прямо агнец. Так натурально изумился и так рвётся помогать следствию, что я прямо нутром чувствую – его это работа, его! Уверен, свой телефон и все мессенджеры он почистил, а чтобы взять его в серьёзную разработку, нужен повод. Он же, паразит, журналистов привлёк, общественность поднял, порхает весь в белом. От зятя открестился и даже в темпе организовал дочери развод. Теперь у него с преступником никакой связи, и просто так к Ройсману не подберёшься.

– Сергей Сергеевич, всё не так плохо, – кашлянул третий. – Мы не с пустыми руками пришли.

И положил на стол пакет, в котором лежал сотовый телефон.

– Неужели трубка Видова? – выдохнул генерал.

– Она самая. И даже полностью рабочая, только за неделю разрядилась в ноль, конечно, – ответил сотрудник.

– Слава богу! – выдохнул Аверин. – Изъятие, я надеюсь, оформили по всем правилам?

– Обижаете, Сергей Сергеевич! И под камеру, и с понятыми. Как чувствовал, два дня таскал их по участку, не отпускал.

– Где нашли? Когда?

– Сегодня. Свиридов три дня заново, буквально по миллиметру исследовал весь участок. А потом как-то догадался ещё раз и более тщательно осмотреть те кусты, что растут со стороны улицы возле дыры в заборе. Там, где водитель оставил бутыль. Лежал в траве, прикрытый сломанной веткой, поэтому его в первый раз и пропустили. Видимо, поджигатель сотовый случайно обронил и в темноте сам этого не заметил. Он подсвечивал себе фонариком, когда искал бензин, мы видели отблеск света.

‍– Заставь дурака молиться, он лоб расшибёт, – процитировал второй. – Просто феерический долбо…б. Того, кто проводил первый осмотр наказать за халатность, а Свиридова поощрить. Хороший следак растёт, дотошный и настырный!

И мужчины, переглянувшись, дружно хмыкнули.

– Тогда чего мы тут стоим, кого ждём? – возмутился Аверин и потянулся к телефонному аппарату. – Находку срочно к специалистам!

И забуксовавшее было расследование, наконец, сдвинулось с мёртвой точки и понеслось вперёд, на глазах обрастая новыми уликами, доказательствами и обвиняемыми.

Для начала в сотовом преступника нашлись фотографии жертвы, сделанные буквально вчера. И присланы они были с телефона Ройсмана.

– Вот же… гнида! – воскликнул Сергей Сергеевич. – Даже не особенно скрывался! Неужели так уверовал в свою неприкосновенность?

– Похоже, он Видова просто слил, – поделился руководитель следственной группы. – Увидел, насколько просчитался с кандидатурой мужа дочери и решил одним махом избавиться и от проблемного зятя, и от Уваровой.

– Думаете?

– Почти уверен, товарищ генерал-лейтенант! Смотрите сами – хотел бы он просто убрать опасного свидетеля, так нашёл бы исполнителя из криминальной среды. Девушку бы убрали тихо, быстро и без ведущих к заказчику нитей. А отправить на дело такого лоха, как Видов – это заведомо его провалить.

– Ну да, – кивнул Аверин. – Не исключено, что он рассчитывал на рукожопость зятя.

– Надеялся, что тот не только спалит Уварову, но и себя?

– Да. Читали описание одежды преступника, из каких она материалов?

– Да, из синтетики. Причём из такой, которая занимается от любой искры. Кабы не мы, то он за пять минут превратился бы в головёшку. И ищи концы – приревновал бывшую, сжёг её и с собой покончил.

– Во-от! Всё случайное не случайно. Ведь если бы Видову покушение удалось, то он был бы первым подозреваемым. Отсюда вывод – живой он Ройсману не нужен, – добавил генерал.

– Уваровой вообще в доме не было, правда, о последнем пока никому не известно. А Видов выжил и, судя по отчётам медиков, идёт на поправку, – задумчиво произнёс следователь. – Вовремя оказанная профессиональная помощь и то, что его быстро потушили, помогли парню избежать фатального исхода.

Мужчины переглянулись, и Аверин схватился за телефон.

– Вожеватов, немедленно охрану к палате Видова. Да. Круглосуточную! Один внутри, возле кровати, один снаружи. И проверять весь медперсонал, прежде чем впускать в палату, а так же под запись все манипуляции!

Как оказалось, вовремя – уже вечером поступил сигнал: в палату пыталась пройти медсестра.

Которую к больному никто из врачей не отправлял. С препаратом, который ему никто не назначал.

Генерал понял – пора браться за Ройсмана. Но так, чтобы у того не было ни малейшей возможности избежать ареста. А для этого нужны бронебойные доказательства.

Для начала следствие установило время и место, с которого снимали гуляющую по участку «подсадную утку». Затем нашли фотографа-любителя, сиречь, автора этих фотографий. Им оказалась горничная из соседнего дома.

Насмерть перепуганная женщина, только увидев полицию, сразу во всём призналась и сдала номер, с которого ей звонил заказчик. Симка была явно куплена с рук, но криминалисты не зря ели свой хлеб: если оказалось невозможным доказать, что женщина скинула фото именно Ройсману, то выяснить, что плату за «фотосессию» перевёл ей именно Вениамин Исаакович, не составило большого труда.

И хоть он использовал не основной счёт и не напрямую, но специально обученные люди сумели пройти до конца цепочки и выявить источник финансирования.

Ловушка захлопнулась, следователи получили ордер на обыск у Ройсмана и рано утром нагрянули к нему домой.

Разумеется, академик кричал, что чист, аки слеза младенца и грозил всеми карами за «самоуправство». Но его не слушали, а делали своё дело. И Вениамин не успел опомниться, как в наручниках поехал в следственный изолятор. Но адвокату позвонил – не имели права не позволить.

И уже днём в медиапространстве поднялся вой до небес. Одновременно с этим на Аверина посыпались не самые приятные звонки от весьма влиятельных людей. Все, как один, стучались к генералу с настоятельными рекомендациями немедленно снять с уважаемого человека якобы беспочвенные обвинения.

Но к этому моменту следствие успело собрать в доме подозреваемого все гаджеты и основательно в них покопаться. И хоть Вениамин Исаакович предусмотрительно стёр компрометирующие переписки, но почему-то не уничтожил «левый» телефон, с которого вёл не самые законопослушные дела.

Судя по надменному и даже хамскому поведению господина Ройсмана, это произошло не из-за забывчивости, а из-за уверенности, что его никто не посмеет тронуть. Потому что он, во-первых, публичный и уважаемый человек. А, во-вторых, потому что знаком со многими высокопоставленными и известными личностями.

И верил, что те всегда его прикроют.

Просчитался!

Потянув за одну ниточку, криминалисты смогли восстановить удалённое и получили доказательств больше, чем могли мечтать. В том числе узнали много интересного о методах ведения бизнеса Вениамина Ройсмана и его связях с криминальными структурами.

После этих открытий Аверин позволил паре особенно влиятельных защитников Вениамина Исааковича лично ознакомиться с некоторыми скринами и показаниями фигурантов дела.

И с этого момента песенка Ройсмана была окончательно спета.

С той же скоростью, с какой поначалу они ринулись его защищать, те же самые высокопоставленные знакомые теперь принялись открещиваться от недавнего «лучшего друга» и «кристально честного и уважаемого человека».

А тут и Видов поправился настолько, что к нему допустили следователя.

– Денис Викторович, я старший следователь, капитан Самойлов Роман Валерьевич, – представился тот, присаживаясь на стул. – Как ваше самочувствие?

– А по мне не видно? – прохрипел Денис.

– Ну… Видно, конечно…

– А мне ни черта не видно! – заскулил преступник. – Глаза замотаны, врачи говорят, что снимут повязку только через пару недель. Скажите, я буду видеть? – и больной зашарил вокруг себя незабинтованной левой, пытаясь нащупать руку посетителя. – Только правду!

– Я же не врач! – следователь осторожно вместе со стулом отодвинулся от кровати. – У меня к вам несколько вопросов, и вам лучше быть предельно честным. Как известно, добровольное содействие следствию является смягчающим вину обстоятельством, а в вашем положении надо хвататься за любую соломинку. Вы готовы?

– Ну… валяйте. Послушаю.

– Хорошо. Итак – начнём, пожалуй, с мотива преступления. Почему вы решили сжечь Василису Уварову?

– Стоп! Я отказываюсь разговаривать без адвоката. Он мне положен, я свои права знаю!

– Положен, – не стал отрицать Самойлов. – Назовите мне имя и телефон, я с ним свяжусь.

– Вы идиот? – возмущённо просипел Видов. – Когда бы я его успел нанять?

– Могу пригласить бесплатного защитника…

– За каким хреном мне бесплатный недотыкомка? Я не нищий, есть, чем оплатить работу самого лучшего адвоката, – возмутился Денис. – Деньги – не проблема!

– Гм…, – кашлянул следователь. – На вашем месте я бы не был так категоричен. Видимо, вы не всё знаете.

– О чём вы? – насторожился Видов.

– Вам знаком этот человек – Латынин Николай Алексеевич?

– Да, – Денис мысленно ахнул и принялся в уме считать дни.

«Две недели! У меня были две недели… Неужели они прошли? Сколько я тут лежу?»

– Он подал в суд на взыскание с вас долга по нотариально заверенному обязательству, – невозмутимо продолжил следователь. – И в данный момент на ваши счета и имущество наложен арест. Вы не можете оплатить даже чашку кофе, что уж говорить про самого дорогого адвоката?

– Твою… дивизию! – взвыл несчастный. – Не мог подождать, что ли?!

И через мгновение:

– Где моя жена? А тесть? Вениамин Исаакович? Я должен немедленно с ними поговорить, передайте, что я их очень жду! Срочно!

– Прошу прощения, но я не посыльный, – ответил ему следователь.

– Но вы можете просто передать, что я их жду? Раз вас ко мне пустили, то должны и семью пустить. Жену, тестя… Как мне решать вопрос с Латыниным, с адвокатом, если я лежу, прикованный к кровати и ни черта не вижу? Тесть всё разрулит, но сначала ему надо сообщить о проблеме!

– Я передам, но…, – Самойлов вздохнул. – Вряд ли это поможет. Разве вы ещё не знаете, что больше не состоите в браке?

– Как? Когда?! Почему?!

– Почему – это вы у жены узнавайте. Как – думаю, её отец помог, нажал на нужные кнопки, чтобы ускорить процесс. Видимо, не хотел, чтобы дочь что-то связывало с преступником. А когда – на второй день после… происшествия.

– Бл!!! Су…а!!! Тва…ь!!! – Видов вцепился здоровой рукой в поручень кровати. – Вышвырнули, как использованный през…ив! Сво…очь!!!

Он метался, выкрикивая мат и оскорбления в адрес бывших родственников. И следователь уже думал вызвать врача, но тут Денис внезапно замер.

– Как тебя – Самойлов? Ты здесь?

– Да.

– Пиши! Раз он со мной так, то я ему ничем теперь не обязан! Всё расскажу, больше нет смысла молчать! Диктофон есть?

– Есть.

– Включай! Итак, я, Видов Денис Викторович…

Спустя несколько часов в кабинете генерал-лейтенанта полиции собралась группа серьёзных мужчин.

– М-да…, – Аверин дослушал запись до конца и откинулся на спинку кресла. – Какой гадюшник мы разворошили! Академик, епта! Взятки, шантаж, подкуп, чёрные схемы, рабы, которым он платит копейки, продавая проекты за миллионы, откаты и, вишенкой на торте, организация убийства талантливого конкурента. А имена-то какие запачканы!

Он прихлопнул ладонями по столу и встал.

– Вы, Святослав, займётесь записью – сделаете копии, флешки в сейф, одну – в облако… В общем, сами знаете, как обращаться с бесценной информацией. Вы, Константин Романович, возьмёте группу и в офис Арт Мира. Ордер сами заберёте, я сейчас позвоню, чтоб был готов. Вы, Максим, отвечаете за безопасность Видова. Подчинённых напрягите, пусть начнут потихоньку разрабатывать новую информацию. А я, пока все замазанные ещё ни сном ни духом и не успели подстелить соломки, к Самому. Представляю, что начнётся, когда я дам ему прослушать исповедь Видова… Работаем, мужики!

Глава 33

Акоп вздохнул и покачал головой.

– Молодой, видишь только чёрное и белое. А в палитре жизни, Ярослав Владимирович, много разных цветов и оттенков. И только от тебя самого зависит, яркой она будет или уныло-серой.

Яр на мгновение даже ушам не поверил – куда подевался дядюшкин акцент? И речь стала правильная, словно пожилой армянин вот только пять минут назад не говорил так, как обычный торгаш на восточном базаре.

– Уверен, что твоя любимая, – продолжал дядя Акоп, – та самая, ради которой стоит жить?

– Уверен, – твёрдо ответил Мудрый. – Та самая, ради которой я и умереть готов.

– Красивые слова, – снова качнул головой собеседник. – Не стоит разбрасываться такими заявлениями, вдруг придётся подтвердить их делом?

– Вы!!!

Ярослав дёрнулся, собираясь вскочить, но армянин успел ухватить его за руку и сокрушённо поцокал.

– Тц-тц-тц! Не спеши! Я не хотел тебя обидеть, просто ты судишь со своего жизненного опыта, а я – со своего. И поскольку я вдвое старше, то и опыта у меня больше. Многие мужчины женятся, думая, что на всю жизнь, но через несколько лет, а то и месяцев, влюблённость проходит, а ставшая нелюбимой женщина остаётся. Скандалы, измены, плачущие дети, а потом и отвращение к супруге – вот исход большинства браков. Страшно жить рядом с человеком, который тебя ненавидит. Ещё хуже – когда ненавидят тебя самого.

– Не все семьи заканчивают так, – возразил Ярослав.

– Не все, но большинство тех, где женятся под влиянием чувств, – возразил собеседник. – Чувства что? Один ветер – быстро приходят и так же быстро улетучиваются. Ты слушай дядюшку Акопа, слушай и на ус мотай! Жениться следует по расчёту, причём, расчёт должен строиться на взаимной выгоде супругов. Если семья построена на договоре, если цементом служат деньги и имущество, а разрыв сулит существенное ухудшение материального положения или вовсе лишает кого-то свободы, то оба супруга будут беречь свой брак, как зеницу ока!

– Но…

– Подожди, не перебивай! Сначала дослушай, что я хочу сказать, – оборвал его Акоп Артурович. – Ты уверен, что и через десять лет эта девушка будет для тебя по-прежнему любимой?

– Да!

– Как ты можешь это утверждать? В мире столько прекрасных женщин, где гарантия, что однажды одна из них не похитит твоё сердце? Жена уже привычна, знакома, приелась, а тут новый бриллиант. Нет, дорогой гость, никто не может гарантировать, что его чувства не пройдут. И допустим, ты не изменишься, но останешься ли ты для своей избранницы и через десять лет единственным и любимым?

– Я… Я всё для этого сделаю!

– Возможно, а она оценит твои усилия? В мире столько достойных мужчин – богаче, чем ты, влиятельнее, красивее, наконец. Уверен, что однажды она не предпочтёт тебе другого?

– Акоп Артурович, я не понимаю, к чему вы это говорите?

– К тому, что надо жену выбирать не чувствами, а разумом. Смотри – брак с той девушкой подарит тебе какое-то количество счастья, но принесёт и проблемы. Как минимум, твоему бизнесу в нашем городе придётся несладко. Девушка выйдет замуж за состоятельного отельера, а потом выяснится, что он банкрот. И как долго эмоциональная составляющая сможет нивелировать материальные и репутационные потери? Рай в шалаше – это сказки! Ничто так быстро и надёжно не убивает романтические чувства, как проблемы с финансами и бытом!

Ярослав стиснул зубы, но молчал.

– Если же ты выбираешь Аринэ, – продолжил армянин, – то получаешь, во-первых, покорную и благодарную жену, которая будет тебе ноги мыть и воду пить*. Она никогда не пойдёт против мужа, никогда не посмотрит на другого мужчину, не будет выносить мозг. Она родит и воспитает детей, окружит заботой, сделает дом уютным и никогда и ни в чём тебя не упрекнёт. Во-вторых, ты станешь дорогим братом всем нам, войдёшь в семью. А это значит, что у тебя будет такая защита и поддержка, что твои отели станут лучшими на всём побережье. И главное…

Дядюшка хитро прищурился, выдерживая паузу.

Ярослав по-прежнему хранил молчание.

– И главное, – повторил Акоп, – что женитьба на Аринэ не мешает тебе оставить себе и ту девушку. Поселишь её в одном из своих отелей и встречайся, сколько душа пожелает!

– Она никогда на такое не согласится! – возмущённо воскликнул Яр. – Она – честная девушка!

– Ой, дорогой, – Артурович небрежно махнул рукой, – я тебя умоляю! Все они «не такие», пока хвост не прижало или пока не дали подходящую цену. Подари ей жильё, купи машину, цацок побольше, свози в Европу – и она на всё согласится. А как надоест, как насытишься и любовная романтика выветрится, так отправишь в отставку. И никакого развода, судов, делёжки имущества.

– Ну вы…, – Мудрый только головой мотнул, – и циник! То есть, вы не против, если я стану гулять от Аринэ?

– Чем занят муж вне семьи – жены не должно касаться. Ты добытчик, кормилец, защита и опора. Её дело держать дом, детей и угождать супругу. Единственно, напоказ любовницу не выпячивай, чтобы Аринэ в глазах общества не чувствовала себя униженной. И не забывай о защите, внебрачных детей быть не должно!

– Да-а, – протянул Ярослав. – Даже не знаю, что сказать.

– А ты не спеши. Кушай. Пей. И думай! Время пока есть.

Некоторое время они сидели молча.

Яру кусок в горло не лез, а Акоп Артурович наоборот, словно с новыми силами, принялся за еду.

Мудрый покосился в дальний угол комнаты, где группа родственников Акопа смотрела телевизор: ни одной головы не повёрнуто, видны одни спины.

Дают возможность поговорить без лишних ушей.

В голове метались мысли – что делать? Жениться на Ирине он не собирался. К слову, судя по всему, дядюшка в курсе талантов племянницы, то-то не особенно удивился, когда Яр заявил, что он у неё не первый. И что девушка оказывает мужчинам определённого рода услуги.

Видимо, хотел взять потенциального жениха на понт: вдруг испугается и согласится на брак?

Не вышло, тогда в ход пошли другие аргументы.

– Акоп Артурович, вам-то зачем такой геморрой? – выдержав паузу, снова заговорил Мудрый. – Допустим, я получаю покорную жену и поддержку диаспоры. Ирина получает не самого деспотичного супруга, дом, защиту, деньги. А какая вам выгода?

– Племянница замужем, позор прикрыт, – коротко пояснил тот. – У меня есть внучки, другие племянницы, я обязан заботиться о репутации семьи.

– Понятно. Тогда что будет с вашими родственницами, если я категорически откажусь?

– Аринэ отправится в республику и выйдет там замуж. Для неё запереть себя в горах, в доме немолодого вдовца – хуже смерти. Но позор будет прикрыт, а через пять лет никто о ней здесь и не вспомнит. А тебя отказ не спасёт – я предупреждал, что будет.

– Не женюсь, хоть режьте, – твёрдо произнёс Яр. – Прижать грозите? Валяйте. Насильно же в ЗАГС не потащите, а бизнес… Свобода дороже!

– И за девчонку свою не боишься?

– Вы!!! – вскочил Ярослав.

– Сядь! – рявкнул Акоп. – Дурак! Любой на твоём месте за такое предложение ухватился бы обеими руками! Променять всё на обычную девку? Пф! Не понимаю!

– Она не обычная, она – единственная! И если с её головы хоть волосок упадёт, – Ярослав сжал кулаки и наклонился к дядюшке Ирины. – Я тоже не сирота, у меня тоже имеются друзья и связи. И за свою женщину я весь город с землёй сравняю. А вам есть, что терять.

Некоторое время оба мужчины смотрели друг другу в глаза и раздували ноздри, словно быки перед боем.

Акоп отвёл взгляд первым.

– Ладно, чёрт с тобой! Она очень просилась именно за тебя замуж, лично мне всё равно, за кого, лишь бы выдать. Но раз ты против, то воевать из-за глупой девки не стану, хоть она мне родная кровь. К счастью, Аринэ только наполовину наша, поэтому её распущенность объяснима и не кидает тень на всю семью. Поедет в горы. А ты…

Ярослав в напряжении ждал.

– Про участок забудь, тебе его не продадут.

Мудрый кивнул, соглашаясь.

– Что до твоих отелей, – Акоп помолчал, размышляя, – со старыми работай, чёрт с тобой! Но больше ни одного нового не строй и не покупай. Не дадим – сгорит, тараканы нападут, плесень и прочие напасти. Понял?

– А тот, что уже строится? В Известиях?

– На какой стадии?

– Фундамент и до половины стены.

– Участок в собственности?

– Да.

– Я его у тебя куплю. Не по рыночной, разумеется, но расходы отобьёшь. Это будет твоя плата за то, что пользовался племянницей. Что скажешь?

– А к моей женщине больше не будет претензий?

– Ни к ней, ни к тебе.

– Я согласен! – Ярослав больше не колебался.

Глядя друг другу в глаза, они скрепили договор рукопожатием.

– Арсен, – позвал Акоп Артурович, – отвези нас с дорогим гостем в Сочи.

– Сейчас? – мужчина бросил взгляд в окно. – Нет, если вопрос жизни и смерти, то можно, конечно, но после захода солнца в это время года лучше дождаться утра и только потом пускаться в путь.

И замолчал, ожидая решения Акопа.

Ярослав мысленно фыркнул – «Они меня совсем за идиота держат? Явно хотят оставить на ночь, вопрос – с какой целью? Ответ – вряд ли она мне понравится…»

– Кстати, да, – дядюшка вопросительно взглянул на Мудрого. – Может быть, переночуем, как изначально и собирались? А утром спокойно поедем.

– У вас тут с заходом солнца просыпаются ходящие или поднимается иная нечисть? – поинтересовался гость. – Поэтому ночью все сидят за крепко запертыми запорами и на улицу носа не высовывают?

– Нет, просто темень, осень, горы обещают непредсказуемость погоды и дороги. Можем пролететь за два часа, а можем надолго застрять. Выбирай – ты гость, тебе решать.

Яр молчал, размышляя, как поступить.

Оставаться на ночь желания не было, но и геройствовать не хотелось. Тем более что он не сам за рулём, то есть вынужден положиться на умение другого человека. И это после того, как он, Ярослав, отверг их родственницу! Нет-нет, лучше и правда перестраховаться. Мало ли…

– Я смогу позвонить?

– Нет, дорогой, – развёл руками подошедший хозяин гостиницы и кивнул в сторону окна. – Здесь связь и так еле ловит, а в непогоду вообще без вариантов.

– Как же вы тут живёте, без связи? – возмутился Ярослав. – А если что-то случится и срочно понадобится помощь?

– На это у нас есть рация и лошади – всепогодный транспорт. Правда, им нужно уметь пользоваться, – ответил хозяин. – И на тяжелый случай – санитарная авиация. Но по пустякам её лучше не дёргать. Так как, Акоп Артурович? Ждём утра или седлать лошадей?

Тот молча посмотрел на гостя.

– Ладно, остаёмся до утра, – буркнул тот. – Если можно, то я хотел бы лечь – день был долгий и не самый спокойный. Спасибо за ужин, всё было очень вкусно!

Акоп кивнул, и хозяин поспешил поманить Яра за собой:

– Идёмте, Ярослав Владимирович, я провожу вас.

Комната оказалась уютной и благоустроенной.

Обойдя её, он убедился, что выход только один, а окно выходит на реку и обрыв. Прямо как в эпизоде из фильма «Кавказская пленница». В общем, с одной стороны не сбежишь, но с другой стороны – никто незваный не влезет.

А дверь…

Яр взял стул и подпёр им ручку.

Может глупо и зря, но лучше перебдеть, чем поутру проснуться в обществе какой-нибудь девицы. Доказывай потом, что не ты лишил её невинности… Окрутят – охнуть не успеешь!

После этого он подёргал дверь, проверяя прочность импровизированного замка. Потом, не раздеваясь, упал на кровать, и неожиданно для себя сразу провалился в сон.

Разбудило его деликатное постукивание в дверь.

Подскочив, Ярослав за несколько секунд «привязался к местности». То есть вспомнил все события дня минувшего.

Окно радовало светом, из чего он сделал вывод – утро уже наступило.

– Ярослав Владимирович, – произнёс незнакомый голос, завтрак на столе, поднимайтесь.

Оглядев себя, Яр отметил, что его одежда выглядит помято и поморщился: он не любил небрежности. Но выхода нет – переодеться-то не во что! Он быстро выполнил все утренние процедуры и, подхватив сумку, открыл дверь.

– Бари луйс*, – приветствовал его поджидавший в коридоре молодой мужчина. – Я провожу к столу. Позволите?

И протянул руку к ноше.

– Я сам! – отрезал гость.

«Они что – меня за совсем недееспособного считают?» – бурчал он про себя, пока шагал за проводником.

Коридор, лестница вниз и вот трапезная.

– Ярослав Владимирович, – радушно поприветствовал его Акоп. – Как спалось? Воздух тут необыкновенный.

– Нормально, – ответил тот. – Когда выезжаем?

– Сначала позавтракаем, глядишь, туман рассеется.

– Туман? – взгляд гостя метнулся к окну.

За ним и вправду клубилось серое марево.

– В это время года туманы здесь не редкость, – пояснил хозяин гостиницы. – Но часа через два должно стать лучше. Покушайте, хозяйка очень старалась.

«Это никогда не закончится, – мрачно подумал Ярослав. – Кажется, я на всю жизнь застрял в этих горах…»

Но ошибся – к десяти утра туман и вправду рассеялся, и они наконец отправились в обратный путь.

– Заедем на участок? – промолвил Акоп, когда впереди показался город. – Хочу своими глазами оценить, что покупаю.

Яр заскрипел зубами, но возражать не стал.

Главное, из горного «плена» он вырвался, причём, без обвинений в порче очередной девственницы, а с остальным постепенно разберётся.

На стройке уже шла работа. Увидев, как далеко продвинулись строители, Яр мысленно выругался – отдавать всё за бесценок не хотелось. Да и вообще не хотелось лишаться удачного места! Но против лома нет приёма – придётся пожертвовать малым, чтобы сохранить большое.

Осмотрев всё, Акоп Артурович схватился за телефон. Говорил по-армянски, поэтому Яр ни слова не понимал и просто ждал, когда его спутник завершит сеанс связи.

– Поехали, я всё увидел, – бросил тот, отключая сотовый.

– А… куда мы? – поинтересовался Мудрый через несколько минут, когда машина свернула с главной дороги.

– Тут близко, к нотариусу, – ответил Акоп. – Он уже нас ждёт. Подпишем куплю-продажу, я переведу плату, после чего доставим, куда скажешь.

«Быстро он! И бумаги уже готовы? Гм… Так вот почему мне пришлось ночевать в горах – им нужно было время всё подготовить! Боялись, что я откажусь от своих слов?»

Дальше никаких сюрпризов – ни хороших, ни плохих – не случилось. Ярослав внимательно прочитал договор и подводных камней не обнаружил.

Он, владелец участка, кадастровый номер ХХХ-ХХ, передаёт все права на него Гинегорцяну Акопу Артуровичу, взамен получая энную сумму.

Тут дядюшка не обманул – плата за недострой и землю покрывала расходы. Но только-только.

Вздохнув, Ярослав подписал.

– Деньги ушли, проверяй, – оповестил его покупатель.

– Получил, – ответил Яр, глянув на всплывшее уведомление.