Текст книги "Снежные кружева (СИ)"

Автор книги: Настя Ильина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Уходи, Лёш, пока я не огрела тебя чем-нибудь тяжёлым! – выдыхаю я, стараясь не смотреть на него, чтобы не видеть эмоции, написанные у него на лице.

Его счастье добьёт меня, и я могу разрыдаться, а я не хочу этого. Я сжимаю руки в кулаки и мысленно перебираю сложные названия медикаментов, только бы отвлечься на что-то.

– Да иди ты! Дура! Одумаешься ещё! Поймёшь, что я прав!

Лёша выходит, а меня обдаёт порывом холодного ветра, который тут же врывается в помещение и заполняет его, пока дверь не захлопывается. Глаза щиплет, но я пытаюсь подавить обиду. Мне нельзя плакать, чтобы Петька не заподозрил неладное. Он покушает, а потом отправлю его поиграть и переговорю с Евгением. Должен быть какой-то выход из этой ситуации, чтобы никто не пострадал, ведь в первую очередь будет задета ранимая душа ребёнка! А я не хочу, чтобы Петька мучился, и если ему будет лучше с родным отцом, так тому и быть…

Часть 8. Мария

Я возвращаюсь в дом и замираю, глядя на то, как Петька с удовольствием уплетает кашу, а Евгений рассказывает ему историю, судя по обрывкам фраз, о космическом пирате. Оба улыбаются и даже не замечают меня, пока я не делаю шаг вперёд, и половица под ногами не начинает скрипеть.

– Мама! Мама! А Женя мне такую истолию интелесную лассказывает! – говорит сын и улыбается. Он светится, как солнышко на небе в ясный день, и мне становится тошно.

Сыну понравился Евгений. Он чувствует связь с мужчиной, и я не смогу бороться с этим. Я снимаю пуховик и вешаю его на крючок.

– Молодцы какие… – отвечаю, стараясь скрыть горечь в голосе.

Ну и что я могу сказать теперь этому мужчине? Я не отдам вам сына, хоть он и тянется к вам? Не смогу я так поступить ради Петьки. Он так мне не радуется, как ему. Потому что я неродная мать, и детская душа чувствует этот обман. Она рвётся к родной крови…

Разворачиваюсь к печке и присаживаюсь, чтобы подкинуть дрова. Мне хочется скрыть слёзы, наворачивающиеся на глаза и готовые хлынуть в любую секунду.

– Я уже подкинул дрова! – слышу голос Евгения и встаю.

Выпрямляю спину, делаю глубокий вдох и оборачиваюсь с улыбкой на лице. Ну почему он так себя ведёт? На что рассчитывает вообще? Я должна проникнуться к нему тёплыми чувствами и прямо сейчас собрать Петины вещи?

– Ну раз вы справляетесь, я пойду в комнату, полежу немного, а потом картошечку пожарю.

– Нет, мама! Посиди с нами! – противится Петя. – Послушай, какая истолия интелессная! Мама! Ну позязязя!

Я киваю и присаживаюсь на стул рядом с Евгением, потому что сам он сидит рядом с Петей. Он даже сейчас отгораживает мальчика от меня. Наверное, пытается показать мне своё превосходство.

– Так вот… Дальше космический пират влюбился в девушку, которую спас. Но они приближались к планете, на которую нужно было доставить её…

Евгений говорил так ладно… Почему он не решил забрать сына сразу? Почему явился сейчас, когда мы с Петькой привязались друг к другу?

Я думаю… Думаю… Но от всех этих мыслей только путается ещё сильнее всё в голове.

Когда Петя доедает, а Евгений заканчивает свой рассказ, я прошу сына поиграть немного в комнате, чтобы мне обсудить кое-что с «дядей Женей». Сын убегает, но берёт обещание с нашего «гостя», что тот обязательно поиграет с ним позже ещё немного.

Мы остаёмся наедине и только треск поленьев из печи нарушает тишину, стоящую между нами. Я смотрю на Евгения, а он на меня. В этих взглядах столько недосказанности… Столько горечи и боли…

– Ты ведь понимаешь, что я заберу сына, Маша? – спрашивает Евгений, оглушая меня сильнее удара обухом.

Я поджимаю губы и отвожу взгляд в сторону.

– А ты понимаешь, что Петя считает меня мамой? Ты отнимешь у него мать?

– Нет… У меня есть предложение получше…

Евгений выдерживает паузу, а у меня сердце начинает с силой ударяться, что кажется, словно вот-вот вырвется.

Неужели он хочет сказать Пете, что я ему не мать?

Часть 9. Евгений

Я специально молчу, чтобы немного протянуть момент. Смотрю в выразительные глаза Марии и отмечаю, что они почти непохожи с сестрой. Да даже характер абсолютно не тот. Юля отдала бы мне ребёнка, предложи я ей хорошую сумму, а вот её сестра готова вгрызаться до последнего и бороться со мной за мальчика. И мне нравится это. Она заботится о малыше, растит его как сына, а он считает её матерью. Я не мог бы разлучить их, пока ребёнок не привыкнет ко мне, пока не станет называть отцом и любить так же сильно, как и её… Но и оставлять его в этом доме, где по углам развешены паутины, а ходить можно только в тёплых носках, я не собирался. Я, когда увидел, в каких условиях живёт мой сын, готов был в охапку его схватить и потащить подальше отсюда. Но его неокрепшая психика не выдержит такой поворот.

– Я предлагаю тебе собрать вещи и поехать вместе со мной и ребёнком в город. Там ты подготовишь его к новости о том, что я его отец, а потом будем смотреть по обстоятельствам. У меня никого нет, поэтому, если тебе дорог Петя, мы могли бы заключить фиктивный брак ради него.

Щёки Маши начинают краснеть. Её смущает моё предложение, но иных вариантов нет. Либо она согласится с моим предложением, либо я просто заберу сына. Второе не нравится не только ей, но и мне самому.

– Это всё слишком неожиданно и пугающе, – честно признаётся она.

– Слишком неожиданно узнать спустя несколько лет о том, что у тебя есть ребёнок, – отвечаю я, не желая вдаваться в подробности. – А моё предложение ничуть не неожиданное. Согласись, что, если бы я забрал ребёнка сейчас, его психика была бы повреждена.

– Я согласна поехать с тобой и Петенькой в город, если ты, в свою очередь, согласишься сделать анализ ДНК. Я должна быть уверена, что ты его отец.

Девушка очень смелая. Она готова стоять за своё до последнего, я бы даже назвал это героизмом. Но она просит то, что необходимо мне самому. Юля частенько уходила в город и возвращалась оттуда затемно. Пару раз её подвозил какой-то мужчина. Мама говорила мне, что Юлька пропащая и с ней мне ничего не светит, но я тогда о серьёзности наших отношений и не задумывался вовсе. Она была для меня разовым удовлетворением похоти. Сколько у нас было встреч в постели? Две или три? И на этом всё… Я бы о ней и не вспомнил, наверное, если бы не ребёнок…

– Без теста ДНК я не смогу оформить документы на сына, поэтому мы, конечно же, его сделаем, – киваю я и складываю руки на столешнице.

– Ну тогда я сообщу Пете о том, что ты его отец, когда ты получишь подтверждение этого, – чуть вздёргивает носик вверх она.

– Договорились, – согласно киваю в ответ, но я чувствую связь с пацаном, и у меня нет сомнений в том, что наше родство будет доказано.

– Я обещал, что поиграю с ним немного. Когда ты говорила должен вернуться ваш Коляныч?

– Иваныч, – улыбается Маша и смотрит в окно. – Трактор уже у забора стоит. Он приехал. Подожди, я оденусь и схожу с тобой, а то ещё примет тебя за коллектора и врежет знатно. – Маша поднимается на ноги и подходит к двери в детскую. Она заглядывает к Пете и заботливым голосом произносит:

– Маленький, я сейчас дяде Жене кое-что на улице покажу и вернусь. Ты не пугайся, ладно?

– Ладно! – слышу детский голосок, от которого на губах появляется улыбка.

Не думал, что смогу с первого взгляда влюбиться в ребёнка. Я с детьми в школе бокса общался, конечно же, но они были не такими мелкими, да и, вообще, они были не моими…

Надев куртку и сунув ноги в туфли, я вышел на веранду. Разглядывая мышь, притаившуюся в углу и дрожащую под напором моего взгляда, я не сразу услышал голос Маши.

– Пойдём, я Петю надолго одного не оставляю…

Я ничего не говорю, просто спешу следом за ней, чтобы как можно быстрее уже вытащили мою машину. Хотя я уже не понимаю, какой в этом толк, ведь с разбитой лобовухой я всё равно никуда не поеду…

Мы спешим по тёмной улице к дому, около которого стоит трактор, и я включаю фонарик в телефоне, чтобы не наступить случайно на что-нибудь и не поскользнуться на льду. Я не готовился к выживанию в подобных условиях, а было бы неплохо в валенки сунуть ноги сейчас и фонарик на лоб натянуть.

Маша открывает калитку, осторожно проходит, будто из-за угла может выскочить злобный пёс. Я и сам с опаской озираюсь по сторонам. Почему она не предупредила, если есть опасность попасть на разборки с главным местным охранником?

– Тут злая собака шастает? – тихонько спрашиваю я.

– Нет, но тихо… Иногда Иваныч бывает хуже злой собаки… Когда он подвыпивший.

Мда. Деревня монстров каких-то, ей-богу. Но вот если собак я с детства боюсь, то любого пьяного Иваныча мигом уложу на лопатки и обезврежу.

Маша приближается к небольшому оконцу и потихоньку стучит в него. Через несколько секунд там появляется взъерошенная женщина и маякует, мол – валите отсюда пока ещё живы и здоровы. Я перевожу взгляд на Марию, а она лишь пожимает плечами.

– Прости! Ничего не получится. Иваныч вернулся домой нетрезвый. Это его жена, она дала понять, что лучше как можно быстрее уйти отсюда.

– Замечательно просто, – выдыхаю я.

Мы крадёмся назад к калитке, как воры какие-то. Голова идёт кругом, и меня разрывает просто от смеха. Маша поскальзывается и начинает падать, но я успеваю ухватить её сначала за локоть, а потом и за талию, прижимая к себе. Она ловко разворачивается, и мы стоим фактически лицом друг к другу. Сердце заходится в груди, а губы трогает улыбка.

– Ты осторожнее так! А то, если мне придётся тащить тебя на себе, мы явно проиграем вашему грозному Иванычу, который может выскочить из-за угла.

Маша опускает голову, кладёт руки мне на грудь и легонько отталкивает от себя. Вроде бы знакомы меньше суток, но она нравится мне.

Сильная.

Боевая.

Красивая.

Мы оказываемся в зоне безопасности, и Маша ныряет в дом. Она оглядывается и с недоумением смотрит на меня.

– Ты идёшь? – спрашивает девушка. – Или решил заночевать в машине?

– Это было бы самоубийством, – отвечаю я. – Просто сделаю пару звонков…

Я набираю номер телефона своего приятеля и прошу отправить в эту глухомань эвакуатор и машину, чтобы меня с ребёнком как можно быстрее увезли отсюда.

– Ты жениться успел и ребёнка завести? – ухмыляется он. – И всё это за сутки?!

– Я тебе потом всё объясню, но… Можно сказать и так.

Я отключаю телефон и поднимаю взгляд на полную луну в небе. Так красиво и безмятежно она выглядит на своём престоле, словно девственница в кристально чистом одеянии. Не думал, что и женой обзаведусь, пусть она и будет ненастоящая и гражданская, я же не потащу её в ЗАГС… Или потащу?

Часть 10. Мария

– Петенька, я вернулась! – я заглядываю в спальню и смотрю на сына.

– А Женя где? – спрашивает он и начинает выпячивать нижнюю губу.

– Не Женя, а дядя Женя, – поправляю его я, но осекаюсь.

«Папа», – давит на мозг безумная мысль.

– Где он, мам? – хмурит бровки Петя, выглядывая в коридор.

– Он на улице. Сейчас зайдёт, милый! Тебе пора ложиться спать. Сейчас принесу стакан молока и будем укладываться.

Я захожу на кухню и пытаюсь раствориться в тишине. Слёзы снова начинают щипать глаза. Скоро Петю вырвут из моей жизни и оставят лишённое жизни сердце умирать. Вряд ли Евгений захочет провести остаток дней своих рядом со мной из-за ребёнка. Быть может, у него есть невеста в городе… Хотя… Стал бы он предлагать фиктивный брак в таком случае? Вряд ли… Но мы же не роботы, рано или поздно кому-то из нас захочется настоящей семьи и любви.

– Я договорился почти. Утром позвонят и назовут время! – с ходу говорит Евгений и снимает обувь.

Я держу стакан с молоком дрожащими руками и не смею поднять на него взгляд, потому что в нём слишком много боли, которую хочется оставить при себе.

– Хорошо. Подождёшь, пока я сына уложу? А потом вернусь и постелю тебе.

– Конечно! Без проблем! – кивает Евгений.

Он снимает верхнюю одежду, подходит к столу и принимается убирать грязную посуду, а я даже не знаю, как на это реагировать, просто сбегаю в комнату Пети, расстилаю постель, пока мальчик пьёт молоко, и пытаюсь успокоиться.

«Всё будет хорошо», – твержу себе.

Петя допивает молоко и ставит стакан на подоконник. Он так быстро вырос, что я и не успела даже заметить. Вроде совсем недавно он ползал по полу и что-то гукал, а теперь стал таким самостоятельным ребёнком…

– В туалет побежишь? – спрашиваю я, хотя прекрасно знаю ответ.

– Ну, мам! Я уже сходил, пока тебя не было! Не буду же я писькать пли тебе.

Я улыбаюсь и кивком указываю ему на кровать. Сын забирается в постель и залезает под одеяло. Он смотрит на меня с подозрением.

– А дядя Женя…

– Он уже вернулся, милый! Пока ты писькал! – смеюсь я.

Петя поглядывает на дверь, и скоро на пороге появляется Евгений: он словно чувствовал, что сын ждёт его. Мужчина улыбается, опирается на косяк и смотрит на нас.

– Спокойной ночи, маленький пират! Завтра будет новая история про пиратов.

– Спокойной ночи! – радуется Петя.

Евгений уходит, а я начинаю рассказывать сыну сказку о маленьком принце, который заблудился и долгое время пытался найти своего отца, но в итоге тот сам отыскал его и всё у них сложилось хорошо.

Жаль, что в жизни места для крестьянки, которая воспитывала принца, не найдётся…

Закончив, я смотрю на сына, а сердце рвётся от мысли, что придётся однажды отпустить его.

– Милый, как тебе идея встретить Новый год не здесь, а где-нибудь в другом месте? – спрашиваю я осторожно, желая узнать его реакцию.

– Я не хочу в длугом! Мам! Дед Молоз же сюда плинесёт подарки! – возмущается Петя.

– Он принесёт подарки в любое место, где ты нарядишь ёлку! – отвечаю я, и глажу его по голове.

– Не знаю. Мне тут нлавится! Это ведь наш дом зе!

Время от времени он не проговаривает букву «ж» и не может подружиться с буквой «р», но в целом говорит прекрасно для своего возраста. И слишком рассудительно.

– А если мы поедем в гости к дяде Жене? – теперь уже прямо говорю, пытаясь считать его реакцию.

– К дяде Жене я хочу! Мне нлавится! – смеётся сын, и ямочки на его щеках становятся глубокими.

Евгений понравился ему – это глупо отрицать. Мне просто придётся смириться с этим фактом. И я смиряюсь. Если сыну будет лучше с родным отцом, то так тому и быть.

– Ну давай, закрывай глазки и засыпай!

Петя засыпает быстро. Я целую его в лобик, поправляю одеялко и выхожу на кухню. Евгений сидит за столом с кружкой крепкого чая в руках.

– Прости, устал сегодня, поэтому решил похозяйничать… – честно признаётся он.

– Ничего страшного. Спасибо, что убрал всё.

Лёша никогда не помогал мне. Он считал, что раз женщина в доме хозяйка, значит, она и должна кружиться по кухне. В принципе, все деревенские мужики так и считали. А наша доля их мало волновала… И вместо помощи с детьми или по хозяйству они уматывали в лес охотиться или на рыбалку.

– Нашла за что, благодарить! – улыбнулся Евгений.

Я подошла к дверям в свою комнату и застыла на пороге.

– Будешь спать тут, а я у сына кресло-кровать разберу.

– Где положишь, – пожал плечами Евгений. – Главное, не на веранде, а то меня смущают местные крысы, которые могут отреагировать на меня, как на кусок свежего мяса.

Я негромко хихикаю и вхожу в комнату. Крысы – это та ещё беда. Может быть, в городе и есть хорошая отрава от них, но всё, что покупала в местной лавке действует так себе…

Собрав свою постель с кровати, расстилаю чистое бельё и утопаю в своих мыслях. Это всё так сильно похоже на бред…

Всё это…

– Маш, не бойся! Я тебя не обижу и сына в обиду не дам! – слышу шёпот, и горячее мужское дыхание обжигает со спины.

Я оборачиваюсь и практически утыкаюсь в грудь Евгения носом. Он смотрит на меня как-то гипнотизирующе, а я киваю. Обхожу его, прижимая к себе постельное бельё, и негромко желаю доброй ночи.

– Кстати, туалет у нас био… За печкой, но там ширма так что…

– Я разберусь, спасибо! – отвечает Евгений, а я краснею и спешу поскорее уйти, только бы спрятаться от него.

Часть 11. Евгений

Я сплю, как убитый, пока в сон не пробивается какое-то мерзкое жужжание. У них тут мухи зимой летают, что ли? Пока я пытаюсь отыскать источник звука и окончательно просыпаюсь, проходит несколько минут, а потом я соображаю, что это был телефон. Который уже почти разрядился.

Чёрт!

Телефон снова вибрирует: теперь уже у меня в руке, и я читаю сообщение, пришедшее от приятеля: «Эвакуатор и такси уже в пути. Дозвониться не могу. У тебя пара часов есть».

Я заставляю себя подняться. Ощущаю холод, пробирающийся под одежду, как тонкие пальчики, принадлежащие омерзительной женщине. Передёргиваю плечами и спешу к печке.

Просто прекрасно! Ещё и заслонку забыли закрыть. Как ещё не вымерзли? А то бы как те мамонты… Превратились в редкий исчезающий вид. Пританцовываю около печки, чтобы не замёрзнуть. Под одеялом было куда приятнее, а вот ледяной пол сейчас так сильно студит ноги, что впору отморозить их. Или я сильно разнежился в городской квартире?

Поленья уже скоро начинают трещать в печи, и я возвращаюсь в комнату. Ещё только шесть часов, но, если Маша не встанет в ближайшее время, мне придётся будить её. Она согласилась поехать со мной. Так быстро. Если честно, я ожидал, что она начнёт спорить и доказывать свою правоту, мол она опекун и не отдаст ребёнка, пока не приду с полицией, а она поступила очень мудро. И она начинает нравиться мне всё больше: не какая-то глупая кукла с надутыми губами, сиськами из силикона и ватой вместо мозгов…

Мотаю головой и ощущаю, как начинает теплеть. Печка у них тут что надо – быстро накаляется.

Я возвращаюсь в комнату и ложусь на полчасика, чтобы просто согреться. Пытаюсь вспомнить, убрано ли у меня в квартире и не завалялась ли где-то на видном месте пачка от презервативов. Конечно, на личную территорию баб я привожу редко, предпочитая оставлять интрижку на одну ночь там, где она началась, но случаи бывали… Оставалось надеяться, что если что-то и валялось, то пацан не поймёт, зачем это надо.

Услышав шум на кухне, я выхожу и замечаю Машу. Она уже стоит около плиты и улыбается мне. Даже спросонья, без макияжа и причёски она выглядит чертовски соблазнительно. Или на мне так сказывается утренний кхм… Я стараюсь встать так, чтобы не было заметно пробудившееся желание и смотрю на неё.

– Доброе утро! Как спалось? – спрашивает Маша нежным голосом.

– Доброе! Как убитый продрых, пока не понял, что превращаюсь в доисторическое…

– В доисторическое? – переспрашивает Маша.

– Ну динозавр… Мамонт… В общем, чуть не вымерз. Вот, печку растопил.

– Спасибо! – отвечает Маша. – Моя комната, вообще, прохладная. Я Пете самую тёплую отдала. В моей комнате раньше жила… – она опускает голову и добавляет с грустью: – Юля. Она больше любила прохладу…

– Ну ладно. Я жив, здоров и не отморозил ничего, так что всё нормально. Машина приедет через час. Вам хватит времени собраться?

Маша широко распахивает глаза, словно такого поворота событий она не ждала. Она смотрит на меня и облизывает губы. Неужели, думала вчера, что шутил? Может, потому и согласилась поехать со мной? Я начинаю немного злиться, но сдерживаю эмоции в себе. Вчера она сказала «да», и если сегодня придётся силой запихивать их в машину, я…

Конечно же, я не сделаю этого, но на кой-чёрт мне тогда такси?

– Мне нужно тогда предупредить сменщицу, что меня не будет какое-то время и баб Даше сказать, что мы… что нас…

– Я понял. Хорошо. Иди если нужно. Я пригляжу за пацаном. Ты только еду доготовь, потому что с меня повар так себе.

Маша кивает и принимается суетиться около плиты, словно пчёлка Майя, а я смотрю на неё и думаю – а может, не надо мне всё это? Вдруг не захочу её потом никуда отпускать, а она к своему болвану неотёсанному потянется, который разбил мне лобовуху?

Урод.

Так и хочется врезать хорошенько, чтобы знал на кого рот разинул и лапу замахнул.

Уже скоро на столе оказывается тарелка румяных сырников, и мне самому хочется слопать хотя бы один. Кажется, я проголодался… Или просто еда пахнет настолько аппетитно, возвращая в детство… Бабушка любила готовить, и я всегда питался шикарной домашней едой, пока она не ушла от нас… Мама же была женщиной королевских кровей и предпочитала заказывать доставку еды или использовать что-то из разряда химикатов быстрого приготовления.

– Ты тоже кушай. Петя и половины от этого за завтраком не съест, – наверное, услышав урчание моего желудка, произносит Маша.

Она быстренько одевается и выходит из дома, а я сижу и пялюсь в окно, провожая её взглядом. Маша совсем не такая, как Юлька… Если бы она уехала вот так без объяснений причины и исчезла из моей жизни, я сразу поехал бы в этот Мухосранск и нашёл её…

– Где мама? – слышу я детский голос и поворачиваюсь в сторону маленького заспанного человечка больше похожего на гномика, вылезшего из спячки.

– Ну привет, космический пират. Мама отправилась на разведку! Нужно выяснить, прилетел ли наш космолёт. Скоро она вернётся, а ты… Садись скорее лопать эту вкуснятину, пока космические зорганы не похитили её, ведь это такая энергия…

Петя быстро пробуждается и с визгом подрыгивает на месте. Он перепугано смотрит на меня, словно испугался, что я наругаю его за эту шалость. И я начинаю догадываться, кто посмел напугать его.

Челюсть сломаю этому гаду, если увижу.

– Ну что ты завис! Давай скорее мой руки, ведь космическая субстанция может закончиться, и микробы начнут кусаться.

Петя подбегает к умывальнику, а я вдруг задумываюсь – а ведь я неплохой отец на самом деле, раз могу вот так заинтересовать ребёнка, который меня толком не знает даже. Или всё-таки это временное явление, и скоро ему наскучит игра в космических пиратов?!

Часть 12. Мария

Добегаю до дома Наташки. Зря не надела тёплые штаны. Думала, что валенки с длинным пальто спасут, но всё равно подмораживает немного. Напарница должна была уже встать, потому что сегодня её смена. Я стучусь и открываю дверь.

Наташа хихикает, но, когда поворачивается ко мне, её лицо искажается в испуге. Она потихонечку ставит чашку с чаем на стол, а мой взгляд скользит по шёлковому халатику, едва прикрывающему её наготу, по столу на котором стоят конфеты и ароматный бисквит… По Лёше, который побледнел и теперь хватает ртом воздух, как рыба, вырванная из воды.

– Доброе утро! – шепчу я.

Пытаюсь игнорировать боль, разливающуюся в душе и рвущую её на части. Ну да ладно! Надо было готовиться к такому ножу в спину. После противных слов Лёши о Петьке от него всего можно было ждать. Я переступаю через себя и делаю вид, что с этим человеком меня ничего не связывает, ведь так и есть на самом деле – мы всегда были слишком разные, но как-то умудрились сблизиться. Наверное, от безысходности, ведь, кроме Лёшки, тут и посмотреть не на кого было. Я втягиваю носом воздух и давлю из себя улыбку.

– Наташ, я уеду до конца новогодних праздников, может, чуть больше. Тебе одной придется справляться в медпункте… – произношу я.

– Ну… Придётся, так придётся… – отвечает Наташа так, словно это я с её женихом тут невесть чем занималась. – Справлюсь, наверное. Не переживай.

– А ты куда едешь? С ним да? – перебивает её Леша и подскакивает с места.

Он становится настолько омерзительным мне, что хочется плюнуть в рожу и сказать всё, что я о нём думаю, но я молчу. Зачем унижаться перед недостойным человеком?

– Это уже не твое дело, – цежу в его сторону ледяным голосом и выхожу.

Слышу пожелания Наташи хорошенько отдохнуть, но ничего не отвечаю ей. Не могу с ними обоими разговаривать. Ненавижу обоих. И даже если ничего не выйдет у меня с Евгением, не хочу возвращаться сюда. Уж лучше полы в городе мыть пойду в больнице, нянечкой для лежачих больных устроюсь, но не вернусь сюда.

Не смогу.

Я спешу к дому баб Даши, чтобы сообщить и ей об отъезде. Поскальзываюсь несколько раз на накатанной дороге и уже почти приближаюсь, когда слышу за спиной скрип снега, и Лёша хватает меня за руку, разворачивая к себе лицом.

– Пусти, Лёша, пусти! Знаешь, как у меня душа болит? Ты после каждой ссоры со мной к ней бегал да? – не выдерживаю я, а слёзы брызгают из глаз.

– Да какая тебе разница, к кому я бегал? Важнее то, что есть здесь и сейчас между мной и тобой! Мне же ты нужна, а не она! Если не будет рядом с тобой этого мелкого кровососа, то заживём, Машка! Мы так заживём, что все нам завидовать будут. Понимаешь?

– Не хочу! Пусти меня, Лёша! Пусти от греха подальше!

– А то что?

Кто-то с силой оттаскивает меня от Лёши, и я замечаю Евгения. Он резко бьёт Лёшу в скулу кулаком, а тот не успевает отклониться. Шарахается на шаг назад после удара и смотрит звериным взглядом на противника.

– Мечтал об этом со вчерашнего дня! – рычит Евгений.

Меня пугает его состояние, и я пытаюсь успокоить его.

– Жень, пошли в дом! Не хватало ещё, чтобы Петя в окно увидел… – начинаю я, ведь Евгений сам именно в окно и заметил нашу перепалку с Лёшей, даже пуховик не застегнул.

Лёша бросается на Женю, но тот снова бьёт его, на этот раз в другую скулу. Удар сопровождается противным хрустом.

– Это тебе за ребёнка, гад, что пасть свою на него разевал, а это… – он хватает Лёшу за грудки и снова ударяет с такой силой, что тот падает на снег. – За неё. Ещё раз посмеешь бросить какую-то пакость или свой мерзкий взгляд в её сторону, вырву язык и выколю глаза! Понял?

– Заступаешься за шалаву? – сплёвывает кровь на снег Лёша, продолжая вести себя агрессивно.

Евгений хочет снова наброситься на него, но я хватаю его за руку.

– Пошли, Жень! Он пройденный этап… Недостойный соперник, понимаешь?

Он стряхивает мою руку и со злостью смотрит на меня: – Уходи, Маша! Всех предупредить успела? Так собирай вещи! Я его не убью! Не бойся!

Я не выдерживаю, разворачиваюсь и ухожу. Возможно, это было неправильно и жестоко, но Лёша заслужил.

– Это, вообще-то, моя баба! – фыркает Лёша.

– Теперь уже не твоя! И не баба, а женщина! Красивая женщина с большим сердцем, которую ты, откровенно говоря, просрал парень.

Уголки моих губ трогает улыбка, а по щекам текут слёзы. Я забегаю к баб Даше на несколько минут и прошу её не волноваться.

– Понимаете, Евгений, он отец Петькин… И он хочет, чтобы мы переехали с ним в город. Я не могу идти против него. И не хочу!

– Мужик он хороший, видно по нему! Дай бог, чтобы не обидел! Ну ты и про нас не забывай!

– Не забуду! – улыбаюсь я, целую бабулю в щёку и выхожу.

Несколько секунд я стою на улице и просто перевожу дух. Евгений уже вернулся в дом, потому что ни его ни Лёши нет… Последний, скорее всего, побежал в медпункт «успокаиваться».

Столько эмоций плещется внутри, что я даже не понимаю, какая из них сильнее. Просто пытаюсь унять их все и спрятать глубоко внутри.

Скоро у меня начнётся новая жизнь, и я вычеркну из неё Лёшу и всё, что было связано с ним… И больше я никогда не поведусь на красивые слова о любви и обещания.

Я вхожу в дом на едва гнущихся ногах и бросаю на Евгения взгляд. Слышу крик Пети о том, что он уже спрятался и улыбаюсь сквозь грусть.

– Ты как? – спрашивает мужчина. – Я лечу искать тебя, жалкий пиратишка! – бросает он в сторону комнаты Пети.

– Нормально. И… Я согласна на фиктивный брак, – отвечаю я безэмоциональным голосом.

– Отлично. Тогда собирай все необходимые вещи… Только без фанатизма, ладно? Кастрюльки, ложки, поварёшки, у меня есть!

Я киваю и чувствую, что слёзы снова застилают глаза.

Часть 13. Евгений

Эвакуатор вытаскивает мою ласточку и грузит её. Я стою около такси, в которое уже усадил Машу с ребёнком, и наблюдаю за тем, чтобы мою тачку не царапнули, хотя… Какие там царапины? Машина нуждается теперь в конкретном ремонте, который влетит мне в копеечку!

Я бросаю прощальный взгляд на деревню, в которую надеюсь больше не вернуться. Радуюсь тому, что успел двинуть их жердине неадекватной на прощание. Этот Лёша самый настоящий Алёшка, про которых люди пускают байки… Меня до сих пор бесит его манера разговора, и хоть врезал хорошо и свернул ему челюсть, всё равно не остался удовлетворённым. Во-первых, когда-то он наорал на ребёнка. В том, что Маша осекла его, я и не сомневался – она идеальная мать, – вот только он не смел разевать пасть на тех, кто слабее. И права свои качать, заставляя Марию сделать то, что выгодно ему, тоже не смел.

Как только водитель эвакуатора даёт добро и говорит, что выедет после перекура, я сажусь на переднее пассажирское сиденье и оборачиваюсь.

– Всё нормально?

– Холошо! – отвечает с восхищением в голосе пацан, а Маша лишь легонько кивает.

Я вижу, как тяжело ей далось это решение, но ничего не могу поделать. Я бы не оставил сына тут. Что он здесь видит? Какой пример? Как надо пить, запугивать коллекторов кулаками и орать а-ля ополоумевший? Я понимаю, что сделал всё верно и ничуть не жалею о принятом решении.

А Маша…

Меня немного раздражает то, что она стала заступаться за своего дружка. Боялась, что я его инвалидом оставлю? Что если она решит вернуться к нему, а Петька возненавидит меня, посчитав, что это я лишил его матери? Да нет же! Не должна! Она ведь так смотрела на этого Лёшу на улице, словно видела самого мерзкого человека на планете перед собой. Уж не знаю, что между ними произошло, но он вёл себя так, словно изменил ей и был пойман с поличным, а потом пытался во всём обвинить её. Типичное мужское поведение… Или так и было на самом деле?

Я смотрю в зеркало заднего вида и замечаю, что Маша стала ещё мрачнее. Наши взгляды пересекаются, и она отворачивается в окно, словно сбегает от игры в гляделки. Впрочем, я ничего не могу поделать с этим. Её отношение ко мне какое-то время будет предвзятым, ведь я вырвал её из зоны комфорта. Надеюсь, что всё успокоится быстро.

Мы проезжаем половину пути, и Петя начинает ёрзать в кресле. Он хмурит бровки, но не плачет и не капризничает.

– Тут сейчас будет Макдональдс. Давайте зайдём перекусить. Я вам тоже оплачу обед, – обращаюсь я к водителю, и он кивает.

Минут через десять он заворачивает и останавливается на парковке.

– Что это? – спрашивает Маша, выйдя на улицу.

– Место где можно неплохо перекусить и справить нужду. Неужели ты ни разу не была в Макдональдсе?

Она мотает головой и улыбается так, словно пытается извиниться передо мной. Я вытаскиваю пацана и несу его на руках в здание. Маша смотрит на меня, словно не понимает, почему я его не отпустил, а я и сам не могу объяснить своего поведения. Просто мне так хочется. Просто внутри проснулся некий Евгеха, который хочет позаботиться о ком-то.

– Ух ты! Тут вкусно пахнет! – восхищается мальчонка.

– Ну ещё бы! Тут классно готовят… У вас есть предпочтения в еде? – спрашиваю у Маши.

Она пожимает плечами:

– Петя не особо любит говядину и рыбу. Мне разницы особой нет…

– Тогда курица?

– Прекрасно!

– Занимайте столик любой понравившийся, а я скоро, – я смотрю на водителя и киваю ему. – Делайте заказ, я всё оплачу.

Он благодарит меня, заказывает себе скромный обед и отходит в сторонку. Я заказываю Хэппи Милл для Пети, картошку фри, несколько бургеров на выбор и застываю. А вот что они будут пить?