Текст книги "Невеста по найму (СИ)"
Автор книги: Настя Ильина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
– Игорь, эта ночь была ошибкой, мы должны расстаться, – прошептала, стараясь отключить эмоции.
– Что? Ты с ума сошла? Дмитрий тебе угрожал? – Я отрицательно покачала головой. – Ты меня не любишь?
– Я люблю тебя, но это уже неважно, мы не можем быть вместе, – выдавила из себя, стараясь снова не заплакать.
– Почему? – почти зарычал Игорь. – В чем дело?
– Я беременна от твоего брата. У нас с Дмитрием будет ребенок, – было сложно признаться, но я нашла в себе силы.
Несколько минут в палате стояла напряжённая тишина, разбавляло которую лишь напряжённое сопение Игоря.
– Если срок небольшой, ты могла бы сделать аборт, – пожал плечами Игорь.
Я знала, что он не готов к взрослой ответственной жизни, понимала, что детей в ближайшее время у нас не будет, но я сама не торопилась становиться матерью, а сейчас, когда узнала, что внутри живёт маленькая жизнь, просто не смогла бы прервать ее. Это же часть меня, моя кроха.
– Я не буду делать аборт, – процедила сквозь зубы.
– Ты хочешь остаться с моим братом?
Я промолчала. Не знала, что ответить. Не знала, чего хочу. Я ожидала от него немного другой реакции. Конечно, вешать на Игоря чужого ребенка я не собиралась, но он и не предложил такой вариант развития событий. Поступил так, словно не дорожил нашими отношениями и готов был разорвать их в одно мгновение. Хотя... я понимала, что во всем виновата сама. Только я все это затеяла. Я дала надежду обоим братьям, и в один день обоих лишила этой надежды.
– Прекрасно.
Игорь развернулся на месте и ушел, громко хлопнув дверями, а я осталась одна с опустошающей тьмой внутри, которая делила меня на множество частей, не позволяя хорошенько взвесить все и принять адекватное решение.
Глава 11. Одиночка
Утром ко мне приехала Яна. Как только я сообщила, где нахожусь, она сразу же примчалась, и я была рада. Меня радовал тот факт, что у меня появилась настоящая подруга. Маме я сказала, что все еще нахожусь на мероприятии от бара и приеду только на следующий день. Я не хотела пугать ее своим видом, потому что после ночи слез, была похожа на опухшее пугало. Под глазами пролегли такие тени, что никакой консилер не помог бы их скрыть.
– Ну, подруга, у тебя и видок, – произнесла Яна, присаживаясь на край кровати и ставя на тумбочку пакет с фруктами.
– Ян, это ты зря. Меня сегодня отпустят домой, поэтому фрукты...
– Фрукты лишними не будут, – цыкнула Яна. – Тем более в твоем положении. Уж я-то знаю.
Она бережно погладила живот, а я подумала, что не отношусь к своему состоянию так же трепетно, как и она. Считаю его скорее диагнозом, чем радостной новостью. И ночью временами я допускала мысль о том, что можно было бы сделать аборт и забыть об этом всем кошмарном сне. Я уже не хотела быть вместе с Игорем... или Дмитрием. Я поняла главную вещь – я потеряла себя, потеряла и не могу ни от кого ничего ждать, пока не найду СЕ-БЯ.
– Слушай, сложная у вас ситуация получилась, и я советовать не могу ничего, но выбирать мужчину только ради ребенка не следует. Ты можешь возненавидеть и малыша и себя, если будешь жить в браке с нелюбимым, – произнесла Яна, теребя ручку своей сумочки.
Я кивнула. Она была права. Но я и не собиралась выходить замуж за Дмитрия. Я ничего уже не понимала, но не хотела с кем-то связывать свою жизнь, пока не разберусь с ней и не прогоню тараканов, баламутящих рассудок.
– А что Игорь обо всем говорит? – наконец, спросила Яна.
Я поняла, что она давно хотела задать этот вопрос и волновалась, как он будет звучать. Я прикусила губу, которая и без того потрескалась и болела и ухмыльнулась.
– А Игорь предложил мне сделать аборт... – выдохнула, вспоминая реакцию Игоря на новость о моей беременности.
– Урод! – прошипела Яна.
– Нет, он прав. Я не собиралась вешать на него чужого ребенка. И неуверена, что сама приняла бы его дитя, если бы он... Ну ты поняла.
– Да, но это так подло с его стороны – клясться в любви, тащить тебя в постель, а потом предлагать сделать аборт. Он же вынудил тебя изменить Дмитрию...
– Нет, Ян. Меня никто не принуждал, я сама отдалась губительному порыву страсти. Это все моя вина. И в любви... – Я подумала, что Игорь признался мне в любви только здесь, в палате, когда я сказала, что мы не можем быть вместе... Может, он использовал эти слова, как спасательный круг? Только бы удержать меня?
– Он не клялся. Ничего не обещал мне. И я ему... ничего не обещала.
В палате повисла напряженная тишина. Яна ничего не смогла бы мне посоветовать, потому что ситуация получилась сложнейшая, раз я сама запуталась в ней, как муха в искусно вытканной паутине.
– Ксюша! – услышала голос влетевшего в палату Игоря. – Господи! Я так боялся, что снова не успею.
Игорь начал смотреть то на меня, то на Яну. Он явно не думал, что я буду с кем-то. А Яна сощурилась и изучала его взглядом голодного коршуна.
– А на этой нотке я тебя покину, подруга. Пиши... звони, – пожала плечами Яна и встала.
Я кивнула и поблагодарила ее за то, что приехала и привезла фрукты. Когда за ней закрылась дверь, посмотрела на Игоря.
– Ксю, я думал, что снова опоздал, что приеду сюда, а тебя нет. Я всю ночь бродил по округе, думал... Я готов стать отцом этого ребенка. Я не хочу, чтобы ты делала аборт. Я хочу, чтобы у нас была настоящая семья.
– Вчера ты говорил по-другому, – ответила ему, стараясь не смотреть в глаза.
– Вчера я испугался. Я не знаю, все это сложно. Я рассчитывал, что найду тебя в ближайшее время, потому что моему детективу удалось выйти на девчонку, вместе с которой вы снимали комнату у бабульки в пригороде. А когда увидел рядом с моим братом и узнал, что ты его невеста... Все случилось слишком быстро. Никто не был готов к такому повороту событий. Я испугался вчера. Поступил, как в прошлый раз, знаю, но я... Вот.
Игорь подошел ближе и достал из кармана своей кожаной куртки красную бархатистую коробочку.
– Пожалуйста, не открывай! – прошептала, чувствуя, что снова слабею и начинаю терять контроль над собой. – Игорь, я не могу пока ничего ответить тебе. Мы все запутались. Ты прав: произошло слишком много всего... Мне нужно время, чтобы обдумать все и понять, что я на самом деле чувствую.
– Ты не любишь меня? Вчера ты сказала... – Игорь убрал коробочку в карман и стиснул зубы.
– Я знаю... Помню, что я говорила вчера, но мне нужно время, чтобы разобраться в себе и решить, как быть дальше. Игорь, пожалуйста, не дави на меня.
– Ладно. Я дам тебе время столько, сколько тебе потребуется, но не прогоняй меня от себя. Позволь быть рядом и видеться.
Я кивнула.
Как вовремя в палату вошел Дмитрий с букетом белых роз отмечать и не следует. Атмосфера в палате так накалилась, что я могла пропустить через себя ненависть, которую братья испытывали друг к другу.
– Привет! Я приехал, чтобы отвезти тебя домой, – произнес Дмитрий. – Доктор сказал, что уже все процедуры сделали...
– Я могу сам отвезти Ксюшу домой, – вмешался Игорь.
– На чем? На своих двоих или на такси? А может, в общественном транспорте повезешь ее? – процедил Дмитрий сквозь зубы, стараясь поддеть брата.
– Не спорьте! – громко произнесла я и поднялась на ноги. – Я поеду с Дмитрием. А тебе позвоню, как только немного приду в себя, – сказала в сторону Игоря и медленно пошла к дверям, взяв с тумбочки пакет с фруктами, привезенный Яной.
Дмитрий отобрал пакет. Он снова ввел себя чертовски по-джентльменски. В этом был весь он. Идеал. Дмитрий Звонарев. Ну или почти идеал. Если бы не его слепое подчинение матери...
Пока мы шли к машине, я ловила себя на мысли, что постоянно думаю о том, как повернулись бы наши отношения, если бы Евгения Александровна не вмешивалась в них, ведь мы с Дмитрием жили как в сказке, и я не вспоминала Игоря, почти не вспоминала... Пока Евгения Александровна не начала рушить эту сказку, вмешиваясь в наши отношения. У выхода из больницы, Дмитрий снял с себя пиджак и накинул мне на плечи.
– Сегодня на улице прохладно. Не хочу, чтобы ты простудилась, – произнес он, бережно надевая пиджак на мои плечи.
– Спасибо, – прошептала, запахнув его на груди.
Я не стала спрашивать, где рюкзак с моими вещами из палатки. Ничего важного там все равно не было.
Когда мы сели в машину, я сразу отвернулась в окно. Я не могла смотреть в глаза Дмитрию, после того как изменила ему. Мне было стыдно, а чувство вины пожирало изнутри, крича, что я плохой человек.
– Прости меня, – услышала мягкий бархатистый голос и вздрогнула.
Я все-таки рискнула посмотреть в его глаза, потому что иначе не смогла бы. Дмитрий извинялся, хотя я сама должна была делать это – молить его о прощении, хотя бы из уважения к прошлому, которое у нас было и из любви к общему будущему ребенку.
– За что? – слетел вопрос с губ, застывая в воздухе, переливаясь в ушах колокольным перезвоном.
– Я оскорбил тебя вчера. Я был не в себе. Что бы ни случилось, я не должен был говорить те ужасные слова, что сказал, поэтому прости меня, если сможешь.
Я сглотнула и кивнула. Те слова были сказаны вполне заслуженно, ведь я, не расторгнув помолвку с одним мужчиной, переспала с другим.
– И ты прости меня, если сможешь, – я снова отвернулась в окно и поджала губы.
Почувствовала легкое прикосновение к своей руке и покосилась на пальцы Дмитрия. Он убрал руку и завел двигатель.
– Я должна была сразу сказать тебе, что у нас с Игорем было прошлое, прошлое, которое связывало нас, которое заставило испытать прежнее влечение снова.
– Неважно. Все, что было в прошлом, там и останется. Даже то, что произошло вчера. Я понимаю, что никакой свадьбы не будет, но я прошу тебя несколько раз подумать, прежде чем ты примешь окончательное решение. Если ты решишь остаться с моим братом, то я буду всячески поддерживать тебя и нашего ребенка. Вы ни в чем не будете нуждаться.
Я кивнула. Радовало то, что Дмитрий не давит на меня. Он не требовал сохранить жизнь ребенка, но и не настаивал на том, что я не имею права сделать аборт. На улице пошел дождь. Я не могла вернуться домой сейчас, тем более сказала маме, что буду только завтра.
– Можно, я сегодня переночую у тебя в квартире? – спросила, надеясь, что Дмитрий не откажет.
Наблюдая за стекающими по стеклу каплями, ждала ответ, чувствуя пульсацию крови в венах.
– Хорошо, что у меня в зале удобный диван, и мне не придется спать на полу, – произнес Дмитрий, и я знала, что это означает согласие.
И в этот момент я была благодарна ему за то, что не стал устраивать сцены ревности, обвинять меня в измене и говорить, насколько я недостойна быть рядом. Ведь Игорь поступил бы так или нет?
Когда мы вошли в квартиру Дмитрия, а в нос ударил запах цитрусов и хвои – ароматизатор, который мы купили, перебравшись сюда из дома, сердце сжалось. Здесь все напоминало о времени, проведенном вместе, кричало, как хорошо нам было вместе, до того момента, пока мое прошлое штормом не вторглось в жизнь.
Дмитрий поставил пакет с фруктами и рюкзак с моими вещами на пол и положил букет роз на пуфик в прихожей. Он почесал затылок, переминаясь с ноги на ногу.
– Если ты хочешь, я уеду...
Я понимала, насколько неловкая сейчас ситуация сложилась между нами. И я не могла просить понимания, потому что мне самой неприятно было находиться тут, рядом с человеком, которого предала.
– Не хочу. Ксюша, ты только не злись и выслушай меня. Вчера, обдумав все, я принял решение, что даже если ты решишь уйти, то у нашего ребенка должна быть нормальная жизнь. Я передал юристам задание оформить договор дарения на тебя. Теперь это твоя квартира. Я не знал, как это сказать тебе, но теперь ты тут, и ты знаешь и... – Дмитрий замолчал. Он сомкнул губы и опустил голову. – В шкафчике твои любимые пирожные с шоколадным кремом. В холодильнике взбитые сливки. Кофе тебе сейчас нельзя, поэтому я купил травяные чаи с витаминами. Ты найдешь их. Прости, что все вот так.
Я не знала, что сказать. Мне хотелось отказаться, хотелось сказать, что этот жест глупый, но я молчала. Хлопала ресницами, глядя на Дмитрия, и молчала. Мы оба понимали, что не вынесем находиться вдвоем в одном помещении. Должно было пройти время. Даже если бы мы решили растить ребенка вместе, должно пройти время...
– Спасибо, – прошептала я, пытаясь подавить слезы.
Дмитрий кивнул. Он положил ключи на пуфик рядом с цветами и ушел, осторожно закрыв дверь, а я прислонилась к стене и закрыла глаза.
По щекам покатились слезы. В этой ситуации больше всего мне было жаль Дмитрия. Не Игоря, которым я еще два дня назад, казалось, дышала... Не себя... А Дмитрия. Он просто жертва этих гребаных обстоятельств.
Стараясь сдержать слезы, потому что знала – если заплачу, не успокоюсь, я открыла глаза и подошла к дверям. Посмотрела в глазок, на всякий случай, будто бы желала убедиться, что все это не сон, что Дмитрий не передумает и не вернется. Зачем? Закрывшись изнутри, взяла цветы и направилась на кухню. Поставила букет в воду и села за стол. Только сейчас я обратила внимание, что на моих плечах все еще болтается пиджак Дмитрия. Вещь, от которой пахло ее обладателем. Сняв пиджак, осторожно повесила на стул рядом, вспоминая мгновения утренних пробуждений и совместного завтрака.
– Если ты будешь каждое утро готовить такие вкусняшки, то скоро мне придется обновлять гардероб, – в шутку сказал Дмитрий, когда я приготовила румяные сырники.
– А я буду готовить не только завтраки, но еще обеды и ужины всю твою оставшуюся жизнь, поэтому можешь начать освобождать место в шкафу под новые вещи, – ответила ему в шутку и оказалась в теплых объятиях своего мужчины.
Стараясь избавиться от навязчивых воспоминаний, направилась в душ. Мне хотелось смыть с себя грязь измены. Я считала изменой ту ночь в лесу, потому что все еще была помолвлена с Дмитрием. Взгляд зацепился за обручальное кольцо на пальце, которое он подарил мне, делая предложение. Я не сняла украшение и не спешила расставаться с ним сейчас. Почему?
Захватив телефон, зашла в ванную, скинула с себя одежду и включила теплую воду. Когда воды набралось достаточно, я забралась в ванну и разблокировала экран телефона. Мне звонил Игорь. Это немудрено, если учитывать тот факт, что я решила уехать с его братом. Не знаю, зачем переселила себя, но все-таки набрала его номер телефона.
– Ксю, где ты? – спросил Игорь заплетающимся языком.
Он напился. Игорь сбегал от проблем, напивался и вел себя, словно он все еще тинейджер. И меня начало раздражать это.
– У себя дома, – ответила ему, стараясь дышать ровнее.
– А мой брат...
– Твой брат привез меня и уехал. Игорь, пожалуйста, не надо! Не начинай. Я ведь сказала тебе, мне нужно время, чтобы разобраться в себе.
– Оно у тебя будет, я же обещал его дать...
– Спасибо.
– Рад, что с тобой все в порядке. Пока.
– Игорь, поезжай, пожалуйста, домой и отоспись.
– Я подумаю.
Игорь отключил телефон, а я почувствовала, как по коже побежали мурашки. Пальцы потянулись во входящие сообщения, я открыла наш диалог с Дмитрием и набрала сообщение: «Где ты?». Однако я не имела права отправлять его, поэтому удалила и положила телефон на край ванны.
Согревшись, я уже решила вылезать, но почувствовала, как внизу живота все скрутило от острой боли. Я даже не смогла сдержаться и закричала от неожиданности. Стараясь дышать как можно ровнее и держась за край ванны, вылезла и посмотрела на напольную плитку, закапанную кровью. Глаза широко распахнулись, а сердце стало бешено биться от страха за жизнь ребенка. Надев белый махровый халат Дмитрия – первое, что попалось под руку, – я доковыляла до телефона, загибаясь от боли, и набрала номер телефона Игоря. Но он не отвечал. Сделав вдох поглубже, отважилась позвонить Дмитрию.
– Дим... – выдохнула дрожащим голосом и закричала, потому что живот схватило так сильно, что перед глазами померк свет.
Очнулась очередной раз в больничной палате. Надо мной стояло несколько врачей в шапочках и масках, они хмуро разглядывали меня и о чем-то переговаривались, но я не могла разобрать их слова.
– Она приходит в себя, – первое, что услышала четко.
– Ксения, вы слышите меня? – холодный голос доктора ворвался в сознание.
– Да, – выдавила из себя.
– Прекрасно. Кровотечение остановили. Жить будет, дальше пусть с ней работают психологи, – таким же холодным голосом произнес доктор, снял перчатки и кинул их в урну у дверей.
Со мной осталась только медсестра. Она собирала инструменты и полностью игнорировала меня.
– Что со мной? – спросила, пытаясь восстановить в памяти, что случилось.
– Жить будете, врач ведь сказал, – бросила медсестра и продолжила заниматься своими делами.
– А ребенок? Как мой ребенок?
Медсестра остановилась и приблизилась ко мне. Она сощурилась, несколько секунд глядя прямо в глаза, но вышла из кабинета, не ответив ничего.
В голове пульсировала пугающая мысль о том, что на нервной почве я лишилась ребенка. Не надо было мне звонить Игорю и расстраивать себя лишний раз. Нужно было выпить травяные чаи, которые купил Дмитрий, и лечь спать.
Вскоре в палату вошел санитар, взял каталку, на которой я лежала, и повез меня куда-то.
– Куда вы меня везете?
– В палату, – буркнул мужчина, дав понять, что продолжать разговор он не намерен.
Я была настолько ослаблена, что не могла даже подняться, чтобы сесть, уж тем более встать на ноги и пойти самостоятельно, поэтому прикрыла глаза и постаралась расслабиться, чтобы не подпускать близко плохие мысли, назойливыми мухами лезущие в голову.
В палате меня оставили одну. Странно, что никто не заходил. Телефона при себе не было. А еще меня переодели в больничную сорочку. Когда в палату вошла женщина в белом халате, я попробовала присесть.
– Не стоит перенапрягаться, лежите, – произнесла она и присела рядом. – Вы сможете перелечь на кровать через несколько часов, когда действие лекарства ослабнет, и вы сможете двигаться.
Я даже не думала о том, чтобы перебраться на кровать. Слишком была занята другими мыслями и сейчас злилась, что мне не говорят, в каком состоянии ребенок.
– Как мой ребенок? – спросила я, стараясь сдерживать эмоции.
– В порядке. Вы слишком печетесь о нем для матери, которая пыталась избавиться...
– Что? – глаза широко распахнулись.
Сердце билось так, будто вот-вот выпрыгнет, чтобы настучать по голове этой врачице, посмевшей сказать подобное.
– Вы использовали народный метод избавления от нежеланного плода – погрузились в ванну с горячей водой, чтобы вызвать выкидыш.
Я никогда врачом стать не стремилась. Медицину если знала вкратце, то по большей части из уроков биологии и ОБЖ. И народной медициной я никогда не увлекалась. От обвинения стало не по себе.
– Я не знала, – прошептала, понимая, что слова тут не помогут. – С ребенком точно все в порядке?
– Да, с ним все нормально. Но о ребенке подробно поговорите с вашим лечащим врачом. Я здесь лишь для того, чтобы выяснить мотивы избавления от него, и я вижу, что вы этого не планировали.
Женщина поднялась на ноги и ушла, а в то же мгновение в палату влетела мама и бросилась ко мне.
– Что же ты творишь, глупышка? Почему не приехала домой? Почему не поговорила со мной? – запричитала она.
– Мам, все в порядке. Пожалуйста, не плачь.
– Ты могла умереть, глупышка... Зачем ты это сделала? Если уж не хочешь рожать, то почему не пошла на аборт в клинику?
И мама туда же. Она тоже обвиняла меня в том, чего я не собиралась совершать. Я закатила глаза, злясь на свою безответственность. Могла бы предположить, что горячая вода перед месячными то не рекомендуется, не то чтобы во время беременности.
– Мам, я не знала... Я не собиралась избавляться от малыша.
Мне было интересно, как много маме известно о моей беременности и треугольнике, который в последнюю половину месяца выбил из колеи.
– Дмитрий сказал, что вы разорвали помолвку. Об этом все газеты пишут, а еще про его бывшую девку, которая объявила о том, что у Звонарева есть трехлетний ребенок. Я думала ты от большой любви и разбившихся надежд и решилась на этот шаг...
Глаза широко распахнулись. Еще одна новость, выбивающая почву из-под ног. У Дмитрия уже есть ребенок от другой женщины?
– Мам, а что за женщина объявила о ребенке? – спросила я, шокированная новостями, свалившимися на голову, словно дамоклов меч.
– А черт ее знает! Какая-то вдова золотодобытчика... Ну... новости были, что скончался он несколько месяцев назад. Лариса кажется ее зовут.
«Лара»...
В голове быстро начал складываться пазл. Игорь называл девушку, которую до беспамятства любил – Лара... А еще так звали собеседницу Евгении Александровны, которая сказала, что «новости могут заставить Дмитрия отменить свадьбу».
– А ты не знала о ней? И о ребенке?
Судорожно сглотнув, помотала головой.
– Но это все уже неважно... Дмитрий рассказал тебе об Игоре?
– Рассказал. Я из него клещами все вытянула. Ну и заварила ты, дочка, кашу. Как все расхлебывать, я и не знаю, но одно скажу тебе точно, в квартире той ты жить пока не будешь одна. Поедешь домой, как выпишут. Между нами пролегла слишком большая пропасть, из-за того, что я пахала как проклятая, чтобы обеспечивать вас с Лизой. Всех денег-то не заработать, поэтому я уйду на полставки в школе и больше буду заниматься репетиторством на дому, так у меня будет чуть больше доход и гораздо больше времени на свою семью.
Я улыбнулась уголками губ. Мне действительно не хватало матери, разговоров с ней по душам, ее жизненных советов.
– Ты как оклемаешься, так и поговорим об Игоре... О Дмитрие... А пока ты выкинь их из головы и постарайся думать о ребенке. Ты у него одна. И он у тебя один.
– Спасибо, мам, – прошептала, чувствуя, что потихоньку начала расслабляться. Мама была права. Пусть между мной и ребенком, живущим внутри, связь была слишком слабая, – я не мечтала о нем и не молила бога подарить его, пила противозачаточные и сбиралась круто изменить свою жизнь, – это было неважно. Бог подарил мне этого ребенка, и верхом безрассудства было бы отказываться от него.
Мама ушла, санитар помог мне перебраться на больничную кровать и увез кушетку, а Дмитрий так и не пришел. Несколько раз я порывалась позвонить ему или написать, объяснив, что не хотела избавляться от ребенка, но так и не решилась. Игорь тоже не звонил. В эту ночь я чувствовала себя одиночкой. Идиоткой, которая погналась за двумя зайцами и осталась одна.
Комментарий автора: Всем большой весенний привет! Так как героев я попыталась создать немного неординарными, чтобы каждый из них вызывал к себе хоть немного жалости, мне очень интересно узнать, к кому из них благоволит больше читателей) Проголосовать анонимно можно в моей группе ВКонтакте https://vk.com/nastjailiana?w=wall-111450834_196%2Fall или написав в комментарии имя мужчины, который нравится больше.
Глава 12. Время все обдумать
Дмитрий и Игорь пропали из моей жизни. Прошла неделя, а никто даже не попытался выйти на связь. Наверное, они оба договорились дать мне время на раздумья, чтобы я сама приняла решение, но с каждым днем я все больше отключалась от прежних эмоций и планировала свою новую жизнь – жизнь, в которой будем только я и мой ребенок. Я уже свыклась с мыслью, что скоро стану матерью, и она почти не пугала меня, наоборот, дарила надежду на долго и счастливо, которую я потеряла, увидев Дмитрия в том лагере.
Яна приходила через день и приносила мне кучу пакетов с фруктами, которые не то чтобы съесть, я даже открывать не успевала. Аппетита особо не было, наверное, из-за резко появившегося токсикоза, от которого мне даже выписали специальные таблетки.
В день выписки я заметила у больницы Игоря и Дмитрия. Оба стояли с букетом цветов. Подойти к кому-то из них я не решилась, лишь кивнула и улыбнулась. Я знала, что они не забыли меня, потому что медсестра частенько спрашивала – почему о моем состоянии справляется два кавалера, и знаю ли я, кто отец ребенка.
Сев с мамой в такси, я поехала к себе домой. Ни в квартиру, подаренную Дмитрием, а к СЕБЕ домой, в место, где выросла. Я понимала, что должна буду съехать, как только родится малыш, чтобы не мешать Лизке, ведь она учится и совсем не спит последнее время, стараясь получить хорошую стипендию.
– Зря ты так... – произнесла мама.
Все это время я смотрела в окно на торговые центры и дома, которые мы проезжали... на суетящихся пешеходов и горы опавших с деревьев листьев.
– О чем ты? – спросила, поворачивая голову в ее сторону.
– Зря не забрала у них цветы... Красивые были. Да и мужики красивые. Такие хорошенькие. Оба.
Я закатила глаза. Как же тупо сейчас все это звучало. Я никогда не любила фильмы, в которых главная героиня металась и не могла выбрать одного мужика из двух, а теперь сама оказалась в такой ситуации, где хочется и колется.
– Мам, не нужны эти цветы. Я больше не хочу волноваться, пока малыш не родится.
– Так ждать-то еще у-у-у...
– Знаю, но это ничего не меняет.
Вернувшись домой, я забралась на свою кровать, подвернув под себя ноги, и улыбнулась. Мне было хорошо здесь, и плохие мысли почти не одолевали. Лизки дома еще не было, но это немудрено. Мама сказала, что сестра возвращается в первом часу ночи, ужинает и садится за домашнюю работу.
Немного отдохнув, подошла к компьютеру и включила его. На первых страницах новостных сайтов мелькала новость о Ларисе Громовой, богатой вдове, которая вдруг объявила имя отца своего ребенка. Экспертиза подтвердила, что мальчик действительно сын Дмитрия Звонарева. Сын, которого Громов до последнего вздоха считал своим.
В голове не укладывалось, как такое крышесносное стечение обстоятельств могло произойти в моей жизни.
Уже собиралась выключить интернет, но внимание привлекло сообщение в социальной сети.
Дмитрий: «Привет! Как ты?»
Первое сообщение за последнюю неделю. Я вспомнила, как мы познакомились, и на губах появилась улыбка.
Ксения: «Привет! Нормально, но тошнит и хочется прибить кого-нибудь из-за игры гормонов».
Дмитрий: «Если нужна груша для битья, я готов приехать».
Сердце пропустило удар. Я думала, что он просто поинтересуется, в порядке ли я, но Дмитрий вел себя иначе. Он хотел встретиться? Однако сейчас меня волновал больше другой вопрос: почему Игорь за все это время ни разу не позвонил и не написал... Он же знал, что я лежу в больницу... Ни разу не пришел. Я понимаю Дмитрия, на голову которому свалилась новость о ребенке от Лары, но Игорь... Неужели боялся заставить меня волноваться? Поступил бы так любящий человек?
Ксения: «Вы с Игорем договорились игнорировать меня, пока я лежала в больнице?»
Какое-то время стояла тишина. Я понимала, что спрашивая об Игоре, бережу воспоминания об измене, но вскоре он начал печатать ответ.
Дмитрий: «Если это можно назвать договором... Я потребовал, чтобы он не трогал тебя, пока под угрозой жизнь моего ребенка».
Я куснула губу и не смогла удержаться, чтобы не задеть за уязвимое место.
Ксения: «Второго ребенка... Поздравляю, кстати, с тем, что у тебя есть сын».
Со стороны я, наверное, выглядела, как ревнивая девушка. Однако я не могла не задеть эту тему. Хотелось получить комментарии от самого Дмитрия, но он замолчал. Молчал несколько минут, а когда я собралась отключать компьютер, зазвонил телефон.
Дмитрий.
Немного посомневавшись, всё-таки ответила ему, возвращаясь на кровать и растягиваясь во весь рост.
– Действительно хочешь поговорить об этом? – поинтересовался Дмитрий уставшим голосом.
– Нет, просто...
Я замерла. Устала постоянно оправдываться.
– Я не знал, что Лариса забеременела, потому что даже не дошел до того момента, когда можно было испытать оргазм. Чисто теоретически шанс ее беременности от меня – один к миллиарду.
– Но экспертиза же подтвердила, что ты отец.
Я закатила глаза, ругая себя за этот допрос. Я изменила Дмитрию и теперь не знала, нужен ли мне на самом деле кто-то из братьев. Зачем сейчас задавала Дмитрию все эти вопросы, словно цеплялась за связывающую нас соломинку.
– Экспертиза подтвердила, но у меня и брата схожее ДНК. Отцом ребенка Ларисы может оказаться Игорь.
В трубке повисла тишина. Я пыталась представить Игоря в роли отца, но не могла. Судя по рассказам обоих братьев, Лариса не идиотка, она отлично понимает, что Игорь не станет хорошим отцом, а ещё Дмитрий выгоднее в материальном плане, ведь младшего брата Евгения Александровна оставила без бизнеса.
– Как ты узнаешь, чей именно это сын? – снова задала глупый вопрос.
– Есть способ... – голос Дмитрия звучал сухо. – Лучше скажи, как ты?
– Я в порядке...
Дальше разговаривать мы не стали. Дмитрий сослался на необходимость срочно отвлечься по делам, а я была рада, что эта бессмысленная беседа, где я пыталась вытянуть из собеседника неясно какие ответы и зачем, прекратилась.
Я пошла в кухню, откуда доносился приятный аромат жареных пирожков. Мама действительно решила больше времени проводить со своей семьей и готовила восхитительный ужин. Сто лет не ела домашние жареные пирожки. Я улыбнулась, присаживаясь за стол.
– Тебе помочь? – поинтересовалась, глядя на маму, порхающую по кухне, словно бабочка по цветкам.
– Еще чего! Врач сказал тебе беречь себя! У тебя же угроза выкидыша!
– Мам, я буду жить, – улыбнулась, но подумала о том, что не знаю, что именно происходит внутри моего организма, и как развивается ребенок, поэтому не могла ручаться, что там все прекрасно.
Спорить я не стала и наблюдала, как начинка исчезает в тесте, а чуть поднявшиеся пирожки, мама перекладывает на сковороду и обжаривает. Я вдруг почувствовала, что вот он – момент единения настал. И было бы глупо упустить возможность поговорить с мамой по душам.
– Мам, как у вас начинались отношения с папой?
Мама замерла на мгновение. Она обтерла руки о полотенце и посмотрела на меня. Вздохнув, окунулась в воспоминания – это было заметно по ее выражению лица.
– С самой первой встречи меня начало тянуть к нему, как мотылька к огню. Я сгорала рядом с ним, да и он тоже. Это была пагубная страсть. Мы считали, что любим друг друга, но когда начался семейный быт, когда мы начали проводить время вместе, то поняли, что чувства притупились. Узнав, что беременна, я обрадовалась. Надеялась, дети вернут огонек в семью, снова заставят нас испытывать прежние эмоции, но этого не случилось. После того как ты родилась, отец стал чаще задерживаться на работе допоздна. Я думала, что он не оклемался еще... Такое бывает, когда мужчина не может принять, что стал отцом... Потом родилась Лиза. Он не стал долго ходить вокруг да около и, в конце концов, признался в том, что давно в отношениях с другой женщиной.
– Тебе было больно, когда он ушел?
– Любой женщине будет больно, если ее променяют на другую, – мама улыбнулась уголками губ и перевернула пирожки. – Больно ли было от того, что потеряла любовь? Нет, ведь те чувства, что связывали нас изначально, называть любовью нельзя... Больно было от страха, что не справлюсь с вами одна.
