Текст книги "Проси за меня у святого Мартина, хранителя всех бродяг (СИ)"

Автор книги: Настя Чацкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Продукты купил? – спрашивает сухо.

ХэТянь кивает. Рыжий не делает ни шагу, стоит, сунув руки в карманы штанов и выжидательно поднимает брови.

Деньги. Конечно.

ХэТянь берёт с навесной полочки конверт и протягивает Рыжему. Усмехается.

– Пересчитаешь?

Рыжий молча вскрывает конверт и считает деньги. ХэТянь смотрит на его руки со сбитыми костяшками, на худые и жилистые пальцы. Пальцы уличного пацана с сеткой царапин, но аккуратно подрезанными ногтями. Он представляет, как эти пальцы набирают ему утреннее SMS. Если считать 4:12 утром, конечно.

“Один ужин. 500 юаней.”

Это явно было написано с расчётом на то, что ХэТянь тут же потеряет интерес, но он только слепо щурит глаза со сна и пишет:

“В 20.00”. И адрес.

Он до последнего был уверен, что Рыжий не придёт. В прихожей от него слегка пахнет кофе и песочным печеньем.

Он не задаёт ни одного вопроса.

Почему? Зачем? Кому это надо? Хорошо, что Рыжий молчит, потому что ХэТянь не смог бы ответить. Он смотрит на худую шею с выступающими позвонками, которую неплотно охватывает воротник футболки, и прижимает кулак к губам. Он думает о том, что сейчас долбаная утка дойдёт в духовке, сейчас Рыжий дорежет салат, нож прекратит колотить по доске, и он просто уйдёт. Словно его не было.

Что даст один сраный ужин? Что он оставит после себя?

ХэТянь пообещал отъебаться от Рыжего в тот же момент, как только за ним закроется входная дверь, и что ему останется после всего этого?

Засушить эту утку и эти овощи, как гербарий? Смотреть на неё каждый вечер и предаваться воспоминаниям о худой бродяжке посреди его кухни?

– Долго ещё будешь делать вид, что тебе всё это настолько противно?

Стук ножа на миг останавливается. Рыжий ведёт плечом и продолжает, негромко бросив:

– Я не делаю вид.

– Поэтому ты здесь?

– Сам знаешь, почему.

ХэТянь чувствует раздражение. Отталкивается от стола и подходит ближе, становится рядом, опирается поясницей о столешницу около миски с салатом.

– Потому что тебе нужны деньги, – усмехается он. Собственная улыбка отдаётся болью глубоко внутри, тянет за горячую нитку в лёгких.

Рыжий откладывает нож, опирается руками о стол. Поднимает взгляд и рычит прямо в лицо:

– Да.

Он очень близко. Это интимное расстояние, но в каждом сантиметре между их лицами только злость и настороженное предупреждение. Складывается ощущение, что ХэТянь положил голову в пасть хищника, а теперь ждёт, что же произойдёт дальше: её оттяпают одним укусом, или придётся повторить фокус ещё раз.

Рыжий впервые скользит быстрым поверхностным взглядом по его лицу, и ХэТяню кажется, что под этим цепким вниманием стирается каждая из масок. Как будто Рыжий видит сейчас застывшее и растерянное лицо вместо ухмылки и лёгкой издёвки в прищуренных глазах.

И Рыжий, наверное, действительно видит что-то, потому что молча отворачивается и снова берётся за нож, продолжает нарезать тонкими слайсами огурец.

– Как тебя зовут? – спрашивает ХэТянь.

Голос глухой. Он сухо сглатывает и слюна дерёт пересохшее горло.

Рыжий молчит.

– Ответь.

Рыжий резким движением сбрасывает нарезанный огурец в миску с салатом. ХэТянь стискивает зубы. Он перехватывает запястье Рыжего, снова смотрит ему в лицо.

– Один долбаный вечер, за который я плачу тебе деньги. Ты не можешь нормально разговор поддержать? – рычит он.

– Я что, девка с улицы?

– В теории – похоже.

– Пошёл ты.

– Что, не умеешь общаться, как адекватные люди? Поэтому у тебя друзей нет?

Рыжий взглядом просверливает в его лице дыру.

– А ты типа бабки мне заплатил – и уже друг? – наконец-то отвечает он. – Не знаю, что творится в твоей башке, мне насрать. Ты за ужин мне заплатил – я готовлю, а если нужен перец для “поболтать”, звони в круглосуточную психологическую помощь.

Пару секунд они смотрят друг на друга как вчера, в парке. Воздух разве что не искрит, только нет вокруг ни мужиков в костюмах, ни баб с кофе.

Вы выиграли приз, ХэТянь. Неудачник года. Вдохновляющий результат после недель сплошной мозгоёбки.

Да пошло всё это.

Он делает резкий шаг назад.

– Знаешь что, вали.

Рыжий не шевелится.

Нет, это не солнце. У него действительно глаза почти жёлтые.

– Я серьёзно, проваливай. Бабки у тебя, проваливай, всё, отработал. Я обещал тебя не трогать – больше не трону. Шагай отсюда.

Тишина. Тикают часы на стене. Да какого хрена он тормозит?

– Ну! Давай, шевелись!

Рыжий выставляет вперёд нижнюю челюсть.

Сначала отводит голову, потом взгляд. Откладывает нож, споласкивает руки проточной водой. ХэТянь рывком отодвигает дверь и выходит в прохладу комнаты. Останавливается в прихожей, опирается спиной о холодную стену и ждёт. В голове странно-пусто. Как только Рыжий уйдёт, эта пустота заполнится чем-то, что выскрести из себя будет крайне сложно – он знает это.

Рыжий выходит из кухни через пару секунд.

Обувается, не глядя, сжав губы. В тишине каждый звук слишком громкий. Жалящий.

Он берёт свой рюкзак и закидывает на плечо. Берётся за ручку.

Нахер ты тормозишь, – рычит про себя ХэТянь.

Ему нужно услышать хлопок двери, чтобы глотку отпустило. Должно отпустить, а иначе… иначе всё очень стрёмно. Это изначально была идея – хуже некуда.

Рыжий внезапно оборачивается через плечо, смотрит на него как-то отрешенно и слишком спокойно.

– Если ты такой, блядь, одинокий, что ж тебя не спасают твои друзья?

После того, как за ним закрывается дверь, ХэТянь стоит, прислонившись к ней горячим лбом, пока не чувствует слабый запах подгоревшего мяса.

 

***

Его штрафные дни заканчиваются в понедельник.

Он докуривает вторую сигарету, пока доходит до школы.

Заходит на школьный двор и направляется не вверх по ступенькам, а вбок – туда, где спортивная площадка. Сейчас она пустая, но столики рядом с ней – нет.

Его узнать так просто, что даже не приходится щуриться на солнце – эти солнечные дни откровенно достали.

Он достаёт из внутреннего кармана кофты конверт, сжимает его пальцами, решительно идёт вперёд – мажорчик сидит спиной, видно его уложенные волосы, наушники в ушах и модную куртку.

Он бросает конверт на стол.

Замечает, как за секунду до этого напрягаются плечи Хэ Тяня, словно тот почувствовал приближение. В груди отчего-то становится горячо, когда он выдёргивает один наушник из его уха и прибивает ладонью плечо, предотвращая попытку встать.

Припечатывает конверт раскрытой рукой к столу и наклоняется вперёд. Буквально врезается в растерянный взгляд тёмных глаз.

– Что?.. – открывает рот ХэТянь.

– Завали.

Бинго, он затыкается.

Это почти забавно. Явно не этим взглядом он смотрел на него в тот сраный четверг, в своей сраной богатенькой квартире на фоне сраного сияющего в ночных огнях города.

– Гуань Шань.

ХэТянь тут же прекращает попытки что-то сказать. Молча смотрит ему в глаза – то ли не верит, то ли просто думает, что он двинулся.

Гуаню, честно говоря, тоже так кажется.

– Я работаю в “Тао-Тао”. Моя мать болеет, а того, что она зарабатывает, недостаточно, чтобы купить все препараты, которые ей прописал врач. Отца нет, мы живём вдвоём, и у нас далеко не такая распиздатая квартира, как твои хоромы. Здесь, – Гуань резко ведёт к нему конверт по деревянному столу, – твои долбаные деньги. Ещё раз попробуешь меня купить, и я тебя так отделаю, что мало не покажется. Кстати, избил меня тогда парень по имени Ли, мы с ним из клуба уличных драчунов, кулаками машем, нам за это платят. И я ненавижу готовить утку, мажорчик. Усёк?

Хэ Тянь к концу его отповеди сильно закусывает нижнюю губу. Нелепые морщины вокруг глаз, когда он улыбается искренне, Гуань раньше не замечал – он и улыбки его никогда раньше не видел.

– Усёк.

У Хэ Тяня тени под глазами и севший голос. Тоже, видать, не спалось.

Гуань смотрит недолго, а потом кивает.

– Хорошо.

Разворачивается и идёт в сторону школы.

Если так подумать, все эти солнечные деньки… не так уж они и плохи.