Текст книги "Бугай. Инфильтратор (СИ)"

Автор книги: Нариман Ибрагим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

Пересекли стену, для чего мне пришлось подсаживать Ирину и Людмилу Петровну, а затем испуганными поросятами устремились в сторону складских зданий, а потом ещё на двадцать километров дальше.

Времени на передышку я им давать не стал, невместно.

Сам я не устал, мышцы не ноют, хотя мы дёрнули такой марш-бросок, что не у каждого десантника здоровья хватит.

Попетляли хорошо, конечно. Очень кстати пришёлся начавшийся снегопад.

Нет, для остальных членов нашей компании вьюга была некстати, холодно, мокро и вообще неожиданно и неприятно, но в глобальном смысле вьюга прекрасно заметёт и без того запутанные следы, поэтому я воспринимаю её положительно.

Остановились в ближайшем придорожном мотеле, коим послужил местный бар, построенный из брёвен. Деревянные здания легче отапливать. Как я понял, на температуру окружающей среды мне плевать с высокой колокольни, холода как такового я не почувствовал, хотя на дворе минус сорок с ветром и бьющим в лицо снегом. Это здорово подкосило моих спутников, а мне нормально. Именно поэтому я выбрал бревенчатое здание, чтобы они могли хоть как-то отогреться.

– Я тут посовещался с голосами в голове и мы решили: отдыхаем до утра и двигаемся в сторону аэродрома Миус, – сообщил я наши дальнейшие планы остальным.

– Ты же шутишь, верно? – улыбнулась Ирина, зябко ёжащаяся под найденным в подсобке шерстяным одеялом.

– Шучу, сегодня голос в голове был всего один, – ответил я. – Но на аэродром мы пойдём.

Слишком быстро эти типы на нас выйти не могут, не те условия, мы вообще могли пойти куда угодно, а такие вещи ставят в тупик любого следопыта. Но направление взять они могут прямо сейчас, пока следы нашего ухода из комендатуры окончательно не замело.

Я не большой эксперт по выслеживанию людей, но сделал бы именно так.

Завалившись на диван, решил наконец-то выбрать путь.

« Путь: Агрессивный » – раскрытие всей стандартной ветки развития ранговых заражённых и премиальных веток развития «Агрессия». [Требование: выполнено]

« Путь: Небесный » – раскрытие всей стандартной ветки развития ранговых заражённых и премиальных веток развития «Небо». [Требование: выполнено]

« Путь: Инфильтрационный » – закрытие ветки развития ранговых заражённых, открытие уникальной ветки « Инфильтратор » и уникальной ветки « Псевдочеловек ». [Требование: выполнено]

Бугай, геморрой ему в ротовую полость и кариес в задницу, говорил, что он инфильтратор. Выглядит этот мудила как человек, дышит как человек и явно ощущает себя не как мертвяк. Маст хэв!

Выбрал третий Путь и нажал «да».

И тут меня начало нехило так косоёбить в эпических судорогах.

Захотелось вдохнуть или выдохнуть, но я не смог! Я скатился с дивана и начал исполнять движения из фильма «Танцор диско» прямо на полу. Джимми-Джимми, ача-ача...

Совсем больно не было, то есть было, но боль была какой-то притуплённой.

Движения участились, происходи всё это в Болливуде, роль главного героя в фильме про танцы точно бы досталась мне, но всё заканчивается и это закончилось.

Не танцы, а моё участие в них. Сознание как-то плавно померкло, как будто кто-то начал плавно приглушать свет с помощью диммера до полного отключения.

Очнулся от того, что меня трясли за плечо.

– Доктор, ты как? – увидев, что я очнулся, спросила Ирина.

– А? Нармальна... – ответил я не до конца слушающимся ртом, пытаясь опустить задравшуюся в районе живота футболку.

– Что нам делать дальше? – спросила она у меня. – Утро уже...

– Выжидать... – членораздельно ответил я и вновь отключился.

Проснулся сам.

Было какого-то Чёрча холодно, по коже парадом промаршировало несколько гвардейских дивизий мурашек с бронетехникой, я встал и начал искать свой тулуп.

Тулуп обнаружился за диваном. Моментально надев его и запахнувшись поплотнее, я начал искать остальных.

– Эй, чего спите? – подошёл я к бессовестно дрыхнущим на двуспальной кровати четверым своим текущим компаньонам.

– А, ты очнулся? – первым пришёл в сознание Степаныч. – Мы не решились идти в метель, на улице какой-то снежный кошмар... Ну и ты без сознания ещё, хотя мы приготовили сани...

– Завтракаем, собираемся и выходим, – дал я команду. – Живее, надо убираться отсюда побыстрее.

– И куда? – спросила проснувшаяся Ирина, выбравшись из-под беспросветно спящей Людмилы Петровны.

Свингеры? Не знаю, не знаю...

– На аэродром, а с него в Селябинск, – ответил я. – Точнее – в Озёрск. Там есть интересующее меня производство, на котором мне нужно кое-что добыть.

– Доктор, а что с твоим лицом? – задала ещё один вопрос Ирина.

– Пока не знаю, – насторожился я, доставая телефон и включая фронтальную камеру.

А ведь действительно, у меня что-то с лицом. То есть с лицом ничего. Нет мертвенной бледности, куда-то делись чёрные прожилки вен... Это же заебись!

Открыл характеристики и начал изучать то, что я теперь имею.

Статус: инфильтратор.

Вместо уровня имеется некая подстадия «альфа-0». Ну, а главное – опыт обнулился и требуются не тысячи, а десятки. Сейчас конкретно нужно десять очков опыта до следующей подстадии.

Любопытно.

Очков навыков у меня, с учётом имевшихся, двести пять. Это приятно. Очень приятно.

Решил вложиться в «Продвинутую кибернетику», добив её до 100 уровня. Открылось три вариации развития.

Открыто три вариации развития премиум-навыка « Продвинутая кибернетика ».

1. « К-инженерия » [Треб: «Наука» – 100; «С-инженерия» – 50 ]

2. « Синтетическая биоинженерия » [Треб: «Наука» – 100; «Робототехника» – 50]

3. « Вычислительная нейробиология » [Треб: «Наука» – 100; «Кремниевый интеллект» – 50]

Тут размышлять нехрен, ввиду безальтернативности выбора. У меня была выбрана «Робототехника», поэтому только второй вариант.

Придержу остаток очков на будущее, а пока пора переключаться на суровую действительность, которая меня окружает.

Собрались, поели, наконец-то нормально утолился голод. До этого хотелось жрать сырую человечину, но теперь такой необходимости нет.

Всё, практически нормальная жизнь!

Но Бугая я прикончу...

Сквозь всё не утихающий снежный буран, мы двинулись вперёд, к аэродрому. Температура немного приподнялась, сейчас где-то −20 градусов Цельсия, то есть терпимо.

Самолётный ангар показался лишь на шестой час пути. Ещё повезло, что наткнулись именно на него, а не прошли мимо.

Проникнув внутрь, мы обнаружили заледеневший самолёт Ан-12. Нет, эту махину я в небо не подниму...

– Отогреваемся и идём к следующему, – решил я. – Вон там канистры с каким-то топливом, надо разжечь огонь.

В пустой бочке мы подожгли в керосине деревянную мебель из бытовки техников и начали отогреваться.

– Так что у тебя с лицом? – повторила вопрос Ирина.

– Короче, следует рассказать вам, как я докатился до жизни такой... – решил я. – Послушайте охуительную историю, которая случилось со мной относительно недавно.

Рассказал всё как есть. Показал, что не являюсь живым, проколов себе руку ножом и регенерировав повреждение прямо на глазах. Интуитивно мне понятно, что ничто не берётся из ниоткуда и у всего есть цена. Скорее всего, мертвяки Бугая жрут мясо не просто так. Сраные каннибалы...

Хотя это не каннибализм, если ты не считаешь себя человеком. Но тогда это людоедство.

– А ты можешь повторить то устройство, которым тебе прокололи голову? – спросил Андрей Степанович.

– Ныне любой врач такое легко повторит, – ответил я. – А вам нахрена?

– Хотелось бы иметь страховку, на случай, если... – Андрей Степанович замялся. – Если заразят.

– Понятно, – кивнул я. – Я могу сделать такое портативное устройство, но тащить будете сами. А чего медлить? Несите вон на тот верстак металлолом и вон тот набор струбцин.

Сваять устройство по образу и подобию того, которое собрал Бугай, труда не составило: не точная копия, но функционал тот же.

– Если кого-то из вас куснут, – начал я объяснение, поставив аппарат по лоботомированию на стол с инструментами. – Вырубаете укушенного, помещаете его на кушетку или стол, надёжно фиксируете, особенно голову, затем закручиваете устройство на голове, чтобы не болталось и зовёте меня. Правда, нужно будет скормить укушенному человечину, да-да, увы. Хотя я полагаю, что и мясо ранговых мертвецов подойдёт, но это яйцо – вид сбоку, потому что мертвяки тоже когда-то были людьми.

– А если тебя не будет рядом? – задала резонный вопрос Ирина.

– Тогда лучше прострелите укушенному голову, – ответил я. – Причём обязательно потом отрубите её, потому что мне прострелили голову недавно, а я на третьи сутки смог подняться на ноги. Это напомнило мне один эпизод из широко известного фентезийного сеттинга...

– А можно тогда... эм... – Ирина неловко замялась. – А можно сразу?

Я поднял взгляд и недоуменно посмотрел на неё. Точно так же на неё посмотрел Игорь.

– А чего такого? – спросила Ирина. – Очевидно же, что долго этого избегать не получится, рано или поздно мы будем застигнуты мертвыми врасплох и нас или сожрут, или покусают. Я не хочу остаток дне носиться по городу и жрать людей.

– Аргумент, – кивнул я. – Но решайте сами.

– Ну нахер, – уверенно заявил Игорь.

– Я согласная с Ириной, – ответила Людмила Петровна. – Конец уже предрешён, так почему бы не принять его на своих условиях?

– Я тоже за, – произнёс Андрей Степанович. – Чего откладывать неизбежное?

– Вы с ума сошли?! – воскликнул Игорь. – Это же смерть!

– Технически, это не совсем смерть, – покачал я головой. – Но, как я уже говорил, выбирайте сами, решайте сами.

Мне не всё равно на итог их выбора. Я, конечно, могу раскачаться до неебической стадии и в одну харю уничтожить всё, что дорого Бугаю, но гуртом и батьку легче бить.

Команда из инфильтраторов, как я успел заметить, сохраняющих прирост «Силы» и «Ловкости» постинфицированных – это существенное преимущество.

– Мы всё решили, – ответил за всех Андрей Степанович. – Игорь же... Нельзя никого принуждать.

– Да вы точно чокнулись! – Игорь вскочил с табуретки и направился на выход из ангара.

– Пусть остынет, – произнёс Степаныч. – А теперь к тому, как мы всё сделаем?

– Попробуем с моей слюной, потом с кровью, – решил я. – А если не получится, то поищем в округе шального постинфицированного. Но сначала нужно найти мертвячьего мяса. Сидите здесь, я сгоняю.

Взял автомат, повесил комплектный штык-нож на пояс и направился наружу. Темно, холодно, но надо.

В сотне метров от ограды аэродрома располагался жилой район с частными одноэтажками. Бедолаги, не завидую.

Пусть и не видно толком ничего, но следы мертвецов на снегу я нашёл. Характерные отпечатки лап вели на участок с двухэтажным домом из серого кирпича.

Стараясь не шуметь, пробрался на территорию дома и приблизился к чёрному ходу. Лакированная деревянная дверь выворочена и валяется внутри, на поверхности её глубокие следы от когтей.

Хруст снега выдавал меня, но мертвяки никогда не отличались особо острым слухом.

В гостиной на горке из рваных тряпок, выдранных из располагающегося рядом дивана, возлежал мертвяк четвёртого ранга.

Я медленно вынимаю штык из ножен, с тихим щелчком, который частично приглушил приложенной рукой, так же медленно подхожу и быстро склонившись над посапывающим мертвяком, втыкаю штык-нож ему в висок. Хруст, треск ломающегося штык-ножа, который не вынес такого обращения, но дело сделано.

Мертвяк подох.

+2 единицы опыта

Не густо, с людьми не сравнить, но к людям я привыкать не буду.

Шума много мы не создали, но я остался без холодного оружия. Тихо прошёл на кухню и медленно выдвинул выдвижной ящик из кухонной тумбы, тот, где люди обычно хранят столовые приборы.

Посветил себе фонариком и обнаружил здоровенный ножище, предназначенный для... да хрен его знает, зачем такой нужен. Странно, у родителей дома тоже такой был...

Аккуратно вытащил его, напихал в карманы разных специй и пошёл искать ещё мертвецов.

Дополнительные, можно сказать, бонусные мертвяки обнаружились в детской, валяющимися на сваленных по центру комнаты детских матрасах. Тут сложнее.

Но тот гигантский свинорез с кухни позволит сработать быстро и нечисто. Укол в висок твари почти пятого ранга.

+1 единица опыта

Вторая тварь, тоже почти пятого ранга, очнулась и начала врубаться в ситуацию, но я не дал ей лишнего времени, отбил выставленную перед головой левую лапу и воткнул ей нож прямо в левый глаз, довернув его внутри и пробив решетчатую кость, эволюционно защищающую мозг от всяких инородных предметов, проникающих через глазную впадину. Orbita, как сказали бы древние римляне...

+3 единицы опыта

Да мне так до следующей подстадии осталась сущая фигня!

Проверил весь дом, вроде тихо. В подвал лезть не стал, что-то он мне не слишком понравился. Веет оттуда чем-то недобрым...

Стараясь действовать как можно тише, потащил дохлых мертвяков наружу, погрузил их друг на друга и потащил к аэродрому. Весят они где-то по сто двадцать килограмм каждый, но с моей текущей силищей, представляющей из себя целых одиннадцать единиц, если сложить базовые семь с четырьмя бонусными, они весят как пушинки.

Затащил тела в ангар, а затем, под ошеломлёнными взглядами сидящих у горящей бочки людей, начал разделку.

Как специалисту, владеющему анатомией на высочайшем уровне, мне это было раз плюнуть.

Свинорез летал как очень маленькая, но очень манёвренная птичка колибри, освобождая кости мертвяка от плоти. Костяные наросты никакой питательной ценности не имели, поэтому я без жалости ронял их на бетонный пол, а вот чёрное мясо, не пахнущее, вопреки ожиданиям, совершенно никак, аккуратно помещалось в металлический армейский котелок, реквизированный у предыдущих обитателей этого ангара.

Когда с первым трупом было покончено, я заточил нож до заводского состояния с помощью «Ремонта» и мелко нарезал мясо в небольшую кастрюлю, которую ремонтники почему-то использовали в качестве хранилища для болтов и гаек.

Заварил мясное рагу с лавровым листом, солью и бергамотом.

Как бы было не противно, но пахло очень вкусно. Сука, что я творю...

– Вы точно уверены, что хотите этого? – спросил я, помешивая варево в кастрюле. – Назад дороги не будет.

– Уже нет дороги назад, – уверенно ответил Андрей Степанович.

Первой была Ирина.

Зафиксировали её на притащенной из бытовой комнаты кушетке с помощью найденных среди аэродромного хлама стальных цепей и я приступил к попыткам заражения.

Вскрыл скальпелем кожу на её руке и плюнул на образовавшуюся рану. Выглядит негигиенично, но сейчас стоит цель именно занести инфекцию.

– Ну, есть эффект? – пытливо спросил Андрей Степанович.

– Пока нет... – я пристально наблюдал за изменениями на лице Ирины.

По логике того, что было со мной, вены должны пропитаться некой чёрной субстанцией, а кожа побледнеть так, будто из её капилляров выкачали всю кровь.

Где-то час ничего не происходило, Ирина, по моей просьбе, делилась ощущениями, которые испытывала в текущий момент, голос её постепенно начал слабеть, взгляд мутнеть, а затем она забилась в конвульсиях, длившихся минуту или около того и замерла. Замерла, чтобы в следующую секунду попытаться вырваться из оков и укусить меня.

Но увы, цепи на замках, не позволяют делать лишних движений.

Взяв воронку для топлива, поместили её в горло Ирины, которая пыталась её погрызть, но потерпела неудачу, а затем залили в неё литров семь мясного рагу от шефа Дока. Живот её опасно вздулся, но зато она чуть снизила агрессивную активность.

Далее я, при поддержке Андрея Степановича, зафиксировал на её голове раму с лезвием, затем, почесав затылок, что бывает у меня в минуты сомнения, дёрнул за рычаг и пробил череп Ирины острым лезвием, которое затем освободил его от крепления.

– Теперь надо подождать, не знаю сколько, – произнёс я, снимая раму с головы бессознательной Ирины, которая была сейчас бледна как смерть и, надеюсь, не совсем мертва.

Минут тридцать спустя она открыла глаза.

– Сколько пальцев видишь? – показал я ей три пальца.

– Три, – ответила она.

– Ну, как ты? – с искренним любопытством спросил Андрей Степанович.

– Нормально, но как-то... – Ирина прислушалась к своим чувствам. – Глухо.

– Это пройдёт, когда достигнешь Пути инфильтратора, – заверил я её. – Придётся пережить то же, что и я, когда валялся в отключке накануне, но оно того определённо стоит.

Я подошёл к кастрюле и достал из-за сапога ложку.

– Я мыл её сегодня утром, поэтому, не побрезгуй, – поднёс я ко рту Ирины зачерпнутое варево.

Она учуяла запах и в глазах её блеснул гастрономический интерес. Освободив её из оков, я вручил ей ложку и позволил вдоволь наесться.

– Кто следующий? – посмотрел я на с омерзением смотрящих на трапезу Ирины Андрея Степановича и Людмилу Петровну.

– Я, думаю, – встал Степаныч. – Здесь ложиться?

– Здесь-здесь, – кивнул я, поднимаясь с корточек. – Итак, начинаем второй акт Мерлезонского балета.

Заковав нервничающего Степаныча в цепи, я повторил процедуру с заражением, а пока он «приходил в кондицию», занялся свежеванием второго мертвяка.

К тому моменту как настала пора пробивать ему череп, моё фирменное рагу уже было готово. Процедура прошла без сучка и задоринки. Видоизменённый Степаныч сел на табуретку рядом с молча смотрящей в огонь Ириной и тоже уставился в догорающие угли.

Людмила Петровна очень сильно колебалась, но прекрасно понимала, что Ирина и Степаныч её теперь не поймут.

Снова повторил процедуру уже с ней.

– ♫И ты попала-а-а!♫ – напевал я, расцепляя оковы с молча смотрящей на меня ничего не выражающим взглядом Людмилы Петровны. – ♫К настоящему колдуну, он загубил таких как ты не одну!♫

– Что дальше? – поинтересовалась Ирина холодным и безразличным тоном.

Я тоже был таким до недавних пор?

– Дальше – мочим мертвяков, поднимаем ваши уровни до открытия Пути, – ответил я. – Потом возвращаемся к полноценной жизни и делаем вид, что ничего этого не было. Мы ведь сделали всё это для подстраховки. Отличный план, да?

– А Игорь? – спросила Ирина.

– Тут уж сами решайте, – пожал я плечами. – У меня есть определённая тактика, строящаяся на том, что я никого ни к чему не принуждаю, я не мудак. Всё это было вашим решением и Игоря.

– Он передумает, – уверенно произнёс Андрей Степанович.

– Посмотрим, – хмыкнул я. – Сегодня отдыхаем, мне надо срочно бухнуть, чтобы вынести всё это дерьмо.

Чтобы бухнуть, нужно бухло, это азы, поэтому я направился в прилегающий к аэродрому посёлок и начал шарить по домам.

Ни на кого не наткнулся, что хорошо, но зато нашёл невскрытый ящик импортного коньяка. Хеннеся, который, насколько я помню, идёт по тринадцать тысяч тыров за бутылку ноль-семь.

Мы, врачи, по мнению общественности, почему-то очень любим коньяк. Раньше традиционным подарком врачу была бутылка коньяка и коробка шоколада. Шоколад я тоже нашёл, правда, он подморожен, но немного времени у огня приведёт его в правильную кондицию.

Вернулся в ангар, уселся у догорающей мебели в бочке, налил коньяку в металлическую кружку, вытащенную из рюкзака и, глядя на угольки, начал бескультурно выпивать.

Хеннеся мягкий, идёт как по горлу тёплая вода. Хрумкая шоколадными конфетами, я выпил одну бутылку, затем взялся за следующую и так до полного опустошения ящика. На душе стало тепло.

Вообще, не любитель напиваться, не считаю, что это выход куда-либо, кроме алкоголизма, но вот сегодня что-то захотелось.

Ирина, Степаныч и Петровна улеглись спать, разложив спальные мешки прямо у костра, а я остался сидеть и курить. Жаль, нет Табаки. Лаки Страйк сейчас бы очень не помешал.

Скрипнула ангарная дверь и внутрь вошёл Игорь.

– Здоров, – приветствовал я его.

Он молча прошёл к костру и разложил спальный мешок.

– Зачем ты так с ними? – спросил он.

– Зачем они так с собой? – спросил я вместо ответа. – Меня никто не спрашивал, а вы сами предложили.

– Отыгрываешь истинного нейтрального? – грустно усмехнулся Игорь, достав из кармана мятую пачку сигарет.

– Не до конца догоняю ход твоих мыслей, – признался я.

– Это мировоззрение персонажей, заведённое в правилах настольной игры «Dungeons and Dragons», – объяснил Игорь. – Истинно нейтральные – это персонажи, которые ни во что не вмешиваются, живут и дают жить другим, никого ни к чем не принуждают, не вступают никуда и не творят зла во имя какой-то высшей цели, пусть даже очень благородной.

– Ты меня вообще не знаешь, – усмехнулся я. – Если вспомнить то, что я сделал или не сделал, я какой угодно, но не истинно нейтральный. Механика мировоззрений – это бред. Мне больше нравится система S.P.E.C.I.A.L. из Фоллыча. Правда, разрабы из «Псевдохризолит Энтертеймент» как-то неудачно реализовали систему мировоззрений в Нью-Вегасе...

– А «Невервинтер Найтс 2» не играл? – поинтересовался Игорь.

– Пробовал, но не зашло, – признался я.

– Вот там была применена механика из D&D, – поведал мне Игорь.

– Не помню, что там было, – вздохнул я. – Так или иначе, жизнь нельзя подогнать к рамкам настольной игры. Действия наши не ограничены сюжетными арками, ситуации непредсказуемы, а также необязательно у нас будет яркий финал. Даже я могу тупо сдохнуть от случайно прилетевшей пули или быть сожранным мертвяками. До недавнего времени я мог банально замёрзнуть насмерть, оставшись без укрытия.

Повисла тишина. Каждый думал о своём, даже Ирина, которая уже не спала, а просто лежала на спальнике.

– Мне это не нравится, но, похоже, придётся пройти процедуру умерщвления, – произнёс Игорь.

– Понимаю, выглядит это дерьмово, но хоть какой-то шанс на выживание, – сказал я на это. – Начинаем?

– Начинаем...

Утром вышли в качественно обновлённом составе и продолжили искать себе самолёт в соседних ангарах.

Аэродром явно военный, я видел засыпанные снегом зенитно-ракетные комплексы, несколько характерной раскраски грузовиков и длинную цепочку огромных ангаров вдалеке.

– Слышал я, что в двадцать втором году этот аэродром серьёзно перестраивали, – поделился со мной Андрей Степанович, когда мы подходили к одному из этих бетонных ангаров. – Стратегическая авиация, вроде бы.

– Это вряд ли, – покачал я головой. – А эти домишки? Никто не станет устраивать военную авиабазу с серьёзной техникой прямо посреди города.

– Ну, во-первых, мы не в центре города, а на окраине, – начал Степаныч. – А во-вторых, все эти «домишки», до единого, являются служебным жильём для служащих авиабазы. Если бы ты прошёл в сторону города, обнаружил бы, что там полноценное КПП и высокая бетонная стена. Я бывал здесь год назад, мой старый знакомый переехал сюда, на улицу Курчатова.

– Не знаю... – не стал я вступать в дебаты, взявшись за толстую створку ангарных ворот.

– Да вон, за ангар посмотри, стену видно! – не отставал Степаныч.

– Да понял я, понял! – отмахнувшись от него, я заглянул внутрь ангара. – Охуеть...

В свете фонаря я разглядел силуэт здоровенного самолёта, точнее, самолётища!

– На этом мы хрен взлетим, не говоря уже о полёте, – с сожалением заключил я.

– Это Ту-160, – сказал Игорь. – Мы действительно не взлетим на нём при всём желании.

– Ёбаный в рот... – произнёс я, а затем грязно выругался.

Вышли из ангара и направились к следующему ангару.

– Они их даже вооружить успели, – догнал меня Игорь. – Вроде как они вооружаются ракетами с ядерными боевыми частями...

– Стоп, – остановился я. – Говоришь, ядерные БЧ?

– Да, – кивнул Игорь. – Эти бомбардировщики – часть ядерной триады: атомные подводные ракетоносцы, межконтинентальные баллистические ракеты, а также стратегические бомбардировщики. В случае глобальной войны, они должны были стартовать с военных аэродромов всей страны и доставить ядерные боеголовки адресатам на другой стороне земного шара.

– Понятненько... – я вернулся в ангар и начал заинтересованно водить взглядом в поисках чего-нибудь, напоминающего ракеты. – А ты откуда это всё знаешь?

– Я в ВКС служил... – ответил Игорь.

– Тогда ты, наверное, знаешь, как выглядят ядерные ракеты? – спросил я у него.

– А, вот они, под самолётом, – указал Игорь на контейнеры. – Нас близко к ним не подпускали, но издалека я видел их регулярно. Не знаю только, ядерные ли они были...

Я раскрыл массивный контейнер, перед этим снеся с него замок. Моему взору представилась, без сомнения, ракета, правда, окрашенная в красный цвет.

– А чего она красная вся? – спросил я.

– Не знаю, но это точно ракета Х-101, – пожал плечами Игорь. – Правда, не знаю, ядерная или нет.

Судя по беспорядку под самолётом, его спешно готовили к пуску, но, очевидно, не успели или внезапно перестали. Видимо, приказа о начале полномасштабной атаки не поступило.

Так-так-так, нужно вскрыть оболочку боевой части и изучить на предмет радиационного фона.

Вооружившись специальной отвёрткой, взятой со столика с инструментами, начал раскручивать боевую часть ракеты, которую мы, с величайшей осторожностью, вытащили из контейнера и поместили на тележку для установки на самолёт. В самолёт мы её помещать, конечно же, не собирались.

Вскрыл БЧ и чуть ли не обнюхал его содержимое. Здесь где-то должен находиться счётчик Гейгера, ведь ребята работали с ядерным оружием...

Сходил во встроенное в ангар помещение из профлиста и гипсокартона, где обнаружились бы бытовка для техников и склад. Счётчик обнаружился рядом с аптечкой. Включил его и направился к самолёту.

Во вскрытой БЧ Гейгер показал серьёзно превышенный фон.

– Да! – воскликнул я. – Поехали! Лучше покиньте ангар во избежание внезапного сгорания в адском пламени ядерного взрыва.

Дважды говорить не пришлось.

Разобрал боевую часть, сведения о которой внезапно «всплыли» из навыка «Ремонт», а затем начал продумывать методы извлечения плутония из боеголовки.

Возложил руки на ядерную БЧ и начал творить «интерфейсную» магию. Для начала создал отдельный контейнер из имеющейся обшивки ракеты, потратив 200 единиц внутреннего ресурса. Затем, испытывая последствия начавшей стремительно развиваться лучевой болезни, ибо я был без какой-либо защиты, начал в голове продумывать схему изготовления МЯ-генератора.

Должно получиться не совсем то, что под этим имелось в виду в Фоллыче, но тоже очень круто.

Соорудил генератор, а затем ещё один и ещё один, но на этом не остановился.

В итоге, после пятого генератора, имевшийся в ракете запас плутония, распределённый по отдельным секциям, исчерпался.

Пять генераторов дармовой энергии – это дохуя!

– Всё, можете заходить, – позвал я остальных, смахивая копну волос, осыпавшихся с головы.

Да уж, в иное время я бы озаботился надёжной защитой, но сейчас мне лень. Я уже и так дохлый, что ещё может случиться?! Рак?!

– Это что? – ткнул Степаныч в металлические шарики, которые я обматывал тряпками и помещал в рюкзак.

– Сокровище... – ответил я. – Но мне нужно ещё кое-что. И это «кое-что» находится рядом с Селябинском... Идёмте искать самолёт, который доставит нас туда.

Все остальные ангары содержали в себе такие же Ту-160. Некоторые из них имели следы разграбления. Мародёры, скорее всего, искали оружие, но в методах себя не ограничивали.

– Что ты хочешь найти в Селябинске? – поинтересовался Степаныч, когда мы проверили последний ангар.

– Гелий-3, – ответил я. – Он позволит соорудить микроядерные генераторы высокой мощности, причём более стабильные, чем плутониевые. Можно пойти по долгому пути, но я не хочу. Проще слетать в Озёрск, что у Селябинска.

Подходящего самолёта не было...

Как говорил Жан Поль Сартр: «Смысла жизни не существует, мне придётся самому создавать его!»

То есть, если нет самолёта, придётся построить его самому.

– Перетащим вон те обломки в ближайший ангар и начнём работу, – указал я на повреждённый вертолёт Ми-8, сиротливо стоящий на взлётной полосе.

В него кто-то стрелял, движок повреждён, но это не проблема.

Вскрыл двигательный отсек и начал работу. Приличный электродвигатель, который будет питаться энергией от МЯ-генератора, изготовил из подручных материалов, а именно: четыре привода для управления шасси Ту-160, силовые кабели, выкопанные из земли неподалёку от ангара, несколько десятков аккумуляторов, а также куча алюминиевого и титанового лома, выдранного из стратегических ракетоносцев.

– Кто-то умеет рисовать? – спросил я.

– Я умею, – ответила Ирина.

– Вот этой краской на обшивке надо нанести череп с фонендоскопом, – попросил я её. – Авторское клеймо, скажем так.

Вертолёт был готов спустя двенадцать часов. Фантастика для прошлой жизни, но сейчас это полная ерунда. «Ремесло» и «Ремонт» позволяют то, что раньше было попросту невозможно.

Мы избавились от топлива, убрали много лишнего из того, что имелось в вертолёте для обеспечения работы двигателя внутреннего сгорания и вообще существенно уменьшили массу машины.

– А ты умеешь летать на этом? – спросила Ирина, когда мы выкатили вертолёт на взлётную полосу.

– Не умею, – признался я. – Но мы летим не прямо сейчас, а только после того, как я досконально изучу руководство по эксплуатации.

На то, чтобы запустить двигатель и провести предполётную подготовку, ушло сорок минут. В основном мы заливали масло и жидкости, как того требовало святое писание – руководство по эксплуатации вертолёта Ми-8.

Потом мы сидели в салоне ещё тридцать минут, пока я ещё раз читал руководство.

– Ну, Босх нас рассудит! – включил я кастомный тумблер подачи энергии на двигатель.

Электроника загудела, подавая усилие на электродвигатели, никакого выхлопа, только лопасти начали раскручиваться и создавать гул.

– Блядь, я всё ещё не уверен до конца, что это хорошая идея, – поделился ощущениями Игорь.

– Не ссы понапрасну, – попросил я его. – Когда приземляться будем – вот тогда ссы на полном серьёзе.

Взлетели. За руль я взялся с большим опасением. Плавно двинул его вперёд, наклоняя вертолёт на оптимальный угол. Пролетели километра три. Вроде всё ещё не сдохли.

Сверился с координатами по ГЛОНАСС, медленно и нежно повернул вертолёт в нужном направлении и вновь двинул руль вперёд, добавляя скорости на оптимальном угле.

//Селябинск. Четыре часа спустя//

– Это что, вертолёт?! – воскликнул один из наблюдателей расчёта ПВО.

– Доложить начальству! – дал команду командир экипажа.

Связист по радиосвязи передал информацию в штаб и получил запрос о направлении движения летательного аппарата.

– Движется к нам, о вооружении ничего сказать не могу, – передал командир экипажа.

– Поступил приказ о сбитии, – сказал ему связист, а затем добавил. Цитата: «сбить нахуй».

– Есть, – кивнул командир экипажа. – Слушай мой приказ...

ЗСУ «Тунгуска» навела на приближающийся вертолёт орудия и открыла огонь.

30-миллиметровые снаряды устремились к цели со скоростью 960 метров в секунду, поразив цель и заставив её гореть.

– Экипаж вертолёта эвакуируется с парашютами! – сообщил наблюдатель. – Четыре единицы!

– Слишком много прыгают после очереди из пушек... Странно... – хмыкнул командир экипажа. – Огонь по команде. Сигнализируй пехоте, чтобы начали чесать лесок.