Текст книги "Дорога забвения (СИ)"

Автор книги: Наполеон Плотников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Annotation

Эта книга – эксперимент, нечто среднее между литРПГ и фэнтези. Хотелось создать новый мир. Обновы постараюсь тут выкладывать раз-два в неделю. На сайте Маханенко (форум, раздел "Ваше творчество"), где в свое время и начал ее выкладывать, обновляю проду каждый день.

Плотников Наполеон Валерьевич

Глава 1.

Глава 2.

Плотников Наполеон Валерьевич

Дорога забвения

Черт возьми. Три дня – это уже перебор! Лихорадочно стучу пальцами по клавиатуре, проверяя список знакомых адресов. Мертвый номер, ни у кого нет того, что мне нужно. Где-то на заднем плане мысль о том, что как раз накопилась работа и, может, даже к лучшему, что ни у кого нет. Отметаю с досадой – немного позже я обязательно окунусь в этот ад, но сейчас мне срочно нужна доза.

Оглядываюсь по сторонам. Вроде бы не спалился, каждый смотрит в свой экран. Можно искать дальше.

Что будет, если меня засекут, не хочется даже представлять. В лучшем случае – лишусь работы, а в худшем...

Чья-то рука касается плеча, вскидываюсь, едва не роняя стул. Облегченно выдыхаю. Это Вика, ей можно знать. Она такая же, как и я. И похоже, ей тоже приходится несладко. Осунулась, нервно теребит пальцами поясок платья. Почти шепотом:

– Ну что? Нашел?

Снова вздыхаю.

– Нет. Сегодня тоже нет проды.

* * *

Таких как мы, с легкой руки какого-то западного эксперта, стали звать ридманами, но мне как-то ближе образ из древнего мультика про книжных вампиров. Такой особой расы людей с нездоровым цветом лица, без суперспособностей, но с одной милой особенностью – чтобы жить, им нужно читать. Нужно собрать провизии в поход? Не вопрос, скачал десяток книг на телефон, и вперед...

Видимо, кто-то из них знатно меня покусал, а заодно Вику и еще миллионы других людей.

Сначала ученые радобстно вострубили о небывалом подъеме культуры. Еще бы! Многочисленные сериалы отошли на задний план, люди погрузились в чтение. Образование! А потом кто-то додумался сопоставить время выхода самых ходовых бестселлеров и графиков эффективности производства ведущих корпораций. Как-то сразу всем стало не до образования.

По правде сказать, не так нас много, как это малюют – от силы пятая часть населения. Просто, когда мы не читаем, мы очень хорошо работаем. Чтобы было совсем хорошо, не хватает малости, правда? Заставить нас в рабочее время не читать, а еще не обдумывать свежие продолжения и еще не строчить сообщения на форумах, в ожидании нового куска текста... Да-да, мы любим читать не только книги. Не замечали на остановках? Пока все нормальные люди высматривают нужный номер трамвая, кто-то стоит и читает все объявления подряд. Приятно познакомиться – обычно это я.

Итак, за нас взялись плотно – ввели систему штрафов, фильтры трафика и прочую ерунду, вплоть до кружков анонимных книголюбов. Что-то типа: "Я Джон, и я не брал в руки книгу уже неделю" – "Давайте поаппладируем Джону!".

А потом кто-то продал душу и создал Ее – игру с полным погружением, после которой людям уже не хочется читать. Мир, в котором рано или поздно окажусь и я.

Все попадаются. Это всего лишь вопрос времени. А пока... Никто не смотрит. "Обновить". Черт!

Глава 1.

Как я попался, даже рассказывать не хочется. Есть среди нашей братии один очень сильно подающий надежды специалист – Марк Хромов. Жил себе спокойно, никого не трогал, пред светлыми очами начальства не мелькал. А потом раз! Неожиданная командировка, из которой вернулся целеустремленный и энергичный человек, за неполный месяц сделавший больше, чем за весь предыдущий год. Не то чтобы он сильно похорошел, но проступила в нем какая-то твердость, а некоторым девушкам из нашего отдела стало вдруг очень интересно, в какие такие глубины проникает его цепкий взгляд и что кроется за ним. А еще через несколько недель на него обратило внимание и начальство, сделав главой отдела. Казалось, он вездесущ, и в его сутках все семьдесят часов. Он лично контролировал каждый проект, и уже не было шансов отложить все до «последней черты», а после втариться дешевым кофе и все наверстать. Дважды, когда выходило продолжение «Красной башни», я выбивался из промежуточного графика. Марк хмурился и молчал, штрафов не назначал, но почему-то доводить до третьего раза совсем не хотелось.

Как и все мы, я был параноиком со стажем, и именно поэтому смог продержаться под его началом целых два месяца. А потом он подошел к моему столу и тихо так сказал:

– Есть разговор, Макс. Зайдешь ко мне, как закончишь.

Надо – так надо, и вот, через полчаса, я пересек роковую черту – распахнул дверь его кабинета. Хотя, что-то подсказывает, что свою роковую черту я переступил немного раньше.

Вместо приветствия или стандартного "садись туда" он внимательно осмотрел меня и изрек:

– Семнадцать.

– В каком смысле?

– У каждого есть право на странности, правда? – он нервно засмеялся, и мне почему-то стало не по себе, – Ты попался семнадцать раз, и все семнадцать раз я молчал. Но вот восемнадцать раз это уже многовато, не находишь?

– О чем вы? – только и нашел я что спросить.

– Ты же знаешь о чем, – он пододвинулся ближе и, казалось, навис надо мной, – "Красная башня", "Осколок неба", "Хроники падения"... я ничего не упустил? – ну и напоследок, чтобы окончательно меня добить, достал из кармана белый прямоугольный предмет. Я непроизвольно дернулся к карману брюк – пусто!

– Держи, это твой, кажется. Я его сегодня утром нашел в коридоре. Случайно, разумеется.

– Вы ничего не докажете. Мало ли чего я держу у себя в телефоне?

– Это верно, – как-то слишком быстро согласился Марк, – Впрочем, передо мной пока что нет такой задачи. Мне достаточно дать подробный отчет, и тобой займутся достаточно плотно, уж поверь мне.

– Тогда зачем я здесь?

– Первый хороший вопрос за сегодня. У меня для тебя работа, как раз по твоему профилю. Сбор информации и анализ.

Ну вот и кончилась прелюдия. Спрашиваю коротко:

– Объект?

– Компьютерная игра с полным погружением "Дорога забвения". Я хочу понять, как они делают это с нами.

Паззл сложился. Последние слова были сказаны так, что сомнений не оставалось – он один из нас, а точнее, был когда-то. Пожалуй, только такой человек и мог раскусить меня – изнутри знающий все наши слабости и хитрости. Да еще эта его оговорка "из уважения к прошлому"...

– Мне нравится твоя выдержка, – произнес он спустя полминуты, – Другой бы стал задавать всякие глупые вопросы вроде "да ладно, ты один из наших?", а ты вместо этого стоишь напротив меня и старательно взвешиваешь слова. Думаю, ты планируешь торговаться, не так ли?

– Я пытаюсь понять, чего конкретно вы от меня хотите. Если подробного рассказа о том, что я думаю обо всем этом и что я смог накопать – запросто, могу сдать отчет хоть сейчас. А вот если вы хотите, чтобы я добровольно сунулся в эту сумасшедшую игрушку – увольте. В прямом смысле – я еще как-то не настроен так быстро терять себя.

– Для начала мне нужно знать, что ты уже успел накопать, – произнес он задумчиво, – А там дальше разберемся, кто и что сделает.

И я стал рассказывать, для начала о том, что знает каждый. Три года назад ввели закон о трудовой этике, а неудержимую страсть к чтению объявили формой зависимости. Пойман с книжкой в рабочее время – будь добр "лечись", а иначе тебе выдадут такой статус, с которым ни на одну нормальную работу устроиться уже не светит. И все бы ничего – потерпеть часов семьдесят на групповых занятиях, рассказать какой ты буквоед, а после вернуться к нормальной жизни может любой. Им даже детектор лжи и вопросы о том, продолжаем ли мы читать, не помогали – кто ж не читал о том, как обманывать детектор лжи? Но потом появилась "Дорога забвения" – программа реабилитации в форме компьютерной игры, которая стала напрочь перекраивать людей. Все вроде бы законно, никто никого силком не тащит – просто, если ты попался, тебя ставят в один ряд с наркоманами, преступниками и прочими нехорошими людьми, которым ну никак нельзя давать нормальную работу.

– Что ты знаешь о том, как устроена игра? – Марк решил, что самое время прервать мой пространный рассказ и приступить к делу.

– Что внутри – тайна за семью печатями. В сети глухо, те, кто играл, отказываются рассказывать до тех пор, пока сам не начнешь играть. Отсюда можно сделать один из двух выводов – либо там все так страшно и унизительно, что все молчат, либо с игроков и персонала берут подписку о неразглашении.

Марк удовлетворенно кивнул.

– Продолжай.

– Я склоняюсь к варианту о подписке, плюс, думаю, кто-то оперативно подчищает сеть, если кто-нибудь все-таки начинает болтать. Хотя, все-таки, довольно странно – сеть сетью, но при личной встрече можно было бы и рассказать что-нибудь. Могу предположить одно из двух – они или думают, что их контролируют везде, или просто не могут рассказать.

– Думаешь, психологический запрет? – заинтересованно спросил Марк. Я хотел было ответить, но тут меня осенило: какого черта я тут отвечаю на его вопросы, если он сам совсем недавно через все это прошел?

– А сам разве не знаешь? – от раздражения, я как-то незаметно перешел на "ты", – Сам же говорил, что из наших, а судя по поведению – как будто подменили. Зачем эти вопросы?

– Вспомни Сократа, – сказал Марк, и меня как будто холодной водой окатили. Был в древности такой философ, который сам напрямую ничего не утверждал – он просто задавал собеседнику такие вопросы, что тот сам делал нужный вывод. Выходит, прямо сейчас меня не используют в качестве источника знаний – мне пытаются о чем-то рассказать, направить так, чтобы я сделал правильный вывод. Но если кому-то нужно, чтобы я что-то узнал – значит, мне уже прямо сейчас готовят какую-то роль.

Тем временем Марк, внимательно следивший за моим выражением лица, достал из кармана крохотную флешку и протянул мне.

– Здесь много, очень много вопросов. Я хочу, чтобы ты попробовал ответить на них.

– Что происходит, Марк?

– Я думаю, ты скоро поймешь. Как я уже сказал, там очень много вопросов, возможно, найдется место и для твоего. Да, ты можешь отдыхать сегодня, можешь считать это поощрением за хорошую работу на этой неделе.

И я покинул его кабинет. Вопросов действительно было очень много.

Полчаса дороги до дому тянулись непривычно долго. Против обыкновения я не стал открывать в телефоне читалку с очередной книжкой. Наверное, сейчас я просто не смог бы сосредоточиться на чтении – слишком много носилось в голове мыслей. Не люблю это состояние, когда думаешь обо всем одновременно и ни о чем – как следует. Нужно остановиться и понять, с чего начинать разматывать этот клубок.

Я намеренно не рассказывал Марку обо всех своих выводах и догадках – еще непонятно, можно ли вообще ему доверять. Факт, что он знает обо мне достаточно, чтобы наполнить мою жизнь неприятностями. Но, с другой стороны, что такое жизнь книжного вампира с официальным статусом? Меня не возьмут на официальную работу, но никто не запрещает мне работать на себя. В общем – с голоду не умру и, если надо, наглядно продемонстрирую, что я еще не прижат к стенке. С другой стороны, если я не ошибаюсь в своих выводах, и о них вдруг узнает кто-то не тот, жди беды.

Выходит, первое, что мне нужно выяснить – кто со мной играет.

Дальше. Положим, он уже побывал в игре и пытается меня подготовить. К чему? Какой вообще смысл в моем участии? На поверхности два варианта – или он хочет, чтобы с моей помощью просочилась информация, которую он по каким-то причинам не может раскрыть сам, или ему нужно, чтобы в игре появился игрок, которому о чем-то известно заранее. И, конечно, всегда есть третий неизвестный вариант, согласно которому я просто чего-то не учитываю... В общем – нужно больше информации, причем срочно, пока я не влип окончательно.

Двери подъезда, третий этаж, знакомый щелчок замка. Ну вот я и дома.

Несколько минут уходит на то, чтобы настроить компьютер и заварить кофе. Полгода назад я решился купить новый компьютер, который думает быстро, не перегревается и имеет кучу разных "вкусных" возможностей, и с тех пор старый системник пылился на балконе, в ожидании то ли чуда, то ли мусорки. Резонно решив, что лучше не использовать комп, который постоянно подключен к сети, для ознакомления с непонятной и, вероятно, опасной информацией, я решил использовать запасной вариант и теперь активно настраивал старую технику. Воткнуть мышку и монитор, сломать устройство беспроводного соединения с сетью (если уж быть параноиком, то хотя бы последовательным – мало ли какие следящие программы могут незаметно жить у людей на компьютерах?), включить, вставить флешку...

Если честно, я ожидал увидеть текстовый документ, в котором будет куча вопросов и отвлеченных размышлений, но вместо этого обнаружил кучу пронумерованных и запароленных папок и программу. Программа называлась "Запусти меня", вероятно, на случай если я не соображу. Без долгих раздумий я открыл ее, и тут же на весь экран открылось окошко, как две капли похожее на старую добрую читалку.

Привет, Макс, вот и пришло твое время узнавать, что к чему.

Уверен, ты сейчас сидишь и думаешь, во что это такое ты вляпался. Всех ответов ты сразу не получишь – чтобы получить их, тебе нужно во многом разобраться, а знание иногда не только помогает, но и мешает. Представь, что перед тобой загадка. Ты ломаешь голову, ищешь и, наконец, находишь ключ к ее решению. Но что если ты заранее знаешь ответ? Будешь ли ты задумываться?

А теперь представь, что у загадки несколько решений, и чем больше ты собрал – тем лучше. Поможет тебе один готовый ответ найти другие?

Перед тобой материалы, которые я смог достать ДО того, как оказался внутри. Я разбил их на несколько блоков, не все будут доступны сразу. Как понимаешь, это сделано в твоих же интересах. Собрано только то, что подталкивает к верным выводам. Уверен, ты сможешь разобраться, как получить доступ к продолжению .

А теперь, как и обещал, вопросы. Ты знаешь, для чего делали игры раньше – для развлечения и обучения. Но какой должна быть игра, цель которой – изменить человека?

Подумай еще кое о чем. Чем мы отличаемся от обычных людей? Почему мы не можем оторваться от книги, даже если знаем, что сейчас нужно заниматься чем-то другим?

И, прежде чем ответить на этот вопрос, попробуй разобраться с тем, что такое ПОЛНОЕ погружение и кто больше других ему подвержен?

Сейчас ты получишь доступ к первому блоку информации, она собрана в папке N1. Слово-ключ Морфей, используй его. Как разберешься – приходи ко мне, у меня будет для тебя первое настоящее задание. С наилучшими пожеланиями, М.Х.

Когда я закрыл окошко и ввел пароль для первой папки, я понял, насколько серьезно настроен Марк и какую работу он проделал. Передо мной были газетные статьи, фотографии, таблицы, соединив которые вместе можно было сделать первый важный вывод. Влип не я. Влипли мы все.

Многое из того, что я прочел, я знал и раньше, но собранные вместе, знания представали в новом свете. Первые статьи из тех, которые мне довелось прочитать, были написаны почти двадцать лет назад. До нас докатились лишь отголоски того бума научных исследований, который произошел в то время. На всех пяти континентах, везде, где только были развиты наука и образование, произошел неожиданный всплеск рождаемости одаренных детей. Им легко давались счет и чтение, а к десяти годам многие уже освоили стандартную школьную программу. Никто особо не знал, как учить таких детей – в большинстве школ все было рассчитано так, чтобы давать нормальным детям обычные знания. Немного было таких учителей, которые достаточно долго могли бы состязаться со своими учениками. Где-то раньше, где-то позже обратили внимание на этот феномен – многие преподаватели университетов устраивались работать в школы, потому что именно там они могли найти достойных учеников. Кто-то делал блестящие исследования, кто-то ставил педагогические эксперименты – приветствовалось все. Не все, конечно, покидали престижные вузы, да и в большинстве мест момент был упущен – вместо того, чтобы развивать одаренных детей, их предоставляли самим себе, обучая "по старинке", ориентируясь на большинство. Так возникло мое поколение – одни из нас, те, кому повезло с учителями, достигали небывалых высот, а другие становились талантливыми бездельниками, которые легко справлялись со своими задачами и откровенно скучали сначала на уроках, а потом в университете и на работе.

Но это была только первая волна. Вторая волна изменений произошла тогда, когда дети выросли и им стали тесными рамки обычного мира, а самые свежие теории начали казаться слишком простыми и грубыми. Тогда-то наука и шагнула вперед, смело стерев грань между будущим и настоящим. Но сильнее всего произошедшие события затронули культуру. Появились новые жанры музыки и живописи, а что стало с литературой, я знаю не понаслышке. Под пером новых авторов рождались миры, которые были глубже и ярче настоящего мира, а картины изображали то, чего не может быть, так, как будто оно есть на самом деле. Только протяни руку – и коснешься неба, и выхватишь птицу из объятий ветра.

Но вот о чем почти молчали и тогда и теперь – так это о том, что стало происходить с некоторыми из нас. То тут то там стали мелькать сообщения о пропавших людях, но им не придавали особого значения. Люди ведь и раньше пропадали, верно? А то, что кто-то не проснулся, а кто-то сошел с ума и видит то, чего нет – так и такое было всегда. Люди привыкают ко всему. Если что-то происходит везде, оно воспринимается как что-то нормальное, если это что-то происходит не с тобой или твоими близкими – значит, можно не придавать этому слишком большого значения. Так думали многие, и ужасы в новостях смотрелись почти так же, как ужастики в кино – далеко, на экране, почти понарошку. Уж не знаю, откуда Марк достал эту статистику, но, когда я прочитал, стало действительно страшно. Количество пропавших без вести, ну или тех, кто просто утратил рассудок, за последние семнадцать лет выросло почти вчетверо. Словно кто-то объявил на нас охоту, и успешно отстреливал тех, кто слишком умен или талантлив. А потом, три с половиной года назад, кривая пошла вниз. Не очень быстро, но количество странных происшествий все же снизилось.

Примерно тогда же на волне популярности была новая игра, изюминка которой была в том, что каждый начинал свой путь с нуля – никаких гайдов, баз знаний и форумов, только первозданные ощущения от знакомства с новым миром. Каждый игрок, начиная играть, соглашался молчать в сети об игре в рамках общения с непосвященными. Их можно было приглашать, но нельзя было рассказывать о том, что внутри. Только спустя полгода смогли связать участие в игре с неожиданной утратой многими игроками интереса к музыке, искусству, литературе. Но, вместо того, чтобы спешно прикрыть игру, столь пагубно влияющую на людей, ее объявили средством борьбы с эмоциональной зависимостью.

Меня никогда особенно не интересовали игры, а в тот период, когда все это освещалось в прессе, я был как раз увлечен очередной серией книг. Поэтому все, что я нашел, я читал со все более сильным удивлением. "Дорога забвения" казалась мне какой-то изощренной системой промывания мозгов, которую создали специально для борьбы с нашим безволием, не позволяющим отложить книгу и начать нормально работать. А по всему выходило, что изменение сферы интересов было всего лишь побочным эффектом, который потом стали использовать по полной.

Что удивительно – чуть позже, когда я озадачился поисками информации по игре, я почти ничего не смог найти в сети. Еще тогда я заметил, что исправные новостные порталы при обращении к отдельным архивам как-то подозрительно зависают. Что ж, по всему выходит – информацию затерли, вопрос только – как и зачем? А еще очень интересно, каким образом Марк сумел до нее добраться?

Впрочем, судя по последнему документу, добираться он умеет много куда. Потому что в мои руки попал засекреченный внутренний отчет, об одном существовании которого могли знать очень немногие. Согласно этому отчету, за последние три с половиной года число непонятных инцидентов снизилось на сорок процентов. И лишь три из них произошли с пользователями "Дороги забвения".

Первая мысль, которая меня тут же посетила – наши способности используют в каком-то стремном эксперименте, только раньше для этого нужно было похищать людей, а теперь достаточно просто засунуть подопытного в консервную банку с полным погружением и всеми вытекающими. Удобно, незаметно, у всех на виду. И, главное, люди ведь сами в это лезут, условно добровольно. Что-нибудь вроде "Нажимая кнопку "да" вы принимаете условия соглашения, включая написанные минус первым шрифтом". Версия вполне себе рабочая, особенно с учетом того, что целевая аудитория этой гнусной игры – не совсем обычные люди. Кстати, почему именно мы? Есть же, вроде бы, множество куда более успешных людей, наглядно демонстрирующих общественности свои таланты. Хотя... там ведь русским по белому написано, что со старта у всех были какие-то особенные задатки, просто одним повезло их раскрыть, а другим – нет. Значит, мы – потенциально одаренные, которых кто-то решил прибрать к рукам. Подумав еще немного, я пришел к выводу, что это вполне логично – не трогать тех, кто на виду. Кто заметит, что исчез обычный человек? А вот пропади известный художник или писатель – сразу поднимется вой и начнутся усиленные поиски.

Я запустил табличку с посланием от Марка еще раз. У меня уже сложилось твердое впечатление, что он ничего не делает просто так. Значит, между материалами и вопросами должна быть какая-то связь. Первое, что бросилось в глаза при повторном прочтении – это то, как он обозначил пароль. Слово-ключ. Зачем так мудрить? Он ведь современный человек и должен знать, как это называется. В конце концов, одно слово удобнее, чем два. Может быть, это какая-то подсказка?

Морфей – божество снов. Во сне человека происходит погружение в состояние, при котором он не чувствует своего тела и видит то, чего на самом деле нет. Сон – это полное погружение? Или полное погружение – аналог сна? Или кто-то программирует наши сны, пока мы находимся в игре? Вопросы порождают вопросы. Нельзя зацикливаться, нужно идти дальше. Что происходит во сне? Тело отдыхает, мозг работает с воспоминаниями, нажитыми за день. Перезапись из кратковременной в долговременную память. Вот тебе и дорога забвения... у создателя явно есть чувство юмора и хороший запас наглости. Спрятать настоящий смысл игры под поэтичным названием... изящно и страшно одновременно. Мы забываем большинство своих снов, так что о том, что на самом деле творится в игре, могут не знать даже ее участники. И если игра действительно работает с памятью – люди могут забывать даже то, что происходило в реальном мире.

Что-то мне совсем расхотелось играть в эту игру. Попадусь – уж лучше стать бомжом и клянчить на бутылку. Кстати о бутылке... с какой стати я в одиночку во всем этом разбираюсь? Одна голова хорошо, а две с половиной – лучше. Нужно связаться с Алом, возможно, он сможет найти в этом всем то, чего не заметил я.

Ал, в миру Александр, а на просторах компьютерных игр – Алый был одним из немногих людей, которым я доверял на все сто. Мы дружили с детства, не раз выручали друг друга, и если уж получали по морде – то обычно тоже вместе. С самого детства он грезил о компьютерах, но у его отца было какое-то странное предубеждение против всего, что сложнее калькулятора. Поэтому его отец ездил на старой машине без всяких "ненадежных наворотов", а чтобы поиграть или поковыряться в какой-нибудь "интересной проге" Ал обычно приходил ко мне. Он тоже любил читать, только если я читал все подряд с упором на фантастику, то мой друг бессонными ночами штудировал всевозможные справочники по "железу" и книжки по программированию. Уж если кому-то и разбираться в том, как компьютер может залезть в мозг человеку – то именно ему.

Привычно набираю знакомый номер. С полминуты слушаю длинные гудки, следом за ними – мрачно-сонное "алло".

– Здорово! Помощь нужна, как раз по твоей части. У меня с компом какая-то фигня, хочу, чтобы ты взглянул.

– О, привет, дружище! Не вопрос, посмотрю. Только тебе придется сначала мой мозг реанимировать, а то после вчерашней смены как-то совсем туго. Купишь мне чего-нибудь холодненького?

– Заметано. К тебе когда подъехать?

– Чем скорее, тем лучше. И вот что... как приедешь – стучи громко, не стесняйся, а то меня это... подушка не отпускает.

Попрощавшись, я быстро открутил системник (конспирация наше все!), сунул флешку в карман и двинул со всем своим "железом" по направлению к берлоге своего старого друга, не забыв по пути заглянуть в пивной ларек. Вечер обещал быть интересным.

Обшарпанный подъезд его дома встретил прохладой. Поднявшись на третий этаж и застыв перед дверью своего давнишнего приятеля я не смог сдержать улыбки – Ал не изменился. Из-за двери доносились раскаты басов и пронзительные "запилы" электрогитары. Несмотря на изобилие новых жанров, он остался верен "старой классике" – рок-музыке прошлого века.

С третьего раза Ал услышал дверной звонок и открыл дверь. Вид у него был не очень – черные круги под глазами, взлохмаченная прическа и выражение вселенской тоски на лице. А еще за время, пока мы не виделись, мой друг, казалось, еще сильнее похудел и вытянулся. Этот его образ многих вводил в заблуждение – этакий ботан-айтишник, который сложится от любого неосторожного тычка. На самом деле он был из тех жилистых и очень резких людей, которые в нужный момент проявляли неожиданную силу и выносливость, а одним из его многочисленных хобби был какой-то "смешанный бой", по словам Ала, "взявший лучшее от ударных стилей и борьбы".

Молча пожав мне руку, он отобрал системник и кивнул в сторону коридора, мол, проходи, не стесняйся. Я прошел следом, с любопытством оглядываясь по сторонам. В доме моего друга не было ни порядка, ни беспорядка в привычном смысле этих слов. Как всегда, было чисто, но количество предметов зашкаливало. Это место больше напоминало музей приколов и странных вещей, чем место обитания живого человека. При этом то, что не поместилось на стенах и многочисленных полочках, безо всякой видимой системы было свалено на полу.

– Разгребай место и падай, – кивнул он в сторону наименее захламленного стула, а сам устроился напротив и крепко приложился к бутылке, – Так что стряслось с твоей машиной?

– Это как-то лучше своими глазами увидеть, – ответил я и протянул ему флешку.

Спустя минут двадцать мы устроились в мастерской, где, по словам Ала, было "меньше всего лишних ушей". Ал задумчиво дымил в потолок, переваривая прочитанное, а я терпеливо молчал, стараясь его не отвлекать.

– Вот за что я тебя люблю, Макс, так это за твой размах! – изрек он наконец, – Когда я услышал "фигня с компьютером", подумал, что очередной вирус или железо барахлит, но вот это, – он потряс в воздухе флешкой, – я понимаю, фигня так фигня! Что делать планируешь?

Я пожал плечами.

– Для начала – думать и разбираться. Ты видел – на меня уже хотят какое-то задание навесить, а я так до конца и не в курсе, что происходит и зачем оно мне нужно.

– Ты просто задаешь неправильные вопросы, вот и получаешь неправильные ответы. Вот давай по порядку: что ты имеешь ввиду, когда говоришь "что происходит"?

– Как что? Этот чертов закон о трудовой этике, пропадающие без вести люди, игра...

– Неверно. В смысле, как подход. Я вот вижу немного другую картинку. Тебя спалили, прижали, а теперь порциями скармливают информацию, которая должна заставить тебя что-то делать. А ты вообще уверен, что вот это, – он снова потряс флешкой, – подлинная информация?

– Есть варианты проверить?

– Есть, куда же без них. Но я тебе даже не об этом: оцени масштабы заварушки, в которой тебе отводят активную роль. Государство с его законом, корпорации, мутная зомбирующая игрушка, сотни пропавших людей... и ты. Как тебе расклад сил и шансы на выживание?

– Все зависит от тех, кто пытается вписать меня в эту схему и моей роли. Хотя по принципу – шансы мизерные.

– Вот поэтому тебе нужно сначала разобраться с тем, куда тебя "ведут". Я так понял, на этой флешке задана последовательность, и когда твой шеф считает нужным – он сливает тебе очередной пароль и дает доступ к новому уровню погружения в неприятности. Первое – надо узнать, что там в конце, и тут ты не прогадал с тем, к кому обратиться. Вскроем, расшифруем, посмотрим. Второе – и это обязательно – нужно понять, с чем мы имеем дело – с подлинной инфой или умелой манипуляцией. Хотя тут я тебя обнадеживать не буду – можно и из правдивых фактов создать такую подборку, что человек поверит во все что угодно. Самый лучший результат – это если тебе врут, тогда хотя бы ясно будет, что тебя просто хотят использовать втемную в какой-нибудь мутной операции. Но если не врут, на повестке дня третье, что нужно сделать.

– И что же это?

– Купить кокон и сыграть в их игру. Эй, не смотри на меня, как на психа, я уже все продумал. Помнишь, ты говорил, что никто не сливает информацию? Не находишь странным, что никто даже при личном общении ничего не рассказывает?

Дождавшись моего кивка, он продолжил:

– Я много думал о том, как можно добиться такой молчаливости. Наилучший вариант – это если они ничего не помнят или настолько боятся, что кто-то узнает об этой разговорчивости, что молчат при любых раскладах. Но откуда можно узнать, что ты сболтнул лишнее, если рядом не было лишних ушей или цифровой техники с прослушкой?

– Память?

– Именно. Если игра сканирует твои воспоминания за день, скрыть что-то почти нереально. Ключевое слово – почти. Потому что если человек перестает заходить в игру, или хотя бы пропускает несколько дней, не выйдет узнать, чего он там и где говорил. Тогда почему никто не попробовал воспользоваться этой лазейкой? Взять хотя бы тех, кто уже прошел "реабилитацию" и может не играть?

– Им подсаживают что-то в мозг?

– Ты делаешь успехи, Макс! – Ал вальяжно разлегся в кресле, – Еще немного и я решу, что ты мог бы обойтись и без моей помощи. А если серьезно, – добавил он, глядя на мое хмурое лицо, – я на полном серьезе думаю, что эта фигня не только читает твою память, но и записывает туда что-то. Взять хотя бы этот пофигизм к любимому хобби – явно же какой-то глюк системы.

– Может, какой-нибудь психологический блок? – спросил я, вспоминая "вопрос" Марка.

– Угу, или компьютерный вирус. Как-никак, наши мозги – это тот же компьютер, только очень навороченный, с кучей команд и плавающих алгоритмов.

– И как это связано с тем, что надо попробовать сыграть? Судя по твоим словам, как только я сунусь в игру, меня перепрошьют к чертям, и я стану другим человеком, который даже рассказать ничего не может, потому что в голове засел вирус.