Текст книги "Сердце героя"

Автор книги: Налини Сингх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

– Не говори глупости, Джесс. Я знаю, что отвечаю за это так же, как и ты.

– Отвечаешь? За это? Мы говорим о нашем ребенке, Гейбриел! – она захватила его руки и попыталась встряхнуть, но он остался недвижим. – Как ты можешь единолично принимать подобное решение?

– Обсуждение закончено.

Он оттолкнул ее руки нежно, но твердо.

Потрясенная до глубины души, она наблюдала, как Гейб поворачивался, чтобы идти в дом. И внезапно будто ангел прошептал ответ ей на ухо.

– Это все из-за них.

Гейб остановился и повернулся к Джесс.

– Хорошо, если тебе так будет легче, я признаю, что совершил ошибку. Я не хочу, чтобы ребенок путался под ногами, и я не хочу быть отцом. Точка.

– И то, что через два дня годовщина пожара, не имеет ничего общего с твоим нежеланием иметь детей?

– Я давным-давно привык. Это самый обычный день.

Он ушел в дом, громко хлопнув дверью.

Джесс села на ступеньку, охватив руками поднятые колени. Она понятия не имела, что делать. Гейбриел казался таким решительным, таким упрямым.

Но надежда все еще теплилась в ее душе. Гейб не хочет признать, что его поведение имеет отношение к пожару и гибели его семьи. А после пожара, в котором чуть не погибла сама Джесс, его страхи наверняка окрепли еще больше.

Джесс вытерла слезы, встала и собралась вернуться в дом. Еще есть немного времени, чтобы достучаться до мужа. Но если у нее не получится, их брак потеряет всякий смысл.

Гейб занимался обычными делами, и все работники следовали его примеру.

– В день годовщины всегда так? – спросила Джесс у миссис Крофт.

– Все годы, что я работаю здесь. Не беспокойся, Джесс. Он был маленьким мальчиком, когда это случилось. Естественно, он забыл страшные события того дня.

Но Джесс была уверена, что он ничего не забыл – ведь ночью ему снова приснился кошмар. Подумав еще несколько минут, она взяла ключи от машины.

– Я еду на «Рендалл стейшн», – объяснила она миссис Крофт. – Хочу поработать в саду. Вернусь засветло.

– Я передам Гейбу.

Дорога уже была знакомой, и Джесс совсем не устала. Следующий час она убирала мусор в саду. Потом начала собирать букет.

Положив цветы на пассажирское сиденье, она поехала к могилам родителей.

– Мне вас не хватает, – сказала она спокойно. – Но думаю, теперь со мной все будет хорошо. Забавно, как крошечный младенец, растущий в тебе, может сделать тебя такой сильной.

Возвратившись к машине, она направилась к кладбищу «Энджел стейшн». Дорога туда заняла минут пятнадцать.

Подъезжая, Джесс заметила маленький грузовичок. Остановив машину, она взяла цветы и вышла.

И увидела мужчину, который стоял на коленях у маленького надгробного камня.

Джесс чувствовала, что не следует ему мешать, и ушла бы, если бы он ее не заметил.

– Я принес цветы.

На одном надгробном камне Джесс увидела сосновую шишку, на втором – речной камень, а на третьем – крошечный букетик полевых маргариток. Глотая слезы, она положила свои цветы. Гейб стоял рядом с ней.

– Извини. Я не хотела тебе мешать.

– Тебе не за что извиняться. – Он стряхнул пыль со своей шляпы и надел ее. – Мне пора возвращаться.

И очень быстро ушел.

Джесс опять посмотрела на могилы. Маргаритки для младшей сестры – вероятно, она любила плести венки из них. Речной камень для Рейфиела – возможно, он любил ловить рыбу или плавать. Сосновая шишка для Майкла – наверное, он был большой любитель лазить по деревьям. У нее не осталось сомнений, что Гейб нежно любил своих братьев и сестру.

Дав волю слезам, Джесс пошла к своей машине, но что-то заставило ее обернуться.

На могилах родителей Гейба лежали лишь те цветы, которые она только что положила.

Значит, им он ничего не принес. Что случилось со Стивеном и Мэри Дюмон? И почему Гейб до сих пор так сердит на них?

В следующие дни Джесс несколько раз пыталась поговорить с Гейбом, но каждый раз наталкивалась на глухую стену. Гейб стал отчужденным, и это пугало ее, заставляя терять веру в будущее. Ко времени ее прилета в Окленд, где должна была открыться выставка, Джесс буквально места себе не находила.

– Джесс!

Она вздрогнула, не ожидая услышать свое имя, и увидела взволнованное лицо миссис Килпатрик.

– Спасибо, что встретили меня.

– Не стоит благодарности. Я так рада за тебя. Ричард устроил большую шумиху по поводу открытия филиала его галереи. Выставка твоих картин будет заметным событием.

– Кажется, и у вас было много хлопот.

Джесс очень хорошо знала об общественной деятельности миссис Килпатрик. Та махнула рукой.

– Я отвезу тебя в отель. Сейчас одиннадцать часов, и у тебя еще достаточно времени, чтобы подготовиться к открытию выставки. Ричард сказал, что оно назначено на семь вечера?

– Да.

– А Гейбриел? Он прилетит сам?

Миссис Килпатрик открыла багажник, и Джесс положила туда свой маленький чемоданчик.

– Его не будет. – Она попыталась скрыть свое разочарование. – Он слишком занят.

Через час Джесс была в своем номере. Вскоре она спустилась позавтракать в ресторан, где и встретилась с Ричардом.

– Моя дорогая Джесс, я думаю, нас ждет длительное и взаимовыгодное сотрудничество. – Улыбнувшись, он поцеловал ее в щеку. – Я счастлив тем, что мне выпал шанс устроить выставку такой талантливой художницы, как вы.

Комплимент укрепил ее веру в себя.

– Спасибо.

Когда Ричард уехал, она возвратилась в свою комнату и повесила на плечики платье цвета красного вина. Сегодня в него еще можно втиснуться, а потом она его не скоро сможет надеть. Жаль, что Гейб не увидит ее в этом платье.

Она ненадолго вышла в магазин и вскоре вернулась. Пора было одеваться. Ричард хотел, чтобы она пришла за час до открытия. Она взяла платье, и тут зазвонил телефон. Возможно, Гейб все же решил прилететь.

– Алло.

– Джесси, догадайся, где я?

Улыбка исчезла с ее лица.

– Дамон. – Она села на кровать. – Разве ты не должен быть в заливе Хок?

– Я и был там, а вчера вечером позвонил домой и услышал, что у тебя выставка. Разве я могу пропустить первую выставку моей Джесси? Мама позвонила миссис Килпатрик, и теперь мое имя в списке гостей. – Он хихикнул. – Я сейчас в Гамильтоне и скоро буду в Окленде.

– А Кейла и Сесили?

– Они дома. Кейла не захотела ехать на машине с ребенком.

– Конечно. Сесили слишком мала для такой долгой поездки.

Пауза.

– Я думал, ты обрадуешься. Мы не виделись после рождения Сесили.

– У тебя есть жена и ребенок, Дамон. – Джесс не знала, понимает ли он, что она пытается сказать. – Так что отправляйся домой, а то однажды и Кейла перестанет ждать тебя.

– Как ты, Джесс? – Он стал говорить тише. – Ты перестала ждать меня?

Она закрыла глаза.

– Я всегда буду твоим другом.

– Я сам все испортил, когда позволил тебе уйти.

– Нет, не испортил. – Он никогда не сделал бы ее счастливой. Это она наконец начала понимать. – Ты женился на женщине, которая тебя любит, у тебя прекрасная дочь. Не потеряй их.

Снова пауза.

– Кажется, я стал эгоистичным, желая твоей любви. Но теперь это все в прошлом, да?

– Да, – подтвердила она. – В прошлом. Заботься о своей семье, Дамон.

– А ты будь осторожна, Джесси. Он не…

– Счастливого пути домой.

– Надеюсь, ты скоро прославишься.

Джесс вошла в галерею, чувствуя себя самозванкой. Снимая пальто, она мельком увидела свое отражение в зеркале, висящем около входа. Цвет платья гармонировал с оттенком ее волос, шелковистая ткань удивительно облегала ее тело.

Она должна была чувствовать себя сексуальной и уверенной. Но ей так хотелось, чтобы ее увидел мужчина, который не собирался быть здесь сегодня вечером. Она не была достаточно важна для него. Сердце ее болезненно сжалось.

– Джесс! – Лицо Ричарда сияло. – Вы выглядите восхитительно!

Все его помощники были в черном, а сам он – в элегантном сером костюме. Ричард предложил ей руку, и она позволила ему проводить себя в фойе.

– Сколько стоят мои картины?

– Много.

– Люди будут платить за неизвестное имя?

– Они сделают, как я скажу. – Его глаза блеснули. – Я даю им шанс приобрести первые картины художников, которые обречены на успех. К слову сказать, я ни разу не ошибся в своих прогнозах.

Эти слова должны бы были подбодрить Джесс, но когда начали прибывать гости, она почувствовала себя очень странно. Ее тело было в Окленде, а душа – в Стране Маккензи.

Она разговаривала с незнакомой молодой парой, когда Ричард положил руку ей на талию.

– Мистер Мэттью считает, что вы сами – редкостное произведение искусства.

– Скажите мистеру Мэттью, что это произведение искусства принадлежит другому.

Услышав знакомый голос, Джесс замерла. Рука Ричарда исчезла, и на талию Джесс легла другая рука.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Ричард отошел на шаг.

Джесс улыбнулась.

– Ричард, познакомьтесь, мой муж Гейбриел.

Пока мужчины пожимали друг другу руки, ее сердце трепетало. Гейб приехал, чтобы поддержать ее, несмотря на то, что был очень занят!

– Я вижу потенциального покупателя, – заявил Ричард и отошел.

Джесс передвинулась так, чтобы взглянуть Гейбу в лицо.

– Ты приехал!

Но тут она заметила его сжатые губы.

– Что ты вытворяешь, Джесс? Где он?

– Кто?

– Кейла в истерике. Она позвонила мне и умоляла, чтобы я просил тебя не отнимать у нее мужа.

Кровь отлила от лица Джесс.

– Так вот зачем ты приехал, – прошептала она.

– Джесс, дорогая. – Голос миссис Килпатрик раздался как нельзя кстати. – Я могу украсть тебя у твоего мужа? Мне надо обсудить с тобой продажу картин.

– Конечно.

Поговорив с миссис Килпатрик, Джесс направилась к картине с табличкой «Не для продажи». Это был пейзаж «Рендалл стейшн».

– «Дом». – Гейб прочитал название, стоя у нее за спиной. – Но теперь твой дом в другом месте.

– Нет. Дом – это безопасное место, где люди не думают о тебе плохо.

Он коснулся ее плеча с необычной нежностью.

– Если я скажу «Прости меня», это поможет?

Пораженная тем, что он готов принести извинения, она тихо ответила:

– Не уверена.

– Кейла позвонила, когда я уже и сам был готов лететь в Окленд. Приехал и увидел, что ты одета так, будто ждешь любовника. Возможно, я поторопился с выводами.

Джесс была поражена его словами.

– Так ты собирался прилететь сюда еще до того, как она позвонила? Я думала, ты очень занят.

– Я выкроил время.

Росток надежды пробился сквозь ее боль, но в этот момент подошел Ричард и повел ее прощаться с посетителями. В результате наедине с Гейбом она оказалась лишь в коридоре отеля.

– Мне страшно представить, что испытала Кейла… – Она смолкла на полуслове, услышав восклицание мужа.

– В чем дело?

Проследив за его взглядом, она похолодела. На полу возле двери сидел Дамон.

– Что ты здесь делаешь?

Дамон встал.

– Я хотел поговорить с тобой с глазу на глаз.

– Все, что я должна была тебе сказать, я уже сказала по телефону. – Джесс старалась говорить тихо, чтобы не привлекать внимание пары, выходящей из лифта. Это было трудно – гнев бушевал в ней. – Я сказала, чтобы ты отправлялся домой к своей жене.

Джесс вставила карточку в замок и вошла. Гейб не сказал ни слова, но положил руку на дверь и остановился, загородив вход.

– Думаю, Джесс все ясно объяснила тебе.

Она положила руку на плечо Гейба.

– Уходи, Дамон. Что бы нас с тобой ни связывало в прошлом, этого больше нет. Все кончено.

Дамон попытался протестовать.

– Ты и вправду предпочитаешь его мне? Джесс! Все знают, что ты вышла за него из-за денег.

– Ты ничего не знаешь о моем браке, – быстро возразила она, но увидела боль в глазах Дамона. – Не разрушай нашу дружбу. Пожалуйста, уходи.

– Значит, он может делать с тобой то же самое, что его отец делал с его матерью?

Крик Дамона привлек внимание горничной, идущей по коридору. Она развернула тележку и заторопилась в противоположную сторону.

– Что?

Джесс нахмурилась, потому что Гейб молчал. А Дамон продолжал:

– До пожара моя мать работала на «Энджел стейшн». Она знает все их грязные тайны! – Он протянул руку, будто желая выхватить Джесс из-под руки Гейба. – Я не оставлю тебя здесь с ублюдком, который будет тебя бить!

Гейб со всего размаху ударил Дамона в челюсть кулаком. Джесс тут же встала перед Гейбом, упираясь руками ему в грудь.

– Не надо, Гейб! – Она не была уверена, что сможет удержать его. – Пожалуйста!

Наконец он опустил руки ей на талию. Дамон крикнул:

– Я не уеду, пока ты не скажешь, что не любишь меня!

Джесс встретилась взглядом с Гейбом. Его руки опустились, и она повернулась к Дамону, который пытался встать на ноги.

Она проглотила слезы.

– Я не люблю тебя.

– Ты лжешь.

– Нет, Дамон. Не лгу. Я даже не знаю, любила ли тебя когда-нибудь.

Она цеплялась за него после смерти матери, отца и потери дома. Он был последним напоминанием о ее счастливом детстве.

– Пусть ты не любила меня, но ты и его не любишь. Разве не так?

Она выпрямилась.

– Это касается только меня и Гейба. Ты не имеешь права задавать мне такие вопросы. Отправляйся домой, Дамон. Ради бога, отправляйся домой, пока не потерял еще и Кейлу.

Он только что потерял дружбу Джесс. Как может она уважать мужчину, который игнорирует все, что она пытается сказать ему?

Дамон молча ушел.

Джесс повернулась и пошла в номер, пытаясь понять, что случилось со своенравным, но не жестоким мальчиком, которого она когда-то знала. У нее было ощущение, будто она только что разорвала последнюю связь со своим прошлым. Впереди ее ждала неопределенность. И твердо известно было только одно.

Она любит Гейбриела Дюмона.

Слишком много времени потребовалось, чтобы понять это. Она была ослеплена девичьими мечтами о том, какой должна быть любовь. Она видела в Дамоне то, что хотела видеть, поместив его на романтический пьедестал и соткав совершенство из фантазии.

Гейб же не совершенен. Отнюдь. Он держится с ней холодно, и одному богу известно, как долго это еще будет продолжаться. Но, тем не менее, она влюбилась в него. В сурового мужчину, который всегда будет поддерживать ее, уважать свои клятвы и обещания.

И что бы Гейб ни говорил о себе, он способен на глубокие чувства. Она увидела свидетельство этого в сосновой шишке, речном камне и крошечном букетике диких маргариток.

Джесс не была столь наивной, чтобы думать, что он любит ее, но она сердцем чувствовала, что Гейб может любить, и любить так, как женщина мечтает быть любимой. Если бы только он не прятал свои чувства за стеной отчуждения!

– Я сожалею, что так получилось. Мне кажется, ты разбила ему сердце.

– Он выживет. – Во многом ее друг детства оставался ребенком. Поэтому Джесс было так трудно оторваться от него. Пока Дамон занимал место в ее жизни, она могла притворяться, что ничего не' изменилось. – И если у него осталась хоть капля здравого смысла, он постарается спасти свой брак.

Гейб положил руки ей на плечи.

– Что-ты хочешь, Гейб? Я признала, что не люблю его. Этого недостаточно?

Он порывисто обнял ее.

– Я никогда не ударю тебя.

Джесс потрясло неожиданное напоминание о нелепом обвинении, брошенном Дамоном.

– Что он говорил о твоих родителях?

– Отец любил мою мать. Любил так сильно, что хотел, чтобы она принадлежала только ему. Даже если для этого должен был запереть ее в подвале.

– Он бил тебя, твоих братьев и сестру?

– Анжелика была слишком мала, – уклонился он от ответа. – Он, должно быть, и пальцем ее не тронул.

– Вы все были слишком малы.

– Я давно оставил прошлое в прошлом.

– Но оно может настигнуть нас, как случилось сегодня, – возразила Джесс спокойно. – Я твоя жена. Ты можешь довериться мне, Гейб.

Он переместил руки на талию Джесс и притянул ее к себе. Она провела ладонью по ссадинам на его пальцах.

– Никогда не думала, что ты можешь ударить человека.

– Насилие присуще нашему роду.

– Любой на твоем месте ударил бы его после того, что он сказал.

– Защищаешь меня, Джесс?

– Всего лишь говорю правду.

– Дамон тоже сказал правду, – произнес Гейб после долгого молчания. – Хотя отец редко бил мою мать. Чтобы сломить ее дух, он предпочитал применять способы, которые не оставляли отметин на теле. Я думаю, мать обезумела в тот день, когда он попытался отвести Анжелику в подвал.

Джесс так разволновалась, что едва могла дышать.

– Моя мать сошла с ума, хотя я не знал этого тогда. В тот вечер, после того, как пьяный отец заснул на кушетке, она дала нам всем по стакану молока.

– Ты ненавидишь молоко, – машинально отметила она.

– Ты заметила?

– Конечно. Мы же живем вместе.

– Моя мать тоже это знала и обычно не заставляла меня его пить. – Голос Гейба был спокоен, но тело напряжено. – В тот день я вылил его, когда она отвернулась. А потом, когда все заснули, я выбрался из дома и побежал к пруду, расположенному примерно в миле от дома. Когда я возвратился, дом был в огне. Я пытался войти, но люди, которые приехали тушить пожар, не пускали меня.

– Но ты все же пробрался в дом.

– Я оказался быстрее, чем они ожидали. Вбежал в холл за секунду до того, как рухнула балка.

– Пожар, – догадалась Джесс, – устроила твоя мать?

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

– Я почти уверен, что в молоко было добавлено снотворное. Поэтому они даже не пытались выскочить. И было найдено неопровержимое свидетельство поджога. – Его голос не дрожал. – Все решили, что дом поджег отец, но я-то знал, что этого не могло быть. Когда он отключался, то не меньше чем на восемь часов.

– Но тот пожар был расценен как несчастный случай.

– Город наш невелик, и у власти в то время находились хорошие друзья моего отца. Они решили, что правда лишь превратит в ад мою жизнь. Только когда мне исполнилось шестнадцать, я заставил их подтвердить свои предположения.

– Ты совсем не такой, как он.

– Достаточно, Джесс. – Он поцеловал ее в затылок. – Я больше не хочу говорить об этом.

Гейб улыбался все чаще, и душа Джесс постепенно наполнялась счастьем. В таком состоянии она случайно столкнулась с Кори в магазине, и ей стало стыдно, что она забыла о его проблемах… Забыла о безжалостном увольнении, на которое пошел Гейб.

Кори громко приветствовал ее. Подойдя, Джесс улыбнулась и ему, и маленькой девочке, которую он держал на руках.

– Привет.

– Это Кристи, моя дочь.

– Рада встретиться с тобой, Кристи. Твой папа мне рассказывал о тебе.

Кристи застеснялась и уткнулась лицом отцу в шею, но Джесс успела заметить улыбку девочки.

– Кори, мне очень жаль, что все так случилось.

Кори помотал головой.

– Я сам виноват. Мистер Дюмон был прав, когда рассердился. Я бы тоже рассвирепел, если бы такое случилось с моей женой. Я хотел сказать вам, что бросил курить. Навсегда.

– Это замечательно. – Джесс была удивлена его спокойствием. – Вы все еще хотите, чтобы я написала портрет Кристи?

– Вы напишете? – Когда она кивнула, он просиял. – Вы можете это сделать по фотографии?

– Конечно.

– Только мы не скоро опять появимся здесь. Я приехал, чтобы забрать мою маму и Кристи. К лозам я еще не привык, но думаю, что трудиться на винограднике еще интереснее, чем на ранчо.

Джесс почувствовала облегчение, что Кори нашел работу.

– О, я рада за вас.

– Ну, нам надо поторопиться домой. Приятно было поговорить с вами, миссис Дюмон.

– Удачи вам на новом месте.

Она уже собиралась повернуться, когда Кори хлопнул себя по лбу.

– Я такой болван. – Он улыбнулся. – Я же хотел поблагодарить вас.

– Меня? За что?

– За то, что поговорили с мистером Дюмоном. Если бы он не позвонил своему другу в Марлборо, я мог бы искать работу вечно.

Джесс кивнула, стараясь не показать своего изумления.

– Счастливого пути.

– Спасибо. И не волнуйтесь. Этот шанс я не упушу.

Джесс остановилась в раздумье. Значит, Гейб не только услышал ее слова, но и выполнил просьбу. Но почему этот упрямец не сказал ей?

Потому, что продолжал держать ее на расстоянии.

И это ему на руку! Ее мужу – мужчине, который перенес потерю всех, кого нежно любил, – было намного легче принять ее недоверие, чем любовь и заботу.

Губы Джесс сами собой начали раздвигаться в улыбке. Она раскусила его!

Жаль, что так поздно.

Джесс была готова рискнуть и открыть Гейбу свои чувства. Осталось только выбрать подходящий момент. Возможно, заветные слова она прошепчет ему сегодня ночью.

– Скажи, Гейб, – спросила она после ужина, уютно устроившись на диване в его кабинете, – ты хочешь заранее знать, родится ли мальчик или девочка, или пусть это будет неожиданностью?

– Я не хочу знать.

– Да? А мне не терпится узнать пол ребенка.

– Это не то, что я имею в виду. – Он положил факс, который внимательно читал. – Я сказал тебе, что не хочу быть отцом. Не вовлекай меня в то, в чем мое участие необязательно.

Глядя в его непроницаемое лицо, Джесс старалась найти хоть какой-то намек на чувства.

– Но, Гейб, теперь, когда мы все выяснили… Ты совсем не такой, как он. Ты не должен волноваться, что причинишь вред своему ребенку.

Он обошел вокруг стола и стал перед нею.

– Не пытайся подвергать меня психоанализу на основе того, о чем вообще ничего не знаешь. Я уже принял решение.

Чувствуя, как страх леденит ей кровь, она встала.

– Я тебе не верю.

Он провел рукой по волосам.

– Я не буду игнорировать ребенка, если это то, о чем ты волнуешься. Я только хочу, чтобы он как можно меньше находился рядом со мной.

– И как наш ребенок сможет чувствовать себя любимым, если с раннего детства будет проводить почти все время в интернате? Его подбородок напрягся.

– Я буду обеспечивать все потребности нашего ребенка.

– Понятно. – Да уж, яснее сказать невозможно. – Любовь не является частью сделки?

– Об этом никогда и речи не было.

Она вздрогнула, почувствовав крушение всех своих надежд и мечтаний.

– А я-то думала…

Она покачала головой, сердясь на себя за то, что опять влюбилась в мужчину, который существовал лишь в ее воображении. Но на сей раз это не было безумным юношеским увлечением!

Ужас охватил ее от мысли, как близко она подошла к тому, чтобы объясниться в любви мужчине, которому плевать на ее чувства. Охватив себя руками за плечи, она собрала все силы, чтобы не разрыдаться. Во всяком случае, не здесь и не сейчас.

– И ты никогда не изменишься, да?

– Почему ты ждешь, чтобы я изменился?

Этот вопрос Гейба снова и снова звучал в ушах Джесс, когда она сидела на ступеньках здания, которое когда-то было ее домом. Однако ранчо ее родителей уже не владело всем ее сердцем. И ее новым домом стало «Энджел стейшн».

Но этого оказалось недостаточно.

Касаясь стен любимого дома, ради спасения которого она могла, как ей раньше казалось, пожертвовать чем угодно, она покачала головой.

– Только не счастьем моего ребенка.

Ее дитя не будет заложником фамильного ранчо. Да, ее сердце будет страдать, когда она уйдет и оставит землю родителей на милость застройщиков. Это она сможет пережить. Но никогда не простит себе, если будет стоять в стороне и смотреть, как ее ребенок растет несчастным. Видит бог, она сделала все, что могла.

– Прости меня, папа. – Джесс положила руку на живот. – Прости, что я не сдержала своего обещания, но знаю, ты поймешь.

И одна-единственная слеза скатилась по ее щеке.

Она оказалась дурой. Во-первых, потому, что думала, будто сможет жить в браке, основанном только на сделке, и, во-вторых, потому, что приняла Гейбриела Дюмона за своего рыцаря в сверкающих доспехах. Он вовсе не рыцарь. Она опять ошиблась.

Возможно, способность любить он потерял задолго до пожара, когда его сердцу непрерывно наносил раны его же собственный отец своим грубым обращением с матерью. Возможно, он разучился любить той ночью, когда «Энджел стейшн» стал огненным адом, поглотившим всех, кто был ему дорог.

Или она просто не такая женщина, какую он мог бы полюбить.

Одно Джесс знала точно: ее ребенок не будет страдать из-за ее же глупости.

Она встала и пошла к машине. Уезжая, она позволила себе только раз взглянуть в зеркало заднего вида. И лишь когда дом исчез за поворотом, она остановила машину и разрыдалась.

Джесс вновь обрела спокойствие к тому времени, когда вернулась на «Энджел стейшн». Ей не хотелось, чтобы Гейбриел видел ее слабой и жалкой. Она больше не была той сломленной девочкой, которая умоляла его спасти землю ее родителей. Наконец-то она повзрослела.

Гейба в доме не оказалось, и Джесс испытала облегчение. В спальне она упаковала чемодан. Потом отнесла его вниз и пошла в студию, где начала собирать в маленькую сумку самое необходимое. Она решила попросить миссис Крофт прислать картины, когда найдет постоянное жилье.

– Черт возьми, что ты делаешь, Джесс?

Закрывая сумку, она взглянула на мужчину, который стал центром ее жизни за несколько коротких месяцев.

– Я ухожу от тебя.

Это прозвучало чересчур прямолинейно, но Джесс было все равно.

Глаза Гейба опасно блеснули.

– Если ты думаешь, что этот трюк заставит меня бежать за тобой, ты ошибаешься.

Она прерывисто вздохнула.

– Я ничего не жду от тебя, Гейб. Я отказываюсь от сделки с полным пониманием последствий. – Джесс заправила волосы за уши, скрестила руки на груди и не дрогнула под суровым взглядом мужа. – Я знаю, что ты продашь «Рендалл стейшн». И не собираюсь просить, чтобы ты этого не делал. По закону ранчо принадлежит тебе.

– По условиям брачного контракта ты не получишь денег, потому что мы не были женаты в течение двух лет.

– Мне не нужны твои деньги. Теперь, когда у меня есть источник дохода, я верну тебе долг и за Лос-Анджелес. И не беспокойся о будущем ребенка. Едва ли будет справедливо требовать от тебя финансовой поддержки, поскольку ты предпочел бы, чтобы я не была беременна.

– Не говори глупости, Джесс. – Морщины залегли вокруг его губ. – Я не дам людям повода говорить, что я выбросил на улицу свою беременную жену.

Джесс подняла сумку.

– Прекрасно. Обеспечивай ребенка, это твое право, но мне от тебя не нужно ничего.

Гейб продолжал стоять в дверях.

– Но почему? Ведь год назад наш договор тебя вполне устраивал.

То ли она устала скрывать свои чувства, то ли у нее еще теплилась надежда, что этот не знающий милосердия мужчина вдруг сделает шаг ей навстречу, но она решилась открыть ему правду.

– Год назад я еще не любила тебя.