Текст книги "Приручить миллионера (СИ)"

Автор книги: Надежда Соколова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

– Теперь – вперед, в магазин, мне тебя больше кормить нечем, – хмыкнула она.

– Ты меня проводишь? – и взгляд кота, просящего сливки.

– Вообще-то, не хочется, – Лера поднялась из-за стола. – Я все еще надеюсь, что ты заблудишься и прибьешься к какому-нибудь другому дому, побогаче. Пусть и в качестве рабсилы.

– Стерва, – ничуть не обидевшись, заявил Славик.

– Чем и горжусь, – пожала плечами Лера и пошла одеваться.

Джинсы, кофта с длинными рукавами, сверху – ветровка, и можно было идти в магазин. Славик натянул на себя уже высохшую одежду.

По улице шли неспешно. Лера не видела смысла бежать, Славику, судя по походе, еще аукалось его падение. Хромал он несильно, но все же заметно.

На улице было свежо, дорога «радовала» глаз лужами, которые приходилось обходить по дуге. Тучи над головой намекали на повторение затяжного ливня.

Соседи, пользуясь передышкой, выползли на участки – траву порвать – и провожали Леру любопытными взглядами. Как же, старая дева идет по улице рядом с мужчиной, да еще и незнакомым, молодым, симпатичным. Лера буквально слышала, как о ней начнут гулять сплетни. Вот дойдет она до конца улицы, повернет за угол, и тут же сбегутся соседки, встанут посередине улицы и начнут мыть кости ей и Славику.

Ей, в принципе было все равно. Лера скосила глаза на своего спутника. Тот выглядел задумчивым.

– Не вспомнил? – спросила Лера, поворачивая за угол и выходя на общую улицу, «магистраль», как называли ее между собой дачники.

– Нет, – покачал головой Славик. – Я даже место, возле которого меня нашел ваш электрик, вряд ли узнаю. Все тут какое-то одинаковое.

Лера только хмыкнула. Она, прожившая тут очень много лет, знала наизусть весь путь от остановки до дома и могла проделать его с закрытыми глазами. А Славик, тот, конечно, путается.

Дорская шла по улице с видом главнокомандующего, инспектировавшего войска. Славик неспешно хромал рядом. Любопытные взгляды местных клуш его не смущали. Конечно, такое событие: старая дева идет в магазин с симпатичным мужчиной. Славик не сомневался, что мысленно все бабы на улице уже поженили его и Дорскую. Ему было плевать. Меньше всего она вызывала в нем похоть или страсть. Желание прибить – да, чтоб не мучилась. Но и только.

Магазин изобилием не радовал. Славик понятия не имел, чем владел в «прошлой» жизни, но то, что было выставлено на прилавке дачного супермаркета, вызывало у него желание сбежать куда подальше. Такие вещи, в том числе и одежду, он при хорошей жизни точно не надел бы.

Однако приходилось брать, что давали. Славик долго примерялся и к вещам, и к ценам. Не торговался, нет, просто мысленно вел подсчет будущим покупкам. Этот опыт дал ему понять, что устным счетом Славик владел неплохо. Однако вспомнить свою личность он все равно не смог.

Нижнее белье, спортивный костюм, бритвенные принадлежности, шампунь – Славик брал только самое необходимое. Плюс продукты. И все равно вышло больше, чем он мог себе позволить в данный момент. Пятьсот рублей, оставшиеся на руках, его не порадовали.

– Ну хорошо шмотки, – ворчала Дорская, когда они возвращались с пакетами в ее дом. – Я могу их понять. Надо. Но продукты… Нафига ты купил сразу три пачки творога, два пакетам молока и пять кило картошки? Ты шло, на необитаемом острове жить собираешься?

– Ты свои запасы давно проверяла? – насмешливо откликнулся Славик, уже привыкший к ее постоянному ворчанию. Варенье, и то доедено. Что там осталось? Маргарин и тарелка гречки? И как мы с тобой вдвоем будем это тянуть?

– Пять кило картошки, – отрезала Дорская. – Купил бы макароны и банку дешевой тушенки.

– И на следующий день отправился бы на небеса, – хмыкнул Славик. – Твоя тушенка загонит в гроб любого. Картошку хоть самому приготовить можно.

– С чем ты ее будешь готовить, если маргарина почти не осталось?!

– С молоком.

Так, препираясь, они возвращались по сырой погоде в единственное жилье, которое пока что было знакомо Славику.

«Как будто десять лет женаты», – внезапно пришла в голову мысль, заставив Славика вздрогнуть. Да не дай бог жениться на такой!

Глава 8

Овощи, фрукты, молочка, мясо – всего по чуть-чуть. И тем не менее этот транжира умудрился потратить почти все, что у него было. Зачем, Лера не понимала, нужно было покупать дорогие сезонные фрукты, если не хватало денег на обычную еду? А три пачки творога для чего? Он что, съест их за один присест? Вряд ли. А ведь это быстро портящийся продукт. То же самое можно сказать и о молоке.

В общем, Лера лишний раз убедилась, что непонятный тип с амнезией привык жить на широкую ногу и ни в чем себе не отказывать. Теперь осталось понять, что он забыл в той дыре, в которой жила Лера.

Выясняя отношения всю дорогу, они вернулись домой. К Лере домой, что примечательно. Ее внезапный нахлебник не вспомнил ни места, где его обнаружил электрик, ни что-либо о себе. Лера, женщина бывалая, знала, что на купленное долго не протянешь, особенно когда дома живет мужик. Последний опыт, крайне ценный, она получила сегодня утром и вчера вечером и лишний раз порадовалась, что живет только с матерью. Кстати о ней…

Зайдя в спальню, Лера посмотрела на висевший на стене календарь, повернулась к стоявшему рядом Славику:

– Мама с моря приезжает через пять дней. Она приедет – ты уедешь.

– Куда? – возмутился он.

– Мне все равно, – пожала плечами Лера. – До конца своей жизни я тебя здесь терпеть не намерена. Прижмет – поедешь в больницу. Или в полицию.

Славик недовольно сверкнул глазами. Но Лера прошла хорошую жизненную школу. Ей эти проявления недовольства были до лампочки.

– Мясо пожаришь? – просительно буркнул Славик.

– Пошли, – согласилась Лера. Мясо она не ела давно, недели три уже, если не месяц, и с удовольствием съела бы кусок.

Пока Славик, раздраженно сопя, мыл посуду, оставшуюся после утреннего завтрака, Лера жарила мясо. Два килограмма, не так уж много. Была бы ее воля, она потушила бы часть с картошкой. Но Славик заявил, что терпеть не может тушеное. Мол, картошку можно и сварить. А мясо – жарь. Лера не стала спорить. В конце концов, не на ее деньги эти продукты покупались. Вот когда они закончатся, Лера сможет диктовать свои условия. А пока она стояла у плиты и жарила мясо.

Дорская у плиты выглядела по-домашнему уютно. Тем более, когда молчала. Славик наблюдал за ее движениями и думал, что роль домохозяйки подошла бы ей идеально. В принципе, она и стала домохозяйкой. Вроде. По крайней мере, Славик не видел, чтобы она собиралась на работу.

– Ты не работаешь? – спросил он, когда Дорская поставила на стол тарелку с мясом и порезанные огурец с помидором.

– С чего ты взял? – насмешливо взглянула она на него. – Я – репетитор. С детьми занимаюсь.

«С чужими, не со своими», – так и хотелось добавить Славику. Но он вместо этого благоразумно занял рот куском мяса.

Ели молча. Славик сосредоточенно набивал живот, соскучившись по нормальной еде. С Дорской, судя по всему, никогда нельзя было быть уверенным, поешь сегодня или останешься голодным. Остатки маргарина и тарелка гречки Славика не впечатлили. Ему хотелось мяса. Можно просто жареного, можно сначала маринованного, а потом уже хорошо прожаренного, но мяса. Он, здоровый мужик, не желал питаться одной гречкой и заедать ее остатками варенья.

– Посуда на тебе, – сообщила Дорская после то ли позднего завтрака, то ли раннего обеда.

– Опять, – проворчал Славик. – А на тебе когда будет?

– А вот спроважу тебя куда подальше, и на мне будет.

– Стерва.

– Удивил.

Да, такую удивишь.

– Слушай, ты вообще красишься? – поддел ее Славик, скорее из злости, чем из интереса. – Одеться, причесаться, накраситься не пыталась? Глядишь, и замуж вышла бы.

– А что там делать, замужем? – удивленно вскинула брови Дорская. – У плиты всю жизнь стоять и таких нахлебников, как ты, кормить?

– Помрешь же с котами.

– Да уж лучше с котами, чем с подобными тебе типами.

Сказала и выплыла королевой в коридор.

Славик фыркнул. Нашлась принцесса. У плиты ей стоять не нравится. А убить жизнь на обучение чужих детей нравится. Логики Славик не видел. Впрочем, откуда в женских рассуждениях логика?!

Недовольно ворча, он поднялся и направился к раковине – мыть ненавистную посуду. Эх, была бы тут посудомойка…

Глава 9

На улице было хорошо: прохладно, не особо солнечно, работай не хочу. Собственно, Лера и не хотела. Она с удовольствием полежала бы на кровати с книжкой или, в конце концов, пыль в очередной раз протерла бы. Но спортзалы были ей недоступны, так что приходилось поддерживать форму, стоя раком на огороде. С другой стороны, было бы что поддерживать. Не сказать, чтобы Лера разъелась, но талия, видимая в восемнадцать лет, сейчас уплыла в дальние дали. Все же репетиторство во многом было сидячей работой. Так что, когда появлялось свободное время, Лера заставляла себя выйти на улицу, порвать траву на участке.

Кроме картошки и лука с укропом, они с матерью ничего не высаживали. Обе работали практически без выходных, у обеих не хватало сил выкладываться еще и на огороде. Правда, на участке росло несколько плодовых деревьев. И в дальнем углу пыталась выжить одичавшая клубника. Но и все. Соседи с завистью посматривали на пустовавшие сотки, пару раз даже предлагали купить часть. Но Лера с мамой вежливо всех посылали. Мало ли, как жизнь повернется. Может, надо будет продать дачу, с домом, и переехать в квартиру.

Лера, в домашнем халате, выбрала место с тенью, наклонилась, стала махать серпом, срезая пучки травы.

– Какие аппетитные формы открываются с этого ракурса. – насмешливо заметил знакомый голос сзади минут через десять.

Лера отложила серп на горку травы, разогнулась, повернулась, ухмыльнулась:

– Неужели запал? На мои формы? И даже изнасилуешь?

– Лечиться не пыталась? Голову особенно, – скривился Славик. – У тебя на насилии пунктик.

– Не дождешься, – хмыкнула Лера. – В нормальном состоянии я тебе не дам.

– Да нужна ты мне, – проворчал Славик и кивнул на серп. – Это что?

– То есть ты не деревенский, – сделала вывод Лера. – Иначе серп узнал бы сразу. Городской, причем привыкший жить на широкую ногу и сорить деньгами? Неужели к моему берегу прибило жирную рыбу?

– Серпом разделывать будешь? – подначил ее Славик.

– Зачем разделывать, – пожала плечами Лера. – Посмотрю в Интернете. Вдруг найду какую-нибудь информацию о пропавшем миллионере/бизнесмене и прочих «шишках». В новостях должно быть.

– Такие вещи в новостях не печатают, – нравоучительно заметил Славик. – Бизнесмен/миллионер – это не маньяк и не потерявшийся ребенок.

– Значит, в полицию пойдем.

– Иди.

– А ты?

– А мне и тут хорошо.

Повернулся и зашагал к дому. Зараза.

Лера вернулась к серпу и траве.

Славик вернулся в дом, зашел на кухню, сел на старый диван. Полиция! Какая там полиция! Славик не знал, почему, но был твердо уверен, что полиция с его делом не справится. Видимо, уже были прецеденты. Да и что он скажет в полиции? Что не хочет в бомжатник? Или куда они там отсылают? Что привык к деньгам и комфорту? Да они высмеют его и отправят куда подальше. С другой стороны, Дорская тоже грозится отправить… Совсем скоро…

Недовольно выругавшись, Славик поднялся, вышел в спальню и через несколько минут вернулся в кухню с листом бумаги и ручкой. Может, память тела подскажет?

Он начал писать все, что придет в голову, рисовал, чертил, тщетно пытаясь понять, кто он и что о себе знает. За этим занятием и застала его Дорская.

– И как, получается? – без нотки насмешки в голосе спросила она, встав рядом со столом.

Славик пожал плечами:

– Буквы я знаю, писать умею. Рисовать – нет. Подпись неразборчивая, – он кивнул на каракули внизу листа, – если это подпись, конечно.

– Да, негусто, – откликнулась задумчиво Дорская. – Пойдем, в интернете полазим. Может, найдем что. Бери стул.

Славик глубоко сомневался, что они что-то найдут. Даже если его и объявили в розыск, в чем он лично сильно сомневался, доступа к базам полиции у них нет. А форумы и соцсети… Кто же станет выкладывать такую информацию в общий доступ.

Дорская между тем села на стул, включила компьютер. Славик примостился рядом.

Сайты, форумы, поисковые системы. Что только туда ни вбивалось, по каким параметрам ни искалось. Ничего.

– В полицию или в больницу, – покачала головой Дорская, выключив компьютер.

Славик немного помолчал, потом спросил:

– Участковый у вас есть? Больница сразу отпадает.

– Есть, – кивнула Дорская. – Завтра как раз он принимает. В правлении. С утра.

– Хорошо, – неохотно кивнул Славик, – пусть будет участковый.

Идти в полицию не хотелось. Но лучше туда, чем в больницу, при одной мысли о которой у Славика мурашки бежали по телу.

Глава 10

«Скучен день до вечера, если делать нечего», – любила говорить в далеком детстве Леры ее бабушка. Лере скука не грозила. В самом деле, о какой скуке может идти речь, если, кроме обычных повседневных занятий в доме и на огороде, в ее жизни внезапно появился незнакомый мужик? Он требовал времени. Много времени. Одна готовка чего стоила. Сама Лера могла наварить каши на неделю, раз в два дня порезать миску салата, и все, еда есть. Этот же… То мясо ему пожарь, то картошку свари, то сырники сделай. Зря он, что ли, творог покупал. В общем, сел на шею Леры и ножки свесил.

Лера не привыкла к так называемой семейной жизни, когда нужно все свое свободное время отдавать другому человеку просто потому, что ты за ним замужем. Ладно еще ребенок. Тут понятно: пока он беспомощен, за ним нужно ухаживать. Но здесь же… Здоровенный детина лежал на ее диване, поплевывал в ее потолок, а она должна была в это время горбатиться у собственной плиты. Нет, так не пойдет.

– Кто не работает, то не ест, – заявила категорично Лера, едва услышав просьбу о сырниках. – Бездельники, пусть и с амнезией, мне в доме не нужны. Хочешь сырников – пойди прогуляйся на участок. Для мужика там работы полно. Можешь траву покосить, землю вскопать или дрова порубить, для тех же шашлыков.

Славик воззрился на нее со священным ужасом в глазах:

– Это ты сейчас серьезно, да?

– Более чем, – пожала плечами Лера. – Мясо с картошкой у тебя есть, от голода ты не умрешь. Сырники – роскошь. А за роскошь нужно платить. Так что выбирай: или сырники и работа на участке, или творог в пачках.

– Ты хочешь, чтобы я таким нехитрым способом прибил себя? Я же не знаю, как выглядит серп, значит, не умею им работать!

– Серпом, может, и не умеешь. Лопату и топор ты еще не пробовал.

И Лера замолчала, встала у плиты, демонстративно сложив руки на груди.

Взгляды Славика, если бы могли, прожгли бы в ней дырку. Но Лере было все равно. Горбатиться просто так на чужого мужика она не собиралась.

Славик встал с дивана, прошипел что-то про сумасшедшую бабу и поплелся к двери.

Лера довольно ухмыльнулась и, едва входная дверь захлопнулась, начала готовить сырники.

Дорская его выгнала! На участок! Работать! Нет, Славик был не против работы как таковой. Но он понятия не имел, по крайней мере, так думал, как выглядят сельхозинструменты. Лопата, топор, коса… названия знакомые, как и серп. Но…

Лопату Славик увидел и опознал первой – она лежала под навесом. Взял в руки, покрутил, нерешительно подошел к земле, воткнул в нее инструмент. И? Дальше что? Как этой штукой работать? Нажал ногой, надавил – лопата вошла глубоко в землю, практически до черенка.

– Сила есть – ума не надо, – пословица пришла в голову сама собой.

Вытащив лопату из сырой земли, Славик попробовал копать снова. Получилось раза с четвертого. Но сам процесс Славика утомлял. Да и смысла в нем не было. Лето же, что можно посадить летом?

В общем, лопата вернулась под навес.

Коса Славику не понравилась своим внешним видом и острым лезвием. Вот так пару раз махнешь – и без ног останешься.

Топор и дрова все же нашли друг друга. И минут десять Славик усердно рубил полена. Как оказалось, именно в этом ничего сложного не было. Как там Дорская сказала? Для шашлыков? Может, Славик и раньше для шашлыков часто рубил дрова?

Как бы то ни было, сложив дрова в поленницу и накрыв ее клеенкой от дождя, Славик с чувством выполненного долга вернулся в дом.

На кухне умопомрачительно пахло едой.

– Ну что? – ехидно поинтересовалась стоявшая у плиты Дорская, едва Славик вымыл руки в ванной и очутился на пороге кухни. – Есть от тебя польза обществу?

– Дрова порубил, – сообщил Славик, садясь за стол. – Не моя награда?

Дорская ухмыльнулась и поставила на стол блюдо с сырниками. Славик облизнулся:

– А сметана?

– Сибарит, – недовольно заявила Дорская, но сметану из холодильника все же достала.

Славик радостно потер руки и охотно приступил к трапезе. Жизнь казалась прекрасной. И даже заразная Дорская, буквально следившая за каждым его жестом, не могла отравить Славику настроение.

Глава 11

Работник из Славика оказался никудышный. Лера, конечно, не была уверена, что сама сделала бы больше. Но мужики, которых она периодически приглашала помочь с участком, пахать умели. В отличие от этого… сибарита… Сырники он ел с большей охоткой. Утомился бедняга на участке, видать.

– Не поперхнусь, – выдал он через некоторое время. – Можешь не буравить меня взглядом.

– Нужен ты мне, – фыркнула Лера, но глаза отвела. – Посуда на тебе.

– А ты снова вязать?

– Нет. К уроку готовиться. Завтрашнему. Последнему. Вот поработаю с утра, а потом и к участковому можно идти.

Не желая замечать недовольства Славика, Лера вышла из комнаты. О переносе дня занятий ее проинформировала мама ученика несколько минут назад. Собственно, Лере было все равно, когда заниматься. Хотят улететь в Турцию на сутки раньше? Да ради бога. Но подготовить материалы следовало. Чем Лера и занялась, включив компьютер. Упражнения, ролики на языке, смешные картинки, чтобы поднять настроение, текст для перевода… Она настолько увлеклась этим, что не заметила, когда в комнате появился Славик.

– Подскажите, сколько стоит эта квартира? – раздался у нее за спиной его голос. – Ты знаешь английский?

– Меня больше удивляет, что ты его знаешь, – не поворачиваясь, откликнулась Лера. – Я на этом языке деньги зарабатываю. А вот ты… Англия или Штаты?

– Понятия не имею, – последовал ответ. – Увидел надпись, прочел.

Следующие полчаса они выясняли, какие еще языки знает Славик. Оказалось – немецкий и французский. Плюс что-то на итальянском. Лера, которая свободно владела только английским и с грехом пополам понимала простейшие фразы на немецком, посмотрела на своего квартиранта с уважением.

– Посажу тебя тексты переводить – на картошку точно заработаешь, – сообщила она.

Славик фыркнул:

– Я лучше пойду дрова твоим соседям порублю, чем буду горбатиться за одну картошку.

– А у моих соседей есть, кому рубить, – проинформировала его Лера. – Это только я без мужика живу. Да и работничек из тебя… Аховый. Так что только переводы, только хардкор.

– Обойдешься, – проворчал Славик. – Другой способ заработка найду.

– Угу, – кивнула Лера. – Я почти поверила.

Спал Славик нервно. Ему что-то снилось, но что… Проснувшись, он ничего не вспомнил. Только общее состояние было подавленным.

Дорская еще спала, так что Славик спокойно занял ванную. «Посажу тебя тексты переводить – на картошку точно заработаешь», – вспомнил он, стоя под душем. Нашлась умница. Он – переводчик текстов. Славик понятия не имел, какие там заработки, но подозревал, что только на картошку ему, как новичку, в таком случае и хватит.

Выйдя из ванной, Славик поставил чайник, заглянул в холодильник – сырников оставалось несколько штук. В карманах – пятьсот рублей. И кто знает, что будет завтра. Славик нахмурился: ситуация ему упорно не нравилась. Он хотел есть. Много. Вкусно. Да и спать тоже на нормальной кровати, а не на этом… диване!

Дорская вышла к столу, когда закипел чайник. Заспанная, судя по движениям, чем-то раздраженная. «Или кем-то, – проворчал про себя Славик. – Эта спокойно может и на мне сорваться. Просто так, чтобы жизнь медом не казалась».

– Не вспомнил? – этот вопрос уже стал традиционным.

«Если бы вспомнил, давно вел бы себя по-другому», – проворчал про себя Славик и ответил вслух:

– Нет.

– Жаль, – а в глазах так и читается: «Нахлебник».

Но только в глазах. Все же творог был куплен на деньги Славика, как и яйца. И Дорская, с удовольствием жевавшая сырники, это понимала, к радости Славика.

Занималась с учеником Дорская чуть больше часа, вышла из комнаты в приподнятом настроении.

– Ну что, к участковому?

– В халате? – Славик вопросительно посмотрел на нее.

– Могу и в халате, – хмыкнула Дорская. – Главное, чтобы ты не голяком отправился. А то бабы-соседки от зависти помрут.

Славик покраснел. Вот же… Стерва! Чувствует себя хозяйкой ситуации!

Вышли через полчаса, Славик – в своем джинсовом костюме, Дорская – в платье, которое внезапно оказалось у нее в шкафу. Смотрелась она, конечно, в платье не очень, явно не Дюймовочка, хоть и пыталась скрыть свои телеса. Славик так и рвался пройтись по ее внешнему виду. Останавливало его только отсутствие собственного жилья и денег.

Глава 12

Шли как обычно неспешно. Лера вообще не любила спешить, поэтому с удовольствием соглашалась на занятия по скайпу: не нужно бежать за автобусом, рассчитывать время, чтобы доехать до ученика, в спешке одеваться утром. Так что и к участковому шли тоже без спешки. Лера шагала рядом со Славиком и усердно делала вид, что не замечает любопытных взглядов соседок. Те аж работу в огородах побросали – прилипли к заборам, наблюдая, как старая дева уже второй раз показывается на людях с симпатичным молодым мужчиной.

Ой, шо ж делается, бабоньки! Лерка мужика привела, пока мать в отъезде!

Лера буквально слышала эти сплетни за своей спиной. Но ей было все равно. Пусть языками чешут, раз уж больше нет других дел.

Настроение у Леры было практически отличным: последний урок проведен, деньги получены. Да здравствует желанный отпуск. Почти на три месяца, кстати.

Викторыч, пожилой участковый, работавший на дачах уже не первый год, принимал в небольшой комнатушке, заставленной шкафами с документацией. Вообще-то, это было помещение бухгалтера садоводческого товарищества. Но на несколько часов в неделю его отдавали участковому.

– Лерка, – добродушно хмыкнул Викторыч, мужчина лет шестидесяти-шестидесяти пяти, едва Лера со Славиком переступили порог, – кого я вижу. Домушника под конвоем привела?

Славик вздрогнул. Лера ухмыльнулась:

– Тебе, Викторыч, лишь бы шутить. Не домушника. Человек память потерял, пришел, чтобы ты помог выяснить все, что можно, о нем.

Викторыч нахмурился. Веселость слетела с него в один миг.

– Если это шутка, то не смешно, Лера. Вам нужно полицию вызывать.

– А ты кто?

– Лера…

– Не хочу я полицию, – вмешался Славик.

– А вас никто не спрашивает. По регламенту положено.

– Пойдем, – решительно повернулся к Лере Славик, – я передумал. Никакой полиции.

– Викторыч, – Лера и не подумала сдвинуться с места, – выслушай ты его. И прими заявление. Может, его родные ищут, с ног сбились, а он тут… Меня объедает.

Последняя фраза сыграла свою роль: оба мужчины укоризненно воззрились на Леру. Наконец-то нашли взаимопонимание.

Участковый оказался неплохим мужиком. Услышав претензии Дорской, он решил не мучить Славика вызовом полиции, сам принял заявление, сфотографировал на всякий случай, сообщил, что отпечатки будут снимать полицейские. Он, мол, завтра-послезавтра отвезет заявление с фотографиями в город, а там уже на месте решат, что делать, может, приедут к Дорской домой за Славиком.

– Вы там побыстрей решайте, что делать, – проворчала Дорская, сидевшая рядом на стуле. – Он у меня вечность жить не будет. Мать приедет – выгоню его, бомжевать пойдет.

– Нет в тебе, Лерка, чуткости, – покачал головой участковый. – Злая ты женщина.

Дорская фыркнула:

– Я не зная, я отдыхать хочу. А с этим не отдохнешь нормально. Он вечно есть просит. А готовить не хочет. Нахлебник.

Участковый сочувственно взглянул на Славика. Мол, эх, парень, ну и хозяйка тебе досталась. Славик в ответ только руками развел.

Закончив общаться с участковым, Славик с Дорской зашли в магазин. В доме закончились хлеб, кефир и молоко. Как заявила Дорская, не удивительно, Славик столько ест, что его не прокормить. Сам Славик так нес читал, но на людях ругаться не стал. Нужно будет, он и за закрытыми дверями Дорской все выскажет.

Тратили его деньги. Дорская заявила, что ее зарплата – неприкосновенный запас. И пока Славик оплачивает крышу над головой.

Как только вернулись домой, Дорская уселась с вязанием.

– Обед скоро, – прозрачно намекнул Славик.

– И? – равнодушно откликнулась она. – Еда в холодильнике. Разогреешь – поешь.

– Там картошки на полпорции осталось. Мяса – столько же.

– Вот и доедай.

Нет, ну непробиваемая баба же!

– Я не наемся, – недовольно дернул плечом Славик.

– Твои проблемы.

И вот как с ней общаться?!

– Хорошо, – Славик свел брови к переносице, – что ты хочешь, шантажистка?

– Пойди землю вскопай. Или дрова до конца наколи, наруби, что ты там делал.

– Перед обедом?

В ответ – демонстративное вязание.

Славик чертыхнулся и пошел переодеваться – не в джинсовом наряде же на участке работать, чтоб его!

Глава 13

Терпеть на своей территории нахлебников Лера не собиралась, а потому обозначила свою позицию довольно четко и отложила вязание лишь после того, как удостоверилась, что Славик закрыл за собой входную дверь.

В морозилке обнаружились остатки мяса и кусок рыбы.

Лера вздохнула. Она одна купленных за два дня припасах могла жить месяц. С матерью – две недели. Славик, похоже, готов был уничтожить все это меньше чем за неделю.

«Жаба» в груди Леры выросла до размеров самой Леры. Но готовить все же пришлось. Выбрав из двух продуктов что-то одно, Лера пожарила рыбу и сварила очередную порцию картошки. С аппетитом Славика послезавтра утром эта картошка должна была закончиться. До приезда матери точно не останется ни картошки, ни мяса, ни рыбы. Придется покупать на свои, кровно заработанные.

Славик пришел, когда и рыба, и картошка, были готовы, оценил будущий обед и, помыв руки, требовательно взглянул на Леру:

– Накладывай.

Лера хмыкнула: командир нашелся.

После еды разошлись по комнатам. Лера продолжила вязать. Славик помыл посуду. Чем он себя занимал, Лера не знала, но примерно через полчаса появился в спальне.

– Мне скучно, – он уселся на стул напротив Леры. – В Вашей дыре нет никаких развлечений.

– Скучно – поезжай в город, – по-доброму предложила Лера. – Можешь даже не возвращаться. Не заплачу.

– Ничего другого я от тебя не ожидал, – фыркнул Славик. – Слушай, ты молодая, не уродливая. Ты что, мужиков боишься, что ли? Салон красоты – не такое дорогое удовольствие.

– Вот и сходи туда, – посоветовала Лера. – Лично меня все устраивает.

– Помирать в одиночестве?

– И это тоже.

Славик фыркнул:

– Ты – женщина прижимистая, почти что жадная. Никогда не поверю, что у тебя денег не найдется, тем более на себя.

– Почему же, – пожала плечами Лера, отрываясь от вязания, – у нас с мамой счет в банке. Квартиранты, что снимают квартиру, туда деньги переводят, а мы раз в год ремонт в доме делаем. В этот раз будем крышу перекрывать. Иначе осенью нас затопит.

Славик поморщился:

– Крыша – это другое. Тебе же платят за уроки. Для чего так себя запускать?

– А тебе не приходило в голову, что мужики мне просто не интересны? – спросила Лера. – Смысл в этих отношениях?

– То есть семья тебе не нужна?

– В этом возрасте – уже неет. Я привыкла к такой жизни. У мамы своя комната, у меня – своя. Мы живем как бы параллельно, не мешая друг другу, не пересекаясь.

– Мешая? – Славик поднял брови. – Когда любишь человека, так не говоришь.

– Угу, – согласилась Лера. – Значит, я никого не люблю. Дальше что? К чему эти душеспасительные беседы?

– Скучно мне, – последовал маловразумительный с точки зрения Леры ответ.

Славик страдал от скуки. Здесь совершенно нечего было делать, как-то развлекаться. Все, что доступно, – телевизор и книги. Даже Интернет Дорская использовала исключительно для работы. Ни чатов, ни форумов, ни соцсетей. Ни-че-го. И работала, работала, работала. Славик считал, что она просто боится: и мира вокруг, и мужчин, и развлечений. Боится и пытается занять себя чем-нибудь, чтобы не тосковать по напрасно загубленной жизни. Но этих измышлений Славик, естественно, Дорской не выдал. Смысл? Не поймет. Не согласится. Готовить откажется. А сам Славик даже подходить к местной плите отказывался. Для него она была чем-то вроде чудища заморского. Не на то нажмешь – пожар случится.

С разрешения Дорской Славик побывал на втором этаже, оценил обшарпанную мебель и отсутствие ремонта, взял с одной из полок, висевших в коридоре, пару детективов, спустился, обосновался на кухне. Телевизор смотреть не хотелось. Славик вообще сомневался, смотрел ли он в «прошлой» жизни этот самый телевизор. Выезжать в город без знания обстановки? Так заблудиться легко. И привет, «бомжатник».

Так что оставались только книги. К ним, по крайней мере, Славик не испытывал отвращения.

Читал до вечера, до самого ужина, успел прочитать практически все, когда внезапно выключили свет.

– Поздравляю, – через несколько секунд послышался от двери ироничный голос Дорской, – сегодня у нас в меню ужин при свечах.

– Каких свечах? – изумился Славик, наблюдая, как Дорская светит себе фонариком из телефона и ищет что-то на одной из полок. – Человечество давно изобрело генератор.

– Вот и живи с этим человечеством, – Дорская что-то колдовала на столе. – Я на генератор еще не заработала.

На языке крутились только маты, но Славик смолчал, угрюмо наблюдая, как Дорская зажигает свечи, ставит их в высокие подсвечники, как при тусклом свете достает из холодильника тарелки с едой и ставит на стол.

Нет света, нет генератора, завтра не будет еды! Куда он попал! В какой-то каменный век!

Жевать при свечах картошку и остатки мяса – то еще удовольствие. Славик ощущал себя в самой настоящей пещере. За окном разве что волки не выли. А так – первобытная тьма, ничем не нарушаемая тишина, остатки продуктов и сидевшая рядом Дорская, от которой почему-то пахло малиной.

Глава 14

Свет на дачах отключали редко, но, как говорится, метко. Лера была уверена, что до утра им со Славиком придется смириться с темнотой. А еще с отсутствием воды, так как насос, подававший ее, работал исключительно от электроэнергии.

Внезапное отключение света для Леры в новинку не было. Для этих целей в туалете всегда стояли две полуторалитровых бутылки с водой. Уж руки помыть точно можно будет.

Единственный минус был в том, что они со Славиком не успели поужинать. Так бы каждый сидел в своей комнате. Можно было спать, или просто лежать, думать о чем-нибудь. Лера часто развлекала себя подобным образом по ночам. А теперь пришлось доставать свечи и садиться за стол при их тусклом свете.