Текст книги "Переселенки (СИ)"
Автор книги: Надежда Соколова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 6. Мне о будущем некогда думать. Оно не спрашивает разрешения – само является. А. Эйнштейн. – Айболит, в лесу свои законы. Зубы мне нужны для обороны. Айболит, овечкой обернусь. Клянусь! Мультфильм «Серый волк & Красная Шапочка»
Ирина:
Да уж, иногда, в экстремальной ситуации, человек может открыться с непривычной и неожиданной стороны. Я никогда и подумать не могла, что тихая и забитая Ирма вдруг практически на пустом месте прилюдно закатит грандиозный скандал. Можно, конечно, все списать на начавшие шалить гормоны и усталость, но все же… Такой ураган эмоций из-за казалось бы пустяшного дела. Я на ее месте сказала бы какую-нибудь гадость противнице и через десять-пятнадцать минут забыла бы о неприятном инциденте. А тут… Ребенка ее тронули, сыночка ненаглядного посмели обидеть. Клуша, что и говорить… И даже не знаю: кому сочувствовать: тетке незнакомой, внезапно напоровшейся на громкую истерику некогда адекватной моей подруги, или Антону которому теперь предстоит еще многое вытерпеть теперь, когда у бывшей герцогини от очередной беременности конкретно поплыли мозги…
Да и Зойка от родственницы не отстает. Несколько лет жизни в пещере с самодуром– драконом, похоже, полностью выбили «золотую девочку» из колеи. Теперь она ходит тише воды ниже травы и пытается быть полезной в новой семье.
Принесение клятвы обставили торжественно. На мой совершенно логичный вопрос, к чему вся эта никому не нужная и непонятная баяда с абсолютно рутинным, казалось бы, действием, муж фыркнул и уверенно заявил, что я ничего не понимаю в психологии. Мол, надо, чтобы такое важное событие запомнилось новому члену рода на всю жизнь. Я только равнодушно плечами пожала: чем бы дитя ни тешилось, как говорится, лишь бы вело себя прилично.
Слуги и рабы тем временем старательно украшали один из залов для принятия гостей многочисленными живыми и искусственными цветами, зажигали фигурные магические светильники и тщательно надраивали зеркальные поверхности.
– Варт, слушай, часто такое практикуется?
– Что именно?
– Ну… Что человек входит в определенный род, пусть и на правах всего лишь дальнего родственника, не имея никаких кровных связей с этим самым родом?
– А кто тебе сказал, что таких связей не будет в дальнейшем?
– В смысле?
– Милая, лучше всего род закрепляется именно через кровь.
– Так… To есть ты…
– Выдам ее замуж за одного из бастардов, за того же Алекса, а как только ребенок сможет принести клятву верности самостоятельно, обручу его с кем-нибудь из бедных родственников
– Класс. Все заранее продумал и за всех решил. Ни малейшей промашки, да? Рациональный ты мой. А саму Зойку спросить? Или ее желание уже роли не играет?
– Родная, не ворчи. Твоя безмозглая подружка должна прилюдно на коленях благодарить меня, что я беру ее с сыном под защиту могущественного рода. И при этом рискую нарваться на вполне обоснованный гнев драконов, между прочим.
– Да-да. Ты кому другому расскажи насчет якобы гнева тех ящериц. Они ждут не дождутся, когда мелкие подрастут. Как же, пять потенциальных дракончиков, свежая кровь.
– Любимая, я уже говорил, что ты шантажистка?
– Ничего, потерпят. Все равно придется детей отдавать им в обучение, если кровь– таки проявится. Должна же я хоть что-то поиметь со змеюк взамен. Да, Ирма беременна, представляешь?
– Это уже четвертый будет?
– Тебя только количество наследников и интересует, циничный ты мой. Она, между прочим, уже далеко не девочка. В сорок лет рожать… Сумасшедшая.
– А ты шестого не хочешь? Ира! Не дерись.
– Вот побудь девять месяцев беременным, а потом задавай свои дурацкие вопросы.
В украшенный зал между тем ввели нарядно одетую Зойку с мирно спавшим младенцем-дракончиком на руках. Полностью закрытое темно-коричневое платье (цвет рода ранос дорт Антариониус) длиной до пола: на шее – серебряный «ошейник», на голове – тиара из того же металла, в ушах – серьги с бриллиантами. Рядом – сводный брат Варта, мажордом Алекс, стоит, словно кол проглотил. Судя по коричневому строгому костюму, мой ненаглядный супружец решил сразу после клятвы связать обоих семейными узами. Не сказать, чтобы я была так уж против, не самое дурное решение, но бескомпромиссность мужа меня совершенно не устраивала. Впрочем, на наших с ним детей эта гадкая черта его вредного черномагического характера не распространяется. Пока, во всяком случае.
Муж медленно и величественно, словно Император, уселся в оббитое красным бархатом кресло с деревянными резными подлокотниками и высокой спинкой, очень похожее на трон; особенно если смотреть издали, меня посадили рядом в такое же, многочисленные бастарды, работавшие в доме, выстроились длинной шеренгой у стен комнаты, нового члена рода вместе с ребенком поставили лицом к креслам. Рядом, видимо, как будущая поддержка и опора, встал все тот же мажордом. Моя бывшая головная боль, неотрывно глядя на герцогскую чету, начала нараспев произносить выученные заранее слова древней клятвы:
– Я, Зоя, в прошлом супруга дракона-отступника, клянусь за себя и своего сына– младенца в верности роду ранос дорт Антариониус и его главе Вартариусу ранос дорт Антариониусу…
Дальше я не вслушивалась. Рассеянно наблюдая за разноцветным сиянием, медленно охватывавшим новых членов рода, а следом и за незапланированным бракосочетанием Алекса и Зойки, я сосредоточенно размышляла над словами мужа насчет шестого ребенка. Хитрые у Варта тогда глаза были, ох, хитрые. И если этот нахальный зараза вдруг решил «облагодетельствовать» несчастную законную супругу, не поинтересовавшись ее желанием, еще одним чадом, спать великому и ужасному черному магу до скончания дней своих на кушетке в гостиной. Ну или пусть у Императора ночует, жалуется за бокалом вина непосредственному начальнику на злобную жену, намеренно лишающую страдальца герцога законных супружеских радостей.
А еще появилось у меня нехорошее стойкое предчувствие, что относительно спокойная и беспроблемная жизнь у Моего Сиятельства недавно закончилась, и впереди одну слабенькую маленькую дракошу ожидают испытания… Сложные испытания… И я даже подозреваю, кто обязательно станет источником всех моих бед…
– Госпожа, – низко поклонился вошедший в спальню после вежливого стука Зиманариус, и я мгновенно насторожилась, словно натренированная гончая, успешно выследившая очередную желанную добычу. Когда племянник Варта играет в униженного бастарда, ничего хорошего от злодейки-судьбы можно не ждать, не раз уже проверено на собственном опыте. – Вас спрашивает дама…
– И? Зим, договаривай уж.
– Она не одна. С ней мальчик лет девяти-десяти. Очень на тройняшек похож…
Мозги у меня работали неплохо. Сложив два и два и получив нужный результат, я кивнула:
– Проводи их в любую из комнат внизу, сейчас спущусь.
Итак, к герцогу пожаловали бывшая любовница с бастардом… Что ж, пойдем пообщаемся…
Сообразительный Зиманариус привел нежданных гостей в самую плохонькую комнату, в которой обычно я распекала нерадивую прислугу: мебель здесь стояла самая старая, обшарпанная, такая, что только рабам их чуланчики обставлять, занавески, на мой взгляд, отлично могли бы служить тряпками для пыли или мытья полов, а ковер на стене грозился перейти в людскую в качестве постепенно рассыпающегося на части коврика для ног. Гостей сюда не звали. Обычно. Но, как я полагаю, не в этом случае, ибо любой хозяйке зазорно принимать подобных посетителей в приличном помещении.
Худющую изможденную женщину среднего роста, скромно стоявшую возле одного из кресел под бдительным надзором племянника мужа, одетую бедно, с несколькими заплатами на темно-синем платье длиной до пола: с длинными светло-русыми волосами, умело заплетенными в пышную косу, и полным отсутствием макияжа на лице, я помнила очень смутно. Вроде как именно она в свое время отчаянно пыталась причинить вред Ирме, при этом неожиданно напоровшись на меня. И ее, на тот момент «глубоко беременную» долгожданным бастардом от высокопоставленного любовника, взбешенный бездумным нападением на аристократку Варт буквально сразу же порталом отправил куда-то на границу с Рамией. Если это так и есть, тогда угрюмому вихрастому мальчишке, тесно прижавшемуся к ней и «щеголявшему» брюками и рубашкой явно с чужого плеча, слишком уж бесформенными они выглядели, должно было вот-вот исполниться десять лет, не ошибся Зим…
– Госпожа, – едва я зашла в комнату, женщина мгновенно присела в заученном реверансе и опустила глаза, уставившись в пол, – госпожа, молю, явите свою милость.
Интригующее начало…
– Слушаю.
– Госпожа… Я… Я умоляю вас забрать бастарда рода ранос дорт Антариониус…
Вот так вот: да? To есть не сына, не ребенка, не мальчика, а сразу бастарда? Четкое указание на социальную принадлежность мальчишки. А у паренька-то щеки мгновенно вспыхнули ярко-алым от стыда. Самолюбие однозначно есть.
– Почему я должна это сделать?
Нет, мне правда чрезвычайно интересно, ради чего древнему и могущественному роду надменного нахального герцога пополняться еще одним официальным бастардом? Пусть наслаждается жизнью в глубинке, устраивает свое будущее рядом с Рамией. Варт, небось, уже давно позабыл об этом по ошибке взращенном семени.
– Госпожа, мы живем в небольшом поселении неподалеку от границы с Рамией. Когда деревенским мальчикам исполняется десять лет, женщины-воины из того государства приходят к нам и забирают детей. Их оскопляют, а их волю полностью подчиняют при помощи вживленного в тело чипа. Арту через два месяца как раз будет десять. Я не желала бы для него такой ужасной судьбы.
Шикарно. Просто шикарно. Великолепные условия для проживания. Может, мне пора подыскивать подходящую чугунную сковородку для разборок с мужем? Или лучше скалкой огреть этого бездумного похотливого самца?
– Милая? Что опять случилось? Ира? Не молчи. Должен же я знать, в чем именно опять виноват.
Ах, виноват. Ах: опять. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Спокойно, Ирочка, дыши глубже. Вдох-выдох.
– Ты что предпочитаешь: неделю в императорском дворце или сковородкой по лбу?
– Родная, с каких пор ты начала драться?
Наивная дубина. Я еще и не начинала. Но всегда что-то бывает в первый раз.
– С тех самых, мой ненаглядный.
И встревоженный взгляд. Нет, родной, сейчас я намерена хоть чему-то тебя научить.
– Ира, ты сейчас спалишь всю обстановку в спальне, а мы ее только недавно обновили, между прочим. Прекращай выдыхать пар и объясни, наконец, толково, что еще могло приключиться за те полдня, что я отсутствовал.
Полдня он отсутствовал. Да Его Сиятельство и за пару минут способен на неделю без секса заработать.
– Действительно, что. Всего-навсего недавно пообщалась с твоей бывшей любовницей и полюбовалась на еще одного бастарда Его Сиятельства.
– В смысле? У меня не осталось бастардов на стороне.
– Угу, ты их всех давным-давно пристроил по дальним поместьям. Вернее не всех. Один еще есть. Арт зовут. Скоро десять исполнится пацану. Копия ты, кстати.
Ошарашенный видок супруга успокоительным бальзамом пролился на сердце.
– Так… И откуда он появился?
– С границы, мой любимый, с границы с Рамией.
Несколько секунд блудливый муж переваривал информацию, потом удивленно нахмурился:
– Она выжила? Странно… Ира!
Где моя подушка???
– Прибью! За блудливость твою, за цинизм, за гонор! Пусти! Пусти, я сказала!
Кобель!
Ирма:
– Да, я ее помню, – кивнула я, выслушав неожиданные новости подруги. – Она тогда вроде кричала на весь дом, при слугах, что раз уж я детей иметь не могу, она сама родит Его Сиятельству наследника. И, по-моему, появилась у нас с животом. Вартариус после этих глупых слов отправил ее на границу с Рамией. Удивительно, как ей удалось выжить в тех условиях. Ведь магией, насколько я знаю, она не владеет.
– Ничего удивительного, – пожала плечами Ира. Она удобно устроилась в мягком кресле перед зеркалом и параллельно с разговором умело наносила вечерний макияж. – Пацан рассказал, что мать работает подавальщицей в местном трактире и очень ценится приезжими купцами за ласку, кротость и безотказность.
– To есть спит со всеми? – Непонимающе нахмурилась я.
– Именно. Хотя я ее не осуждаю: когда ничего не умеешь, а на руках голодный младенец, остается или вешаться, или подстилкой служить. Третьего, как говорится, не дано.
– А купцы… Как они не боятся? Это же Рамия. Там мужчин только как рабов терпят.
– Ирма, окстись. Во-первых, торговля идет не в самой Рамии, а на нашей стороне, в Антонии то бишь, во-вторых, какая женщина, пусть и чересчур воинственная, откажется от нарядов, парфюма и косметики? То-то и оно. Мужики там деньгу нехилую зашибают.
– И что вы будете делать с мальчиком? – Вот уж нежданная обуза, понятия не имею, как я отреагировала бы на месте подруги, но вряд ли смогла бы поступить настолько благородно и забрать ребенка – ревность и обида заели бы.
– Он сейчас как волчонок: смотрит исподлобья, отвечает в основном односложно, обозлен на весь белый свет и на контакт идти не желает. Варт запер его пока в одной из дальних комнат. Завтра пацан принесет клятву роду, потом, наверное, пару месяцев поживет с нами. А там посмотрим. Муж хочет его отослать в одно из дальних имений, чтобы рос в относительно привычных условиях. Мне все равно: если честно. Главное, что ребенок останется жив-здоров. А вот в ту деревеньку на днях наведаются столичные маги: разберутся, каким волшебным образом рамийки забирают себе антонийских подданных.
– Будет скандал, – вздохнула я, не любившая выяснения отношений, тем более на государственном уровне.
– Тю, – хмыкнула Ира, заканчивая красить ресницы. – Когда это моего благоверного волновали такие мелочи. Да и сама Рамия… Она давно как бельмо на глазу у Дженераса. Понять не могу, как Его Величество до сих пор не объявил им войну.
Ирина:
– Ирочка, родная..
Ласковое обращение мгновенно заставило насторожиться. Недовольно оторвавшись от очередного лежавшего на коленях толстенного талмуда с описанием быта и культуры какого-то там древнего народа, я внимательно посмотрела из мягкого уютного кресла на супруга. Полно, Варт ли это? Кто подменил моего чернокнижника?
– Ты кто, мужчина, и что тебе от меня надо? Предупреждаю, у меня муж – могущественный колдун.
– Очень смешно, – досадливо поморщился практически всесильный черный маг. – Ира, я знаю, ты терпеть не можешь беспричинные выходы в свет, но здесь не тот случай.
Вот: я же говорила! Точно что-то странное происходит!
– Варт, сразу предупреждаю: никого убивать ты меня не заставишь, даже под пытками.
– Милая, прекрати. Согласись, хоть мне это и не нравится, но ты как магнитом притягиваешь все неприятности.
– To есть тебе надо, чтобы я в очередной раз поработала наживкой. И кого ловить будем? Или опять игра втемную: ты ловишь, а я по залам фланирую?
Мученический вздох супруга я привычно проигнорировала, продолжая требовательно смотреть в эти бесстыжие глазюки цвета пьяной вишни. Хватит, родной. Раз уж собрался пользоваться умениями жены, давай выкладывай карты на стол.
– Дженерас жениться надумал.
В кои-то веки..
– И?
– И устраивает званый ужин для самых важных чинов.
Это чтобы совместить смотрины с едой?
– Угу. Типа семейный ужин с теми, кто может пригодиться. Боишься покушения на него?
– Нет. Приворота боюсь.
Я даже о талмуде от удивления забыла.
– В смысле? Варт, его ж нельзя приворожить. Ты сам распинался еще год назад на эту тему.
Супруг покачал головой:
– Приворожить при желании можно кого угодно. Вся проблема в средствах.
– To есть? Появилось что-то, против чего у вас с Императором нет противоядия?
– Почти… Во время ужина во дворце будет присутствовать девушка, много лет до этого прожившая на Авернее.
– Варт, стоп. Там же нет людских поселений. По крайней мере, официально.
– А кто сказал, что она человек?
– Логично. Кто тогда?
– Кикимора. Ира! Ира, хватит хихикать! Это не смешно! Обычная раса, между прочим!
– Ох, раса, угу. Ох, умора. Ладно, не дуйся. А в качестве кого она там будет присутствовать? Одна из невест?
– Если бы. Так было бы в разы проще: вежливый отказ, намек на физическую несовместимость наших рас; и никаких проблем. Это охранница одной из претенденток в невесты.
Блин, как все запущено…
Аверней – запретный и до последнего времени закрытый континент, жуткое место, как будто родившееся из рассказов Стивена Кинга, населенное исключительно мифическими существами вроде леших, водяных, фейри, а теперь, как оказалось, еще и кикимор. Есть на этом континенте портал, через который проходят все неугодные императорской власти. Проходят и мгновенно исчезают. Растворяются в девственной природе. Вернее, поговаривают, что где-то в глуши Авернея разбит некий поселок, в котором вроде как проживают все сосланные, но… Но, похоже, такие слухи – лишь сказка, и ничего более, так как никто и никогда еще не встречал никого из тех самых несчастных сосланных.
Почти девять лет назад, совершенно случайно обнаружив высокопоставленного фейри– соглядатая в кабинете у Императора, я «удостоилась чести» попасть на Аверней вместе с супругом: Варт устанавливал дипотношения с местным правительством. О событиях того времени муж до сих пор вспоминает с содроганием. Вернувшись домой, я получила нагоняй, а затем и строгий наказ: и думать забыть о притягательном своими многочисленными неразгаданными, зачастую страшными загадками запретном континенте. Сам «великий и ужасный» чернокнижник время от времени наведывается туда, и вроде бы у нас там даже открылось диппредставительство, так что отношения наконец-то сдвинулись с мертвой точки, но никого из мифических существ я больше в глаза не видела. Даже вежливый и обходительный василиск, живущий с тех пор стараниями Варта в Антонии и периодически посещающий разнообразные великосветские мероприятия, не спешит показываться на глаза Моему Сиятельству, видно, телепат до сих пор не может забыть созданный тогда моим расшалившимся воображением фантастический образ его расы.
Чего же на этот раз так опасается муж, если готов рискнуть моей бедовой головушкой и настаивает на присутствии одной драконицы на дурацком официальном мероприятии?
Званый ужин с двадцатью различными блюдами, как мясными, так и рыбными, на якобы праздничном столе и примерно таким же количеством различных спиртных напитков удался на славу: но только лишь как ужин: здесь можно было познакомиться с нужными для бизнеса влиятельными людьми, найти партнеров для дела любой степени риска, обсудить последние новости политики и местного шоу-бизнеса, в лице десятка известных примадонн и их постоянно меняющихся любовников, высказать особо ценное мнение о последних театральных представлениях, весело почирикать о погоде, пожаловаться на в очередной раз не уродившую свеклу и просто нормально поесть, не заморачиваясь проблемой расширения собственной талии, так как Император, собравшись, наконец, связать себя узами брака, приказал приготовить в основном нежирное и не выставлять мучное. Не скажу, что такому мудрому решению обрадовались степенные главы семейств, решительно притащившие своих чад за стол, но тарелки дам точно не пустовали.
И все же. Все же. Не была эта встреча отбором невест. Да и о каком отборе можно вести речь, если девушек специально посадили подальше от солидных дядь, в самый конец стола, дабы юные прелестницы не смущали развратными нарядами Его, несомненно, невиннейшее императорское Величество. Так что мужчины, сгруппировавшись возле главы государства, словно самоотверженно защищая его от воздействия внешнего мира в лице юных модниц, обсуждали за очередным бокалом вина нечто несомненно важное, а дамы… Дамы, предоставленные сами себе, щебетали о моде, культуре и ведении хозяйства. Уныло посмотрев на весь этот ужас пополам с кошмаром и осознав, что таким макаром Дженерас лет через сто помрет холостым, я, когда подали десерт, мазнула сытым взглядом по торту с взбитыми сливками, украдкой вздохнула, понимая, что после рагу, овощного салата ротира, аналога российского пюре, в меня больше ничего не влезет, выскользнула из-за стола и отправилась погулять.
Далеко не ушла.
Откуда во дворце бабочки, если я не пригубила и капли спиртного? Правильно, их здесь быть не должно, особенно таких крупных и черно-коричневых. Не нравятся мне эти цвета. И сама бабочка не нравится, заранее, так сказать.
Непонятное нахальное насекомое тем временем беспрепятственно долетело до выхода в сад, не встретив, между прочим, на своем пути ни души, и вылетело в словно по заказу настежь открытую форточку. Ну конечно же, я последовала за гостьей, решительно толкнув дверь. Та отворилась без звука. Нет, я, конечно, отнюдь не сторонница пресловутой теории мирового заговора, но вот как-то все это подозрительно: и жуткой раскраски бабочки в конце осени, когда вот-вот с неба начнут падать хлопья первого снега, и открытая форточка, и не запертая дверь. Где прикажете диверсанта искать?
Сад, как и положено ему в это время года, уже давненько сбросил листву и приготовился впадать в зимнюю спячку. Если честно, я бы с удовольствием последовала его столь соблазнительному примеру: все же предыдущие сутки выдались чересчур хлопотными, одна битва с Вартом за право появиться во дворце непременно в брючном костюме может по праву считаться эпической, сравнимой чуть ли не с битвой богов… Да, я выиграла это сражение, взамен разрешив навесить на себя миллионы следилок, но мои так и не регенерировавшие нервы! А необходимость развлекать разговором чрезвычайно тупых и невероятно тучных соседок за столом? Увы и ах, не все коту масленица, дамы оказались любительницами садоводства и огородничества, так что мне спешно пришлось вспоминать, какую конкретно культуру мы возделываем на полях в своих усадьбах и какое количество (в точных цифрах!) наемного персонала можем себе позволить. Бедные мозги от подобных усилий чуть не задымились. Так что саду я откровенно завидовала. А затем заметила неподалеку от очередного магического шара, прилежно освещавшего местность, некую давно забытую, но все же хорошо известную мне личность, и зависть сама собой пропала, зато появился охотничий азарт.
– Да говорю ж, не знала я, – раздраженно шипела, словно оправдываясь, серокожая низенькая короткостриженая девушка, обращаясь к высокому, патлатому, нескладному парню, постоянно испуганно оглядывавшемуся по сторонам. – А коли и она, что ж теперь? Струсил, да? Так и скажи, что струсил.
– Не в тебя тогда молоньями швырялись, – беззлобно огрызнулся ее собеседник, и я поняла: помнит меня болезный, до сих пор забыть не может. Чудненько. Люблю иметь козыри в рукаве.
– И дальше что? – начала раздражаться собеседница парня. – Нам за болтовню не плачено.
– А за что вам плачено? – невинно поинтересовалась я, появляясь в поле зрения обоих заговорщиков, останавливаясь рядом с ними и беспечно улыбаясь.
– Дык, – начал было лешак, вздрогнул, осознав, к кому конкретно обращается, осекся, резко посерел и мгновенно втянул голову в плечи. – Ты это, драконица, давай не шали. Мы ща сами отсюда утопаем. Своими ножками.
– Ну нет уж, – вызывающе подбоченилась, как я поняла, кикимора. – Ты иди, если хошь, а я…
Красивый вышел огонек, миленький такой, аккуратненький, кругленький, ярко-красного цвета. В ночи особенно хорошо виден. И чего было повторно сереть, спрашивается? Оба и так практически растворились в темноте.
– Родная, ты зачем народ запугиваешь? – Ироничный голос мужа я ожидала с минуты на минуту, поэтому даже не пошевелилась.
– Кого вы здесь поймали, герцогиня? – приехали. Сам Император, Его Величество Дженерас, изволил пожаловать. Вот зачем ему жениться, если и так жизнь не скучная?
– Старого знакомого случайно увидела, Ваше Величество. Мы с ним однажды на Авернее плотно пообщались, – беспечно откликнулась я, с любопытством наблюдая, как сжимается от страха, практически достигнув уровня травы, лешак.
Муж удовлетворенно хмыкнул, тихо прошептал непонятные слова, и в ту же минуту вокруг потенциальных преступников возникли толстые прутья той же клетки, что когда-то успешно удерживала принца фейри с телохранителем.
– Знакомый, говорите, – задумчиво протянул чересчур любопытный Император. – Ну что ж, давайте немного пообщаемся с этим вашим знакомым.
Я наивно полагала, что Варт привычно отправит любимую женушку восвояси, портки мужу дома зашивать да детям сопли утирать, а сам займется пристрастным допросом несчастных мифических существ. Но нет, супруг, видно, решил в этот раз искусно сыграть на ужасе лешака, и в кабинет, магически изолированный от любой прослушки как снаружи, так и изнутри, мы отправились втроем. Клетка послушно летела по воздуху перед нами.
– Итак, – мы расселись по стульям, откинулись на спинки, и чернокнижник выжидательно взглянул на нечисть. – Что вас обоих привело на наш континент?
Возможно, кикимора и стала бы запираться, выдумывать, грозиться, но вот ее сообщник, видя перед собой пугач, выдал все как на духу: во время очередного визита на высшем уровне принц фейри привез с собой молодую настырную красавицу «болотного племени». Скучно ей жилось среди своих серокожих сородичей, хотелось почитания, внимания, славы, богатства. В общем, обычная история типичной «Мани, собирающейся покорять столицу», если б не одно существенное но: красавица была кикиморой, а эти существа отлично владеют магией приворота и способны «наводить» красоту даже на самых уродливых женщин.
Во дворце пробивная «мадам» очень быстро отбилась от делегации, завела нужные знакомства и довольно скоро понадобилась дочери одного из баронов, недавно приехавшей из жуткой глухомани вместе со старшими братьями покорять столицу. Лисия, как звали девушку, ни красотой, ни умом, ни талантами не блистала, при этом очень уж хотела выйти замуж, и не за абы кого: а за самого Императора. Заговорщицы разработали многоступенчатый план по охмурению Его Величества, и именно сегодня должна была начаться последняя стадия, во время которой помогать очаровывать мужчину должен был и лешак. Как он оказался в столице, парень объяснять отказался: хмурился, злобно зыркал в мою сторону, но молчал.
– Настоящий проходной двор, а не дворец, – раздраженно пробормотал Варт, когда допрос был завершен, преступников перевели в другую комнату, а Император вышел и дальше развлекать гостей и играть роль радушного хозяина на приеме.
– Интересно, кто их сообщник, – задумчиво произнесла я.
– Кто-то из мелких слуг, видимо. Это выяснится быстро. Надо только нужный слух пустить, сами объявятся.
– Сами? Думаешь, их несколько?
– Как минимум двое. В одиночку такое масштабное действие не провернуть.
Ирма:
С каждым днем становилось все холодней. С резкой переменой погоды я достала из гардероба теплые вещи и старалась поменьше оставлять детей на улице: свежий воздух – это, конечно, отлично, и дышать им необходимо, но не хватало еще лечить ребят от переохлаждения. Тоша добродушно посмеивался над моими страхами, но не вмешивался. На каратэ мы все так же ходили трижды в неделю, после школьных уроков, в ту же спортшколу. Теперь уже без драчливого мальчишки и его влюбчивого отца. Иван недавно, пока ребята тренировались в зале, а мы с ним ожидали чад в коридоре, отводя глаза, сообщил, что ему предложили повышение на роботе: в связи с этим его семья спешно переезжает в другой район, и возить сына сюда он больше не сможет. Что ж, все, что ни делается, к лучшему. И хоть любимый считал переезд всего лишь неудачной отговоркой, призванной скрыть настоящие чувства мужчины ко мне, я лично только радовалась, что больше не будет надобности встречаться с не очень приятными для меня людьми и притворяться милой при общении с ними.
Эта беременность отличалась от предыдущих чрезвычайно сильным токсикозом и резким, по-настоящему катастрофичным набором веса. Я словно вернулась к себе предыдущей, оставшейся лишь в моих редких кошмарах, той беспомощной толстушке Ирме, которая не могла самостоятельно подняться с постели и питалась скудно и дробно, при этом, как бы сказали современные земные специалисты, от проблем с гормонами толстея как на дрожжах. На пятом месяце я неожиданно попала в больницу, в отделение патологии для беременных, где провела невероятно долгих шесть недель: высококвалифицированные врачи делали все возможное для сохранения желанного ребенка. Муж и дети постоянно приезжали навещать болевшую мать семейства, Алиса тщательно старалась держать себя в руках, но я замечала глубокие черные круги под ее глазами: дочь часто плакала по ночам, боясь потерять мать. На каратэ и в школу детей теперь отводил любимый. Он специально взял внеочередной отпуск за свой счет, чтобы сидеть дома, пока меня держат на сохранении.
Лежа в палате: я с глухой тоской считала каждый божий день, каждый час, каждую минуту, занимала себя чтением с телефона и старалась как можно меньше вслушиваться в бессмысленную трескотню разновозрастных соседок, раз за разом старательно перемывавших кости многочисленной родне, врачам, медсестрам и санитаркам. Меня считали гордячкой и обходили стороной, но уж лучше так, чем бессмысленно выматывать себе нервы тошнотворными глупыми ужастиками, так сильно любимыми всеми, кто вынужден по различным обстоятельствам долгое время находиться на больничной койке.
Возвращение домой походило на праздник для всей семьи. Правда: из-за моего положения мне было необходимо соблюдать строгую диету, но зато радоваться я могла вместе со всеми.
– Отвратно выглядишь, подруга, – поприветствовала меня Ира: едва я очутилась перед зеркалом. – В больнице «прохлаждалась»?
Я кивнула:
– Это было ужасно. Не могу себе представить, как кто-то по своей воле ложится на больничную койку да еще соглашается проводить там недели напролет.
– Люди разные, – хмыкнула моя собеседница. – Кому-то одиноко дома, а в палате все же общество. Какие прогнозы?
– Врачи говорят: полный покой, и тогда рожу в срок.
– Ну значит, свяжи себя по рукам и ногам и начинай бездельничать. Раз уж забеременела – дохаживай.
– Ира…
– Угу.
– Я же вижу: что-то случилось.
– А я вижу; что тебе запрещено волноваться.
