Текст книги "Одно отражение на двоих"

Автор книги: Надежда Олешкевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Надежда Олешкевич
Одно отражение на двоих

Пролог

Бал для жителей Вирении – маленького государства – значил многое: возможность встретиться со знатными соседями, перенять секрет их успеха и наладить дружеские отношения. Но для Адрианны это событие имело особое значение. Ей не терпелось увидеть любимого и поделиться с ним радостной вестью. Еще немного – и он, великий маг, непременно заберет молодую девушку с собой туда, за цепь гор, в Хамайль, покажет совершенно другой мир и обязательно сделает своей супругой.

Адрианна бесшумно следовала за мужчиной, не желая раньше положенного выдавать свое присутствие. Небеса услышали мольбу девушки – он приехал, появилась возможность поговорить и открыть большую тайну. Не один день и не одну ночь Адрианна была сплошным комком нервов. Она боялась, что маг не появится и пропустит бал. Самой же поехать за границу ради встречи с ним не было никакой возможности.

Когда мужчина завернул за угол и скрылся за одной из дверей в этом бесконечном коридоре, девушка без раздумий последовала за ним, стараясь ступать как можно тише. Однако ее все равно заметили.

Кримелл резко обернулся, сделал шаг назад. На его лице появилась озадаченность, но через мгновение он натянул маску безразличия.

– Что вам здесь надо? – сухо спросил маг.

Наверное, это были его покои. Скорее всего, возлюбленный Адрианны пришел переодеться или отдохнуть. Возможно, он просто не узнал ее, поэтому именно так сказал.

– Это я, Адрианна, помнишь меня? – широко улыбнулась девушка и сделала несколько быстрых шагов вперед. – Нам надо срочно поговорить. Понимаешь… – ее дыхание сбилось от волнения, а ведь она столько раз прокручивала в голове каждое сказанное слово и его реакцию. – Кримелл… у нас будет ребенок.

– Что за вздор ты несешь?

– Дорогой? – из соседней комнаты вышла миловидная женщина с заметно округлившимся животом. – Мне не справиться без твоей помощи, – и лишь затем она заметила незнакомую девушку. – Нам прислали горничную?

– Никакая я не горничная, – выпалила Адрианна, сразу же сжимая кулаки.

Увиденное ей не понравилось, а в особенности то, что срок женщины был намного больше ее. Это означало лишь одно…

– Как ты посмел? – обратилась она к мужчине. – А я… – взялась девушка за голову. Ее взгляд начал лихорадочно метаться между супругами.

Жизнь рухнула! Хватило одного короткого мига. Светлого будущего теперь не стоило ожидать, а косых взглядов со стороны не избежать. Она станет изгоем, ее высекут прилюдно на площади, а затем клеймят, едва узнают о внебрачном ребенке. А ведь Кримелл так ухаживал, уговаривал, клялся в любви, обещал… Оказалось же, все ложь. Гнусная, противная ложь!

Поглощенная горем, она не расслышала, как мужчина позвонил в колокольчик, чтобы вызвать слуг. Однако Адрианна заметила, как он потянулся к животу другой женщины, как начал ее успокаивать и с безграничной заботой повел к кровати, чтобы помочь сесть.

– Как?.. – прошептала девушка, берясь за голову, но вскоре она сорвалась на крик: – Как ты мог?! Скажи!

В ответ она получила пренебрежение и укоризненный взгляд. Глаза когда-то любимого мужчины поведали больше любых слов, он лишь теперь показал истинное отношение к девушке и свое отношение к ней – к подвернувшейся под руку наивной девке, на которую всегда было плевать.

– Выведите ее отсюда, – сказал он, обращаясь к вошедшему слуге.

– Ты ведь обещал! – закричала Адрианна, подбегая к нему, однако ее схватили за локоть и поволокли назад. – Это же твой ребенок!

– Милый? – встревожено посмотрела на Кримелла его супруга.

– Дорогая, я не знаю, о чем она говорит. Спала, небось, со всеми подряд, а теперь пытается оклеветать меня.

– Подонок! – с новой силой вспыхнула Адрианна, вырываясь из мужских рук.

Слуге на помощь пришел еще один, и девушку наконец вывели из комнаты. Дверь перед ней закрылась, обрушивая все надежды на что-то хорошее в ближайшем будущем.

Она извивалась змеей на протяжении всего пути, выкрикивала ругательства в сторону Кримелла, да и всех других мужчин. Казалось, разум покинул девушку, ей стало плевать на то, что подумают окружающие. Вечер, полный надежд, обернулся кошмаром, перевернувшим все с ног на голову.

Ее выкинули… Выбросили из замка, как дворовую собаку. Адрианна упала на камни и ощутила резкую боль в животе. Она закричала, однако ее голос утонул в раскате грома. Боль, отчаяние, безысходность и страх перед будущим уступили место зародившейся в груди обиде, которая стремительно превращалась в лютую ненависть к человеку, обошедшемуся с ней столь низко и подло.

– Я тебе этого не прощу, – надломившимся голосом прошептала девушка и начала подниматься, однако руки дали слабину – и она снова упала на землю.

Резкая боль вновь пронзила живот. Душераздирающий крик перекрыл музыку, доносившуюся из замка. Но никому не было дела до несчастной девушки.

Адрианна с трудом села, а затем заметила темное пятно на платье. Дрожащими руками она потянулась к нему, а затем немигающим взором впилась в окровавленные пальцы. Ужасающая догадка пронзила сознание. Ей не верилось, что судьба может быть настолько жестока. Однако не появилось слез – они высохли. Девушка в одно мгновение обезумела, она начала покачиваться из стороны в сторону и что-то шептать. Ее голос с каждой новой фразой становился все громче и яростнее. В нем слышалась безграничная горечь и ненависть, имеющая демоническую силу.

– …и магии твой род лишится, не будешь ты так долго жить. Как только феникс возродится…

Прогремел гром, блеснула молния, осветившая лицо девушки. Больше Адрианна не дрожала, она продолжала кричать, накладывая проклятье на весь род когда-то любимого человека.

Глава 1

Крупная капля дождя упала с неба. Она ударилась о мою руку и превратилась в крохотную лужицу. Я лишь смахнула влагу с тыльной стороны ладони и принялась быстрее крутить педали. Мне не терпелось поскорее добраться домой, где была назначена встреча. Важная встреча.

Правда, сегодня все словно специально сговорились. Сперва профессор отпустил позже, ему, видите ли, вдруг захотелось обсудить со мной тему предстоящей курсовой работы. Затем подруга позвала в закусочную на серьезный разговор, а там и Марвин, бывший парень, решил объявиться ни с того ни с сего.

– Детка, я ведь знаю, что ты по мне скучала, – с привычной кривой улыбкой сказал он, пока я пыталась открыть замок и достать свой велосипед.

Одно воспоминание о нем приводило в ярость.

– Гад, – вырвалось у меня, и я ускорила темп.

Очередная капля дождя опустилась на руку. Налитые свинцом тучи набежали быстро и неожиданно. Они клубились, нависали тяжелым покрывалом над головой, обещая что-то страшное. Еще пару мгновений назад небо было ясным и чистым и ничто не указывало на резкую перемену погоды. Пока только сильно парило. Лишь усиливающийся ветер и единичные крупные капли, разбивающиеся одна за другой о разгоряченный асфальт, намекали, что дождь нас не обойдет стороной.

Хоть отец говорил, что нужно взять плащ, я поступила по-своему. Вот если бы он сказал наоборот, то непременно бы его захватила.

– Здравствуйте, – поприветствовала с добродушной улыбкой нашу соседку.

– Ты не промокла?

– Нет, еще не успела. Хорошего дня, – я попрощалась с ней, вдобавок помахав рукой, завела велосипед в гараж и побежала в дом.

– Лия? – раздалось из кухни.

– Нет, – буркнула ему в ответ и поторопилась на второй этаж.

Отец снова был пьян. Об этом несложно было догадаться по одному его осипшему голосу. Главное, чтобы не по случаю очередного увольнения, иначе мне вновь придется подрабатывать по ночам.

Ступеньки быстро сменяли друг друга. Вскоре я распахнула дверь в свою комнату, предусмотрительно закрыла ее на ключ и бросилась к шкафу, чтобы достать оттуда небольшое, но тяжелое сокровище.

– Ну, привет, – с трепетом в голосе поздоровалась я с зеркалом, убирая бордовую ткань, служившую подобием защиты от посторонних глаз.

В нем появилось лишь мое отражение.

«Неужели опоздала? Не может быть».

Бросив быстрый взгляд на часы, я ударила кулаком о пол. Опоздала!.. Я задержалась на целых сорок пять минут. Она, наверное, уже ушла.

– Пожалуйста, – взмолилась вслух, протирая ажурную металлическую рамку зеркала от мелких пылинок.

Я все ждала, но Самилия не появлялась.

Она просила не опаздывать, хотела поговорить о чем-то важном, рассказать о какой-то задумке. Я же подвела ее, не смогла, не выполнила обещание.

Голова опустилась. От соприкосновения с обрамлением магического зеркала на лбу ощущался холод.

В прошлый раз голос Самилии был очень взволнованным, взгляд ее голубых глаз метался по столу, а указательный и средний пальцы постоянно постукивали по светлому дереву.

– Появись, – шепотом попросила я. – Ну же, давай!

На стекле осталась запотевшая дорожка от моего дыхания, и оно продолжило показывать лишь жалкое подобие Самилии.

Это зеркальце появилось у меня год назад. Тогда я даже не подозревала, что существуют другие миры. Потаенные желания присутствовали, но разум всегда отвергал даже малейшую надежду на чудо или магию: парящие в воздухе предметы и невообразимые способности управления стихиями.

Мне всегда с улыбкой вспоминается тот день. И хоть он был омрачен изменой Марвина, с которым мы к тому времени встречались чуть больше полугода, очередной ссорой с отцом и ужасным недосыпом из-за подработки в кафе, после того момента жизнь изменилась.

Землю в тот день покрывали желтые пожухлые листья, шел холодный осенний дождь, а под ним медленно плелась я, зареванная, с красным носом и отчаянным желанием покрасить волосы. Мне всегда казалось, что таким образом удается хоть на пару дней стать другим человеком, не Лией Мирс, а кем-то важным и ценным для общества. Можно было бы купить парик, но денег всегда хватало только на дешевую краску, которая вскоре становилась блеклой и возвращала миру никчемного человека.

Всегда, когда мне было плохо на душе, я заходила в антикварную лавку. Забавные вещицы отвлекали от гнетущих мыслей, позволяли хоть ненадолго позабыть о своих проблемах. Так было и в тот раз. Почти сразу же красивое зеркало привлекло мое внимание. Я несмело взяла его в руки, мысленно готовясь увидеть в отражении заплаканное лицо. Однако там оказалась другая девушка, с цепким взглядом и приподнятым подбородком. Я смотрела и не могла поверить, ведь в нем показались те же черты лица: такие же большие темно-голубые глаза, аккуратный маленький нос и слегка пухлые губы. Но сама подача была другой. Мне срочно понадобилась эта вещица. Я тогда выложила последние карманные деньги только потому, что в нем мне померещилось что-то необычное.

Немного позже я узнала, что там была Самилия и мы можем разговаривать мысленно. И это вовсе не зеркало, а подобие окна в другой мир, которое открывается, лишь когда два связанных человека подойдут к нему одновременно.

«Лия?» – раздался в голове девичий голос, вырвавший меня из глубокой задумчивости.

– Да! – радостно вскрикнула я, отстраняясь от зеркала.

«Извини, опоздала», – проговорила Самилия, у которой на лбу появилась морщинка, а губы изогнулись в подобии улыбки.

«И я опоздала. Обе хороши», – только теперь мне удалось спокойно выдохнуть.

Каждую нашу встречу я ждала с нетерпением. Самилия всегда рассказывала много интересного, через зеркало показывала свой мир, чем приводила меня в неописуемый восторг. А вот мне в ответ блеснуть было нечем. Все вокруг казалось серым и обыденным.

Но я старалась, выкручивалась, как могла, подыскивая в интернете самые невообразимые открытия нашего мира, которые были способны удивить подругу. И иногда мне удавалось заметить заинтересованность на ее лице.

Правда, семьей и любимым человеком похвастаться никогда не получалось.

«Я собираюсь сбежать», – Самилия решила удивить с первых минут нашей встречи.

«Зачем?» – я озадаченно посмотрела на нее.

Подруга обернулась, словно проверяя, не подслушивает ли ее кто, а затем приблизилась к зеркалу.

«Не могу выйти за него замуж, – покачала Самилия головой. – Я его не люблю!»

«Мы ведь с тобой это уже обсуждали. И ты сама говорила, что у вас все браки заключаются таким образом».

«Я так тебе завидую, – протянула она с горестным вздохом. – Ты вправе выбирать любого. Родители никого не навязывают в мужья, можно открыто смотреть на мир. Ты свободна, а я здесь как в клетке».

Слышать такое было в новинку. У Самилии богатая семья, они любят друг друга и очень хорошо ладят между собой. А чего стоит ее жених! Она мне его показывала. Тельнан вел себя всегда учтиво, улыбался, подавал руку, аккуратно целовал в щеку. И хоть голоса я расслышать никак не могла, от одного взгляда на него мне приходилось вытягивать голову от интереса.

Как от такого можно отказаться? Высокий брюнет мог покорить любую девушку в округе. Появись он в моем университете, девчонки бы сразу попадали в обморок под общий рокот восхищения. Я так и представила, как он проходит мимо, покоряя всех своей аурой мужской силы и смесью недосягаемости с благородством.

«Не говори глупостей, – скривилась я, подвигаясь к своей кровати, чтобы усесться поудобнее. – Я ведь рассказывала тебе про свою жизнь. В ней мало положительных сторон. Денег у нас не водится, мать бросила, отца редко можно увидеть трезвым. И даже если вырваться отсюда, вряд ли удастся наладить жизнь. Самилия, твой жених само чудо. Я о таком даже мечтать не смею. Не глупи!»

Она посмотрела в окно, долго над чем–то раздумывая.

«Давай поменяемся, – резко повернулась Самилия, прищуриваясь. – Мне пришла эта идея в голову, как только ты впервые восхитилась Тельнаном. Я именно это хотела сегодня предложить. Даже заклинание нашла. Там ничего сложного».

Мои глаза округлились. Она никогда не шутила, тем более подобными вещами. Самилия всегда сама серьезность. Даже улыбка на ее лице появлялась редко, лишь движение бровей выдавало истинные эмоции и состояние.

«Нет, что ты, – покачала я головой. – Это будет нечестно. Променять такую замечательную семью, дом, богатство, Тельнана на жалкое существование? Смешно!»

«Но тебе ведь он понравился! Помню, ты даже говорила, что не отказалась бы от такого мужа».

Я сглотнула.

«Извини, но нет. Я не могу так с тобой поступить. Это жестоко».

«Жаль, – поджала Самилия губы. – А ты бы могла справиться. Про наш мир я тебе рассказала, познакомила с семьей. Тем более сразу бы пришлось переехать к Тельнану, а там уже можно сослаться на новую обстановку и забывчивость».

Мы в прошлом потратили немало времени на выявление различий между нашими мирами. Их много. Но основное – повсеместное использование магии. Наши машины перемещались с помощью двигателя и сложных механизмов, а у них этим заведовали маги Воздуха или Земли. Светло в доме или квартире у нас становилось благодаря лампочкам, а у них – магам Огня. Все аспекты жизни были пропитаны стихийными потоками. У них даже подобие интернета имелось. И электричество присутствовало, вот только оно для бедных. Богатые пользовались заряженными шарами, которые начинали парить в воздухе и освещать помещение, едва туда кто-нибудь зайдет.

«Свадьба ведь завтра? – уточнила я. – Платье красивое?»

Самилия снова задумалась и, видимо, пропустила мой вопрос мимо ушей. Ее пальцы постукивали по столу, но больше ничего не выдавало внутреннего состояния подруги.

«Разве он настолько ужасен? – поинтересовалась я. – Не нервничай, все у вас получится. С чего ты взяла, что не полюбишь его со временем? А если и нет, то главное, чтобы ужились. У нас тоже много браков по расчету. В них нет ни капли любви. Людям приходится, потому что так надо».

Но мне не удалось ее успокоить или переубедить.

«Мы с тобой больше не увидимся».

«Что?» – я не хотела верить в услышанное.

Самилия была некой отдушиной, маленькой тайной, спасательным кругом в этом сером царстве. После каждой нашей встречи у меня подолгу не сходила улыбка с лица. Да и с Марвином я смогла расстаться только благодаря ей, иначе и дальше терпела бы этого гада, прощая измену за изменой.

«Зеркало останется тут, – Самилия внимательно на меня посмотрела. – Может быть, завтра перед свадьбой еще смогу уделить время. Но потом мне придется уехать. Я пробовала найти способ взять его с собой – никак, не перевезти».

«Последний раз…» – прошептала я еле слышно и дотронулась до стекла.

«Да», – и ее рука зеркально прикоснулась к моей.

Вдруг Самилия вздрогнула и быстрым взглядом проверила только что пришедшего гостя. Она посмотрела на свой стол, нахмурилась, сжала кулаки, а потом повернулась уже с сияющей улыбкой. Через некоторое время она встала и пошла к двери.

Я сперва удивилась ее реакции, ведь подумала, что пришел жених Самилии, но затем подняла взгляд и замерла. Ролан!

Строгий темно-синий костюм, кристально-белая рубашка, идеальная осанка, блестящие на солнце аккуратно уложенные черные волосы – все выдавало в нем аристократа. Он издалека казался таинственным и неприступным, самым необычным из всех известных мне людей. Ранее, при редком появлении в этой комнате, он иногда смотрел в зеркало, и я ловила его пронзительный взгляд. Казалось, он видит меня, но это было невозможно – отражение Самилии в другом мире может увидеть только она.

А так хотелось, чтобы Ролан хоть раз взглянул именно на меня.

– Последний раз, – повторила я, пытаясь запомнить каждую мелочь: от его обуви до выражения голубых глаз.

Они учтиво поприветствовали друг друга, но в поведении обоих была заметна неприязнь. Самилия с натянутой улыбкой на лице лишь изредка отвечала, а он…

Прикоснуться бы к его гладким волосам, провести пальцем по ямочке на щеке. Разгладить бы глубокую морщинку, появляющуюся на лбу, когда он хмурится. А губы… шея… Какой у него голос? Наверняка бархатистый, завораживающий, проникающий в самую душу, заставляющий сердце биться быстрее.

Последний раз.

От этой мысли что-то сжалось в груди. Я была как маленькая девочка, безнадежно влюбленная в старшеклассника, который никогда в жизни и не посмотрит в ее сторону. Но мечты ведь всегда так прекрасны.

Вскоре Ролан ушел, слегка склонив голову в знак прощания. Казалось, в той комнате остался мужской запах, а в воздухе витали отголоски последних слов.

«Как же я его ненавижу», – злобно проговорила Самилия, едва вернулась к зеркалу.

«Ты еще хочешь поменяться местами? – тихо спросила я, не веря, что сама произнесла эти слова. – Хочешь?»

Мечта превратилась в наваждение. У меня не хватило сил попрощаться даже с маленьким шансом увидеть Ролана еще раз. И пусть для этого придется выйти замуж за другого. Все равно.

Глава 2

Я нервно мерила комнату большими шагами. Решение было неправильным, мне ни в коем случае не стоило соглашаться. И хоть Самилия заверила, что она этому несказанно рада, я не поверила.

Как она может так легко расстаться с любящей семьей? Ее мама такая добрая и заботливая, милая, всегда с любовью смотрит на своих детей. У подруги есть брат и сестра. О подобном подарке мне даже и мечтать не приходилось. Их я видела мельком и очень редко, но в голове сложилось впечатление о них, как об очень дружной семье, где все готовы друг за друга стоять горой. Да и Самилия рассказывала о них много хорошего.

Казалось, через пару часов я попаду в рай, обрекая тем самым подругу на жалкое существование в моей шкуре. Но почему-то ее это радовало. Она много поведала о своем женихе, Тельнане. И все перечисленные качества казались ей ужасными и неприемлемыми. Однако в моем мире он, наоборот, со своей внешностью и манерами стал бы лакомым кусочком для многих девушек.

Самилия не понимала своего счастья.

– Надо отказаться, – покачала я головой.

Оставалось совсем немного до полуночи. Мы договорились встретиться в двенадцать часов и провести переселение в тела друг друга. Минутная стрелка перемещалась со скоростью света. Она бежала вперед, не оставляя времени на раздумья и дополнительные сомнения.

Мне стоило написать инструкцию, сделать много пометок, приклеить записочки к шкафам, чтобы Самилия случайно не запуталась. Но я до последнего не верила в реальность происходящего.

«Лия», – позвал меня знакомый голос.

«Да, я здесь».

«Готова?»

Лампочка в комнате внезапно погасла. Я испуганно обернулась. Каждый уголок здесь был знаком: кровать, шкаф, письменный стол с компьютером. Их быстро поглотила плотная темнота, разинувшая пасть и в мою сторону. Но ей не удалось полакомиться единственным живым существом в этом помещении – из зеркала лился желтый свет, разгоняющий тьму вокруг меня.

«Подожди, схожу проверю выключатель».

«Нет, Лия. Это будет уже моей заботой», – и Самилия широко улыбнулась.

Я еще собиралась отговорить ее от глупой затеи, подобрать веские доводы, чтобы она увидела отрицательную сторону нашего возможного обмена. Ведь ей, наверное, показалось, что в моем мире забавно.

«Самилия, давай не будем», – подумала я, закусив губу.

«Прикоснись рукой к стеклу, – мысленно проговорила она повелительным тоном. – Я сейчас буду шептать заклинание, а ты ни в коем случае не переставай на меня смотреть. Это очень важно. Иначе мы можем обе пострадать, попадем в межмирье и не выберемся».

Дрожащей рукой я дотронулась до холодного стекла. Она поступила так же и опустила голову, начиная зачитывать вслух какие-то строки. Мне стало не по себе. Вдруг за окном раздался шум, и леденящие лапы страха прикоснулись к моему лицу. Я чуть было не отвернулась от зеркала, но вовремя вспомнила об указании.

Губы подруги безмолвно шевелились. А во мне поселилась неясная тревога.

– Лия! – раздался стук в дверь.

«Самилия, нам надо прекратить», – испуганно подумала я.

– Лия! Я знаю, ты там. Открывай дверь, паршивая дрянь!

Мне стоило бы послушаться, иначе отец разозлится еще сильнее. Когда он выпивает, лучше вообще не появляться ему на глаза. А если не удалось, то надо просто опускать голову и выполнять любую прихоть. Уж лучше так, чем терпеть издевательства. Он слишком страшен в гневе.

«Самилия…»

Но она покачала головой и подняла указательный палец вверх, призывая меня к вниманию. Вскоре я начала различать ее шепот. Сперва он еле прорывался сквозь густую пелену, а затем каждое слово становилось все громче и громче.

Я вздрогнула от новых ударов в дверь. И как только оторвала взгляд от Самилии, моя комната стала меняться на глазах. Далеко вперед вытянулся узкий темный коридор, освещаемый тусклыми полосками невесть откуда взявшегося света. Хоть не было ни ламп, ни огня, ни свеч, почему-то подругу я отчетливо видела. Но пол, потолок, стены… Казалось, их попросту нет. Самилия не меньше моего удивилась происходящему, оглядываясь назад, а потом быстро пробежалась по мне взглядом.

– Привет, Лия, – довольно сухо сказала Самилия.

– Мне надо вернуться, – обернулась я, но позади была лишь зияющая пустота.

– Не переживай, – улыбнулась она и взяла меня за руки.

Мы одновременно пошли по кругу. Она – потому что знала, как надо действовать, а я просто неосознанно повторяла за ней. Едва мои ноги оказались на ее предыдущей позиции, вокруг все начало меняться.

– Нет, Самилия, нет!

Я протянула руку, но она ускользала. Нас растягивала неведомая сила в разные стороны. Вскоре вокруг стало светло, и лишь в зеркале отражалась подруга.

«Вот и все», – улыбнулась она.

Но вдруг Самилия изменилась в лице. Там появилась гримаса ужаса, рот открылся в громком крике, не доносившимся до моих ушей.

В комнате, погруженной во тьму, начало происходить что-то странное. Зеркало словно кидали из стороны в сторону с неимоверной скоростью. Там периодически мельтешил свет от окна. А затем появилось разъяренное лицо отца с занесенной вверх рукой. Именно в этот момент стекло треснуло с противным хрустом.

– Нет! – вскрикнула я, дотрагиваясь до холодной поверхности этого окна между мирами.

Оно покрылось мелкой паутиной. Я слышала, как что-то лопается, а потом последняя возможность вернуться обратно распалась на тысячу мелких кусочков.

– Что я натворила?! Самилия!

Дрожащими пальцами я начала собирать осколки на столе. Говорят, нельзя смотреть в разбитое стекло. Но сейчас верить в суеверия не было смысла. Хоть в одном из осколков должна отразиться подруга. Ведь не может произойти все настолько ужасно.

Я подвела ее, подставила, не предупредила насчет правильного поведения с пьяным отцом.

– Извини, – до сих пор не веря в произошедшее, прошептала я.

Все получилось слишком неправильно, ничего подобного не должно было произойти. В какой-то момент осколки посыпались из руки, а те стали опорой для головы. Меня не интересовал новый мир, шикарное помещение, вид из окна. Растерянность, тревога, желание вернуться и обреченность из-за разбитого стекла не были сравнимы с чувством собственной гадливости. Я обрекла подругу на жалкое существование, не смогла воспротивиться, предостеречь. На душе скребли кошки. Я упустила столько шансов все остановить, а теперь…

Что будет с Самилией?

***

Тянущая боль в спине выдернула сознание из крепкого сна. Еще не успев разомкнуть веки, я поняла: вокруг что-то изменилось. Было слишком жарко, да и запахи оказались слегка другими – тягучими, тяжелыми, но одновременно приятно-сладкими.

Я подняла голову, протерла глаза и сразу же наткнулась на груду осколков. Только спустя секунду пришло осознание, что это другой мир, что я на месте Самилии, а она там, рядом с отцом.

Наверняка он уже закатил скандал. А если дошло до рукоприкладства?! Правда, подобное в последнее время случалось крайне редко. Изначально он должен хорошенько напиться, а затем еще и встретить сопротивление с моей стороны. Лишь тогда поднимал руку. От алкоголя у него всегда сносило крышу. В таком состоянии отец обычно каждым действием и словом пытался унизить, указать законное место. Сперва это задевало, но однажды он назвал меня именем матери – и словно камень с души свалился. Только тогда стало понятно, что папа видит во мне ее и пытается отомстить.

Я подскочила и начала оглядываться по сторонам. Шикарная комната в красных тонах так и кричала о богатстве. Но мне было не до этого: надо помогать Самилии, а не разглядывать огромное помещение с разными огненными украшениями, огромным свободным пространством и мебелью круглой формы.

– Зеркало… Мне нужно зеркало. Где же оно? – нервно проговорила я, пытаясь отыскать глазами так необходимый предмет.

Мой взгляд метался по комнате в поисках полок, шкафов… любой мебели, в которой могло оказаться зеркало, но ничего здесь не нашлось.

– Ванная! – догадалась я и побежала к первой попавшейся двери.

Однако мне пришлось отстраниться и сделать пару шагов назад. Это была совсем не она, а узкое помещение круглой формы со стеклянной широкой колбой, соединяющей пол с потолком. В ней изредка подрагивала самая настоящая лава. Если бы Самилия не рассказала о ней прежде, я бы даже испугалась. Просто в этом мире тоже существовали лифты, правда, с другим принципом работы. У огненных семей внутренней составляющей являлся жидкий огонь.

Там, в колбе, начало происходить что-то странное и одновременно завораживающее. Лава пришла в движение, начала переливаться. Она устремилась по одной стенке вверх, а по другой – вниз. Я не успела оторвать взгляд от этой красоты, как передо мной появилась мама Самилии.

Первой ее реакцией было удивление. Патрисия цепко осмотрела меня с ног до головы, вздернула брови, словно ей не понравилось увиденное, и молча прошла в комнату. А я попыталась заглянуть внутрь стеклянной кабинки лифта, которая сразу же полетела вниз, исчезая под слоем жидкого огня.

– Самилия, – голос Патрисии прозвучал немного резко.

– Да… – я обернулась и замолчала, толком не зная, как правильно следовало ответить.

Подруга никогда не рассказывала, как именно обращалась к своим родным. Возможно, надо почтительно, на «вы». А если нет?

Мать Самилии стояла лицом к окну, тянущемуся по всему периметру комнаты. Оно играло роль внешней стены, благодаря чему на целый этаж попадало много солнечного света. Патрисия резко развернулась и посмотрела на меня… свысока, пренебрежительно.

– Как же я рада, что ты наконец покинешь родной дом.

От этой фразы должно было стать тепло на душе, ведь родная мать рада выдать замуж дочь. Но тон не давал покоя. И выражение лица не показалось радушным.

– Я направлю служанок на твой этаж, – и Патрисия посмотрела на стол, наполненный грудой осколков.

Она покачала головой и отвернулась. Женщина больше ничего не говорила, просто смотрела вдаль и постукивала двумя пальцами по своим бордовым брюкам. Несмотря на возраст, выглядела она восхитительно. Одной осанке можно было позавидовать.

Я в первый раз удивилась, когда обратила внимание в зеркале Самилии на их одежду. Они всегда носили строгие костюмы. Подруга поведала, что дома принято ходить в штанах, а на улице – в юбке. Просто это казалось странным, что в любое время дня и ночи поддерживался такой внешний вид. Словно им даже в родных стенах нельзя расслабиться и постоянно необходимо соответствовать статусу семьи.

– Мне долго еще ждать? – обернулась Патрисия. – Приводи себя в порядок! Или хочешь вот так спуститься к завтраку?

Язык прирос к небу. Я растерялась и вообще не знала, что делать. Мне не удалось разобраться даже в этой комнате, где было еще три двери. Правда, что-то подсказывало – за той огненной занавеской тоже найдется проход.

– Извини.. те, – голос меня подвел, дрогнув в самом конце.

Патрисия, казалось, разозлилась. Она быстро подошла ко мне, больно схватила за локоть и поволокла именно к той огненной занавеске. Вскоре я оказалась в ванной комнате, даже не почувствовав лизнувших мою кожу языков пламени.

– У тебя десять минут. Умойся хотя бы, – пренебрежительно сказала мама подруги и пошла обратно.

– Ладно, – сцепила я руки и прижала их груди, помогая тем самым убрать подступившее волнение и растерянность.

Как к ней обращаться? Что говорить?

Мне известны имена всех членов семьи Самилии, но про саму манеру поведения я ничего не знала. Ведь это очень важно. Как ты начнешь разговор, так и заладится дальнейшее общение. Правда, они ее семья, а не незнакомые люди. Можно списать свои ошибки на нервозность перед свадьбой.

Я подошла к умывальнику и потерла пальцем висок. Там не было никакого крана или выключателя – обычная раковина со сливом. Откуда должна вообще течь вода?

Поиски кнопки не привели к успеху. Время же быстро уходило. Ни под раковиной, ни нигде возле нее не обнаружилось ничего отдаленно напоминающего кран или шланг. Я даже начала над плоскими поверхностями водить руками в надежде, что выключатель с водой реагирует на движение.

В итоге я подняла взгляд к зеркалу, а руками оперлась на столешницу рядом с умывальником. Слегка помятое лицо, растекшаяся под левым глазом тушь, торчащие в разные стороны волосы придавали мне устрашающий вид. Самилия бы точно не позволила себе так выглядеть. Она бы даже не вздумала спать подобным образом, на столе, положив голову на руки. Как вариант, подруга и не заплакала бы. Мне всегда казалось, что она просто несгибаемая, такая стойкая, сдержанная, не раскисает при малейшей неудаче. За год знакомства я ни разу не видела ее в слезах, хотя сама частенько приходила жаловаться с покрасневшим от постоянных вытираний носом.