Текст книги "Лечебный отпуск"

Автор книги: Надежда Никольская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Мам, а что это ты так странно поднимаешься? – удивилась дочь, увидев, как Наталья боком встает с кровати.

– А я тебя предупреждала! Мой позвоночник благодарит меня за сеанс верховой езды.

– Мама, давай к массажисту сходим!

– Отличная идея! Я тебе надоела, и ты собираешься оставить меня здесь! Катя, нормальный, точнее, квалифицированный массажист, к моей спине даже не притронется. А с ненормальным я не желаю иметь дела. Все, обедать!

Они двинулись в кафе. По дороге Наталья думала, что поездка при всех ее неприятных сторонах помогает ей еще больше сблизиться с дочерью. А Сергей... Ну что, Сергей?

В кафе их уже узнавали, поэтому пообедать удалось быстро. После еды Катя предложила:

– Мам, а пойдем сразу на пляж?

– Я ничего с собой не взяла. Ни купальника, ни полотенца.

– А я взяла! И твой тоже! – торжествующе махнула своим рюкзаком Катя.

– Тогда, конечно, пойдем. – Наталья обрадовалась. В лагерь ей сейчас не хотелось.

– Мама, а пойдем не на лагерный пляж, а на платный, где лежаки и зонтики! Ну, мама! – Катя канючила, но в глубине души была уверена, что Наталья согласится.

– Ладно. Ох, и хитрая же ты, Катерина.

– Почему? Там же лучше, детей никаких нет. И вообще...

– Что?

– Я с собой фотоаппарат взяла. Ты меня сфотографируешь, а я тебя. И я выложу в «контакте», когда вернусь. Или даже еще раньше. Схожу в Интернет-кафе и выложу.

– Только не меня! – испугалась Наталья.

– Разумеется, не тебя. Тебя я могу выложить в твои «Одноклассники».

– Ой, и туда, пожалуйста, не надо!

– Ладно, как скажешь, – согласилась Катя, – ты, главное, меня пофотографируй.

Катину программу удалось выполнить полностью. Наталья сделала нужное количество снимков на пляже, причем ей удалось даже искупаться. Через пару часов они стали собираться домой.

– Мама, а я зайду сразу в Интернет-кафе? Фотографии скину!

– Только сильно не задерживайся. – Наталья понимала, что ждать дочь, которая начнет общаться в виртуальном пространстве, смысла не имеет.

Подходя к лагерю, она ощутила неясную тревогу. В коридоре ей встретилась Мария Ивановна, с красными глазами. Наталья хотела пройти мимо, но все-таки спросила:

– Что-нибудь случилось?

Мария Ивановна отвернулась к окну и тихо заплакала.

– Ну что такое? Все наладится, – попыталась Наталья ее утешить, еще считая, что слезы связаны, как и у нее самой, с проблемами в личной жизни.

– Не наладится. Она упала, – всхлипнула Мария Ивановна.

Наталья резко развернула ее к себе:

– Кто упал? С лошади? Что произошло?

– Девочка. Светочка.

– Прекратите рыдать! Объясните мне немедленно, что произошло!

– Мы только из конюшни вышли, а ее лошадь вдруг в сторону прыгнула, там эти железки у седла, она об них животом ударилась, а потом на землю упала. Сознание потеряла.

– Где она сейчас?

– В районной больнице. Мы «Скорую» вызвали. Маргарита Петровна туда поехала, и вас просила.

Последние слова она договаривала уже на ходу: Наталья тащила ее в сторону своей комнаты, она собиралась немедленно ехать в больницу. Нужно было только переодеться, взять деньги и документы.

Уже одеваясь, Наталья спросила у Марии Ивановны:

– Врачи что-нибудь сказали? Диагноз?

– Сказали, – Мария Ивановна всхлипнула. – Похоже на внутреннее кровотечение и черепно-мозговую травму. Что вы молчите! Ну скажите мне, что вы же говорили, вы правы оказались, а я безответственная! – она почти кричала.

– Маша, я не скажу тебе ничего подобного. – Перед Натальей сейчас стояла никакая не учительница, а просто напуганная девочка чуть старше Кати. – Когда работаешь с людьми, опыт приобретается дорогой ценой. Все, я поехала. Вечером поговорим. Больница здесь одна?

– Да. – От удивления Мария Ивановна перестала плакать.

– Скажи Кате, когда придет, чтобы не беспокоилась. Я вернусь вечером.

– Обязательно. Я все передам! – воскликнула Мария Ивановна.

Но Наталья уже не слушала, она быстро вышла за ограду, почти бегом добралась до автобусной станции и поймала местное такси.

Естественно, водитель знал, где находится единственная на весь район больница, и представлял расположение корпусов. По дороге он попытался расспросить Наталью о случившемся. Однако у нее не было не малейшей охоты беседовать. Она чувствовала себя ужасно беспомощной: в Москве у нее в каждой больнице работал однокурсник, знакомый, знакомый знакомого. Она совершенно точно знала, к кому из них в какой ситуации обращаться. А здесь... Здесь она чужая. До больницы добрались меньше чем за полчаса.

Разыскивая справочную, Наталья сообразила, что не знает фамилии пострадавшей девочки. Позвонила Кате. К счастью, та уже вернулась в лагерь, была в курсе ситуации и быстро добежала до учителей.

В справочной Наталью встретили с неожиданной приветливостью, которая ее насторожила.

– А, вы из Москвы, – изобразила вежливость регистратор, которая до этого, не стесняясь в выражениях, отправляла по всем возможным, но не имеющим никакого отношения к медицине адресам, унылого местного жителя. – У нас, у нас ваша девочка. Поднимайтесь на второй этаж, к реанимации, вот вам бахилы. Позвоните, и доктор выйдет. Да там уже кто-то приехал от вас. Идите, идите скорее.

Наталья, стараясь сохранить остатки спокойствия, поднялась на второй этаж. Возле отделения реанимации, согнувшись, сидела Маргарита Петровна.

– Что там происходит? – спросила Наталья.

– Не говорят, не выходят, – она выглядела расстроенной.

Наталья подошла к двери и решительно нажала кнопку звонка. Потом еще раз. Когда она уже собиралась идти искать главного врача, пытаясь сообразить, на месте он в это время суток или нет, дверь открылась. На пороге стояла внушительных размеров дама, которую Наталья определила как медсестру или санитарку.

– И чего трезвоните? – недовольно поинтересовалась та.

– Здравствуйте! У нас тут ребенок из Москвы. Я врач лагеря. Меня зовут Наталья Павловна. – Это Наталья сообщила сразу, чтобы избежать потери времени на беседу «чего я вам тут буду объяснять, все равно не поймете».

– Меня зовут Елена Сергеевна. Я заведующая отделением, – неохотно произнесла дама.

– Очень хорошо. Тогда расскажите нам, пожалуйста, коллега, что происходит. – Наталья чувствовала за спиной Маргариту Петровну.

– Что происходит? Готовим к операции.

– К операции?! – воскликнула Маргарита Петровна.

– Да. Разрыв селезенки. Вы же врач, должны знать, что это такое, – в голосе заведующей звучало ехидство и сомнение, что врачи из Москвы знают, что такое селезенка.

– Понятно. А кроме этого? – Наталья не поддалась на провокацию.

– Кроме этого, возникли вопросы на предмет травмы позвоночника. Но, естественно, сначала селезенку удалим.

– Можно к ней пройти? – Наталья подозревала, что вопрос идиотский, но не задать его не могла.

– Нет. Мы уже сделали премедикацию. В этом состоянии она вас не узнает.

– Кто будет оперировать?

– Полагаете, у нас в деревне хирургов нет? – с возрастающей неприязнью проговорила Елена Сергеевна.

– Уверена, что у вас есть очень хорошие хирурги-универсалы. Просто хочется познакомиться с доктором.

– Он, наверное, моется уже. Если захотите, после операции познакомим, – заведующая немного смягчилась.

– А вы разве не уйдете?

– У меня сутки. У вас в Москве по-другому?

– У нас по-разному. Например, заведующие работают по пятидневному графику.

– Ладно, потом побеседуем.

– Большое спасибо.

Когда доктор скрылась в отделении, Маргарита Петровна спросила:

– Почему операция? Она же просто упала!

– У нее разрыв селезенки, внутреннее кровотечение иначе не остановить. Вы матери позвонили?

– Я ждала, когда хоть что-нибудь сообщат.

– Звонить нужно.

– Может, после операции?

– Ей же билеты сюда еще покупать. Приезжать придется.

– А это очень опасная операция?

– Я не хирург. – Наталья хотела добавить, что девочку после травмы не видела, но промолчала.

– Надолго это?

Дверь реанимации открылась. На каталке вывезли Светочку. Маргарита Петровна кинулась к ней, но Наталья придержала ее:

– Она ...

Впрочем, объяснять ничего не следовало: Светочка лежала бледная, с закрытыми глазами. Когда каталка уехала в сторону лифта, Маргарита Петровна прошептала:

– Она жива?

– Жива.

– И что теперь делать?

– Ждать. А что мы еще можем сделать? И маме позвонить.

– Да. Я сейчас позвоню.

– Вам надо сообщать еще кому-то?

– По идее, директору школы, но позднее.

Наталья спустилась вниз, попросила у бабушки на вахте газету с кроссвордом. Та предложила целых две. Маргарита Петровна от газеты отказалась.

– Неужели вы сможете читать в такой момент? – воскликнула она.

– Какой момент? – спокойно ответила Наталья. – Операция почти рядовая. – Просто нужно ждать. А ждать легче, когда чем-то занят.

– Я вам просто поражаюсь, – заметила Маргарита Петровна. Она, вероятно, хотела продолжить эту тему, но тут у нее в кармане зазвенел мобильник.

– Да, слушаю. Евгения Яковлевна! Здравствуйте! Что вы говорите? Понятно. Да, проблема есть. Да, Света действительно упала с лошади, ей делают операцию. Именно операцию. Нет, не волнуйтесь! Я в больнице, сейчас наш доктор вам все объяснит, – Маргарита Петровна посмотрела на Наталью.

Та пожала плечами и взяла трубку:

– Здравствуйте, Евгения Яковлевна! Меня зовут Наталья Павловна.

– Здравствуйте! Что произошло? – чувствовалось, что женщина еле справляется с волнением.

– Света упала с лошади… – Наталья начала издалека, пытаясь на ходу придумать слова, которые, если и не успокоили бы, то хоть не очень напугали маму девочки.

Но этот маневр не удался. Евгения Яковлевна крикнула:

– Что упала, я уже поняла! Что с ней? Вы можете толком объяснить?!

– У нее произошел разрыв селезенки, началось внутреннее кровотечение, селезенку сейчас удаляют, выбора у врачей не было.

– Это очень опасно? – немного помолчав, тихо спросила женщина.

– Это операция. Будем надеяться, что все пройдет хорошо.

– Я сейчас займусь билетом на самолет. Постараюсь завтра прилететь. Вы скажите ей.

– Обязательно. Очень хорошо, что завтра прилетите, как раз ее уже из… – Наталья запнулась, ей не хотелось произносить «реанимация», но и врать было нельзя, – из послеоперационной палаты переведут в обычную. Если все будет хорошо.

– Спасибо. Буду звонить в кассы, постараюсь билет забронировать.

– Да, конечно, но если не получится, вы нам позвоните. Мы дадим телеграмму, заверенную, что вам нужен вылет в первую очередь.

– Только позвоните сразу после операции, хорошо?

– Обязательно.

Закончив разговор, Наталья отдала телефон Маргарите Петровне, собираясь спросить, когда она успела позвонить матери с сообщением о травме. Однако Маргарита Петровна сразу же принялась звонить кому-то:

– Алло, да, это я! Свету сейчас оперируют. Но ты мне лучше скажи, кому из детей в этой ситуации дали телефон, кто позвонил родителям? Мне позвонила Светина мама, спросить, правда ли, что со Светой несчастье. Объясните детям, что звонить и пугать родителей не надо, а то у нас прервется поездка. Да. Все. Как только закончится. Позвоню.

– Маргарита Петровна, а что, разве не вы сообщили Светиной маме? – удивилась Наталья.

– Нет, я хотела дождаться конца операции, – заявила учительница. – Кстати, документы, доверенность оформлена на меня. Я еще подписала согласие на операцию.

– Но это вы правильно сделали. Вам еще надо в какое-нибудь РОНО сообщать, наверное?

– Нет, пока не стану. Приеду, разберемся. Да и не помогут они ничем. А санкции всякие... Сама я себя ругаю. Мне таких слов ни в одном официальном учреждении не скажут, поверьте. А то, что не хочу, чтобы дети родителям звонили… Вот представьте, вы мама, вас дочь из лагеря огорошила подобным сообщением. Что будете делать?

– Не знаю. Поеду забирать, наверное… – Наталья растерялась.

– Правильно. Девяносто процентов родителей именно так и поступят. А что в этом хорошего? Несчастья случаются. Это непредсказуемо. Можно с горки во дворе упасть еще сильнее. Но сейчас и родителям лишние нервы и траты, и детям каникулы испортить… Нет. Я постараюсь, чтобы дети родителей не пугали!

В ее рассуждениях был какой-то изъян, но Наталье пришлось признать правоту учительницы. Да и разговор прервался, потому что каталка со Светой проехала мимо них обратно, в реанимацию. Наталья осталась стоять на месте, Маргарита Петровна попробовала проникнуть в дверь, но ее остановила бдительная санитарка.

– Наталья Павловна, может, позвоните?

– Куда?

– В дверь, конечно! – Маргарита Петровна с трудом сдержала раздражение.

– Подождите. Пока ее переложат на кровать, посмотрят, потом решат, какие лекарства назначить.

Наталья оказалась права. Через несколько минут выглянула заведующая Елена Сергеевна:

– Вы еще здесь?

– Можно нам к ней? – спросила Маргарита Петровна.

– Сейчас нельзя, и смысла не имеет. Операция прошла нормально. Теперь, чтобы только все обошлось без осложнений. Деньги у вас есть?

– Да.

– Отлично, тогда записывайте! – Елена Сергеевна начала диктовать бесконечный список необходимых медикаментов, средств для ухода, пеленок, пластырей...

– У вас совсем ничего нет! – не выдержала Наталья.

– А у вас не так, что ли? – парировала суровая заведующая. – И еще не забывайте, что вы – граждане другой страны.

– А где это все продается?

– В нашей аптеке, внизу. Купите, занесете и отправляйтесь в свой лагерь.

– Но...

– Никаких «но»! Нечего тут под дверью сидеть. Мать приедет?

– Да. Как только билет купит.

– Вот и хорошо. – И Елена Сергеевна вернулась в свое отделение, захлопнув дверь.

Наталья с Маргаритой Петровной молча спустились вниз. В вестибюле действительно работала аптека. Она выглядела очень скромно, но, увидев протянутый список, девушка-фармацевт быстро все подобрала. Нашлись даже одноразовые пеленки.

Наталье очень хотелось спросить, почему в отделении нет ничего, а в аптеке есть все, но она понимала, что вопрос этот бессмысленный.

– Маргарита Петровна, надо Светиной маме позвонить, – напомнила Наталья, когда они отдали лекарства и вышли из больницы. Кстати, им удалось узнать мобильный телефон Елены Сергеевны и заручиться ее разрешением позвонить вечером перед сном и утром, когда соберутся ехать.

– Да, конечно. Только вы сами объясните, что операция прошла успешно.

Наталья пожала плечами:

– Ладно.

Маргарита Петровна набрала номер и передала Наталье свой мобильник:

– Евгения Яковлевна? Это снова Наталья Павловна.

– Да, я поняла. Я вылетаю завтра утром, других рейсов нет, там поймаю машину, на месте буду к вечеру. Операция закончилась?

– Да, все пока нормально.

– Хорошо. Я буду завтра.

Они быстро попрощались.

– Ну что? – спросила Маргарита Петровна.

– Приедет завтра вечером.

– Она до Симферополя летит?

– Да.

– Я поеду встречу ее.

– Что, в Симферополь?

– Договорюсь в лагере, машину они дадут. Вы побудете здесь?

– Конечно. Завтра утром вместе и поедем.

– Хорошо. Нужно в лагерь возвращаться.

– Может, позвонить туда? – предложила Наталья.

– Нет. Мы там будем через полчаса. Ой, посмотрите, уже почти восемь. Того гляди, стемнеет.

Обеим женщинам хотелось как-то отвлечься, поэтому они, шагая к воротам, оживленно разговаривали обо всяких несущественных мелочах, стараясь не думать о случившемся.

На улице было тихо и пустынно, но только они вышли на дорогу, возле них остановилась машина с пожилым водителем.

– Подвезти? – предложил он.

– Хорошо бы, но нам далеко, в Городок.

– Подвезу, – кивнул дедок и начал торговаться.

Ни у Натальи, ни у Маргариты Петровны не было сил с ним спорить, и цену он взвинтил.

– Из больницы? Заболел кто? – поинтересовался водитель, как только машина тронулась.

Маргарита Петровна предусмотрительно устроилась сзади, закрыв глаза, и вся радость общения после и без того тяжелого дня досталась Наталье.

– Заболел, – Наталья ответила нарочито сухо, почти невежливо, надеясь на этом и закончить разговор.

– Да. Вот и у меня жена болеет. А что сделаешь? Все на лекарства отдал... Всю жизнь, сорок два года вместе прожили, а она теперь уходит раньше меня. Что могу сделать? Детей вырастили, хорошие дети. Дочка – медсестра. Сын. Останусь один, никому не нужен.

Наталья понимала, что старику нужно выговориться, терпеливо слушала, кивала и поддакивала, но у нее этот день отнял уже почти все силы. Вдобавок, выйдя из больницы, она вспомнила, что Сергей ей уже второй день не звонил, а ранее перестал подходить к телефону. Правда, на фоне общей усталости у нее больше не было сил из-за этого расстраиваться.

К счастью, добрались они довольно быстро.

Лагерь выглядел по-вечернему мирно. Младшие дети играли в «вышибалы» и бадминтон, несколько девочек что-то лепили из пластилина в освещенной фонарем беседке. Старшие сидели на лавочке и пели песни под гитару.

Только Маргарита Петровна и Наталья вошли на территорию, их обступили встревоженные учителя и забросали вопросами:

– Ну как там? Вы ее видели? Что там происходит? А операцию сделали?

Столпившиеся педагоги заинтересовали детей. Они бросили свои занятия и окружили взрослых плотным кольцом. Наталья почувствовала головокружение. Не потерялась Маргарита Петровна:

– Внимание! Всем построиться!

Дети у нее были послушные, хорошо воспитанные. Все немедленно построились возле беседки.

– Ребята! Послушайте меня внимательно! – Маргарита Петровна говорила таким бодрым, свежим, «пионерским» голосом, будто не было этого безумного дня. – Сегодня у нас случилась неприятность! Ваша одноклассница и подруга получила травму и лежит в больнице. Давайте вместе подумаем, чем мы можем ей помочь!

– Написать письмо!

– Газету сделать!

– Игрушки отправить и книжки!

Ребята выкрикивали предложения, а Маргарита Петровна поощрительно кивала. Наталья, которая еле держалась на ногах, не понимала, как руководительнице удается демонстрировать такую бодрость.

– Молодцы, ребята! Вы – настоящие друзья! А еще вы поможете Свете, если не будете волновать ее маму!

– Это как? – недоуменно спросил кто-то из ребят. – Мы ее и так не волнуем! Ее же здесь нет!

– Правильно. Поэтому вам не нужно звонить своим родителям и рассказывать о том, что у нас произошло. Вы же понимаете, что упасть может кто угодно и когда угодно. Вот ты, Игорек, помнишь, как в прошлом году с качелей упал? У себя во дворе?

– Помню.

– Вот видите! А если вы станете родителям звонить, то они будут беспокоиться. Разве это хорошо?

– Плохо! – хором ответили дисциплинированные дети.

Наталья слушала и молчала. У нее в любом случае не было ничьих телефонов, но объяснять детям, что нельзя звонить родителям… Нет, она не считала это правильным.

– И еще. На лошадях мы больше ездить не будем!

– Почему? – раздалось недовольное мычание.

– Зато устроим вечерний костер на пляже через несколько дней!

– Ура! – обрадовались дети.

– А чтобы вы не потеряли свои мобильные телефоны, – продолжила Маргарита Петровна, – отдайте их учителям. Звонить будем организованно, два раза в день, утром и вечером. Кто захочет позвонить, должен подойти к своему педагогу! Договорились?

– Да!

Спорить с ней никто не стал.

– Вот и прекрасно! А сейчас расходимся! И еще сегодня наша администрация сделала нам подарок! Будет внеплановая дискотека! В общем, быстро сдаем телефоны, наряжаемся и через полчаса на площадке танцуем!

– Ура! – прокричали дети и понеслись готовиться к дискотеке и выполнять распоряжение Маргариты Петровны.

– Ну вот и все! – улыбнулась она Наталье. – Конфликт локализован.

– Да как же он локализован, если девочка только после операции? – возмутилась та.

– Ну, главное сделано. Родителям теперь без нашего ведома никто не позвонит.

– Но ведь получается, что вы... Мы скрываем от родителей информацию.

– Наталья Павловна, мы ничего ни от кого не скрываем! Светина мама в курсе, завтра прилетает. С остальными детьми все в порядке. Про Володю с его рукой знает его мама. А вот делиться своими страхами с родителями детям ни к чему!

– Но вы же не знаете, как сами родители отнесутся к вашему решению. Я бы...

– Наталья Павловна, с родителями я на месте как-нибудь разберусь. Поверьте, мое решение – единственно верное в данной ситуации. И в любом случае решения здесь принимаю я.

Наталье стало очень неприятно, точнее, противно. Отпуск ее накрылся. Отдыхать невозможно. Не беспокоиться она не сможет. Даже если будет очень стараться.

– Ой, мама, ты вернулась! – к Наталье подбежала Катя. – А я тебя уже заждалась. Все в порядке?

– Ну, так. – Наталья ответила неопределенно, у нее возникло подозрение, что Кате все происходящее не очень интересно. – Катюша, пойдем поужинаем?

– Я на дискотеку хотела пойти! Можно?

– Конечно, можно. Я тогда одна схожу. – Наталья подумала, что это к лучшему. Поднялась наверх, переоделась. Когда она уже выходила, неожиданно постучала Мария Ивановна:

– Наталья Павловна, а вы далеко?

– Поужинать собиралась.

– Так пойдемте. Мы вам ужин взяли. У нас вечеринка сегодня.

– По случаю чего? – грустно улыбнулась Наталья. – Праздника-то никакого нет.

– А мы не по поводу праздника! Просто надо всем успокоиться, пообщаться. Маргарита Петровна сказала, что вы нам расскажете про Свету. Да и вообще… Мы тут рыбку у местных заказали, арбуз нам принесли, дыньку. Скоро дети спать лягут, мы и соберемся! Вы уж не уходите! Нельзя от коллектива отрываться! В трудные времена нужно быть вместе!

– Ладно. Только это ведь долго еще, полтора часа. Я вернусь к этому времени.

– Нет, не уходите! А то дискотека, мало ли что! Я сейчас вам чаю принесу.

– Не надо! – Наталью начала утомлять такая навязчивая забота. – Я потерплю.

– Вот и хорошо! – обрадовалась Мария Ивановна. – А я тогда за вами зайду через часик.

Через час она появилась.

– Наталья Павловна, мы вас ждем! – воскликнула Мария Ивановна.

Наталья, уже удобно устроившаяся на кровати, попробовала отказаться:

– А не поздно?

– Ну что вы! Старшие еще танцуют. А без вас мы не начинаем!

– Ладно, тогда я сейчас подойду!

– Я вас подожду! Вместе и пойдем! – обрадовалась Мария Ивановна.

За столом снова собрались все учителя.

– А вот и мы!

– Прекрасно! – Маргарита Петровна не расставалась с руководящей функцией. – Рассаживаемся быстрее, а то вставать завтра рано!

Все послушно уселись.

– Наталья Павловна! Хочу вас при всех поблагодарить за помощь, за быстрый приезд, за то, что с врачами поговорили!

От неожиданности Наталья смутилась.

– Но в этом нет ничего особенного.

– Вы нам очень помогли!

Все немного, по полглотка выпили легкого местного вина, поели, поговорили о каких-то мелочах. Наталья собралась уходить.

– Наталья Павловна, расскажите нашим учителям о состоянии Светы, пожалуйста! – попросила Маргарита Петровна.

– Пока рассказывать нечего. Состояние после операции тяжелое. Нужно ждать.

– Ну, вот видите, коллеги! Ничего страшного не произошло. Спасибо, Наталья Павловна!

У Натальи возникло ощущение, будто она выполнила какую-то навязанную ей задачу. Она быстро поблагодарила за ужин, попрощалась и ушла к себе.