Текст книги "Жрица Смерти (СИ)"

Автор книги: Надежда Чистая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Глава 33

Мишель

Просыпалась я медленно, с ощущением полного расслабления тела, будто весь день пробыла в салоне ведьм красоты. Словно стала моложе своих лет и легче лепестка. Но был и минус. Я слышала. Я слышала абсолютно каждый звук, издаваемый живым существом или же самой природой. Да мне казалось, что слышу даже магию, разлитую в воздухе! От этого становилось трудно, ведь было ощущение, что вот-вот оглохну.

– Великая, Мишель приходит в себя. – Я уверена, что Анку говорил как обычно спокойно, не повышая громкости.

Но сейчас для меня любой звук был громче в разы, и казалось, что он проорал каждый предлог прямо в мой бедный, раскалывающийся на части мозг. Впервые за столь долгое наше общение я подумала о том, как можно убить жнеца, если он и так как бы мертв.

– Тш! Дай ей прийти в себя окончательно. Тогда и говори. – Я понимала, что Мара сказала это шепотом, но звук был громким, как при обычном разговоре. Какой кошмар, однако.

На привыкание к постоянным звукам мира ушло примерно с час. Я тупо лежала на полу и осознавала, что почему-то никак не могу отключить эту мерзкую функцию организма и, кажется, придется жить с ней. Через пятнадцать минут меня начало бесить даже собственное дыхание, что уж говорить о пространстве в целом. Через полчаса я продумывала план о покупке самого дальнего острова, где смогу построить какое-нибудь подземное укрытие, где проведу остаток жизни. Единственное, о чем сожалела, что не смогу забрать туда своих истинных. Просто подумалось, что они будут находиться со мной рядом постоянно, что-то говорить, дышать, и поняла, что слишком их люблю, чтобы обрекать их на страшную смерть от руки истинной. А под конец часа поняла, что жить можно, да и прятаться не обязательно от всех, я смогу никого не прибить. Наверное.

– Ну как, лучше? – стоило открыть глаза, как тут же рядом появилась Мара, участливо интересуясь самочувствием и не хочу ли я пойти и устроить где-нибудь кровавую баню.

– Издеваетесь, Великая? Они же кричать там будут. – устало посмотрела на богиню.

– Можешь называть меня мамой, малышка. – расплылась она в улыбке.

– Сначала объясни всё девочке. – язык у Джазар заплетался будь здоров. Да и сама она уже не могла сидеть без поддержки, так что прижималась спиной к груди дракона. Время от времени он пытался отобрать у жены кружку с алкоголем, но та начинала шипеть похлеще змеи, и от нее отставали.

– Э-э-э… М-м-мм… Хм-м… – враз стушевалась Мара, смотря на всех поочередно растерянными черными глазами.

– Тц! Ну, Ма-ра, жнеца тебе в мужья! – растягивая слова, укорила Любовь Смерть. – Короче, слушай, раз мать твоя стеснительная такая! – поправив подол сиреневого платья, Зара похлопала рядом с собой, предлагая подползти под бочок, словно к доброй тетушке. Я этого делать не стала, за что на меня надулись. – Ты её родная дочь. Она родила тебя от смертного, твоего родного отца, с которым ты росла. И силу она твою запечатала, чтобы ты мир не угробила. Вот только в толк не могу взять, какого приворотного ты решила разрушать печати в безвременье? Мы ж могли это сделать где-нибудь в храме, а заодно очистили бы территории от хаосистов!

– Не только от хаосистов, но и от невинных существ. Мишель хоть и родилась от связи со смертным, но ей я передала большую часть своей силы. – Мара села возле меня, воссоздала на мне простое платье и, приобняв за плечи, прижала к себе, начав поглаживать по голове.

– Подожди, минуточку. – подняла Джазар указательный палец вверх, явно что-то прикидывая в уме. – Так. Мишель родилась за сто с лишним лет от нападения Кхорна на ваш мир. А значит, уже тогда часть силы была в твоей дочери и спала под печатями. Но тебе всё равно удалось победить Хаос на своей территории. А в Мишель – большая её часть… Девочки-и-и, а от этого мира хоть что-то останется, когда вы откроете охоту на Кхорна? – жалобно всхлипнула вдруг Любовь.

– Отставить сопли! Никогда ещё миры не страдали от моих рук, и сейчас подобного не произойдет! – тут Мара (или теперь всё же мама?) с сомнением посмотрела на меня и немного неуверенно продолжила. – А за Мишель вы проследите.

– МЫ?! – хором, прямо по-семейному как-то, воскликнули боги этого мира.

– Так ты же сама сказала, что хочешь ребенка. – Смерть подтолкнула в сторону Любви своё дитя. – Вот, люби, балуй, воспитывай и обучай.

– А ты? – возмущенно взвилась Зара.

– А мне теперь нельзя долго находиться рядом с Мишель, пока она не войдет в полную силу. Но не переживайте, я буду вас навещать.

– Подожди, что значит войдет в силу? Она чего, еще сильнее станет?! – в священном ужасе вскричала Любовь, смотря на меня как на тварь Мрака. Прародители же просто сидели пришибленными и на всё уже согласными, только бы от них отстали и дали увести жену от алкоголя, которым она запивала все новости.

– Она в детстве хотела души из Вместилища отправить в Пустоту, потому что те не могли с ней играть. – хмуро пробурчала Мара, а у меня прям подгорело.

– Не было такого!

– Да ты просто не помнишь! – отмахнулась от меня… мать.

Ну, теперь хотя бы было найдено разумное объяснение, почему при первом моём появлении в Вместилище душ некоторые от меня шарахались. А я-то думала, что это души нарушивших равновесие мира и устраненных другими жрицами. А это они, видимо, просто меня помнили.

– Так, стоп! Вы тут печать разрушили, меня богиней сделали, а дальше-то что? У меня там муж вообще-то дома остался, истинный с незакрепленной связью ходит, и что, я теперь не могу с ними быть? – о том, что я чья-то там дочь, можно подумать и позднее. Где-нибудь в уютном кресле, смотря на закат и потягивая из графинчика литра на три успокоительное.

– Да в принципе сможешь. И с обычными смертными рядом пока тоже можешь жить, но потом вам всё же придётся уединиться. Твои истинные смогут принять новую тебя и быть рядом, но к остальным это не относится. Уже сейчас тебя могут начать бояться. – переглянувшись, боги безразлично пожали плечами, но ответил, как ни странно, мне Прародитель вампиров Артем, смотря при этом с сочувствием.

Ясненько, значит, план с личным островом далеко не убираем, но вносим коррективы по забиранию истинных с собой. Главное, чтобы они согласились и приняли изменившуюся пару.

– Меня и до этого не особо жаловали в обществе, так что ничего критичного. – хмыкнула. – А сколько я пробыла в бессознательном состоянии?

– В умирающем мире сейчас полдень. – донесся из Тьмы голос Анку. – В безвременье вы пробыли, если считать по мировому исчислению – пять лет.

– А, точно! – мама хлопнула себя по лбу. – Жнеца сама себе найдешь. Считай, это твоё новое задание.

– Ага, а хаосистов кто отлавливать будет? – насмешливо спросила и в тот же миг получила такую затрещину, что в голове зазвенело.

– Боги не убивают! А Смерть тем более. – нравоучительно поведала Мара под одобрительный гул Прародителей и Любви. – Поэтому найди себе жнеца и посылай его за душами.

– МАРА! – возмутились они разом.

– Ничего не знаю, ничего не слышу. Мишель теперь нужно следить за равновесием в этом мире, так что пусть старается и работает. Скажите Демиургам спасибо, что она хотя бы знает, что нужно делать и какие обязанности у Смерти, и способна сдерживать свою силу. А тебе, Азриан, вообще надо радоваться, что дети теперь могут вернуть былую мощь.

– Думаю, о рождении новой богини нужно сообщить моему жрецу, пусть как-то поможет пустить в массы веру в тебя. – задумчиво изрекла Джазар.

– А я думаю, стоит дать доступ смертным в Хранилище знаний. Мы с Ароном займемся этим. – Фарионэль легко поднялся на ноги, готовый идти заниматься делами. – Мишель, у тебя были какие-то планы на сегодня?

– Ну, если Владычицы еще не встречались, то я хотела бы там поприсутствовать. – задумчиво сказала, тоже поднимаясь и вставая рядом с эльфом и драконом. Демон с вампиром смотрели на нас как на предателей, что бросили товарища в сложную минуту.

– Тогда пойдем, только сделай что-нибудь с нарядом. У твоей матери не самый лучший вкус. – очень тихо прошептал эльф, смотря на платье-мешок с брезгливой моськой.

Кивнув, воссоздала на себе черное вечернее платье без рукавов с декольте сердцем, прямое, облегающее фигуру до середины бедра и расширяющееся к полу. Лиф украсился кристаллами Тьмы, а на запястьях появились широкие браслеты, словно наручи. Камни на них были выложены в руны, которые ранее мне не доводилось встречать.

– Это поможет никого не убить, когда будешь с кем-то разговаривать. Поверь, я знаю, о чем говорю. Постоянно по молодости пыталась всех удушить своей Тьмой. – рассмеялась мама, делая на моих волосах легкую прическу. – А вкус у меня прекрасный, эстет ушастый. Так же, как и слух.

И словно доказывая это, в руках богини появились черные кожаные босоножки, которые протянули мне. Я сделала от них шаг назад. А как на них ходить-то?!

– Это что? – севшим голосом прохрипела я.

– О, а я тоже такие хочу! – воодушевилась Джазар.

– Нет! – единогласно закричали её мужья.

Почему такая разная реакция? Да потому что только платформа этой обуви была где-то тринадцать сантиметров! Соответственно, каблук, мало того, что был тонким, так был чуть ли не в два раза больше.

– Ты где такую обувь видела? – с ужасом смотрела на пыточное приспособление, не иначе.

– В одном мире, там девочки в таких танцуют. – Улыбаясь, Мара покачивала их на руке, держа за ремешки, из-за чего производился глухой удар и тихий скрип кожи, казавшийся в это мгновение предвестником моих переломанных ног.

– А лекари там рядом дежурят? – обеспокоенно поинтересовался Фарионэль, удерживая за талию жену от опрометчивых поступков. А она рвалась к столь необычному способу умерщвления с прытью медоеда, и в глазах читалось восклицание: «Что меня не убьет, то сделает счастливой!».

– Да чего вы все паникуете?! На мне самой такие! – с этими словами Мара впихнула босоножки мне в руки и приподняла подол платья, показывая всем такие же туфли. – Так что надевай и иди покорять мир!

Упаси Тьма мои ноги!

Обула ли я их? Ещё как. Ведь без них меня не желали отпускать. А я, глупая женщина, свою дочь просила теплые штаны в холода надевать!

Тропа Тьмы после снятия печати стала вести себя совершенно иначе. Если раньше мне приходилось простраивать маршрут, всё время держа его в голове, чтобы не выйти в совершенно неожиданном месте, то сейчас я просто подумала о том, где могли бы встретиться Владычицы для обсуждения вопросов, и я уже вышла из теней там. А они и правда были там. Причем в несколько расширенном составе, нежели оговаривалось изначально.

Во-первых, Владычицы были со своими мужьями. А у эльфийки их оказалось десять. Во-вторых, леди Лизариэль с мужьями тоже была здесь, но сидела бледная и, кажется, с заплаканными глазами. В-третьих, как я поняла по связям, соединяющим некоторых существ, они привели своих детей. Несколько демонов во главе с моим мужем тоже были, но, пожалуй, больше всего меня поразили стоящие по периметру помещения стражи, а в потайных комнатах – спецы разведок разных государств. Я бы даже не удивилась, если в одной из ниш решил притаиться главный жрец Кхорна.

Кажется, поняла, почему мама решила надеть на меня сдерживающие браслеты. Как оказалось, эмоции богов столь же сильны и подвержены изменениям, как и чуткий слух, позволяющий ощущать мир. И теперь я поняла, почему некоторые боги-мужчины решают уничтожить свой мир, а богини после работы упиваются вусмерть. Нет, ну это реально доводит до красной завесы перед глазами! Какой Мрак их сюда всех согнал, мне интересно?

В принципе, с этим вопросом я и обратилась к достопочтимой публике, шипя не хуже кипящего чайника. И стоило бы где-нибудь в уголку посадить художника. Потому что то, как на меня посмотрели, захотелось сохранить на память и показывать будущим потомкам. Сколько смеси ужаса и восхищения. Сколько радости и злости. Тьма моя родимая, какая прелесть! Сейчас запрыгаю от переизбытка чувств!

Прилетевший из одной из ниш кинжал остановился в нескольких сантиметрах от моей шеи. Сказать, что этому удивились, – значило бы безбожно соврать. Там, в нише, на эмоциях выругались так, что ещё бы пару слов, и призвался бы матерный дух, честное слово! Я же смотрела на оружие и понимала, что послать его теперь обратно не могу. Вот вообще никак. И так обидно вдруг стало. Ведь раньше-то я могла убивать тех, кто хотел убить меня. А сейчас? Терпеть? Ждать, когда неудачливый убийца сдохнет, и поджидать у Вместилища душ, потирая лапки? Ну это еще когда будет-то? А отомстить хочется уже сейчас. А потом забыть и отомстить ещё пару раз, перерождая его душу в каких-нибудь фермерских животных.

– Меня, смотрю, тут видеть рады. Прямо умереть не встать как. – размеренно, так, будто вообще ничего не случилось, посмотрела на застывших собравшихся. – Анку, это первый и последний раз, но прошу, принеси мне его душу. – тяжело вздохнув, умильно похлопала глазками и посмотрела на жнеца.

– Я не должен этого делать, Повелительница, но всё же исполню вашу волю. – кровожадные нотки в его голосе даже меня на мурашки немного пробили, чего уж о смертных говорить.

Глава 34

Антонис

Сидел и смотрел на свою истинную и не мог в это поверить. Ещё вчера я умирал, чувствуя разорванную связь, которую не мог ощутить до этого, и не знал, что делать дальше. А сегодня она перед нами, вся такая красивая и сияющая. И почему-то ставшая выше…

– И чего ты сидишь? Разве отцы тебя этому учили? – рядом зашипела бабушка, тыкая пальцами в бок, чтобы я поторапливался. А то Мишель не успела появиться, как её тут же хотят устранить.

– Мр-р-р! Какая прелесть! – довольно мурлыкнула Мишель, держа в руках чью-то душу. – Я ещё никого не отправляла на перерождение, так что будешь моим первым, дорогой. Хотя… Какое это наказание, когда просто взял и переродился, правда, Анку? Знаешь, мне тут мама сказала жнеца найти…

– Вы уверены, Повелительница? Желаете видеть в жнецах своего несостоявшегося убийцу? – голос Анку звучал на разные голоса.

– Не переживай так. Ты ведь тоже не по доброй воле стал жнецом. – хмыкнула истинная.

– Сам виноват – со Смертью только глупец спорит. – тяжко вздохнул жнец.

– А пытаться убить Смерть – вообще идиотом быть нужно. – холодно припечатала Мишель и перевела черные глаза на душу, что продолжала держать в ладони. – И наказание за попытку будет соответствующим! Не познаешь покоя и перерождения, пока в мире не появится подобный тебе смертный, попытающийся убить богиню Смерти! Ты забудешь прошлое и не будешь иметь имени, пока не заслужешь его, Жнец.

Я не мог поверить в собственные ощущения, но от Мишель исходила такая божественная мощь, что желание преклонить колено и молить о прощении и легкой смерти было почти непреодолимым. Большинство так и поступали, и остаться на ногах смогли немногие. К их числу относились лишь её истинные и беременные. А таковых в зале совещаний было немного.

– Я уведу его во Тьму, Повелительница. – почтительно поклонившись, жнец Анку увел с собой созданную копию его самого.

– Мишель. – выдохнул её имя демон, в то же мгновение оказываясь рядом и заключая жену в объятия и целуя.

Хм. Пожалуй, стоит сказать Грифу, чтобы умерил пыл, а то он и к более откровенным действиям сейчас перейдет. Хотя… Тьма с ними. Переглянувшись с драконом и, кажется, придя к одной идее, которая не подразумевает конкурента рядом, наперегонки рванули к истинной. Вампирскую скорость, помноженную на опыт, переплюнуть сложно, поэтому за спиной Мишель я оказался первым.

Соперничество и детское ребячество подначивали показать Аоду язык, но стоило услышать запах истинной, как игры отошли на второй, а то и на третий план. Разорвав поцелуй с демоном, Мишель осмотрела нас собственническим взглядом, предвкушающе улыбнулась и утащила куда-то порталом, кинув остальным, что мы скоро вернемся.

Мишель

– Мишель, душа моя, где мы? – продолжая прижимать к своему телу, только теперь желая защитить, спросил удивленно Гриф.

А мне и самой, если честно, хотелось бы знать. Просто когда подхватывала истинных Тьмой, думала о том, где бы нам уединиться всем четверым и провести приятно время. Но следующая мысль, проскочившая в голове, соответствовала ситуации и времени – нужно же разобраться, что за представление устроили смертные с этими переговорами. Вот божественная сила и выполнила все мои пожелания разом.

Мы оказались в безвременье – месте, где боги могут встречаться со своими верующими и что-то обсуждать. Ведь только здесь аура богов не действует на смертных, и они способны поведать о своих проблемах, не сгибаясь от их мощи. Ну и время с реальным миром тут разнится координально. В реальном времени может пройти от силы минут пять, когда в безвременье ты можешь провести до нескольких часов. Но каждый бог создает свой участок безвременья самостоятельно, согласно нуждам.

И Тьма, подслушав мои, решила создать кровать. Такую большую, что на ней могла бы разместиться боевая группа из восьми магов и ни разу так и не встретиться. А так как в голове моей были только сцены, не предназначенные для детей, кроме кровати больше ничего не было. Мы буквально висели в пространстве рядом с кроватью, а вокруг была черная, непроглядная пустота. Хорошо хоть есть возможность исправить, а то я успела заметить небольшой испуг в глазах истинных.

Закрыв глаза, представила в голове образ спальни, прорисовывая его до мельчайших подробностей. Так теперь мы стояли не просто в пространстве, а на деревянном полу, дощечки которого были разного цвета и уложены в хаотичном порядке. Вокруг кровати появился пушистый ковер с длинным ворсом в черном цвете. А вместо стен я представила панорамные окна, в которые виднелись джунгли. Потолок же собой представлял переплетение корней дерева, с которых свисали лианы. Нечто похожее мне доводилось видеть у эльфов в своем мире, но не думала, что когда-то смогу создать такое и для себя.

– Здесь очень красиво. – шепнул Антонис, прижимаясь со спины и целуя в шею.

Само собой красиво! Но что он тут делает, вот в чем вопрос? Я же Тьме сказала: «Забираем истинных и валим!», а вампир-то тут каким боком приклеился? Чего я пропустила, перерождаясь?

– А он-то когда истинным успел стать? – я, наверное, с минуту тупила и хлопала глазами на мужа, продолжая находиться в объятиях обоих мужчин, которые, кажется, не видели в этом ничего необычного. Осталось Аоду где-нибудь сбоку приклеиться, чтобы уж точно одна маленькая богиня Смерти почувствовала себя в западне.

– А вот когда ты умирала где-то там от боли, тогда и стал. – получила я ядовитый ответ от злого демона. – Мишель, ты понимаешь, как я боялся, что тебя больше нет? Да я почти с ума сошел, пока не увидел, что моя брачная татуировка на месте! Почему мы тебя не чувствовали?! – последний вопрос Гриф прорычал, полыхнув Тьмой в разные стороны.

– Боги перекрыли связь, чтобы вы не чувствовали, как печать на моей ауре разрушалась. Я находилась здесь, в безвременье, только на территории Прародителя драконов пять лет, в бессознательном состоянии, всё это время испытывая боль. Вам нельзя было ощущать подобное. – старалась говорить мягко и успокаивающе, помогая при этом ментальной магией снизить уровень злости и страха за мою жизнь у истинных. – Но я так и не услышала внятного ответа – как ты, Антонис, стал моим истинным? – развернувшись в кольце рук, требовательно уставилась в черные глаза счастливо скалившегося вампира. Но прежде чем отвечать, меня крышесносно поцеловали, дразня и обещая большее.

– Я был твоим истинным изначально, сладкая. Я не чувствовал нашей связи, точно так же, как и ты, но на подсознательном уровне желал быть рядом, поэтому и не покидал тебя.

– Знаю я один ритуал сокрытия истинной связи… Но он не для этого мира, так как там используется сила ведьмы. Приворот? – неуверенно поинтересовалась, хмуря брови. Ведь если бы это был он, то находиться ни с одной леди Антонис просто бы не смог, испытывая отвращение.

– Да! – радостно воскликнул вампир, которому, кажется, зелье повредило рассудок. – А у моего рода на них иммунитет! – а, так вот чего он радуется. – Но, видимо, мы не чувствовали истинности из-за побочного действия. По крайней мере, так предположил лорд Каринэль. Для вампира вообще очень трудно встретить истинную, многие за всю жизнь её так и не встречают. Поэтому бабуля так переживала о своих неистинных мужьях, ведь всех их она полюбила без всякой связи.

– Ладно, с этим разобрались. Кто мне из вас скажет, почему встреча Владычиц проходила с таким размахом? Кого мне по голове косой погладить, чтобы так больше не делали?

Ну вот, только успокоилась, настроилась на романтический лад, а стоило вспомнить об устроенном безобразии, и сразу убить кого-нибудь захотелось. Хорошо ещё, что на мужчин моя аура не действует. Ну или действует, только как-то неправильно. По крайней мере, на одного так точно. Я тут, значит, стою злюсь, придумываю наказание, никого не убивая при этом, а дракон начинает урчать. Да ещё и целоваться лезет! Полное безобразие, напрочь сбивающее весь настрой на месть! А уж когда инициативу подхватывают…

Хотя есть в их способе успокоения что-то. Когда на тебя смотрят с восхищением и желанием. Когда по твоему телу с осторожностью и любовью скользят мужские, тренированные руки, желающие показать всю нежность, на которую они только способны. А губы находят нежные участки, вызывающие тихие стоны и приносящие наслаждение.

– Мишель, твоё платье из магии? – горячее дыхание Грифа вызвало табун мурашек, а вопрос, заданный на ушко, заставил податься к нему за продолжением ласки.

– Да. – выдохнула шепотом.

– Ты снимешь его для нас? – искушающе шепнул на другое ушко Антонис, прихватывая губами его кончик.

Моё согласие смешалось со стоном удовольствия, а сила действовала без прямого посыла, просто от одного желания показать себя своим мужчинам. Причем мимолётная мысль, что истинных тоже надо бы разоблачить, исполнилась в ту же секунду, вызывая их смешки. Ощущения в тот же миг стали ярче в разы. Горячая кожа Аода пахла костром и океаном, ассоциируясь в моей голове с необузданностью и свободой. Чуть прохладная Антониса отдавала чарующим и тёплым древесно-мускусным ароматом, возбуждая и обещая показать все грани порока. От Грифа же пахло строгим и мужественным шипровым ароматом, он одновременно уравновешил мои чувства, но в то же время я таяла, стоило услышать запах моего мужа.

Не переставая целовать, дракон подхватил меня под бедра и толкнулся своей плотью в лоно, заставляя меня охнуть от неожиданности. Сзади со спины прижался Антонис, создавая контраст тел. Я будто находилась между огнем и льдом. Движения Аода внутри меня были плавными, и он явно сдерживался. Зато вампир игрался с моей грудью и сосками почти на грани боли, то нежно оглаживая и сминая их, то чуть прикусывая и втягивая сосок в рот, слегка щелкая по нему языком. Гриф стоял по левую руку от меня, целуя одновременно со страстью и ревностью. Но не старался как-то помешать единению, лишь смотрел так, что становилось понятно сразу – после меня не выпустят из постели, пока один собственник не насытится мною единолично.

Я с наслаждением отдавалась каждому движению мужчин, не забывая, что и у самой есть руки, способные путешествовать по их телам. Каким уж взглядом на меня в тот момент посмотрел Гриф, когда я проскользила подушечками пальцев по его члену, а после обхватила полностью, начав водить ладонью по всей длине. В его взгляде буквально сиял вопрос: «А чего, так можно что ли?». И сам же на него отвечал, прикрывая от наслаждения глаза и рефлекторно подаваясь бедрами вперед.

– Можно?.. – целуя в шею и слегка задевая клыками яремную вену, глухо шепнул Антонис.

Кивнув, почувствовала, как два острых клыка прокусывают кожу, а на месте укуса сначала ощущается жжение, а после наступает эйфория и прилив ещё большего возбуждения. Теперь понятно, почему Антонис назвал в прошлый раз этот процесс интимным. Дыхание сбивалось, хотелось больше и сильнее, и чтобы вампир не прекращал пить мою кровь.

– Хватит, сладкая. – оторвавшись от моей шеи, сказал хрипло Антонис, зализывая место укуса, и фыркнул, когда я протестующе хныкнула, больше открывая шею.

Но в это же время Аод уже не сдерживал себя, подходя к грани. Его движения становились жестче, пальцы впивались сильнее, а из горла вырывалось звериное рычание. Подавшись к нему, обхватила руками шею дракона, запуская пальцы в блондинистую шевелюру и целуя будущего мужа. Пару фрикций, и Аод прокусывает отросшими клыками шею, закрепляя связь своей меткой.

В этот момент моя сила вырывается из меня потоком, устремляясь к дракону. Как же я испугалась! Буквально застыла, считая, что Тьма решила не принимать дракона в мои супруги и сейчас его убьет. Но нет. Похоже, она считает, как и я, дракончика очень милым и заботливым. А такой и самим пригодится, тем более жизнь у нас теперь длинная. Вот и поставила на Аоде точно такую же татуировку от локтя до запястья, как на Грифе. Сказать, что я была удивлена, значило промолчать. Единственного, способного разделить жизнь с чёрной магиссой, найти очень трудно. Некоторые так и не могут этого сделать. А у меня что? Два единственных в одном мире? Да это даже звучит бредово! Но вот он, стоит, удерживает меня на руках и сияет ярче новых монет. Всхлипнув, прильнула к Аоду, начав зацеловывать его лицо, а после припала к губам, передавая поцелуем всё, что пока не могу сказать вслух.

Ещё минута, и мы зашли бы с Аодом на второй раунд, но тут вмешался вампир, заявивший, что и сам желает попробовать такую конфетку. На душе было так хорошо и радостно, что я рассмеялась. Дракон же не стал спускать меня на пол, сказав, что тот всё же холодный, поэтому сделал несколько шагов в сторону кровати и положил на неё. Тут же рядом оказывается Антонис, склонившись надо мной и завораживая счастьем, что плескалось в его глазах. Я выгибалась мужчине навстречу, когда его губы начали порхать по телу. Извивалась и стонала, стоило ему оказаться между моих разведенных бедер, скользя языком по складочкам и помогая себе пальцами. Отвечала на поцелуи мужей и желала наконец-то соединить с моим вампиром.

Но моё желание было исполнено только, когда этот невыносимый мужчина довел меня до оргазма. Антонис вошел резко, закинув мои ноги себе на плечи и придерживая за бедра, и сразу же взял довольно быстрый темп. Наше дыхание сбивалось, я чувствовала, что долго не продержусь и скоро кончу во второй раз. Водя по каменным членам мужей руками, в какой-то момент поняла, что дико хочу их попробовать. Повернув голову в правую сторону, столкнулась с черными глазами Грифа и, хитро улыбнувшись, провела языком по розовой головке члена. Я думала, от меня убегут, оставив член в руке, как ящерецы свои хвосты, ей-богу! Настолько демон был шокирован, диким взглядом всматриваясь в моё лицо.

Улыбнувшись, повторила движение, а после вобрала головку полностью, посасывая и водя кончиком языка по уздечке. О-о-о, какой стон наслаждения мне достался в награду! Моего демона почти что трясло от возбуждения, а его рука непроизвольно легла мне на голову, поддерживая и невербально подсказывая, как лучше. Антонис от представленного зрелища, кажется, окончательно слетел с катушек, ускоряясь еще и заставляя меня содрогаться от скрутившего низ живота судороги оргазма. Пара резких и глубоких толчков, и я чувствую семя вампира внутри себя, а он сам с хриплым рыком приникает к моей шее и подставляет свою для укуса. Я не только прокусываю ему основание шеи, заявляя серьезные намерения на этого мужчину, но и окутываю его Тьмой, давая силе поставить на руке татуировку и связывая нас на вечность.

Быстро поцеловав в губы, вампир решил уступить место старшему супругу. Но я понимала, что для Грифа наше единение – это то, чем он не готов делиться даже перед побратимами. По крайней мере какое-то время точно. Ипостась просто-напросто не позволяла показывать то, как может любить демон свою душу. Его внутренний зверь желал единолично властвовать в сердце и разуме избранницы в такие моменты. Поэтому улыбнулась и встала на постели на колени, прижимаясь к Грифу и утыкаясь носом куда-то ему в грудь.

– У нас ещё есть время, душа? – вполголоса спросил Гриф, перебирая мои волосы.

– Да. Мы в безвременье, а здесь время течет по другим законам.

– Ну и хорошо. Тогда отдохни немного, но я думаю, никто не откажется услышать, как ты стала богиней Смерти. – хмыкнув, демон подхватил меня на руки, чтобы уложить на подушку головой и лечь рядом, подпирая голову кулаком и заглядывая с интересом в мои глаза.

– Ну вот такой необычный карьерный рост. – смешок вырвался помимо воли.

Но мужья слушали внимательно и действительно желали знать подробности. А может надеялись, что я просто так шутила в том зале приемов. И если вампир с демоном лежали по обе стороны от меня, то дракон решил сесть в моих ногах, перебирая пальчики и делая массаж. Было приятно и отчего-то успокаивающе, так что рассказ выходил легким и в какой-то мере сказочным. Ну действительно, в каком это мире нормально, чтобы богини от смертных рожали? Хотя чего говорить о Маре, когда я сама вообще троих смертных в мужья взяла. Гены, как говорится, никуда не денешь.