Текст книги "Сказки Надежды"

Автор книги: Надежда Белякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Счастливое царство

Вдалеке от Счастливого царства, в лесной чаще, окружённой непроходимыми болотами, затерялось обиталище Колдуна. О том, что здесь живёт Колдун, в Счастливом царстве многие и не догадывались. А те, кому приходилось слышать о проделках Колдуна, полагали, что всё это выдумки, чтобы пугать детишек и отбить у них всякую охоту уходить далеко от дома. Но тем, кому приходилось забрести в это сумрачное местечко, трудно было поверить, что здесь кто-то живёт.

Так не похоже было увиденное на жилище. Огромный, старый, заросший дуб, необъятный ствол которого местами был покрыт корой, а кое-где – каменной кладкой, из которой торчали поросшие мхом башни с остановившимися часами. А крышу всего этого украшали поскрипывающие на ветру флюгеры.

В сумерках этот дуб можно было принять за заброшенный древний замок, сквозь стены которого прорастали торчащие во все стороны дубовые ветви, на которых кое-где вместо желудей свисали колбы с разноцветными жидкостями и бурлящими в них парами. Что-то в них клубилось, шипело как змеи…

И время от времени взрывалось. Так что те, кому случалось забрести в это невесёлое местечко, сразу же старались поскорее унести оттуда ноги.

Огромное дупло, напоминавшее вход в замок, было закрыто массивными воротами с узорчатыми металлическими накладками и запорами. Словом, во всём здесь царило единство полного убожества и дворцовой роскоши.

В тот вечер, когда потянуло сыростью с болот и заклубилась ползущая белизна тумана, обволакивающая и прячущая от чужих глаз этот загадочный приют Колдуна, окна его ярко осветились. То из одного, то из другого окошка вырывались клубы отвратительно пахнущего пара и дыма, сливавшиеся с туманом.

И поэтому вскоре этот заросший замок стал совсем невидим.

Но, судя по доносящимся оттуда звукам, там шла напряжённая работа.

Это позвякивали и поскрипывали ножницы в руках Колдуна. Да ещё к этим звукам прибавлялись его вскрикивания всякий раз, когда ему приходилось уколоться огромной иглой из рыбьей кости, в которую он вставлял паутину, заранее ловко скрученную его ученицей – Летучей Мышкой.

Работа в этот вечер кипела у старого Колдуна, как никогда прежде.

Колдун сидел на полу среди разбросанных повсюду пёстрых лоскутков. Из них Колдун увлечённо мастерил что-то похожее на дракона, распластанного по всему его жилищу. Под потолком зависла Летучая Мышка. В своих цепких лапках она держала горящую большую свечу. Так она освещала кропотливую работу Колдуна, став чем-то вроде живого светильника.

Картину неряшества дополняли развешенные по стенам травы – чертополох, который отбрасывал зловещие тени по стенам, в углу покачивалась паутина-гамак с брошенной в неё подушкой и смятым одеялом, похожим на огромный лист лопуха, стоптанные сандалии Колдуна валялись под этим ложем. Эта постель заждалась своего хозяина. Но он так увлёкся работой, что ему было не до сна.

А вот его ученице, Летучей Мышке, очень хотелось спать. И она незаметно для себя самой заснула.

Летучая Мышка сладко посапывала во сне и присвистывала от удовольствия. Но, едва она заснула, свечка, которую она до этого цепко держала в своих лапках, наклонилась, и горячий воск капля за каплей полился вниз, прямо на лысину Колдуна.

– О о о! О! Ну… Почему ты так глупа?! Я же тебя просил просто посветить мне! – морщась от боли и протирая лысину, взвыл Колдун.

Он вскочил и оторвал от висящих на стене сушёных трав листок. Поплевал на него. И сухой листик расправился и зазеленел на глазах. Колдун прилепил его на ожог и, облегчённо вздохнув, вернулся к своей работе. Правда, с опаской поглядывая на Летучую Мышку, зависшую под потолком со свечкой. Несколько последних стежков огромной иглой – и работа Колдуна была готова. Наконец, довольный тем, что получилось, прищуриваясь и причмокивая, он повертел в руках накладные драконьи крылья с бантами, перьями, пёстрыми заплатками и бубенчиками. И позвал свою ученицу и помощницу, Летучую Мышь:

– Эй! Где ты там? Смотри! Готово! Иди, примерь!

Летучая Мышка с любопытством подлетела к нему и, послушно распластав свои ручки-крылья, помогла Колдуну надеть на неё эту красочную и невероятную драконятину. Кстати, довольно тяжёлую для неё. А он к ней ещё и крылья привязал, обвязав её брюшко бантом, который он старательно затянул потуже, так, что Летучая Мышка завопила:

– Эй! Полегче!!! Ты затягиваешь все эти банты слишком туго! Я едва дышу! А что это такое странное, во что ты меня нарядил? Это что? Драконьи крылья? Но… Эти крылья, наверное, для очень большого-большого дракона… О-о-о! Такие тяжёлые! О-о-о! И зачем это нужно?

Колдун рассердился на неё и строго прикрикнул на ученицу:

– Хватит болтать! Расправь крылья! Повторяй за мной! Делай всё, как я!

С этими словами Колдун подхватил полы своей одежды, которые тотчас приобрели очертания зловещих крыльев дракона. Потом, испустив дым из подвешенного на шею кувшина и ловко выплёвывая огонь, как заправский фокусник, он взлетел. Так он учил свою ученицу изображать дракона.

И она смотрела на него с искренним восхищением и лепетала от восторга:

– О! Как здорово у тебя получается изображать дракона! Вот сейчас и я попробую повторить всё, что ты делаешь! Ой! Кхе-кхе! Апчхи! И как это у тебя всё получается??? – чихая и кашляя, изумилась она.

Да… результат оказался плачевным. Как ни старалась Летучая Мышка, но она не стала походить на дракона. Ей удалось совсем немного: приподняться и даже с жутким скрипом подвигать крыльями. После этого она упала на пол в полном изнеможении, едва слышно пробормотав:

– О о о… Дай отдышаться!

Колдун похвалил её за первые усилия, но тотчас потребовал, чтобы она продолжала учиться изображать дракона. И ещё порычала и изобразила вырывающийся из пасти дракона огонь. Поэтому Колдун поучал Летучую Мышку. Он командовал:

– Хватит лениться! Взлетай выше! Нужно исторгать огонь! Вот так! Ты же огнедышащий дракон! – командовал Колдун.

Но Летучая Мышка простонала:

– Ой! Как тяжело! У меня так не получается! Попробую исторгнуть огонь. Но… Только дым повалил! – возмутилась она, поперхнулась и закашлялась. – И зачем ты всё это придумал? – пропищала она, задыхаясь от кашля.

– Зачем? Зачем?! Сама не видишь? Да у нас шаром покати! Есть нечего! Скоро кроме лебеды ничего не останется! Тебе-то что?! Комаров наловила и довольна. А я как? Не подумала? А ещё единственная ученица Великого Колдуна всех времен и народов!

Пытаясь приподняться, Летучая Мышка пискнула:

– И что же, ты надеешься, что, увидев меня во всём этом, пожалеют… И подадут… что-нибудь вкусненькое? – спросила она мечтательно.

Колдун просто взвыл от досады, слушая лепет своей безнадёжной ученицы:

– О-о-о! Ну почему ты так глупа?! О! Как я несчастен! Да нет же!

– Ой! Ой! – испуганно пискнула Мышь и на всякий случай выскользнула из наряда дракона. А Колдун, раздражённо расхаживая из угла в угол, объяснял Летучей Мышке задуманное им в лицах.

– Представь себе! Ты летаешь над городом… Вот так! – и он запросто взлетел над полом, продолжая этот странный урок: – Особенно важно как следует полетать над дворцом Счастливого царства. Все перепугаются и понесут дань как миленькие. Будут стараться умилостивить грозного дракона. И тут появляюсь я! – гордо произнёс Колдун, быстро надевая чей-то ржавый шлем и воинственно запахивая поношенный плащ.

Проворно вспрыгивая на ходули, он попытался размахнуться увесистым мечом. Не обращая внимания на искренние возгласы восхищения, источаемые ученицей, продолжил излагать задуманное:

– Я появляюсь и предлагаю защиту всему Счастливому царству от стра-а-ашного дракона! Для красочности и большей достоверности отсеку одну из его тряпичных голов, а ты в это время выскользнешь. Ну кто обратит внимание на маленькую летучую мышь? А если тебя заметят, скажу, что это я дракона превратил в тебя – мышку. Пусть платят за избавление. И пощедрее!

Летучая Мышка как-то встревоженно уточнила:

– А ты… это… Ну, того… Не промахнёшься? А?

– Да как ты смеешь сомневаться во мне! – возмутился Колдун и от негодования упал с ходулей.

Летучая Мышка не сдержалась и громко рассмеялась, что очень рассердило Колдуна. И даже падая, он ругался:

– Да как ты смеешь смеяться надо мной, своим учителем!

Летучая Мышка не на шутку испугалась его гнева. Она с визгом вылетела из его обиталища. И, зажмурив глаза, не разбирая дороги, стремительно летела сквозь лес. Летела… летела, пока не зацепилась лапками за ветку.

Начался дождь. Горестно вздохнув, Летучая Мышка запахнулась своими крыльями. Да так и заснула вниз головой, как и полагается летучей мыши. Она видела сны. В них было тепло и никто не ругал её. Ей было так хорошо! Но вдруг Летучая Мышка вскрикнула от неожиданной боли. Это Сова, живущая в дупле дерева, нечаянно наступила ей на лапку.

– Ой! Ой! О, извините! Я нечаянно! – извинялась Сова, сама испуганная этой неожиданностью и досадой.

Летучая Мышка немного успокоилась и осмотрелась. Она спросила у Совы:

– Где это я? Здесь всё так странно…

Летучая Мышка внимательно рассматривала всё вокруг. Но видела она всё вверх тормашками. Таким она впервые увидела Счастливое царство. То, как прогуливались у реки семьи. Кто-то напевал. Кто-то танцевал. На поляне играли дети, и оттуда доносился их смех. Кругом царили радость и безмятежность. Летучая Мышь увидела прекрасных девушек, которые любовались своим отражением, склоняясь над водами рек и озёр. Укладывали волосы в красивые замысловатые причёски…

Сова, наблюдая, с каким изумлением Летучая Мышка рассматривает всё происходящее, наконец, решилась дать совет:

– А может быть, посмотреть на всё это с другой точки зрения? Вы же висите вверх тормашками. Это Счастливое царство!

Мышь перевернулась и уселась на ветку поудобнее. Встала на лапки и протёрла глазёнки:

– Так вот оно какое… это самое Счастливое царство…

Сова решила рассказать незнакомке о Счастливом царстве:

– Давным-давно живёт на земле Счастливое царство…

Но Летучая Мышка, перебив её рассказ, спросила Сову:

– А что это такое – «Счастливое царство»?

Вдруг к ним подлетел сосед Совы – Сыч. Он объяснил Летучей Мышке:

– Счастливое… Это значит, что издавна рождались в нём красивые и здоровые дети. Они вырастали в ласке и любви родителей, живущих на этой земле. С годами они становились сильными, смелыми и добрыми юношами, достойно защищавшими свои поля, свои дома. Невесты и сёстры их тоже были прекрасны, веселы и сердечны. Семьи большие, дружные. Старики тут у нас всегда жили до глубокой старости, в любви и согласии с родными и близкими. Реки в нашем царстве полноводны. Множество рыбы в них. На лугах, сама видишь, коровы, овцы, козы…

Летучая Мышка нетерпеливо перебила словоохотливого Сыча:

– И что? Вот всё-всё здесь всегда хорошо?

– Ах! Если бы… Всё было бы хорошо, если бы не враги и завистники нашего царства. Время от времени они угрожали, нападали, шли войной. Угоняли скот. Всякое бывало. Но справиться с нашим прекрасным и могущественным царством не могут! – объясняли ей Сова и Сыч.

И они сами залюбовались прекрасным Счастливым царством, простиравшимся вдали. Да так, что и не заметили, что незнакомка уже улизнула.

Просто Летучая Мышка вспомнила и испугалась, сказав самой себе:

– Что-то опасаюсь я, а не слишком ли я задержалась… Ведь я уже давненько и без спроса отлучилась. Да… если Колдун за это время и простил меня за тот глупый смех, то теперь наверняка рассердится за долгое отсутствие! Поспешу-ка я обратно!

и с этими словами она улетела.

Когда она вернулась, то увидела, что Колдун был занят какой-то новой затеей. И ему, к счастью, было явно не до неё. Он в это время подбрасывал что-то из высушенных трав в огромный чан, стоящий посреди его жилища. По его виду легко было догадаться, что от прошлых обид на непутёвую ученицу не осталось и следа. Он помешивал какое-то смрадное варево, от удовольствия напевая свою любимую песенку:

 
– Отворожу! Приворожу!
Отворожу! Приворожу!
Но нет! Не нужно никому
Моё великое уменье!
И без работы я сижу,
Тоскую и чего-то жду!
Вот-вот и лопнет
Моё колдовское терпенье!
 

Потом опять что-то подлил в чан. Старательно помешивая, пробормотал над кипящим варевом что-то из колдовских заклинаний. Разноцветный пар поднимался над чаном. Сверкающие клубы сменялись один за другим. От удовольствия Колдун напевал дальше:

 
– В Счастливом царстве без меня
Всё хорошо
И в свете дня, и звёздной ночью, и безлунной.
В любви живут, и потому уверены в себе!
И всё-то у них славно!
 

Вот тут-то и подлетела Летучая Мышка, осматриваясь, проверяя, остыл ли её учитель-Колдун. К своему удовольствию и успокоению, она отметила про себя, что всё в порядке.

Пролетая, с унынием старой жены бросила ему на лету:

– Эй! Что-то ты сегодня распелся! Смотри, как бы зелье не выкипело!

Вдруг вода в чане Колдуна забурлила. Поднялись разноцветные клубы пара. Волны стали биться о края чана.

– О! Что такое? Нежданное волнение! Нужно посмотреть… – изумился Колдун и склонился над своим варевом. Он, принюхиваясь, поводил своим длинным носом, но остался в полном недоумении. Подошёл к чану с половником, каким-то смешным и в то же время зловещим, с вырезанным на рукоятке черепом в короне, который облизывался, как только Колдун опускал его в кипящую воду. Но вода бурлила так сильно, что ничего не удалось рассмотреть на поверхности воды. Тогда он сорвал висящую над его головой паутину и набросил её, усмиряя этот «шторм». И паутина отлично усмирила разбушевавшуюся стихию. Как только вода успокоилась, Колдун стал рассматривать гладь воды. В воде появилось изображение идущих сквозь чащу леса людей. Летучая Мышка тоже полюбопытствовала. И воскликнула:

– Э! Похоже, это три старухи! Обыкновенные старухи, – беспечно заметила Летучая Мышка.

– А то, что эти старухи усаты?! Нелепо закутаны в длиннющие плащи, из-под которых торчат у одной старухи – булава, у другой – увесистая дубина… Это тебя не насторожило?!

– Хм! Ну… Значит, это необыкновенные старухи! Ой! Правда! У одной из-под юбки торчат шпоры. У другой – сверкающий в лунном свете бердыш…

– И они направляются явно к нам! О! Я вижу, что они приближаются под покровом темноты к нашему громадному дуплистому дубу, очертаниями своими напоминающему загадочный замок в глубине леса.

Колдун стал заговаривать воду:

– Покажи! Покажи, вода! Что таит глубина?! Подними со дна, что сулит беда! А! Эти! За советом пришли. Ну, что же… Пусть заходят! – и, подмигнув ученице, только что усевшейся поудобней на его плече, добавил: – Ну, Летучая Мышка! Встречай гостей!

Но Летучая Мышка была явно недовольна тем, что её беспокоят. Но она всё же, подхватив плавающую в чане травинку, вылетела с ней наружу. Как только вылетела, ударила травинкой с разлетающимися брызгами о растрескавшуюся кору дуба-замка. После этого кора с треском опала и осыпалась, словно пыль. Теперь посреди болот красовался немыслимого великолепия, но сохраняющий зловещий образ замок, в который превратился старый дуб. После этого, довольная своей работой, она уселась на островерхие ворота замка. Они со скрипом открылись перед изумлёнными вояками, уже скинувшими свои обманные одежды. И они мускулистыми и мозолистыми ручищами разглаживали свои пышные усы.

Они, озираясь, вошли в превращённый из дуба великолепный замок Колдуна. Они шли по бесконечно длинному коридору, на стенах которого пылали факелы, но в то же время кое-где из стены росли ветви того же дуба.

Следом за летящей Мышью три воина невозмутимо шагали дальше и дальше. Наконец они вошли в великолепный зал, в центре которого величаво возвышалась витая лестница, напоминавшая огромную ракушку невиданного моллюска, на верхушке которого находился трон. А на троне, украшенном причудливо переплетёнными змеями, восседал Колдун, свысока грозно поглядывая на пришедших.

Несмотря на всю его величественность, его всё время подводили досадные мелочи: он то что-нибудь из одежды одёргивал, то поправлял на себе увесистые золотые цепи, то вовремя спохватился и спрятал ноги в потёртых сандалиях под обтрёпанный подол своего балахона…

Едва эти непрошеные гости вошли в зал, Колдун сразу перешёл к делу:

– Знаю! Ведаю, зачем пришли! А что вы удивляетесь? Да! Я всё знаю, всё ведаю! И всё могу! Но не бесплатно!

Последнее он рявкнул так неожиданно громко, что змеи, только что изображавшие трон, переглянулись и быстро уползли. Колдун бросил им вслед:

– Эй! А вы куда? Работа ещё не закончена! А! Да ладно!

Потом он потешно спустился, как с горки, с этой «лестницы» прямо к ногам оторопевших от всего увиденного вояк.

Пока он отряхивался, лестница сложилась и превратилась в улитку, лениво уползающую за ненадобностью. А Колдун, не теряя времени, обратился к озадаченным всем увиденным воякам:

– Ну что ж! Обсудим наши дела!

И вояки вполне откровенно объяснили, зачем пришли:

– Помоги нам одолеть царство сильных и красивых людей!

Колдун явно оживился, услышав это предложение, но призадумался:

– Итак, вы хотите одолеть Счастливое царство? Так-так! – размышлял он вслух, вышагивая взад-вперёд: – Что ж! Это легко. Я сделаю так, что вам не понадобится большое войско. Да и особенные усилия…

Потом он, пританцовывая, достал из потайного кармана в складках своего необъятного балахона всякие склянки с зельями и настоями. И с явным удовольствием показал их ничего не понимающим воякам. А вместо объяснений, к удивлению вояк, почему-то весело напевал:

 
– О! Снадобья мои!
Ещё не подвели меня ни разу!
Ко мне! Ко мне
Спешат все те,
Кто хочет получить всё сразу!
Кто честный бой вести
не в силах!
Я царство счастья одолею…
 

Вояки хором спросили колдуна:

– Как?!

А Колдун, продолжая петь, пояснил им:

 
– Его безверием в себя,
Сомнением
И страхом!
 

Каждый из вояк, выслушав эти уверения, с пониманием достал по позвякивающему мешочку с монетками внутри. Но, к их удивлению, Колдун нарочито отказался:

– Ну что вы, что вы! Нет! Нет! И…

В этот момент к нему подлетела Летучая Мышка и положила ему на лысину лист дуба. Вернее, поставила его поперёк. Лист приобрёл образ зелёной короны. А сидящая на нём божья коровка превратилась в красный сверкающий рубин. На голове Колдуна красовалась корона, ещё сохранявшая признаки родства с дубовым листом. Всеми этими превращениями Колдун был явно доволен.

«Так гостям будет понятнее, что я лучший колдун в мире!» – подумал он. И опять как-то неожиданно запел вместо обычных объяснений, чего же он хотел за свою работу от вояк:

 
– Я зло творю, творю, творю!
И зелье я варю, варю!
Но строго лишь по вашему заказу!
Если угодно, сотворю
И сглаз, и прочую заразу!
Готов служить любому я,
Всем, кто заплатит,
Но подороже и, конечно, сразу!
 

Вояки, как по команде почесав затылки, задумчиво протянули несколько разочаровано:

– Ну-у-у…

Колдун, не ожидавший такой чёрствости, вспылил:

– Хм! Что значит это ваше «ну»? Почему «ну»? А править-то в покорённом Счастливом царстве мы будем вместе! Да мне и самому надоело это Счастливое царство. Давно хотел этим заняться. А то что же это получается? Они всё счастливы, счастливы… Всё им… Да?! А я? Я? Я не такой, и что же – всё! Всё!!! Несчастлив? Нет! Надоели! Они, видите ли, счастливы! А мне-то что с того?! Надоели! – крикнул Колдун и опять запел:

 
– Мне надоела царства красота!
Вся эта мощь и бр-р-р – тьфу!
Особенно вся эта доброта!
Рассыплется оно дотла,
Когда посею семя зла
И ложного сомненья!
Тогда увидите,
Как сорняки
Засеют землю Счастья и Любви!
 

Он так распелся, высоко задрав голову, что корона слетела с его головы. И, падая, опять превратилась в дубовый листочек. Немного покружив, желтея на глазах, он упал прямо на ладонь одного из вояк. Все удивлённо рассматривали лежащий на его ладони листок.

Но Колдун раздражённо поторопил их с решением:

– Что-то я не понял! Договорились или нет?!

Тогда один из воинов, на ладонь которого опустился дубовый лист, неожиданно ловко пришлёпнул его прямо на лысину Колдуна. И все три воина рявкнули как по команде:

– Договорились!!! – и после этого, чеканя шаг, повернулись и промаршировали обратно по коридору.

Колдун и присевшая на его голове Летучая Мышка остались в зале одни. Зал затрещал и стал на глазах сужаться. И вскоре стал опять прежним тесным дуплом старого дуба.

Вояки вышли, с треском захлопнув ворота ставшего заметно ниже и меньше замка. Они уходили, не оборачиваясь, видимо, хорошо зная заветные тропиночки, ведущие к Колдуну. И вскоре словно растаяли в лесной мгле.

А в это время замок уже прорастал ветвями дуба и превращался в тот же самый, странно напоминавший замок, старый развесистый дуб.

– Посмотри! Ушли? – спросил Колдун свою ученицу. И Летучая Мышка проворно вылетела проверить, ушли ли незваные гости. И быстро вернулась с подтверждением, что всё в порядке.

– Настало! Наконец-то настало наше время! Пора за работу! – сказал Колдун подружке Летучей Мышке, потирая от радости руки.

Он стал варить какое-то зелье из только ему ведомых трав. Варил и колдовал. А когда всё было готово, Летучая Мышка подлетела к полке, на которой была свалена всякая утварь. Погремев битыми кувшинами и мисками, выбрала один ещё целый кувшин. И, схватив его с полки, подлетела и зачерпнула зелье из заветного чана. Потом отдала уже полный кувшин Колдуну. Он бережно взял его. В другую руку он взял могучий посох, конечно, с веточкой и дубовым листком. Следом за ним полетела верная подруга с плащом для Колдуна. Плащ вился на ветру, принимая очертания огромных крыльев летучей мыши. Она заботливо опустила плащ на плечи Колдуна. И они отправились к устьям тех рек, что протекают по Счастливому царству.

Они брели среди зарослей. И ветви, и дождь хлестали немилосердно. Вдалеке на холме виднелось Счастливое царство.

Они остановились у реки. Колдун произнёс заклятия над чистыми водами, омывающими земли Счастливого царства. Он бубнил нараспев, старательно колдуя, словно делал важное дело. А Летучая Мышка, танцуя, повторяла за ним каждое движение. Потом то сам Колдун выливал зелье из кувшина в воду, то Летучая Мышка подхватывала кувшин с зельем и летала над озёрами и реками, расплёскивая зелье в отдалённых местах, пока злой Колдун продолжал творить свои заклинания.

И вдруг поднялся ураган. Вода в реках металась бурными волнами. Ветер гнул и ломал деревья. Только самого Колдуна потоки ветра нисколько не задевали. Вдруг он увидел, что его незадачливая ученица мечется в вихревых потоках урагана. Он едва успел схватить её за лапку.

– Да! Крепко сработано! Это что же? Отравил, значит, воду? Да? Теперь все они, все, все того?! Хи-хи!!! – с азартом спрашивала его Летучая Мышка.

– Ну до чего же ты глупа! Учу тебя, учу… Эх! Разве можно было бы такое вытворить? – изумился Колдун, отбрасывая её.

Она сделала кульбит, продолжая слушать объяснения Колдуна, суетливо летая вокруг него.

– Тем, кто одолеет Счастливое царство, тоже будет нужна вода…

– Ну, это ж ясно-понятно! – поддакивала Летучая Мышка, старательно делавшая вид, что всё отлично понимает. И Колдун продолжал:

– Конечно! Будет нужна вода. Но с этого дня вода в реках, озёрах и прудах Счастливого царства изменится.

– Ох! Не сообразила раньше! Попить нужно было! А теперь… Ой-ой-ой! Как пить хочется! – запричитала Мышка.

– Можешь пить эту воду сколько хочешь. На вкус она осталась той же самой водой. Просто больше она не сможет отражать красивых и сильных людей такими, какие они и есть на самом деле. А лишь уродцами, немощными и беспомощными. Они в ужас придут, видя своё отражение, стыдясь самих себя, видя свою немощность, станут…

– Не уверены в себе? Робки? Пугливы? Трусливы!!! А это значит, что они станут… как это? Слово такое… Беспомощны! перебила его Летучая Мышка.

– Молодец! Но заболтался я с тобой! Мне нужно дальше колдовать!

Колдун, явно довольный своей ученицей, от удовольствия не то напевал, не то колдовал:

 
– Над гладью чистых вод
склонюсь,
И отразится в них
моя кривая рожа.
Смутится вод покой!
Им станет не под силу
Моих жестоких чар
преодолеть запрет.
Теперь любой меня увидит
в отраженье вод!
Настанет время бед!
 

– Всё царство счастья станет на тебя похоже?! Ха-ха! Царство уродов!!! Вот умора! Ой! Извини! Тебе послышалось! – рассмеялась, но тотчас осеклась ученица.

Но Колдун только махнул на неё рукой. Дело было сделано. Приплясывая, Колдун уходил всё дальше, возвращаясь к себе. Мышь летела следом за ним. Пока оба не скрылись из виду. А Счастливое царство, безмятежно спящее, ещё не знало о грозящей ему беде.

Спали жители Счастливого царства. Спасли в клетках канарейки, в будках – собаки, в хлеву – коровы с телятами. Все спали.

Одно только окошко светилось. Это царица – супруга царя Счастливого царства – укачивала ребёнка и напевала ему колыбельную. Вскоре заснул малыш. И мамушка его тоже заснула сладким сном, сидя у колыбели.

А в окошке забрезжил свет нового дня. И всё отчётливее становились видны просторы Счастливого царства. Светало. А вскоре и ясное солнечное утро наступило. Появились жители Счастливого царства. Кто-то рыбачил, закинув невод.

Рыбак, молодой парень, склонился над водой и увидел своё отражение. От изумления потёр глаза, не веря тому, что видит. Он увидел своё отражение, но этим утром он узнать себя не мог в обличье Колдуна. Он увидел, что безобразен, немощен и жалок.

Такие же превращения произошли и с отражением девушек-красавиц, когда они вышли за водой к реке. А когда они склонились над водой, чтобы полюбоваться своим отражением, умыться, причесаться или просто зачерпнуть воды, все они в ужасе закрыли от отвращения свои лица и заметались в отчаянии. То, что они увидели, было ужасно.

Этим же утром воины Счастливого царства, соревнуясь, стреляли из лука. Один из воинов – мощный, сильный, побывавший во многих битвах герой, выстрелил. И стрела его упала у кромки воды. Наклоняясь за стрелой, он увидел отражение своего лица. Он был совершенно растерян, увидев своё отражение… К нему подошли другие воины. И с ними произошло то же самое. Все они метались в отчаянии, не узнавая самих себя в уродливом отражении.

Во дворце те же беды. Служанка подала царю большую чашу с водой для умывания. Едва царь склонился над чашей, и он в ужасе от увиденного отвернулся. Поскорее закрыл своё лицо от позора рукавом. Служанка, не понимая, что произошло, посмотрела на ещё плещущуюся в чаше воду. И увидела отражение – это был Колдун в короне и одеянии царя. Он корчил ей рожи. И тотчас же отражение сменилось, и она увидела себя. Ничуть не краше!

Тут вбежала заплаканная царица. Она позвала царя «полюбоваться» на её отражение в чаше с водой. И там все увидели отражение уродца-Колдуна в локонах и украшениях царицы…

Вскоре всё Счастливое царство металось в недоумении и отчаянии. Среди охваченных паникой жителей Счастливого царства летала туда-сюда, суетилась, вынюхивая, что к чему, шпионка – Летучая Мышка.

Так прошёл день и наступил вечер. Уяснив обстановку, Летучая Мышка полетела обратно к Колдуну, чтобы рассказать обо всём увиденном и о том, насколько растерянны жители Счастливого царства.

– Ой! Что делается! Что делается! Видел бы ты их! – верещала она, подлетая к Колдуну.

Колдун строго прикрикнул на неё:

– Короче, ближе к делу!

Отдышавшись, она продолжила свой рассказ:

– Жители Счастливого царства сами себя не узнают! Удивляются, как это они раньше не замечали, что все они такие страшненькие, слабенькие. И вправду сказать, тьфу! От их былого достоинства и следа не осталось. А главное – сами себя стыдиться стали! Представляешь? И даже между собой всё у них не так, как прежде. Прежнего лада не видно! Всё больше каждый сам по себе переживает. То есть наедине с самим собой страдают, что ни красоты, ни силы своей былой не видят в себе нынче. Вот что делается!

Колдун сорвал растущий у его ног большой лист лопуха и, размышляя вслух, нацарапал на нём непонятные знаки:

– Итак… Записываем! Во-первых: потеряли веру в себя. Так! Во-вторых: думают, что на самом деле они немощны. И у жителей Счастливого царства появилось ощущение бессилия. Ага! Значит, сами в себя больше не верят?!

– Ага! Ну нисколечко! Ни следа былого… этого. Ну, как это? Ну, штука такая непонятная. А! Вспомнила! Достоинство. И ещё это! Э-э-это – себя!.. Нет – тебя!.. Нет, меня или себя! Тьфу! Запуталась! А! Вспомнила! Самоуважения! Ну! Нисколечко не осталось! Вот!!!

Колдун задумчиво произнёс:

– Но осталось главное, и самая сильная защита Счастливого царства…

Летучая Мышка очень заинтересовалась, о какой самой сильной защите Счастливого царства он говорит. И она затараторила, расспрашивая Колдуна:

– Ой! А что же это такое, это самое главное? Ну, мне-то скажи, а?… Хм! Нет? Ну это что же такое? Как крутиться, вертеться – всё я да я! Что самое главное, какая такая защита у них?!

Но Колдун медлил с ответом. Он задумался, а потом вместо ответа спросил её:

– А сама догадаться не можешь?

– Всё сама да сама! – с обидой ответила Летучая Мышка. Фыркнув, сложила крылья и зависла под потолком.

Колдун задумчиво ответил:

– Действительно… Тебе трудно понять – это любовь к Родине.

– Ну, сейчас им точно не до этого. Теперь они только собой заняты!

И с этими словами она примиренчески подлетела к Колдуну и села на его плечо.

– Итак: этого нет… Того… тоже нет, – подсчитывал вслух Колдун, загибая пальцы. Потом скрутил лист лопуха, испещрённый таинственными знаками, и сказал: – Всё! Можно начинать войну!

Летучая Мышка, расправив крылья, стараясь походить на орла, с готовностью взлетела и подхватила на лету свёрнутый лопух. И решительно полетела к врагам Счастливого царства, которые притаились за рекой.

А они уже поджидали нужного знака. Подлетевшая Летучая Мышка сбросила на лету послание Колдуна. Повернулась, чтобы лететь обратно, – и, едва не задев её, мимо просвистела ей вслед выпущенная врагами стрела. Возмущению Летучей Мышки не было предела:

– И это благодарность!!! За все мои старания!!!

Но, впрочем, всё это она подумала про себя, потому что поспешила улететь подобру-поздорову.

И враги стали наступать со всех сторон разом, окружая Счастливое царство. Они шли плотными рядами, как несокрушимые стены. И небо было испещрено нескончаемыми потоками летящих стрел.

Всё вражеское войско было одето точно так же, как и вояки, приходившие к Колдуну. Они стреляли из луков стрелами, на которые была намотана зажжённая ворвань. Их горящие стрелы влетали в дома, и дома загорались. Дворец Счастливого царства тоже пылал. Люди в отчаянии бежали.

Так, когда к границам их царства подошли враги, они беспомощно метались, не в состоянии защитить свою землю, жён, детей, матерей. Бросали свои дома. Молодые воины, не верящие в себя и свои силы, в страхе бросали свои бердыши, луки, стрелы и тоже позорно бежали. Вместе со всеми бежала с ребёнком на руках и царица. Все женщины этого царства вместе с детьми и стариками, теснимые со всех сторон, собрались в самой середине своего царства. Они молились и плакали. Слёзы текли по их щекам. Это были чистые, светлые слёзы любви к жизни, к своей земле. Вскоре из этих слёз образовалось целое озеро, в котором отражалось чистое, светлое небо и яркое, сверкающее в нём солнце.