Текст книги "100 великих монастырей"
Автор книги: Надежда Ионина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 42 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]
ВЕСТМИНСТЕРСКОЕ АББАТСТВО
Христианизация англосаксов продолжалась почти целое столетие – с 597 г., когда присланные римским папой миссионеры убедили короля Кента креститься, и до конца VIII в. Но общинники долго сопротивлялись чуждой им вере, т. к. языческие обряды были привлекательней для них не только своей привычностью, но и тем, что с ними ассоциировались взгляды и порядки общинного строя. Со временем христианство победило, потому что пользовалось мощной поддержкой короля и знати. А потом оно наложило свой отпечаток на быт, нравы и культуру англосаксонского общества. Монастыри, построенные в разных районах Англии и возникшие при них школы стали важными центрами культуры и образованности. Здесь развилась латинская письменность, которая в те времена носила международный характер и способствовала связям Англии со странами континента.
Первым аббатством Англии стало Вестминстерское, получившее свое название от бывшего здесь в старину монастыря, который именовался Западным (Вестминстер) в отличие от другого монастыря, располагавшегося в противоположной части Лондона и называвшегося Восточным. Основание Вестминстерского аббатства, посвященного апостолу Петру, относится к началу VII в. На месте аббатства в древности стоял языческий храм, хотя не всеми исследованиями этот факт подтверждается. В 616 г. саксонский король Зеберт построил при располагавшемся здесь бенедиктинском монастыре церковь Святого апостола Павла, но со временем она пришла в совершеннейшее запустение от беспрерывных междоусобных воин и беспорядков. В XI в. церковь в очередной раз была разрушена, и на ее месте король Эдуард Исповедник возвел новую – в виде креста.
Покровительство королевской власти сыграло большую роль в дальнейшем развитии монастыря. Само аббатство могло опираться лишь на местных ремесленников, король же приглашал лучших мастеров не только своей земли, но и из других стран. В это же время аббатство получило огромные доходы, недвижимые владения, светскую судебную власть и другие привилегии. К настоящему времени от аббатства того времени осталось немногое, т. к. король Генрих III заново перестроил его и придал ему тот вид, который почти без изменений сохранился доныне.
Начиная с 1065 г., Вестминстер стал не только местом коронации английских монархов, но и усыпальницей членов английской королевской династии. Королевская усыпальница располагается в часовне короля Эдуарда Исповедника: в ней за решеткой видны два узких королевских кресла. Слева – самый древний трон, в котором заключен знаменитый камень Зсопе: на нем, по преданию, почивала в Вефиле голова патриарха Иакова, и на троне этом во время коронации восседали короли Шотландии. Камень этот в знак окончательного покорения Шотландии в 1247 г. привез в Лондон король Эдуард I, и на троне с этим камнем восседали во время коронации уже английские короли. Сам камень представляет собой кусок красного песчаника, прикрепленный к трону желтыми крючками.
После Эдуарда Исповедника его наследники со временем расширили церковь, а в 1245 г. Генри Рейне начал постройку собора. Он создал систему капелл, радиусами расходящихся от гробницы короля Эдуарда Исповедника. Капелла этого короля, в которой хранится рака с его мощами, находится в восточной части собора, прямо за алтарем. Рака богато украшена по заказу уже другого английского короля – Генриха III.
В 1502–1512 гг. на месте одной из капелл XIII в. к собору была пристроена великолепная капелла Генриха VII – настоящий шедевр поздней английской готики, удивляющий и восхищающий всех и до настоящего времени. Особенность ее – ажурные веерные своды с резными каменными подвесками, подобными искусственным сталактитам. Своды восьмигранного зала несут каменные нервюры, собирающиеся в один пучок на центральном столбе. Капелла с самого начала предназначалась для усыпальницы, и придел с гробницей Генриха VII находится напротив самого входа. Возле нее, но в отдельном приделе, – гробница герцога Бэкингемского и гробница герцога Ричмонда. В северной пристройке капеллы расположились гробницы королевы Елизаветы, убитых принцев Эдуарда и Ричарда, а также Софии и Марии – малолетних дочерей короля Якова I и других коронованных монархов Англии.
Самой примечательной в капелле является гробница самого короля Генриха VII и его супруги Елизаветы – последней представительницы дома Йорков. Через несколько лет после их брака в Англии разразилась война между двумя династиями, известная как война Белой и Алой роз. Саркофаги короля Генриха VII и его супруги достойны удивления. Корона в пучке травы с цветами отсылает к сражению у Босворта, которое король Генрих VII выиграл у Ричарда III. Как рассказывают хроники, корона была найдена в пучке травы близ поля сражения брошенная или самим Ричардом III, или его придворными. И Генрих VII короновался ею прямо на поле сражения…
Однако после Генриха VII и до короля Вильгельма III для аббатства ничего не было сделано. Потом начались гражданские войны, которые привели церковь в такое состояние, что едва можно было узнать ее прежний блеск и величие. Но наступило время, когда архитектору Кристоферу Рену предложили восстановить церковь в ее прежнем готическом стиле. Он присоединил к ней две колонны у главного входа с западной стороны и придал ей ее первоначальную форму. Особенно примечательным получился портал с северной стороны – самая древняя из сохранившихся частей храма, которую называют «Соломоновыми воротами». Внутренняя часть собора разделена на три части 48-ю колоннами из серого мрамора. Они держат высокие остроугольные своды и отделяют крестную часть собора от его остальной длины. Готические хоры – это сооружение уже новых времен, а алтарь, принадлежавший ранее другой капелле, Вестминстерскому аббатству подарила королева Анна. В южной стороне от хоров стоят памятники королю Зеберту, основателю самой первой церкви в Вестминстере, и Анне Сlevens.
Внутреннее убранство Вестминстерского собора просто великолепно, особенно поражает он своим изяществом и изумительной готической архитектурой. Ипполит Тэн о церкви Вестминстерского аббатства писал:
«Она является великолепной готической архитектурой, которая одна подходит к климату; необходим весь этот беспорядок форм, все эти тонкие переплетающиеся линии; все это бесчисленное количество нежных изваяний, чтобы наполнить туманный воздух и заселить мрачную пустоту».
Некоторые исследователи, правда, считают, что в соборе слишком много украшений и рядом с чудесными памятниками старины (часовнями королей Эдуарда Исповедника и Генриха VII) нагромождено много новейших памятников – холодных и педантичных, а порой и просто безобразных. Тем более, что при установлении их строители не щадили даже стен самого собора.
В церкви Вестминстерского аббатства хоронили не только английских королей, но и всех достойных сынов Англии, каким бы родом деятельности они ни прославили свое отечество. Это поистине национальный Пантеон Англии, ее храм славы, потому что упокоиться под сводами собора – величайшая честь, которую только может оказать нация своим великим и гениальным гражданам. Правда, в прошлые времена этой чести удостаивались и те, кто не заслуживал ее, поэтому в соборе можно увидеть целый ряд памятников, на которых значатся имена совсем неизвестные, но принадлежавшие богатым и знатным особам обоего пола. Однако в Вестминстере покоится столько великих людей, что их славные тени вполне затмевают всех этих неведомых лордов, леди, рыцарей и т. д.
Чаще всего иностранцы спешат в «Уголок поэтов», где находятся гробницы Дж. Чосера, Г. Спенсера, Ч. Диккенса, У. М. Теккерея и других сочинителей Англии; здесь же поставлены памятники, монументы, бюсты и статуи в честь В. Шекспира, Дж. Мильтона, О. Голдсмита, Б. Джонсона… В Вестминстере покоятся знаменитый актер Гарик, композитор Г. Ф. Гендель, историк Грот и другие.
От входа в собор вплоть до хоров тянется длинный зал со стрельчатыми сводами, по обеим сторонам которого расположены боковые галереи. В центральной части похоронен ученый И. Ньютон, на его надгробной плите выгравирована краткая, но красноречивая надпись: «Здесь покоится то, что было смертного в Исааке Ньютоне». Недалеко от его могилы нашел вечное упокоение прах Ч. Дарвина, в этой же части собора похоронены астроном У. Гершель и геолог Лайель.
Аббатство многое видало и испытало за свою долгую историю; это первое здание в Англии по соединенным с ним историческим воспоминаниям. Так, во время бурных XIV–XV вв. стены аббатства свидетелями рукопашных схваток между представителями враждующих партий. В 1659 г. в Вестминстер был торжественно перевезен прах Оливера Кромвеля, но вскоре после реставрации Стюартов прах его выкопали и бросили в Тибурн. Место, где была могила О. Кромвеля, сейчас обозначено только простым камнем…
В 1859 г. с западной стороны аббатства была возведена гранитная колонна (высотой 19 м) – в память воспитанников Вестминстерской школы, погибших в Крыму и в Индии. У подножия колонны расположились четыре льва, над ними – основатели аббатства (короли Эдуард Исповедник и Генрих III); после них – основательница школы – королева Елизавета, и соорудительница монумента – королева Виктория. Наверху колонны установлена статуя святого Георгия Победоносца.
ПЕРВЫЙ БУДДИЙСКИЙ МОНАСТЫРЬ ТИБЕТА
Одной из первых знаменитых обителей Тибета стал монастырь Самье, основанный во время правления цэнпо (короля) Трисонг Децэна (755–797), решившего объявить буддизм государственной религией.
Этому воспротивились представители древней тибетской религии «бон» («бонпо»), обладавшие непререкаемым авторитетом в тибетском обществе. Неизвестно, чем бы закончилась борьба между цэнпо и жрецами, но у Трисонг Децэна появился могущественный сторонник – знаменитый маг и проповедник Падмасамбхава.
Все в этом человеке было необычно: чудесное рождение, воспитание, сила магического искусства… Падмасамбхаве приписывается основание школы «ньинмапа», создание цама, введение различных мистических ритуалов, связанных с учением ваджраяны (тантризма). Из всех буддийских стран учение это особенно широко распространилось сначала в Тибете, а потом в Монголии.
«В буддизме сутр, как говорилось в первой главе, состояния нирваны можно достичь в ходе бесчисленных перерождений, лишь постепенно очищаясь от скверны и накапливая добродетели. В тантризме предполагается достичь этого за одну жизнь – путем совершения мистических обрядов. Поэтому в нем так развиты йога и магические ритуалы (в том числе сексуальные)».
Оказавшись в Тибете, Падмасамбхава проявил уважение и терпимость к местным традициям и верованиям. Он нашел единственно верный путь, объявив бонские божества достойными почитания наряду с буддистскими, и тем самым погасил пламя вражды: буддисты признали боннские божества и наоборот. Примирение прежде враждовавших сторон было отмечено в 775 г. закладкой монастыря Самье. Сам цэнпо, его пять жен и приближенные пожертвовали на возведение будущей обители большие средства. За образец возводимого монастыря цэнпо предложил взять храм Одантапури, располагавшийся в индийском городе Наланде. Он же выбрал и место для обители – в Ярлунгской долине (примерно в 100 км от Лхасы), на берегу реки Цанпо, недалеко от Брахмапутры.
Вскоре там поднялся комплекс зданий, возведенных по образцу индийского монастыря-университета Одантапури, разрушенного мусульманами. В монастыре Самье была основана не только монашеская община, но и было открыто отделение переводов с санскрита, ставшее первым переводческим центром Тибета, финансировавшимся государством.
Обитель была окружена белой каменной стеной со 108 башенками-чортенами, а в стене было устроено четверо ворот, ориентированных по сторонам света. Весь ансамбль в плане воспроизводил мандалу – схематическое изображение мира, космоса и Вселенной. Центром его стал 5-этажный соборный храм – цогчен-дуган, обнесенный наружной стеной, уходящей под крышу. Между стенами образовывался узкий проход, по которому почти в полной темноте ламы и паломники обходят храм. Он окружен четырьмя ступами – черной, белой, зеленой и красной (по цветам, символизирующим стороны света). Первые два этажа были оформлены в тибетском стиле – с гладкими мощными стенами, чуть наклоненными к центру здания, и с небольшими узкими оконцами, прорезанными вверху.
Каждый этаж храма предназначался для поклонения определенному божеству. На первом этаже находилась статуя Будды Шакьямуни, на втором располагались покои далай-ламы – живого воплощения бодхисатвы Авалокитешвары, третий этаж был отведен бодхисатве Амитаюсу – божеству долголетия. На четвертом этаже, выстроенном в традициях индийского зодчества, помещалась статуя Майтреи – Будды грядущего, а на пятом был установлен деревянный столб, окрашенный в красный цвет. Согласно одной из легенд, маг Падмасамбхава покинул окружающий мир, войдя в этот столб.
Устройству этого монастыря придавалось огромное значение. При его освящении сам цэнпо с сыновьями исполнили песни-благопожелания, приличествующие торжественному случаю. Скульптурные и живописные образы монастыря, предметы декоративно-прикладного искусства надолго стали источником восхищения и вдохновения для потомков. Монастырь Самье долгое время служил резиденцией могущественных лам, но с основанием учения «гелукпа» и господствующим положением ее членов («желтошапочников») как представителей официального духовенства значение обители постепенно снизилось, а потом она и вообще была почти заброшена. Теперь по ее огромной территории бродят всего несколько десятков монахов, многие их прежние жилища заселены мирянами-арендаторами и превратились в фермы.
К тому же Самье в настоящее время наполовину поглощен пустыней и будто погружен в воспоминания о своем былом величии. А может быть, он погружен в состояние отрешенности и невозмутимо взирает, как вздымаются вокруг песчаные волны, готовые захлестнуть его. Из затопившего песка пробиваются унылые верхушки деревьев, оставшиеся от былой аллеи. По склону, на одинаковом расстоянии друг от друга, когда-то лепились тысячи миниатюрных чортенов. Выше них щетинились шпили других чортенов – белых или зеленых, а среди них блестели золоченые кровли нескольких храмов. При закате солнца все выглядело восхитительным, странным и призрачным… Теперь от великолепных прежде построек остались одни развалины да кучи щебня, но среди этого запустения некоторые храмы до сих пор содержатся в полном порядке.
Упадок некогда знаменитого монастыря был вызван, вероятно, и другими причинами, но многие склонны объяснить разорение обители действием оккультных сил. Что же касается призраков, то (если судить по народным поверьям и легендам) Тибет – это страна духов и демонов, численность которых намного превышает население страны.
Демоны эти принимают различные обличья и живут везде – на деревьях, в скалах, источниках, долинах и т. д. Они охотятся за людьми и животными и похищают у них «дыхание жизни», чтобы самим насытиться им. Некоторые из злых духов ведут кочевой образ жизни, поэтому запоздавший путник всегда рискует столкнуться с ними лицом к лицу. Неудивительно, что тибетцам волей-неволей приходится вступать с ними в какие-то отношения. Официальный ламаизм предписывает подчинять духов, перевоспитывать их в покорных слуг, а в случае неповиновения – обезвреживать или уничтожать.
Но есть и оседлые духи, обитающие в постоянной местности. Они довольствуются последними вздохами умирающих, которых им доставляют по заказу. Одно такое содружество «похитителей дыхания» и поселилось в монастыре Самье. Здесь, на юге Лхасы, раскинулась «Сахара в миниатюре»: белые дюны непрерывно наступают, отвоевывая все новые и новые территории. К и без того унылому монастырскому пейзажу примешиваются смутная тревога и ужас.
Обитель до самых отдаленных своих закоулков дышит таинственностью, и когда начинает вечереть, даже животные, мирно возвращающиеся с пастбищ, кажутся оборотнями. Монастырь Самье и на самом деле служит приютом ламе Тше-Кионгу – одному из величайших оккультистов и официальных оракулов Тибета, который жил в храме Угс-Кханг – Жилище Животворного Духа. Так называлось помещение, куда, по уверениям тибетцев, и доставлялось «последнее дыхание» умирающих. Переносят «последние вздохи» от места упокоения покинутого тела до монастыря определенные лица, которые в состоянии транса действуют бессознательно. Материальное тело такого человека в этом, естественно, не участвует и даже не покидает своего жилища. В состоянии бодрствования он ничего о своих странствованиях не помнит.
Почему «дыхание жизни» переносят именно в монастырь Самье, тибетцы объясняют тем, что его избрали своей резиденцией демоны-самки Сингдангмо (львиная маска). Они занимают покои в храме – обители ламы-прорицателя и туземного бога Пекара. Покои эти всегда заперты. В одной совершенно пустой комнате стоит колода мясника; на ней лежит ритуальный нож с кривым лезвием, которым Сингдангмо и рубят «дыхание жизни». Колода и нож остаются в жилище демонов в течение года, затем их заменяют новыми. Во время замены можно увидеть, что лезвие ножа сильно зазубрено, а колода иссечена и выщерблена от постоянного употребления.
Угс-Кханг тоже породил много страшных рассказов, в которых описываются терзания и борьба «последних дыханий». И даже случаи побега, когда «последние вздохи жизни», не помня себя от ужаса, мчались по всей стране, преследуемые голодными Сингдангмо. Поселившиеся в монастыре жители уверяют, что по вечерам из «Жилища Животворного Духа» доносятся крики, стоны, хохот и стук ножа о колоду. Само «Жилище» расписано изображениями мертвецов и скелетов, а перед входом в него лежат кожаные мешки, увешанные ритуальными шарфами (хадаками) и облепленные маслом и монетами. Хадаки символизируют упаковку, в которой доставлялись «последние вздохи», а сами тибетцы говорят, что в них «влетают души умерших».
Когда-то Тше-Кионгу полагалось брать себе монаха в провожатые. Однажды он, заменив ритуальные принадлежности, собирался уже покинуть логово Сингдангмо. Но сопровождавший его монах вдруг почувствовал, что кто-то схватил его сзади за одежду и тянет обратно в комнату. «Кушог! Кушог! – закричал в ужасе монах, обращаясь к ламе. – Кто-то держит меня!». Оба обернулись, но в комнате никого не было. Лама снова направился к двери и уже переступил порог, и монах-провожатый собирался последовать его примеру, но вдруг упал мертвым. С тех пор лама Тше-Кионг остался один, но тибетцы считают, что от опасностей его ограждала высокая степень посвящения в магические заклинания, тайной которых он владел.
ПАНТЕЛЕИМОНОВ МОНАСТЫРЬ НА СВЯТОМ АФОНЕ
Русского человека всегда связывало с Афоном самое сокровенное и святое. Сначала русские иноки подвизались в разных обителях Святой горы, а потом по просьбам и ходатайствам наших великих князей (начиная с Владимира), которые были в родстве с греческими императорами, им был дарован в 1080 г. греческий скит Пресвятой Богородицы Ксилургу (Древоделия) с церковью во имя Ее пречистого Успения. Скит, ставший очагом русского монашества на Святой горе, к XII в. сделался не только местом уединения и аскетических подвигов, но и русским духовным центром, откуда на Русь поступало множество церковных рукописей.
Ко второй половине XII в. число насельников скита увеличилось настолько, что игумен Лаврентий из-за тесноты места должен был искать другое место на Афонской горе, чтобы разместить возросшую русскую общину. В 1168 г. он обратился к Синоду Афонской горы с соответствующей просьбой, и через год Собор афонских игуменов безвозмездно отдал русской братии некогда процветавший, но к тому времени запущенный и полуразрушенный монастырь «Фессалоника», устроенный во имя Пантелеимона Солунского. Сохранился акт о передаче русским этой захудалой обители, находившейся в чаще леса на вершине горы.
На новом месте началась оживленная монашеская жизнь: очень быстро восстановились старые здания, начали возводиться новые, еще больше увеличилась иноческая община, и к концу XII в. русские на Афоне занимают уже третье место – после греков и иверов. Но, к сожалению, с того времени и до начала XIV в. сведений о русской обители почти не сохранилось, т. к. многочисленные пожары уничтожили монастырские летописи и документы. Лишь в 1312 г. византийский император Андроник II Палеолог новой грамотой возобновил все прежние владения и права русского Пантелеимонова монастыря.
Монголо-татарское иго надолго прервало оживленные связи Руси со Святой горой, и русских монахов в это время становилось все меньше. Монастырские строения приходят в упадок, да и вообще экономическое положение обители было тогда крайне бедственное. С 1345 г. монастырь переходит во владение сербских монархов, и король Стефан Душан своими щедрыми пожертвованиями способствовал новому расцвету русской обители.
Почти целое столетие монастырь находился под покровительством сербских правителей, которое излилось на него после пострижения еще в ските Ксилургу с именем Саввы сербского царевича Растка. Когда монголо-татарское иго на Руси было свергнуто, то восстановились и прерванные отношения со Святой горой. С конца XV в. на Святую гору прибывают многочисленные русские, начинают поступать в Пантелеимонов монастырь и пожертвования от московских князей. Первым прославил свое имя на святой горе царь Иван Грозный, сделавший в Пантелеимонов монастырь (а также в Хиландар и Пантократор) щедрые вклады. Преемники Ивана Грозного тоже покровительствовали обители Святого Пантелеимона, но после периода некоторого расцвета монастырь вновь приходит в упадок. К 1582 г. его положение настолько ухудшилось, что временно обитель была даже закрыта. В дальнейшем трудности сменились более благоприятными временами, но с царствования Петра I монастырь вновь стал клониться к упадку. Посетивший обитель в 1725 г. русский паломник В. Г. Барский нашел в ней только четырех монахов – двух русских и двух болгар. А позже в монастыре Святого Пантелеимона вообще не осталось ни одного русского.
За освобождение единоверцев от турецкого ига Россия вела с Турцией в XVIII в. три войны, а в XIX – четыре. В этот период русские не могли попасть на Афон, и количество наших монахов на Святой горе сильно сократилось. После поражения в войне с турками (1768–1774) Россия вынуждена была отозвать своих граждан, находившихся на турецкой территории, и тогда монастырь перешел в руки греков. Но святой угодник Божий явился во сне одному из старцев и сказал: «Если в моем монастыре не будет русских, монастырь придет в упадок». И вскоре он действительно пришел в такую нужду, что оставшиеся насельники вынуждены были оставить его. Они спустились к морю и, поселившись вокруг кельи епископа Христофора, основали нынешний Пантелеимонов монастырь – оплот всего русского на Святом Афоне.
Русских начали принимать в монастырь только с 1839 г., но с предварительным условием, что они никогда не будут претендовать на избрание настоятеля из своих соотечественников. Однако уже меньше чем через четыре десятилетия русская община в монастыре настолько увеличилась, что в 1875 г. игуменом обители вновь был избран русский. Негодование греков по этому поводу было настолько велико, что большинство из них покинули Пантелеимонов монастырь [22]22
Каждому ушедшему была выплачена значительная денежная сумма.
[Закрыть]. Русское правительство разрешило монастырю содержать в России часовни и подворья для паломников, которые тоже приносили прибыль. В Москве полномочным представителем монастыря считалась известная в свое время Пантелеимонова часовня.
На рубеже XIX–XX вв. обитель переживает бурный расцвет, в ней возводятся новые грандиозные храмы и часовни; к 1903 г. в монастыре было уже полторы тысячи братий. Пантелеинов монастырь – общежительный, братия его живет как единое целое: ни у кого нет ни собственности, ни личных средств, ни хозяйства… Управляет обителью пожизненно избранный игумен, без разрешения которого ни один инок не может выйти за монастырские ворота.
Соборный храм монастыря, сооруженный во имя великомученика Пантелеимона по образцу прочих храмов Святой горы, был освящен в 1821 г. По размерам он невелик: его окружает светлая галерея, а главной святыней собора является находящаяся в алтаре глава великомученика и целителя Пантелеимона [23]23
В храме хранятся также такие святыни, как задняя часть главы святого мученика Ермолая, частицы мощей святого Иосифа Обручника и др.
[Закрыть].
«Пантелеимон происходил из Никомидии. Мать воспитывала его в христианской вере. По ее просьбе врач Евфросин учил Пантелеимона врачеванию, а священник Ермолай наставлял в вере. После смерти отца Пантелеимон раздал имущество бедным и стал исцелять больных не только врачеванием, но и словом Божьим. Наделенный даром исцеления, он врачевал людей безвозмездно. О нем донесли императору, подвергли мучениям и бросили в море с тяжелым камнем на шее, но Пантелеимон остался живым и невредимым. Потом на него выпустили диких зверей, но они мирно легли у его ног. Тогда царь приказал сначала обезглавить, а потом сжечь Пантелеимона. Но тело его осталось невредимым, и христиане с благоговением похоронили его. Мощи его были перенесены в Константинополь» [24]24
Замечательна усыпальница Пантелеимоновой обители. Умерших и монахов, и пришедших на Святой Афон богомольцев погребают на кладбище, а через 3 года их тела вынимают из земли. За это время тело и одежда усопшего уже истлевают, и сохраняется только скелет. Его обмывают и сушат, а потом черепа складывают отдельно на полки и надписывают, кому принадлежат череп. Остальные кости помещают в ящик.
Вся история монастыря, все поколения его деятелей, давно отошедших в вечность, смотрят на вас из безмолвных черепов.
[Закрыть].
В 1852 г. в монастыре был возведен великолепный храм во имя Покрова Пресвятой Богородицы, который занимает верхние этажи огромного братского корпуса. В обители есть еще 35 храмов и часовен, а монастырская колокольня славится самыми большими и мелодичными колоколами на всем Афоне.
После падения Османской империи греческие монахи благодарили монахов Пантелеимонова монастыря за вклад России в победу над иноверцами. И одновременно мечтали присоединить Святой Афон к Греции! Сначала у них ничего не получилось: на европейской конференции в Лондоне решено было создать на Афоне нейтральную территорию под покровительством России. Управлять ею должны были делегаты от России, Болгарии, Румынии, Сербии, Черногории и Греции. Первая мировая война помешала осуществлению этих планов, хотя на последующих конференциях был подтвержден международный статус Святого Афона. После Октябрьской революции связь русских со Святой горой оборвалась. В 1926 г. Греция в одностороннем порядке объявила полуостров своей территорией, а святогорцев – своими подданными. Вплоть до 1955 г. на Святую гору не был допущен ни один монах-иностранец. Русские монастыри на Афоне захирели, число насельников в них сократилось, всего несколько русских монахов остались доживать здесь свой век. Непоправимый ущерб нанес монастырю пожар 1969 г., когда выгорело более половины обители. Лишь чудом уцелели Покровский храм и библиотека, в которой хранится более 1000 бесценных рукописей и около 25 000 книг на русском, греческом и других языках.
Последующие пожары и стихийные бедствия тоже наносили большой вред Пантелеимонову монастырю, но самое большое бедствие для него – это катастрофическая нехватка насельников. Сейчас в обители монастыре живут около 100 монахов преклонного возраста, хотя разместить он может тысячи. Величественные строения, вмещавшие в начале ХХ в. более 40 000 человек (вместе с рабочими) постоянно разрушаются. Но с Божьей помощью наступят для обители и лучшие времена; русские монахи стараются не порывать с Родиной, однако всей жизнью своей показывают, что Афон – их последний удел.
