Текст книги "Христианская Церковь в Высокое Средневековье"

Автор книги: Н. Симонова

Соавторы: И. Дворецкая
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Раздел II
Католическая аскеза

Папа иннокентий III

Папа Иннокентий III (1198–1216 гг.) в своей деятельности следовал доктрине о примате папской власти над властью светской. Он ликвидировал автономию Рима, был инициатором IV крестового похода; в 1202 г. санкционировал основание Ордена меченосцев для христианизации Прибалтики; в 1209 г. призвал к крестовому походу против альбигойцев. Он был беспощаден в преследовании ереси и способствовал организации инквизиции.

Папа Иннокентий III последовательно отстаивал авторитет Римской Церкви в руководстве внешней политикой европейских монархов. Защищая интересы Папства, он без колебаний подвергал отлучению от церкви, как было, например, с английским королем Иоанном Безземельным.

Идеолог теократии, образованный теолог он разработал учение о тяжких грехах, судьей в которых должен быть только Святой Престол. В целях усиления идеологического влияния на общество Папа Иннокентий III учредил нищенствующие Ордена святого Франциска и святого Доминика, при нем были открыты университеты в Париже и Оксфорде.

До начала своего понтификата Иннокентий III – Лотарио Конти, граф Сеньи – в Париже получил философско-теологическое образование, и в Болонье – юридическое. Он является автором нескольких теологических трактатов и среди них – трактат «О ничтожности человеческой судьбы» («О ничтожестве человеческого состояния», в переводе Н. И. Девятайкиной), или «О презрении к миру» (в трех книгах), написанный между 1194 и 1195 г. В этом труде Иннокентий III выражает одобрение и дает теоретическое, богословское обоснование аскезе как наиболее полному выражению любви к Богу. Морально-аскетический аспект сочинения заключается в доказательствах обреченности человека на скорбь, труды, ужас смерти и мирские мучения. Он живописует ничтожество человеческого состояния ссылками на античных авторов, христианских писателей и Библию.

О презрении к миру
Книга первая

Глава 1. О жалких условиях человеческого рождения

«Для чего из утробы матери я вышел, чтобы видеть труды и скорби и чтобы дни мои исчезали в бесславии?» (Иер., 20, 18)⁹. Если такое о себе сказал тот, кого Бог освятил в утробе (Иер., 1, 5), что скажу о себе я, тот, которого мать родила в грехе? О, скажу, мать моя, зачем ты родила меня, сына горечи и скорби? «Для чего не умер я, выходя из утробы, и не скончался, когда вышел из чрева? Зачем приняли меня колени? Зачем было мне сосать сосцы?» (Иов, 3, 11). «Мне, рожденному в нечестии и уготованному стать пищей для огня?» (Ис., 9, 5). «О, если бы я погиб в утробе, чтобы мать моя была гробом и чрево ее осталось вечно беременным!» (Иер., 20, 17). «Кто же даст очам моим источник слез?» (Иер., 9, 1), чтобы оплакал я жалкое человеческое рождение и постыдную человеческую смерть?»

Итак, я рассмотрел со слезами, откуда произошел человек, что он собой представляет и каково его будущее. В самом деле, созданный из земли, зачатый в грехе, рожденный для наказаний, человек делает дурное – то, что непозволительно и позорно, то, что не должно и бесполезно, то, что не нужно. Станет он пищей для огня, едой для червей, гниющей массой.

Я растолкую это яснее, изложу полнее. Сотворен человек из пыли, из грязи, из пепла, а также из отвратительного семени, что еще более ничтожно. Зачатый в зудящей похоти, в опьянении страсти, в разнузданном зловонии и – что еще хуже – в позоре греха, человек рожден для трудов, для скорбей, для страха и, наконец, что ужаснее всего, для смерти. Он делает дурное, чем оскорбляет бога, вредит ближнему, вредит самому себе; он делает позорное, чем пятнает славу, пятнает совесть, пятнает себя самого; он делает бесполезное, из-за чего пренебрегает важным, пренебрегает полезным, пренебрегает необходимым.

Будет он добычей огня, который вечно горит и беспрестанно мучает; будет он пищей червей, которые беспрестанно гложут и вечно пожирают; будет он гниющей массой, всегда нечистой и зловонной.

Глава 2. О ничтожности материи самого человека

Итак, сотворил Господь Бог человека из праха земного, который ничтожнее прочих элементов, как подтверждено в Библии (Быт., 2, 8). Планеты и звезды Господь Бог сделал из огня, ветер и бури – из воздуха, рыб и пернатых сотворил из воды, людей и скот – из праха. Сравнивая себя с обитателями воды, человек обнаруживает, что он ничтожен, рассматривая небесных тварей, познает, что еще более ничтожен; рассматривая сотворенных из огня, приходит к мысли, что ничтожнее его нет. Он не смеет сравнивать себя с небесными тварями, не отваживается поставить себя впереди земных. Он полагает себя равным только вьючным животным и узнает в любом из них себе подобного.

«Участь сынов человеческих и участь животных – одна: как те умирают, так умирают и эти, и одно дыхание у всех, и нет у человека преимущества перед скотом, потому что все – суета. Все идет в одно место: все произошло из праха и все возвратится в прах» (Еккл., 3, 19, 20). Слова эти принадлежат не какому-нибудь безвестному человеку, но мудрейшему Соломону. Что же иное человек, если не грязь и пепел? По этой причине человек и говорит Богу: «Вспомни, что ты, как глину, обделал меня и в прах обращаешь меня?» (Иов, 10, 9). Поэтому и Бог сказал человеку: «Прах ты и в прах возвратишься» (Быт., 3, 19). Иов также говорит: «Он бросил меня в грязь, и я стал как прах и пепел» (Иов, 30, 19).

Грязь сотворяется из воды и праха, и то, и другое остается в ней; пепел же образуется из дерева и огня, когда и то, и другое распадается. Таинство творения известно, но все-таки должно быть разъяснено лучше. Что же ты гордишься грязью, из какого праха ты возвышаешься? Почему ты хочешь прославить пепел?

Глава 3. Различие зачатия

Возможно, ты ответишь, что сам Адам был сотворен из грязи земной, ты же рожден из адамова семени. Да, и он был сотворен из земли, но девственной, ты же порожден из семени, но нечистого. «Кто же родится чистым от нечистого?» (Иов, 14, 4). Есть ли такой человек, рожденный земной женщиной, который был бы незапятнанным и праведным? «Вот я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя» (Пс., 50, 7). И не в одной такой неправедности, и не в одном прегрешении, но во многих неправедностях и прегрешениях как собственных, так и чужих.

Глава 4. О зачатии детей

Зачатие имеет двойной характер: одно – в семени, другое – по природе. Есть два рода зачатия: одно – порочное, другое – естественное. Первое совершается в прегрешениях, второе – в намеренном соитии, ибо в первом случае родители думают о наслаждении, во втором – о рождении потомства. Кто же не знает, что супружеское соитие никогда не случается без зуда желания, без разнузданной горячности, без омерзительной похоти? Поэтому-то оплодотворенные семена и оскверняются, и обезображиваются, и становятся порочными. Из-за этого, в конце концов, и душа навлекает на себя позор греха, пятно вины, грязь неправедности: так же, как портится жидкость, излитая из испорченного сосуда, соприкасаясь с грязью, душа сама становится грязной.

Душа имеет три естественные способности или три естественные силы. Разум – чтобы отличать добро от зла, гнев – чтобы отвергать зло, желание – чтобы стремиться к добру. Эти три силы изначально повреждаются тремя пороками. Сила разума – невежеством, которое не отличает добра от зла, сила гнева – яростью, отвергающей добро, сила желания – вожделением, которое жаждет зла. Первое порождает ошибки, последнее – грехи, среднее – и ошибки, и грехи. Поскольку ошибка – когда не делаешь того, что должно быть сделано, грех – когда делаешь то, чего нельзя.

Эти три порока укореняются в нас из-за поврежденной плоти через три естественных соблазна. В плотском соединении усыпляется взор разума, отсюда рассеиваются семена невежества, в нем разжигается зуд похоти, отсюда возрастает страсть, а само утоление жажды удовольствия порождает вожделение. Страсть – тирания плоти, закон тела, источник греха, слабость природы, пища смерти: без нее никто не рождается, без нее никто не умирает. Если кто и желает не грешить в мыслях, все равно грешит в деяниях. И «если мы говорим, что не имеем греха, обманываем и самих себя, и истины нет в нас» (I Иоан., 1, 8). Прежде чем мы согрешили, мы грехом связаны: и прежде чем мы допустим прегрешение, в нас есть прегрешение. «Одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили» (Рим., 5, 12).

Глава 5. О том, какой пищей питается зародыш в утробе Но подумайте, чем питается зародыш в утробе? Конечно, менструальной кровью, которая прекращает истекать из женщины после зачатия, чтобы ею питался зародыш. Эта кровь, как известно, настолько ужасна и нечиста, что, если она попадает на семена, они не произрастают, кустарники засыхают, травы увядают, деревья лишаются плодов. Если собаки слижут эту кровь, они впадают в бешенство. Зародыш – плод порочного семени, и из-за этой порчи рождаются прокаженные и пораженные слоновой болезнью.

Поэтому и говорит Второй закон Моисеев: считать нечистой женщину в период менструаций (Лев., 15, 19); и если кто приблизится к такой женщине, должно лишить его жизни. Вследствие ежемесячной нечистоты предписано также, что если женщина произведет на свет мальчика, то она не должна входить в храм 40 дней, если девочку – 80 (Лев., 12, 5–6).

Глава 6. О слабости детей

«На что дан страдальцу свет и жизнь огорченным душой?» (Иов, 3, 20). Счастливы те, кто умирают прежде, чем появляются на свет. Счастливы прежде ощутившие смерть, чем познавшие жизнь. Ведь некоторые рождаются настолько уродливыми и странными, что кажутся не людьми, а скорее какими-то мерзостями. Возможно, лучше было бы предусмотреть, чтобы подобных никогда не производить на свет, чтобы не видеть монстров и не показывать чудищ. Многие рождаются с неразвитыми членами или помраченным рассудком, принося печаль друзьям, бесславие родителям, чувство стыда близким.

Но что я говорю здесь о некоторых частных случаях, если вообще мы рождаемся без знаний, без умения говорить, без добродетелей. Люди – немощные, бессильные, недалеко ушедшие от неразумных тварей существа, имеющие гораздо меньше полезных свойств, чем животные, и достойные лишь оплакивания. Ведь звери, как только появятся на свет, сразу начинают ходить, мы же не только не держимся на ногах прямо, но даже не можем ползать на четвереньках.

Глава 7. О тягостях родов и воплях детей

Все мы рождаемся с плачем, чем выражаем наше несчастье. Только что родившийся мальчик издает звук «А-а», девочка же – «Е-е». Произносящие «Е» или «А» всякий раз рождаются от Евы. Что иное означает Е-ва, если не «О!», «А – ах»? И то, и другое – междометия, выражающие скорбь, показывающие силу страданий. Ибо до прегрешения она – дева, после прегрешения заслужила имя «Ева» и услышала сказанное ей: «В муках будешь рожать детей» (Быт., 3, 6).

Известно, что боль при родах нельзя сравнить с иной болью. Рахиль, которая умерла после родов из-за чрезмерных болей, назвала, отходя, своего сына Бенони, то есть Сын страданий (Быт., 35, 18). Жена Финея, охваченная внезапными болями, родила ребенка и тотчас умерла, в последнюю минуту назвав своего сына Ихавод, то есть Бесславный (I Цар., 4, 20–21).

Но женщина подобна терпящему кораблекрушение: пока рожает, терпит скорбь, а когда появится младенец – уже ничего не помнит от радости, потому что родился человек в мир (Ин., 16, 21). Итак, зачинает женщина с бесстыдством и похотью, рожает со скорбью и страданиями, кормит с трудами и заботами, оберегает с усердием и страхом.

Глава 8. О наготе человека

Нагим выходит человек в мир и нагим возвращается. Бедным вступает и бедным уходит. «Наг, – говорит Иов, – я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь в землю» (Иов,

1– 21). «Ибо мы ничего не принесли в мир, явно, что ничего не можем вынести из него» (I Тим., 6, 7). Если же кто родился в рубашке, пусть вспомнит, какую он выносит оболочку. Постыдно о ней говорить, еще постыднее слышать, самое постыдное – видеть. Мерзкая шкурка, залитая кровью. Это и есть та ограда, о которой Фамарь сказала при родах: «Как ты расторг эту преграду себе?» И по этой причине она назвала сына Фарес, что значит Разделение (Быт., 38, 29).

Глава 9. Какие плоды производит человек

О, ничтожная гнусность человеческого состояния, о гнусное состояние человеческого ничтожества! Рассмотри травы и деревья. От них – цветы, листья, плоды, а от тебя – о! – вши и глисты. Растения изливают благовоние, масло, вино, а ты – плевки, мочу, кал. Они испускают приятные запахи, а ты – омерзительное зловоние. Следовательно, каково дерево, таков и плод. «Не может дерево худое приносить плоды добрые» (Мф., 7, 18).

Что же представляет собой человек в смысле формы, если не нечто противоположное дереву? Волосы – это корни, голова с шеей – начало ствола, грудь с животом – сам ствол, бедра с голенями – ветви, пальцы с суставами – листья. Человек – лист, срываемый ветром, травинка, иссушаемая солнцем (Иов, 13, 25).

Глава 10. О тягости старости и краткости жизни человека

В первоначальном состоянии людям было назначено жить 900 лет и больше (Быт., 5, 6), но, понемногу изменяя жизнь людей, Господь сказал Ною: «Не вечно Духу моему быть пренебрегаемым человеками сими, потому что они плоть; будут дни их 120 лет» (Быт., 6, 4). Что, однако, можно знать о конце жизни большего, чем то, что он – время покаяния? И потом очень редко случалось, чтобы люди прожили дольше, так как, напротив, человеческая жизнь все больше и больше сокращается, о чем сказано псалмопевцем: «Дней лет наших – 70 лет, а при большей крепости – 80 лет; и самая лучшая пора их – труд и болезнь» (Пс., 89, 10). «Не малы ли дни мои?» (Иов, 10, 20). «Дни наши скорее пройдут, чем упадет стрела, пущенная из лука (Иов)¹⁰. «Человек, рожденный женщиной, краткодневен и пресыщен печалями: как цветок, он выходит и опадает, убегает, как тень, и не останавливается» (Иов, 14, 1–2). Немногие доживают теперь до 40 лет, еще меньше – до 60.

Глава 11. О тягости старости

Если кто доживет до старости, тотчас сердце его расшатывается, голова начинает трястись, дух ослабляется, дыхание становится зловонным, лицо покрывается морщинами, фигура делается согбенной, глаза слепнут, колени подгибаются, из носу течет, волосы выпадают, осязание ослабляется, желания пропадают, зубы крошатся, уши глохнут.

Старец легко возбуждается, трудно успокаивается; быстро принимает на веру, медленно разуверяется. Он скареден, алчен, печален, склонен к жалобам, болтлив; с трудом умеет выслушать, но без труда – разгневаться; хвалит старое, хулит новое, поносит настоящее, приукрашает прошедшее, вздыхает и тревожится, ослабевает и теряет силы. Послушайте поэта Горация: <…> Многие неудобства докучают в старости. Конечно, не следует прославлять стариков по сравнению с молодыми и молодых превозносить по сравнению со стариками, так как они были тем, что мы суть теперь, а мы будем тем, что они теперь.

Глава 12. О трудах смертного

«Птица рождается для полета, а человек рождается для трудов» (Иов). Все его дни полны работами и мучениями, и даже ночью не отдыхает ум его. И что это, если не суета? Без трудов никого нет под солнцем, без недостатков – никого под луной, без суеты – никого под временем. Земное время – краткий отрезок переменчивых дел.

«Суета сует, – говорит Екклезиаст, – и всяческая суета» (Еккл., 1, 2). О сколь разнообразны устремления людей, сколь различны занятия! Однако один у всех конец, один и тот же исход: терзания и томления духа. «Все человеки обречены на многие труды, ярмо тяжелое на сынах Адама со дня выхода из материнского чрева до дня захоронения во всеобщую матерь» (Еккл.).

Глава 13. О занятиях ученых людей

Ученые заняты исследованиями: изучают небеса, определяют величину земли, глубину морей, рассуждают об одних вещах, обдумывают другие. Всегда или учатся, или обучают. Но что проистекает от этих занятий, кроме трудностей, и скорби, и уныния духа? Подтвердил это собственным опытом тот, кто сказал: «Предал я сердце мое тому, чтобы познать мудрость и познать безумие и глупость; узнал, что и это – томление духа; потому что во многой мудрости много печали, и кто умножает познания, умножает скорбь» (Еккл., 1, 17). И пусть это необходимо, чтобы многие бодрствовали, потея над исследованиями, и не спали из-за упорных трудов, едва ли, однако, есть что-либо – пусть незначительное, пусть легкое, – каковое смог бы воспринять и до конца понять человек с полной ясностью: только то может быть совершенно известно, что ничего нельзя познать полностью и любое тотчас можно опровергнуть.

И, конечно, «тленное тело отягощает душу, и эта земная храмина подавляет многозаботливый ум» (Прем., 9, 16). Послушай, что затем говорит Соломон: «Все вещи – в труде: не может человек пересказать всего» (Еккл. 1, 1). «…Человек ни днем, ни ночью не знает сна, но не может постигнуть дел, которые делаются под солнцем. И чем больше он будет искать, тем меньше найдет» (Еккл., 8, 16–17). Итак, пусть ищущий откажется от поиска, и тогда дух его возвысится, и Бог в нем возвеличится. Ибо ученый человек заводится в тупик славой. Кто больше размышляет, больше сомневается: и тот кажется себе более мудрым, кто более безумен. Следовательно, удел знания – знать, что ничего не знаешь. «Бог сотворил человека правым, а люди пустились во многие помыслы» (Еккл., 7, 29).

Глава 14. О различных занятиях людей

Спешат, бегут смертные туда и обратно через ограды и тропинки, взбираются на горы, перебираются через холмы, переплывают реки, пересекают Альпы, переправляются через ямины, преодолевают пропасти, исследуют недра земли, глубину морей, тайны рек, густые леса, непроходимые пустыни, интересуются ветрами и дождями, громами и молниями, волнами и бурями, обвалами и пропастями.

Плавят руду и куют металл, высекают и полируют камни, срубают и обтесывают деревья, ткут ткани, кроят и шьют одежду, строят дома, рассаживают сады, пашут поля, взрыхляют виноградники, разжигают печи, сооружают мельницы, ловят рыбу, охотятся, ловят птиц.

Обдумывают и рассуждают, советуются и рассматривают, жалуются и спорят, волнуются и сердятся, обманывают и торгуют, состязаются и сражаются, и… делают бесчисленное множество подобных вещей, чтобы увеличивалась сила, чтобы множились доходы, чтобы росла прибыль, чтобы больше воздавалось почестей, чтобы росло достоинство, чтобы умножалась власть.

И все это – только труды тяжкие и томление духа. Если не верите мне, то поверьте Соломону. «Я предпринял, – говорит он, – большие дела: построил себе дома, посадил себе виноградники, устроил себе сады и рощи и насадил в них всякие плодовитые деревья; сделал себе водоемы для орошения из них рощей, приобрел себе слуг и служанок, много домочадцев было у меня; также крупного и мелкого скота у меня было больше, нежели у всех, бывших прежде меня в Иерусалиме; собрал себе серебра и золота и драгоценностей от всех царей и областей; завел у себя певцов и певиц и для услаждения сынов человеческих – разные музыкальные орудия. И сделался я великим и богатым больше всех, бывших прежде меня в Иерусалиме… И оглянулся я на дела свои, которые сделали руки мои и на труд, которым трудился я, делая их: и вот, все – суета и томление духа, и нет от них пользы под солнцем» (Еккл., 2, 4–11).

Глава 15. О различных страхах

О, какие страхи тревожат смертных, какие сокрушают заботы, какое беспокоит волнение, какая пугает боязнь, какой потрясает трепет, какой сжимает ужас, какая сокрушает скорбь, какая расстраивает печаль, какое омрачает смятение!

Богатый и бедный, раб и господин, женатый и холостой, и, наконец, добрый или злой – все сокрушаются мирскими мучениями. Поверь учителю, знающему истину: «Если я виновен – горе мне, и если прав – не осмелюсь поднять головы моей. Я пресыщен унижением; взгляни на бедствие мое: оно увеличивается» (Иов, 10, 15–16).

Глава 16. О несчастиях богатых и бедных

Бедные придавлены нуждой, мучаются тяжким трудом, голодом, жаждой, наготой, холодом: опускаются, чахнут, презираются и пребывают в печали. О, несчастная участь бедняков! Если бедняк просит подаяние – сгорает со стыда, а если не просит – доходит до истощения от голода; принуждается нищенствовать необходимостью. Он возводит обвинение на Бога, что тот несправедлив и неправильно разделяет [блага]. Он обвиняет ближнего в черствости, в том, что тот не приходит на помощь. Он негодует, он ропщет, он проклинает.

Знай же высказывание мудреца: «Лучше умереть, чем нищенствовать» (Еккл.). «Бедный ненавидим даже ближними своими» (Притч., 14, 20). «Для бедняка плохи все дни: бедного ненавидят все братья его, тем паче друзья его удаляются от него» (Притч., 19, 7). Ведь…не сосчитать друзей, пока благоденствие длится, Если же небо твое хмурится, ты одинок¹¹. О стыд! Личность ценится соответственно имуществу, а ведь скорее имущество должно оцениваться соответственно личности. Настолько хорошим считается человек, насколько он богат, настолько дурным, насколько беден, а ведь скорее богатым должен настолько почитаться, насколько добродетелен, и настолько бедным, насколько злонравен.

Богатый изнеживается от пресыщения, дает волю хвастливости, спешит удовлетворить прихоти, бросается к недозволенному; использует для наслаждения даже то, что для другого было бы наказанием. Дух его всегда в томлении: его тревожит и смущает тяжкий труд наживания богатства; накопив его, он еще больше страшится, а потеряв – скорбит без меры. «Ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше» (Мф.,6, 21).

Но полнее об этом мы скажем в дальнейшем.

Глава 17. О несчастиях рабов и господ

Раб прислуживает, терпит побои, но меньше испытывает страха, меньше тревожится вестниками, меньше лишается богатства; если господин чего-то не имеет – жаждет заполучить, если раб что-то имеет – [господин] стремится у него отнять. Господин виновен – наказывают раба; вина раба – добыча для господина:

…Сходят владыки с ума, а спины трещат у ахейцев¹². Как лев охотится в пустыне за онагром (диким ослом), так и богатые – за бедняками. О несчастное состояние рабства! Природа произвела всех свободными, но судьба превратила в рабов (Еккл.). Раба заставляют терпеть, и никто не может выразить ему сострадание; он скорбит, и никому не разрешается выразить ему сочувствие. Он, как никто другой, не принадлежит сам себе. Несчастны и те, кто служит на военной службе, так как играть роль чужой добычи – несчастье.

Жестокого господина следует страшиться из-за подлости по отношению к подвластным ему людям, но если господин мягок – его будут презирать из-за заносчивости подвластных. Итак, сурового боятся, мягкого унижают пренебрежением. Жестокость порождает ненависть, снисходительность – презрение.

Что касается слуги – его утомляют заботы и отягощает домашняя суета. Господин должен быть ко всему готов, со всех сторон защищен, чтобы предостеречься от козней зловредных людей, отразить несправедливые нападения, попрать врагов, защитить граждан. Коварство по отношению к нему не довольствуется днями, но навлекают муки дни дней и вызывают беспокойство ночи ночей (Пс., 18). Следовательно, дни он проводит в муках и вслед за такими днями – бессонные ночи.

Глава 18. О несчастиях женатых и неженатых

Может ли огонь не жечь? Так и плоть не может не вожделеть со страстью, так как сколько бы она ни наказывалась, этот дьявол не может быть изгнан:

…Вилой природу гони, она все равно возвратится¹³. «Не все, – говорит евангелист, – понимают слово это, но те, кто может понять, пусть поймут» (Мф.). Например, когда сам Господь приказывал относительно определенных церковных одежд, в которые Моисей и Аарон должны одевать своих сыновей, то ничего не предписал только насчет штанов, но сказал, что все они должны надевать их, когда входят в шатер для свидетельствования. Апостол говорит: «Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в молитве и посте, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим. Лучше вступить в брак, нежели разжигаться» (I Кор., 7, 5–8).

Итак, сражается ангел против козней сатаны, который соблазняет плотским и тяжко бьет, раздувая пламень природы ветром, подливая масла в огонь, подыскивая поводы, подстраивая удобные случаи. Бывает, что только увидит кто-нибудь чье-то лицо и фигуру, и тотчас страстно возжаждет. Давид, гуляя во дворе царского дома после полудня, увидел Вирсавию, себя омывавшую, «возжелал ее, и имел ее, и спал с нею: была эта женщина прекрасна» (2 Цар., 12, 24).

Тот, кто женат, продолжает думать о других женщинах. Он расстраивается из-за многих затруднений, испытывает различные беспокойства, разыскивая и доставляя необходимое дочерям и жене, рабам и служанкам. «Скорби всякого рода из-за плоти имеют» (I Кор., 7). Жена стремится иметь драгоценные украшения и различные предметы для дома, и часто покупает больше нарядов, чем позволяет состояние мужа. К тому же она дни и ночи шумит, в чем-то все подозревает, тараторит, ворчит.

Три вещи мешают человеку оставаться дома: дым, капанье воды и плохая жена. Такая жена говорит с завистью, что другие женщины появляются в обществе в украшениях и вызывают всеобщее восхищение, она же одета хуже всех и не смеет глаз поднять; все смеются над ней. Такая жена хочет, чтобы уважали и восхваляли только ее; полагает, что если хвалят другую, значит, ее ненавидят, если любят другую, значит, ее считают безобразной. Должно быть любимо все, что она избирает, должно быть ненавидимо все, что она ненавидит; она хочет быть победительницей, даже если не имеет ни одного шанса на победу. Она хочет всего, но ничего не может добиться. Если она красива – легко воспламенится страстью, если безобразна – с трудом откажется от безграничных желаний. Но трудно уберечь то, что многими желается, и тягостно владеть тем, что никто не считает достойным. Один восхищается внешностью, другой – умом, третий – кокетством, четвертый – свободой поведения: и так она со всех сторон атакуется, что чем-нибудь да зацепится.

Лошадь и осел, бык и собака, одежда и постельное белье, даже чаши и кувшины сначала испытываются, потом покупаются. Невеста же проявляет свои качества лишь после того, как на ней женятся. И как бы ни сложились у мужа отношения с ней – деться некуда, приходится терпеть ее присутствие. Муж не может отказаться от жены, даже если она ужасна, отвратительна, слабоумна, высокомерна, даже если она имеет какие-то пороки. Только прелюбодеяние может побудить отказаться от жены.

Но не отказываясь, можно другую взять в жены, не отказываясь – с другой соединиться. Если кто-нибудь разведется с женой не из-за нарушения супружеской верности, то разводом может ее подтолкнуть к развратной жизни. «Если жена с мужем разведется, то должна оставаться безбрачною или примириться с мужем своим, и мужу не оставлять жены своей» (I Кор., 7, 11).

Груз брака очень тяжел, ибо, как говорит Соломон, «глуп и нечестив тот, кто нарушает супружескую верность» (Прем., 18). И тот действует постыдным образом, кто скрывает грех жены. Если он сам к тому же допускает супружескую измену, то будет наказан только за свой грех, так как его жена (а ведь она живое существо) вынуждена воздерживаться. Поэтому и говорили ученики Христа: «Если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться» (Мф., 19). Кто мог когда-либо невозмутимо терпеть соперника? Одна подозрительность ревнивцев имеет убийственную силу. Хотя и было написано «и будут два одна плоть» (Быт., 2, 24), однако ревность мужа не стерпит двоих в одной плоти.

Глава 19. О несчастиях добрых и злых

Нельзя нечестивцам радоваться, – говорит Господь, – так как из-за чего грешит человек, из-за того и мучается (Исайя). Червь совести никогда не умрет, огонь разума не будет погашен. «Как я видал, то оравшие нечестье и сеявшие зло пожинают его; от дуновения божия погибают и от духа гнева его исчезают» (Иов, 4, 8).

Нечестивцев разжигает высокомерие, снедает ненависть, подстегивает жадность, возбуждает гнев, мучает чревоугодие, расслабляет роскошь, связывает ложь, бесчестит и позорит убийство. И то, что для человека является удовольствием греха, в глазах Бога – орудие наказания:

…Сохнет завистник, когда у другого он видит обилье, но:…Пытки другой не нашли сицилийские даже тираны, Хуже, чем зависть¹⁴. По свидетельству Апостола, порок портит природу. Он говорит: «Осуетились в умствованиях своих и омрачилось немысленное их сердце» (Рим., 1, 21). Кроме того, «предал их Бог в похотях сердец их, в нечистоте, так что они осквернили сами свои тела… И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму – делать непотребства» (Рим., 1, 23, 28).

«Да и все желающие жить благочестиво – во Христе Иисусе, будут гонимы» (2 Тим.,3,12). Ведь и святые не были защищены от издевательств и плетей. Более того, могли быть брошены в темницы и тюрьмы, где их замуровывали и мучили до смерти: ради Христа они и смерть от меча принимали. Они… «скитались в овечьих шкурах, козьих кожах, терпя недостатки, скорби, озлобления; те, которых весь мир не был достоин, скитались по пустыням и горам, по пещерам и ущельям земли» (Евр., 11, 38). «В опасностях на реках, в опасностях от разбойников, в опасностях от единоплеменников, в опасностях от язычников, в опасностях в городе, в опасностях на море, в опасности между лжебратьями. Труд и изнурение, часто в бдении, в голоде, в жажде, часто в посте, на стуже, в наготе» (2 Кор., 11, 27).

Поистине «отвернись от себя» (Ев. от Луки), распни «плоть со страстями и похотями» (Гал., 5, 24), чтобы для (праведников) был распят мир и они – для мира. «Они не имеют постоянного града, но ищут будущего» (Евр., 13, 14). Они переносят человеческий век как изгнание, несут замок на теле как в тюрьме. «Странник, – говорит, – я у тебя и пришлец, как и все отцы мои» (Пс., 38, 13). «Горе мне, что я пребываю у Мосоха, у шатров Кидарских. Долго жила душа моя с ненавидящими мир» (Пс., 119, 7). «Кто изнемогает, с кем бы и я не изнемогал? Кто соблазняется, за кого бы я не воспламенялся» (2 Кор., 11, 29). Ибо прегрешения ближних – сухой хворост для праведных. Не сухое лишь то, что Халеб дал в приданое своей дочери Аксе (Ис.).

Глава 20. О врагах человеческих

Жизнь человека на земле есть война (Иов). И разве жизнь не настоящая война, если со всех сторон постоянно осаждают многочисленные враги, чтобы захватить; они преследуют нас, чтобы умертвить – демон и человек, мир и плоть. Демон с пороками и вожделениями, человек с тварями, мир с элементами, плоть с чувствами. «Плоть желает противного духу, а дух – противного плоти» (Гал., 5, 17).