Текст книги "Салфетка"

Автор книги: Н. Комсомолец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Да, Госпо…

И мой рот накрывает сверху горячее и влажное счастье. Я забываю обо всем и начинаю ласкать там языком, пытаясь проникнуть внутрь и облизать вокруг. Двигать я могу только головой. Теперь мои «руки» – нос и подбородок. Одним можно иногда дотянуться до клитора или давить на лобок, а второй активно двигается между губками и жалеет, что никак не сможет нырнуть вглубь. Все силы отдаю этому потрясающему процессу интимной ласки. А Она активно мне помогает, ритмично двигаясь над моим лицом вперед-назад, вперед-назад. Для меня нет времени, нет меня и даже нет Её, есть только жажда ласкать и волны энергии, которые омывают меня в процессе. Я ощущаю, что Она отклоняется назад и пытается ласкать мой член. Но чувствуется, что ей неудобно, и мое сладкое счастье отнимают от моих губ, Верхняя пересаживается ко мне спиной и сдвигается, вернув мне радость оральной ласки. Я не знаю, что там делается внизу, я не чувствую себя. Я чувствую только Её удовольствие, и стараюсь продлить его как можно дольше. В конце концов, к сознанию пробивается Ее слабый стон. Она вздрагивает и сдвигается по мне вперед. Она лежит, отходя от происшедшего, а я безуспешно пытаюсь дотянуться опять до желанной трещинки. Но не могу. Пытаюсь изо всех сил, но веревки впиваются глубоко в запястья и не дают мне дотянуться. Минуту подергавшись, и так ничего и не добившись, я тоже замираю и просто жду продолжения.

Еще через несколько минут Она поднимается, опять пересаживается ко мне лицом, сдвигается ко мне, но отклоняет корпус так, что языком я дотянуться могу только до промежутка между анусом и вагиной.

– А теперь еще чуть-чуть пониже! – слышу я сверху и принимаюсь за работу. Это уже не так сладко, так как здесь нет смазки, но я чувствую как это Ей приятно и ощущаю кожей, что энергия льется еще сильнее. Потрясающе! Как жалко, что всего через пару минут это заканчивается. Верхняя сдвигается по мне к ногам, и укладывается головой мне на грудь.

* * *

Минут пять мы лежим так без движения. Потом Её голова поднимается, она откидывает волосы в стороны и пристально смотрит на меня. Вытягивает губы, как будто хочет меня поцеловать. Тянусь своими губами к Её губам. Почти уже дотягиваюсь, но тут Она отклоняется и смеется. А потом начинает меня дразнить опять. И так – несколько раз. Кровь у меня просто бурлит. Возбуждение хлещет через край, но выхода для него никакого нет. У меня начинает темнеть в глазах.

И тут она опять садится у меня на груди и дает возможность моим губам и языку ласкать ее груди. То опускает их вниз так, что я без проблем захватываю грудь жестко и «кусаю» её (естественно, не напрямик зубами, а через свои губы, то есть, жестко сжимая их) то поднимает вверх так, что я могу только ласкать языком вокруг соска, а захватить могу только сосок легонько губами. То вообще поднимается высоко и как бы я ни тянулся, от кончика языка до Её соска остается еще несколько миллиметров. В голове полная пустота. Перед глазами единственная цель, такая желанная и такая недоступная одновременно. Временно удается ее достичь, только начать наслаждаться, как цель опять потеряна и битва начинается сначала. Битва за сосок. Битва за грудь. Очередная битва за Её удовольствие. И все это молча. Слова нам уже не нужны. Мы чувствуем друг друга, и нутром уже понимаем желание партнера.

Вдоволь наигравшись с грудью Верхняя соскальзывает с меня на бок, ложится слева ножками к моему лицу, и ее ступни зависают над моими, жаждущими дальнейших игр, губами. Я, который еще даже не успел понять по настоящему, что у него забрали две таких замечательных игрушки, вижу новые. О Боже! Ножки! Пальчики! Большие и маленькие бугорки и ямки! Мои губы и язычок тянутся теперь уже к ним. Она и тут вначале пытается меня подразнить, но из меня совершенно неожиданно для нас обоих вырывается глухое «Р-р-р-р» и она понимает, что этого зверя так сильно дразнить уже не стоит. И ножки опускаются. Теперь я могу ловить губами пальчики, сосать их, лизать их языком и проникать языком между ними. Ножки взлетают и падают, меняются местами и сдвигаются для лучшего доступа к отдельным их частям, но больше не убегают от меня, давая мне, вволю насладится их лаской. Не только я ласкаю их. Они тоже ласкают меня, не только мой язычок ласкает пальчики, но и пальчики ласкают мой язычок, хлопают по губам, носочки скользят мягко и нежно по щекам и, легким стуком, «здороваются» с носом. А еще, где-то там, на периферии сознания, я чувствую, что Её рука ласкает меня в паху. Мне не нужно это. Я счастлив уже тем, что играю с ножками и пальчиками. Но мне приятен сам факт Её внимания. Я не знаю, сколько это длится. Я вообще уже давно не чувствую хода времени. Но – заканчивается и это. Она опять лежит, тяжело дыша, а я, связанный, безуспешно пытаюсь губами дотянуться хоть до чего-то. Хотя бы поцеловать лодыжку или пяточку. Безуспешно. Успокаиваюсь и опять жду.

* * *

Верхняя, наконец, садится на край кровати, спиной ко мне. Видно, что она устала. Проходит еще пару минут, и она ложится рядом со мной. Кладёт руку мне на грудь, а ногу коленом на пах, и смотрит внимательно мне в глаза.

– Ты вроде упоминал, что любишь делать массаж?

– Да, Госпожа, люблю!

– Хитрюга! Повезло тебе, что я так устала. Придется тебя развязать. Нечего бездельничать – будешь теперь ты калории жечь!

– Да, Госпожа, как скажете!

– Вот так и скажу. Сейчас я тебя развяжу и лягу на твое место. А ты давай бери свое масло (или что там у тебя?) и покажи что умеешь, – говорит Она, развязывая мне руки.

– Да, Госпожа! – отвечаю я, перенося руки вперед, и растирая запястья. Потом сажусь и расстегиваю карабин, освобождая ноги.

– Да! Ноги опять сковать не забудь! Ты же не думаешь, что уже заслужил полную свободу?!

– Да, Госпожа, не забуду! – радостно отвечаю я и быстренько бегу к подоконнику, на котором положил пакет с тем, что взял с собой. Достаю оттуда баночку с детским маслом, и возвращаюсь обратно к кровати. Присаживаюсь на кровать и опять сковываю ноги карабином. Потом открываю баночку и брызгаю немного масла на руку. Растираю одну руку об другую, добавляю еще масла и начинаю массажировать ножки. Вначале одну, потом – опять добавив масла – вторую. Начинаю со стоп и, хорошо пройдясь по всем их уголкам и закоулочкам, пальчикам и просветам между ними, постепенно продвигаюсь выше, массажируя вначале лодыжки, потом голени, потом подколенную впадину. Опять добавляю масла. Дальше – ляжки и попка. Площадь приложения усилий намного больше. Масла сразу беру с запасом и продолжаю массаж там. Глажу и давлю, хлопаю и щипаю, все ближе подбираясь к талии. Все хорошо, но со скованными ногами я даже до верха попы уже еле дотягиваюсь. В конце концов скольжу руками от попы выше, по обоим бокам к лопаткам и плюхаюсь грудью на Её ножки, а лицом прямо в ее мягонькую попку. Еле сдерживаюсь сам, и слышу Её тихое, но такое искреннее и довольное «Ох!». Лежу так и боюсь подняться.

– Что? – с трудом спрашивает она, еле выдерживая ровную интонацию.

– Я не могу достать дальше, Госпожа – оковы мешают.

– Сними. И, и, – чувствую, что она с трудом говорит – И продолжай… Садись как удобно…

– Да, Госпожа! – отвечаю я, расстегивая карабин. Забираюсь на кровать, и сажусь на ляжки Верхней. Ноги мои теперь по обе стороны ее тела, а рукам нормально доступна попа, вся спина, шея, и предплечья. Продолжаю массаж. Вначале стараюсь сделать именно жесткий, разогревающий и расслабляющий массаж. Без ударов, но с достаточно сильными воздействиями на мышцы. Делаю это, пока не начинаю чувствовать, что Она уже «поплыла» и явно готова опять получать удовольствие. Мои руки, из жёстких и сильных, становятся нежными и ласковыми. Ладони гладят кожу легко, еле касаясь. Пальцы же вообще порхают над Ней, как нежный ветерок, не столько даже гладя, сколько дразня иллюзией, рисуя на коже фантастические фигуры, то задерживаясь в одной какой-то, доступной мне «зоне», то резко прыгая в другую, то степенно и неторопливо пересекая спину в разных направлениях, то обводя контуры лопаток, позвоночника, отдельных рёбер или мышц. Я чувствую опять поток энергии и желания. И слышу не тяжелое дыхание, а что-то, что больше напоминает мурлыканье кошки, когда её гладят за ушками. А главное, чувствую, что Она уже опять хочет и готова играть.

– Так хорошо, Госпожа? – шепчу я ей на ухо, опуская свой торс на ее спину, и, накрывая Её руки сверху своими руками.

* * *

– Да-а-а, – удовлетворенно тянет Она – Кажется, я неправильная Верхняя.

– Почему, Госпожа?

– Потому что, как любит писать на Форуме Вентура, правильная Верхняя не занимается сексом с Нижними.

– Ну, на Форуме много «умных» мыслей мелькает. Если я не ошибаюсь, то другой известный там персонаж – Злой Берукин – всегда настаивает, что секс – это только когда «пися в писю» – улыбаюсь я, – А всё остальное – точно не секс.

– Это очень успокаивает, – смеется Она. – Ну, тогда хочу попробовать фистинг. Сделаешь?

– Постараюсь, Госпожа! Только маловероятно, что уже сегодня получится ввести руку. Это не быстрый процесс, к нему постепенно нужно идти. Но начать можно сегодня. Перевернитесь на спину, пожалуйста! – отвечаю я, соскальзывая с нее влево.

Беру опять масло, обильно поливаю Её лобок и губки, а затем свои руки. И начинаю злостно нарушать формат встречи. Ведь мы договорились, что свитчи остались вне сессии, а тут есть Верхняя и есть Нижний, а фистинг традиционно считается прерогативой Верхних по отношению к Нижним. И хотя это одна из моих любимых практик, но в моей собственной анкете она четко отнесена к моей «Верхней» ипостаси свитча. Вот только, кому какое дело до того, как именно два свитча (и даже это не важно – просто два человека, просто «двое») в постели доставляют друг другу удовольствие?

А мои пальчики уже успели пройтись немного по губкам и клитору Верхней и двое из них смело ныряют внутрь зовущей их к приключениям пещерки. Как два спелеолога они погружаются внутрь неизведанной тьмы. Вначале осторожно нащупывая дорогу, потом начиная проникать вправо и влево, вверх и вниз, вглубь и опять немного назад. Везде находя свои приятные для себя объекты интереса. Где-то – гладкие и упругие, где-то – чуть шершавые и помягче, где-то – бугристые как терка, но мягкие и горячие. Как два мальчишки в только что обнаруженном «бункере» они носятся по всем «коридорам», радостно перекрикиваясь – «Смотри, что я нашел!», «Иди сюда!» и «Вот это да! Ты такого точно еще не видел!», то разбегаясь в разные стороны, то вместе обследуя какой-то особенно приглянувшийся закоулок. И, как и у мальчишек, уже очень скоро у них появляется дикое желание рассказать о своих подвигах и находках друзьям-товарищам, позвать их с собой, провести их везде, выступая уже в качестве «аксакалов», которые здесь уже всё знают и которые самим этим фактом утверждают свое право собственности – «Это НАШ бункер!».

И они зовут с собой третьего. Ему уже сложнее проникать внутрь узкого входа вместе с ними. Но это никогда бы не остановило мальчишек, и не может остановить и мои пальчики. «Четвёрки» сегодня не будет, но трое тогда должны выложиться «по-полной»! Я, то ввожу их до заламывания мизинца, то вывожу их почти полностью, когда внутри остается только кончик одного из них, то полностью вынимаю их, чтобы пройтись по губкам и не оставлять совсем без внимания клитор. Потом они ныряют обратно, постоянно меняя и угол входа и «поворот» их дружеской компании относительно входа. Я начинаю чувствовать сокращения мышц влагалища и более активно сосредотачиваюсь на «тёрочке» точки G. Прохожусь волной и по ней, и по окружающим областям, тру её, даже почти царапаю. Верхнюю начинает трясти. Её тело выгибает, она начинает вырываться «из рук». Еще немного и моих «спелеологов» просто выкинет из «пещерки», а Верхняя вообще свалится с кровати. Чего допускать никак нельзя, конечно же.

Я наклоняюсь и ложусь головой на Её живот, почти на лобок, а второй рукой уверенно прижимаю её тело к кровати. И продолжаю, продолжаю настойчиво свой «террор». Через тело Верхней как будто проходит молния, её тело сотрясается в конвульсиях, а меня просто готов смыть бешеный поток энергии, идущий в меня. Я немного замедляю и ослабляю свой натиск. Пальцы продолжают двигаться, но медленно, лениво и ласково. Как будто не они только что почти рвали Её плоть, бешено мечась внутри, в то время как их два собрата массировали внешние губы, а ладонь давила на лобок и клитор. Полминуты. Она успевает только немного расслабиться после происшедшего, успевает миновать пик оргазма и начать плавно приходить в себя.

«Всё! Больше дать не могу, извините меня, Госпожа!» – мелькает мысль. И рука опять начинает движение, пальцы опять идут в бой, опять «берут укрепления» и «захватывают плацдармы». И опять молния, опять конвульсии, опять волна энергии. Я знаю, что Она «улетела» еще до первого оргазма и сейчас в Нирване. Для Неё нет ни времени, ни пространства, ни добра, ни зла, ни материи, ни энергии. Есть только Она в центре Вселенной, одновременно огромной и безмерной, как счастье, в котором она купается, и маленькой и компактной, где всё под рукой и всё доступно – только протяни руку. Еще полминуты и всё повторяется. И еще раз. Я чувствую, что сам уже «улетаю» – в глазах темнеет, а чтобы продолжать двигать рукой уже приходится прикладывать серьезные усилия для сосредоточения. Еще полминуты. Всё! Последний раз. Молния, конвульсии, не сдерживаю больше себя и сам тоже «улетаю».

* * *

Я не знаю, через какое время я прихожу в себя. Да и неважно это совершенно. Меня переполняет счастье, рвутся наружу эмоции, но нет слов, чтобы их назвать и нет желания их вспоминать или придумывать. Мне просто потрясающе хорошо. Будь мы в лесу, я бы точно бы вскочил на ноги, задрал голову к небу и ревел бы как Тарзан, колотя себя в грудь. Но мы не в лесу, а пои пальчики все еще внутри. Я делаю слабую попытку ими пошевелить.

– Не надо, пожалуйста! Иди лучше сюда!

– Да, Госпожа! – я чуть разочарованно вытаскиваю пальчики из «пещерки» и ложусь рядом с Верхней.

– Обними меня, пожалуйста!

– Да, Госпожа! – радостно соглашаюсь я и крепко двумя руками прижимаю ее к себе.

И тут происходит совершенно неожиданное. Опять молния. Тело опять сотрясает в конвульсиях. Я ее прижимаю сильнее, а конвульсии затягиваются. Теперь я вижу Её лицо. На нем нет муки, но оно настолько отстраненное, нездешнее, потустороннее, что я пугаюсь.

– Все нормально? – спрашиваю я, будучи уже готовым вскочить и звонить в «скорую».

– Да, все хорошо, – слышу очень тихий, но довольный голос. – Очень хорошо!

И ее тело еще раз трясет и скручивает.

* * *

– Похоже, твоё «Хватит» придется использовать мне, – грустно улыбается Верхняя, – Никогда ничего подобного не испытывала. Слов нет как классно, но я боюсь, что просто физически больше не выдержу. Не обижайся, хорошо?

– Конечно, Госпожа!

Мы просто лежим рядом. Гладим друг друга легонько. Без всякой дальней цели или желания возбудить. Я глажу ее длинные шелковые волосы, провожу кончиками пальцев по лицу, по бровям, по щекам, по носику и подбородку. Касаюсь легонько губ и отдергиваю пальцы, когда она пытается, играясь, схватить их губами. Нам просто хорошо рядом. Энергия как-то «бродит» вокруг нас и успокаивается, «уравнивается». Мы болтаем о разных глупостях и мелочах, совершенно как два ванильных любовника. Случайно называю ее на «Ты» и тут же поправляюсь.

– Да ладно, называй уж на «ты», какая из меня Верхняя? Разве такое делают правильные Верхние?

– Нет, Госпожа! Вы замечательная, прекрасная Верхняя. Моя Верхняя. Самая правильная для меня Верхняя! И мне совершенно не важно, что думают на этот счет любые авторитеты. Ну что бы у меня могло быть с той же Вентурой? Я «вампирчик» – мне нужна «обратка». Всё остальное – только декорации. А «обратку» я могу получить только от удовольствия женщины. Ну и какую «обратку» я бы смог получить от Вентуры с ее «Скажем Нет сексу в Теме!»? Да я бы сдох бы на первой же сессии от энергетического голода!

– Подлиза ты! – смеется она.

– Вот! Надо меня наказать! – улыбаясь, предлагаю я.

– За что это?

– Ну… – задумываюсь я, – Например за то, что не оправдал надежд.

– Это каких это? – Удивленно интересуется Верхняя.

– Ну как же? Писал про 12 оргазмов подряд, а обеспечил меньше половины, – смеюсь я, и быстро отдергиваю голову, так как ее кулачок явно хотел треснуть меня по голове. Удара я избежал, но за шевелюру меня всё-таки берут и подтягивают обратно, уложив прямо лицом в грудь.

– Ну да, Злой Берукин может гордиться – он был прав, что не верил тебе, – хохочет она, гладя меня по голове – Бедненький! Никто тебе не верит, только издеваются.

– Гав, гав! – тихонько отвечаю я из ее груди. Она опять заливается смехом.

Хоть времени мы давно не наблюдаем, но часы продолжают его считать. И красные циферки на тюнере у телевизора уже показывают начало девятого.

– А знаешь, – задумчиво замечает Она – Мой муж искренне считает меня фригидной. Вот так вот!

– Да уж. Бывает, – только и удается мне выдавить из себя.

* * *

Я один в пустой квартире. Мы оделись, и я проводил Верхнюю до троллейбуса. Она уехала домой – к сыну и мужу. А я вернулся назад. Вымыть посуду, прибраться после наших безумств, и подумать над тем, стоит ли и мне вернуться домой сегодня, или переночевать здесь, где еще чувствуется ее запах и ее энергия.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: ЮМОР

Автор: Зебры
ПОЛОСАТЫЕ БЛУДНИ

Мистическая BDSM-трагедия.

Действующие лица:

Госпожа – госпожа.

Бурчелли – саб Госпожи.

Квага – cаба Госпожи.

Зелибоба – гомодоминант, глава банды “Кожаные бородачи”.

Утюг и Копыто – подручные Зелибобы, члены банды.

Нинель – продавщица из магазина “Пиво-вобла”.

Отец Окапий – святой отец – свитч, он же местный участковый.

Место действия – село Радонеж и окрестности.

Под голубыми небесами, хранящими покой бронепоездов,

Под золотыми куполами, слепящими чей-то паскудный глаз,

Под рассекающим небеса космонавтом Гагариным,

Таится дом, в котором ждет свою Хозяйку саб

С многообещающей фамилией Бурчелли

Бурчелли

Прекрасна жизнь! Который год

В груди кружится хоровод, из

Нежных слов и грубых дел, покуда

Мозг не оскудел, и нахожусь я

Здесь, у ног прекраснейшей Хозяйки.

Она мила, как айсберг на пути судов

Всех величайших, что сошли со стапелей.

Кротка, как ядерный фугас перед паденьем.

Прекрасней дам на свете просто нет.

Однако, время все идет, и нет ее.

Тоска мое снедает сердце и уже

Готов свою я выдрать шевелюру,

На миг забыв, что лыс, как Стэтхем.

Входят Госпожа и Квага

Бурчелли

Хозяйка!

Госпожа

Тише, Бурчелли, не кричи. Чего шумишь?

Соскучился ужель? Или в сортир приперло?

Сейчас тебя я отстегну, беги туда, а

После дам тебе заданье.

Бурчелли уходит. Госпожа падает в кресло.

Госпожа

Ух, устала я. Непросто Верхней быть.

И хорошо еще, что у меня всего лишь

Двое сабов. А если бы четыре?

Ведь с каждым погуляй, своди к

Врачу, и когти остриги, иначе будут

Ныть, царапаться и пукать.

Квага, не стой столбом, включи мне

Дуроящик, да принеси поесть и выпить.

Квага

Бегу, хозяйка.

Квага уходит.

Госпожа

Непросто мне, но все ж люблю я

Этих стервецов до опупенья,

Причем во всяких ракурсах и позах.

Не знаю даже, кто милей – она,

Что так покорна и тиха, или

Бурчелли, что наглый и смешной,

И так непросто мне достался.

Входит Бурчелли, за ним Квага с подносом.

Бурчелли

Фаянс слепящий оросил я всей мощью

Ливней из драгоценнейших металлов и

Готов теперь за край Земли умчаться,

Чтоб Ваше выполнить заданье иль погибнуть!

Госпожа

Нет, так далеко не надо. И, добр будь,

Вернись скорей и чтобы без эксцессов.

Ступай же в магазин, а, дабы было веселей

Идти, воткну тебе с шипами пробку.

Ну-ка, наклонись!

Бурчелли

Ай, больно! Спасибо, Хозяйка. А что купить надо?

Госпожа

Сам все прекрасно знаешь.

Бурчелли

Слушаю и повинуюсь!

Бурчелли уходит. Госпожа начинает есть.

Госпожа

Так-так, посмотрим. Колбаса, сырочек,

Хлеб и доширак. Негусто, прямо скажем.

А из напитков что? Один несладкий кофе?

И все? Квага, где винище?!

Квага

Закончилось, Хозяйка.

Госпожа

Закончилось? Как так, вчера еще бутыль

Стояла на окне, за кактусом цветущим.

Бурчелли, алчный винохлёб, твою мамашу

Восемь раз, получишь нынче на орехи.

Квага

Хозяйка, больно мне смотреть, как

Вы скорбите без вина и, дабы

Грусть, печаль, тоску прогнать,

Я Вам забацаю футфетиш!

Квага падает на колени и целует ноги Госпожи.

Госпожа

Умничка, Квага, как мне хорошо!

Немного выше…

Тьма, пришедшая с Химкинского водохранищила, накрыла древнее селение.

Кругом воцарилась благодать, любовь и тишина, изредка нарушаемая

Нежным курлыканьем резвящихся пропойц и воплями спаривающихся лягушек.

Абсолютно ничто не предвещало беды, если, конечно, не считать доносившуюся

Из леса ругань негодяя Зелибобы и его кожаных приспешников

Зелибоба

Господь, за что, за что ты мне послал

В подручные таких дебилов? Как можно

Было джип перевернуть на ровном месте

И утопить его в болоте? Не понимаю.

Копыто

Я не виноват, он сам.

Зелибоба

Ты виноват единожды лишь в том,

Что в час рассветный огласил роддом

Своим визжаньем, а не остался лишь

Пятном пахучим на смятом покрывале.

Теперь придется нам брести впотьмах,

Блуждая меж берез и стройных сосен, а

За любым кустом скрываться может волк

Или еще какой-то атавизм природы.

Копыто

Да брось ты, шеф, идти осталось недалече –

Так навигатор говорит, который в доблестном

Прыжке извлек я из машины, рискуя жизнью и

Здоровьем. И это без страховки медицинской!

И вообще, на кой же черт, помчались мы в такую

Глушь, без ужина и секса, на ночь глядя? Ведь

Могли б сейчас расположиться в гомобаре и

Всяким предаваться непотребствам.

Зелибоба

Ты рот закрой, Копыто, и меня послушай,

Есть дело поважней твоих пристрастий к

Алкоголю и разврату. Пять долгих лет искал,

Страдал и мучился, но нынче круг замкнется!

Копыто

Не понял, чего искал? Тут клад зарыт?

Утюг

Откуда тут клад, дурак, пираты в лесу не водятся.

Зелибоба

Да нет же, дармоеды, я о…

Утюг

Эй, шеф, я, вроде, вижу свет.

Зелибоба

Уж слышится вдали бреханье кобелей,

Автомобилей шум и матерная ругань.

Мерцают фонари и, будто бы в раю, так

Сладостно мужской запахло жопой.

Сомнений нет – то Радонеж искомый.

Скорей, бойцы, туда свои направим стопы,

Чтоб страшное свершилось отомщенье!

У всего на свете существует сердце – у пернатых клювов,

У полосатых скотин и, говорят, даже у рыжих встречается.

Так и у любого населенного пункта есть место, вдыхающее

Жизнь и страсти в обитателей. В одном случае это может быть

Площадь, в другом – ратуша, а в третьем и вовсе дискотека

С распутными девками.

В Радонеже же, как в приличном селе, таким сердцем является

Изобильный магазин «Пиво-вобла», возглавляемый суровой Нинель.

Бурчелли

Нинель! О, свет моих очей, только ты

Мое спасенье в этом мире, я к твоему

Взываю милосердью. Хозяйкой послан в

Этот поздний чай к тебе за утешеньем.

Тебя о многом я не думаю просить, ведь

Мне достаточно всего лишь три бутылки.

Но совесть знай, и мне подсунуть не пытайся

Заместо беленькой канистру с антифризом.

Нинель

Скотина наглая, ты слишком опоздал. Взгляни

На стену, где висят часы с кукушкой. Зришь?

Минул уже десятый час, и не видать тебе бухла

До завтра, не надейся. Тебя тут не стояло!

Иль ты решил, что мне из-за тебя так любо штраф

Платить, лицензии лишиться и похерить бизнес?

Не бывать тому. Закон пусть глуп, но все же он —

Закон. Ты сам прекрасно знать об этом должен.

Бурчелли

О, женщина, чье имя – вероломство.

Меня ты режешь без ножа и бритвы.

Хотел бы знать я, отчего прекрасные

Фемины так жестоки и коварны?

Ужель не понимаешь ты, что, если

Возвернусь я без добычи, то будет

Горек мой удел? Страдать придется телом

И душой, сидеть не буду минимум неделю.

Яви же милосердие свое, и одари

Меня не хуже Диониса. Уж я-то

Знаю, доброта твоя внутри,

Лишь внешней красоте твоей подобна.

Нинель

Не льсти, Бурчелли. Знаю я, что ликом

С юности ужасна. Как при рождении была

Я без ресниц, бровей и сисек, так и

Осталась. Судьбы насмешка, что поделать.

Когда по улице иду, все люди прячутся

От страха. А в парикмахерской вчера

Взорвалось зеркало, лишь только

В него взглянула. И фен распался.

Конечно, всякий человек к несчастью

Быстро привыкает. Вот и я с отвратной

Внешностью смирилась. Но не с тем,

Что за мужчину принимают!

Впрочем, вирши твои тронули меня.

Тебе я помогу, но не за так. Взамен

Окажешь мне услугу. Как и прежде.

Ты мальчик умный. Сам смекнешь?

Бурчелли

Бедный, бедный мой язык. Надеюсь,

Ты сегодня подмывалась? Хотя, неважно.

Часов неумолимый ход велит мне

Торопиться. Идем в подсобку.

Говорят, что древние ниндзи могли спрятаться

Средь бела дня прямо посреди улицы. Поэтому

Любой селянин, проходящий мимо дома Госпожи,

Сразу бы понял – тот куст, с торчащими из него

Руками и ногами – это никакая не засада ниндзей,

Это Зелибоба с бандой замышляют недоброе.

Зелибоба

Тернист был путь и ночь пугала, однако

Цели я достиг. Вот этот дом. Внутри –

Горгона, что причинила столько зла.

Все ближе, ближе час расплаты!

Теперь за самым малым дело –

Осталось только лишь войти.

Копыто, хватит в “тетрис” шпилить.

Давай-ка встань и постучи.

Копыто встает и бьет Зелибобу по голове

Зелибоба

Да не по мне же, идиот!

В дверь постучи!

Копыто

Ну так бы и сказал, я же не телепат.

И вообще, почему сразу я? Пусть Утюг стучит.

А я боюсь медуз.

Зелибоба

Плевал я там, что ты боишься, дурень.

Ты будешь делать то, что я сказал.

А если вздумаешь обратно пререкаться,

Получишь вразумляющих люлей.

Утюг

Босс, может, объяснишь уже, что мы тут делаем?

Зелибоба

Ну, хорошо…

Печален будет мой рассказ, все будет в нем –

Любовь, предательство и слезы. Поверьте,

Над моей судьбой, взрыдала б даже

Мельпомена, когда б с небес сойти могла.

Копыто

Это которая из передачи “Дом-2”?

Зелибоба

Случилось то пять лет назад, и все стоит

Перед глазами лицо того, кто был дороже

Всех. Его любил стократ сильнее жизни,

А он всегда мне тем же отвечал. Глаза его

Покорностью светились, а гибкий стан меня

К себе манил. Я думал, это будет длиться

Вечно. И до чего приятно он сосал…

Бежали дни, мы становились только ближе.

Казался неминуемым лайфстайл, уже ведь

Прикупил ему ошейник и латексные модные

Трусы. Но нет, внезапно все пропало!

Бурчелли! Нижний! Как ты мог меня

Покинуть из-за бабы?! Я знаю, нет твоей

Вины, она тебя околдовала.

Утюг

Довольно, босс, иначе я расплачусь.

Копыто

Так внутри нет медуз?

Зелибоба

Еще один тупой вопрос и шеи

Я сверну обоим. Довольно слов,

Пришла пора вершить на деле

Справедливость. К черту дверь!

Мудро замечено было в Библии, что вино —

Веселит сердце человека. Не менее мудро было

Замечено человеком, что вино веселит сердце

В два раза сильнее, если оно досталась вам на халяву.

Это любой служитель церкви подтвердит, особенно

Если он еще к тому же служит в милиции участковым.

Отец Окапий

Попался, безбожник!

Бурчелли

Ай! Святой отец, етить твою налево.

Напугал меня до усрачки.

Отец Окапий

Коль испугался ты святого человека,

То значит грешен. И на исповедь не ходишь.

Но грех любой я отпущу тебе немедля,

Когда покажешь, что в твой авоське.

Бурчелли

Ох, хитер ты, Окапий. Тебе бы кардиналом быть.

Но ты же обещал намедни матушке, что завяжешь.

Отец Окапий

Обещал. Но то я нижним был, а сегодня Верхний.

Мы же с ней свитчуем, забыл чтоль?

Бурчелли

Действительно. Ну, давай по чуть-чуть, только быстро.

Хозяйка заждалась уже, наверное.

Бурчелли открывает бутылку.

Отец Окапий немедленно прикладывается к ней.

Бурчелли

Не первый год ты мне духовный

Пастырь. И я хочу тебе задать открыто

Вопросы, что тематиков со стажем

В тупик поставили, заставив поругаться.

Какой же форум лучше для общенья –

Что черен, словно сердце проститутки,

Иль синий, что, как небо после бури,

Сверкает яркоцветными мудями?

Отец Окапий

И там, и там – достойнейшие люди,

Что этикой наполнены по гланды.

Бывает даже, темными ночами, она

Из всех щелей у них сочится.

И ты вопросом этим не терзайся, ведь,

В сущности, различий вовсе нету.

Везде, стыда не ведая, общайся,

Покуда не забанили за глупость.

Бурчелли

А что тому угодней, что на небе –

Когда тебя страпоном любит дама

Иль когда член живой и настоящий

В кишках твоих неистово елозит?

Отец Окапий

Ты правда думаешь, что Господу не

Пофиг, чего там у тебя торчит из зада?

Ты, знай, плати исправно десятину, и

Суй в себя хоть репу с кабачками!

Бурчелли

Хорошо иметь святого отца под рукой.

Сразу по всем жизненным вопросам ясность наступила.

Спасибо, отче. Побежал я домой.

Отец Окапий

Бутылку-то оставь.

Бурчелли

Держи.

Отец Окапий

Может, закусишь? У меня вот лучок припасен, чеснока головка.

Бурчелли

Фу, гадость какая.

Отец Окапий

А я закушу. Ну, беги.

Бурчелли

Бывай, отче!

К счастью ли, к горю ли, но Радонеж находится не на

Берегу моря, поэтому обычай строить на домах вдовьи

Дорожки здесь не прижился. Вот и приходится Госпоже

Коротать время в ожидании медлительного саба за

Чтением тематических форумов.

Госпожа

Когда б умом подумать, то рехнуться

Можно от всей херни, что пишут в

Интернетах. Такое впечатление, что

В Тему сбежала половина из психушек.

Зачем-то постоянно обсуждают кому,

За что и кто чего-то должен. И мнится

Мне, что нынче, как когда-то, Алтын-орда

Таится у Поволжья.

Дела не лучше в личных сообщеньях:

Один опять кастрации желает, другой

Надоедает третий месяц – сверкает

Регулярно бритой жопой.

Квага, выгляни в окно,

Бурчелли не видать ли?

Квага

Не вижу, Хозяйка.

Госпожа

Да что ж ты будешь делать с шалопаем.

Все каждый раз кончается едино. Идет

Он в магазин и пропадает, а я звоню,

Как дура, в вытрезвитель.

Квага, подай телефон.

Квага

Уже несу, Хозяйка.

Раздается грохот и треск.

В дом вваливается Зелибоба с бандой.

Зелибоба

Попались, противные!

Госпожа

Зелибоба?! Как ты нас нашел?

Зелибоба

Могущество огромно гомотемы, мы

Знаем то, что скрыто от плебеев. И в

Каждом городе любого государства

У нас сидят свои глаза и уши.

Скорей, мои ретивые собратья, ломайте

Все, что может помешать нам. Крушите

Телефоны, рвите кабель, чтоб помощи

Никто не мог дозваться.

Теперь же говори правдиво, ведьма,

Где нижний мой, по-прежнему любимый.

А так же не забудь еще признаться, чем

Именно его приворожила.

Госпожа

Ну ничего себе петух закукарекал! Как

Жаль, что мои руки столь тщедушны и

Не получится сложить гигантский кукиш,

Которого твоя достойна рожа.

Никто тебе и слова не промолвит!

Бурчелли же теперь мне верно служит,

Наверно, потому, что твой стручочек не

Вырос от рожденья ни на каплю.

Зелибоба

Ну это мы сейчас с тобой посмотрим.

Коль так, пытать начну сначала девку,

Что прячется трусливо за диваном, а

После и с хозяйкой развлечемся.

Утюг, Копыто, тащите ее сюда!

Утюг и Копыто хватают Квагу, кладут ее на диван.