Текст книги "Нина и тайный глаз Атлантиды"

Автор книги: Муни Витчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– О чем ты? Какое масло? – Фьоре держала Платона на руках и не понимала, о чем говорила подруга.

– Яд! Вот что в ней было! Они подбросили яд Безе и Карло, чтобы обвинить во всем меня! Чтобы обвинить всех нас! Вы понимаете? – Нина была вне себя от ярости.

В это мгновение за стенами виллы послышались громкие голоса и топот. Фьоре выглянула в окно и увидела приближающихся стражников.

– Они пришли за нами! – крикнула она, обернувшись к ребятам.

– За мной! Укроемся в лаборатории! Там они нас точно не найдут! – нашла Нина спасительное решение.

Фьоре с котом на руках, Додо, Рокси, Ческо и хромающий Красавчик поспешили за девочкой. В эту минуту зазвонил телефон. Нина остановилась в нерешительности: взять трубку или нет. А если это позвонили родители? Бросив взгляд на своих друзей и на несчастных животных, она промчалась мимо телефона в лабораторию. На разговоры времени не было. Стражники уже ломились в дверь виллы.

Конечно же на другом конце провода не было и не могло быть родителей Нины, поскольку Владимир Лгун вовсе не собирался ставить их в известность о звонке дочери. Андроид следовал указаниям Каркона, приказавшего не допускать их контактов с дочерью. Настойчивый звонок, прозвучавший на вилле, был из Мадрида. Это испанские тетушки, Кармен и Андора, все утро безрезультатно пытались дозвониться в Венецию.

Войдя в лабораторию, ребята обессиленно опустились на пол. Красавчик поскуливал, зализывая рану, а несчастный Платон так и не приходил в себя.

Нина взяла с полки голубой крем деда и протянула его Рокси.

– Для начала смажь им раны, – велела она, а сама подошла к говорящей Книге.

– Книга, Красавчик и Платон ранены. Им очень плохо. Скажи мне, что надо сделать, чтобы поскорее вылечить их, – с болью в голосе спросила Нина, кладя руку на жидкую страницу.

 
Вылечить Красавчика
Можно быстро.
Что же касается кота,
То тут придется
Потрудиться побольше.
 

– Говори, я все сделаю, – с готовностью ответила Нина.

 
Для огромного дога
Подойдет Мазь Свечная.
 

– А что это и как ее приготовить? – удивилась девочка.

 
Восьми говорящую мисочку
И наполни ее жидким воском,
Затем посыпь сверху измельченным углем
И все тщательно перемешай.
 

Только сейчас Нина вспомнила о говорящих предметах, неподвижно стоящих на лабораторном столе. С тех пор как девочка извлекла их из жидкой страницы, они не произнесли ни слова.

Рокси взяла мисочку Соли Морской и протянула ее Нине. Девочка Шестой Луны зажгла свечу и поставила ее в мисочку. Дождавшись, когда донышко покроется расплавленным воском, она достала уголек из камина, раскрошила его и перемешала с воском. Мисочка неожиданно подпрыгнула и произнесла:

– Уф, наконец-то я проснулась. Это, наверное, от черного крема, который ты приготовила во мне.

Ребята засмеялись и с нежностью посмотрели на мисочку. Нина обмакнула палец в крем и обильно смазала им рану на лапе пса. Красавчик заскулил, видимо, алхимическая мазь сильно жгла, и Ческо принялся дуть на рану, чтобы псу стало легче.

– Скажи, а что я должна сделать для кота? – снова обратилась Нина к магической Книге.

 
Для лечения кота
Тебе понадобится
Тальк Движущий.
 

– Я впервые о таком слышу. – Девочка с сомнением покачала головой.

 
Тогда запомни его формулу,
Я произнесу ее только один раз.
Смешай двести граммов Сливок Нежных
С щепоткой Аниса Разумного,
Добавь шесть капель Крови Смертоносной
И три ложки Соли Цепенящей.
Кипяти смесь в тигле
В течение двух часов и трех секунд,
После чего препарат будет готов.
Вылей полученный Тальк
В баночку Накипи Желтой
И смажь им рану.
 

Книга захлопнулась, а Нина, недоумевая, развела руками:

– Очень странная формула. Чтобы сделать препарат, нужна Кровь Смертоносная. А ведь это сильнейший яд, мы его хорошо знаем.

– Это тот, что вызывает мнимую смерть? – сморщилась Рокси, вспомнив неприятности, связанные с ним. – Мы его пили, когда были в стране майя!

– Кроме того, нам понадобится Соль Цепенящая, тоже небезопасный препарат, который парализует мышцы! Этого я вообще не понимаю. Тем более что несчастный Платон и так неподвижен, – пожала плечами Фьоре.

– Я тоже не понимаю, зачем эта Соль, – согласилась Нина. – Правда, алхимические формулы не всегда бывают понятны с первого взгляда. Это нам всем хорошо известно. Во всяком случае, Сливки Нежные точно служат для лечения травм, а Анис Разумный применяется для придания правдивости словам.

– Я помню, мы его еще использовали при изготовлении эликсира Вечной Дружбы, который выпили, когда познакомились, – улыбнулась Рокси.

– Правильно. – Нина погладила все еще бесчувственного Платона.

Додо взял из банки Анис Разумный, Фьоре достала с полки Сливки, Рокси уже держала наготове банку с Солью Цепенящей, а Ческо открывал бутылку с Кровью Смертоносной.

Точно отмерив необходимые компоненты, Нина положила их в тигель и тщательно перемешала.

Через два часа и три секунды Тальк Движущий был готов.

Нина подошла к баночке Накипи Желтой. Та даже ножкой не пошевелила. Но, как только в нее налили приготовленный раствор, баночка запрыгала по столу на всех четырех ножках.

– Превосходно! Я чувствую себя превосходно! – восклицала она, скача по лабораторному столу. – Нина, что ты положила в меня?

– Это Тальк Движущий, лекарство для Платона, моего рыжего кота. Он лежит без сознания. Его сильно ударили, – с грустью сказала девочка.

– Ударили? – повторила баночка.

– Да, это сделали стражники по приказу Каркона. Ты должна его знать, он был лучшим приятелем ЛСЛ, – ответила Нина.

– Каркон? Как же, помню, они действительно часто общались. Мне очень жаль, что стражники так поступили. Бедный кот, – пожалела Платона Накипь.

Нина подошла к животному и полила приготовленным снадобьем его раненую голову. Кот по-прежнему был неподвижен. Девочка капнула еще несколько капель на рану. Прошла минута – кот открыл один глаз и мяукнул. Рана исчезала прямо на глазах.

Красавчик, уже прекрасно себя чувствующий, лизнул Платона в нос.

Додо захлопал в ладоши. Фьоре чмокнула обоих животных, а заодно и Рокси. Нина, счастливая, улыбалась. Ческо подошел к ней и тоже поцеловал ее в щеку. Девочка Шестой Луны зарделась, а все засмеялись. Рокси торжественно произнесла:

– Это, кажется, любовь!

Нина ошпарила ее взглядом, а Ческо в смущении стал протирать очки. Ситуация на самом деле была забавной. Но, если находишься в лаборатории профессора Миши, можно ждать чего угодно и когда угодно.

Внезапно Книга распахнулась сама собой, и ребята, умолкнув, уставились на нее.

 
Теперь очередь
Сосуда и бутылки.
Слушай внимательно,
Что надо делать.
 

Нина, еще не придя в себя от поцелуя Ческо, неожиданно для себя услышала:

 
Засыпь в сосуд Пыли Рубиновой —
И ты услышишь голос
Пыли Светящейся.
Она станет тебе
Надежным другом.
Бутылка с Винтарбо Зеленым
Не потеряла ни капли содержимого.
Достаточно встряхнуть ее три раза,
И она заговорит.
 

Додо не раздумывая схватил Пыль Рубиновую и протянул Нине, которая высыпала ее в сосуд из-под Пыли Светящейся.

Пыль сразу громко чихнула и сказала:

– Всем привет! Что за порошок ты в меня насыпала?

– Пыль Рубиновую. Ею любит лакомиться Ондула, бабочка Шестой Луны, – засмеялась Нина.

– Ондула? Пыль Рубиновая? Не знаю таких. – Сосуд немного покачался.

– Теперь твоя очередь. – Девочка подняла бутылку с Винтарбо Зеленым и трижды тряхнула ее.

– Эй! Полегче. Я все-таки хрупкая! – возмутилась бутылка.

– Извини, но так мне велела сделать Книга. – Нина осторожно поставила бутылку на стол.

– В таком случае, прощаю, – снисходительно проронила бутылка.

Баночка с Накипью приковыляла к юной алхимичке:

– Вам ведь нужна наша помощь, не правда ли?

– Да, но не сейчас. Когда придет время, мы вас сами об этом попросим, – пообещала девочка.

– Вы живете в этой комнате? – спросила Соль Морская, оглядываясь по сторонам.

– В данный момент, да. Мы вынуждены здесь прятаться, потому что нам грозит арест, – объяснила Рокси.

– Но это ужасно! – воскликнула бутылка.

– Вы что-то натворили? – полюбопытствовала баночка с Накипью.

– Они считают, что мы отравили ЛСЛ, – вздохнула Нина.

– Вы убили нашего хозяина? – подскочил на месте Винтарбо Зеленый.

– Никого мы не убивали, успокойтесь, – рассердился Ческо.

Тогда девочка Шестой Луны склонилась над говорящими предметами и рассказала им обо всем.

На какое-то время в лаборатории воцарилась тишина.

Придя в себя, говорящие предметы стали шумно возмущаться и в конце концов поклялись девочке помочь ей спасти Ксоракс.

На часах было 20 часов 34 минуты и 7 секунд. Голод давал о себе знать, а в лаборатории не было ни крошки съестного.

Тут Ческо в голову пришла идея:

– Если мы выйдем из лаборатории и ползком доберемся до кухни, стражники нас не заметят.

– Если, конечно, мы сделаем это бесшумно, – смеясь, уточнила Рокси.

– Но мы не можем зажечь свет, а без него мы ничего не найдем, – вздохнув, заметила Фьоре.

Додо вытащил из кармана фонарик, с которым никогда не расставался, и показал друзьям.

– Ну ты молодец, Додо! Все предусмотрел! – хлопнул друга по плечу Ческо.

– Ладно, давайте попробуем, – согласилась Нина и тихо открыла дверь лаборатории.

Пес и кот вскочили, готовые последовать за друзьями, но Ческо остановил их:

– Нет, ваше место здесь, с говорящими предметами. Мы и вам принесем поесть.

Затаив дыхание, пятеро ребят опустились на четвереньки и медленно, один за другим, двинулись по направлению к кухне.

Додо полз первым, подсвечивая фонариком. За ним – остальные.

Высокие готические окна, задернутые шторами, едва пропускали свет от фонарей в парке.

В атмосфере была разлита тревога.

Вдруг Фьоре ударилась плечом о подставку, на которой стояла старинная китайская ваза, и лишь чудом не свалила ее.

– Тс-с-с, ты что творишь, поаккуратнее, – зашипела Рокси на перепуганную подругу.

Добравшись до кухни, Ческо подтянулся и открыл холодильник.

Чего там только не было! Сыр, ветчина, оливки, майонез, яйца, апельсиновый сок, помидоры, баночки с мягким шоколадом да еще миска с фруктовым салатом.

– Ну теперь запируем! – воскликнул очкарик, сглатывая слюну.

– Тихо, ты! Бери все по порядку и складывай сюда. – Рокси подвинула к нему две спортивные сумки.

– Чур, фруктовый салат мой! – Фьоре протянула руку и схватила миску.

Нина в свою очередь подползла к кладовке и переложила в сумку кошачьи консервы и пакет с сухим кормом для Платона и Красавчика.

Додо подтащил коробку с шестью бутылками воды и две коробки с печеньем.

Через несколько минут, нагруженные словно мулы, ребята пустились в обратный путь.

Додо опять возглавлял группу, освещая дорогу и толкая перед собой тяжелую коробку с водой.

Но тут Нина зацепилась сумкой о край толстого ковра. Несколько консервных банок вывалились из нее, покатились и стукнулись о мебель.

И, как назло, чихнул Додо.

Шум привлек внимание стражников. Они включили два сильных фонаря и осветили окна виллы.

– Ты слышал шум? – спросил один стражник другого.

– Слышал. Но откуда он? На вилле же никого нет. Экономка и садовник в тюрьме. Нина и ее банда куда-то смылись. С тех пор как мы здесь, в дом никто не входил, – ответил второй стражник.

– И все же лучше проверить. Ну-ка посвети. – Первый стражник прижался носом к стеклу.

Ребята, затаив дыхание, вжались в ковер.

В луче света были отчетливо видны стены, двери, мебель.

– Никого не видно, – заключил второй стражник и погасил фонарь. – Наверное, мыши.

Друзья с облегчением перевели дух и, стараясь больше не шуметь, доставили продукты в лабораторию.

У них было все, чтобы пережить первую ночь в осаде.

Глава четвертая
В тюрьме Пьомби и тайна Первой башни

В шесть утра стража у центрального входа в тюрьму Пьомби торжественно выстроилась: прибыл князь Каркон. Его сопровождал неизвестный. Как выяснилось, это был палач!

На нем был черный плащ и надвинутый на глаза капюшон с тремя дырками для рта и глаз. Палач был маленький, с худыми длинными руками, которые, казалось, совсем не подходили для такого занятия, как рубка человеческих голов.

Под плащом он прятал топор с рукояткой из слоновой кости и очень острым блестящим лезвием.

Стражники с любопытством проводили взглядом человека в капюшоне: уже несколько веков в тюрьму Пьомби не ступала нога палача.

У лестницы, ведущей в коридоры с камерами заключенных, Каркон остановился:

– Итак, договорились. Ты вмешаешься, когда сам сочтешь нужным. Говори медленно и не позволяй себе поддаться слезам и мольбам.

– Ясно, – ответил палач, наклонив голову.

– Это важное испытание. Если тебе удастся выдержать его, мы станем большими друзьями. Ты – хороший ученик. За последние дни ты уже многому научился. Я очень доволен тобой. Но прошу тебя, держись твердо. Мы должны вытянуть правду из этих двух стариков. – Князь говорил тихим ласковым голосом, однако взгляд его был пронзительным и суровым.

Роль палача играл его таинственный ученик, уже полностью захваченный Алхимией Тьмы.

Они шли по длинным сырым и грязным коридорам, следуя табличкам, указывающим нужное направление к камерам «для убийц».

Свет факелов был очень слабый, и тени двух зловещих персонажей скользили черными пятнами по стенам, изъеденным плесенью и затянутым паутиной.

Завидев двоих в плащах, заключенные стали осыпать их проклятиями. Палача, да еще в таком средневековом одеянии, никому из них еще не доводилось видеть!

– Мой господин, я боюсь, они узнают меня по голосу, – сказал палач.

– Не думаю. Эта толстуха и придурковатый садовник и представить себе не могут, что под этим капюшоном скрываешься именно ты.

Ответ Каркона успокоил таинственного незнакомца, который понуро двигался к камере, где сидели невинные люди.

Увидев Каркона в сопровождении человека в капюшоне, Карло разбудил Любу, дремавшую на койке.

– Уважаемые синьоры, ну и как вам в каталажке? – Каркон с гнусной ухмылкой уставился на них сквозь решетку двери.

– Каркон! – испуганно воскликнула Люба, вскакивая с деревянной скамьи.

– Палач! – в ужасе прошептал Карло.

– Да, палач тюрьмы Пьомби, позвольте вам его представить. Он уже давно без работы и очень по ней соскучился. Но, если вы расскажете всю правду о Нине Де Нобили, он пощадит вас. Не правда ли? – Каркон повернулся к палачу.

– Правда. И вы сможете вернуться домой живыми и здоровыми. Но, если будете валять дурака… тогда… тогда я отрублю вам головы! – Человек в капюшоне откинул полу плаща и продемонстрировал свой ужасный топор.

Каркон наслаждался сценкой, устроенной его учеником, обнажив в улыбке гнилые зубы.

– Нина – хорошая девочка! – Голос Любы дрожал от страха.

– Вранье! Она опасная ведьма! – заорал Каркон и со всей силы затряс решетку.

– Но мы и правда ничего не знаем о бутылке с ядом, клянусь, – прошептал садовник, опускаясь на колени.

– Говорите, где прячется эта маленькая ведьма, или вам будет очень плохо! – грозно потребовал палач.

Глаза его сверкали, словно раскаленные угли.

Несмотря на то что этот человек был в капюшоне, Люба заметила его бороду. Ей даже показалось, что она уже слышала этот голос. Но она была так напугана, что не имела сил даже подумать, кому он мог бы принадлежать. Тем более что она никогда не была знакома ни с одним палачом.

– На вилле девчонки нет! Испарились и ее дружки с Джудекки! Говорите, где она может прятаться! Я вам приказываю! – Вопль Каркона эхом катился по коридорам тюрьмы.

Люба и Карло стояли молча, взявшись за руки.

– Что вы можете сказать о родителях этих сопляков? Они тоже замешаны в преступлениях? – подал голос палач, поправляя капюшон.

– Мы давно их знаем, все они хорошо воспитанные и честные люди, – ответил садовник.

– Честные? Это мы еще поглядим! Сегодня в полдень их будут повторно допрашивать! – Каркон криво усмехнулся.

– Допрашивать? Они тоже в тюрьме? – Карло в отчаянии всплеснул руками.

– Пока что они в Трибунале. А там посмотрим. Но, если вы поможете установить правду и найти Нину, они будут освобождены, – пообещал князь и для большей убедительности ударил себя в грудь.

– Даже если б мы знали правду, мы бы вам ее не сказали! Вы мерзавцы! – неожиданно храбро бросила Люба в лицо Каркону.

Такой дерзости Черный Маг не мог снести.

Он выхватил Пандемон Морталис и дважды нажал на кнопку. Языки пламени, пролетев сквозь решетку двери, лизнули ноги несчастной русской няни. Застонав от боли, она осела на пол.

Садовник бросился ей на помощь, но Каркон выстрелил еще раз, попав ему в руку.

– Это только начало! Я буду приходить сюда каждое утро, до тех пор, пока вы не заговорите. И если вы в конце концов не поможете нам, тогда… – Князь сделал красноречивый жест, означавший, что пленникам отрубят головы.

После этого палач и Каркон не мешкая отправились в обратный путь.

Люба и Карло, с лицами, искаженными испугом и болью, смотрели им вслед.

Стражники большим ключом отперли дверь в камеру, поставили на стол, изъеденный термитами, две миски с похлебкой и по куску черствого хлеба:

– Ешьте, если хватит наглости!

Няня Безе заплакала, осматривая свои обожженные ноги. Карло оторвал рукава от своей рубахи и одним из них забинтовал ожоги Любы, а другим – кровоточащую рану у себя на руке.

– Нам ни за что не выжить здесь, – горько проговорила Безе, шмыгая носом.

– Надо держаться. Мы должны сделать это ради Нины. – Карло погладил Любу по голове, стараясь успокоить ее.

Как раз в эти минуты Нина думала о них, ломая голову над тем, как их освободить.

Остаток ночи в лаборатории прошел спокойно. После ужина ребятам удалось даже поспать.

Додо и Фьоре, пригревшись у каминчика, еще не открывали глаз. Рокси только что пробудилась и поглаживала Платона, пристроившегося лакать молоко из блюдца. Ческо сидел на табурете и беседовал с сосудом Пыли Светящейся.

Нина подошла к говорящей Книге и поднесла к ней руку со звездой – Книга открылась.

– Книга, помоги нам освободить Любу и Карло, – попросила она.

 
Я не вижу никакой возможности
Освободить их.
Даже не пытайся.
 

– Как никакой?! – опешила девочка.

 
Заметь, что родители твоих друзей сейчас
Тоже переживают нелегкий момент.
 

Услышав это, Ческо и Рокси вскочили:

– Наши родители? Они в тюрьме?

Ребята, замерев, уставились на Книгу в ожидании ответа.

 
Они в Трибунале
И вынуждены защищаться.
Но я не в состоянии им помочь.
Не поймите, что я не хочу этого.
Просто эта задача решается иначе.
Успокойтесь
И заставьте поработать свои мозги.
 

– Что значит – успокойтесь? Как мы можем оставаться спокойными в такой ситуации? – с отчаянием воскликнула Нина.

 
Отчаяние – плохой помощник.
И ведет к новым бедам.
Вспомни последнее письмо деда.
Победить можно,
Только обладая спокойствием и храбростью.
 

– Я хотела бы сделать все для ваших родителей, – обратилась Нина к друзьям, – так же, как для Безе и Карло. Но вы же слышали, Книга сказала, что время еще не пришло. Поймите и простите меня.

Погрустнев, Рокси опустила голову и ничего не ответила, а Ческо лишь смог выдавить из себя:

– Хорошо.

Проснувшиеся Фьоре и Додо слышали весь разговор и тоже согласно кивнули.

Книга закрылась, оставив ребят в недоумении и печали.

Говорящие предметы не произнесли ни звука.

Платон с Красавчиком, грустя, улеглись на подстилке.

– Нина, как ты думаешь, Каркон может причинить зло моей маме? – Глаза Фьоре наполнились слезами.

– Я не знаю. Хотелось бы надеяться, что нет. – Нина обняла подругу, а Додо не выдержал и заплакал.

Рокси старалась держаться мужественно, но и она, повернувшись лицом к стене, разрыдалась.

– Неужели ничего нельзя сделать? – взорвался Ческо. – А не может ли Этэрэя нам что-нибудь посоветовать? Мы подвергали себя большому риску, делая все, что могли, для спасения Шестой Луны. Почему бы теперь Добрым Магам Ксоракса не помочь нам?

Нина с горечью ответила:

– Мы, конечно, можем попробовать связаться с Этэрэей, но боюсь, что сейчас мы должны рассчитывать только на себя. Мать Всех Алхимиков предупреждала, что дорога к Четвертой Тайне будет очень и очень трудной, а мой дед…

Ческо перебил ее:

– Я уверен, что твой дед знает, что нам делать. Не понимаю, почему он не пришлет нам письма.

– А что, если нам опять стать невидимыми и попробовать освободить наших родителей? – придумала Рокси.

– А также помочь Любе и Карло! – подхватила Фьоре.

Девочка Шестой Луны пожала плечами и попыталась охладить их пыл:

– Я думаю, раз Книга сказала, что сейчас невозможно ничего сделать, то, значит, и невозможно. Иначе она бы подсказала нам решение. Она всегда так делала. Давайте наберемся терпения.

Время тянулось медленно. Ребята чувствовали себя брошенными и бессильными.

Стража за стенами виллы продолжала нести караул, сменяясь каждые шесть часов. Мышь не проскочит!

Дул легкий и теплый весенний ветерок. На деревьях показались первые зеленые листочки. Розы были готовы раскрыть свои бутоны. Пучки травы пробились сквозь брусчатку мостовой. Прекрасная погода манила на улицу. Но пятеро друзей не могли себе позволить выбежать поиграть в парк. Их сердца сжимались от тоски, и эта тоска окрашивала нежное голубое небо в мрачные серые тона, приглушала яркий солнечный свет.

Пленники. Заключенные. Так можно было назвать их в ситуации, в которой они оказались, но которой было суждено очень скоро измениться к лучшему.

В полдень Каркон вошел в лабораторию своего дворца, сопровождаемый новым учеником, который, сбросив костюм палача, уселся в расшатанное кресло. Князь извлек из кармана Красную тетрадь и сказал:

– Магические формулы, колдовство, алхимические препараты и эликсиры, смертельные заклятия… Неужели этого мало для того, чтобы загнать в западню эту глупую девчонку?!

– Я один могу сделать это! – неожиданно твердо произнес его ученик.

– Ты? Один? Не хочешь ли ты сказать, что умнее и могущественнее меня? – Каркон высокомерно посмотрел на него.

– Я могу создать препарат, который гарантирует нам победу, – не теряя самообладания, ответил неизвестный.

– Только Алхимия Тьмы может гарантировать победу! – спесиво произнес Каркон.

– А давайте попробуем. Я создам Пасту Смолистую, и вы увидите, что мы получим в результате, – спокойно отвечал ученик.

– Пасту Смолистую? А зачем она нам? – округлил глаза князь.

– Этот препарат понадобится для поимки Нины. Это обездвиживающее желе, – объяснил его собеседник, слегка усмехнувшись.

– Обездвиживающее желе? Гениально! Интересно, из чего ты собираешься его делать? – Князь не мог позволить взять над ним верх.

– Оно состоит из Стали Коричневой и Слюны Муравьиной. Смесь очень похожа на липкую фиолетовую пленку, какую вы, уважаемый князь, уже использовали. Помните тот случай?

– Еще бы! Я вижу, он произвел на тебя неизгладимое впечатление, – ухмыльнулся Каркон и погладил Красную тетрадь.

– Красивая у вас тетрадь, – завистливо проговорил ученик. – Надеюсь, вы переписали в нее свои секреты из тех Записок, что были украдены Ниной?

Каркон поднял на ученика злые глаза:

– Ты делаешь мне больно. Я не хотел бы говорить об этом. Для меня было большой трагедией, что Нине удалось узнать секреты моей алхимии. Числомагия и Механогеометрия – мои ценнейшие изобретения.

– Не огорчайтесь, мы скоро накажем эту соплячку! – пообещал ему собеседник. – А если мне удастся создать препарат, я могу рассчитывать получить кое-что от вас?

– Разумеется, все, что пожелаешь. Это предусмотрено договором, который мы подписали. За тот период, что ты живешь здесь, в моем дворце, ты стал моим самым ценным учеником. И я нуждаюсь в твоей помощи. Но, дорогой мой друг, я хочу предостеречь тебя от попытки обмануть меня. Иначе, – и Каркон оскалил свои гнилые клыки, – я растворю тебя в кислоте.

– Вы можете полностью доверять мне. Я докажу, что сумею стать могущественным алхимиком. Тогда вы сделаете меня богатым, а взамен я расскажу вам много интересного про Нину.

Слова ученика удивили Каркона.

– А почему бы тебе не сделать этого сейчас? Ты же хорошо знаешь, что мне необходимо как можно скорее остановить внучку профессора Миши. Почему ты скрываешь от меня ценную информацию, которая может помочь мне? – С этими словами Каркон схватил Пандемон Морталис и направил оружие на ученика.

– Не надо так нервничать, князь. Позвольте мне приступить к изготовлению Пасты Смолистой, после чего мы продолжим нашу дискуссию, – хладнокровно остановил его тот, поднимаясь с кресла.

Каркон раздраженно сунул в карман Пандемон и Красную тетрадь и, прежде чем покинуть лабораторию, сказал:

– Я вернусь завтра. И желаю себе увидеть результаты твоих усилий.

Князь поспешил в медицинскую лабораторию, чтобы посмотреть, как идут дела у Андоры.

Увидев его, близнецы вытянулись в струнку.

– Мой господин, все идет хорошо. Магма Серная на уровне, электрическая сеть в порядке, – доложил Алвиз и добавил: – Непонятно одно, почему Андора не просыпается.

Андора лежала неподвижно. Она все слышала и все понимала.

И в один прекрасный момент ей вдруг так захотелось расплющить физиономию князя, что потребовалось неимоверное усилие, чтобы удержаться. Андора уже продумала тактику своего поведения. Скоро, очень скоро Каркону, который ни о чем не подозревает, предстоит увидеть ее в деле.

Черный Маг склонился над Андорой и приподнял ее веко:

– Ничего, еще немного, и она очнется. Что ей нужно, так это хороший отдых. Восстановительная ванна пойдет ей на пользу.

Он потрепал андроида по щеке и поделился с близнецами:

– С Андорой и с новым препаратом, который создает мой ученик, я уверен, мы раз и навсегда уберем с нашего пути эту маленькую ведьму.

– А что за новый препарат? – поинтересовалась Барбесса.

– Паста Смолистая. Только не вздумайте мешать ученику работать. Занимайтесь Андорой.

И Каркон направился в столовую.

Вишиоло заварил настой Мяты Горькой и теперь угощал им начальника стражи, который ожидал аудиенции у Каркона. Но хороших новостей он князю не принес.

– Князь, кхм… или вы предпочитаете, чтобы я звал вас мэром? – спросил стражник, проглотив напиток и вытянувшись по стойке «смирно».

– Зови меня просто князь, мэром я пробуду недолго.

– Хорошо, князь. К сожалению, мы пока не обнаружили следов Нины Де Нобили. Всю ночь и весь день мои люди не спускали глаз с виллы «Эспасия», но она там так и не появилась, – отрапортовал стражник.

Вне себя от злости Каркон схватил со стола чашку с недопитым отваром и плеснул горячим напитком ему в лицо.

– Болваны! Неспособны найти какую-то соплячку!

Стражник побледнел и, не вытерев лицо, не дыша замер.

– Вы обязаны найти ее! Это приказ! – снова рявкнул Каркон.

Пылая гневом, он выбежал из дворца и помчался в Трибунал.

Он ворвался в Большой зал в ту самую минуту, когда судьи и десять советников собирались подвергнуть новому допросу родителей четырех ребят с Джудекки.

Через пять часов непрерывных терзаний, под аккомпанемент рыданий несчастных матерей и брани отцов, председатель Трибунала, вздохнув, наконец постановил отпустить всех. Но с одним-единственным условием: как можно скорее найти детей и незамедлительно передать их в руки правосудия.

Решение освободить родителей подсказал Каркон. Он рассчитывал, что, узнав об этом, ребята вернутся домой. И уж тогда-то их можно будет схватить и разделаться с ними.

На самом деле все вышло совсем иначе.

Ребята так и не объявились. Хотя родители почти у всех заболели. Хуже остальных чувствовала себя мать Фьоре, отказавшаяся от еды и постоянно падавшая в обморок. У отца Ческо случился сердечный приступ, и он совсем слег.

Тревога за исчезнувших детей нарушила покой в четырех венецианских семьях.

Однако было и нечто положительное в этом: все дети в Венеции, и прежде всего одноклассники Ческо, Додо, Рокси и Фьоре, люто возненавидели Каркона. К тому же многие горожане продолжали обсуждать, кто же такая Андора.

Имя неизвестной, неожиданно проявившееся на крышке гроба ЛСЛ, породило множество загадок и домыслов.

Усилились также подозрения относительно детского приюта во дворце Каркона: действительно ли там приют или что-то другое.

В школе ученики целыми классами принялись писать трактаты на тему магии и требовали права свободно заниматься алхимией.

Учителя, перепуганные до смерти, пытались жаловаться новому мэру Каркону, однако тот даже не удостоил ни их, ни директора школы встречи.

Князь недооценил силы освобожденных детских мыслей, и, может быть, это стало его самой большой ошибкой.

Венецианские дети начали Безмолвную Революцию против зла в ожидании, что Нина и ее друзья скоро дадут о себе знать. Эта Революция стала первым доказательством того, что три Тайны, отвоеванные Ниной, работают.

Но, для того чтобы освободить детские мысли полностью и спасти Ксоракс, нужна была четвертая, добыть которую, как и было предсказано, оказалось намного труднее.

После восьми вечера Каркон вернулся во дворец, уверенный в том, что Нина и вся ее шайка почти в его руках.

В коридоре дворца Алвиз и Барбесса подглядывали за тем, чем занимается ученик Черного Мага в его лаборатории.

– Как ты думаешь, ему правда удастся сделать Пасту Смолистую? – спросила Барбесса брата.

– Кто его знает! Князь Каркон говорит, что он очень способный. Будем надеяться, что с его помощью и с возрождением Андоры вся эта кутерьма закончится.

Алвиз не отрываясь смотрел, как этот странный ученик перемешивает алхимические препараты.

– Если бы были живы Ирена, Гастило и Сабина, мы бы сами справились, – горько вздохнула Барбесса.

– Ты не права. Нам нужны его алхимические знания. А когда проснется Андора, мы станем такими сильными, что никому не удастся остановить нас. – Алвиз приобнял сестру.

– Мне так не хватает моих друзей, особенно Ирены. Она была замечательная. – Барбесса шмыгнула носом.

– Да, конец их был ужасен. Погибнуть от Кабитуса Морбанте! Это безумие! И во всем виновата Нина! – Алвиз сердито залепил кулаком в стену.

За их спинами раздались шаги. Близнецы оглянулись – прямо на них шагал Каркон.

– Вы что здесь делаете? Шпионите? Ну-ка брысь отсюда! Бегом к Андоре! – Каркон отвесил близнецам по подзатыльнику, и те пулей умчались по лестнице.

Князь остановился возле Комнаты Голоса. Воспоминание о последней схватке монаха с Ниной вновь наполнило его яростью. Даже Кабитус Морбанте, зеленая убийственная пыль, не смогла остановить эту ведьму. Пламя ненависти полыхнуло в глазах Каркона.

– Даже если никому не удастся отыскать Нину, Голос приведет ее ко мне! И на этот раз он не проиграет!

Монах был готов вступить в дело по первому приказу Черного Мага. Как мы знаем, он обладал способностью появляться в снах девочки, и для этого ему не нужно было знать, где она находится. Силой мысли и убеждения монах мог и должен был завлечь ее в сети Алхимии Тьмы и навсегда оборвать ее связь с миром деда Миши.

Каркон решил не заходить в свою лабораторию: не стоит мешать ученику сосредоточенно работать, – и поэтому отправился в Комнату Голоса, чтобы обсудить с ним очередной коварный план.

Тем временем в лаборатории на вилле ребята были увлечены своими делами: Рокси занималась уборкой комнаты, сбрасывая в пакеты грязные пластиковые тарелки и остатки пищи; Фьоре раскладывала по коробкам фрукты и печенье; Додо готовил бутерброды из последних двух упаковок ветчины, сокрушаясь, что запасы еды подходят к концу.