Текст книги "Корпорация "Дар" (СИ)"
Автор книги: Мунгит Балий
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Почему у сатиров ауры нет, и нет цвета? И я почти крикнул в пустоту, а, по сути, в адрес игровой системы:
– Сатиры, вашу мать, это игровые персонажи?! Какой цвет ауры?! Где системные сообщения?!
Отдышавшись и немного успокоившись, я стал медленно двигаться за танцующими античными монстрами.
Сделав еще один танцевальный круг по поляне, процессия сатиров проследовала в сторону реки. Мы с Капом стали осторожно продвигаться за ними. Я приказал капу взлететь и следить с расстояния за мной и танцорами.
Вслед за веселящейся толпой сатиров мы вышли к берегу реки, я стоя, замер в прибрежных кустах. Тем временем действие набирало какую-то свою кульминацию, какой-то смысл всего этого веселого похода. Все сатиры выстроились у кромки реки и еще громче стали играть еще резвей и быстрее танцевать. На берег стали вылезать одинокие саламандры, за ними выходили саламандры с всадниками крабами. Все земноводные, в такт музыке стали пританцовывать, качая туловищами, хвостами, крабы кружились, побросав копья и щиты. Их панцири стали светиться и наливаться красными трещинами, саламандры покрылись синими светящимися трещинами,а еще через несколько мгновений все они стали сбрасывать панцири и кожу как старые рассыпающиеся черепки. Вместе с этим они теряли цвет ауры. Из каждой особи крабов появлялись новые сатиры, а из саламандр голые аппетитные красавицы нимфы, тут же пускающиеся в эротический танец. Я не стал дожидаться оргии, которая на моих глазах развивалась среди мифических существ. По большому кругу, не привлекая внимания, я обходил развлекающуюся толпу. Одна из нимф увидела меня и, внимательно оглядев, встала в эротическую стойку. Она, танцуя, стала приближаться ко мне. То, что она вытворяла в эротическом плане совершенно завораживало. Мой разум и мое тело перестали мне подчиняться, миниатюрная, сверкающая огромными, зелеными, глазами, нимфа, извиваясь и что-то мурлыча почти коснулась меня своими изящными, невесомыми пальцами. Я, завороженный, уже стал пританцовывать рядом с ней с идиотскими, вожделеющими движениями, глотая слюни, не в состоянии удержать напряжение и головокружительное, приятное, жжение в паху. Один из сатиров увидев это, внимательно и трезво, посмотрел на меня. Нахмурившись и вглядевшись, за долю секунды он метров на тридцать, вытянул в мою сторону шею, и его лицо оказалось прямо перед моим, он страшно выпучившись, прорычал утробным рыком, набатом прогремевшее в моем мозгу: – ЖИТЬ ХОЧЕШЬ?.......... Б Е Г И!!! –
Это меня отрезвило, на меня как будто вылили ведро ледяной воды. Отряхнувшись от наваждения, и вернув управление сознанием и телом, не оглядываясь, в жутком страхе, я припустил вдоль реки. Через метров двести, с разбега, я прыгнул в реку и поплыл.
Течение унесло меня далеко, на пару километров ниже русла реки. В процессе плавания я потерял мокасины, снял и выбросил штаны, но был счастлив, выбравшись невредимым из этой нелепой ситуации. Наступало утро. Я стал искать место для спокойного сна. Мы с Капом ушли километров на пять дальше от реки. Я устал и вымотался так, что готов был уснуть прямо на земле. Срубив несколько веток, бросил их в ближайшие кусты и плюхнулся следом, тут же погрузившись в сон.
5.
Я проспал почти сутки. Еще сутки я шил, чинил одежду, запасал с Капом еду для продолжения путешествия к наставнику. Все это время я вспоминал сатиров с нимфами, Клима. Какая-то инородность происходящего сквозила из всех щелей. Как игровой дизайнер засунул сатиров в этот очень гармоничный, с первого взгляда, мир? Или этот дизайнерский мусор ни кем не контролируется? Как игрок оказался среди этой вакханалии? Саламандры с крабами вполне выглядели естественно, понятно и материально, с красной аурой. Явно местные вредители, все в пределах игровой механики. Но сатиры с нимфами являются какой-то потусторонней сущностью, как наши домовые или барабашки, но каким боком тут оказался Клим? Возможно, сатиры тоже являются кем-то живущими рядом с нами, в параллельных мирах, но как произошло их преобразование в тех же крабов и саламандр в игре? Тьфу ты! Я опять начинаю путать игровой процесс с реальным. Знать бы, где у Клима точка привязки, можно был бы объединиться и заодно попытаться разгадать, ребус с сатирами.
На этой стороне реки лес был более смешанным и разнообразным. Появились кустарники с ягодами вроде нашей калины, такими же кислыми и горькими и такими же не съедобными без сахара, но я был рад. Я с удовольствием плевался косточками в сопровождавших меня уже не первый километр, появившихся птиц. Пошли открытые поляны, глубокие овраги и выступающие каменные образования. Пришло время сменить точку привязки. В одной из каменных ниш я подвесил камень привязки и нарушив свое же, незыблемое правило, там же переночевал. На следующий день я вышел на массивное каменистое плато, напоминающее нашу африканскую саванну, с островками низкорослых деревьев и высоких кустов. Перебегая от островка к островку, я наткнулся-таки на охотников.
Сразу две стрелы прилетело мне в спину, и опять, я голый очнулся среди холодных камней. Кап прилетел через минуту, держа в лапах какого-то подсвинка, глядя на меня виноватым взглядом. Он что-то прорычал и лизнул меня шершавым языком.
– Ты где был, бестия? Расслабился? Меня убили, а ты свиньями промышляешь!
Он пододвинул ко мне лапой подсвинка и еще раз прорычал, извиняясь.
– Ладно, Кап, в этот раз прощаю. Я ведь целый день шил себе одежду!
Кап поспешно достал из своего мешка мою одежду сдвумя стрелами. Я вытащил стрелы, посмотрел на дырки и решил их не трогать. Отойдя от места привязки километров на пять параллельно реке, я занялся приготовлением кабанчика. Поев, я стал обдумывать маршрут движения. Даже после неудачного столкновения с охотниками, движение по такому плато предпочтительнее, так как у меня есть Кап, который отлично видит издалека, определяя и предупреждая об опасности и препятствиях. Дорогу до того островка где меня убили я хорошо запомнил, Кап мене дал понять, что там всего один охотник. Условно это выглядело так – Кап завис над врагом, громко хлопая крыльями, если бы врагов было много, то он перелетал бы с места на место и рычал. Я понял, что враг был один и решил, что этим надо воспользоваться.
Уже на подходе к обозначенному островку, я заметил охотника, осматривающего соседние кусты. Меня он не видел, так как я наблюдал за ним сквозь кусты другого островка. Я прошептал Капу команду в ладонь. Никак не могу привыкнуть, что моя ладонь с татушкой является переговорным устройством. Кап, зависнув высоко в небе, стал отвлекать его киданием в него увесистых камней. И первый же камень, упав на паука издал такой хруст, что я не задумываясь выскочил добивать искалеченного врага.
Но враг был уже убит, а фраги и прибавка уровней ушла к другому! Да, да, к другому игроку. Паука сноровисто раздевал детина, под два метра ростом, весь в узлах мышц, с огромной для меня дубиной, и с соответствующим ником, -Доминатор. Я то, впрочем, был не против, я был даже очень за. Найти игрока в этой игре, потенциального попутчика к Наставнику, это же дорогого стоит. Подумал я. Но из уст, или уж ладно, изо рта, или уж совсем точно, пасти этого игрока вышла не замысловатая для такого ника фраза:
– Эй, паря, это вообще-то моя поляна. Я тут паучков раздеваю! Шёл бы ты, паря, мимо, куда шел. Тебе тут все равно ничего не светит, а паучки появляются три четыре штуки, раз в три дня. Я тут и один управлюсь, – пробасил он.
Я остолбенело, пытался осмыслить, простую речь парня, сформулировать фразы, типа – как я рад тебя видеть, давай дружить и, пойдем к Наставнику вместе. Но вместо этого от удивления глупо раскрыв рот я смотрел как «Детина», он же Доминатор, начал раскручивать над головой свою дубину уверенно шагая в мою сторону. А когда я понял, кому адресована такая агрессия человеческого монстра, услышав за спиной нарастающий рык Капа, я понял что действовать надо быстро! И на следующей амплитуде дубины, отклонившись влево, одновременно сделав шаг вперед, как на тренировке по футболу, я с размаху ударил Доминатора по яйцам. Не ожидавший такого коварного действия от игрока, детина крякнул, с выражением на лице «Птичку жалко», уронил дубину, упал, и согнувшись в позу эмбриона, завыл. Его ник окрасился розовым, а я ждал, когда система разродится гневным: – вы обидели игрока и вам пипец!
Вы смогли защитить своего питомца! Ваш уровень повысился! Вам начислено две тысячи призовых баллов!
Ваши действия привели к травме игрока. Вы лишаетесь полученных баллов, ваш уровень останется прежним.
Старайтесь находить согласие с игроками. У вас единая цель. Будьте внимательны, не причиняйте игрокам и их питомцам вреда!
Я так понял, что подвывая, Доминатор получал ту же информацию.
– Ладно, «Домик», извини, что так получилось. Но уж больно ты агрессивен. Мы пойдем, а ты попробуй справиться с задачей один, может тебе полегчает и ты за год насобираешь тут фрагов. У тебя, как видно, проблема не только с коммуникацией, но и с элементарной математикой. При таком поступлении паучков, как ты их называешь, у тебя не складывается годовое количество фрагов. Да и через полгода тебе явно придется шугать игроков по всей поляне. А ведь на всякого Доминатора найдется парочка Терминаторов, Гераклов, «Убиваторов» всех мастей.
Ладно, тебе успехов, а мы с Капом, пойдем на север.
Доминатор разродился-таки, раскатистым на всю поляну, матом! Но так же внезапно затих. Видимо, опять осмысливал поступающую информацию от системы.
Плато, похожее на саванну, быстро закончилось, мы опять вошли в смешанный лес. Здесь Кап мне помочь не сможет. Тут надо глядеть в оба и держать ухо востро. Медленно и осторожно пробираясь вокруг буреломов, небольших болотистых озер, мы прошли еще пятьдесят километров за три дня. Ни врагов, ни крупных или опасных зверей, ни сатиров, ни какую другую нечисть мы больше не встретили. Только мелкая живность и птицы.
Теперь все ценное я хранил у Капа и передвигался налегке, новую точку привязки я оставил еще десять километров назад в овражке, и теперь не сильно беспокоился попасть в очередную переделку, хотя постоянно был настороже.
Первое крупное существо с серым ореолом возникло, предо мной, когда я уже посчитал, что лес необитаем. Огромное животное стояло у меня на пути и смотрело на меня так, как будто точно знало, что именно здесь я пройду. На вид весу в нем было не меньше тонны, маленькие глазки безразлично смотрели на меня. Очень похожее на нашего носорога, только вместо рога, через весь нос, в мою сторону было направлено вертикальное костяное топорище. Я медленно попятился назад. Животное так же тихо, почти крадучись, двигалось вперед. Хоть оно и было с нейтральным серым цветом ауры, я напрягся всеми мышцами. Когда я уже приготовился сигануть на ближайшее дерево, с громкими хлопками опустился Кап, издавая ультразвук и рыча, он одновременно завис надомной и грозно смотрел поверх Топорога, так про себя я его назвал. Кого он там узрел, не знаю, но я уже видел, как легкие Капа наполняются для внушительного плевка. Мне совсем не хотелось конфликта с нейтральными существами, и я ему скомандовал:
– Кап нельзя!
Я продолжал двигаться назад, Кап завис на месте продолжая сверлить звуком воздух и рычать. Мне уже стала не нравится его продолжающаяся, не смотря на мой окрик, агрессивность, нов это время картинка животного тускло моргнув, поменялась, и на Топороге теперь сидел воин с длинным копьем наперевес. В левой руке он держал какой-то камень белого цвета, висящий на кожаной веревке. Воин выглядел как наш южно-американский вождь индейцев. На лице была разноцветная, очень широкая маска с длинным плоским клювом, как венецианская карнавальная маска Казановы, с ореолом из цветных перьев вокруг головы и туловища. На груди висели металлические полированные пластины, примерно из таких же пластин были сделаны и наручи. Он сидел неподвижно, как мумия.
Я дал команду Капу сесть и успокоится. Сам я прибегнул международному языку общения, языку знаков. Я поднял обе руки вверх открытыми ладонями, а затем правую руку приложил к сердцу, громко сказал: – Гриха! Левой рукой указал рукой на вождя, переведя на себя, повторил: – Друзья. Вождь был невозмутим и смотрел как будто сквозь меня. Я снял с плеча сумку, достал флягу с водой, глиняную лампу, мачете кусок мяса, в общем, почти все, что у меня было в двух экземплярах, сложил аккуратно перед Топорылом и отошел на пять шагов. Сначала, ничего не происходило, но затем вождь слегка качнул рукой и с права от него, из неоткуда, вышел еще один воин, почти голый, с набедренной юбкой, с такой же маской, но без перьев, в шаге сзади от первого появились еще два таких же персонажа с копьями, поднятыми вертикально. Оба чем-то смахивали на высоких, под два метра ростом, прямоходящих лягушек. Такая же кожа в бородавках, такие же перепонки на руках и ногах и подмышками. Первый собрал все вещи, кроме мяса, и так же, пятясь, вернулся туда, откуда и появился, то есть в никуда. С другой стороны из невидимости вышел другой воин и протянул мне красный камушек на веревке. Отдав его мне он показал на такой же камень висящий у него на груди и ушел опять исчезнув. Затем вождь махнул рукой, делая какой-то знак, вместе с со своим Топорылом развернулся и, не спеша, двинулся вперед.
Когда я надел на шею красный камушек на веревке, что-то произошло, и вся картинка открылась. В лесу оказалось два десятка воинов с копьями и луками, одни ждали, другие шли или ехали на своих Топорылах. Ко мне подошел один из них и взмахом руки пригласил следовать за ним. Кап рыкнул на него и прыгнул между мной и им, раскрывая свои когтистые крылья, я еле успел остановить своего преданного питомца. Капу я приказал взлететь и укрыться в лесу, в глуши, питаться и расти, прятаться и беречь себя.
– Как только ты мне понадобишься, я тебя позову.
Кап насуплено завозился, еще раз рыкнул и взлетел, а я последовал за новыми знакомыми.
Система поощрила меня,
плюс 500 баллов за открытие новой разумной расы.
По лесу мы прошли около двадцати километров. Из чащи он превратился сначала в рощу, а потом появились проплешины красивейших полян, наполненных солнечным светом и ароматом цветов. Стали появляться огромные особи диких Топорылов. Настороженно глядя на нас, с пучками травы в пасти, появлялись и менее крупные млекопитающие, на которых мои сопровождающие аборигены не обращали никакого внимания. Из аборигенов остались только трое, вождь и два воина, они уже давно сняли маски, но сильно их внешний вид не изменился. Их носы напоминали широкие клювы или, если точнее, клювы-хоботы, очень похожие на рты лягушек. Их кожа, серого цвета вся в буграх и бородавках напоминала жабью, очень высоко посаженные глаза, толстые щеки со складками и горловым мешком, очень широкий рот, переходящий в короткий хобот, и почти полное отсутствие подбородка, без эмоциональность физиономии – все это напоминало жабье лицо. Навстречу все чаще попадались аборигены, при виде меня они выказывали сдержанное удивление, поднимая свои маленькие глазки еще выше, квакали приветствия вождю и следовали дальше по своим делам. Эти аборигены отличались от воинов, они были одеты в длинные кожаные куртки напоминающие накидки, прихваченные с боков кожаными шнурками и юбки, обернутые вокруг бедер наподобие банных полотенец, какими мы оборачиваемся, выходя из душа. Ноги были обуты в легкие, но широкие мокасины, у некоторых они были наподобие коротких клоунских сапожек, похожих на короткие ласты. Иногда я видел и других ездовых животных, но скорость передвижения была такой, что разглядеть в них похожих на наши аналоги было почти невозможно. Скорее, всё-таки, они напоминали огромных, при этом грациозных, на очень длинных ногах, газелей. Странно, но в этом путешествии я почувствовал себя в безопасности. Чужие, незнакомые мне аборигены, казались мирными спокойными и по-крестьянски деловитыми. На привале они постоянно что-то чинили, перекладывали поклажу, собирали хворост, и занимались сбором плодов, трав и кореньев для приготовления пищи.
Даже путешествуя с ними пешком, я старался от них не отставать. Ни в заготовке хвороста, ни в сборе трав и плодов. Я старался быть везде полезным и нужным. Отлично помня, как необходимо действовать с НПС в игровых ситуациях, зарабатывая репутацию, я старался везде приносить пользу.
Но, в конце концов, в долгом пешем путешествии, я почувствовал усталость и голод. Любопытство и удовлетворение от увиденного, повышение репутации стали уходить на второй план. Я уже стал озираться и ощупывать свою сумку чтобы, ухватить в ней, тайком от аборигенов, кусок мяса. Не потому что я не готов был делиться, а потому что я не хотел проявить аборигенам свою плотоядность, в противовес их вегетарианству.
Вождь поравнялся со мной, и кивком головы предложил сесть сзади, на его топорыла. Я не раздумывая, ухватился за протянутую руку и запрыгнул к нему за спину. Через минуту, он протянул мне черствую лепешку, в которую я с удовольствием вгрызся. Хлеб! Вот по чему я постоянно скучал! Аборигены его ели, ломая на маленькие кусочки, или растворяя в воде в небольшом кожаном мешочке, получая пищу как кашу. Ноги гудели, тело ныло, но настроение пело. Я в безопасности, сытый, и отдыхаю от долгого путешествия пешком.
Путь к наставнику сильно отклонился, но я совершенно об этом не жалел. До селения мы добрались уже к вечеру. Тот же абориген, который дал мне камушек, протянул руку и я не стал тупить и скрипя сердцем снял и отдал такой интересный камушек, раскрывающий невидимость аборигенов.
Вместе с остатками отряда мы поднялись на плато. На мой не избалованный вкус, это был рай! Я увидел великолепный природный оазис. Плато как будто являлось отправной точкой гряды гор обрамленных хвойными лесами. Из горных долин, как из ладоней, текла, бурлила, небольшая горная речка. Она чередовалась водопадами и порогами, переходящая в чаши озер. Со всех сторон были видны луга с перелесками, небольшие озера, окруженные цветастыми кустами, и среди них освещенные закатным солнцем, во множестве, стояли вигвамы… , именно такие, какими мы их знаем у американских индейцев. В центре стоял большой шалаш, обернутый шкурами и тканями всех цветов, а рядом с ним абсолютным диссонансом стояла, буквально греческая мраморная беседка, с резными колоннами и изящной каменной крышей украшенной каким-то барельефом. В ее центре я успел разглядеть резной постамент, который украшал каменный цветок.
В деревне я не увидел ни одного праздного аборигена, все были заняты делом. И даже дряхлые старики, что-то рассказывали и показывали малышам, чьё любопытство отвлекло от дела мое появление. Взрослые тоже на несколько секунд вглядывались в незнакомого, но явно не в первый раз увиденного персонажа. Ездовых животных, после разгрузки, разместили в загонах или отпустили пастись на соседних лугах. Лишь одно явление явно выбивалось из привычного вида поселения, – в конце селения громоздилось какое-то нелепое гигантское сооружение, напоминающее огромную, даже с большого расстояния, клетку. Меня отвели в один из домов, внутри которого было несколько спальных мест сделанных из аккуратно подогнанных, сплетенных между собой, веток, накрытых толстыми домоткаными матрасиками. Какие-то тюки, подвешенные к потолку, корзины, котелки, веники трав. В центре, логично, располагался очаг из камней, в потолке дыра для дыма, все знакомо и обычно. Кто-то из сопровождающих принесли еды, глиняные тарелки с одним вытянутым краем, или носиком как если бы заварочный чайник разрезать по горизонтали. В тарелках была, то ли жидкая каша, то ли густой суп. Тот, кто принес еду, составил мне компанию, и показал, как они едят из такой посуды. Так как их рот напоминал подобие широкого клюва соединенного с коротким носом хоботом, такая посуда была для них актуальна, каша из носика стекала в клюв-хобот, подгоняемая ложечкой в виде лопаточки. Я очень быстро приспособился к такой посуде и даже посчитал ее довольно таки удобной, если еду воспринимать как еду, а не как трапезу. Еда, как я и предполагал, оказалась вегетарианской, но сытной. Такой бобовый вкус с примесью свежих трав и фруктов. Теперь понятен их отказ от мяса, им просто нечем его было жевать. После ужина мне показали на постель и зашторили тканью вход. Через минуту я уже безмятежно спал.
Утром я проснулся от того, что почувствовал на себе чей-то взгляд. С внутренним напряжением и опаской я открыл глаза и расплылся в улыбке, увидев как всегда, улыбающегося вождя. Он сидел напротив и неспешно перемешивал в чашке, длинной деревянной палочкой, что-то жидкое, но густое. Когда он увидел, что я проснулся, он не меняя выражения улыбающегося лица отложил чашу в сторону, и накинув кусок ткани на плечо из-за спины достал деревянный таз и кувшин, и указал на них мне ладонью. Приглашая, как я понял, умываться. Я рывком сел на кушетку, потянулся плечами и протянул руки для воды.
Когда мы совместно, молча, позавтракали, к нам присоединился еще один абориген, странной наружности с явным высоким статусом. Это было видно и по осанке, одежде, оружию, и отношению к нему вождя. Вождь смотрел, говорил с ним не по-отечески как со мной и с воинами, а как с равным. На первый взгляд в нем не было ни чего нового, небольшие дополнительные детали одежды, кольца, браслеты, оружие. Но осанка, движения, взгляд, выдавали в нем вожака. Он долго разглядывал меня, трогал мою одежду, ожерелье, что-то задумчиво квакнул, затем ощупал мои пальцы, волосы. Это было не нагло, ни как на рынке рабов, а вполне учтиво с любопытством и с уважением. Наверное теперь, как мне кажется, я понял, что именно он был вождь, а тот кто перемешивал палочкой кашу, наверное, был шаман или кто-то вроде него. Вождь закончил мой осмотр, кивнул, и мы расселись для некоего ритуала. Шаман, теперь для себя я стал называть его так, разложил принесенные глиняные, металлические, костяные чаши, в каждой из которых лежали камни, предметы, костяшки, порошки. Я сидел, и спокойно наблюдал за происходящим. Шаман протянул свою руку к моей руке, потянул к себе ближе, развернул мою руку ладонью вверх, и незаметным быстрым движением, из ниоткуда взявшимся маленьким ножом, разрезал мне ладонь! Меня пронзило болью, я инстинктивно попытался вырваться, но шаман держал мою руку очень крепко, и не обращая внимания на мое вздрагивание и удивление, смотрел как моя кровь струится по ладони, стекая в подставленную маленькую чашечку. Через некоторое время вождь зажал мою рану чем-то влажным и терпким. Похоже, что он заранее приготовил влажную пахучую травяную кашицу, которой очень ловко, залепил рану. Кровь тут же остановилась и боль стихла. Все так же не обращая на меня внимания он стал маленькой ложечкой капать мою кровь на разные предметы в многочисленных чашах. Где-то шел дымок, где-то шипело, но в основном ничего не происходило. С той же сноровкой он взял ладонь вождя и проделал с его ладонью те же манипуляции, но с меньшим количеством крови и капал ее только в чашу с порошком. Добавил туда мою кровь, подлил из какого-то пузырька еще жидкости, перемешал до растворения порошка, и передал полководцу. Тот сделал глоток и передал чашу мне. Ничего себе ритуальчик! Но что делать, я тут чужой буду играть по их правилам. Сделал глоток почти безвкусной, слегка сладковатой и пахнущей кровью жидкость и прислушался к ощущениям. В голове зашумело, голова закружилась, к горлу подкатила тошнота. Сразу во рту пересохло, и когда я хотел попросить воды, из моего горла вырвалось только спазматическое сипение. Мне протянули маленькую чашку с жидкостью, она как бальзам оросила моё пересохшее горло. Тошнота и дискомфорт резко исчезли, появилась легкость, и состояние похожее на эйфорию. Захотелось вскочить и сделать несколько спонтанных махов руками и ногами. Но посмотрев на собеседников внимательно меня разглядывающих, я произнес, – Хорошо-то как мужики! Может еще по одной? Осознавая, что меня не поймут, я вслух пожалел, что пока между нами нет взаимопонимания. Но в ответ я услышал слова, на чистом русском!
– Я Тарон, я вождь этого народа! Ответь, кто ты и откуда ты здесь?
Слова шли из уст полководца, я ошалело смотрел на то на шамана то на него, не понимая, как такое могло произойти. Но шаман отрезвил меня!
– Говори быстро! Действие порошка скоро закончится, а применять его часто нельзя.
Я, как ни странно, сразу все понял. За мгновение собрался и выдал.
– Я бессмертный, пришел из другого мира уничтожить зло в вашем мире! Нас, таких как я, придет много. – Я поймал себя на мысли, что я пытаюсь воспроизвести, речь наших североамериканских индейцев. – Нас будет больше чем листьев на дереве, а за тем и еще больше! Мы быстро учимся и быстро приспосабливаемся. Наш дом очень далеко, не на вашей планете. Сейчас мой путь лежит к наставнику, он из вашего мира. Наставник даст мне возможность понимать языки вашего мира, и возможно наделит меня новыми способностями.
– Что для вас зло?
– Император и все кто ему служат! Существа, которые убивают жизнь других существ.
– Откуда ты идешь сейчас, и откуда у тебя одежда и оружие имперцев?
– Мы появляемся в вашем мире в случайном месте голыми, оружие и одежду добываем в бою.
– Почему тебя защищал Страшнокрыл, если ты его приручил, то как?
– Страшнокрыл? Хмм. Я помог ему, теперь он помогает мне.
– Почему вы сражаетесь со злом на нашей планете?
Этот вопрос застал меня врасплох. Что им ответить, что это игра, за которую я получаю награду и бонусы от убийства имперцев? Убийство, которое превращается в еще больший заработок? А ответил я так,
– Потому что это, приносит нам удовольствие и прибыль.
– Ты наемник?
– Можно и так сказать. А вы воюете с имперцами?
– Наш народ был всегда мирным и независимым, но империя расширяется и уничтожает все живое на своем пути. Поэтому мы приветствуем тебя и поможем быстрее найти твоего учителя. Но ответь! Не станет ли ваша сила гибелью для нашего мира? Кто в нашем мире твой наставник?
– Если наша миссия не будет совпадать с основной целью, то для каждого из нас пребывание здесь закончится, и мы исчезнем в вашем мире. Таково условие найма. О наставнике я знаю мало, я даже не знаю, как он выглядит. Вы можете сопроводить меня, и тогда мы вместе узнаем о моем наставнике больше. – А про себя я подумал: – а если миссия как я это назвал, действительно закончится, что будет дальше? – В голове поплыло, навалилась усталость, действие зелья закончилось, эйфория резко ушла, и пошел откат. Перед глазами появился туман, и боль во всем теле накатывала волной, она усиливалась в висках, мышцах, костях. Слава Богу, от очередной вспышки боли я погрузился в беспамятство.
Проснулся я так, как просыпаются полностью выспавшиеся люди, когда никто не будит в субботу после рабочей недели. Когда можно поваляться в свое удовольствие, в мягкой уютной постели подумать и запланировать вечер субботы и день воскресенья.
Но, повернувшись на другой бок, я понял, что понежиться не удастся. На меня рыбьим взглядом смотрел, жабо-человек! Он, а быть может она, улыбался, своим огромным жабьим ртом, перемешивая что-то жидкое в чашке.
Память. Где я? Почему-то память возвращалась очень медленно. Мутное пятно событий проявлялось кусками. Постепенно из кусочков складывалась мозаика картин прошлого, и через минуту составления целой картины, я вдруг все вспомнил и улыбнулся, глупо моргая, в ответ на улыбку шамана. На этот раз его ореол подсвечивался зеленым. Он спокойно ворошил почти потухшие угольки очага, на краю которого стояли какие-то глиняные ковшики и котелки. Подхватив один из ковшиков, он налил из нее в чашку, на востоке сказали бы в пиалу, и долил из другого сосуда стоявшего отдельно и протянул мне. Я, осоловело, еле двигая онемевшими конечностями, поднялся. Сел на край топчана и принял от шамана чашку, благодарно кивнув ему. Я пил, наслаждаясь каждым глотком. Очень приятный травяной отвар напоминал по вкусу белый шоколад в сочетании с мятой и еще какими-то приятными запахами и вкусом. Допив, я протянул чашку шаману, он меня понял и, улыбнувшись, ну так мне показалось, налил еще одну порцию. Вместе с чашкой он протянул блюдо с вялеными фруктами и чем-то напоминающим овсяное печенье. Вторую чашку я уже пил не спеша, наслаждаясь каждым глотком и закусывая печеньем из фруктов. Шаман, молча с полуулыбкой спокойно смотрел на меня. Когда я закончил есть, он собрал стопкой все что напоминало посуду и встал. Я понял, что пора и честь знать. Расправил топчан, собрал свои вещи, поправил одежду и уже стал думать каким образом я буду благодарить его за гостеприимство, но через некоторое время понял, что сделал это зря. Меня повели на озеро мыться. На берегу озера, шаман разделся догола, это зрелище было явно не для слабонервных. Серая кожа, костяные наросты на всех суставах, четырехпалые, с узловатыми перепонками ноги, небольшой гребень на спине в области позвоночника, я так и не понял, на кого больше походили эти разумные существа, на человека-жабу или человека-ящера, или на то и на другое вместе, и немного еще на кого ни будь. Шаман сорвал на берегу охапку, каких-то цветов и передал их мне, он взял такую же охапку себе, зашел в воду и стал натираться цветами как мочалкой, периодически макая цветы в воде. Постепенно на его теле стала появляться мыльная пена. До меня дошло. Он предлагает помыться мыльными цветами. Такие, или очень похожие, цветы и у нас растут в средней полосе. Вымывшись и одевшись, мы отправились к тому самому сооружению, в виде огромной клетки, которую я заметил в первый день появления здесь. Клетка была пуста, но ощущение опасности рядом с ней, давило на мозги. Шаман глядел то на меня то на клетку и улыбнувшись протянул мне красный, или все таки рубиновый кристалл, с отверстием в котором была вдета кожаная переплетенная веревка. Он жестом показал, что бы я надел этот камень на шею.
Когда я надел это украшение на шею, в моих глазах сверкнуло, и картина мира изменилась, вернее в мире появились новые персонажи, которых я раньше не видел. В клетке сидела огромная тварь. Размером с мамонта, или еще больше, бесформенная, грязно-белая, лохматая куча с огромным, одним белесым глазом, и просто безразмерной пастью утыканной острыми, разной высоты белыми острыми, с зазубринами, зубами. Ореол у этой кучи белой шерсти был ярко красный. Страшилище уставилось на меня немигающим белесым глазом, огромная пасть жевала какие-то рычащие звуки, и медленно перекатываясь с боку на бок, приближалось ко мне. Я инстинктивно стал отходить от клетки, страшилище двигалось, наращивая скорость! Воины, которых я до этого не видел, приготовили длинные копья, но все равно не успели среагировать на страшный удар проломивший стену, сделанную из молодых стволов деревьев. Сломав выставленные копья, разинув страшную пасть, чудовище ухватило одного из воинов и стало жевать вместе с копьем, вываливаясь за край клетки! Остальные воины стали втыкать в него копья, но это мало помогало! Шаман бросил в него какой-то камушек и тот взорвался облаком белой пыли, которая охватила всего монстра, но это лишь замедлило его. Я решил сделать, хоть что ни будь. Озираясь и отступая, я по наитию, по какой-то космической интуиции воспользовался изобретением пауков, раскрутил и отправил в чудовище пращу с заправленным в нее баллоном с клеем! Брызги клейкой жидкости веером охватили белое чудовище, и поначалу это выглядело нелепо для такой огромной твари, но за тем нити клея натянулись как струны, они не порвались и не растянулись при движении монстра, наоборот, начали сжиматься и затягиваться. Монстру все сложнее стало передвигаться. Я достал еще один баллон с жидкой сетью и запустил опять, новые нити клея пересеклись с предыдущими, и еще больше усилили стягивание сети, чудовище на глазах стало превращаться в огромный дергающийся белый ком шерсти собранный в тесную, но очень крепкую сетку. Из последних сил оно дернулось, раскидывая воинов как муравьев, еще раз попыталось разгрызть сетку, но лишь раскрошило и сломало зубы, а чем больше оно дергалось, тем больше затягивалась сеть в тугой комок. Ослабнув и сдавшись окончательно, чудовище протяжно завыло, обреченно уставившись в небо своим безумным глазом.
