Текст книги "Татары Верхнего и Среднего Поволжья — участники Смуты начала XVII века"

Автор книги: Мулланур Ишеев

Соавторы: Максум Акчурин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Каким–то образом оказался в стане Лжедмитрия II. В декабре 1610 г. отомстил Лжедмитрию II за смерть касимовского хана Ураз–Мухаммеда, выбрав момент, убил самозванца – «прискакав к саням на коне, рассек царя саблей, а младший брат его отсек царю руку»[101]101
  Дневник событий, относящихся к Смутному времени (1603–1613 гг.), известный под именем Истории ложного Димитрия // Русская историческая библиотека. Т. 1. – СПб., 1872. – С. 222.


[Закрыть]. После этого Урак отъехал в Крым. Породнился с беком крымских ногаев Кантемиром, который начал гражданскую войну в ханстве. В мае 1639 г. хану Бахадыру–Гирею удалось заманить Урака в Бахчисарай и казнить[102]102
  Трепавлов В. В. Российские княжеские роды ногайского происхождения (генеалогические истоки и ранняя история) // Тюркологический сборник: 2002: Россия и тюркский мир. – М.: Вост. лит., 2003. – С. 320–353.


[Закрыть].

Князь Аклыч Тугушев, свияжский татарин. Отец князя Аклыча князь Тугуш Девлет Бахтызович неоднократно возглавлял походы против луговых черемис, в одном из таких походов в 1576 г. был убит знатный ногайский мурза[103]103
  Посольская книга по связям России с Ногайской Ордой (1576 г.). – М., 2003. – С. 54.


[Закрыть], зимой 1581–82 гг. князь Тугуш был воеводой сторожевого полка в войсках, посланных против луговых черемис из Чебоксар[104]104
  Разрядная книга 1475–1605 гг. Т. III. Ч. I. – М., 1984. – С. 208.


[Закрыть]. По имени князя Аклыча названа административная область в Свияжском уезде – «князь Аклычева сотня».

Казанский дьяк Никанор Шульгин, находясь с казанским войском а Арзамасе, послал в Рязань свияжский отряд «лутчих ратных людей» 600 человек[105]105
  Морозова Л. Е. Россия на пути из Смуты: Избрание на царство Михаила Федоровича. М. 2005. – С. 342.


[Закрыть], в котором также находились свияжские князья мурз и татар. Эта сила оказала существенную военную помощь в изгнании Ивана Заруцкого из Рязанского края. Воевода Мирон Вельяминов «дождався казанских людей и пришед к Серебреному острогу с ратными людми, воровских людей побил и от асады свободил»[106]106
  Челобитная Вельяминовых – источник по истории России начала XVII в. // Советские архивы. – 1983. – № 2. – С. 138.


[Закрыть]. В Отписке Земского собора говорится, что «Переславля Резанскаго дворяне и дети боярские, и Казанскаго государства Свияжане: дворяне ж, и дети боярские, и князи, и мурзы, и всякие служилые» присягнули царю Михаилу Федоровичу, в тексте отписки перечеркнута фраза: «с сеунчем и отпискою послали к тебе, государю, Ивана Вельяминова с товарищи, четырех человек, казанского мурзу князя Аклыма Тугушева с товарищи, пятнадцать человек…»[107]107
  Морозова Л. Е. Россия на пути… – С. 322.


[Закрыть]. Видимо здесь неправильно прочтенное имя свияжского князя Аклыча Тугушева, который находился среди тех, кто привез послание о присяге в Москву – это была самая первая присяга новому царю, о чем также говорится в челобитной Вильяминовых: «И до присылки с Москвы бояр отец наш послал к отцу твоему, государю нашему, прежде всех городов Ивана Вельяминова с товарыщи де казанских князей и мурз дватцеть шесть человек»[108]108
  Челобитная Вельяминовых… – С. 138.


[Закрыть].

Кроме князя Аклыча, известны ещё имена свияжских татар находившихся в Переяславле–Рязанском – это Енбулат князь Бекшеев, Янгильдей Енадаров, Балтас Енмедерев, Ишей мурза Булатов, Явгостя Урманаев. Они прибыли в Москву к царю с челобитной о незаконных поборах, в которой отметили свои бывшие заслуги: «были мы холопи твои на твоей царьской службе в Переяславле Рязанском с твоим государевым воеводою с Мироном Ондреевичем Вельяминовым и ходили за Ивашком Заруцким и многие смутные городы привели к тебе государю»[109]109
  Чтения в Императорском обществе истории и древностей российских. Кн. 4. 1915. – С. 121.


[Закрыть].

Крымсара Карачурин, чебоксарский татарин, в 1609/10 г. приводил свой отряд на «казанскую сторону на Подольские места … со многою з горною черемисою и с чювашею»[110]110
  Сказки дворян Нижегородского ополчения…


[Закрыть]. О Крымсаре Карачурине есть упоминание в грамоте[111]111
  Грамота царя Василия Ивановича Шуйского в Свияжск; 1606 г. // Костромская старина. – 1894. – Вып. 3. – С. 4–11.


[Закрыть] царя Шуйского от 25 ноября 1606 г., тогда ещё он был на стороне московского правительства, ему предписывалось выйти из Цивильска «с новокрещенными с татары и с черемисою с охочими людьми» и присоединиться к отрядам других городов, для взятия охваченного мятежом Курмыша, в той грамоте назван новокрещеном Иваном.

Князь Камай Смиленев, казанский князь, один из богатейших помещиков Казанского уезда, в 1610/11 г. собирал повстанческое войско из служилых татар, чуваш и черемис под д. Высокая Гора для похода на Казань, «хотели приступат х Казани»[112]112
  Отписка в Посольский Приказ казанского воеводы боярина князя Ивана Михайловича Воротынского «с товарищи»; 1615 г. // Веселовский С. Б. Семь сборов запросных и пятинных денег в первые годы царствования Михаила Федоровича. – М., 1908. – С. 156.


[Закрыть]. В писцовой книге Ивана Болтина 1602–1603 гг.[113]113
  Писцовая книга Казанского уезда 1602–1603 годов. – Казань, 1979. – С. 118.


[Закрыть] описаны его обширные поместья, оклад составлял 20 рублей.

Еналей Енмаметев (Елмаметев, Еммаметев), служилый татарин Арской дороги Казанского уезда, согласно писцовых книг 1602–1603 гг., был крупным помещиком, с окладом 7 рублей, владел кабаком. Его помещиков двор находился в деревне, «что была пустошь Урмат», имел 5 сыновей, с ним также жили два брата[114]114
  Там же. – С. 133.


[Закрыть]. В 1615–1616 гг. возглавлял крупное восстание в Казанском крае, известное как «Еналеевское восстание». В некоторых документах это восстание ещё называли «татарской войной» или «Еналеевщиной»[115]115
  Документы и материалы по истории Мордовской АССР. Т. 1. Ч. 2. – Саранск, 1951. – С. 16.


[Закрыть].

Население Казанского уезда в условия постоянных войн оказалось в крайне тяжелом положение, свияжским и казанским воеводам в марте 1615 г. поступили грамоты от нового царя на организацию денежных сборов для «ратных людей», которые оказались непосильными и вызвали недовольство, о чем предупреждал царя казанский воевода Воротынский и отговаривал сборщиков: «чтоб они до твоего государева указу для денежного збору в чювашу и в черемису не посылали, тем бы чюваши и черемисы не ожесточити»[116]116
  Отписка в Посольский Приказ казанского воеводы… – С. 157.


[Закрыть]. В том же году было собрано казанское войско, для военной службы мобилизовали даже ясачное население[117]117
  Разрядная книга 7123 г. С предисловием И. Беляева. – Врем. Моск. об–ва ист. и древн. росс. – Кн. 1. Отд. II. – М., 1849. – С. 33.


[Закрыть]. «Казанская рать» прибыла в распоряжение князя Дмитрия Михайловича Пожарского, который воевал с польским полковником Лисовским. «Он же с ними собрался и пошел к Перемышлю на Лисовского»[118]118
  Книга называемая «Новый летописец» // Хроники смутного времени. – М.: Фонд Сергея Дубова, 1998. – С. 389.


[Закрыть], однако Дмитрий Пожарский сильно заболел и казанцы отказались дальше воевать и вернулись по домам: «Ратные же люди за Лисовским не пошли потому, что все казанские люди побежали в Казань»[119]119
  Там же. – С. 390.


[Закрыть]. Возвращение казанского войска, видимо, послужило толчком к началу восстания. В «Карамзинском хронографе» сообщается «Казанские татаровя и черемиса Еналейка Шугуров с товарищи заворовали, голов стрелецких побили Микиту Зузина, да Савостьяна Онучина»[120]120
  Попов А. Изборник славянских и русских сочинений и статей, внесенных в хронографы русской редакции. М., 1869. – С. 362.


[Закрыть]. Еналей в этой летописи назван Шугуровым, но по другим документам он Енмаметев. Татарин по имени Еналей Шугуров упоминается в связи с повстанческим движением в 1609 г. в Свияжском уезде, но это судя по всему другой человек – князь Алатырского уезда (см. князь Еналей Шугуров), тогда как Еналей Енмаметев служилый татарин Казанского уезда. В Пермской летописи сообщается, что восстание сопровождалось осадой Казани, хотя другие источники об этом ничего не говорят: «Продерзостные и скорые к бунту, по тогдашнему времени, Казанские татары, наруша подданства своего присягу, взяв в свои головы безумное надмение, в 7124 (1615/16) году вдруг взбунтовались, и к ним пристали чуваша, черемисы, вотяки и башкирцы. Они, собравшись великим скопом, учинили на Казань нападение и держали оную несколько времени в осаде, а прочие изменники пошли к реке Каме и стоящие по Каме пригородки Сарапул и Осу, також держали в осаде…»[121]121
  Али Рахим Новые списки… – С. 585–586.


[Закрыть].

Карательным отрядам удалось подавить восстание, Еналей был схвачен. И «тое же зимы» для расследования и суда в Казань и «Казанские городы» из Москвы направилась делегация, в составе которой был знаменитый Кузьма Минин. Прибыв в город, «про татарскую измену и про воровство сыскивали, а татар и черемису на пытках пытали, а иных за воровство и измену казнили»[122]122
  Попов А. Изборник славянских… – С. 362.


[Закрыть]. Еналей также был казнен в Казани. А сам Минин при возвращении в Москву умер[123]123
  Там же. – С. 363.


[Закрыть].

За участие в подавлении восстания царем были пожалованы некоторые служилые татары. Так за поимку Еналея отмечен Емей Хозяшев сын Сююндюков, сказано «что он, Емей, изменника Еналейка изымал, привел в Казань», в награду ему отдали «изменничье Еналеиково поместья и вотчины Еммаметова»[124]124
  ЦГА ТАССР, ф. 10, оп. 5, д. 1169, л. 36–37 // Документы по истории Казанского края из архивохранилищ Татарской АССР (вторая половина XVI–XVII вв.). – Казань, 1990. – С. 109–110.


[Закрыть]. В грамоте 1617 г. Чорая Курмандербышева написано: «отец де его Арак убит на государеве службе во 1616 году, как ходили на вора на Еналейка, и государь бы царь пожаловал отца его поместьем в деревне Большом Куюке… по Ногайской дороге»[125]125
  Древние грамоты и разные документы (материалы для истории Казанской епархии), собранные протоиереем Евфимием Маловым // Известия Общества археологии, истории и этнографии. – 1902. – Т. 18. Вып. 1–3. – С. 1–54.


[Закрыть].

Были схвачены Еналеевы сыновья Урекей, Ижбулат и Битуган (Айтуган), они участвовали в восстании вместе с отцом. Их вывезли из Казани в Москву и сослали в Великий Новгород. После смерти Емея Хозяшева в 1633 г. – «Емей, будучи на нашей службе, умер под Смоленским», Ижбулат и Битуган решили вернуть себе отцовские владения и подали челобитную, братья получили отказ, их отцовские владения достались Уразгильдею и Чурючею – детям Емея Сююндюкова[126]126
  Документы по истории Казанского края… – С. 109–110.


[Закрыть].

Возможно, именно о Еналее вспоминают мурзы Новой и Старой татарских слобод Казани в 1767 г., когда, перечисляя заслуги своих предков на царской службе, сообщают о походе «в 7120 (1612) против бунтовщика Казанского уезда Арской дороги, татарина Дусаноли»[127]127
  Наказ мурз татарских Старой и Новой слобод // Сборник Императорского Русского Исторического общества. Т. 115. – СПб., 1903. – С. 306.


[Закрыть].

Янсара Тенеев, служилый татарин Казанского уезда, участник «Еналеевского восстания» 1615–1616 гг. Согласно писцовых книг Ивана Болтина 1602–1603 гг. о нем известно, что проживал со своим отцом Тенеем (Текеем) Янчуриным в д. Малой Салтан Ногайской дороги, там был их помещиков двор[128]128
  Писцовая книга Казанского уезда… – С. 52.


[Закрыть]. Вотчина, которой владел Янсара с братьями, «истари» принадлежала ещё их предкам во времена Казанского ханства, «а после Казанскаго взятья владели тою вотчиною Тенеев отец Янчюрина, да дед его Салтанал»[129]129
  Труды Саратовской ученой архивной комиссии. Т. 2. Вып. 2. – Саратов, 1890. – С. 311.


[Закрыть]. Янсара Тенеев был схвачен и отправлен в Москву «и на Москве умер же»[130]130
  Там же.


[Закрыть].

В заключение хотелось бы отметить, что если до и во время Смуты татарская аристократия представляла собой хотя и достаточно ограниченный, но все же институт власти, то после воцарения новой династии Романовых этот институт был ликвидирован. А, например, многие князья – участники Смуты, оказались последними законными татарскими князьями, поскольку после их смерти потомки уже не получали княжеских титулов, если конечно они не принимали крещение, правда в этом случае это уже были не татарские князья.

Татарские полки под руководством своей знати представляли собой довольно самостоятельную и значительную военную силу, а эпоха Смуты, наверно, тот самый последний период в татарской истории, когда с этой силой приходилось считаться.