Текст книги "Посмотри в мои глаза"

Автор книги: Мойра Джексон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Джейк подъехал к дому, вышел из пикапа и обратился к Нэду:

– Забирай машину. Я заеду к тебе, и мы все уладим.

Николь потеряла брата, потеряла свои деньги и, судя по всему, скоро потеряет и работу. Единственное, что у нее оставалось, это независимость. И вот теперь Джейк посягает даже на нее. Нет, она не позволит распоряжаться своей жизнью. Она ему покажет, с кем связался! Она не из тех, кто как щепка плывут по течению, может постоять за себя, и сейчас самоуверенный упрямец по имени Джейк Мэтер убедится в этом.

Глава 6

– Скажи ему, чтобы оставил мою машину в покое!

– Нет.

– Что значит «нет»? Да это настоящее воровство! – кипела Николь.

– Я просто хочу быть уверен, что, когда ты уедешь отсюда, твоя машина не будет спотыкаться на каждой кочке, как старая хромая кляча.

– Джейк, тебе не надоело напоминать, что я здесь временно? – Яд так и сочился из девушки. – Не утруждай себя. Я, слава Богу, на память пока не жалуюсь. Кстати, боюсь, что придется уехать без единого цента в кармане. Ты хорошо помогаешь тратить мои деньги. Мне придется оплатить услуги механика, хотя на эти расходы я не рассчитывала.

– Не говори ерунды. Ни за что тебе платить не придется.

– Да неужели? – Николь смотрела на удалявшийся фургончик, который вез ее машину. – Верится с трудом, – ехидно добавила она и сразу же почувствовала, что зашла слишком далеко.

Скулы, сведенные злобой, явно проступили на лице Джейка. У него был такой ледяной вид, что он, очевидно, мог заморозить все вокруг. Даже когда он спорил, то выглядел менее устрашающе, чем сейчас, молчаливый и прятавший гнев внутри. Но Николь уже не могла остановиться. Нервы не выдержали. Такое бывало и раньше. В большинстве случаев позднее она сожалела о том, что не могла вовремя прикусить язык. Но сейчас пошла вразнос…

– Ты, кажется, ждешь, что я буду умолять о прощении? Как же! Я усомнилась в твоем благородстве и честности! Так знай, что ты не заслужил извинений и не дождешься их. – Развернувшись, Николь пошла к двери.

Николь и не подозревала, что всегда спокойный Джейк может так стремительно двигаться. Тяжелая, как камень, рука придавила ей плечо, резко дернула, и не успела она и рта открыть, как очутилась лицом к лицу с разгневанным мужчиной.

– Твоя благодарность мне не нужна. – Холодные, стальные слова больно задевали ее. – Хочу, чтобы ты поняла, что я защищаю тебя.

Николь в испуге отступила на шаг.

– Я не просила тебя об этом, – проговорила она неуверенно.

– Папочка! – послышался голос Роберта из детской. – Папочка, это ты?

– Кому действительно нужна твоя защита, так это Робби, а не мне. Я не ребенок. – Николь заговорила с явным торжеством.

– Наш разговор еще не закончен, – глухо выговорил Джейк, идя на голос сына.

– Мне тоже надо очень многое тебе сказать, – согласилась Николь.

– Поговорим, когда Роберт ляжет спать.

– С нетерпением буду ждать. – Последнее слово Николь постаралась оставить за собой.

Николь раскладывала рисовый пудинг с сухофруктами по тарелкам, пока Роберт с увлечением рассказывал отцу, как помогал его готовить. На самом деле пудинг получился неудачный – слишком сухой. Пусть папочка полакомится, с издевкой думала Николь и положила в тарелку Джейка еще один кусок побольше. Она расставила тарелки и принесла кувшин с молоком.

– Ты не добавляешь молоко в пудинг? – обратилась она к Джейку.

– Да. Если его добавить, пудинг рассыпается. А я этого не люблю.

– Робби, а тебе я все-таки советую добавить немного молока. Может, так больше понравится?

Малыш согласно кивнул, и Николь налила в тарелки себе и Робби немного молока.

Джейк не обманул ее злорадных ожиданий. На его лице она прочла именно те чувства, что и хотела. Он брал пудинг кусочек за кусочком и молча жевал его. Когда Джейк поднял глаза, Николь чуть не рассмеялась. Отламывая кусочек своего размокшего пудинга, девушка закрыла глаза от удовольствия и произнесла:

– Робби, ты замечательно готовишь. Пудинг – просто объеденье. – И она посмотрела на Джейка, ожидая ответной реплики.

– Да, очень вкусно, сынок.

Лицо ребенка стало расплываться в улыбке от похвалы.

Николь быстро доела свою крошечную порцию и довольно откинулась на спинку стула. Джейк поинтересовался, не звонили ли ему по поводу объявления. Роберт ответил, что нет, – только несколько раз звонили люди, которые ошибались номером.

В другое время Николь стало бы стыдно за неудавшийся десерт и жалко Джейка, который как заботливый отец вынужден был съесть его до последней крошки, чтобы не обидеть сына. Но сейчас старательно скрываемое неудовольствие, с которым Джейк жевал сухой пудинг, только забавляло ее. Николь вообще хотела, чтобы он подавился, тогда она в качестве оказания первой помощи могла бы дать ему хорошую затрещину.

– Ну как тебе пудинг с молоком, сынок?

– Очень вкусно, папочка.

Николь придвинула кувшин с молоком к себе.

– Джейк, мне так не хочется, чтобы твой пудинг развалился в молоке. Так он выглядит гораздо аппетитнее.

Глаза Джейка сузились, но он не произнес ни слова, хотя видно, что на языке вертелось несколько «приятных» выражений специально для Николь. Но ему не оставалось ничего другого, как отправить в рот очередной кусок пудинга.

Часа через два Роберта уложили спать. И они могли поговорить. Перед тем как вернуться к разговору о машине, Николь заговорила о том, что волновало ее в связи с приближающимся днем рождения.

– Джейк, могу я подарить Робби котенка?

– Но зачем? У него же есть Гулливер?

Джейк уселся на ступеньку и облокотился на перила. Так он любил сидеть каждый вечер.

– Я думаю, что мальчику нужен кто-то меньше него самого. Он будет чувствовать себя взрослее и сильнее, и это, возможно, ослабит его страхи.

Джейк поднял голову и внимательно посмотрел на Николь. Предложение заинтересовало его.

– Есть и еще одна причина, – продолжала Николь. – Его забота сконцентрирована только на собаке. Робби так привязан к Гулливеру, что, если с собакой что-нибудь случится, мальчику будет очень трудно оправиться.

Думает ли она о брате, о той боли, которую принесла его потеря? – задал себе вопрос Джейк. Но независимо от ответа, Николь вновь смогла понять, что нужно его мальчику, лучше, чем сам Джейк.

– Да, пожалуй, ты права, – задумчиво произнес мужчина. – Подарить котенка – хорошая идея.

– Тогда мне нужна твоя помощь. Я никого здесь не знаю и понятия не имею, откуда взять котенка.

Так, теперь, когда она всласть поиздевалась надо мною, понадобилась моя помощь, подумал про себя Джейк, но вслух произнес:

– Хорошо, я помогу тебе в этом.

Он поднял голову и посмотрел на Николь. Непослушная прядь волос упала ей на лицо, и она попыталась ее сдуть. Но упрямая прядка отказывалась повиноваться и снова оказывалась у Николь перед глазами. И вдруг, не отдавая себе отчета в том, что делает, Джейк поднялся и, коснувшись пальцами мягких волос Николь, откинул их с лица. Это неожиданное движение заставило девушку отстраниться. Ему тоже лучше держаться подальше от нее и этого запаха цветов, который всюду сопровождал девушку. Иначе руки снова захотят коснуться нежной кожи, густых мягких волос, и их трудно будет удержать от этого. Джейк опустился на прежнее место и прислонился к перилам.

Теперь, когда вопрос, волнующий Николь, был решен, она вернулась к их предыдущему разговору.

– Джейк, а теперь давай разберемся с моей машиной. Ты правильно решил, что она требует ремонта, и вызвал мастера. Но неужели ты думаешь, что я не отдала бы ее в ремонт сама, если бы финансовое положение позволило сделать это. Теперь я должна выложить все до последнего цента, чтобы заплатить этому Нэду.

– Все? Выговорилась? А теперь послушай меня, женщина! Ты просто неправильно поняла ситуацию. За ремонт заплачу я.

– Это моя машина, и, какая бы она ни была, ты не имеешь права распоряжаться ею, даже если бы она на глазах у всех разваливалась на куски.

– Но согласись, что сейчас ты зависишь от меня. И мой долг заботиться о тебе, потому что ты заботишься о моем сыне. К тому же я сам буду спокоен, зная, что ты покинешь мой дом на машине, которая сможет отъехать от крыльца.

Николь закусила губы. Ее всю буквально трясло от ярости. Почти вплотную девушка подошла к Джейку.

– Ах, беспокоишься о моей безопасности? – прошипела девушка, зло сверкая глазами. Да как этот Джейк Мэтер может говорить о ее безопасности, когда из-за него она потеряет работу, которую нашла с таким трудом. Но Николь не доставит ему такого удовольствия и не даст понять, насколько ей необходима работа. У нее тоже есть гордость.

– Так, значит, то, что я уеду на отремонтированной машине, принесет тебе покой? – повторила она. – Я готова отдать всю себя, чтобы помочь вам, а ты дал мне тридцать дней, после которых мне следует в полной безопасности убраться на все четыре стороны. И ты еще хочешь покоя? Вот это тебе для спокойствия. – Вне себя, Николь размахнулась и влепила Джейку пощечину.

Чаша терпения была переполнена. Мужчина схватил девушку за руку и притянул к себе. В глазах Николь он прочитал, что она хочет ударить его еще раз. Но пальцы его уже погрузились в ее волосы, а аромат сирени и особенный запах нежной кожи щекотал ноздри. Джейк понял, что зашел слишком далеко, теперь все зароки не прикасаться к Николь ничего не значат. Его губы потянулись к ее горячим влажным губам…

Как только Николь почувствовала вкус его губ, гнев сразу куда-то испарился. Снова захотелось ощутить огонь, который загорался, когда он целовал и ласкал ее. А сегодня днем достаточно было его взгляда, чтобы пробудить в ней желание.

Слишком долго она жила одна и, наверно, поэтому так наслаждается близостью мужчины. Так приятно чувствовать, как желание, сжигающее Джейка, передается ей, проникая в каждую клеточку тела. Пальцы Джейка осторожно коснулись ее груди. От этого легкого прикосновения по телу Николь пробежала волна приятного возбуждения. Девушка прижалась к Джейку еще сильнее. Но тут тишину нарушил крик:

– Нет!..

Мужчина и женщина тут же отскочили друг от друга и какое-то время непонимающе смотрели, слишком одурманенные, чтобы сразу понять, кто это кричит. Послышался стон и громкий собачий лай. Все встало на свои места. Кричал Робби.

Николь понеслась первая, за ней Джейк. Они почти взлетели по лестнице на второй этаж и обнаружили, что мальчик лежит в постели. Одеяло откинуто в сторону, наверное, он кричал во сне. Сейчас малыш мирно посапывал, значит, кошмар прекратился. Всего-навсего – дурной сон. Гулливера, видимо, тоже испугал крик маленького хозяина, и верный друг залаял, чтобы позвать на помощь. Теперь пес успокоился и внимательно смотрел на всех, усевшись на коврик у кровати.

Джейк взял сына на руки и, тихонько покачивая, стал гладить его по голове.

– Все в порядке, сынок. Все в порядке, – приговаривал Джейк.

Николь шептала нежные и ласковые слова на ушко малыша, тоже стараясь успокоить.

Но вот Роберт открыл глазенки. Увидев обеспокоенного отца, он крепко обнял его за шею и прижался всем тельцем к широкой груди.

– Успокойся, сынок, мы с тобой. Тебе снился дурной сон, всего лишь сон.

Но мальчик ничего не говорил. Хлопая сонными глазками, он не совсем понимал, как это в его комнате вдруг оказались и папа, и Николь. Он протянул сжатый кулачок в сторону девушки.

– Что такое. Роберт? – спросила она.

– Вот, – произнес наконец мальчик и разжал кулачок. На ладошке лежала мама из игрушечного семейства фермера.

– Забери ее, – в глазах мальчика заблестели слезы. – Мне не нужна игрушечная мама. Мамы всегда уходят. И ты тоже уйдешь, я знаю.

Николь взяла фигурку, согретую ручкой малыша. Она посмотрела на Джейка. Глаза защипало, горло сдавило беззвучное рыдание. Но что она может ответить? «Нет, я никогда не оставлю тебя»? – когда она прекрасно знает, что скоро действительно придется проститься с этим домом.

– Да, Робби, мне придется уехать, – тихо сказала Николь.

Скулы опять резко обозначились на лице Джейка. Николь видела, что он тоже взбудоражен, но не знает, что сказать сыну, чтобы его успокоить.

А мальчик все смотрел с обидой и укором на Николь.

– Ведь ты уйдешь? Уйдешь, как все мамы?

– Не бойся, малыш, я уйду только тогда, когда ты захочешь этого. – Она наклонилась и поцеловала Роберта в лобик. Затем встала и тихо вышла из комнаты.

Прошло больше часа, прежде чем Джейк присоединился к ней на кухне. Стараясь согреться, Николь надела толстый пушистый свитер. Но это не очень помогло, и сейчас девушка держала в руках кружку горячего кофе, надеясь и согреться, и успокоиться.

Джейк тоже налил себе кофе и сел напротив Николь.

– Я больше ничего не могла ему сказать. – Девушка чувствовала себя виноватой. Казалось, что она сделала что-то не так, не смогла успокоить мальчика.

– Я тебя понимаю, – спокойно произнес Джейк. Он чуть подался вперед и накрыл ладонями руки расстроенной девушки.

– Прости меня, – сказала Николь, сама точно не зная, за что именно просит прощения и отчего слезы наворачиваются на глаза. Было жалко их всех. И маленького мальчика, которому снятся кошмары, в которых мать делает ему больно, обманывает, бросает его, хотя в ладошке на ночь он крепко сжал игрушечную маму. И отца, отчаянно пытающегося сделать все, чтобы помочь своему ребенку, но у которого не очень-то это получается. И было жалко себя. Особенно когда Джейк отнял руки и холод одиночества снова сковал ее. Когда мужчина встал из-за стола, Николь захотелось разрыдаться.

Но вместо того чтобы уйти, Джейк обогнул стол и подошел к девушке. Он поднял ее на руки, сел на стул и опустил к себе на колени. Николь крепко прижалась к нему и глубоко вздохнула.

– Прости, пожалуйста, – повторила девушка, чувствуя, что не в силах больше сдерживаться. Слезы градом закапали ему на рубашку.

Джейк положил ее голову себе на плечо и аккуратно вытер слезы.

– Неужели наша гордая и отважная Николь плачет? Не верю своим глазам…

Простые слова согрели ей душу. Николь прекрасно понимала, что слово «отважная» вряд ли ей подходит. Это слово не подходит тому, кто не может помочь ребенку, кто не в силах облегчить его боль.

– Не плачь, малышка. Ты не виновата, что Роберта преследуют такие сны. Другая стала их причиной.

Джейк поглаживал девушку по голове, совсем так же, как только что гладил сына.

– Ты просишь у меня прощения. Но это я должен делать. Вместо того чтобы оставить в покое, я снова и снова терзаю тебя разговорами об отъезде.

– Жалеешь, что я вызываю в тебе нормальные человеческие чувства? – спросила Николь, сама удивляясь, с каким нетерпением и страхом ждет ответа.

– Да, – немного поколебавшись, ответил Джейк. – Наверное, я больше боюсь за себя, чем за сына.

У Николь как бы оборвалось что-то внутри, но он смущенно продолжил:

– Жалею, жалею и очень, потому что вместо того, чтобы думать о сыне, постоянно думаю только о тебе…

Николь выпрямилась, а когда Джейк снова попытался притянуть ее к себе, поднялась с его коленей.

– Если ты хочешь найти мне замену, пожалуйста, сделай это скорее.

Девушка медленно поднялась в свою комнату. Прислонившись спиной к двери, она осталась наедине с собой, своими мыслями, своим одиночеством и холодом…

Глава 7

Николь выключила двигатель, и пикап замер около дома. Гулливер, который сидел на заднем сиденье, ткнулся в шею холодным влажным носом, довольный, что закончилась утомительная тряска.

Роберт засмеялся.

– Ты видишь, Гулливер любит тебя.

– Очень хорошо, – сказала Николь, открывая дверцу и выпрыгивая из машины. – Не хотела бы я иметь такого большого и зубастого врага.

– А еще очень сильного и бесстрашного, – в глазах Роберта прыгали веселые искорки.

Николь улыбнулась. Приятно видеть, как от ночных кошмаров не осталось и следа. Мальчик смеется и радуется жизни. Наверное, помогло и то, что за завтраком Джейк сообщил, что сегодня Джейсон привезет на ферму их лошадей. Теперь они смогут все вместе кататься верхом.

– Гулливер любит тебя, ты разрешила ему поехать в город за покупками, – объявил Робби, спрыгивая на землю. Его пушистый друг последовал за ним.

– Да нет. Это тебя он должен благодарить за идею.

Николь взяла пакеты с покупками и направилась к дому. Мальчик, довольно улыбаясь, бежал за ней.

Когда они открыли дверь, то услышали, что телефон звонит вовсю.

– Я возьму трубку! – крикнул Роберт и поспешил к телефону.

– Вы ошиблись номером, – услышала Николь его голосок.

Через час к прогулке верхом все было готово. Николь сложила в корзину еду, бутылки с водой и большую скатерть. Теперь они с Робби сидели на кухне и с нетерпением ждали приезда мужчин. Наконец послышался долгожданный шум подъезжающей машины. Они побежали на крыльцо и увидели, как Джейк и Джейсон выбрались из кабины небольшого грузовика и собирались выводить лошадей, которые испуганно топтались в прицепе. Но больше всего Николь поразило выражение лица Джейка.

Она впервые видела, чтобы этот рассудительный, пожалуй, даже суровый мужчина так по-детски радовался. Странное все-таки создание человек, порой достаточно немногого, чтобы почувствовать себя счастливым.

Вскоре лошадей вывели, успокоили, и можно было отправляться на прогулку. В детстве семья подруги Николь часто устраивала верховые прогулки, и Николь уверенно чувствовала себя в седле.

Лучи солнца нежно грели кожу, дул приятный теплый ветерок. Они не спеша ехали втроем, наслаждаясь тишиной и покоем. Николь начинала понимать, почему Джейк так любит землю. Девушка полной грудью вдохнула чистый теплый воздух.

– Как же здесь хорошо! В этой земле, солнце, зеленой траве и синем бесконечном небе есть что-то целительное, – она не сразу поняла, что говорит вслух. Николь оглянулась на Джейка. Тот с интересом смотрел, видимо ожидая продолжения речи.

– Когда мой брат болел, мы жили в городе среди образцов величайших достижений человеческого разума. Но они, как бы велики ни были, не смогли спасти жизнь Нику. Это лишний раз говорит, что человек ничто в сравнении с матерью-природой. – Николь обвела рукой бесконечные просторы.

Некоторое время всадники ехали молча, потом заговорил Джейк:

– После того как ушла Оливия, мне пришлось выбирать между сыном и землей, которая, как и ребенок, требовала ухода и заботы. Какое-то время мне казалось, что возможно совмещать и то, и другое. Но потом я понял, что эти вещи совместить не удастся. По крайней мере, пока Роберт хоть немного не оправится от удара и не подрастет. Для него мое время и внимание были важнее. Я даже не мог нанять кого-нибудь, чтобы присматривать за ним. Он боялся, что и я тоже оставлю его. Я вынужден был проводить с ним весь день. Каждый вечер сидел у его кровати, пока он не засыпал, а иногда и спал в его комнате. Когда Роберт просыпался и не видел меня рядом, он начинал плакать. И тогда я забросил все дела на ферме и сосредоточился на одном – исцелении сына.

К тому времени когда ушла Оливия, мои дела пошли в гору. Я уже нанял нескольких работников и собирался расширить хозяйство. И вдруг на руках у меня остался маленький ребенок. Случись это несколько позже, я, возможно, нашел бы надежного человека, который мог бы заменить меня на ферме, что-то вроде управляющего. Но все произошло слишком внезапно.

– Ну и что ты сделал? – спросила Николь, внимательно слушая рассказ Джейка. Пользуясь случаем, она старалась как можно больше узнать о его жизни.

– Я решил посвятить себя сыну. Мне пришлось на время отдать лошадей Джейсону, уволить работников и забыть о хозяйстве. – Джейк прервал рассказ и посмотрел куда-то вдаль, думая о своем. Потом повернулся к Николь и улыбнулся. – Пожалуй, хватит грустных воспоминаний. Лошади сегодня вернулись к хозяину. Мне кажется, это хороший повод, чтобы остановиться и хорошенько перекусить. Я знаю хорошее место совсем недалеко отсюда.

Джейк развернул лошадь и позвал Роберта, который ехал впереди. Николь и Джейк придерживали лошадей, чтобы дать маленькому всаднику почувствовать себя первым и чтобы он постоянно был на глазах.

Место, где они спешились, и в самом деле оказалось замечательным. Зеленый холмик – на берегу ручейка, в тени высоких деревьев.

Николь расстелила скатерть и аккуратно стала раскладывать жареных цыплят, овощной салат в пластиковой коробке, крутые яйца, картошку «в мундире» и тосты, смазанные джемом и медом. Не самые изысканные яства, но зато сытные, и как раз то, что нужно для скромного пикника. Скорость, с которой Роберт и Джейк поглощали предложенное, подтвердила правильность выбора.

После обеда Роберт устроился на валуне у ручейка. Он опустил ноги в воду и начал мастерить удочку из большой ветки, которую подобрал в траве.

Благодать! – думала Николь, погружаясь в приятную дрему, навеваемую солнечными лучами и журчанием ручья. Она почему-то представила, что на лужайке ее муж и ребенок, что все они – одна семья. Николь откинулась на траву и закрыла глаза, чтобы еще немного продлить сладкие грезы.

На следующее утро после дня рождения Роберта, который прошел просто чудесно, они все вместе поехали за котенком. Робби прыгал на месте от возбуждения и, обращаясь то к отцу, то к Николь, рассказывал, как познакомит нового питомца с Гулливером и они втроем будут играть. Николь невольно заразилась возбуждением мальчика, ей тоже захотелось поскорее увидеть котеночка.

Вскоре Роберт уже сидел среди целого выводка котят, не зная, какой из пяти пушистых комочков выбрать…

Семейство Никсонов жило неподалеку от Джейка. И мужу, и жене уже далеко за пятьдесят. Их дети выросли и жили своими домами.

Пока Робби мучился, кого из пушистиков выбрать, разговор зашел о недавно овдовевшей сестре мистера Никсона.

– Мелия поживет у нас еще некоторое время. Она ищет какую-нибудь работу.

У Николь все сжалось внутри. Надо узнать, какую именно работу ищет сестра хозяина, но язык не повиновался. Она просто смотрела на сестру мистера Никсона и видела отражение того, что искал Джейк, – пожилую, немного полную женщину с загорелым добрым лицом. Николь молча отошла в сторону, слыша, как заинтересованно Джейк расспрашивает о квалификации Мелии.

Николь присела рядом с Робби, надеясь, что с ним станет легче и сердце не будет сжиматься от боли при виде неподдельного внимания на лице Джейка. Но даже отсюда Николь слышала, что рассказывал мистер Никсон о своей сестре. Она понимала, что Мелия именно та женщина, которую Джейк хотел видеть в своем доме и которой собирался доверить воспитание сына.

Всю обратную дорогу Роберт не выпускал из рук коробку с маленьким серым комочком.

– Как ты назовешь котенка? – спросила Николь, обнимая малыша и стараясь забыть о страхе и тревоге, поселившихся в ней.

– Тоже Гулливер.

Она рассмеялась.

– А как же они догадаются, кого именно ты зовешь? Как насчет того, чтобы назвать котенка Пусси?

– Мне нравится это имя. – Роберт заглянул в коробку. – И ему, по-моему, тоже.

– А ты не боишься, что Гулливер будет сначала ревновать к Пусси? – оглядываясь, с улыбкой спросил Джейк.

– Как это?

– Понимаешь, – начала объяснять Николь, – раньше Гулливер был твоим единственным другом. Теперь же придется делить тебя с Пусси.

– Но я совсем не хочу обидеть Гулливера. – Робби растерялся.

– Я знаю, что надо сделать, – пришла на помощь Николь. – Когда мы приедем домой, ты побежишь к Гулливеру и приласкаешь его. А я отнесу коробку с Пусси в дом. Потом ты познакомишь собаку с нашим новым жильцом. Возможно, Гулливеру понравится Пусси, и он будет даже заботиться о нем. У животных такое иногда случается, когда зверь заботится о чужом детеныше, как о своем.

– Это просто здорово! Тогда я смог бы оставлять Гулливера присматривать за маленьким Пусси, когда пойду учиться.

Вскоре Гулливер обнаружил в комнате коробку с маленьким пушистым симпатягой. Первое знакомство-обнюхивание прошло хорошо. Большое собачье сердце было покорено, когда пушистый малыш доверчиво потерся мягким тельцем об огромную лапу Гулливера.

А через четверть часа Роберт со своими питомцами уже спал в детской.

В этот вечер Николь не пришла к Джейку, как всегда, сидевшему на крыльце. Она объяснила, что слишком устала и хочет спать, прекрасно понимая, что это неправда. Она долго ворочалась в постели, не в силах уснуть, заново переживая приятное ощущение семейной жизни, пусть даже придуманной…

– Есть ли такое место, куда котенок не ходил бы за Робби? – спросил Джейк, сидя за чашкой кофе.

– Нет, – Николь лукаво улыбнулась, наблюдая за мальчиком, который играл во дворе со своими четвероногими друзьями. – Гулливер тоже не отстает от них. Так они и ходят везде втроем.

– Спасибо тебе, Ник. Отличная идея – подарить Робби котенка. Он просто счастлив.

Уже два дня прошло с тех пор, как они побывали в гостях у Никсонов, а Джейк и не заикался, что наймет вместо меня Мелию, тревожно размышляла Николь. Джейк понял, что она может работать? Может, решил оставить ее? Да нет. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Мысль о том, что появилась реальная конкурентка, не оставляла девушку в эти дни ни на минуту. Вот и сейчас она готовит обед, а в голове вертится одна мысль: возьмет ли Джейк на работу Мелию или нет? А если возьмет, то как скоро? Но слово, которое донеслось из комнаты, где Роберт играл с Пусси и Гулливером, заставило обо всем забыть. Она действительно услышала «мама» или только показалось? Николь вытерла руки и застыла.

– Жили-были, – послышался голос Роберта, – красивый мужчина и прекрасная женщина. Звали их папа и мама. Папа и мама Мэтеры. Они поженились и жили на большой ферме. И жили очень счастливо. Любили друг друга сильно-сильно. Папа построил большой дом, чтобы в нем могла жить большая семья. И у них появился маленький мальчик. Сначала все было хорошо, пока он был малюткой, таким вот, как ты, Пусси. Мама и папа любили его, и он тоже очень сильно любил их. Мальчику хотелось, чтобы мама всегда была рядом, чтобы она говорила ему добрые ласковые слова. А еще хотелось быть фермером, как папа. – Котенок мяукнул, и Николь поняла, что Роберт укачивает Пусси, совсем как его укачивает Джейк, когда по ночам мальчика преследуют кошмары.

– Шшш, не плачь, Пусси, – приговаривал Роберт.

Николь вцепилась руками в стул, чтобы не побежать к малышу. Она никогда не поймет, что творится в душе ребенка, пока не даст самому откровенно рассказать о себе. И как ни трудно это выдержать, Николь не должна мешать ребенку. Пусть выскажет все, что накопилось на сердце.

– А потом все стало плохо. Папа Мэтер не знал, что случилось, потому что целый день работал на ферме. А мальчик был слишком маленьким и слабым, чтобы сделать что-то. Но женщина, мама Мэтер, знала, что все дело в маленьком мальчике.

У Николь от негодования захватило дыхание. Неужели у Оливии хватило жестокости обвинять ребенка?

– Папа Мэтер не видел, что с маленьким сыном что-то не так. Он просто любил его. А мальчик очень боялся, что папа обнаружит, что ребенок плохой, и разлюбит его. – Роберт всхлипнул, но мужественно продолжил рассказ.

– Мальчик старался быть хорошим и умным, но у него ничего не получалось. Все он делал неправильно. А потом папа перестал строить еще одну комнату, и мальчик понял, что папа Мэтер не хочет таких детей, как его маленький мальчик…

Николь не успевала вытирать слезы, которые одна за другой катились по щекам. Она должна все вытерпеть ради Роберта, ради Джейка.

– А потом мама Мэтер ушла. Маленький мальчик знал, почему она сделала это. Он был виноват во всем. А потом папа стал называть мальчика Робертом вместо Робби. Робби называли его раньше, когда мама еще не ушла и все было в порядке. А теперь никто не зовет мальчика Робби. Вот, Пусси, и сказке конец.

Николь вытерла глаза и сделала глубокий вздох, чтобы успокоиться. Нельзя, чтобы Робби догадался, что она плакала из-за его сказки. Николь вошла в комнату и присела с ребенком, который смотрел на нее широко раскрытыми испуганными глазами, влажными от слез.

– Я слышала, как ты разговаривал с Пусси.

– Только, пожалуйста, не рассказывай папочке. Если он узнает, что мама ушла из-за меня, то тоже уйдет. И я останусь совсем один.

Николь посадила Роберта на колени и обняла. Она чувствовала, как маленькое тельце вздрагивает от всхлипываний.

– Николь, пожалуйста, не говори ему ничего, – повторил он сквозь слезы.

Девушка поняла, что Робби не успокоится.

– Хорошо, я не расскажу ничего твоему папе, пока ты сам не разрешишь.

Робби уткнулся носиком ей в грудь и постепенно затих.

– Запомни, малыш, мама ушла вовсе не из-за тебя.

Он поднял заплаканное личико, посмотрел на Николь, но ничего не сказал.

– Все мамы любят своих детей, – начала Николь, не зная, что еще придумать, чтобы мальчик успокоился и не винил себя напрасно.

– Но тогда почему они уходят?

– Я не знаю, но уж точно их дети не виноваты в этом.

– Я расскажу тебе, почему ушла наша мама. Только обещай, что никогда не скажешь папе.

– Конечно-конечно.

– Она ушла, потому что я был слишком глупым. Она много раз говорила, что я совсем бестолковый, так и называла меня – «глупый Роб». А еще она все время повторяла: «Зачем Бог послал мне такого глупого ребенка?»

Николь не знала, что делают в таких случаях настоящие няни и что в подобных ситуациях советует педагогическая литература. Она просто крепче прижала к себе мальчика, принимая боль, которую переживал сейчас Роберт.

– Это неправда. Ты совсем не глупый и не бестолковый, наоборот, очень смышленый мальчик.

Роберт с недоверием посмотрел на Николь.

– Но тогда почему мама называла меня «глупый Роб»?

– Наверно, она говорила это сгоряча, когда была чем-то расстроена. И совсем не думала так на самом деле, – ответила Николь, вспоминая собственную мать. Та тоже не могла подарить своим детям любовь и ласку, в которых они так сильно нуждались. – Но это она вела себя неправильно, а не ты. Понимаешь, о чем я говорю?

Роберт кивнул в ответ.

– И давай договоримся, не было и нет «глупого Роба», а есть только «смышленый Роб». Ты согласен?

Николь чувствовала, как доверие постепенно оживало в Роберте. Он уже спокойно сидел на коленях, тихонько прижавшись к ней.

– Согласен, – тихо ответил ребенок.

Слезы навернулись на глаза Николь. Неужели удалось? Несчастное беззащитное дитя! Как несправедливо, что малыш так страдает из-за случайных слов, брошенных когда-то матерью. Эти слова, как занозы, засели в душе мальчика. И их непросто будет вытащить. Но она справится и с этим. Николь погладила мальчика по голове и почувствовала, как сначала одна, а потом и вторая маленькие ручки обвили ее шею.

– Гол! – закричала Николь, бросаясь за мячом, влетающим в импровизированные ворота. О футболе как о методе лечения душевных переживаний Николь никогда не слышала. Но выбрала эту игру, чтобы отвлечь Роберта от неприятных воспоминаний, и не ошиблась. Мальчик повеселел, особенно когда забил ей гол.