Текст книги "SOS ниоткуда"

Автор книги: Морис Лима

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Лима Морис
SOS ниоткуда

МОРИС ЛИМА

SOS ниоткуда

Перевод Н. Разумовой

1

Эта девушка не была уж очень красива. Не из тех, на кого заглядываются мужчины на всех планетах, во всех галактиках.

И все же, встретив ее взгляд, нельзя было не поразиться: глаза так и лучились искренностью и надеждой, освещавшими довольно банальные черты. За ними угадывалась пламенная душа.

Обычно она держалась незаметно и робко. И, видимо, только какие-то исключительные обстоятельства заставили ее набраться мужества и явиться в дом к знаменитости такого ранга, как кавалер Бруно Кокдор. Офицер-психолог отдыхал в горном Провансе после интересного, но утомительного полета в один из отдаленных миров. Контакты с внеземными цивилизациями, которые он устанавливал, были столь многочисленны и требовали таких нечеловеческих усилий, что даже его вымотали вконец, и он прчувствовал необходимость в уединении.

Вот уже несколько недель Бруно жил в одиночестве на роскошной вилле, окруженной великолепными горными пейзажами. Впрочем, у него был компаньон чудище Раке. Раке, бульдог-летучая мышь, был его неразлучным спутником во всех полетах с планеты на планету. Тихий, спокойный и верный друг, умевший, однако, постоять за хозяина, он здорово скрашивал ему жизнь.

Комфортабельный дом был вполне приспособлен к затворнической жизни. Вилла принадлежала близким друзьям Бруно – комиссару Мюска и его жене Коринне. Увидев, что Кокдор хочет побыть один, они вручили ему ключи, а сами отправились в круиз по Средиземному морю.

Обласканный теплом солнечного дня, ароматами лаванды, розмарина и вербены, Кокдор смотрел астровизор. Раке свернулся клубком у его ног, закутавшись в большие перепончатые крылья.

Хотя Бруно сам сбежал на некоторое время от суеты утомлявшего его мира, интересоваться космическими новостями он не перестал. Узнал он и о катастрофе звездолета, случившейся на подлете к огнедышащей Венере, и о мятеже роботов, быстро, впрочем, подавленном, но кое-что разрушившем на спутниках Сатурна, и о политических разногласиях, осложнивших отношения Солнечной системы с обитателями Альфы Центавра, и о проблеме Технократов из системы Лебедя: захотели создать высшую расу путем генетического отбора, а получили орду человекоподобных демонов, громадных и слабоумных! Теперь их собирались уничтожить, но не позволяли моральные соображения.

Все эти темы были расхожими для подобного рода передач.

Кокдор, сытый по горло развлекательными программами, размышлял о происшествиях, инцидентах, мелочных ссорах, свойственных людям. Они занимали его гораздо больше, чем песенки, которыми угощал его цветной стереоэкран.

Вдруг Раке оттопырил крылья и испустил особый свист, по которому Кокдор понял, что кто-то стоит у магнитной калитки.

Непрошенные гости раздражали его. Он поднялся, натянул на всякий случай халат, потому что из-за страшной жары не мог носить ничего, кроме плавок. Хорошо еще, что в саду был бассейн, куда он время от времени погружался.

По дороге к калитке Бруно задержался на террасе и скользнул взглядом по окрестностям, которые были похожи на прелестную театральную декорацию.

День клонился к вечеру. Солнце щедро изливало червонное золото на голубые Альпы. Впечатляющий контраст! Прямо перед Бруно лежал океан холмов, поросших невысокими деревьями, между ними там и сям поблескивали озера, напоминающие самоцветы, оправленные в камень гор, поседевших от зноя.

Громкая песнь цикад, как языческий гимн, поднималась к небесам, где плыли редкие, окрашенные пурпуром облака.

Кокдор подумал, что среди других планет именно Земля оказалась избранницей властелина мироздания и что легенда об Эдеме, бесспорно, имела реальную основу.

Раке продолжал беспокоиться. Между тем от низкой зарешеченной калитки уже доносился звонок.

У ворот сада Кокдор увидел электромобиль, а рядом незнакомую женщину, судя по всему, молодую. Бруно пригнулся к интерфону:

– Что вам нужно, мадемуазель?

– Могу ли я поговорить с кавалером Кокдором?

В интерфоне слышался звонкий, юный, почти детский голос.

Чуткий Бруно уловил легкие тревожные нотки.

– А по какому поводу?

Он понимал всю никчемность подобного вопроса, но ему так не хотелось ни с кем разговаривать! А эта девушка даже не была хорошенькой...

И все же минуту спустя он уже приглашал ее сесть. Девушка приехала из Парижа-на-Земле, ее звали Жоленой Варай.

– Так вы хотели со мной поговорить? Что, это так срочно?

Пусть не очень привлекательная, но она – женщина, и Бруно вежливо угостил ее лимонным коктейлем с капелькой виски.

Девушка поблагодарила, но скованность ее не проходила.

– Не такой уж я страшный,– сказал он, посмеиваясь.

Девушка смотрела на Ракса, и Бруно утихомирил его шлепком.

– Ракса боитесь? Ну, не надо! Псторы этого вида опасны только для людей с отрицательной аурой... а вы, мадемуазель Жолена, насколько я могу судить, к ним не относитесь.

Она взглянула на Бруно чуточку свободнее. Мысленно он дал ей девятнадцать-двадцать лет, не больше. Приятные, пожалуй, крупноватые черты лица смягчались большими голубыми глазами.

– Ну, так в чем дело?

Кокдор заранее мог предугадать, как пойдет беседа. После расслабляющего лимонного коктейля, под плавные мелодии, передаваемые станцией "Спейс Ройял", вся во власти обаяния, исходившего от этого известнейшего человека, который оказался таким простым, она набралась храбрости,

– Кавалер... Мой жених в смертельной опасности.

Она, видимо, сказала самое главное. Самое главное. И тут же разрыдалась. Раке поднялся, участливо посвистел и подошел к Жолене, балансируя полураскрытыми крыльями.

Отчаянно смутившись, девушка уткнулась в носовой платок.

– Успокойтесь и рассказывайте.

Она вдруг увидела перед собой дружеское лицо человека, зеленые гла.за которого отражали бесконечную доброту, и странноватую морду зверя с золотыми глазами, жутковато-таинственными и в то же время ласковыми.

В этом была какая-то мистика. Жолена внезапно ощутила восторг, словно внутренняя сила кавалера и его зверя переливалась в нее живительными струями.

– Вот что... Давайте, я буду задавать вам вопросы, так будет лучше. Согласны, Жолена?

Она кивнула, улыбаясь сквозь слезы.

– Где сейчас этот милый юноша?

– На Меркурии, кавалер.

– Дьявол галактик! Это вам не в соседнюю дверь постучать!

Ну, а в обычное время чем он занимается? Военный?

– Да. Он пошел добровольцем в службу межзвездных коммуникаций, эта работа всегда привлекала его. Там он и служит. Но у меня нет никаких вестей от него.

Кокдор задумался, мысль работала быстро.

Меркурий, ближайший сосед Солнца, огненная и одновременно ледяная планета; мир, составленный из двух таких несхожих полушарий: одно постоянно смотрит на звезду, пламенеющую меньше чем в семидесяти миллионах километров, другое уныло .отвернулось в безрадостную и безжизненную черную пустоту. Странные обитатели планеты – смуглокожие люди с рубиновыми глазами.

Гуманоиды, зачастую очень красивые и здоровые, но дикие... Довольно варварская цивилизация.

За последние пятьдесят лет, впрочем, они стали более открытыми, заключали договоры со своими .космическими братьями, воспринимали другой образ жизни. Но земляне, жители других планет выживали на Меркурии с трудом. И межзвездные коммуникации были осложнены близостью светила, чья радиация, совместно со специфическими теллуритовыми излучениями-Меркурия, создавала массу возмущений.В конце концов был найден выход, позволивший хоть как-то обойти эти трудности. На орбиту Меркурия были выведены искусственные спутники. Некоторые из них были настолько велики, что вмещали и тех, кто осваивал меркурианские окрестности, и меркурианцев, проявлявших интерес к культуре трех главных планет Солнечной системы.

В пространстве возник настоящий городок. Орбиты космических станций были тщательно рассчитаны и постоянно корректировались, чтобы ни один спутник не соскользнул в сжигающую зону над раскаленным полушарием, постоянно подставленным Солнцу.

– Давно у вас нет от него вестей?

– Больше земного месяца.

– А у властей вы пытались навести справки?

– Да, кавалер. Поэтому я и пришла к вам. В дирекции пространственно-монтажных работ меня, конечно, приняли. Вежливо так. И сказали, что сержант Клиффорд в командировке и скоро объявится. .

Она глубоко вздохнула, и на ее лице на миг появилось выражение озадаченности, показавшееся Кокдору почти смешным. Но он и виду не подал.

– Я сразу поняла, что им пришло в голову, – сказала Жолена. – Это было ясно из их слов. Они там решили, что это самая банальная история: солдат, вдали от своей невесты, нашел другую... или просто-напросто разлюбил и хочет от нее отделаться.

Кокдор просканировал мозг девушки и обнаружил, что она говорит с глубокой искренностью. Неясно, был ли таким же бесхитростным сержант Клиффорд?

– А что еще вы мне расскажете, деточка?

В глубине души он находил эту историю весьма банальной, лишенной интереса.

Жолена, подняв голову, посмотрела ему прямо в глаза.

– Да, я знаю еще кое-что. Три дня назад в военный госпиталь в Фонтенбло попал солдат с меркурианского почтового корабля. Я узнала об этом, потому что внимательно слежу за всеми новостями с Меркурия с тех пор, как Дон... Дон Клиффорд улетел туда. Я видела этого парня, разговаривала с ним. Сиделок обвела вокруг пальца. Он-то и рассказал мне, что там происходит у Дона...

– Ну-ну, продолжайте.

Кокдор вдруг почувствовал интерес к этой истории, которая превращалась из сентиментально-любовной в драматическую.

– Говорите, Жолена, что вам рассказал этот солдат?

– Кавалер... есть такие вещи... сверхсекретные... Дон во время своего дежурства засек какие-то, сигналы, какие-то послания. Что именно неизвестно, либо известно только в высших сферах. Не надо было... лучше б ему вообщe ничего не знать...

Теперь в глазах Жолены Бруно прочитал панический ужас.

– Послания? Какого рода– послания? – спросил он.

– Я уже говорила вам, что слежу за всеми новостями с Меркурия. Недавно об этом говорили по астровизору, по галактическому радио. Незнакомые голоса... таинственные призывы... непонятный SOS. Эти послания засекали уже несколько раз. Говорили, что их невозможно расшифровать. А потом вдруг об этом замолчали – и все.

Кокдор был поражен. Он никогда не oставался равнодушным ни к одному космическому событию, вот и на этот раз был заинтригован.

Тайна SOS, пришедшего из неведомой дали. Люди в беде? Но где, в каком мире? Неизвестно. Да еще неожиданное молчание со стороны властей. Кокдору часто приходило в голову, что такая таинственность – ненормальное явление, что истину от простодушных обитателей Солнечной системы попросту скрывали. Ведь так было и в двадцатом веке, во время первых попыток контактов между землянами и пришельцами! Тогда тоже глупейший гриф "Совершенно секретно" тридцать лет нависал над всем очевидной реальностью – существованием инопланетян!

– Так вы видели этого парня, Жолена? Что он еще сказал?

– Он был очень слаб, но говорить мог. Он входил в состав отделения сержанта Клиффорда, а командиром у них капитан Фарт. Так звали начальника Дона. Они слышали и... им запретили что-либо рассказывать.

– Что с ними сейчас?

– Исчезли. Серж Нивель, этот бедняга с Меркурия, думает, что с ним это го, не произошло из-за сильной болезни. А те – и Дон, и капитан Фарт... арестованы и куда-то упрятаны. Нивель подозревает, что их отправили на спутник-тюрьму, тот, что подальше от Солнца, в ночной зоне, над холодным полушарием.

Зеленые глаза Кокдора сурово блеснули. Он терпеть не мог таких штучек. Ненавидел завесу тумана, которую сильные мира сего напускают на реальные, но необъяснимые события для того, чтобы обмануть людей и укрепиться на своей высоте, хотя бы и ценой лжи.

– У вас электромобиль, Жолена, а у меня гелиоскутер. Давайте сейчас же поедем, но на моей машине. Подождите, я сейчас переоденусь.

– А куда поедем, кавалер?

Безумная надежда засияла на простеньком личике Жолены.

Она поняла, что кавалера Земли взяла за живое ее история, что он решил действовать, что он спасет Дона и вернет его ей.

– Едем в Фонтенбло, черт подери! Я сам хочу поспрошать этого Сержа Нивеля. Будьте спокойны. У меня есть.постоянный пропуск, мы попадем к нему без всяких осложнений.

К его удивлению, на глаза невесты пропавшего солдата вновь навернулись слезы.

– Бесполезно,– сказала она, и голос ее на мгновение перехватило едва сдерживаемым рыданием.– Слишком поздно. Я слышала по радио... Он умер... умер сегодня утром.

Стало тихо, только Раке слегка возился. Кокдор, застыв, смотрел через просвет в горах на солнце, опускавшееся, куда-то в Средиземное море.

Там был Меркурий, поглощенный сиянием светила, а также и те, кто услышал нечто, о чем нельзя ни знать, ни говорить другим.

Как умер Серж Нивель – естественной смертью или...?

Жолена подняла свои влажные глаза и посмотрела на Кокдора.

Горе ее было безгранично. Но рядом с кавалером Земли в ней оживала надежда.

– До чего же все-таки любопытно! – сказал Кокдор.

Межзвездные перелеты обычно скучны своим однообразием, особенно таким людям, как кавалер Земли, который избороздил всю Галактику и даже выбирался за ее пределы.

И хотя Кокдору все это еще не надоело, хотя чувство бесконечности пространства все еще пьянило его, от развлечений он не отказывался. Он любил изучать людей и прикипал сердцем к тем, кто вместе с ним уносился в бездонную пустоту. Истинная человеческая сущность как бы высвечивалась во время межзвездных приключений, и он открывал в ней все новые и новые грани.

Сейчас внимание Бруно привлекло диковинное растение с игривым названием – женским именем.

– Это мой механэлек, Эрнест Тавье, окрестил ее Доротеей. И знаете, кавалер, Доротея нас уже не раз здорово выручала. Вообще-то ее хозяин Эрнест, но так уж мы договорились – кто летит, берет ее с собой при условии, что будет за ней ухаживать подобающим образом.

Доротеей звали прелестную орхидею, или нечто похожее на нее – цветок, стоявший в каюте Люка Дельта, бывшего астронавта-испытателя. Люк вместе с Бруно был назначен в очередную меркурианскую экспедицию. "Меркувырканскую",как шутили космоматросы.

Кокдора задели за живое секреты Жолены Варай. Он допускал, что девушка могла и нафантазировать бог знает что, и облечь в трагические тона самые обыденные события, но все же разговор с ней поверг Бруно в долгие раздумья.

Через день он решился и, вызвав по видеофону своих друзей – чету Мюска, сообщил им, что подал заявку на участие в меркурианской экспедиции.

Раке, конечно, полетел с ним. Добиться, чтобы его допустили, было не слишком трудно. Кокдор, лейтенант Межпланетной Милиции, космический эксперт, специалист по межпланетным общественным связям, был включен сверх списка в штат офицеровруководителей. Как обычно, он держался немного особняком. Эту его черту все знали и особенно не докучали, давая возможность уединиться и поразмыслить. Это не мешало ему время от времени по-приятельски общаться либо с членами экипажа, либо с пассажирами, которые были, впрочем, немногочисленны. Туристов на Меркурий еще не пускали, а те, кто летел туда, имели служебные задания по освоению или разведке этого нового мира.

Вот так однажды Бруно и разговорился с Люком Дельта. Люк много лет был испытателем космических кораблей разных типов, немало повидал за это время, а совсем недавно женился, но получил назначение на Меркурий. Разлука должна была продолжаться земной год. На Меркурии ему поручалось следить за движением, искусственных спутников. Работа была очень тонкой, потому что их орбиты приходилось постоянно корректировать, чтобы избежать гибельного воздействия пылающей зоны.

Люк и Бруно дружески болтали в каюте Люка, рассматривая Доротею любопытнейший цветок-медиум, найденный в одном из отдаленных миров.

Доротея обладала удивительной способностью регистрировать и запоминать звуковые волны, а потом при определенных условиях вновь их испускать, давая, таким образом, ценнейшую информацию о том, что произошло вблизи нее.

– Не пойти ли нам что-нибудь выпить? – предложил Кокдор просто из чистой любезности, так как почти не употреблял крепких напитков предпочитая им фруктовые соки.

Люк, как истинный космоматрос, имел такие же привычки.

Оставив Доротею в одиночестве, они направились в бар астролета "Спортиф", который был оборудован за бассейном. Бар, бассейн...

Это напоминало прогулочную палубу морского лайнера.

"Спортиф", как и все другие космолеты, предназначенные для полетов на Меркурий, был сконструирован по совершенно особому замыслу. Ведь было необходимо учесть огромную разницу между климатическими зонами ближайшего соседа Солнца. "Спортиф" и подобные ему корабли могли выдерживать и очень высокие температуры, и адский холод.

В бассейне плескались любители поплавать – в основном земляне и меркурианцы. Среди них почти не было женщин. Можно было заметить выходцев с других планет, но меркурианцы выделялись очень смуглой кожей и красными отблесками глаз.

Кокдор и Дельта заказали по коктейлю "Пам-Пам" и уселись на высокие табуреты. Раке устроился на полу между ними.

– Мадемуазель, нет ли у вас каких-нибудь фруктов? – спросил Бруно у барменши, так как они были любимым лакомством Ракса.

Девушка кивнула и позвала другую официантку.

– Дина... Там оставались фрукты, посмотри.

Кокдор продолжал разговор с Люком, рассеянно поглядывая на стройное гибкое тело молодой, меркурианки, плескавшейся в бассейне.

На Меркурии было мало воды, и его жители, оказываясь на Земле, Марсе или на другой планете, быстро привыкали извлекать истинное наслаждение из водных забав.

– Вот сливы, кавалер.

Услышав этот голос, Бруно вздрогнул, а пстор поднял голову и по-особому засвистел. Кокдор знал мельчайшие нюансы его свиста: так Раке реагировал на знакомых людей.

Бруно слегка повернулся, чтобы поблагодарить и рассмотреть вторую девушку, которая протягивала ему блюдце со сливами.

Она явно ждала его реакции и сильно побледнела. Ему же понадобилось немалое присутствие духа, чтобы не выдать волнения.

...Ее назвали Диной. Но это была Жолена!

Он ограничился тем, что поблагодарил, и принялся вкладывать сливу за сливой в пасть крылатого монстра, который облизывался от удовольствия после каждого плода.

Не отрываясь от своего занятия и сделав знак Люку не проявлять удивления, кавалер негромко обратился к Жолене:

– Вы – здесь? Это же безумие!

– Сил не было сидеть сложа руки, очень хотелось полететь к нему.

– Документы, разумеется, фальшивые?

– Ну да, как же иначе!

– А тест на идентификацию личности?

– Дина – моя подруга. Мы сумели поменяться с ней в самый последний момент. Из экипажа ее никто не знает. И вот я здесь вместо нее, работаю, как могу.

Кокдор протянул Раксу еще одну сливу.

– Во время полета могут устроить проверку, Жолена. Почти каждый раз устраивают. Вы знаете, чем это вам грозит?

– Ну и что! Знаю. Пусть арестовывают!

– Да вы представляете, бедная девочка моя, что будет с вами потом?

– На Землю меня, во всяком случае, не вернут. Окажусь гденибудь на тюремном спутнике Меркурия. Хотя бы буду рядом с ним.

Ошарашенный кавалер потерял дар речи. До чего лихо! Но как наивно! Первую ставку она, конечно, сорвала, оказалась на борту корабля. Но при первой же проверке она попадает под действие общегалактического закона: ее обвинят в шпионаже, саботаже, контрабанде. Все это может далеко зайти. Пойдя на риск ради того, за чью жизнь опасалась, она наивно полагала, что в зависшей над Меркурием тюрьме окажется рядом с Доном Клиффордом.

В действительности она могла бы пробыть там около него целую вечность, до конца дней своих, и ни разу не увидеть возлюбленного даже одним глазком!

Кокдор искал слова, чтобы высказать все это девушке, не приведя ее в отчаяние. И в этот момент раздался шум.

Сначала негромкий, видимо, какая-то стычка, отголоски которой доносились, судя по всему, из соседнего коридора. Все посетители бара насторожились. Даже Раке навострил уши и понюхал воздух,, словно пытаясь понять, что там за возня.

Шум нарастал. Становилось ясно, что идет настоящая драка.

Влекомые любопытством, пловцы выбрались из бассейна. Посетители бара начинали покидать удобные, обнимавшие тело сидения.

Из коридора выбежал какой-то человек, пробежал вдоль бассейна, обогнул его и скрылся на другой стороне корабля. Его преследовали трое или четверо охранников из службы порядка межпланетных объединенных сил. Они были вооружены и явно не собирались упускать добычу.

Все это произошло в считанные секунды. И беглец, и преследователи исчезли из вида.

С правой стороны корабля, куда скрылся спасавшийся от преследователей человек (похоже, молодой меркурианец), донесся характерный свист пистолета-дезинтегратора. Кокдор и Люк Дельта поежились. Раке глухо заворчал. Несмотря на свое вполне мирное поведение, он был боевым зверем и сопровождал кавалера во всех рискованных заварушках, в которые тот попадал, поэтому звук оружия был ему более чем знаком.

Жолена (или Дина!) и другая девушка были в смятении.

В просторном зале вовсю комментировалось происшествие.

– Какой-нибудь злоумышленник.

– Скажите лучше – шпион!

– Шпион? Откуда?

– Почем знать! Межпланетные дела всегда интересны своими секретами. И потом, говорят, есть еще миры, о которых мы ничего не знаем...

– Эти парни, видимо, хотят подорвать корабль...

– И ведь своей жизни не жалеют. Говорят, до сих пор встречаются камикадзе. А этот, похоже, с Меркурия!

Кокдор допил коктейль.

– Пойдемте, Люк, попробуем разузнать, в чем дело.

На звездолетах такие происшествия не любили. Совсем не любили. Все знали, что один такой парень мог запросто уничтожить огромный крейсер или многопалубный корабль. Несмотря на свою мощь и великолепные летные качества, "Спортиф" мог сильно пострадать в результате умелой диверсии. Тут и одного негодяя хватит.

Бруно улыбнулся Жолене на прощание. В его улыбке промелькнула тень беспокойства. Вместе с Люком они отправились через весь огромный корабль к своим каютам.

– Внимание! Срочное сообщение для экипажа и пассажиров! На борту астролета скрывается гражданин Меркурия Модек Тван, уличенный в попытке диверсии и оказавший сопротивление органам охраны порядка. Командир приказывает всем оказать содействие, в том числе и с применением оружия, в обнаружении и задержании преступника по имени Модек Тван... Его только что видели в районе бассейна...

Последовали лишенные интереса подробности. Кавалер Кокдор и Люк Дельта переглянулись поверх спины шедшего с ними Ракса.

– Что это все значит?

– Говорят, такие случаи участились на подходах к Меркурию. Там происходит что-то тревожное, часто задерживают местных жителей.

– Слишком часто,– нахмурившись, произнес Бруно.– Если уж на то пошло, Меркурий – их родной дом!

– Их древняя раса, кавалер, все так же враждебна к остальным – будь то земляне или жители любых других планет. Они продолжают считать нас захватчиками.

– Знаю. Как все народы, считающие себя угнетенными, они ужасные расисты. Но такие методы мне тоже не нравятся.

Беседуя, они подошли к своим каютам, которые были почти рядом, на одной палубе.

Люк Дельта уже собирался войти к себе, договорившись с Кокдором идти вместе ужинать через час, но тут Раке забеспокоился, бросился к двери, угрожающе растопырил крылья, не давая Люку прикоснуться к магнитному замку.

– Минуточку, Дельта.

Кокдор жестом остановил молодого пилота и прошел вперед.

– Разрешите, я сам.

Дельта увидел, как Бруно застыл перед дверью, закрыл глаза и лицо его напряглось в характерной маске.

Раке утих, хорошо зная, что хозяин пытается осуществить психологическое зондирование "того, что находится за дверью".

Капелька пота, как жемчужина, скатилась по виску Кокдора.

– Ничего страшного. Пойдемте.

Он потрогал замок, но Люк Дельта схватил его за руку.

– Но он же там... Это враг, он может быть опасен. Я знаю, что вдвоем мы...

– Втроем,– перебил его Кокдор, с улыбкой показав на Ракса.Но не волнуйтесь, тот, кто за дверью, совершенно нам не враждебен.

Они вошли.

Молодой меркурианец был в каюте. Он держался очень прямо, на его темном, довольно красивом лице была написана глубокая тревога. Когда меркурианец увидел обоих землян и пстора, он, казалось, заволновался еще больше, но не сдвинулся с места. Ни защищался, ни нападал, хотя, конечно, если бы такая попытка произошла, Раке мгновенно растерзал бы его.

Меркурианец смотрел на кавалера, и его красные глаза лучились подлинной надеждой.

К большому удивлению Бруно и Люка, он подошел к Кокдору и почтительно склонил колено перед кавалером Земли.

– Кавалер Кокдор,– произнес он,– я умоляю вас о защите. Я должен передать вам послание от Давехат. Выслушайте меня, потому что мне осталось недолго жить. Я не боюсь за себя – речь идет о судьбе Меркурия, а может быть, и всего живого во Вселенной. Давехат...

Это имя было известно обоим землянам и вообще всем, кто по службе бывал на Меркурии.

До того, как жители Солнечной системы обнаружили здесь полуцивилизованных обитателей, на Меркурии всем заправляла теократия. Первую скрипку играли женщины – то ли жрицы, то ли колдуньи... От матери к дочери передавались тайны мистических ритуалов.

Давехат, единственная наследница династии верховных жриц, была известна тем, что, подобно многим молодым меркурианкам, решительно порвала с затхлыми устоями прошлого. Она побывала на Земле, на других планетах дальних звездных систем, училась в знаменитых университетах, знала много языков, имела диплом доктора медицинской психологии, с блеском защитив диссертацию по эволюции недавно открытых рас на молодых планетах.

Модек Тван был ее посланцем. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, для чего ей понадобился Кокдор – речь шла, конечно, не о научных интересах Давехат, а о темных меркурианских обычаях.

Не теряя времени даром, кавалер спросил:

– Так в чем дело, Модек Тван?

Смуглокожий меркурианец тяжело дышал. После погони его красноватые глаза приняли такое же выражение, какое бывает у затравленного в собственной берлоге зверя.

– Кавалер, у нас на Меркурии радио перехватывает какие-то неясные послания. На всякую информацию о них наложена жесточайшая цензура.

– А откуда идут эти послания? Разгадан ли их смысл?

Модек Тван скривился в усмешке.

– Благодарение богам – власти в этом ничего не поняли, кроме того, что эти сведения – потрясающей важности, которые они и утаивают. К своей выгоде, разумеется. Давехат могла бы, наверное... Я сам немногое знаю... Мне просто было поручено войти в контакт с вами, но меня предали, выследили, и теперь я обречен.

– Да в чем вы, собственно говоря, виноваты?

– В том, что я знаю. Знаю немного, совсем немного, но этого достаточно, чтобы меня нейтрализовали – проще говоря, уничтожили, как многих других друзей Давехат.

– Что вы имеете в виду?

– Их убили или запрятали в тюрьму на спутнике.

– Вы в этом абсолютно уверены?

Кокдор был потрясен. Смуглый меркурианец неожиданно подтвердил то, о чем он сам уже догадывался. И Жолена неспроста приходила в его уединенное обиталище в горах Прованса.

– Но почему, клянусь всеми богами Вселенной, почему? Что же такого ужасного в этих посланиях?

Кокдор вспомнил друга Дона Клиффорда из военного госпиталя, которому, видимо, помогли умереть. Вспомнил самого Дона и капитана Фарта, узников, томящихся в космической тюрьме фантастической планеты.

Вдруг Модек Тван вздрогнул. Люк Дельта жестом показал, что по коридору, по направлению к каюте, кто-то идет.

Раке тоже напрягся. Ошибки быть не могло: это приближались охранники, разыскивая свою жертву. Биоволновые датчики засекали всех меркурианцев, находившихся в зоне их действия. Охранники допрашивали одного за другим.

– Сейчас они будут здесь,– медленно произнес Модек Тван.

Его тон поразил Кокдора и Люка в самое сердце, хотя меркурианец казался смирившимся и спокойным.

Подумать только, что его ждало...

Теперь он заговорил быстро:

– Я понимал, что не сумею и не успею вам все объяснить, . да и знаю я немногое, но я все рассказал Доротее.– Он указал на орхидею-медиум.

Люк Дельта подскочил от удивления:

– Так вы знали о существовании цветка?

– Давехат многое известно. У меня были точные инструкции. Но я могу вам все же сказать, что тот, кто расшифрует послания и сможет сохранить их тайну, станет могущественнее, чем хозяин мира. Ни один диктатор, император, властитель даже во сне не видел такого могущества. О, такой человек станет равным богам, а может быть, и выше их.

"Уж не бредит ли Модек Тван?" – подумал Бруно.

Однако события подтверждали правоту меркурианца – ведь межпланетные власти явно намеревались набросить на этот уникальный SOS завесу, сотканную из тьмы, а если понадобится, и из крови.

В спешке Кокдор проговорил:

– Вам надо обязательно спастись, Модек Тван, чтобы дать объяснения...

Меркурианец жестом остановил его.

– Нет, кавалер. Я сказал вам все, что знал. Я выполнил свою задачу и прошу вас только об одном: скажите об этом Давехат, когда увидите ее, чтобы она осталась мной довольна.

– А как я ее увижу?

В дверь постучали. Раке ощерился, засвистел. Собеседники переглянулись.

– Существует право убежища,– сказал Люк Дельта.– Здесь мой дом.

Он открыл дверь, а Кокдор придержал Ракса, готового кинуться на вошедшего офицера и шестерых охранников.

– Есть ли среди вас житель Меркурия Модек Тван?

– Да, он здесь. И он мой гость,– жестко отчеканил Люк Дельта. .

– Сожалею, господин лейтенант, но у меня строгий приказ.

Офицер охраны протянул Люку люминесцентную пластинку.

Люк прикоснулся к ней. Послышался голос:

"Строгий приказ космического командования. Гражданин Меркурия, именуемый МоДек Тван, находящийся на астролете "Спортиф", обвиняется по статье 84 Космического Кодекса. Как изменник..."

Люку и Бруно не надо было более ничего объяснять. Космический кодекс Космодекс, высочайший интергалактический закон, был утвержден собранием старейшин десяти основных планет и действовал во всем доступном пространстве. Никому не было позволено обойти его.

Статья 84. Не надо было специально изучать международное право, чтобы знать: аресты обвиняемых по этой статье могли производиться в любое время и в любом месте. Неотвратимая кара в пространстве-времени.

Пришлось уступить. Модек Тван не оказал ни малейшего сопротивления. Проходя мимо землян, он грустно улыбнулся им на прощание.

Офицер охраны отдал честь Кокдору и Люку и приказал увести арестованного. Модек пошел по коридору в сопровождении охранников, взявших его в кольцо.

Что же произошло потом?

Действительно ли Модек Тван попытался бежать или выхватить дезинтегратор у ближайшего солдата – как потом было записано в протоколе расследования?

Во всяком случае, все произошло настолько быстро, что Буно и Люк ничего не успели сообразить.