Текст книги "Виктор из светской бригады"

Автор книги: Морис Леблан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Морис Леблан
Виктор из светской бригады

Часть I
ЛЮПЕН ЗА КУЛИСАМИ

Глава 1
Он бежит, бежит проныра

1

Совершенно случайно в воскресный вечер Виктор из светской бригады полиции зашел в кинотеатр «Балтазар». Неудавшаяся слежка привела его на многолюдный бульвар Клиши. Избегая давки, он присел за столик на террасе кафе и, пробегая глазами «Вечерний листок», наткнулся на такое сообщение:

«Утверждают, что на днях знаменитый разбойник Арсен Люпен после нескольких лет молчанья снова заставит говорить о себе. В пятницу его видели в одном из городов на востоке Франции. Из Парижа туда были командированы сотрудники полиции, и в очередной раз он сбил полицейских со следа».

– Подлец! – пробормотал Виктор, который как истый полицейский считал злоумышленников своими врагами и говорил о них, не особенно выбирая выражения.

И вот тогда в довольно плохом настроении он направился в кинотеатр, где шел детективный фильм. Поднявшись на балкон, он занял боковое место. Но к концу антракта Виктора охватило чувство досады. Что привело его сюда? И он хотел было уйти, когда заметил недалеко от себя очень интересную женщину. Она принадлежала к числу прекрасных созданий, к которым сразу же приковываются все взоры, хотя красавица явно старалась не привлекать к себе ничьего внимания.

Виктор остался. Прежде чем в зале наступила темнота, он успел разглядеть сверкавшие на ее пальцах кольца и металлический блеск ее глаз и, не обращая внимания на фильм, терпеливо ждал конца.

Нельзя сказать, что он рассчитывал понравиться ей. Нет. Он прекрасно знал свои недостатки: красноватое лицо, морщины, седеющие виски – короче, вид отставного кавалериста, которому уже перевалило за полсотни, но который старается выглядеть моложе при помощи экстравагантной одежды. Однако женская красота все еще привлекала его, напоминая о лучших годах жизни.

Когда снова дали свет и незнакомка встала. Виктор увидел, что она довольно высока, стройна и с большим вкусом одета. Эти наблюдения еще больше вдохновили его. И он последовал за ней, отчасти из любопытства, отчасти повинуясь своему профессиональному чутью. Но в тот момент, когда он почти приблизился к ней, внизу, в зале, вдруг раздались крики. Мужской голос истошно вопил:

– Держите воровку! Арестуйте ее! Она меня обокрала!

Элегантная дама наклонилась, глядя в зал. Виктор тоже. Внизу, в центральном проходе, суетился молодой человек, низенький и толстый, с искаженным лицом, стараясь пробиться через окружающую его толпу. Особа, которую он пытался настичь и указывал на нее пальцем, была от него довольно далеко, и ни Виктор, ни другие зрители не видели ее. Толстяк все кричал, приподнимаясь на цыпочки и расталкивая окружающих:

– Вон там, вон там, в дверях!.. Черноволосая, в черном платье!..

Он не мог привести других примет женщины. В конце концов он протиснулся к дверям и выскочил в холл.

Виктор не медля спустился с балкона и поспешил вслед за человеком, который продолжал кричать:

– Задержите ее!

На улице, потеряв из виду воровку, молодой человек пару минут растерянно оглядывался по сторонам. Затем, вероятно заметив ее, бросился к площади Клиши, лавируя среди автомобилей и трамваев. Теперь он молча бежал, расталкивая прохожих. Однако скоро он понял, что кто-то от самого кинотеатра бежит рядом с ним. Это его приободрило, и он прибавил ходу.

Чей-то голос спросил его:

– Вы все еще ее видите?

Еле дыша, толстяк пробормотал:

– Нет. Но она, кажется, побежала сюда…

И он свернул на немноголюдную улицу.

На перекрестке он крикнул:

– Идите по правой стороне, а я пойду по этой. В конце концов мы ее настигнем. Это маленькая брюнетка, одетая в черное.

Но он не сделал и двадцати шагов, как уперся в тупик, и только тогда заметил, что его компаньон по-прежнему рядом.

– Как? – гневно вскричал он. – Вы здесь? Но я же говорил вам…

– Да, – ответил тот, – но, по-моему, с площади Клиши вы бежали наугад. Надо поразмыслить. Подобные истории мне знакомы.

Молодой человек удивленно посмотрел на этого странного субъекта, который, несмотря на продолжительный бег, не выглядел усталым.

– Кто вы? – подозрительно осведомился он.

– Я из полиции. Инспектор Виктор.

– Из полиции? – повторил молодой человек. – Я никогда не видел детективов.

Внезапно он повернулся и зашагал в обратную сторону.

Виктор нагнал его.

– Но как же эта женщина? Эта воровка?

– Я сам ее найду…

– Я мог быть вам полезен. Дайте мне некоторые сведения…

– Сведения? О чем? Я ошибся…

И он ускорил шаг, явно желая отвязаться от спутника, но сделать это было не так-то просто.

Они больше не говорили. Молодой человек, казалось, торопился куда-то, но уже не с целью догнать воровку.

– Зайдемте сюда, – предложил инспектор, подталкивая его к двери, над которой висел фонарь с надписью: «Полицейский пост».

– Сюда? Но зачем?

– Побеседуем, ведь среди улицы это не совсем удобно…

– Вы с ума сошли! Оставьте меня в покое!

– Я не сошел с ума и в покое вас не оставлю, – возразил взбешенный Виктор. Из-за этого типа он упустил прекрасную незнакомку!

Неизвестный пытался сопротивляться, даже нанес инспектору удар кулаком, получив в ответ два удара, и наконец, побежденный, был втолкнут в комнату, где находилось несколько агентов в форме.

– Виктор из светской бригады, – отрекомендовался инспектор, входя. – Мне надо сказать несколько слов этому господину. Я вам не помешаю, бригадир?

Услышав его имя, полицейские встрепенулись. Бригадир тотчас же заявил, что он в его распоряжении, и Виктор коротко объяснил ему суть дела. Молодой человек без сил рухнул на скамью.

– Что, выдохся? – поинтересовался Виктор. – Но почему бежал, как ужаленный?

И, меняя тон на более вежливый, добавил:

– Вашу воровку вы потеряли из виду сразу же. Тогда куда же вы так торопились?

Молодой человек упорствовал:

– В конце концов, это вас не касается! Я вправе бежать куда угодно. Какого черта вы от меня хотите?

– Вы не имеете права устраивать скандал в общественном месте. И тем более вызывать без всякого основания тревогу…

– Я никому не причинил вреда…

– А мне? Я было натолкнулся на очень интересный след… Вы же меня отвлекли. Ваши документы!

– У меня их нет при себе.

Инспектор не стал церемониться. Он обыскал задержанного, завладел его бумажником, обшарил его и пробормотал:

– Вас зовут Альфонс Одигран? Вам это что-нибудь говорит, бригадир?

– Можно позвонить по телефону и навести справки, – предложил тот.

Виктор снял трубку и вызвал префектуру.

– Алло! Это вы, Мулебюр? Говорит Виктор из светской. Скажите, что вам известно о господине Одигране, который мне случайно попался. Говорит вам что-нибудь это имя? Что? Ну да. Альфонс Одигран… Алло! Телеграмма из Страсбурга? Прочтите ее! Хорошо… Хорошо… Да, невысокий толстяк с вислыми усами… Кому звонить? Эдуэну? Главному инспектору? Поставьте его в известность, что он может прибыть за этим типом на полицейский пост улицы Урсулинок… Благодарю вас!

Положив трубку, он повернулся к Одиграну.

– Хорошенькое дельце! Служащий Центрального Восточного банка, ты исчез с прошлого вторника. И не без причины: из хранилища похищены девять бон Национальной Обороны. Это неплохой куш – девятьсот тысяч франков. Видимо, этот самый пакет у тебя и стянули в кино. Кто? Кто была та воровка?

Одигран зарыдал, и сквозь слезы признался:

– Я встретил ее позавчера в метро… Вчера мы вместе обедали и ужинали… Дважды она видела, что я прячу толстый пакет… Сегодня в кино она все время прижималась ко мне, и в результате карман у меня пустой…

– Пакет содержал боны?

– Да.

– Имя женщины?

– Эрнестина.

– А дальше?

– Не знаю.

– Кем и где работает?

– Машинисткой.

– Где именно?

– На каком-то складе химических товаров.

– Где он находится?

– Не знаю. Мы встречались на улице Мадлен.

Он без конца всхлипывал и причитал. Виктор, которому не было нужды знать больше, встал, договорился с бригадиром, чтобы никакая предосторожность не была упущена, и удалился.

2

Виктор проживал в квартале Тери в маленькой уютной квартирке, вместе с преданным ему старым слугой. Обладая небольшим состоянием и очень независимым характером, страстный путешественник, он был на очень хорошем счету в префектуре, где, впрочем, его считали оригинальным и скорее случайным сотрудником, чем служащим, подчиненным всем правилам полиции. Если дело ему не нравилось, он за него не брался ни за что на свете. Тогда не действовали ни приказы, ни угрозы. Если другое ему импонировало, он докапывался до самых глубин и приносил решение начальнику сыскной полиции, любимцем и протеже которого считался. Затем снова на какое-то время о нем ничего не слышали.

На следующий день после того маленького происшествия прочел в газете отчет об аресте, рассказанный главным инспектором Эдуэном со всеми подробностями, и переключился на другую заметку, из которой узнал, что город на востоке страны, где видели Люпена, это Страсбург. А ведь боны были похищены именно в Страсбурге. Очевидно, простое совпадение, подумал он, так как не находил ничего общего между этим тюфяком Одиграном и Арсеном Люпеном. Но все же…

Сразу же после обеда он принялся за дело, которое еще незадолго до этого абсолютно не интересовало. Он порылся в справочнике, разыскал адреса фирм, которые связаны с химическими товарами, и к пяти часам обнаружил, что некая Эрнестина работает в Центральной химической конторе на улице Мен-Табор.

Виктор позвонил начальнику конторы и услышанные им ответы побудили его немедленно отправиться на улицу Мен-Табор. Контора состояла из двух маленьких комнат, которые для экономии места разделялись легкими жалюзи. В директорской комнатушке он сразу же столкнулся с недоверием.

– Эрнестина Пинэ – воровка? Та самая, о которой я сегодня читал в газетах? Невозможно, господин инспектор! Родители ее почтенные люди… Она живет с ними…

– Я могу задать ей несколько вопросов?

– Конечно, если это необходимо…

Директор позвонил и сказал вошедшему сотруднику:

– Пригласите мадемуазель Пинэ.

Вскоре в кабинет вошла скромная на вид девушка.

Однако, когда Виктор спросил, что она сделала с пакетом, вытащенным накануне из кармана соседа в кино, она мгновенно залилась слезами и не отпираясь пробормотала:

– Это неправда… Я увидела на полу желтый пакет и подняла его, а сегодня утром узнала из газет, что меня обвиняют…

Виктор протянул руку.

– Пакет! Он при вас?

– Нет. Он на моем столе, возле пишущей машинки…

– Пройдемте, – сказал Виктор.

Порывшись в пачке писем, лежавших на столе, она с недоумением выпрямилась. Потом еще раз перебрала все бумаги.

– Нет! – нервно проговорила она. – Пакета здесь больше нет!

– Прошу всех оставаться на местах, – приказал Виктор десятку служащих, сидевших в той же комнате. – Господин директор, когда я вам звонил, вы были одни в кабинете?

– Кажется, да… Или нет… Вспомнил! Около меня была счетовод мадам Шассен…

– В таком случае по некоторым фразам из нашего разговора она могла понять суть дела, – заметил Виктор. – Пару раз вы назвали меня инспектором и произносили имя мадемуазель Эрнестины. Вероятно, мадам Шассен знала, как и все, из газет, что подозревают мадемуазель Эрнестину… Кстати, она здесь?

Кто-то из служащих ответил:

– Мадам Шассен всегда уходит без двадцати шесть, чтобы не опоздать к шестичасовому поезду. Она живет за городом, в Сен-Клу.

– Она ушла именно в тот момент, когда я пригласил машинистку в кабинет?

– Нет, чуть позже.

– Вы видели, как она собиралась? – спросил Виктор Эрнестину.

– Да, – ответила та. – Мы как раз разговаривали с ней в это время.

– А когда вас позвали, спрятали желтый конверт под бумаги?

– Да. А до этого я хранила его в корсаже.

– Мадам Шассен заметила этот жест?

– Вполне возможно.

Виктор взглянул на часы, выяснил приметы мадам Шассен – сорокалетней блондинки, одетой в зеленый жакет, – и вышел из конторы.

Внизу он столкнулся с главным инспектором Эдуэном. Смутившись, Эдуэн воскликнул:

– Как, вы уже здесь, Виктор? Вы видели любовницу Одиграна? Мадемуазель Эрнестину?

– Да, все в порядке…

Не задерживаясь больше, он вскочил в такси и успел как раз к отходу шестичасового поезда. С первого взгляда он определил, что в этом вагоне дамы в зеленом не было.

Поезд тронулся.

Все пассажиры читали вечерние газеты. Рядом с ним двое болтали между собой о желтом конверте, проявляя полную осведомленность в мельчайших деталях.

Через пятнадцать минут поезд прибыл в Сен-Клу. Виктор выскочил первым на перрон и стал рядом с контролером, отбиравшим билеты.

Пассажиров было много. Когда наконец появилась блондинка в зеленом жакете, Виктор тихо сказал ей:

– Следуйте за мной, мадам. Я из полиции.

Дама вздрогнула, что-то пробормотала и пошла за инспектором, который пригласил ее в кабинет начальника станции.

– Вы служите в конторе химических товаров, – заявил Виктор, – и по ошибке захватили конверт, который машинистка Эрнестина оставила на своем столе.

– Я? – удивилась она. – Вы ошибаетесь, сударь.

– Я буду вынужден…

– Обыскать меня? Пожалуйста! Я в вашем распоряжении.

Она держалась так уверенно, что это поколебало инспектора. Он попросил ее пройти в соседнюю комнату с одной из сотрудниц вокзала.

Никакого конверта и никаких бон при ней найдено не было.

– Дайте мне ваш адрес, – сурово сказал Виктор.

В это время из Парижа прибыл другой поезд. Главный инспектор Эдуэн соскочил с подножки и направился к Виктору, который спокойно произнес:

– Госпожа Шассен имела время спрятать желтый конверт в надежное место. Если бы вы не болтали вчера в префектуре с журналистами, публика не знала бы о существовании этого конверта, содержащего целое состояние, у мадам Шассен не было бы и мысли о похищении, и я обнаружил бы его в корсаже Эрнестины. Вот к чему приводят необдуманные поступки…

Эдуэн недовольно нахмурился, но Виктор все же закончил:

– Я делаю вывод: Одигран, Эрнестина, Шассен. В течение суток трое воспользовались этим лакомым куском… Перейдем к четвертому.

И он вскочил в парижский поезд, оставив на перроне своего растерявшегося начальника.

3

Утром во вторник Виктор отправился на машине в Сен-Клу для тщательного расследования. Он исходил из простого умозаключения, что мадам Шассен не могла положить такой важный предмет в первое попавшееся место. Скорее всего, она кому-то его передала. Но где она могла встретить этого «кого-то», если не на пути из Парижа в Сен-Клу? Нужно опросить всех людей, ехавших с ней в одном купе, особенно тех, с кем мадам Шассен была хорошо знакома.

Мадам Шассен, которую Виктор посетил, впрочем, совершенно бесполезно, проживала уже около года у матери, после развода с мужем. Мать и дочь пользовались прекрасной репутацией и принимали у себя лишь трех старых приятельниц, но ни одна из них не была накануне в Париже.

В среду расследование Виктора было не более результативным. Это начало внушать ему беспокойство. Вероятно, «номер четыре», побуждаемый неудачным примером трех своих предшественников, решил принять все меры предосторожности.

В четверг Виктор избрал своей базой маленькое кафе «Спорт» в Гарте, соседнем с Сен-Клу местечке, откуда весь день разъезжал по окрестностям.

Обедать он вернулся в кафе «Спорт», где неожиданно встретил инспектора Эдуэна, который, увидев его, недовольно пробурчал:

– Наконец-то! Я ищу вас с самого утра по всему этому району, шеф сердится, а вы не подаете признаков жизни. Какого черта, неужели трудно было позвонить по телефону? Где вас носило, и узнали ли вы что-нибудь?

– А вы? – осведомился Виктор.

– Ничего!

Виктор залпом проглотил два консоме, затем, потягивая портвейн, заметил:

– У госпожи Шассен есть друг.

Эдуэн вскочил.

– Вы с ума сошли! С такой-то рожей!

– Мать и дочь каждое воскресенье совершают пешие прогулки, и в позапрошлое воскресенье их видели в компании с одним господином. Неделю они гуляли втроем в лесу под Вокрассоном. Это некий Ласко, содержатель павильона Бикок. Я видел его через изгородь сада. Лет пятидесяти пяти. Худощавый. С седой бородкой.

– Сведения довольно скудные…

– Один из соседей, Вайян, железнодорожник, может рассказать что-либо более ценное. Но он повез жену в Версаль к больному родственнику. Я ожидаю его возвращения.

Они молча прождали несколько часов. Виктор дремал, Эдуэн нервно курил сигарету за сигаретой.

Наконец, в половине первого ночи появился железнодорожник, который в ответ на их вопросы сразу же воскликнул:

– Знаю ли я папашу Ласко? Да мы живем в ста метрах друг от друга! Этот дикарь занимается только своим садом. Иногда поздно вечером какая-то дама проскальзывает в его павильон и остается там на час или два. Он же выходит только пару раз в неделю: в воскресенье, чтобы прогуляться, и в другой день, чтобы съездить в Париж.

– В какой день недели?

– Обычно в понедельник.

– Так значит, в этот понедельник…

– Он был там, насколько я помню. Да, я как раз проверял его билет – туда и обратно.

– В котором часу?

– Всегда одним и тем же поездом, который прибывает в Гарт в шесть девятнадцать вечера.

Полицейские переглянулись. Потом Эдуэн спросил:

– Вы после этого видели его?

– Не я, но моя жена. Она разносит хлеб. Она мне говорила, что два последних вечера, когда я был на службе, во вторник и среду какие-то типы бродили вокруг Бикока. Ласко держит старую дворнягу, и та неистово лаяла в своей конуре. И жена уверяла, что это на человека в серой каскетке…

– Она никого не опознала?

– Кажется, опознала.

– Надолго она уехала?

– Завтра вернется.

Когда Вайян ушел, инспектор, поразмыслив пару минут, заключил:

– Надо посетить этого Ласко как можно скорее. Иначе мы рискуем, что и четвертый вор будет обворован.

– Не пойти ли нам прямо сейчас?

– Да, пожалуй…

И они направились по безлюдной дороге. Была тихая теплая ночь, ярко блестели звезды.

За легкой изгородью, сквозь кустарник виднелся одноэтажный павильон в три окна.

– Как будто есть свет, – прошептал Виктор.

– Да, в одном окне занавески плохо задернуты…

Но вот свет появился в другом окне, потом погас и снова зажегся.

– Странно, – заметил Виктор, – что собака не лает на нас. А конуру ее отсюда хорошо видно…

– Может быть, ее отравили?

– Кто?

– Тот или те, кто бродил здесь позавчера.

– Тогда пройдемте к дому, вот дорожка.

– Слушайте!

Виктор замер.

Из дома послышался крик, затем другой, сдавленный, но ясно различимый. Мужчины бросились через окно в дом. Виктор зажег свой карманный фонарь. Две двери… Он распахнул одну из них и увидел на полу распростертое тело. В этот момент какой-то человек выбежал из соседней комнаты. Виктор устремился за ним, а Эдуэн остался наблюдать за второй дверью.

В окне комнаты Виктор заметил женский силуэт. Он направил туда луч фонаря и узнал красавицу блондинку из кинотеатра «Балтазар». Она тут же исчезла за окном. Он, в свою очередь, вскочил на подоконник, но его остановил голос главного инспектора. И сейчас же раздался выстрел и послышались стоны…

Он прибежал, чтобы поддержать падавшего Эдуэна. Человек, который стрелял, был уже в саду.

– Бегите за ним, – простонал инспектор, – со мной ничего… только плечо…

– Тогда отпустите меня, – попросил Виктор, тщетно пытаясь освободиться от крепких рук инспектора. Он подтащил раненого к кушетке, положил его и хотел было преследовать беглецов, но тут же изменил свое намерение: время было упущено. Он склонился над человеком, недвижимо лежащим на полу. Это был папаша Ласко.

– Он мертв, – заключил Виктор после беглого осмотра. – Ошибки нет, он мертв…

– Грязное дело, – пробормотал Эдуэн. – А желтый конверт?

Виктор обшарил карманы убитого.

– Конверт есть, но вскрытый и пустой. Можно предположить, что папаша Ласко вытащил из него боны и спрятал их в другое место, но потом был вынужден отдать их кому-то.

– Никакой надписи на пакете?

Главный инспектор присвистнул.

– Нет, но есть фабричная марка «Гуссе, Страсбург».

– Так и есть! Страсбург… – продолжал Виктор. – Там и была совершена первая кража из банка. А теперь мы чуть не захватили пятого вора… Но этот тип не из простых. Если номера первый, второй, третий, четвертый действовали как простофили, то номер пятый заставляет нас быть начеку.

И он подумал о прекрасной незнакомке, которая была замешана в преступлении. Какую роль играла она в этой драме?

Глава 2
Серая каскетка

1

Прибежали разбуженные выстрелом соседи, в том числе и железнодорожник. У одного из них был дома телефон. Виктор попросил его известить о происшедшем комиссариат в Сен-Клу. Другой побежал за доктором, который, явившись, смог лишь констатировать смерть папаши Ласко, пораженного пулей в сердце. Эдуэн, рана которого оказалась не тяжелой, был отправлен в Париж.

Новость быстро распространилась, и когда Виктор вернулся в Бикок, он нашел павильон окруженным толпой и агентами. Следствие было возложено на парижскую полицию, и полицейские орудовали в саду и павильоне.

Дело по-прежнему оставалось весьма темным, но Виктор сделал несколько заключений негативного порядка.

Во-первых, не было никаких указаний о бежавшем человеке, о женщине, выскочившей в окно.

Однако были обнаружены следы там, где женщина перелезала через ограду. Но оставалось неясно, как сообщники бежали из этой местности. Правда, в трехстах метрах долго стоял автомобиль, и, возможно, на нем они направились в Париж.

Собака была найдена в конуре отравленной.

Никаких особых следов на дорожках сада. Пули извлеченные из трупа и плеча Эдуэна, были одного калибра и выпущены из браунинга. Но что стало с оружием?

Кроме этих мелких фактов – ничего больше. Виктор поторопился уйти, тем более что начали свирепствовать журналисты и фотографы.

Впрочем, он вообще не любил сотрудничать с кем-либо. Его интересовала психология и то, что требовало работы интеллекта. Остальное – демарши, конструкции, преследование, слежка – он предпринимал всегда скрепя сердце.

Он прошел к Вайяну, жена которого уже вернулась из Версаля. Она будто бы ничего не знала и не опознала типа, бродившего вокруг павильона. Но Вайян догнал Виктора и пригласил его зайти в кафе «Спорт».

– Видите ли, – начал он, как только аперитив развязал ему язык, – Гертруда – разносчица хлеба, и если она будет болтать, это скажется на ее заработке… Я – другое дело: как служащий я должен помогать правосудию.

– Ну?

– Ну, – продолжал Вайян, понижая голос, – прежде всего, что касается серой каскетки, о которой она мне говорила. Я нашел ее сегодня около моей изгороди.

– А дальше?

– Гертруда уверена, что тип, который потерял каскетку, – человек из высшего общества. Она узнала его.

– Его имя?

– Барон Максим д'Отрей… Взгляните. Вон тот дом на дороге в Сен-Клу… Метров пятьсот отсюда… Он занимает в нем с женой и старой служанкой четвертый этаж. Люди уважаемые, немного гордые, но порядочные настолько что я боюсь, не ошибается ли Гертруда.

– Он живет на ренту?

– Как бы не так! Он виноторговец. И каждый день ездит в Париж.

– А в каком часу возвращается?

– Поездом, который приходит сюда в шесть девятнадцать вечера.

– И в понедельник он вернулся этим поездом?

– Без сомнения… Только насчет вчерашнего дня ничего не могу сказать, поскольку я провожал жену.

Виктор задумался. История могла разыграться так. В понедельник в купе мадам Шассен сидела рядом со своим приятелем господином Ласко. По привычке она воздерживалась от разговоров с ним. В тот день при ней был желтый пакет. Вероятно, она очень тихо попросила Ласко спрятать пакет и сунула его тому в руки. Это заметил барон. Он, конечно, уже читал в газетах об этой истории.

В Сен-Клу мадам Шассен сошла. Ласко ехал до Гарта. Максим д'Отрей, который тоже сходил на этой станции, проследил его, потом пару дней бродил вокруг павильона и в четверг ночью наконец решился…

«Нет, здесь что-то не так. Уж слишком все просто и гладко», – решил он и, попрощавшись со своим собеседником, направился к указанному ему дому.