Текст книги "Дар оружия"

Автор книги: Морган Райс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава одиннадцатая

Кендрика, Эрека, Бронсона и Срога со связанными запястьями за веревки вели захватчики Империи, шагая впереди тысяч своих солдат. Все они теперь были военными пленниками. Кендрик кипел от гнева и унижения, глядя на Тируса, который самодовольно скакал рядом с командиром Империи. Он поклялся отомстить. Тирус перехитрил их, но сделал это с помощью предательства и коварства. В глаза Кендрика такая победа вовсе победой не является. Тирус лишен чести. А сам Кендрик скорее умрет, чем запятнает свою честь.

Тем не менее, они были здесь, лучшие воины МакГила вместе с воинами Бронсона МакКлауда. Теперь они все зависели от милости этого предателя, этого ничтожного брата отца Кендрика, который всю свою жизнь стремился уничтожить собственную семью и захватить трон. Тирус увидел эту возможность с вторжением Андроникуса. Зная последнего, Кендрик понимал, что все это плохо кончится для самого Тируса. Если бы только Тирус это знал, если бы он мог предвидеть недальновидность своего предательства.

Кендрик ненавидел капитулировать. Хотя в его глазах это была не капитуляция, а простая отсрочка. Однажды каким-то образом они найдут другой способ сразить своих захватчиков. Тирус пообещал относиться к ним с честью, как к военным пленникам. Кендрик доверял ему в этом вопросе. Он не мог представить, что Тирус опустится так низко, чтобы пятнать остатки своей чести. Если война закончится и Андроникус на самом деле позволит Тирусу контролировать часть Кольца, Кендрик верил в то, что Тирус будет относиться к ним справедливо. Возможно, он заставит их служить ему. И однажды, когда Тирус меньше всего будет этого ожидать, Кендрик объединит своих людей, чтобы подняться и сразить его.

Но если Андроникус предаст Тируса, тогда с Кендриком и его людьми может случиться что угодно. Он вспомнил Силезию, их положение в руках Андроникуса – он слишком хорошо все это помнил. Именно поэтому Кендрик был начеку, пытаясь усмотреть любую возможность для побега.

Они шли уже несколько часов, и Кендрик тихо обсудил это несколько раз с Эреком, Бронсоном и Срогом. Они все были с ним согласны: они сбегут, как только смогут освободить своих людей.

«Как думаешь, куда они нас ведут?» – спросил Бронсон рядом с Кендриком.

Кендрик окинул взглядом холодный заброшенный ландшафт перед ними. Вдалеке он увидел огромный лагерь людей Империи, а посредине большую пустую огороженную территорию, похожую на загон. Кендрик понял, что именно сюда их и ведут.

«Они будут держать нас здесь до тех пор, пока Андроникус не решит иначе», – ответил он. – «Мы теперь его трофеи».

«Пока Андроникус не решит убить нас», – добавил Эрек.

«Но Тирус дал нам слово», – сказал Бронсон.

«Слово Тируса недорогого стоит», – вмешался Срог.

«Значит, мы совершили ошибку, сдавшись?» – спросил Бронсон.

Кендрик задавал себе тот же вопрос.

«Сражение в то время, как ты находишься в засаде, означает неминуемую смерть. По крайней мере, теперь у нас есть шанс».

Солдат Империи сильно толкнул Кендрика, и они все продолжили идти вперед, направляясь к отдаленному лагерю пленников.

«Твоя жена продала нас», – сказал Кендрик Бронсону. – «Это она обманула Тора и помогла Андроникусу схватить его».

Бронсон скривился.

«Ты прав», – сказал он. – «Но Луанда и твоя сестра. Ты знаешь ее натуру так же, как и я».

Кендрик покачал головой.

«Моя сводная сестра», – поправил он. – «Тем не менее, я помню ее характер. Слишком амбициозна. Что ты в ней нашел?»

Бронсон пожал плечами.

«Наш брак был устроен нашими отцами. Твоим отцом. Тем не менее, должен признать, что я полюбил ее. Несмотря ни на что, в ней есть и хорошая сторона. В глубине души Луанда – хороший человек. Полагаю, несмотря ни на что, должен признать, что я все еще люблю ее. Я все еще питаю надежду на ее раскаяние».

«Любишь ее?» – спросил Срог, поразившись. – «После всего ее предательства по отношению к нам?»

Бронсон пожал плечами. Хотел бы он ответить по-другому, но это было бы ложью.

«Я знаю, что она натворила ужасные вещи», – сказал он. – «Но я знаю, что в глубине ее души есть часть, которая раскаивается. Луанда слишком амбициозна и она стала жертвой своих собственных недостатков. Но она может измениться».

Эрек покачал головой.

«А пока она изменится, сколько еще наших людей должно умереть?»

Бронсон замолчал. Разумеется, они правы, и часть его с ними соглашалась. Он хотел бы ненавидеть Луанду, хотел бы избавиться от любви к ней. Но он вынужден был признать, что часть его все еще ее любит, несмотря ни на что. Бронсон спрашивал себя, увидит ли он свою жену когда-нибудь снова, думает ли она еще о нем. Он бросил взгляд вниз, посмотрел на обрубок вместо руки и вспомнил, что потерял руку, защищая Луанду, спасая ее от гнева своего отца.

Неужели он потерял руку напрасно?

Наконец, огромная группа остановилась, когда солдаты Империи повели их к загороженному загону. Командир Империи верхом на своем коне и Тирус рядом с ним посмотрели на Кендрика, Эрека, Бронсона и Срога. Лагерь замолчал, пока все войска стояла и наблюдали.

Кендрик и остальные смиренно подняли глаза вверх, как узники.

«Сегодня вечером ты и твои люди останутся в этом лагере узников», – объявил генерал гремящим голосом. – «На рассвете вас казнят».

По лагерю МакГила прошел возмущенный вздох. Кендрик потрясенно ахнул.

Тирус повернулся и удивленно посмотрел на командира Империи. Четверо его сыновей, гарцуя на своих лошадях, выглядели не менее встревоженно.

«Но, милорд, мы об этом не договаривались», – сказал Тирус. – «Эти люди должны быть моими военными пленниками, чтобы я мог делать с ним все, что захочу. Вы пообещали не причинять им вреда».

Командир Империи повернулся и посмотрел на него.

«Никто не заключает сделок с Империей. Я говорю от лица Андроникуса. Тебе повезло, что мы оставили тебя в живых. Или ты передумал и хочешь, чтобы тебя и твоих людей убили вместе с ними?»

Тирус покраснел, после чего опустил взгляд вниз. Он казался пристыженным и застигнутым врасплох. Он замолчал, очевидно, осознав, что Империя взяла верх.

Кендрик кипел от злости. Он поступил очень глупо, снова поверив Тирусу, согласившись сдаться. Оглядываясь назад, ему следовало бы сразиться не на жизнь, а на смерть там, в долине. Они бы все погибли, но, по крайней мере, погибли бы с честью, как воины, на своих ногах.

«Я дам вам шанс», – прогремел командир Империи, глядя на Кендрика, Эрека, Бронсона и Срога. – «Мы можем казнить вас, лидеров, или сотню ваших людей вместо вас, и тогда мы позволим вам жить. Кто умрет – вы или ваши люди?»

Не колеблясь, Кендрик, Эрек, Бронсон и Срог гордо произнесли в унисон:

«Мы умрем».

Они все гордо стояли в тишине, глядя на своих захватчиков с вызовом, ни на секунду не усомнившись в своих словах.

Командир Империи кивнул в ответ с уважением в глазах.

«Настоящие воины. Меньшего я не ожидал. Этой ночью подумайте о своем последнем дне на земле. Завтра будьте готовы встретиться со своим создателем».

* * *

Эрек, Кендрик, Бронсон и Срог стояли в темноте ночи в своем собственном небольшом загоне, отдельно от других пленников, привязанные к столбу. Их руки и ноги были связаны за спиной. Они стояли в нескольких футах друг от друга. Они вчетвером находились отдельно от других воинов, готовые к казни, в то время как остальные пленники стояли на огромной огороженной территории, возможно, в сотне ярдов от них. Глядя на них, Эрек чувствовал облегчение, зная, что, по крайней мере, его люди останутся в живых.

До того, как их отделили, на протяжении всей ночи к ним подходили тысячи их людей, умоляя их отклонить предложение, не соглашаться на казнь вместо них. Разумеется, Эрек и остальные были тронуты их предложением, но они к нему не прислушались. Они были людьми чести, и если кто-то должен умереть, то они пожертвуют собой. Эрек не жалел об этом. Он жалел только о том, что не может развязать руки, не может вынуть оружие и умереть в пылу сражения, о чем всегда мечтал.

Но серия предательств привела его к этому: Луанда предала Тора, а Тирус предал их. Они все были слишком доверчивыми и теперь платили за это. Эрека всегда поражало то, что другие люди не разделяли того же чувства чести, что и он. Лично он предпочел бы умереть, чем предать кого-то. Для него честь была ценнее жизни.

Эрек стоял привязанный к столбу вместе с Кендриком, Бронсоном и Срогом, глядя на звездную ночь. Эрек никогда не проводил время на стороне Хайлэндс, принадлежащей МакКлаудам. Здесь звезды казались другими. Здесь было холодно, земля была твердой, а температура низкой. Ветер пробирал их до костей. Но Эрек не дрожал. Он поднял глаза в ночь, размышляя над тем, что время его пребывания на земле подошло к концу. Он спрашивал себя о своей истинной любви: об Алистер. Увидит ли он ее когда-нибудь снова?

Эрек очень гордился тем, что Алистер вызвалась сопровождать Гвендолин в ее путешествии в Преисподнюю, чтобы защитить ее. Это было честью, подобающей его будущей жене, и из-за этого он любил ее еще больше. Но Эрек также переживал за Алистер. Как ей удастся вернуться из Преисподней?

Зная, что он будет казнен утром, Эрек осознавал, что он никогда больше не увидит девушку, и эта мысль причиняла ему боль. Это было его единственным сожалением, он отдал бы что угодно, чтобы в последний раз увидеть Алистер.

Эрек оглянулся по сторонам и увидел, что загон едва охраняется– на страже стояли только два солдата Империи. В этом был смысл: Империя не нуждалась в страже, учитывая тот факт, что все четверо были привязаны к столбам, лишенные оружия, а их армия находилась в своей собственной тюрьме. В любом случае утром они будут мертвы.

Эрек снова попытался разорвать веревки, но ему не хватало места для того, чтобы ерзать, даже на дюйм. Глядя в ночь, он что-то заметил краем глаза – какое-то быстрое движение. Сначала он подумал, что у него галлюцинации, но, присмотревшись внимательнее, рыцарь заметил одинокую фигуру, движущуюся в темноте, подбирающуюся к из забору.

Эрек растерялся, пытаясь выяснить, кто это и что он делает. Он всмотрелся в черноту и ему удалось лучше рассмотреть человека, на мгновение пошевелившегося в свете факела. Он увидел броню людей Тируса, королевский герб семьи Тируса, выбитый на груди.

Прежде чем Эрек смог все осознать, он увидел, как фигура выползла из темноты, скользнула к воротам и перерезала горла двум солдатам Империи, которые стояли на страже. Два быстрых мычания разрезали ночь, после чего солдаты Империи безжизненно рухнули на землю.

Человек разрезал веревки, приоткрыл забор, украдкой посмотрел по сторонам, после чего бросился вперед прямо к Эреку с окровавленным кинжалом в руках. Эрек зашипел и Кендрик, Бронсон и Срог, обернувшись, тоже посмотрели на фигуру. Эрек наблюдал за приближением этого человека, задаваясь вопросом, кто это и почему он здесь. Кто только что убил этих солдат Империи? Почему он бежит к ним? Он хочет убить и их тоже?

Фигура скользнула позади него и вдруг разрезала веревки, связывающие его руки и ноги. Эрек схватился за запястья, массажируя их, когда упали веревки. Пораженный Эрек повернулся, когда мужчина разрезал и веревки, связывающие Кендрика, Бронсона и Срога.

Все четверо повернулись лицом к этому человеку, когда он поднял свое забрало.

Мальчик – едва ли старше шестнадцати лет – уставился на них пронзительными карими глазами, его вьющиеся каштановые волосы падали ему на глаза. Он был похож на Тируса. Он только что рискнул своей жизнью, чтобы освободить их, и убил двух воинов Империи. Эрек не понимал, почему.

«Кто ты?» – спросил Эрек.

«Меня зовут Матус», – ответил мальчик. – «Я самый младший из четверых сыновей Тируса».

«Почему ты освободил нас?» – спросил Кендрик.

Матус серьезно покачал головой.

«Я не согласен с тем, что сделал мой отец», – ответил он. – «Для МакГилов нормально иметь разногласия, но как воины и как рыцари мы должны чтить наше слово. Честь – это все, что у нас есть, и несмотря на то, что может сделать мой отец, я живу и умираю согласно своему слову. И если он не станет его чтить, это сделаю я. Он пообещал, что сделает вас пленниками, а не убьет, и я исправлю его несправедливость. Вы свободны. Уходите быстро, пока не наступил рассвет».

Эрек смотрел на него, открыв рот, не веря своим ушам.

«Когда твой отец проснется и узнает, что мы сбежали, он непременно обвинит тебя», – сказал Эрек.

Матус пожал плечами.

«Я хочу, чтобы вы все жили. Я помню тебя с детства», – сказал он Кендрику. – «Я хочу видеть Империю свергнутой, хочу, чтобы МакГилы снова объединились, как раньше. Я бы хотел увидеть, как Верхние Острова вернулись в состав Кольца. Я не разделяю желания своего отца захватить трон. Политика мне ненавистна».

Эрек кивнул в ответ с большим уважением.

«Ты – воин, несмотря на свой юный возраст», – сказал он. – «Этой ночью ты оказал себе большую честь».

«Мы никогда этого не забудем», – сказал Кендрик.

«Вы мне ничего не должны», – ответил Матус. – «Просто берите своих людей и уходите отсюда как можно дальше. Сейчас наш замок пустует. Вы будете там в безопасности от Андроникуса».

Кендрик был тронут его предложением, но он медленно покачал головой.

«В тебе течет благородная кровь», – сказал он. – «Я и правда очень хорошо тебя помню. Ты отличался от других, отличался от своего отца. В тебе течет кровь моего отца. Тем не менее, мы не можем принять твое предложение».

«Почему нет?» – спросил Матус.

«Ваши острова могут быть безопасными для нас», – объяснил Эрек. – «Но это не то, для чего мы рождены. Мы рождены, чтобы сражаться, а не прятаться, и мы будем сражаться».

«Но вы не можете победить», – сказал Матус.

«Возможно, не здесь», – ответил Кендрик. – «И возможно, не этой ночью. Это правда, нам не хватает людей. Но мы перегруппируемся в каком-то другом месте, в другой день, и тогда мы сразимся. Пойдем с нами, присоединяйся к нашим рядам».

Матус колебался.

«Присоединяйся к нам», – добавил Бронсон. – «Здесь для тебя больше нет безопасной гавани».

Матус покачал головой.

«Я сделал то, что сделал», – сказал он. – «Я ни о чем не жалею. Я встречусь с отцом лицом к лицу и приму любое выбранное им наказание. Таков мой путь. Я тоже ни от чего не убегаю. Я теперь уходите».

Эрек, впечатленный этим юным воином, бросил на него серьезный взгляд и сжал его плечо.

Кендрик, Бронсон и Срог сделали то же самое.

«Я надеюсь снова увидеть тебя однажды, кузен», – сказал Кендрик.

Эрек, Кендрик, Бронсон и Срог быстро развернулись и убежали сквозь ночь, хватая оружие мертвых солдат. Они бежали в темноте к своим людям. Эрек был счастлив – его молитвы услышаны, они освободят своих мужчин, соберут свою армию и сразятся в другой день.

Глава двенадцатая

Андроникус галопом скакал через равнины, по одну сторону от него находился его сын Торникус, по другую – чародей Рафи, а позади – МакКлауд. За ними следовали десять тысяч преданных воинов Империи, каждый из которых с энтузиазмом скакал к одному месту назначения – к Хайландии, самому высокому городу, построенному на самой вершине Хайлэндс. Андроникус видел город перед собой, на горизонте. Высочайший город в Кольце сверкал в лучах раннего утреннего солнца, пересекая две стороны Хайлэндс. Он был последней крепостью МакКлауда. Из города выезжали солдаты МакКлауда, осмелившиеся встретиться с ним лицом к лицу. Он не мог дождаться того момента, когда сокрушит их.

Андроникус рассчитывал на то, что все МакКлауды капитулируют, когда сдался сам МакКлауд. Они бы так и поступили, если бы не этот подстрекатель Бронсон. Он ворвался на сторону Кольца, принадлежащую МакКлаудам и взволновал своих людей, и теперь тысячи воинов собирались выступить против вторжения Империи. Андроникус получил многочисленные отчеты об убийстве его людей, и сейчас он был настроен решительно захватить Хайландию и подавить сопротивление МакКлаудов раз и навсегда.

Кроме того, взятие Хайландии преследовало и другую его цель: как только Андроникус окажется наверху, он получит стратегический пункт на вершине Хайлэндс. Оттуда он сможет нанести прямой удар по другой стороне, прямо через Восточное Королевство Кольца и снова в Силезию, где он сможет уничтожить последних МакГилов и разрушит Кольцо навсегда. Андроникус улыбнулся при мысли об этом. Он получит огромное удовольствие, делая это – более того, в этот раз вместе со своим сыном Торникусом, который возглавит атаку и убьет своих собственных людей. Нет ничего, на что Андроникус любил бы смотреть больше, чем убийство кем-то своих собственных людей. Именно поэтому он заставил МакКлауда возглавить это нападение.

Как бы Андроникус его ни презирал, он вынужден был держать при себе Рафи и позволить ему скакать впереди вместе с ними. Он нуждался в темной энергетике Рафи, хотел, чтобы тот поддерживал свои чары и держал разум Тора под контролем. Кроме того, он пообещал Рафи награду: после сражения Рафи будет позволено проглотить мертвых. Рафи любил пить кровь мертвых и, хотя Андроникуса от этого тошнило, он должен позволить чародею получать свое время от времени.

Группа воинов издала громкий боевой клич, когда они приблизились к цели. Они все поскакали галопом прямо на холм, поднимаясь в небо, в то время как армия МакКлауда бросилась вниз им навстречу. Наблюдая за происходящим, Андроникус удивился, увидев, что его сын Торникус поскакал впереди, дальше остальных, возглавив группу. Он скакал бесстрашно, все быстрее, будучи первым в сражении на добрую сотню ярдов. Казалось, что Торникус собирался бросить вызов всей армии МакКлауда самостоятельно. За Торникусом, храбрым воином, было приятно наблюдать. Он казался мифическим, как бог верхом на коне, словно ничто в мире не могло его остановить.

Со стороны Хайлэндс послышался громкий крик, когда тысячи солдат МакКлауда бросились вниз верхом на лошадях, готовые встретиться с армией Империи. Должно быть, они знали, что соперник превосходит их числом, но, тем не менее, эти МакКлауды могли нанести большой ущерб. Учитывая их стратегическое положение, они могли убить тысячи людей Империи. Вероятно, они вели игру, полагая, что Андроникус не станет рисковать жизнями своих воинов.

Но они не знали Великого Андроникуса. Его не волновала жизнь солдат. На самом деле, он любил кровопролитие и не беспокоился о том, какое количество его людей умрет. В любом случае они были для него всего лишь пешками.

Тор был первым, кто встретил мужчин в бою. Сердце Андроникуса потеплело, когда он стал свидетелем этого первого настоящего испытания верности своего сына, увидел, что тот на самом деле проливает кровь от его имени. Тор прорвался через армию МакКлауда один, нанося удары во все стороны, создавая путь опустошения, которого никто не мог коснуться. МакКлауд находился поблизости, встречая свою старую армию столкновением оружия, убивая людей направо и налево. Наблюдать за ним было не менее приятно. Теперь он был игрушкой Андроникуса и делал все, что бы тот ни приказал. МакКлауд убивал своих собственных людей – людей, которыми он когда-то правил, и все во имя Империи. Во имя Великого Андроникуса.

Армия Андроникуса бросилась следом, и звон оружия поднялся к небесам, все громче и громче. Спешившись, его люди сражались в рукопашную. Это была ужасная битва, тела падали с обеих сторон. МакКлауды мудро воспользовались преимуществом спуска, убив множество людей Андроникуса, которые двигались слишком медленно, бросаясь наверх холма.

Андроникус и сам бросился в бой. Будучи в два раза выше любого человека, он размахивал своим мечом направо и налево. Он ни разу не дрогнул, отрубая головы единым ударом, наблюдая за тем, как они катятся на землю и выбирая головы для своего ожерелья. Андроникус откинул меч, когда к нему приблизился солдат, ударив его в живот и подняв его высоко над головой, словно тот был куском мяса на вертеле. Затем он откинул меч и пронзил в живот другого солдата, после чего швырнул оба тела в толпу.

Рафи, который находился недалеко от него, спрыгнул со своего коня и вонзил свои желтые клыки в горло солдата, прижав его к земле: он лежал сверху, высасывая его кровь. Другие солдаты пытались атаковать его, но Рафи наслал чары и, когда его окружил зеленый свет, никто не смог подойти ближе.

Сражение зашло в тупик, когда перевес бросался то в одну, то в другую сторону. На мгновение Андроникус потерял уверенность в том, на чьей стороне окажется перевес, когда внезапно Тор сделал круг и самостоятельно атаковал МакКлаудов сзади. Он представлял собой такую силу разрушения, был таким быстрым и сильным, что весь задний фланг армии не смог с ним справиться.

Это позволило людям Андроникуса броситься вперед с громким криком. Они убивали людей направо и налево. Наконец, им удалось перебить ход сражения. Вскоре они получили необходимый им толчок и окончили свою атаку на Хайландию.

Оставшиеся люди МакКлауда развернулись и убежали, спасая свои жизни. Тор победоносно стоял посредине, убивая их со всех сторон.

Андроникус подъехал к своему сыну, встретившись с ним в центре поля битвы. Он гордо поднял свой меч, оказавшись с ним лицом к лицу.

«Торникус!» – закричал Андроникус.

«ТОРНИКУС!» – крикнули люди Андроникуса позади него.

* * *

Андроникус медленно проезжал по покоренным улицам Хайландии, упиваясь своей победой. Торникус скакал рядом с ним, рассматривая причиненный им ущерб. Андроникус с удовлетворением наблюдал за тем, как МакКлауд убивал раненых, переходя от одного к другому, когда он приказывал ему. Звук стали, пронзающей плоть, наполнил воздух, когда МакКлауд высоко поднимал свое копье и, наклоняясь, сидя верхом на своем коне, убивал одного раненого за другим – всех своих бывших людей.

Андроникус улыбался, наблюдая за происходящим. Ничто он не любил так, как поле бойни. Сейчас МакКлауд полностью находился в его власти, и Андроникус любил наблюдать за тем, как кто-то мучает свой собственный народ.

Земля была укрыта мертвыми телами насколько хватало взгляда, и Рафи в окружении двух своих приспешников, со скоростью света перепрыгивал от одного трупа к другому, опускаясь на колени и вонзая свои клыки в их горла, выпивая их кровь всю до последней капли. Сейчас он лежал, сгорбившись, над одним трупом, его тело дрожало от удовольствия, пока он жадно пил кровь. Этим вечером он будет сыт.

Наконец, все обернулось в пользу Андроникуса. Теперь ничто не сможет его остановить.

Андроникус и Тор, отец и сын, скакали вместе, дюжины генералов следовали за ними. Они скакали к наивысшей точке города на краю гор и, когда они приблизились к ней, то остановились и посмотрели вниз. Над ними, насколько хватало взгляда, растянулось Западное Королевство Кольца. Через него проходила широкая дорога, исчезающая на горизонте, главная дорога в Силезию. Андроникусу не терпелось направить свою армию вниз по той дороге. Он был особенно взволнован возможностью увидеть, как Торникус убивает своих собственных людей. Ничто не могло доставить ему большей радости.

Но позади был долгий день сражения и уже садилось солнце, поэтому Андроникус решил, что будет лучше разбить здесь на ночь лагерь и отправиться в путь утром.

«Я везде тебя искала», – раздался женский голос.

Обернувшись, Андроникус увидел, что перед ним появилась эта раздражающая девчонка МакГил – Луанда.

Андроникус бросил на нее хмурый взгляд.

«Неужели?» – спросил он.

«Скоро мы войдем в Западное Королевство. На мою территорию. В обмен на то, что я приведу к тебе Тора, ты обещал, что оно будет моим. Теперь, когда эта битва окончилась, я пришла, чтобы убедиться в том, что ты принял все надлежащие меры, чтобы закрепить за мной королевский двор и сделать меня королевой».

Андроникус смотрел на Луанду, поражаясь ее дерзости. Затем он, наконец, откинул назад голову и расхохотался. Он не мог остановить смех, особенно глядя на то, как надменное выражение ее лица сменилось сначала недоумением, а затем смущением.

Луанда нахмурилась.

«Что в этом такого смешного?» – спросила она. – «Помни, что ты разговариваешь с дочерью Короля, которая и сама скоро станет Королевой».

Андроникус спешился и медленно подошел к девушке, в воздухе повисло напряжение. Он встал рядом с ней, схватил ее за рубашку одной рукой, и одним движением сбросил ее с коня.

Луанда закричала, пролетев в воздухе, покатившись по земле, покрытой пылью и грязью.

Андроникус нагнулся, схватил ее за волосы и вырвал большой клок с ее головы.

Луанда пронзительно закричала, и Андроникус, подняв клок ее волос высоко над головой, улыбнулся.

«Тебе повезло, что твоя голова слишком маленькая», – сказал он. – «Иначе я добавил бы ее на свое ожерелье».

Андроникус повернулся к своим людям.

«Свяжите ее, обрейте остальные волосы и проведите ее через лагерь, чтобы развлечь мужчин».

Луанда закричала и затряслась.

«НЕТ! Ты не можешь этого сделать! Ты обещал! Ты обещал!»

Солдаты потащили Луанду прочь, в то время как она пиналась и кричала, и Андроникус наблюдал за этим с удовольствием.

Вскоре после того как она скрылась с глаз, перед Андроникусом появился тот вероломный МакГил – Тирус. Он приблизился к Андроникусу со своими четырьмя сыновьями, которые стояли позади него, и дюжиной солдат.

У Тируса, по крайней мере, хватило здравого смысла спешиться, преклонить колено и низко поклониться до земли перед тем, как обратиться к Великому Андроникусу. Сыновья Тируса последовали его примеру.

«И какие новости ты мне привез?» – спросил Андроникус. – «Кендрик, Эрек, Бронсон и Срог задержаны? Ты их еще не казнил?»

Тирус прокашлялся, взволнованно подняв глаза вверх.

«Милорд, я доставил их всех Вам, как и обещал, и Ваши люди одержали победу в сражении. Боюсь, что я привез плохие новости».

«Плохие новости?» – переспросил Андроникус. Ему не понравилось то, как прозвучали слова Тируса.

«Ну…», – начал Тирус. – «Каким-то образом… э-эм… Ну… Они были нашими пленниками, но каким-то образом… Они сбежали ночью. Я прошу прощения. Я не знаю, как это случилось».

Андроникус скривился. Он ощутил, как внутри него поднялась ярость.

«Не знаешь, как это случилось?» – недоверчиво переспросил он.

«Милорд», – сказал командир Империи, подойдя и преклонив перед Андроникусом колено. – «Мои люди доложили мне, что они стали свидетелями того, как лидеры МакГилов были освобождены ночью одним из сыновей Тируса».

Андроникус бросил взгляд на четверых сыновей Тируса, которые стояли, преклонив колени. Каждый из них был мертвенно-бледным от страха.

«Это неправда, милорд!» – крикнул Тирус. – «Мои мальчики никогда бы такого не сделали!»

Игнорируя Тируса, Андроникус сделал шаг вперед и стал пристально рассматривать каждого из его сыновей. Он увидел нечто особенное в пронзительных карих глазах самого младшего сына. Он ощутил в нем дух воина.

«Ты взял у меня нечто ценное», – сказал Андроникус Тирусу. – «Поэтому я возьму нечто ценное для тебя. Один из твоих сыновей умрет».

Тирус посмотрел на него с потрясением и страхом.

«Милорд?» – пробормотал он.

«Выбирай, который из твоих сыновей сегодня умрет», – приказал ему Андроникус.

Раздался звон металла, когда Тирус вынул свой меч и набросился на Андроникуса, чтобы защитить своих мальчиков.

Но Андроникус оказался намного быстрее. Он бросился вперед, схватил Тируса за горло и поднял его высоко над головой одной рукой. Тирус был крупным мужчиной, но, тем не менее, Андроникус держал его как тряпичную куклу.

Тирус болтался в воздухе с красным лицом, хватая ртом воздух, пока Андроникус держал его вверху, чтобы видели все.

«Если один из нас должен умереть, тогда убейте меня, милорд!» – крикнул один из сыновей Тируса.

Обернувшись, Андроникус увидел одного из его сыновей – того самого с карими глазами и вьющимися волосами. Молодой человек сделал шаг вперед и гордо встал перед ним.

Андроникус бросил Тируса на землю, и тот, кашляя, свернулся в клубок, схватившись за горло.

«Нет, убейте меня, милорд!» – сказал другой сын.

«Возьмите мою жизнь!» – сказал третий.

Все три брата вышли вперед, каждый из них просил, чтобы отобрали его жизнь. Андроникус улыбался, решая, кого из них он хочет убить.

«Ты вызвался первым», – сказал он, приблизившись к молодому человеку с карими глазами.

Андроникус внезапно вынул свой меч, сделал шаг вперед и одним движением отрубил голову другому сыну Тируса, который стоял рядом с кареглазым.

Остальные сыновья закричали от отчаяния, в то время как сам Андроникус улыбнулся.

«Но ты должен знать, что я никогда не убиваю человека, который вызвался первым».