Текст книги "Земля Огня (ЛП)"

Автор книги: Морган Райс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Тор медленно открыл глаза от тихого звука плещущих волн, подпрыгивая вверх и вниз, не зная, где находится. Он прищурился от солнечного света и увидел, что лежит на животе, перегнувшись через деревянную планку, и плыл посреди моря на обломках. Он дрожал, замерзнув в этой воде, и, подняв голову вверх, увидел, что поднимается рассвет. Он понял, что плыл всю ночь напролет.

Тор ощутил легкое покусывание в своей руке и, посмотрев вниз и увидев рыбу, смахнул ее. Легкая волна намочила его волосы, он поднял голову, выплюнул морскую воду и оглянулся по сторонам. Море было усеяно обломками насколько хватало взгляда, тысячи сломанных планок флота Ромулуса накрывали море. Тор плыл прямо в центр всего этого, не видя на горизонте сушу.

Тор пытался вспомнить. Он закрыл глаза и увидел себя верхом на Микоплес, которая ныряла вниз, сражаясь с людьми Ромулуса. Он вспомнил о том, что находился под водой, пронзенный стрелами, после чего всплыл на поверхность. Он вспомнил, как вызвал шторм. Последним, о чем помнил Тор, была приливная волна, опускающаяся на них. Волна захватила его и собиралась бросить на сотню метров в море сверху. Он помнил крики всех воинов Ромулуса.

А затем наступила пустота.

Тор полностью открыл глаза и почесал голову, его волосы затвердели от соли. У него была ужасная головная боль и, оглянувшись по сторонам, Тор осознал, что он был единственным выжившим, он плыл один посреди бесконечного моря в окружении одних лишь обломков. Тор встряхнулся от холода и его тело, усеянное ранами от стрел и царапинами от когтей драконов, пронзила боль. Он был так тяжело ранен, что едва нашел в себе силы на то, чтобы поднять голову.

Тор посмотрел по сторонам в надежде увидеть сушу или Гвендолин с ее флотом – что угодно.

Но ничего не увидел, кроме огромного, бесконечного моря со всех сторон.

Сердце Тора ушло в пятки, когда он снова опустил голову, наполовину погрузив ее под воду. Он лежал, перегнувшись через доску. Маленькая рыбка вернулась, кусая его кожу, но в этот раз Тору было все равно. Он был слишком слаб, чтобы отмахнуться от нее. Он плыл, осознавая, что Микоплес, которую он любил больше, чем мог бы выразить словами, была мертва. Ралибар мертв. Тор и сам чувствовал себя так, словно умирает. Он никогда еще не был таким слабым, находясь в одиночестве в пустом море. Он пережил шторм, спас Гвендолин и ее людей, отомстил Империи, уничтожил группу драконов и чувствовал огромное удовлетворение из-за этого.

Но теперь, когда великая битва завершена, он был здесь, раненый, слишком слабый, чтобы исцелиться, вдали от суши, лишившись надежды. Он заплатил огромную цену и теперь пришло его время.

Больше всего на свете Тор хотел увидеть Гвендолин в последний раз перед смертью. Он также хотел увидеть Гувейна. Он не мог представить, что умрет, не увидев их лица еще раз.

«Пожалуйста, Господи», - подумал Тор. – «Дай мне еще один шанс. Еще одну жизнь. Позволь мне жить. Позволь мне снова увидеть Гвендолин и моего сына».

Тор опустил голову в воду, после чего почувствовал, что его начала кусать еще одна рыба, на этот раз за ступни, щиколотки и бедра. Он почувствовал, что его голова погрузилась еще чуть ниже, тихий плеск волн был единственным звуком, нарушающим бесконечное утреннее спокойствие. Тор чувствовал себя очень истощенным, одеревенелым, зная, что он больше не может продолжать. Он выполнил свое предназначение в жизни. Он хорошо сделал свое дело. Но теперь его время вышло.

«Пожалуйста, Господи, я обращаюсь к тебе, к тебе одному. Ответь мне».

Вдруг во вселенной наступило невероятное спокойствие. Было так тихо, что Тор слышал собственное дыхание. Это спокойствие пугало его больше всего того, с чем он встречался в своей жизни. Он чувствовал, что это звук Господа.

Спокойствие было нарушено оглушающим всплеском. Тор широко раскрыл глаза и, подняв голову вверх, увидев, что море разделилось. Он увидел огромного кита – это было самое огромное существо в его жизни. Тор никогда не видел подобного кита: он был совершенно белый, с рогами на голове и по всей спине, с огромными светящимися красными глазами.

Зверь вырвался из моря, издав пронзительный крик, и открыл свои челюсти – они были настолько большие, что загородили собой солнце. Он поднимался все выше и выше, после чего опустился прямо на Тора, с широко открытой пастью. Мир потемнел, когда Тор почувствовал, что кит собирается проглотить его.

Слишком слабый, чтобы сопротивляться, Тор смирился со своей судьбой, когда огромные челюсти мрака опустились на него, проглотив молодого человека. Тор соскользнул в мрак пасти кита и, начав скользить по его горлу и по животу, он подумал: «Я никогда и представить нее мог, что умрут таким образом».

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Стоя на носу корабля, Гвен наклонилась и, прижимая к себе ребенка, всмотрелась в море в поисках Тора. Со всех сторон корабля ее люди тоже осматривали воду.

«ТОРГРИН!» – кричали солдаты по всему кораблю, и эти слова были эхом подхвачены моряками на двух других кораблях ее флота. Три корабля, растянувшись на добрую сотню ярдов друг от друга, вместе прочесывали воду, выкрикивая имя Тора. С верхушек мачт они звонили в колокола. Все три корабля высматривали любые признаки Тора.

Гвендолин рыдала внутри. Она была не в силах найти Гувейна и теперь не могла найти Тора. Она ненавидела это море, проклинала тот день, когда покинула Кольцо. Девушка знала, что ее шансы были невелики. Тор и Микоплес бесстрашно ринулись в бой – один дракон против дюжин – и даже если им удалось уничтожить их, как Тор сможет сразить целый флот Ромулуса? Как он может выжить?

В то же самое время, плывя в этом направлении, Гвендолин знала, что она подвергает своих людей опасности, уводя их все ближе и ближе к флоту Ромулуса.

Гвен услышала внезапный треск в корпусе и, выглянув через край, была поражена. Внизу она заметила обломки – доски, старую мачту, остатки паруса... Девушка осмотрела воды, присмотревшись тщательнее, и увидела огромное море обломков.

«Как это возможно?» – послышался голос.

Обернувшись, Гвендолин увидела рядом с собой Кендрика, и с другой стороны подошли Рис, Годфри и Штеффен. Они все присоединились к ней и удивленно смотрели на воду.

«Смотрите! Флаг Империи!» – выкрикнул Штеффен, указывая куда-то.

Гвен посмотрела и, увидев испачканный и разорванный флаг, поняла, что он прав.

«Это обломки Империи», – сказал Рис. Он произнес то, что было на уме каждого из них.

«Но как?» – спросил Годфри. – «Уничтожен весь флот Империи? Как это возможно?»

Гвен удивленно окинула взглядом небо в поисках Тора. Как он это сделал?

«Это Торгрин», – сказала она в надежде на то, что это правда, желая, чтобы это оказалось правдой. – «Он уничтожил их всех».

«Тогда где же он?» – спросил Кендрик. Продолжали звонить колокола, пока они направились на юг, все глубже в море. – «Я не вижу Микоплес».

«Я не знаю», – ответила Гвен. – «Но даже если Микоплес мертва, Тор может быть жив. Если здесь есть обломки, Тор может плыть на одном из них».

«Миледи», – прозвучал голос.

Гвен обернулась и увидела стоявшего поблизости Абертоля.

«Я люблю Торгрина так же, как все присутствующие. Но Вы осознаете, что мы все ближе и ближе подплываем к Империи? Даже если флот Ромулуса уничтожен, на материке Кольца несомненно остается миллионная армия. Мы не можем вернуться в Кольцо. Мы должны найти новый дом, поплыть в другом направлении. Вы хотите найти Торгрина и я восхищаюсь этим. Но прошло несколько дней, а мы все еще его не видим. У нас заканчиваются продукты. Наши люди умирают от голода. У них нет дома, они потеряли близких людей и обезумели от горя. Они отчаянно нуждаются в направлении. Нам нужны еда и укрытие. Скоро у нас совсем не останется продуктов».

Гвен знала, что он прав. Ее люди нуждаются в другом направлении.

«Наши люди нуждаются в Вас», – сказал Срог.

Гвен посмотрела на горизонт, держа на руках ребенка, но по-прежнему не видела Тора. Она закрыла глаза, вытирая слезы, и умоляла Бога ответить. Почему жизнь должна быть такой тяжелой?

«Пожалуйста, Господи, скажи мне, где он. Я отдам тебе что угодно. Просто позволь мне спасти его. Если я не могу спасти своего сына, позволь мне спасти Тора. Пожалуйста, не позволяй мне потерять их обоих».

Гвендолин ждала, очень спокойная, в надежде на ответ. Она открыла глаза, надеясь получить ответ – что-нибудь, что угодно.

Но ничего не произошло.

Гвендолин была опустошена. Покинута.

Преисполнившись решимости, она, наконец, повернулась и кивнула своим людям.

«Разворачивайте флот», – сказала она. – «В этот раз мы поплывем к суше».

«Разворачивайте флот!» – мужчины на кораблях эхом разнесли ее слова.

Все, кроме Гвендолин, повернулись и посмотрели в новом направлении. Она продолжала смотреть в ту сторону, от которой они уплывали, ее сердце разбивалось на осколки, и она все еще надеялась увидеть Тора.

Когда они начали уплывать все дальше и дальше, а обломки встречались все меньше, Гвен чувствовала, что все хорошее, что было у нее в этом мире, у нее отняли. Именно это и означает быть Королевой? Это значит больше заботиться о своем народе, чем о собственной семье, чем о самой себе? В эту минуту Гвендолин больше не хотела быть Королевой. В эту минуту она ненавидела своих людей и все то, что было связано с царствованием. Она хотела только Торгрина и своего сына, и ничего больше.

Но, когда они поплыли в новом направлении, когда колокола на мачтах зазвонили, Гвен знала, что так не должно быть, и ей казалось, что эти колокола звонят по ее сердцу.

 

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Тор пытался за что-то схватиться, почувствовав, что он соскальзывает вниз в вязкий туннель, в порыве жидкости и морской воды, но под рукой ничего не оказалось. Когда мир бросился на него в этом какофоническом туннеле, он осознал, что его смыло вниз в живот этого зверя. Чернота сгустилась, и Тор приготовился к смерти.

Тор скользил все глубже и глубже вниз по очертаниям бесконечно длинного горла зверя – казалось, его длина достигает сотни метров – пока, наконец, его не выбросило в огромное полое пространство. Тор продолжал лететь в воздухе, он кричал, когда упал на добрых двадцать метров, приземлившись в бассейн воды, коленями на мягкую поверхность. Он понял, что, должно быть, оказался в мягком желудке кита.

Пока Тор лежал в мелководье, не понимая, жив он или мертв, он услышал эхо своего собственного дыхания в темноте. Вода в желудке кита мягко плескалась вперед и назад, словно он двигался через море. Тор представил, как кит плывет в море, поворачиваясь с бока на бок, ныряя в воду и всплывая на поверхность. Он слабо различал все звук моря снаружи, приглушенные здесь.

Тор попытался встать, но упал, когда кит помчался через море. Когда раздался громкий фонтанирующий звук, Тор посмотрел вверх и ощутил опускающийся на его голову поток воды вместе с несколькими рыбинами, летящими в воздухе вниз, которые приземлились в животе рядом с ним. Здесь была светящаяся рыба и, приземлившись, она испустила мягкое свечение, осветив живот кита. Наконец, Тор смог здесь осмотреться, поскольку мрак исчез.

Когда Тор поднял голову, его оттолкнула внутренняя стенка живота кита, кожа свисала с него кусками, к ней цеплялись остатки мертвой рыбы и насекомых. Странные клапаны открывались и закрывались, мышцы и кишки сужались и расширялись, выпуская вонь, и Тор удивленно все это рассматривал.

Он откинул свою голову назад на стенку живота и сделал глубокий вдох, выбившись из сил. Его раны все еще причиняли ему боль, и Тору казалось, словно он добрался до самих глубин жизни. Он чувствовал, что отсюда нет выхода, что он, в конце концов, подошел к концу.

Тор закрыл глаза и покачал головой.

«Почему, Господи? Для чего мне такое испытание?»

Тор долго лежал в темноте, пока, наконец, не услышал ответ. Это был тихий голос в его голове.

«Потому что ты – великий вон. Величайшие воины всегда проходят тяжелейшие испытания».

«Но разве я уже не доказал, на что способен?» – спросил Тор вслух.

«Каждый раз, когда ты доказываешь, ты снова подвергаешься испытанию. Каждый раз испытание становится больше. Каждое испытание – это не сложность, а драгоценная возможность. Будь благодарен за это. Чем больше ты страдаешь, тем больше ты должен быть благодарен».

Тор откинул назад голову, выбившись из сил, ускользая в темноту, чувствуя, что его жизненная сила угасает, и попытался почувствовать благодарность. Это было сложно, очень сложно. Ему казалось, что он уже прожил много жизней и очень сильно устал.

Послышался очередной фонтанирующий звук и, подняв голову вверх, Тор увидел, что в живот кита хлынула еще одна порция воды вместе с рыбой и другими странными морскими животными. Очевидно, аппетит этого кита был ненасытным.

С каждым порывом воды Тор чувствовал, что уровень воды поднимается от его щиколоток до коленей, пока он лежал у другой стенки. Вода по-прежнему прибывала и уровень поднимался все выше, теперь вода доходила ему до бедер. Тор знал, что если он скоро не выберется отсюда, то утонет в этом ужасном месте.

Истощенный из-за своих ран, Тор едва открывал глаза. Он понимал, что если ему суждено умереть здесь, значит, так тому и быть. Сейчас он ничего не мог сделать, кроме как позволить своим глазам закрыться, позволить сладком сну завладеть им.

Глаза Тора открывались и закрывались, пока он то терял сознание, то приходил в себя, не зная, сколько времени прошло. Перед его глазами мелькали образы, воспоминания, возможно, видения из будущего. Он увидел лицо Микоплес и Ралибара, увидел себя верхом на Микоплес под идеальным ясным небом. Микоплес никогда еще не была так счастлива. Он увидел, как они вдвоем летели, оплетая друг друга – молодые, здоровые и счастливые. Он чувствовал, как сильно они любили его.

Тор посмотрел в лицо Микоплес.

«Прости, что подвел тебя», – сказал он.

«Ты никогда не подводил меня, Торгрин. Ты дал мне шанс пожить настоящей жизнью».

Тор моргнул и оказался на мосту в Земле Друидов. Но в этот раз он стоял не перед замком своей матери, а перед материком, уводящим прочь от замка. Он чувствовал, что его мать находится где-то позади себя и, как бы сильно ему ни хотелось, он не мог оглянуться назад.

«Иди, Торгрин», – послышался голос. – «Пришло твое время идти одному. Пришло твое время покинуть это место и отправиться в другой мир. Только в мире, на неизвестной тропе, ты станешь великим воином».

Тор сделал один шаг по мосту, затем еще один. Он шел один шаг за шагом, прочь от замка, от скалы, ощущая позади себя присутствие своей матери, но не в силах обернуться. Он не знал, куда приведет его эта тропа, но знал, что должен идти по ней.

Тор моргнул и оказался на чужом берегу с ярко-желтым песком, на котором сверкал миллион мелких камешков. Он увидел на берегу одну небольшую лодку с маленьким плачущим ребенком внутри нее. Тор подошел к ней и наклонился, его сердце бешено колотилось при мысли о том, что он снова увидит своего сына.

Тор посмотрел вниз и его сердце затрепетало, когда он увидел Гувейна, который смотрел на Тора его же серыми глазами. Тор протянул руки, чтобы взять сына.

Но в эту минуту вдруг появились дикие члены племени и выхватили мальчика, после чего развернулись и побежали. Тор в ужасе наблюдал за тем, как десятки членов племени убегают вместе с Гувейном. Он закричал и протянул руки к сыну.

«НЕТ!» – крикнул Тор.

Он попытался побежать за ним, но, бросив взгляд вниз, почувствовал, что его ступни погрязли в песке.

Вдруг песок разверзся и поглотил Тора, превратившись в воду, засосавшую его в море. Тор тонул все глубже и глубже, продолжая кричать, погружаясь во мрак.

Тор открыл глаза, услышав очередной плеск воды. Подняв голову, он увидел, что из горла в живот кита снова хлынула вода, наполнив его. Он посмотрел вниз и увидел, что теперь вода доходит до его груди.

Все еще тяжело дыша от ночного кошмара, Тор попытался избежать поднимающейся волны, но после следующего потока вода стала доходить ему до горла. Тор осознал, что его время истекает. Через несколько мгновений он утонет.

Тор закрыл глаза и подумал о Гвендолин, о Гувейне, обо всех тех, кого он знал и любил. Он подумал о своем сыне, который в нем нуждается, о Гвендолин, которой он нужен. Тор ощутил браслет на своей руке и подумал о своей матери, об Алистер, о Ралибаре и Микоплес. Никто не узнает о том, что он умер здесь.

«Я должен сделать это для них», - подумал Тор. – «Я должен жить для них».

Он открыл глаза и ощутил внезапный прилив сил. Он чувствовал саму природу этого кита, мог ощущать, что они – части одной и той же вселенной, и что он может изменить эту вселенную.

Тор закрыл глаза и поднял ладони над головой, почувствовав сильный жар, исходящий из них. Из ладоней вперед, в живот кита, выстрелили шары света, и они стали веревками, поднявшими Тора высоко над водой как раз перед тем, как его поглотила вода. Он поднимался все выше и выше и вскоре висел над бассейном воды. Покачиваясь, Тор сосредоточился.

«Я приказываю тебе, кит. Поднимись на поверхность. Выпусти меня, потому что я заслуживаю того, чтобы жить. Ради всех тех, кого я знаю в своей жизни, ради тех, кто когда-либо жертвовал ради меня и ради тех, для кого пожертвую, я заслуживаю того, жить».

Раздался отдаленный рев, эхом отозвавший внутри живота, и Тор вдруг почувствовал, что кит изменил направление, повернув вверх, выстрелив на полной скорости, направившись на поверхность. Он поднимался все быстрее и быстрее, свет из ладоней удерживал Тора, свисающий с потолка.

Наконец, кит вырвался на поверхность и Тор почувствовал, как он поднимается в воздух высокой аркой, после чего он приземлился на поверхность, разбрызгав воду, и все его тело затряслось.

Он спокойно лежал на поверхности моря и, когда Тор всмотрелся в его горло, он вдруг увидел дневной свет. Кит открыл свои челюсти и свет начал литься через его огромные зубы. В эту минуту Тор спустился и нырнул в горло кита.

В это время поток воды унес его вниз по горлу кита, навстречу солнечному свету. Тор скользил по горлу, по длинному слизистому языку кита.

Вскоре Тор уже скользил через зубы кита, из его рта на дневной свет, на поверхность воды.

Тор размахивал руками в открытом море, пораженным тем, насколько оно холодное, и, протянув руки, схватился за несколько деревянных досок обломков. Лежа на досках, Тор повернулся и посмотрел на зверя.

Кит смотрел на Тора своими огромными глазами, не моргая. Казалось, что эти древние глаза заключают в себе мудрость и секреты мира. Он оставался на поверхности, рассматривая Тора, словно он был его старым другом.

В конце концов, без предупреждения, кит опустил голову и погрузился в воду, исчезнув так же быстро, как и появился. Тора раскачивали волны, образовавшиеся от его погружения.

Снова оказавшись в одиночестве, выбившись из сил, Тор плыл на обломках. Он смотрел в море в надежде кого-то или что-то увидеть.

Но ничего не видел. Он был абсолютно один, жив, но плыл в никуда, без надежды увидеть сушу.

*

Гвен оставалась на носу корабля даже после того, как он развернулся, не в силах уйти. Она не знала, что Тор находится там, это правда, но по какой-то причине, возвращение на юг, где они в последний раз видели флот Империи, заставило ее почувствовать себя лучше, словно она приближалась к месту, где в последний раз видела его. Может быть, остальные правы: возможно, Тора там вовсе нет. Ей было больно об этом думать, но, возможно, он мертв.

Но, когда они поплыли прочь, Гвен не могла проигнорировать свой внутренний инстинкт, ту небольшую иррациональную часть себя, которая настаивала на том, что Тор жив, что он где-то там ждет ее. Ей казалось, что она покидает последнюю значимую вещь в ее жизни. В этом не было здравого смысла, но что-то внутри Гвен кричало ей, говорило о том, что она совершает ошибку.

Оно говорило Гвен развернуться.

Гвендолин, единственный человек, который все еще оставался и смотрел назад, прижимая к себе ребенка, наблюдала за подпрыгивающими в воде обломками. Тора нигде не было видно, на горизонте маячили только приближающиеся черные тучи и бесконечные руины того, что когда-то было флотом Империи. Гвен понимала, что иногда она просто должна следовать своим инстинктам, какими бы безумными они ни были, и делать то, в чем нет смысла.

«Разверните флот», – вдруг приказала Гвен Штеффену, что удивило даже ее саму.

Штеффен посмотрел на нее широко раскрытыми от потрясения глазами.

«Я правильно расслышал, миледи?» – спросил он.

Она кивнула.

«Но почему?» – спросил Кендрик, подойдя к ней с тревогой на лице.

«Я не могу повернуться спиной к Торгрину», – сказала Гвен. – «Я чувствую, что он там. Я чувствую, что он нуждается во мне».

Все остальные теперь стояли рядом с ней, глядя на девушку так, словно она сошла с ума.

«Наши люди в отчаянии, миледи», – сказал Кендрик. – «Мы не знаем, сколько времени уйдет на поиски суши. Если мы вернемся за Тором, которого там может и не быть, то все умрем, пытаясь».

Гвен повернулась к брату с жестким выражением лица.

«Значит, мы все умрем, пытаясь».

Кендрик молча опустил голову.

«Все, кто хочет нас покинуть», – громко объявила Гвен. – «Могут присоединиться к другим кораблям и уйти. Я разворачиваю этот корабль».

Ее люди молча смотрели на нее в потрясении, после чего, наконец, приступили к действию.

«Развернуть корабль!» – крикнул один из моряков.

Его крик эхом разнесся по кораблю и вскоре были подняты паруса, и Гвен почувствовала, как разворачивается огромный корабль. Ей сразу же стало лучше, девушка почувствовала, что с ее души упал камень.

«Сестра моя, я рад, что ты доверилась своему инстинкту», – сказал Рис. – «Даже если я ошибаюсь, я восхищаюсь тобой из-за этого. Я и сам хотел развернуться».

«Так же, как и я», – добавил Кендрик.

«И я», – раздался хор голосов.

Гвен стало тепло от их поддержки, они все вернулись к перилам и начали осматривать воду. Глядя в море, Гвен услышала пронзительный крик высоко в небе и, вытянув шею, она увидела знакомую птицу – Эстофелеса, парящего высоко. Он кричал, нырял вниз и снова поднимался. Гвен чувствовала, что он пытается им что-то сказать.

«Следуйте за соколом!» – крикнула Гвен.

Мужчины изменили курс и последовали за Эстофелесом, который повел их в другом направлении через море обломков, корпус их корабля трещал о древесину.

Гвен не отрывала взгляда от воды, повсюду высматривая Тора, следуя за своим сердцем. Она закрыла глаза.

«Пожалуйста, Господи. Приведи его ко мне».

Эстофелес закричал и Гвен увидела, как он нырнул вниз вдали и опустился на море позади огромной груды обломков. Гвен потеряла его из виду.

Корабль плыл прямо к соколу и, осматривая воду, Гвен вдруг что-то заметила.

«Там!» – крикнула она, указывая на то, что выглядело как тело.

Они подплыли ближе и сердце Гвен замерло, когда она безошибочно увидела тело на груде древесины. Тело плыло по воде и казалось замерзшим, застывшим, возможно, даже безжизненным. Гвен боялась надеяться, но, когда они подплыли ближе, тело пошевелилось в течении и Гвен впервые увидела его лицо.

Она расплакалась: здесь лежал Тор, он был без сознания. Сердце Гвендолин бешено заколотилось, она едва могла поверить своим глазам. Она была права – это на самом деле был он.

«Опустить веревки!» – крикнул голос.

Гвен повернулась и передала ребенка Иллепре, которая стояла рядом с ней, после чего первая бросилась вперед, схватила толстую веревку и бросила ее за борт, когда они приблизились. Гвен не ждала остальных, а сама выпрыгнула за борт, схватившись за веревку и спустившись.

Сердце Гвен бешено колотилось, когда она приблизилась, молясь о том, чтобы Тор был жив. Она добралась до него и спрыгнула с веревки в воду рядом с Тором.

«Миледи!» – крикнул кто-то сверху и несколько мужчин поспешили спуститься по веревкам вниз ей на помощь.

Гвен проигнорировала их, она подплыла к Тору и, схватив его, потрясла. Она видела, что он находится без сознания, что его губы посинели. Но он дышал.

«Он жив!» – радостно закричала Гвен.

Она плакала, испытывая облегчение, обнимая его вялое тело, прижимая его к себе, не желая отпускать. Тор жив. Он на самом деле жив.