Текст книги "Снова почувствуй"
Автор книги: Мона Кастен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
Глава 5
– О да, тебе нравится.
Я еле сдержалась, чтобы не закатить глаза. На самом деле Тофер Калкин по-настоящему хорош в постели. Он умел двигаться и знал, что делать руками. Вот только разговаривал, к сожалению, слишком много.
Слишком много.
– Тебе нравится, о да, – продолжал шептать он, теперь прямо мне в ухо. Буквально в ухо. Тофер прислонился так близко, что я чувствовала ухом его влажное дыхание. Бее. Как же мне хотелось заткнуть ему рот. Знай я заранее, выпила бы больше.
Я приподняла таз в надежде, что он снова попадет в чувствительное местечко. Он с силой ударился в меня и… Джекпот!
Запрокинув голову назад, я громко простонала. Именно так.
– Давай же, детка, – стонал Тофер. Он просунул руку мне под ногу и прижал мое колено к своей груди.
– Да, вот так, – выдохнула я, когда он опять коснулся нужной точки.
Похвала пошла ему на пользу. От входил в меня снова и снова, пока все мое тело не охватила дрожь. Я впилась ногтями в спину Тофера и буквально чувствовала, как из меня наконец-то изливались вся злость, разочарование и накопившаяся за эту дерьмовую неделю энергия. В тот момент я вообще ни о чем не думала. Лучшее ощущение на свете.
– Детка, ты такая чертовски…
Я еще сильнее вонзила ногти в плечи Тофера, успешно заставив его замолчать.
Он стиснул зубы так крепко, что они заскрипели, и мышцы у него на животе напряглись. Выгнув спину, я наслаждалась ощущением его тела на моем и его твердости во мне.
Тофер издал стон. После еще одного глубокого толчка он вздрогнул. Я крепко цеплялась за его плечи, чувствуя, как он содрогается у меня внутри.
Задыхаясь, он скатился с меня и перевернулся на спину. Пару минут слышалось лишь наше сбивчивое дыхание.
– Это было хорошо, детка. Дико хорошо.
Я неразборчиво пробормотала что-то в ответ. И, все еще как в дурмане, не сопротивлялась, когда Тофер закинул на меня одну руку и уснул.
Рано утром я выскользнула из комнаты Тофера в общежитии и по пути домой купила себе – и Доун, как всегда – завтрак. В висках стучало, однако я по опыту знала: это не то, что не могли бы исправить долгая прогулка, большой смузи и бейгл с сыром.
К тому моменту, когда я дошла до своего общежития, мне уже значительно полегчало. Самым сильным желанием было пойти прямиком в душ, но сперва надо взять из комнаты полотенце и вещи, чтобы переодеться.
Перед нашей дверью я ненадолго задержалась и прислушалась. Привыкла так делать, после того как один раз застала Доун и Спенсера на месте преступления – событие, которое мне не хотелось переживать снова. Бледная задница Спенсера по сей день появлялась в моих снах – причем не в хороших.
Из-за двери доносилось два голоса. Один принадлежал мужчине, и, хотя по звукам было не похоже, что они занимаются чем-то неприличным, я все равно дважды постучала, прежде чем открыть дверь.
Доун сидела за своим письменным столом, но не со Спенсером, а с Исааком. Оба согнулись над своими тетрадями и подняли головы, когда я вошла.
– Долгая ночка? – поинтересовалась Доун.
Я пожала плечами и протянула ей пакет с ее завтраком – огромным шоколадным маффином.
– Если бы знала, что ты здесь, купила бы еще один.
Исаак ничего не ответил, просто медленно рассматривал меня с ног до головы. Его взгляд прошелся от глубокого выреза моего черного платья мини до рваных колготок, спустился до ботинок и вновь вернулся к волосам, по которым, без сомнений, было видно, что я делала прошлой ночью.
Челюсть Исаака напряглась. Хотела бы я знать, о чем он думал.
– Без проблем, – сказала Доун. – Мы просто его поделим и… о нет, прости, Исаак. Тебе не повезло. Она принесла мой любимый маффин. Спасибо, Сойер!
– Не за что, – пробурчала я и шагнула к своему комоду.
– Нет, правда, – настойчиво повторила Доун. – Ты слишком добра ко мне.
– Да все в порядке. – Выдвинув нижний ящик, я достала шорты, футболку и свежее белье.
Доун помахала в воздухе маффином:
– Этот маффин – доказательство того, что ты меня любишь! – торжественно провозгласила она.
Я фыркнула и с перекинутой через локоть одеждой пошла к двери. Мне было неприятно от этой ситуации, и внимательный взгляд Исаака, который перемещался между мной, Доун и маффином, не улучшал положение.
– Я в душ.
А когда закрывала за собой дверь, услышала слова Доун:
– Она меня любит.
Доун и Исаак до самого вечера просидели вместе за учебой. Я пыталась притворяться, что их здесь нет, засунула в уши наушники и начала сортировать файлы с изображениями на ноутбуке. Их оказалось больше тысячи – результат двух лет обучения искусству фотографии, – и с тех пор как Исаак спас их из глубин моего жесткого диска, вся моя систематизация рухнула. Все файлы находились в одной папке и имели очень длинные комбинации из цифр и букв вместо названий, что означало, что мне придется как минимум один раз открыть каждый из них, чтобы понять, куда его переместить.
Кликая по снимкам, я осознала, что до сих пор без понятия, что делать со своим итоговым проектом. От кадров с кампуса Робин не пришла в восторг, и фоторяд «Наутро после» тоже не рассматривался. С выставкой этот проект считался для меня завершенным. Кроме того, за время учебы я намеревалась попробовать себя во всем, чем только можно, чтобы впоследствии представить обширное портфолио.
Мне срочно требовалось вдохновение. Нужно что-нибудь, что подходило бы мне, несло в себе мой почерк и вместе с тем представляло интерес для Робин. Особенно теперь, когда она еще раз поддержала меня и взяла мои работы для выставки, мне не хотелось ее разочаровывать.
Я бродила по просторам Сети и вдохновлялась любимыми сайтами. Создала себе доску настроения, куда отправляла все, что вызывало во мне хоть какой-то отклик, но искра все равно не проскакивала. Рано или поздно я застонала от отчаяния и уткнулась лбом в ноутбук.
– Со мной то же самое, Сойер, – заявила Доун и смачно зевнула.
– Мне бы тоже пауза не помешала, – согласился Исаак.
– Закажем что-нибудь? – предложила моя соседка.
– Я с удовольствием, – ответил Исаак. Он на миг бросил взгляд на меня и тут же опять опустил глаза на свои записи.
– А ты как, Сойер? – спросила Доун.
Я кивнула и вытянула руки над головой.
Чуть позже мы сидели за моим круглым столом, расставив перед собой столько азиатской еды, что ее хватило бы на большую семью. Здорово в качестве исключения поесть не в столовой, пускай это и роскошь, которую я не часто могла себе позволить.
– Что, кстати, сказала Мэдисон? – полюбопытствовала Доун, выуживая из одной из маленьких коробочек спринг-ролл.
В этот момент ролл Исаака плюхнулся на стол. С порозовевшими щеками он поднял его и целиком запихнул в рот.
– Так плохо? – Выражение лица Доун стало сочувственным.
– Ефё хузе, – ответил он с набитым ртом.
Я набрала полную вилку лапши и упорно пялилась в свою тарелку.
– Почему хуже? – не унималась Доун.
Исаак заерзал на стуле, при этом так сильно ударившись длинными ногами об стол, что одна упаковка упала. Я вернула ее на место и посмотрела на Исаака. Очевидно, что от допроса Доун ему стало не по себе. Но та не отставала. В этом смысле она напоминала охотничьего пса. Крепко вцеплялась зубами и отпускала только после того, как выясняла все, что ей нужно.
– Почему у тебя такой взгляд, будто она тебя избила? – продолжала она. У нее расширились глаза. – Она же ответила да, разве нет?
Исаак покачал головой. Во рту у него до сих пор был спринг-ролл, и лишь сейчас он начал медленно его жевать. Судя по всему, дополнять свой ответ парень не планировал. Вместо этого он уставился на салфетку, которая лежала рядом с его тарелкой, и принялся рвать ее на кусочки. Однако Доун не сводила с него взгляд, и в итоге он со вздохом сдался.
– Она мне отказала, – сказал он своей тарелке.
– Что? Но почему? – возмутилась Доун.
И снова Исаак забавно поерзал на стуле. На этот раз я не стала поднимать картонную коробочку, когда она упала.
– Она… просто не заинтересована.
Я взяла последний спринг-ролл и макнула его в соус чили. Это проблема Доун, раз ей больше нравится болтать о попытках Исаака устроить свидание.
– Но почему нет? Ты же классный парень и очень симпатичный, к тому же…
Доун не договорила, потому что Исаак подавился, когда она назвала его симпатичным.
Нельзя винить Мэдисон в том, что она не заинтересована. Парня, который так не уверен в себе, я бы тоже обошла десятой стороной. Каким бы симпатичным он ни был.
– Я даже не сомневалась, что вы хорошо поладите, – пробормотала Доун и подперла рукой подбородок. В другую она снова взяла вилку и с отсутствующим видом копалась ею в своей лапше.
– Не обижайся, Доун, но я больше не хочу, чтобы ты меня с кем-то сводила. Это уже вторая девушка, которая смотрит на меня с жалостью и отказывает, и мне начинает надоедать выставлять себя на посмешище, – произнес Исаак, меняя палочки на пластиковую вилку.
– Ты просто слишком милый, – внезапно услышала я собственный голос.
Доун и Исаак удивленно повернулись ко мне. Я мысленно закатила глаза. И почему только не удержала язык за зубами?
– Ну правда же, – пожала плечами я. – Девушки, с которыми Доун пытается тебя познакомить, видимо, не интересуются «хорошими парнями по соседству».
– Ты ведь даже не знаешь, с кем я вообще его знакомлю, – укоризненно сказала мне подруга.
Я выгнула бровь:
– Грейс. Мэдисон. Эверли.
У Исаака вырвался какой-то сдавленный звук.
Я с вызовом взирала на этих двоих.
– Только попробуй ей ответить, – рыкнула Доун.
– Но она права.
– У меня на такие вещи срабатывает седьмое чувство. – Я отправила в рот еще лапши.
– Разве это обычно не шестое чувство?
– Не спрашивай, – буркнула Доун. Она положила подбородок на свои маленькие ладошки. – Что я сделала не так?
– Ничего, – сказала я, после того как проглотила. Затем указала вилкой на Исаака. – Ты просто слишком милый.
– Не слушай ее. Женщина твоей мечты где-то там и ждет только тебя, – вклинилась Доун, однако Исаак ее проигнорировал и вместо этого чуть подвинулся на стуле в мою сторону.
– Значит, я должен вести себя как грубиян, чтобы пойти на свидание? – спросил он.
Вести себя как грубиян. Мысленно я опять закатила глаза. Только Исааку в голову могла прийти идея выразиться так, чтобы избежать слова «мудак».
Я оценивающе повела плечами.
– Зависит от того, чего именно ты добиваешься.
Он прикусил нижнюю губу.
– Честно говоря, мне уже все равно. Сходить хотя бы на одно свидание будет уже настоящим прогрессом. – Его щеки, между тем, густо покраснели, но он пристально смотрел на меня.
– Тогда тебе срочно надо стать более уверенным в себе, – откликнулась я. – И, возможно, кое-что изменить во внешнем виде.
– А что не так с моим внешним видом? – спросил он с искренним интересом в голосе.
Я пожала плечами:
– На самом деле ничего. Если кому-то нравится твой ботанический, суперправильный стиль. В смысле, у тебя же прическа волосок к волоску. Определенно есть девушки, которым это кажется сексуальным, но большинство из них это наверняка в первый момент слегка смущает.
– Хм. – Исаак опустил глаза на свою рубашку и рассеянно потеребил пальцами бабочку на воротнике. Сегодня она была бирюзовая.
– За месяц я могла бы превратить тебя в плохого парня, на которого будут вешаться все девчонки, – легкомысленно заявила я.
– Думаешь? – ответил он.
Я кивнула.
– Вполне уверена, да. Я имею в виду, основными требованиями ты уже обладаешь.
У него на лице расцвела улыбка.
И тут во мне что-то щелкнуло.
Перед глазами возникла картинка. Нет, две. На одной Исаак будет таким, каким выглядел сейчас, – в очках, с бабочкой и тщательно уложенной прической. А вторая, черно-белая, показывала совершенно другого Исаака – Исаака с взлохмаченными волосами, который казался расслабленным и уверенным в себе и в обнимку с девушкой. Или двумя.
До и после.
Трансформация Исаака Гранта.
Идеальная тема для моей итоговой работы.
– Почему вы так смотрите друг на друга? – вмешалась Доун.
– Предлагаю тебе сделку, – начала я.
– Слушаю.
Я подалась вперед, опираясь локтями на колени и глядя ему прямо в глаза.
– Я сделаю из тебя плохого парня и помогу устроить свидание с любой девушкой по твоему выбору. А взамен сниму все на фотокамеру и превращу в свой итоговый проект.
Он некоторое время сосредоточенно изучал мое лицо, словно искал скрытые мотивы.
– Ты это серьезно? – спросил он наконец.
– Исаак, тебе не нужно ни под кого меняться, только чтобы… – Краем глаза мне было видно, как Доун изобразила руками странные движения, но сама я не могла оторвать взгляд от зелено-карих глаз Исаака.
– А что, если я хочу измениться? – тихо проговорил Исаак.
Вопрос был адресован Доун… однако ответила на него я.
– Я бы сказала, что тогда мы договорились.
И протянула ему руку. Мгновение спустя он согласился. Мне вспомнилось, что еще меньше недели назад мы пожимали друг другу руки и от нервов его кожа была холодной и липкой. Теперь же она ощущалась приятно теплой, и я быстро погладила ее большим пальцем.
В глазах у Исаака что-то вспыхнуло.
Мы с тобой так повеселимся, Исаак Теодор.
Доун издала мученический стон:
– О господи, что же я натворила.
Глава 6
– Не пялься на меня. Просто притворись, что меня тут нет, – сосредоточенно произнесла я. Потом сделала шаг к Исааку и присела перед ним. Вообще-то, для этих снимков мне не помешал бы ассистент, который помог бы со светом и следил, чтобы в очках Исаака ничего не отражалось. Но сойдет и так.
По крайней мере, пока Исаак будет держать под контролем свое волнение.
– Ты меня нервируешь, – ответил он, и его взгляд опять дернулся ко мне – прямо в объектив.
– Смотри на свой монитор, – велела я.
Он вздохнул, но сделал так, как я сказала.
Идея этой фотосессии заключалась в том, чтобы показать Исаака таким, каким он был до трансформации – застенчивым, неуклюжим, напряженным. Но кадры должны казаться естественными и повседневными. Как случайное фото. И не должны кричать: «Я-так-волнуюсь-потому-что-Сойер-меня-фотографирует-На-помощь!»
Я вновь нажала кнопку спуска затвора. Исаак вздрогнул.
– О’кей, так у нас ничего не получится, – проворчала я. Опустив камеру, обогнула письменный стол и подошла к нему.
Исаак чуть со стула не упал от испуга, когда сегодня во второй половине дня я заявилась к нему на работу и направила на него камеру. Его начальник опять смотрел какой-то фильм в отделе телевизоров и не заметил, как я прокралась мимо него в мастерскую. Мне хотелось именно удивить Исаака, не предупредив, что я приду. Если бы он заранее переживал из-за этого несколько часов подряд, то сейчас, наверное, был бы еще более скованным. Хоть я и сомневалась, что такое в принципе возможно.
Но, видимо, он просто до сих пор в шоке от того, что я действительно серьезно отнеслась к нашей сделке.
– Надо было мне тебя предупредить. Я вообще не фотогеничный, – пробормотал он.
– Это не так, – произнесла я и перегнулась через него, чтобы включить компьютер. – Есть что-нибудь, что тебе нужно сделать на этом компьютере?
Исаак беспомощно пожал плечами.
Я осмотрелась в комнате. Потом шагнула к окну и попробовала чуть больше раздвинуть висящие перед ним тяжелые коричневые занавески. На меня полетело облако пыли, и я закашлялась.
– Я тут целую вечность уже не убирался. Извини. – Исаак подошел ко мне и полностью раздвинул шторы.
– Ты для Уэсли еще и персональный уборщик? – прохрипела я.
Он протянул мне свою бутылку воды.
– Иногда.
Сделав глоток, я поставила бутылку обратно на стол.
– Он тебя эксплуатирует.
Исаак вновь лишь пожал плечами:
– Даже если и так. Деньги есть деньги.
– Уверена, ты мог бы найти себе другую работу, – предприняла я еще одну попытку, однако он отвернулся и опять сел на стул.
– Я мог бы оцифровать вот этот лист, – предложил он, поднимая вверх страницу бумаги со сплошными цифрами.
Я позволила ему сменить тему.
– Супер. Кадр будет более реалистичным, если ты будешь чем-то занят. – Отойдя от него на пару шагов, я вновь подняла камеру к лицу, в то время как Исаак начал печатать. Я наблюдала за ним через объектив, опустилась на колено и нажала на кнопку. По коже пробежало возбужденное покалывание, которое всегда сообщало мне, что получился хороший снимок.
– Очень хорошо, – пробормотала я.
Затем навела фокус на лицо Исаака. Он сосредоточенно смотрел на экран и не отвлекался на меня. А я твердо решила с этого момента обязательно давать ему какое-нибудь занятие, пока буду его фотографировать.
Я сделала шаг в сторону, чтобы целиком захватить стеллаж на заднем плане… и зацепилась ногой за провод. Потеряв равновесие, я рухнула на пол. В последнюю секунду мне удалось прикрыть рукой фотоаппарат, чтобы его не разбить.
– Черт, Сойер! – Исаак вскочил со стула и присел на корточки возле меня. Аккуратно дотронулся до моей руки. – Все в порядке?
Я рассеянно кивнула. Все еще лежа на полу, нажала на маленький зеленый треугольник на задней панели камеры, который выводит на дисплей последнюю фотографию. А потом села с широкой улыбкой и показала ее Исааку.
– Оно того стоило.
Он разглядывал снимок. Несколько раз моргнул.
– А я хорошо выгляжу, – озадаченно произнес он.
– Подожди, пока я с тобой закончу, – ухмыльнулась я в ответ.
У него порозовели щеки.
И это я тоже поймаю своей камерой.
Когда-нибудь.
– У тебя такой вид, как будто я тебя пытаю, – сказала я. Затвор камеры издал щелчок.
Исаак плотно сжал губы. Его кадык нервно дернулся, когда он сглотнул.
– На нас люди пялятся.
Я убрала камеру от лица и оглянулась. Почти никто не смотрел в нашу сторону.
– Нам нужна парочка твоих фотографий на кампусе. К тому же сюда никто не смотрит.
Исаак вздохнул. Потом встряхнул ладонями.
– Ладно. Новая попытка.
Я вновь подняла объектив.
– Прислонись к стене, – руководила им я. Приблизившись к нему на несколько шагов, я немного приподняла его руки, чтобы книга, которую он держал, оказалась под правильным углом. – А теперь замри вот так. Все должно выглядеть естественно.
Исаак скептически изогнул брови:
– Никогда в жизни я не читал книгу, прислонившись к стене. По-моему, это не очень-то естественно.
– Не придирайся. Фотографии будут просто супер.
Так как в Wesley’s на Исааке была рабочая форма, я уговорила его встретиться здесь со мной сегодня еще раз, чтобы сделать несколько снимков в его стиле «до». И заранее попросила его одеться как обычно, что в его понимании означало рубашку с галстуком, свитер с V-образным вырезом поверх нее, темно-синие брюки чинос и туфли дерби.
Мне с трудом удалось сдержаться и не закатить глаза. Свое мнение я не изменила: Исаак не похож на фермера. Он даже на студента не похож. Он похож на Исаака Теодора Гранта III, лорда Бла-бла-бла. Мне не терпелось добраться до его шкафа и тщательно там все вычистить.
Взгляд Исаака снова блуждал по площади перед университетом. Пускай это уже третье место, где мы пробовали сделать нормальные фото, – он все еще чересчур нервничал и волновался. Зато свет здесь по-настоящему чудесный. Стыдно этим не воспользоваться. Я решила больше не давать Исааку указаний и просто снимать.
– Вау, – негромко произнесла я и в последний раз нажала на кнопку. – Не так уж плохо.
– Мы закончили? – с надеждой спросил он.
– Господи, да ты хуже, чем Доун. – Я прощелкала изображения. Перфекционист во мне мгновенно отметил тысячу вещей, которые можно было сделать лучше, но в целом результат впечатлял. Исаак Грант собственной персоной. Именно то, чего я и хотела.
– Сегодняшний вечер в силе, так? – спросила я, аккуратно убирая камеру в рюкзак.
– Да.
– Принести с собой что-нибудь из еды? – уточнила я.
Исаак качнул головой:
– У дяди моего соседа ресторан в городе, и нам каждый день достаются остатки, которых хватит человек на двадцать. Так что приходи на голодный желудок. – Он посмотрел на свои часы. – Мне пора. – Закинув на плечо кожаную сумку, он неловко махнул мне рукой. – До скорого.
Я кивнула ему и сама тоже отправилась домой. Нужно еще сделать домашнее задание по «Технологическим процессам и операциям», и, хотя мотивация у меня была на исходе, откладывать его больше нельзя.
Однако стоило мне вернуться в общежитие, как тут же захотелось развернуться и снова уйти. Из нашей комнаты в коридор доносился не только голос Доун, но и еще один – женский. В большинстве случаев это значило, что в гости пришла Элли. Ситуация между нами оставалась все такой же натянутой… что, наверно, нормально с учетом такого прошлого, как у нас обеих. Тем не менее мне пришлось изо всех сил сопротивляться порыву сбежать отсюда.
Не поднимая головы, я вошла в комнату и бесшумно закрыла за собой дверь.
– Привет, сестренка!
Я замерла и обернулась.
Рядом с Доун на моей кровати сидела моя сестра Райли.
В следующую секунду я сделала кое-что довольно необычное в моем случае: издала громкий визг.
А потом одним прыжком бросилась к сестре и повисла у нее на шее. Мы вместе повалились на кровать клубком из рук, ног и волос. Лишь краем сознания я отметила, что Доун, посмеиваясь, встала и отошла на свою половину комнаты.
Мне потребовалось время, чтобы заставить себя отпустить Райли.
– Сиреневые. Мне нравится, – сказала я, пропустив между пальцев несколько прядок ее волнистых волос.
– Пшеничные, – ответила она и повторила мое движение.
– Я люблю свои волосы, – заявила я и показала ей язык.
– Как же я по тебе соскучилась. – Райли еще раз меня обняла.
– Какого черта ты здесь делаешь? – спросила я.
Райли до сих пор жила в Рентоне, городе примерно в четырех с половиной часах езды от Вудсхилла. Там мы обе выросли и прошли через ад на земле. Никогда не понимала, как она могла остаться – у меня едва хватало сил ненадолго приезжать туда в гости.
Что, по всей вероятности, являлось основной причиной, почему мы всегда созванивались по телефону, но редко виделись.
– В понедельник ты даже не сказала, что заедешь.
– Есть кое-какие новости, которые я хотела рассказать своей младшей сестре лично, а не по телефону, – откликнулась она.
А потом улыбнулась, и это напомнило мне, как она похожа на нашего отца – в отличие от меня. Я в какой-то степени копия мамы. Однако, что касалось стиля в одежде и нашей любви к татуировкам и броскому макияжу, мы с Райли всегда были как близнецы. И это не изменилось до сегодняшнего дня.
Я была так поглощена тем, что впитывала в себя облик Райли, что далеко не сразу заметила, как та помахала левой рукой перед моим лицом. Мое внимание привлек какой-то блеск.
И тут я оцепенела. На ее безымянном пальце сверкало платиновое кольцо с черным бриллиантом.
– Морган вчера вечером сделал мне предложение, – просияла Райли.
У меня открылся рот.
И в тот же миг сердце упало в пятки.
– Сойер? Я иду к Спенсу, – позвала меня Доун с другого конца комнаты. – Поздравляю, Райли.
Я не могла отвести взгляд от ладони сестры, так что просто кивнула, не оборачиваясь.
– Поздравляю, – повторила я слова Доун осипшим голосом и почувствовала, как в груди что-то сжалось.
Райли – все, что у меня есть. Она единственный человек в этом мире, который знал меня и понимал. Который знал, почему я такая, какая есть. Которому я доверяла.
Без Райли я останусь совсем одна.
Я ощутила, как во мне поднимается паника и выползает на поверхность.
Надо сменить тему. Срочно.
Я прочистила горло.
– А я наконец нашла себе итоговый проект. – С искусственной улыбкой на лице я вновь подняла на нее взгляд.
Райли в недоумении нахмурила лоб. Я видела разочарование в ее глазах, но просто тараторила дальше:
– Есть один парень, чистейший ботаник, и с ним никто не соглашается идти на свидание. Я превращу его в настоящего ловеласа и составлю из этого фоторяд. О, и я тебе уже говорила, что Робин выставила мой проект «Наутро после»?
Несколько мгновений Райли молча смотрела на меня. Потом ненадолго прикрыла глаза, тяжело сглотнула и задержала дыхание.
– Нет, не говорила. Это очень круто. – Ее улыбка вышла не менее искусственной, чем моя.
– Фотографии провисят в коридоре до следующей недели, – продолжала рассказывать я в отчаянной попытке перешагнуть этот неприятный момент и заполнить тишину между нами.
У мой сестры скоро появится собственная семья. Семья, к которой не буду принадлежать я.
– Просто супер.
– Да. – Я кашлянула, теребя пальцами угол подушки. – Как дела в ветеринарной клинике?
– Отлично, как всегда.
– Значит, все правда супер, – пробормотала я.
– Да.
Невольно я дотронулась до медальона, болтавшегося на цепочке на шее. Прикосновение к нему всегда вызывало у меня чувство безопасности, от которого словно веяло домом. Оно меня успокаивало. Взгляд Райли скользнул к моей ладони, и она тяжело сглотнула.
– Что бы сказали мама с папой? – почти неслышно произнесла она, словно задавала этот вопрос самой себе.
На это у меня не нашлось ответа.
Ранним вечером Райли уехала обратно, потому что ей предстояла утренняя смена в ветеринарной лечебнице. Тему ее помолвки мы упорно избегали до конца дня, хотя она буквально витала в воздухе, как гигантский слон, которого мы не замечали. Пару-тройку раз между нами повисала тишина, и у Райли был такой вид, будто она собирается что-то сказать, однако я быстро заполняла паузу чем-то несущественным.
После того как мы наконец попрощались, я какое-то время пролежала на кровати, пялясь в потолок. Стараясь ни о чем не думать. А главное – ничего не чувствовать. Но мысли путались, и с каждой секундой усиливалось ощущение, что в легкие больше не поступал кислород.
Поэтому я схватила свою камеру и пошла на улицу. Мне всегда хорошо удавалось отвлечься природой Вудсхилла. Исаак прислал мне свой адрес в сообщении, путь туда займет всего минут двадцать, так что я не торопилась и пыталась освободить голову и успокоиться.
Мне хотелось порадоваться за Райли. Правда. Для меня нет ничего важнее, чем знать, что у нее все хорошо и она счастлива. Но мысль о том, что ее больше не будет рядом, и необходимость с кем-то ее делить… это просто причиняло боль.
У нас с Райли было чудовищное детство и юность. Я всегда считала, что пережитое тесно связало нас и что из-за этого мы понимали друг друга лучше, чем все остальные. Однако внезапно возникло ощущение, словно между нами образовалась огромная дистанция. Дистанция, которую мне никогда не преодолеть, поскольку с каждым днем ее жизнь все больше отличалась от моей. До точки, в которой сейчас находилась она, я не доберусь никогда. Доверять кому-то, любить кого-то. Стать с кем-то настолько близкими людьми, чтобы делиться всем. И чтобы пообещать провести вместе остаток жизни. Я никогда так не смогу. В этом я абсолютно уверена.
У меня нет отношений. Единственное, что я позволяла и понимала, – это секс, – и больше ничего. То, что я такая, никогда не казалось мне ненормальным, потому что Райли тоже всегда себя так вела. Даже познакомившись больше трех лет назад с Морганом, она рассказывала мне, что ей тяжело перед ним открываться и она не думает, что создана для чего-то серьезного.
Тот факт, что это изменилось, прошел совершенно мимо меня. Либо я просто-напросто отказывалась его воспринимать.
Теперь она помолвлена. Она действительно выйдет замуж и создаст с Морганом семью. А я навсегда останусь чокнутой младшей сестрой, которая ничего не понимает и только доставляет неприятности. Прямо как раньше.
Сильнее всего хотелось развернуться и направиться в свой любимый паб, где владелец был в курсе, что мне еще нет двадцати одного, но все равно наливал любой алкоголь, который я просила. Однако, когда я завернула за угол, передо мной появился дом Исаака, и я подавила этот импульс. У меня есть проект, над которым необходимо работать, и мне сейчас не повредит отвлечься.
Я нажала на звонок, рядом с которым значилось имя Исаака и еще чье-то. Чуть погодя домофон зажужжал, и я поднялась по лестнице наверх. На втором этаже открылась одна дверь с левой стороны, и симпатичный черноволосый парень с бородой высунул голову в коридор.
– Ты, наверно, Сойер, – сказал он и полностью распахнул дверь. Затем протянул мне руку. – Грант еще не вернулся, но ты заходи. Я Джан.
– Привет. – Я пожала ему руку.
В отличие от Исаака Джан в футболке и джинсах на первый взгляд выглядел абсолютно нормальным. Впрочем, стоило мне пройти мимо него в их общую квартиру, я моментально осознала, что он такой же чудак, как Исаак, раз жил здесь. Помимо коврика с надписью «Добро пожаловать, магл»[2]2
Отсылка к серии книг о Гарри Поттере Дж. К. Роулинг, где маглами называют людей, не обладающих магией.
[Закрыть], в небольшом коридорчике висело два постера The Legend of Zelda[3]3
Серия видеоигр в жанре фэнтези и экшен.
[Закрыть]. В прилегающей к нему гостиной на высоком деревянном стеллаже было расставлено огромное множество фигурок киногероев в оригинальной упаковке, а в дальнем углу комнаты обнаружился Дарт Вейдер[4]4
Персонаж саги «Звездные войны».
[Закрыть] в натуральную величину в обнимку с картонной версией Бильбо Бэггинса[5]5
Персонаж произведений Дж. Р. Р. Толкина «Хоббит, или Туда и обратно» и саги «Властелин колец».
[Закрыть].
Джан указал на удобное с виду кресло-мешок, стоящее около дивана и имеющее форму толстого бирюзового покемона:
– Устраивайся на Снорлаксе. Хочешь чего-нибудь выпить?
– Да, спасибо. – Помедлив, я села и еле сдержала удивленный возглас. Такое ощущение, что меня проглотила гигантская зефирка. Миленько.
– На самом деле Исаак должен был быть дома уже два с половиной часа назад, – пояснил Джан, поставив передо мной банку колы, и плюхнулся на большой коричневый диван. Он вытянул ноги и скрестил их на журнальном столике.
– Наверняка шеф заставляет его перерабатывать. Вот урод, – ответила я.
Джан активно закивал:
– В точку! Я уже несколько недель твержу, что ему надо увольняться.
Общаться с Джаном оказалось поразительно легко. Он не боялся идти на контакт и просто болтал, а причина этого, очевидно, заключалась в том, что он меня не стеснялся и не пытался затащить в постель – две реакции, которые я, как правило, вызывала у мужчин при первой встрече. Он рассказывал, почему приехал учиться в Вудсхилл – ради своей бывшей девушки Реджины, – как познакомился с Исааком – через свою бывшую девушку Реджину – и как они с Исааком поселились в этой квартире вдвоем – из-за его бывшей девушки Реджины. Сначала Джан жил здесь с ней, но недавно она, кажется, его бросила. Судя по тому, как часто Джан произносил ее имя, я пришла к выводу, что он еще не скоро ее забудет.
Когда через час Исаак так и не объявился, Джан подогрел лазанью из ресторана своего дяди и принес мне тарелку. К ней я получила большой бокал красного вина, который с благодарностью приняла.
Входная дверь открылась, как раз когда мы закончили есть. В коридоре послышалась возня Исаака, затем он прошел в гостиную. Пусть я знала его совсем недавно, сразу заметила, что что-то не так. Не удостоив нас взглядом, он направился дальше мимо меня и Джана в свою комнату. Что-то громыхнуло, и он выругался. Потом дверь захлопнулась.
Мы с Джаном посмотрели друг на друга.
– Все в порядке, бро? – крикнул Джан.
Ответа не последовало.
Я выбралась из кресла-Снорлакса, поставила бокал с вином на стол и пересекла гостиную. Осторожно постучалась в дверь Исаака. Тот не ответил, но я все равно приоткрыла ее на щелочку.
