Текст книги "Кардиограмма страсти"

Автор книги: Молли Эванс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Артуро ухмыльнулся, но не стал отрицать.

– Все равно, мне пора идти. Хозяином быть нелегко.

Он помахал им и скрылся в толпе.

После того как они покончили с едой, Мигель встал:

– Думаю, нам этого не избежать. Мне придется представить вас семье.

– Я готова. – Она протянула к нему руки, и он помог ей встать. Земля была неровной, и она покачнулась на высоких каблуках, Мигель придержал ее за бедро, чтобы не дать упасть.

– Все в порядке?

Секунду она не отвечала, просто смотрела на него. Потом сглотнула слюну.

– Да, хорошо.

Если бы они встретились в другом месте и в другое время и происходили из близких социальных кругов, может быть, они могли бы общаться на равных. Они оба ощущали свою привлекательность всякий раз, когда приближались друг к другу, и это не прошло для Вики незамеченным. Она просто не доверяла себе и своим суждениям о мужчинах, она не верила, что может сблизиться с Мигелем. Огонь прошлого сжег ее уверенность в себе, в том, что она сумеет управлять своей жизнью, и ожоги, доказывающие это, остались до сих пор. Мысль о том, чтобы сблизиться с другим мужчиной, была загнана глубоко внутрь. Она просто должна помочь Мигелю и держать себя в руках и не могла позволить ему увидеть ее страх. Сам Бог запретил Стерлинг-Торнам проявлять на людях эмоции. И потом Мигель все равно бы ей не поверил. Он был одним из самых бесстрашных людей, которых она когда-либо видела. Ничто не пугало его, и он бы не понял ее страхи, так что лучше было прятать их за веселой улыбкой. Взглянув еще раз на его чувственные губы и чудесные глаза, она ослабила хватку и позволила ему вести себя через толпу.

– Пойдемте.

Когда они сделали круг по двору, казалось совершенно естественным, что Мигель кладет руку ей на плечо, касается ее руки, берет ее ладонь и поддерживает под локоть. Хотя все это происходило потому, что он хотел удержать свою семью от лишних вопросов, он позволил себе полностью войти в роль. Несколько часов он наслаждался тем, что касается ее и она не отводит его руки, тоже, казалось, наслаждаясь этим. Всякий раз, как Вики поворачивала к нему голову, ему хотелось привлечь ее к себе, но он знал, что это будет неправильно – для них обоих.

– У вас чудесная семья, но я думаю, что готова выпить немного вина, – сказала она и обмахнулась рукой. – Жарко.

– Пойдемте. Я бы тоже выпил. С меня пока что хватит разговоров.

Он посмотрел на часы и удивился, как много времени прошло. Он радовался больше, чем мог ожидать. Благодаря Вики. Он задолжал ей целую кучу любезностей. Они подошли к столу с напитками, который был устроен в углу двора под раскидистым деревом, дающим приятную тень. Он посмотрел вверх, на его ветви, которые были другими, не такими, как в его детстве. Перспектива, подумал он. Все вещи со временем меняются.

– В чем дело? – Она сжала его руку.

– Ничего особенного. Я просто вспоминаю времена, когда я взбирался на это дерево. – Он посмотрел на Вики. – Сначала это был дом нашей бабушки, и мальчишкой я проводил здесь много времени. Хорошие воспоминания… – Он только хотел, чтобы некоторые из них были другими.

– Я не лазила по деревьям, но проводила много времени в саду и в винограднике, когда была маленькой, просто убегала и бродила там? – Она посмотрела в сторону, потом на стол с напитками. – Интересно, какое у них вино.

– Артуро нравятся местные вина, так что трудно сказать, что тут у него есть. – Мигель потянулся к одной из бутылок. – Это из винодельни Груета.

Вики перегнулась через его руку и прочла этикетку.

– О, это чудесно. Я знаю это вино.

– Разве это не ваш конкурент? – спросил он с легкой улыбкой.

– Да, это так, но что за бизнес без конкуренции? Все становится лучше на вкус, когда партия вина готова.

– Вы серьезно? Разве в винном бизнесе не готовы перерезать друг другу глотки?

– Полагаю, что такое может быть, но я предпочитаю держаться от этого подальше и просто концентрируюсь на результате. – Она на секунду умолкла и взяла протянутый бокал, благодарная за вино и за то дыхание, которое оно ей дает. Когда Мигель был так близко, когда она позволяла ему прикасаться к себе, она чувствовала, что это – то, чего она обычно не делает. Каждое прикосновение влекло за собой надежду. – Итак, где же дочь вашего кузена? Мы ее еще не видели.

– Она, должно быть, где-нибудь среди гостей. Уверен, что мы скоро ее увидим. Она обычно не стесняется.

При этих словах как раз и появилась Синди.

– Мигель! – Девочка бросилась к нему.

Он поймал ее, но отступил на шаг назад, при этом вино в его бокале расплескалось.

– Ого. Неужели это моя маленькая Синди?! – воскликнул он и закружил ее.

– Это я. Теперь я взрослая. – Со смехом она встала рядом с ним, но держала его за руку, пока он знакомил ее с Вики. – Я рада, что вы пришли.

– Не мог этого пропустить. – Он проигнорировал укол совести, когда тихий голос внутри его напомнил ему, что он почти что забыл об этом событии. – Где ты была?

Она драматически закатила глаза.

– Любезничала с тетушками, прежде чем могла по-настоящему повеселиться, представляешь?

– Я знаю, о чем ты. – Он сунул руку в карман и вытащил длинный тонкий конверт.

Синди мгновенно выхватила его у Мигеля и увидела подпись.

– О! Что это, что это?

Она разорвала конверт и вытащила чек.

– Спасибо тебе, спасибо, спасибо!

Она снова обняла его и убежала.

– Что за сгусток энергии. Неудивительно, что она так многого добилась, – восхитилась Вики со смехом. – Она вас обожает.

– И всегда так было. Иногда я испытываю чувство вины из-за того, что не провожу с ней больше времени. – Он посмотрел в сторону и отхлебнул вина.

– Ну хорошо, что вы сегодня здесь, верно? Жизнь прекрасна для всех нас.

Она словно поколебалась, потом потянулась и положила руку ему на сгиб локтя. Под загорелой кожей ощущались крепкие мускулы. Она почувствовала, как он напряжен, и внезапно догадалась, что происходит у него внутри.

– Я очень ценю это, – сказал он и на мгновение поймал ее взгляд. – Нам еще надо кое с кем познакомиться, прежде чем мы сможем уйти.

Глава 7

Вечернее солнце уступило место ночной тени. Вики искренне веселилась и чувствовала, как тревога от ступает. Даже разговор с матерью Мигеля оказался абсолютно безопасным, она ничем не выдала хитрости доктора Торреса. Женщина была очаровательная, она вырастила прекрасного сына и была очень горда его достижениями. В ее глазах мелькала озабоченность, когда она смотрела на него, но в ее взгляде было столько любви, что Вики пронзили давно забытые чувства. Любовь матери Мигеля напомнила ей о том, что она потеряла много лет назад. Горе, которое не умерло с потерей матери, поднялось в ее сердце. Боль утраты чуть не вызвала у нее слезы, когда она смотрела на Мигеля и его мать, но она прокашлялась и подавила их, не позволяя себе завидовать. Когда она уже думала, что вечеринка подходит к концу, заиграл оркестр.

Глаза Мигеля были полны восторга, а Вики была почти загипнотизирована.

– Часть вторая – музыка. Что за вечеринка без музыки и танцев, правда? – спросил Мигель, хватая ее за руку.

– Я думала, мы уже уходим? – Ее охватила паника. Это была не та музыка, которую она знала.

– Извини. Наши планы изменились. – Ты не возражаешь?

Он сжал ее руку.

– Подожди! Я не знаю, как под это танцевать. Я танцевала только в бальных залах. Это… Я просто не знаю, что это такое! – Несмотря на протесты, она не могла остановить Мигеля, который вел ее к танцполу. Что, если она опозорится?

– Все в порядке. Я буду тебя вести.

И он это сделал. Мигель управлял каждым движением, которое они делали вместе. Его рука крутила ее, руководила каждым ее шагом, словно он был инструктором по танцам. Через несколько минут Вики расслабилась и просто позволила ему вести ее в танце. В любом случае это было то, чего она хотела. Никогда в жизни она не ощущала себя такой женственной, такой легкой, такой очарованной мужчиной в лунном свете.

Когда музыка наконец кончилась, Вики подумала, что Мигель отведет ее отдохнуть, но он просто привлек ее к себе. Крохотные огоньки плясали по двору, создавая игру света и тени в углах двора.

Музыка вновь зазвучала, и Мигель привлек Вики еще ближе, его подбородок оказался у ее правого виска. Она почувствовала, как он вздохнул, и закрыла глаза, позволяя всему этому случиться, позволяя себе чувствовать тело Мигеля и то, как он ее поддерживает. Пламя, которое сжигало ее в прошлом, уступило место новому зною.

Каждое движение, которое они делали вместе, направлялось его рукой, прижимавшейся к ее спине. Он был великолепным танцором, и Вики обнаружила, что не хочет и не может сопротивляться желанию, которое бурлило в ней. Что, если разок она сделает неправильное движение, такое, каких она никогда не делала? Что, если она потянется к Мигелю? Обнимет ли он ее?

Слегка отодвинувшись, она почувствовала, что ей нужно видеть его лицо, смотреть ему в глаза, разобраться: неужели она просто дурачит себя, веря в то, что между ними что-то происходит? Неужели она вообразила нежность в каждом его прикосновении, желание в каждом движении его тела?

Сейчас, глядя ему в лицо, когда его глаза встретили ее взгляд, потом обратились на ее губы и застыли там, она знала, что ей ничего не пригрезилось. Ее губы раскрылись, пока Мигель вел ее под музыку. Ее сердце слишком быстро стучало, и танцы тут были ни при чем. Она хотела Мигеля всем своим сердцем. Тени сгустились вокруг них, пока Мигель вел ее в глубь двора. Музыка утихла до глухого ритма далеко-далеко, а стук ее сердца заглушал все остальные звуки.

Его рука совершила путешествие от ее талии по спине и охватила ее затылок.

– Вики, – прошептал он и наклонил к ней голову. – Это, может быть, нехорошо и глупо, но мне хочется поцеловать тебя.

Не нуждаясь в дальнейших ободрениях, она подняла лицо, и их губы встретились. В то же мгновение, как их губы коснулись друг друга, шок глубокого желания пронзил Вики. Она таяла в его объятиях, обнимая его за шею. Он сжал ее тело и целовал, словно изголодавшись. Словно она была той единственной, которая нужна была ему в жизни.

Он никогда не испытывал такого чувства к женщине. Мигель обнимал ее, словно она могла улететь, если он не будет держать ее достаточно крепко. В одну секунду он забыл, где они, и утратил ощущение времени. Она была тоненькой, но прекрасно сложенной, все у нее было на месте. Его грудь ощущала нежную мягкость ее груди, и он запаниковал.

Когда он наконец поднял голову, у него перехватило дух, словно он пробежал десять кварталов. Желание было растворено в вечернем воздухе, оно было между ними, тяжелое и горячее. Они просто изумленно смотрели друг на друга. Может быть, они созданы друг для друга. Может быть, это вечер очаровал их, и они оба поддались его призыву.

– Ого. – Она откинула волосы с лица рукой, которая заметно дрожала. – Было ли это ошибкой или нет, но я решительно этого не ожидала.

– Так же, как и я. Надеюсь, я вас не оскорбил?

– Мне это даже в голову не пришло, – сказала она и положила руку ему на грудь, как раз туда, где билось сердце. – Теперь я… я чувствую себя… более живой, чем была когда-либо. – И она посмотрела в сторону, словно смутившись своим признанием.

Он провел пальцем по ее подбородку и поднял ее голову, чтобы она снова посмотрела на него.

– Так же, как и я, – прошептал он, и это была правда, и он был потрясен тем, что с ним такое случилось.

За один вечер он влюбился в Вики Стерлинг-Торн.

В конце концов они со всеми попрощались и покинули вечеринку. В клинику они возвращались в молчании. Мигель держал Вики за руку, пока вел машину. Доехав до парковки, он остановился возле ее машины и не знал, что сказать. Вики заговорила первой:

– Спасибо за прекрасный день.

– Это мне нужно вас благодарить. Это было намного приятнее, чем предполагалось вначале.

При этих словах она улыбнулась.

– Я думаю, было кое-что, чего мы оба не ожидали. – Она застенчиво опустила глаза и убрала прядь волос с лица, заправив ее за ухо.

– Согласен.

Они понимали друг друга. Сегодняшний день был таким значимым для Вики и для него самого, что он этого просто не ожидал. Она была невероятно привлекательна, но когда тени прошлого вернулись, чтобы окружить его, он не знал, сумеет ли удержать их на должном расстоянии.

– Эта часть мне точно понравилась.

– Ну что ж, увидимся в понедельник.

– Увидимся в понедельник.

Ухватившись за руль, он смотрел, как она выбирается из машины и уходит от него. Это самое лучшее для них обоих. Ему не нужны отношения с женщиной вроде нее, а ей уж точно не нужен мужчина вроде него. Он не в состоянии поддерживать серьезные отношения. Он мог быть влюблен только изредка, а ей ни к чему кратковременная связь, это он знал наверняка. Так что самое лучшее – разъехаться по домам, забыть о том, какой она была в его объятиях, и принять холодный душ, чтобы смыть демонов желания, которые сейчас так и вьются вокруг него.

Прежде чем она закрыла дверцу своей машины, он заторопился к ней. Вики посмотрела вверх с испуганным выражением, которое изменилось в ту же секунду, как она встретилась с ним взглядом. Она приподнялась на сиденье и потянулась к нему. В одну секунду она оказалась в его объятиях, и он снова поцеловал ее. Он прижался губами к ее губам и раздвинул их. Исследуя, прижимаясь, пробуя, он позволил ослабнуть всякому сопротивлению в своей душе. Ее запах и то, как она к нему потянулась, заставили его обнять ее еще крепче.

Когда ее руки оказались на его плечах, он понял, что, если не будет осторожен, потеряет контроль над собой. Каждый изгиб, каждое движение ее тела действовали на него завораживающе, и он это знал. И в этом нет ничего удивительного.

Тело Мигеля напряглось от прикосновения к ее телу – это было правильно, и чудесно, и так мужественно. Она не протестовала, когда он прижал ее к себе. То, как его губы исследовали ее губы, шелковое скольжение его языка по ее языку, заставили ее захотеть большего, чем просто объятие. Его эрекция сказала ей, что он готов перевести отношения на новый уровень. Она желала быть в большей степени авантюристкой, но лидировать в отношениях с мужчиной было не в ее стиле. Но она была убеждена, что ночь в постели с Мигелем будет стоить всех тех сожалений, которые она испытает потом.

Ветер трепал и поднимал подол ее платья, развевал ее волосы. Она обняла Мигеля за плечи и прижала к себе, пытаясь успокоить свое дыхание.

Его щетина, отросшая за день, царапала кожу ее шеи. Затем пришла боль, и она прошептала:

– Ой.

– Что такое? – Мигель застыл, только тяжелое дыхание выдавало его.

– Думаю, я немного обгорела, – сказала она и провела рукой по шее. Кожа была горячей, но она не знала, было ли это от солнца или от прикосновений Мигеля.

– Дайте посмотреть, – сказал он и открыл дверцу ее машины, чтобы на Вики падал свет. Она наклонилась, и Мигель приспустил одну из бретелек ее платья. – Да, должен сказать, что у вас солнечный ожог, который вечером потребует вашего внимания.

– Я сегодня забыла о защитном креме. – Она ненавидела спать с солнечными ожогами. – Что, выглядит плохо?

– К сожалению, да. Почему бы нам не пойти в клинику и не посмотреть на ожог внимательнее?

– Со мной все будет в порядке, Мигель. Раньше надо было думать.

– Когда приедете домой, примите душ или намажьтесь уксусом. Иногда это помогает.

– Разве это не бабушкины сказки? – спросила она, улыбаясь, забавляясь тем, что он использует в своей врачебной практике методы народной медицины. Это, вероятно, оттого, что он работает в таком районе.

– Однако это правда.

– Ну хорошо, тогда я попробую. – Она повернулась к нему и взяла его руки в свои. – Хотя это не свидание и я просто вам помогала, я по-настоящему хорошо провела время. У вас чудесная семья.

Она немного завидовала той близости, которая была между ними. Это было так не похоже на формальные отношения в ее семье, в особенности после того, как умерла ее мать. До ее смерти все было иначе.

– Спасибо. Я тоже отлично провел время. В один прекрасный день можете ангажировать меня на свое семейное сборище, и мы будем квиты.

Она едва не фыркнула, но закашлялась и скрыла смешок.

– Я вам это припомню, но, может быть, понадобится кое-что другое.

Что за день должен быть, чтобы она добровольно привела кого-то познакомиться со своим отцом. И последним человеком, которого она хотела бы представить, был Мигель.

– В любом случае увидимся в понедельник.

Мигель провел рукой по ее лицу, словно бы стараясь придумать, что сказать, но вместо этого вздохнул.

– Тогда до понедельника.

Она села в машину. С чувством, которое казалось ей обычным облегчением, она тронулась и оставила его стоять на парковке глядящим ей вслед. Ее прошиб холодный пот, одного только упоминания о встрече с ее семьей было достаточно, чтобы породить панику, и неуверенность прошлого вернулась. Делала ли она все правильно? Разве у них с Мигелем и в самом деле есть шанс или это просто страсть, желание связаться с плохим мальчиком из южной части города?

Постепенно ее руки перестали судорожно сжимать руль, и она вздохнула, удивившись тому, что ей не хватает воздуха. Семья и происхождение Мигеля так отличались от ее собственных. У них не было шансов, даже если бы они попытались, они не были бы счастливы. Люди ищут знакомого и близкого, а они просто с разных полюсов. В первый раз в жизни ей хотелось, чтобы ее принимали просто такой, какая она есть, не обращая внимания на репутацию ее семьи.

Ее мысли текли в том же направлении, когда она стянула с себя одежду и приняла душ. Его прикосновения вспоминались ей ровно до тех пор, пока она не встала под душ. Капли воды кололи ее, словно миллион кактусов, они жгли ее кожу, но она знала, что, если сможет выдержать это еще немного, боль утихнет и ее кожа успокоится. Щедро намазавшись маслом какао, она наконец ощутила желанное облегчение, и ей больше всего на свете захотелось спать. Забравшись под хрустящую простыню из египетского хлопка на свою широкую кровать, она испытала чувство удовольствия. Жар ее кожи был словно жар фейерверка. Она устроилась поудобнее и закрыла глаза.

Ее сон то и дело прерывался образами Мигеля и воспоминаниями о его прикосновениях.

Глава 8

Утром в понедельник нервы Вики были натянуты. Как она снова будет работать с Мигелем? Изменится ли что-то между ними или они просто вернутся к своим рабочим отношениям и забудут о том потрясающем поцелуе, который объединил их? Суббота казалась теперь только мгновением, даже галлюцинацией. Если бы на ее коже ожогом не горели свидетельства проведенного дня, она могла бы решить, что страсть между ними была частью ее воображения или сном наяву.

Был единственный способ выяснить это. Она должна пройти через двери клиники. В любом случае у нее есть работа.

– Господи, девочка! – воскликнула Тили и привстала, когда Вики вошла на сестринский пост. – Что с тобой случилось?

– О, я в выходные перегрелась на солнце, – сказала Вики и постаралась не позволить бабочкам, порхавшим в желудке, вырваться на волю.

– Я бы сказала, да. Выглядит так, словно тебя поджарили до хрустящей корочки. Ты в порядке?

– О да, со мной все хорошо, – кивнула Вики и рассмеялась. – В следующий раз не забуду о защитном креме от солнца.

– Обязательно запомни. И шляпа. С твоим цветом кожи ты легкая мишень для рака кожи, если не будешь за этим следить. – Тили спохватилась, прикусила язык и вернулась обратно к компьютеру.

– Буду, буду. – Эта фраза напомнила Вики о болезни матери. Она не знала, как у нее начался рак, и это, разумеется, могла быть меланома. В молодости ее мать обожала солнце, она поклонялась ему. Так что с подобной семейной историей ей необходимо быть очень осторожной. Но работа в первую очередь.

Понедельник всегда был самым тяжелым днем в клинике, и этот понедельник не отличался от других. У Вики было время только коротко поприветствовать остальной персонал и кивнуть Мигелю, прежде чем пациенты заполнили приемное отделение.

Каждый раз, когда она проходила мимо Мигеля в палате или когда он обсуждал новый случай, у нее перехватывало дыхание. Она не встречалась с ним глазами, а его улыбка не обращалась в ее сторону. Все вернулось к тому, чем было до той субботы. Может быть, в конце концов, та суббота была сном наяву.

Так что она вернулась к своей роли медсестры и решила, что с депрессией разберется позже. Слишком многое зависело от того, покажет ли она себя сегодня наилучшим образом, так что ей было не до личных чувств. Если она слишком сияла или ее улыбка была чересчур широкой, то лишь она знала почему.

Последний пациент в этот день разбил ей сердце. Это была девочка лет десяти. Крупные слезы текли по щекам малышки и чуть не заставили Вики саму расплакаться. Она любила детей и ненавидела, когда кто-нибудь из них страдал. Она наклонилась к девочке, бросив быстрый взгляд на ее имя на папке.

– Что случилось с тобой, Трина? – спросила она, видя кровь, струящуюся из-под самодельной повязки, которую ее мать наложила на пораненное колено.

– Я упала… на камни, – произнесла девочка всхлипывая, слезы прерывали ее речь.

– Я не могу промыть рану. Я знаю, там грязь, но я просто не могу, – сказала мать девочки, которая и сама была в слезах, как и Трина, и прижимала руку к своему округлому животу.

– Все в порядке. Многие женщины слишком чувствительны, когда беременны. – Вики встала. – Могу ли я поднять тебя, Трина, и мы пойдем полечим твое колено?

Ответом были только кивок и опять слезы, но девочка протянула руки к Вики.

– Все в порядке, дорогая. Все будет в порядке.

Вики закрыла глаза, когда руки Трины обхватили ее шею доверчиво и с любовью. На секунду у Вики перехватило дыхание. Если бы она ребенком была такой доверчивой, если бы ее поощряли быть такой, может быть, она не испытывала бы таких проблем, став взрослой, но факт состоял в том, что они у нее были.

Когда она взглянула на Мигеля, входящего в палату с веселой улыбкой, Вики едва ли не забыла дышать снова. Она откашлялась и справилась с чувствами.

Когда она сняла повязку, ее желудок сжался. В ране были и грязь, и камешки, и ей придется наложить пару швов.

– Ох! Должно быть, тебе больно, – сказал Мигель. – Что случилось, малышка?

Трина кивнула, ее подбородок снова задрожал.

– Я упала.

– Я полагаю, нужно промыть и наложить пару швов? – спросила Вики и погладила Трину по спине.

– Точно. – Мигель сделал паузу, глядя, как Трина прижимается к Вики. – Почему бы вам не присесть с ней, а я принесу все, что нужно?

Когда Мигель принес все необходимое, Вики села на стол для осмотра и посадила Трину себе на колени.

– Просто прижимайся ко мне, дорогая, и все будет закончено раньше, чем ты это поймешь.

Через несколько минут рана была промыта, и Мигель удалил оставшиеся кусочки грязи. Быстро сделав обезболивающий укол, он сумел наложить швы, чтобы закрыть рану.

– Это следует сделать, – сказал он.

Когда Мигель поднял глаза, в его горле застрял комок, и сердце застучало быстрее. Вики сидела с Триной на коленях. Ее глаза были закрыты, она прижала к себе голову девочки и тихонько напевала. Что за восхитительную картину они собой представляли! Вики не двинулась, только открыла глаза. Когда их взгляды встретились, в груди Мигеля что-то шевельнулось. То самое волнение, которое охватило его на семейной вечеринке, когда он держал ее в своих объятиях, теперь вернулось, но он должен контролировать его. Он сглотнул, затем откашлялся и попытался справиться с чувством, которое переполняло его. Вики была по-настоящему прекрасна, и прекрасно было ее сердце, но этого недостаточно, чтобы преодолеть пропасть между ними. Лучше всего было держать дистанцию.

– Ну вот, все сделано. Как насчет пары пластырей и леденца?

Отвлечься. Это было необходимо Трине и ему самому. Если он загрузит себя работой, то, может быть, забудет чувство, которое пробуждала в нем Вики.

Вики посмотрела на девочку.

– Готова? Все плохое уже позади. – Она обняла Трину. – Пойдем найдем тебе награду. Ты была очень храброй.

– Правда? – Трина подняла ногу, чтобы посмотреть на швы, а потом посмотрела на Вики. В ее больших карих глазах стояли слезы. Выражение их было вопросительным.

– Все в порядке. Они немного побудут, а потом, когда твоя кожа срастется, мы их снимем. И ты больше не будешь в них нуждаться.

– А теперь мне можно леденец? – спросила девочка.

– Да, ты его заслужила. А потом мы вернемся к твоей маме.

Мигель вернулся в кабинет перед тем, как последний человек из персонала покинул клинику. Вики убедилась, что все ушли, прежде чем поручить себя судьбе. Она собиралась кое-что сделать, и ей не нужны были свидетели. Сердце бешено колотилось у нее в груди, а губы пересохли. Конфронтация не была ее стилем, но ей следовало сделать это. Не знать, что происходит между ней и Мигелем, было хуже, чем просто ничего. Правда, возможно, не освободит ее, но она освободит ее от безнадежных ожиданий, и она сможет жить своей жизнью.

Она постучала, и Мигель поднял глаза, лицо его было удивленным, но он тут же овладел собой.

– Я думал, вы ушли вместе со всеми. – Его плечи были напряжены, и она вспомнила, какими они становились от ее прикосновений только день назад.

– Мне нужно уточнить одну деталь. Если вы это так назовете.

– Что такое?

Она вошла в кабинет и села на краешек стула напротив его стола.

– Это насчет нас.

– Нас? Нет никаких нас, Вики. – Он наклонился вперед и положил руки на столешницу. – Мне жаль, если я ввел вас в заблуждение, но между нами не может быть никаких отношений.

Вся надежда, которая была в ней, угасла при этом заявлении.

– Я понимаю.

– Я приношу вам извинения сейчас потому, что вижу с той ясностью, которая приходит, когда смотришь в прошлое, что мое поведение было неприемлемым.

– Неприемлемым? – Она хрипло рассмеялась. – В ту минуту оно было совершенно приемлемым. Что изменилось за прошедшие сорок восемь часов? – Внезапно она ощутила горечь во рту.

– Я изменился. – Со вздохом он откинулся назад. – Я осознал, что вел себя недопустимо и дал вам повод думать, что между нами могут возникнуть какие-то иные отношения, кроме рабочих. – Он нахмурился. – Я вижу, что вам неловко, так что, если захотите уволиться, я вас пойму.

– Уволиться? Мне это никогда не приходило в голову, доктор Торрес. Я сделана из более прочного материала. – Она выпрямилась на стуле. – Я никуда не уйду. Если вы хотите, чтобы завтра утром я не появилась в клинике, вам придется уволить меня сейчас. Я просто хотела знать, что происходит между нами, и теперь, когда я это знаю, я отправляюсь домой. – Она поднялась со стула. – Должна сказать, что я не согласна с вами. Между нами было что-то волшебное, и причиной тому не вино.

Мигель открыл было рот, потом закрыл его и позволил ей выйти за дверь. Его жгли разочарование и злость на себя. Он решил эту задачу так же бездарно, как всегда распоряжался собственной жизнью. Он не может ее уволить. Она пробыла тут короткое время, но персонал и пациенты уже привыкли полагаться на нее и спрашивали, когда она приедет. Черт возьми, он сам начинал зависеть от нее, и намного больше, чем ожидал или хотел.

Ему не нужны были сложности каких-то взаимоотношений, в особенности с коллегой, которая оказалась наследницей самой богатой семьи в городе. Да, как раз этого ему и не хватало, чтобы сделать свою жизнь полной. Что он может дать такой женщине, как Вики? Горе, семейную историю, конкурирующую с теми, о которых пишут в романах, и неотступное несчастье? Нет, наилучшим для них будет оставаться в рамках профессиональных отношений, и ему следует забыть, как прекрасна она была в его объятиях.

Если он сможет.

Остаток недели прошел в суете, дни бежали за днями, пациенты сменяли друг друга, и, в конце концов, неделя окончилась на грустной ноте. Их дополнительное финансирование не пришло. Город испытывал сильнейший дефицит средств и не мог найти денег, чтобы помочь клинике. Этого просто не произойдет в этом году и, возможно, не произойдет и в следующие несколько лет. Экономия и урезывание финансов были необходимы городу, и теперь, вероятно, они были необходимы и клинике тоже.

В пятницу вечером персонал сидел в приемной, пока не удалился последний пациент. Мигель осмотрел унылую группу людей, после того как сообщил им печальное известие.

– Мне по-настоящему неприятно говорить вам об этом, но я только что обнаружил, что текущее финансирование позволит нам продержаться только до июля. Город не придет на помощь. После этого я не знаю, как мы сможем выполнять свои обязанности.

– Вы управляли этой больницей долгие годы, Мигель. Вы ведь сумеете справиться с проблемами и сейчас, разве не так? – спросил Карлос, в его глазах были смятение, гнев и надежда, которые испытывали и все остальные.

– Дело не в том, что мы делаем, дело в цене оборудования, лекарств, содержании здания и ренте, которую мы не платили последние два года и теперь должны уплатить сполна.

Для него это был нескончаемый источник разочарования. И как бы много он ни работал, средства от этого не появлялись, сами силы зла, похоже, восстали против него.

– А как насчет спонсоров? – спросила Вики, пристально глядя на Мигеля. Она была спокойна и сосредоточена. – У меня есть идея. Есть человек, который потенциально способен помочь клинике существовать еще долгие годы.

– Потенциально? – переспросил Мигель и покачал головой. – Мне очень жаль, Вики, но это – неотложные нужды. Эти люди не могут полагаться на слова «может быть». – Он столько раз за последнее время разочаровывался во всяких «потенциальных» планах, которые никогда не срабатывали. Он не хотел рисковать и надеяться снова. – Кто-нибудь еще имеет спасительную мысль, которой он хочет поделиться?

Остальной персонал переглянулся и начал подниматься, когда их остановил возглас.

– Подождите! Давайте выслушаем эту леди! – крикнул Карлос. – Она добыла нам кофе и пончики, может быть, она и с этим сумеет помочь. Мы же не знаем, какие у нее могут быть связи.

– Если есть идея, которую стоит выслушать, Мигель, я бы сказала, давайте сделаем это, – сказала Тили. – Давай же, Вики, что у тебя?

Она посмотрела на Мигеля и заколебалась. Он кивнул. Что за черт?

– Ну хорошо, давайте послушаем.

Вики встала, повернувшись лицом к группе людей, которых она узнала за последний месяц или около того. Теперь они были друзьями. Она может им доверять.

– Ну, в прошлом я участвовала в некоторых благотворительных фондах и убедилась в том, что всегда легче уговорить нескольких людей жертвовать небольшие деньги, чем искать двух-трех инвесторов, чтобы они делали большие взносы. – Она заправила прядь волос за левое ухо. – Карлос, ты отчасти прав. Мой отец знает кое-кого, и мой брат тоже. Это – люди, которые живут в городе и, может быть, смогут помочь нам. Им просто надо о нас узнать.