Текст книги "Поцелуй Миранды Кисс"

Автор книги: Мишель Яффе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

4

Они не успели толком отъехать от здания аэропорта, а Сивви Кумская уже болтала вовсю.

– Давно работаешь шофером?

– Год.

– А ты здесь выросла?

– Нет.

– А братья есть?

– Нет.

– А сестры?

– Н-нет.

– А машину водить любишь?

– Да.

– А тебе обязательно носить эту скучную черную форму?

– Да.

– А сколько тебе лет?

– Двадцать.

– Хм. Непохоже.

– Ладно. Восемнадцать.

– А ты когда-нибудь занималась сексом?

Миранда хмыкнула.

– Мне кажется, ты задаешь неподобающие вопросы.

В собственном голосе ей послышались интонации доктора Троупа, замдиректора школы. Именно таким тоном он сообщал, что не собирается выслушивать очередные оправдания по поводу столь позднего возвращения в кампус, что правила введены по определенным причинам, и причины эти достаточно веские, и нельзя к ним так наплевательски относиться; и, раз уж об этом зашла речь, думает ли она решать, где учиться на следующий год, или собирается бездарно упустить отведенные ей места в лучших колледжах страны и тем самым подорвать репутацию школы и свою собственную, и что вообще с ней такое происходит в последнее время, и куда подевалась Миранда Кисс, бывшая гордость школы, собиравшаяся стать врачом и спасти мир, и откуда взялась эта девица, которую не сегодня-завтра исключат, «вы этого добиваетесь, мисс?» Начиная с ноября прошлого года ей приходилось выслушивать подобные нравоучения не реже раза в неделю, так что интонации она запомнила очень хорошо.

– Понятно, значит, ты девственница, – заявила Сивви таким тоном, будто наконец-то докопалась до факта, о котором давно подозревала.

– Не…

– Молодой человек у тебя, по крайней мере, имеется?

– В данный момент не…

– Девушка?

– Нет.

– А друзья есть? Ты, знаешь ли, собеседник неважный.

Миранда начинала догадываться, почему родственники этой милой девчушки не приехали ее встречать.

– У меня куча друзей.

– Ну да, конечно. А как ты развлекаешься?

– Отвечая на дурацкие вопросы.

– Пожалуйста, никогда больше не пытайся шутить. – Сивви откинулась на сиденье. – А ты не пробовала подводить глаза? Был бы хоть какой да прогресс…

«Будь вежлив»!

– Спасибо.

– Можешь проехать вперед?

– Кхм… мы на светофоре стоим.

– Самую чуточку… Да, вот так, отлично!

В боковое зеркало Миранда увидела, как Сивви, опустив стекло и высунувшись на улицу, обратилась к молодым людям в соседнем джипе:

– А вы куда, ребята?

– На серфинг при лунном свете. Хочешь с нами, богиня?

– Я не богиня. А что, похожа?

– Пока не знаю. Наверное, если снимешь маечку, будешь похожа.

– Наверное, сниму, если ты меня поцелуешь.

Миранда, недолго думая, нажала кнопку и подняла стекло.

– Что ты делаешь? – возмутилась Сивви. – Ты мне чуть руку не сломала!

– Пристегнись, пожалуйста.

– «Пристегнись, пожалуйста», – передразнила Сивви, резко откидываясь назад. – О боги, я просто хотела пообщаться.

– Так, пока мы не прибудем к месту назначения – никаких больше «пообщаться»!

– Ты вообще со стороны себя когда-нибудь слышала? Как будто тебе не восемнадцать, а все восемьдесят! – Сивви бросила сердитый взгляд в зеркало заднего вида. – Я думала, ты водитель, а не тюремщик.

– В мои обязанности входит доставить тебя по нужному адресу вовремя, в целости и сохранности. Если хочешь, можешь сама прочитать это в буклете, он заткнут в кармашек сиденья, прямо у тебя под носом.

– И какая такая страшная опасность мне грозит, если я буду целоваться с мальчиками?

– Да какая угодно! А вдруг у парня грибок на губе? Или тебе попадется носитель Поцелуя Смерти…

– Поцелуев Смерти не бывает.

– Уверена?

– Да ты просто завидуешь, потому что я умею развлекаться, а ты – нет. Девственница!

Миранда молча закатила глаза и прислушалась к тому, что творилось в соседних машинах. В основном все болтали по мобильникам. Какая-то женщина сообщала, что садовник уже выехал, какой-то парень таинственным голосом говорил: «Я вижу – тебя ожидает встреча со странным незнакомцем, но не вижу, мужчина это или женщина». Еще один мужской голос рассказывал кому-то, что очень хочет вычеркнуть эту суку из завещания, и плевать ему, что эта сука – любимая собака его матери…

Внезапно раздался громкий возглас Сивви:

– Ой, «Гамбургер на ходу!» Мы просто обязаны заехать!

«Будь услужлива!»

Миранда согласилась, подъехала к окошку заказов и тут же пожалела. Невыносимая девчонка первым делом спросила у парня, принимавшего заказ:

– А если я тебя поцелую, сделаешь мне скидку?

– Так, кроме шуток, – не выдержала Миранда. – Где ты воспитывалась? Что за маниакальное желание целовать парней, которых видишь первый раз в жизни?

– Там, откуда я приехала, не очень много парней. И потом, какая разница, знакомые они, незнакомые… Целоваться здорово. В самолете я поцеловала четверых. Хочу к концу сегодняшнего дня довести это число до двадцати пяти.

Когда они отъехали от забегаловки и Сивви принялась за гамбургер, в ее «послужном списке поцелуев» уже значились два парня, выдававших заказ.

– А что, гамбургеры всегда такие вкусные? – спросила Сивви, когда они выехали на дорогу. Миранда бросила удивленный взгляд в зеркало заднего вида.

– Ты что, первый раз гамбургер попробовала? Где ты живешь?

– В горах.

Миранда услышала, как сердечный ритм Сивви чуть ускорился. Это означало, во-первых, что девчонка солгала, а во-вторых, что она не имела такой привычки. Учитывая ее безбашенное поведение, – странно, что не имела. Ее родителям точно не следовало бы вот так отпускать…

«Ох, не твое, определенно не твое дело! – поспешила напомнить себе Миранда. – Будь тактична».

По дороге Сивви сделала еще четыре попытки увеличить «список поцелуев». До цели оставалось не больше мили, и Миранда уже мечтала поскорей одолеть эту милю, как вдруг Сивви взвизгнула:

– О боги, кафешка с пончиками! Всю жизнь мечтала попробовать пончик! Давай заедем? Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста-пожаааалуйста!

Они опаздывали почти на час. Но отказать человеку в пончике, даже если этот человек говорит «о боги», Миранда при всем желании не могла.

Подъехав к кафе, Миранда заметила внутри компанию молодых людей и подумала, что если она хочет убраться отсюда раньше, чем через три четверти часа, Сивви в кафе пускать нельзя.

– Так, я пойду куплю пончиков, а ты оставайся в машине.

Но Сивви явно успела положить глаз на веселую компанию ребят.

– И не думай! Я пойду с тобой.

– Значит, так, Маньячка Поцелуя. Или твоя задница останется в этой машине, или пончики останутся лежать на прилавке.

– По-моему, обращаться так с клиентами крайне невежливо.

– Вот тебе телефон, можешь позвонить моему начальнику и оставить жалобу, пока я пойду за пончиками. Договорились?

– Ладно. Можно, я хотя бы окно открою?

Миранда колебалась. Сивви настаивала:

– Слушай, бабуля, я обещаю, что моя задница останется в машине. Ты что, хочешь, чтобы я тут задохнулась?

Когда Миранда вышла из кафе, глазам ее предстала следующая картина: Сивви вылезла в окно машины и сидела на дверце, так что туловище и ноги были снаружи, а задница внутри. Девчонка самозабвенно целовалась с каким-то блондином.

– Прошу прощения. – Миранда похлопала блондина по плечу. Тот обратил к ней слегка затуманившийся взгляд.

– Привет, красавица. Что, тоже хочешь поцеловаться? У тебя потрясающие губки, я бы не отказался! Можно и бесплатно, доллар платить необязательно.

– Спасибо, не надо. – Миранда взглянула на Сивви. – Я думала, мы договорились, что…

– …моя задница останется в машине. Как видишь, она по-прежнему там.

Миранда отвернулась – ей безудержно захотелось расхохотаться. Молча протянув Сивви пончики, она скользнула на свое место. Как только девчонка протиснулась обратно в окно и села, Миранда поймала ее взгляд в зеркале заднего вида.

– Ты что, платила парням за поцелуи?

– Ну и что? – тут же взвилась Сивви. – Не каждого парня можно поцеловать забесплатно! – Она распалялась все больше: – И вообще, у тебя грудь маленькая! У меня и то больше. Ну что за ерунда?!

Наконец Сивви замолчала. Даже к пончикам не притронулась: сидела, надувшись, и время от времени обиженно вздыхала. Миранду кольнуло чувство жалости. Может, она и правда вела себя как «бабуля»? На соседнем сиденье валялась книжка «Как заполучить – и поцеловать! – парня твоей мечты».

«Может, тебе просто завидно, что она на четыре года тебя младше и за один день перецеловала больше парней, чем тебе светит поцеловать за всю жизнь, даже если ты хирургически увеличишь грудь и доживешь до двух триллионов лет».

Заткнись! Как бы взять и раз и навсегда заткнуть это невыносимое второе «я»?!

Нет, все-таки надо быть вежливой… Как-то поддержать разговор.

– И сколько у тебя накопилось поцелуев за сегодняшний день?

Сивви, уставившись в пол, ответила:

– Десять.

Потом вызывающе вскинула глаза.

– Но я заплатила всего за шесть! И один из этих шести стоил всего двадцать пять центов!

– Ну, молодец.

Миранда видела, как Сивви внимательно изучает ее отражение, раздумывая, не издевательство ли последние слова, и, решив, что не издевательство, наконец-то принялась за пончик. После небольшой паузы девчонка заговорила снова:

– А можно задать тебе один вопрос?

– А что, теперь ты об этом спрашиваешь?

– Слушай, я серьезно, не пытайся шутить. Выглядит жалко.

– Спасибо за подсказку. Ты вопрос хотела задать или…

– Почему ты не поцеловала того парня? Который хотел с тобой целоваться?

– Ну… Наверное, это не мой типаж.

– А какой типаж твой?

Миранда вспомнила о сержанте Рейнолдсе: голубые глаза, мужественный подбородок, густые светлые волосы, ежеутренние занятия серфингом. Из тех парней, что вечно носят темные очки, а когда смотрят на тебя, то чуть прикрывают глаза; из тех парней, которые слишком хороши, чтобы широко улыбаться. А потом перед внутренним взором возник Уилл: смуглая, будто кленовый сироп, кожа, короткие кудрявые волосы, широченная мальчишеская улыбка, накачанный пресс, кубики мышц перекатываются под гладкой, тускло отблескивающей под солнцем кожей, когда он стоит без футболки, только что с лакросса, и смеется, и от звука его голоса она тает, будто кусочек масла на идеально поджаренной горячей вафле…

Да, а потом приходилось сбрасывать напряжение. Например, запрыгивать на крышу лаборатории, когда никто не видел. Одним махом. Не то чтобы ей приходилось слишком часто это делать… Где-то раз в неделю, не чаще.

– Не знаю. Наверное, дело не в типаже, а в чувствах, – выдала наконец Миранда.

– Скольких мальчиков ты поцеловала за свою жизнь? Сто?

– Кхм… нет.

– Двести?

Миранда почувствовала, как щеки неумолимо заливаются краской, и от всей души понадеялась, что Сивви ничего не заметила.

– У тебя есть еще несколько попыток, можешь гадать дальше.

Они подъехали к нужному дому. С опозданием в один час пятнадцать минут. Это было первое опоздание за все время, что Миранда работала шофером.

Когда она открыла заднюю дверцу, Сивви спросила:

– А что, действительно есть разница: целоваться с парнем «своего» типажа или просто с первым попавшимся парнем?

– Все не так просто. – Миранда сама удивилась, как ее обрадовало, что больше объяснять девчонке ничего не потребуется. А главное, не надо признаваться, что она сама понятия не имеет, есть ли разница…

Провожая Сивви до дверей, Миранда подумала, что это здание больше походит на секретную базу по укрыванию особо ценных свидетелей, чем на жилой дом. Сказать, что оно выглядело неприметно – ничего не сказать. Здание было зажато между двумя другими домами: на газоне одного располагалась групповая композиция. Фигуры Белоснежки и семи гномов явно изображали сцену Рождества Христова. У второго стояли пестрые оранжевые качели. Средний дом отличали лишь занавешенные окна (так, чтобы нельзя было заглянуть) и высокий деревянный забор вокруг заднего дворика (так, чтобы нельзя было пройти). Улица полнилась самыми разнообразными звуками – где-то шкворчали шашлыки, кто-то разговаривал, где-то смотрели мультик «Красавица и чудовище» на испанском… Но сам дом был погружен в тишину, будто стены его звуконепроницаемы.

Впрочем, Миранда уловила доносившийся откуда-то со стороны тихий гул, похожий на шум работающего кондиционера. Она подняла голову и увидела, что к дому не подведены провода. Ни телефонные, ни электрические – никакие. Генератор! Обитатели дома были полностью независимы от городской системы электроснабжения. Все вместе производило странное впечатление. Если, конечно, можно назвать странным столь пугающее жилище. Будто тут обосновалась таинственная секта.

А женщина, открывшая дверь? Ее образ весьма соответствовал «пугающему сектантскому» жилищу. Седеющие волосы были собраны сзади в растрепанный пучок, из-под бесформенного свитера выглядывала длинная юбка. Женщине можно было дать и тридцать лет, и шестьдесят: огромные, в пол-лица, бифокальные очки не позволяли определить возраст, внутренние квадратные линзы увеличивали зрачки во много раз. Впрочем, выглядела женщина совершенно безобидно. Она походила на школьную учительницу, которая всю жизнь посвятила уходу за престарелым родственником, и чьей единственной слабостью была страсть к мистеру Рочестеру из «Джейн Эйр».

Или старалась походить? Что-то было не так. Какая-то мелочь, какая-то крохотная неприметная деталь.

«Не твое. Дело. Определенно не твое дело».

Миранда попрощалась, взяла доллар чаевых («Видишь ли, дорогая, ты опоздала сверх всякой меры».) и поехала прочь.

Она проехала полквартала, потом резко ударила по тормозам, развернулась и рванула обратно, к таинственному дому.

5

«Ну и что ты, по-твоему, делаешь?»– спросила себя Миранда. Вопрос получился чисто риторическим, потому что она уже успела пробраться во двор, где красовалась странная композиция с участием Белоснежки и семи гномов, и влезть на дерево у забора. В данный момент девушка рассматривала задний дворик таинственного дома, куда вошла Сивви.

«Ты представить себе не можешь, как мне не терпится услышать, что ты будешь лепетать копам в свое оправдание…» – «Да, я понимаю, что вторглась в частную собственность. Видите ли, эта женщина показалась мне крайне подозрительной. Она носит накладные ресницы».

Ну не сочетались эти ресницы с «сектантским балахоном»! И проколотая под пирсинг ноздря… И французский маникюр…

«А может, у нее просто очень, ну очень большие поры? И страсть к вышедшему из моды маникюру?»

Она только выдает себя за сектантку.

«Давай-ка честно. Ты все это затеяла с целью помочь девочке или просто ищешь оправдание, чтобы не появляться на выпускном? И не видеть там Уилла под ручку с Ариэль? Не видеть, как он не сводит глаз с ее пышной, мягкой…»

Заткнись!

«…я имела в виду шевелюры!»

Идиотка…

«Трусиха».

За столиком на заднем дворе сидели, склонившись друг к другу, два странных парня. Оба в футболках, защитных штанах и спортивных сандалиях на рифленой подошве. На столе лежала книжка. У одного парня были очки в черной оправе, у другого – всклокоченная бородка. Чем-то они напоминали чудиков-студентов, из тех, что помешаны на ролевых играх типа «Подземелья и драконы». Впечатление усилилось, когда один из них сказал:

– Нет, все не так. Она как бы видит для других, но не для себя. Знаешь, вроде джиннов из сказки, которые могут выполнить любое желание кому угодно, а свое желание исполнить не могут.

Казалось бы, совсем безобидная парочка, если бы не два прислоненных к столу автомата. И не мишени, развешанные по забору.

«Ну и что? Два вооруженных чудика. Может, это охрана Сивви. Езжай домой. Девочка жива-здорова. Ты ей не нужна».

Если Сивви жива-здорова, то почему она еще не выскочила во двор и не целует чудиков? Миранда напрягла слух, пытаясь уловить, что происходит в доме. Да. Стены, определенно, звуконепроницаемые.

Открылась раздвижная дверь, и во двор вышли мужчина и женщина. Они не стали подходить к чудикам. Женщина то и дело нервно и коротко затягивалась сигаретой. Миранда чуть не свалилась с дерева, узнав давешнюю «сектантку»: без вытянутого свитера, очков и длинной юбки, зато с распущенными волосами.

«Что по-прежнему абсолютно ничего не значит».

Женщина прошептала:

– Байрон, девчонка должна назвать нам координаты. Это необходимо.

– Она все скажет.

– Пока она ничего не сказала.

– Я же объяснил: если мне ничего не удастся из нее вытрясти, этим займется Садовник. Он прекрасный специалист.

– Мне не нравится, что он притащил с собой напарницу. Не было такой договоренности. Она будет в доле…

Мужчина по имени Байрон перебил ее:

– Оставь эту тему и, вообще, помолчи. Мы не одни. – Он указал на чудиков, которые выбирались из-за стола, явно собираясь присоединиться к разговору.

Женщина бросила сигарету, раздавила ее каблуком и отшвырнула в сторону.

– Как Она? В порядке? – с придыханием спросил Бородатый чудик. Интонация не оставляла сомнений: «Она» явно подразумевало заглавную «О».

– В порядке. Отдыхает после пережитого испытания.

Испытания? Нет. Не может быть, чтобы они говорили о Сивви.

– Она что-нибудь сказала? – спросил Очкастый чудик.

– Нет. Просто выразила нам благодарность за возможность находиться здесь.

Миранда чуть не поперхнулась.

– А мы сможем Ее увидеть? – вмешался Бородатый чудик.

– Только после того как свершится Переход.

Чудики медленно отошли, с таким блаженно-безумным выражением лица, что Миранда поежилась. Более странного зрелища ей видеть не приходилось.

В любом случае, все это доказывало, что к Сивви здесь относятся чуть ли не с благоговением, а значит, можно с чистой совестью…

– Кстати, а почему его называют Садовником? – поинтересовалась мисс Накладные Ресницы.

– Он прямо-таки мастерски все выдергивает.

– Что выдергивает?

– Все. Зубы, ногти, суставы. Именно так он добывает из людей информацию.

…можно с чистой совестью спасать Сивви.

Миранда спрыгнула с дерева на соседний участок, подняла глаза… И чуть не ткнулась носом в дуло автомата.

6

– Подними, – проговорил Очкастый чудик. – Я имею в виду: руки подними.

Миранда послушалась. Главным образом потому, что странного парня била крупная дрожь и руки его сильно тряслись. Девушка опасалась, как бы он случайно не нажал на спуск.

– Ты кто? Что ты здесь делаешь?

Голос у него дрожал не меньше, чем руки.

– Я просто хотела одним глазком взглянуть на Нее, – сказала Миранда, от всей души надеясь, что сумела произнести это с правильной интонацией.

Парень прищурился.

– А откуда ты узнала, что Она здесь?

– Садовник сказал. Просто я не знала, где именно Ее держат, и залезла на дерево, посмотреть.

– А из какого ты отдела?

«Я знала, что это плохо кончится. Ну давай, вундеркинд, выворачивайся».

– А из какого ты отдела? – ответила Миранда вопросом на вопрос, чуть приподняв бровь. И добавила, «усиливая впечатление»: – Я в том смысле, что обязательно бы запомнила такого парня.

Сработало! Миранда увидела, как дернулся его кадык. Никогда, никогда больше она не будет сомневаться в гениальности бессмертного труда «Как заполучить – и поцеловать! – своего парня». Чудик неуверенно ответил:

– Я бы тебя тоже запомнил.

Миранда заметила, как снова задвигался кадык, и окончательно сразила бедолагу Обаятельной Улыбкой.

– Если я протяну тебе руку для рукопожатия, ты меня не пристрелишь?

Чудик глупо фыркнул и опустил автомат.

– Нет, – не переставая хихикать, выдавил он. И протянул руку. – Я Крэйг.

– Привет, Крэйг, – ответила Миранда и взяла его за руку. Дальше все случилось за доли секунды. Она бросила парня через спину и молниеносным движением вырубила противника.

Некоторое время Миранда непонимающе смотрела на свою руку. Определенно, раньше ничего подобного ей делать не приходилось. И то, что она сделала, было ну очень круто.

«Знаешь, раз уж ты решила рискнуть всем и вся, может быть, перестанешь пялиться на парня, которого ты вырубила, и займешься делом?»

Миранда наклонилась к бесчувственному телу и прошептала:

– Прости. Когда очнешься, выпей три таблетки аспирина. Тебе полегчает.

Затем она выпрямилась и свернула за угол дома. Наверное, одно из окон было открыто, потому что Миранда услышала голос давешнего мужчины, который спрашивал: «Тебе здесь удобно?», и голос Сивви: «Нет. Мне не нравится этот диван. Поверить не могу, что это самая удобная комната в доме. Тут что, бабульки какие-то живут?»

Ха!

Миранда пошла на голос и вскоре оказалась перед окном. Сквозь щелку в темно-синих плотных занавесках она заглянула в комнату. Там стоял длинный, чем-то напоминающий по форме веретено диван, стул и кофейный столик. Сивви сидела на стуле, в окно был виден ее профиль. Перед ней на столике стояла тарелка с печеньем. По крайней мере, выглядела девочка нормально.

Мужчина, пристроившись на диване, как на насесте, приторно улыбался.

– Так куда мы должны тебя доставить?

Сивви молча взяла со стола печенье и не спеша его съела.

– Я скажу вам. Позже.

Мужчина, не переставая улыбаться, настаивал:

– Я бы хотел знать сейчас. Нам же надо как-то спланировать маршрут. Осторожность никогда не помешает.

– О боги. Да до отправления еще несколько часов. Я бы хотела телик посмотреть.

Миранда услышала, как у мужчины участилось сердцебиение. Кулаки его непроизвольно сжались. Но когда он заговорил, благожелательная интонация ему не изменила.

– Конечно. Как только ты нам скажешь, куда тебя надо отвезти.

Сивви насупилась.

– Ты что, глухой? Я же сказала – потом.

– Видишь ли, сказать мне все сейчас – в твоих же интересах. Боюсь, что, если ты будешь упрямиться дальше, мне придется пригласить кое-кого… понастойчивее.

– Договорились. А пока я буду ждать «кое-кого», можно мне телик посмотреть? Только не говори, что у вас нет кабельного телевидения. О боги, если здесь не ловит MTV, я с ума сойду!

Мужчина поднялся, и выражение лица у него было такое, будто сейчас он что-нибудь сломает. Он резко повернулся к входной двери. Миранда услышала шаги, а потом знакомый сердечный стук в ритме «ча-ча-ча». В проеме возник младший сержант полиции Калеб Рейнолдс.

«Вот видишь. И полиция здесь. Беспокоиться не о чем. Сматывайся».

Калеб обратился к мужчине:

– Почему так долго?

– Она не хочет говорить.

– Я уверен, она скоро передумает, – проговорил Калеб, и сердце его застучало быстрее. Сивви взглянула на вошедшего.

– Ты кто?

– Я – Садовник, – ответил Калеб.

«Плохо. Очень плохо», – подумала Миранда.

– Если честно, газончик у входа не произвел на меня особого впечатления, – сказала Сивви.

– Я не тот садовник. Это моя кличка. Меня так называют, потому что…

– Если честно, меня ни капли не интересует, почему тебя так называют. Не знаю, что ты там замышляешь, Огородник…

Лицо Калеба слегка покраснело.

– Садовник, – поправил он.

– …но если вы все так хотите узнать, где именно меня должен забрать Смотритель, то я нужна вам живая. Значит, смертью ты мне угрожать не можешь.

– Смертью – нет. Но я могу тебе сделать очень больно. Байрон, принеси мои инструменты, – проговорил Калеб, огибая диван. Он остановился прямо перед стулом, на котором сидела Сивви, и склонился над девочкой, оказавшись спиной к окну. Сердце его внезапно сменило ритм и застучало совсем медленно.

– А теперь слушай меня…

Миранда кувыркнулась через голову и вломилась в окно ногами вперед. Ребром ладони она нанесла молниеносный удар по шее Калеба. Не успев даже оглянуться, тот рухнул на пол. Миранда склонилась над ним, прошептала «прости», решила в качестве наказания не упоминать про аспирин, схватила Сивви в охапку, кинулась к машине и, оказавшись за рулем, вдавила педаль газа в пол.