Текст книги "Девочка киллера (СИ)"

Автор книги: Миша Дрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Глава двадцать вторая

Лина

Поцелуй становился жадным, диким. Наши языки сплетались в страстном танце. Моё тело обхватил огонь вожделения, который, казалось, был готов сжечь все вокруг. Это было прекрасно.

Запустив руку под тонкую ткань моей футболки, прошёлся ладонью по коже. Я задрожала и на миг отстранилась от него. Как только я перестала чувствовать тепло его губ, мне тут же захотелось их обратно. Я желала вновь почувствовать вкус губ этого мужчины.

Ухватилась пальцами за его рубашку, будто за спасательный круг, будто не хотела отпускать его. Сжимая в руках ткань, упивалась слезами, смотрела на него заплаканными глазами.

Виктор приподнял вверх футболку, стянул с моих плеч и отбросил на пол. Прошёлся взглядом по моей шеи, ключицы, достиг груди, которая была прикрыта черным кружевом. Тонкая ткань бюстгальтера ничуть не скрывала моего возбуждения. Мои соски требовали его касаний, только его и ничьих больше.

Протянув руку, подцепил пальцем бретельку и не спеша стянул ее вниз. Я еле сдерживалась, чтобы не завопить. Резким движением Виктор обнажил мою грудь, а бюстгальтер уже валялся рядом с футболкой.

Коснулся губами пульсирующей жилки на шее, провёл языком, оставляя влажную дорожку, и легонько прикусил кожу. Я тихо простонала. Выгнув спину, прижалась грудью к его груди.

Я так хотела его, что меня сотрясала мелкая дрожь. Он наслаждался моей реакцией. Видел меня насквозь, чувствовал, впитывал каждый звук, каждый стон, каждый вздох.

– Не останавливайся. – Прошептала я, приближаясь к его лицу.

– Я и не собирался, детка. Я очень соскучился по тебе.

*****

Положил руку на ее затылок, притянул ближе к себе. Вился в ее губы страстно, жёстко, овладевая. Я желал большего, хотел показать, что она нужна, хотел пометить ее, чтобы она знала, кому принадлежит.

В комнате повисла тишина. Лина не шевелилась и, кажется, боялась посмотреть в мою сторону. Я слышал ее дыхание, слышал, как она пытается восстановить его, делая глубокие вдохи.

Ее соски манили, вызывающе торчали и просились в рот. Обхватил губами эту манящую шишечку, всосал ее. Ее грудь покрылась мурашками.

Придвинулся к ней ближе, коснулся языком плеча. Она была горячая, такая желанная.

Неожиданно повернулась ко мне и посмотрела так, будто я самый страшный кошмар ее жизни. Испуг, страх, недоверие было в ее взгляде.

– Нет! Нет! Уходи. – Выплюнула она и вскочив с кровати кинулась в ванную.

Черт, это девчонка сама не знает, чего хочет! Буквально несколько секунд назад она готова была отдаться мне, сдаться. Я чувствовал ее желание. Сейчас же она снова покрылась черепашьим панцирем… закрылась от меня, ушла в себя.

Она не была моей жертвой. Она никогда не была моей мишенью, но никогда раньше я не хотел узнать человека так глубоко. Раньше мне это было не нужно.

Встав с кровати, подошёл к двери ванной и тихо постучал. Не дождавшись ответа, дёрнул за ручку и она распахнулась.

Лина сидела на полу, обхватив колени руками и плакала. Твою мать, да что с ней такое! Опустился на корточки и притянул ее ближе. Она не оттолкнула, позволила обнять. Она была похожа на раненого зверька, который не мог выбраться из капкана. Я видел, как ее трясло, но так же видел, как она продолжает бороться. Эта девочка была сильной. Она была моей Скарлет О'Хара, пытаясь справиться без посторонней помощи. Я хотел утешить ее, дать понять, что не оставлю её.

Я начал рассказывать о себе, о своей жизни… Что никогда не знал своих родителей, во всяком случае, я их не помнил. Помнил только свою жизнь с Валом. Его уроки…

– Уважая его, слушая, я считал, что это то, что мне нужно, но я не знал, что такое нормальная жизнь, жизнь обыкновенного человека. Я видел детей, но никогда не жил, как они. Я не учился в обычной школе. У меня не было друзей. – Это была только моя боль, она сидела очень глубоко. Она живёт глубоко в душе, и я никогда не допускал, чтобы она вышла наружу. Я могу контролировать свои чувства, но раньше у меня их никогда не было. Я избавился от них. Я тот, кто я есть. – Я приехал, чтобы быть с тобой. Весть о ребенке ошеломила. – Ещё никогда я не говорил столь откровенно и много. Сейчас я чувствовал, что должен объясниться. – Я решил завязать со своей профессией, но у меня осталось одно незаконченное дело. Это просьба Вала и я не могу ее проигнорировать.

– Я понимаю. Вал тебе, как отец. Он хороший человек.

*****

– Витя, я прекрасно себя чувствую! – Воскликнула Лина пытаясь уломать меня на пешую прогулку. – Ну, пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста!

Уже несколько дней мы безмерно счастливы. Лина приняла мои объяснения. По началу Лина отказывалась верить в это, она считала, что я хочу лишь успокоить ее, но я показал ей документы, которые прислал мне Вал – моё последнее задание. Это был некий шифр, никаких имён, как обычно. Лишь жилой объект с непонятными кодами.

Лина хотела быть архитектором и ей не понравился план помещения. Она считала, что здесь что-то скрыто.

– Чертёж выглядел неестественно, в нем чего-то недостаёт.

Целыми днями мы проводили время, прогуливаясь в окрестностях нашего посёлка. Гленна была идеальна. Она готовила шотландскую пищу, которая пришлась нам по душе, была ненавязчива, что мне безумно нравилось, и выполняла все обязанности и заботилась о Лине, как о своей дочери. Я редко схожусь с людьми. Кроме Вала я никому не доверял. Эта женщина, несмотря на свою строгость, была предельна аккуратна, ответственна и не вызывала у меня беспокойства.

Каждая наша прогулка сопровождалась разного рода приключениями. По сути детские забавы, игры в которые мы с Линой играли доставляли удовольствие, потому что ей это нравилось.

Мы играли в снежки, лепили снеговиков, делали снежных ангелов, в общем, как говорила Лина – вернулись в детство. Я, конечно такого детства не знал, но ей отказать не мог, видя как счастливо она улыбается и как блестят радостью ее глаза. Я готов был сделать тысячи этих дурацких ангелов, и вывалятся в снегу, лишь бы она была довольна.

Вечера мы проводили перед камином. Укутавшись в пледы, сидели на толстом ковре и пили кофе с маленькими зефирками-маршмеллоу, которые так обожала Лина. В один из таких тихих вечеров на мой телефон пришло сообщение. Лина повернула голову в сторону звука и посмотрела на меня.

– Если тебе так любопытно, кто написал, то ты можешь посмотреть. Поверь, мне больше нечего скрывать. Женщины мой номер вообще не знают, потому что я им его не даю. Тебе не о чем волноваться. – Поднявшись, Лина прошла к столику, на котором лежал мой телефон, взмахом пальца разблокировала его и всматривалась несколько минут. Ее лицо окаменело, приобрело белый оттенок и я подскочив к ней спросил:

– Что случилось? – Она молча протянула мне телефон и посмотрела на меня.

На дисплее высветилось только одно единственная строчка, которая разрушила все мои дальнейшие планы: Странник, Вал мертв, приезжай!

Глава двадцать третья

Старый сукин сын! Он всё-таки доигрался! Почему не рассказал всё, чёртов тихушник!?

Никогда ещё я не выходил из себя. Смерть Вала ошарашила меня. В нашей профессии это не редкость, но я, как и любой человек думал, что нас это не коснется.

Лина разнервничалась и я, дав ей успокоительное, уложил девушку в постель.

Заказал билет на ближайшее время… Вылет только через два дня…

Отписал абоненту. Осталось подготовить Лину к моему отъезду.

Жаль, что наше время быстро закончилось. Мы только начинали притираться друг к другу. Много говорили о будущем… Чёрт!

Собрал все документы, разбросанные по дубовому столу моего кабинета и сжёг их в камине. Я помнил наизусть всю информацию. Также помнил и недостающие детали, которые мы с Линой разгадали.

Хорошо, что моя девочка будет не одна. Гленна ответственная женщина. Я ей доверяю. Надеюсь вернуться до рождения ребенка. Мальчика. Моего сына. Сына, которого я не хотел, но уверен, буду любить. Какое странное слово… Любить.

Любовь. Что оно означает!? Забота? Внимание? Трепетное отношение?…

Любовь к женщине – это не то же самое, что любовь к ребенку. Любить женщину – это испытывать страсть, хотеть ее всегда и всюду. Желать проводить с ней время, общаться. Любимая женщина не надоедает. Ее слёзы видеть невыносимо. Хочется доставлять радость. Это выходит не всегда, но теперь, испытав это чувство, я стараюсь.

Любить ребенка – это страх. Страх его потерять. Страх сделать больно. Сделать что-нибудь не так. Не правильно. Страх, что с ним может что-то случиться…

Я никогда не испытывал страха. Мне не ведомо это чувство. Смерть Вала заставила меня включить все свои инстинкты и отбросить эмоции. Здесь я расслабился… Смягчился.

*****

Я был нежен, что мне совсем несвойственно. Ласкал тело Лины медленно, не торопясь, словно прощаясь. В некотором смысле, это так и есть.

За время, проведенное с ней в этой стране, я пересмотрел свои взгляды и понял, что это моя девочка. Она нужна мне. И мне нужен мой сын.

Мы лежали на боку. Наши тела идеально подходили, повторяя контуры друг друга. Она удобно устроилась в моих объятиях и отдавалась все с той же страстью, как и раньше. Моя отзывчивая, ранимая, нежная девочка. Член медленно проникал в её лоно. Это не мой темп, но я сдерживал себя. Ради нашего ребёнка.

*****

Первым делом по приезду, снял номер в гостинице на несколько дней и тут же позвонил Лине, как и обещал. Мы договорились, что я буду звонить каждые два дня, в крайнем случае, писать.

В доме Вала появляться было опасно, поэтому с его человеком мы условились встретится на нейтральной территории.

– Рассказывай все, что знаешь. – Месяц, который дал мне Вал на осуществление последнего задания подходил к концу и я винил себя. Возможно, именно моё промедление привело к его смерти.

– Странник, я даже не знаю, что сказать. – Потупил взгляд, Сева, как обычно при виде меня. – У нас была оговорена встреча, а как ты знаешь, он очень пунктуален. Когда Вал не явился, мы с ребятами запереживали. Несколько раз звонили ему с разных номеров, потом я заявился к нему домой. – Он облизнул пересохшие губы. – Дверь была открыта. Я нашёл его в ванной.

– Как он умер? – спросил я, видя его нежелание говорить об увиденном.

– Я не думаю, что это важно, Странник! Вала убили!

– А я думаю, что это не тебе решать, что важно! – непреклонно заявил я. Тогда он в деталях описал способ убийства моего друга. Его смерть была ужасной и мучительной. Перед смертью его пытали. Он был весь изрезан, в некоторых местах ожоги. – Кто-то очень сильно хотел что-то знать, и видимо, это что-то узнать не удалось. Его квартира была вся перерыта, мебель перевёрнута, вспорото все, что только возможно.

– Они просто плохо знали Вала, он никогда ничего не записывает, он все держит в голове. Электронную почту подчищает сразу после её использования. – Задумчиво глядя на Севу, произнес: – Тебе удалось что-нибудь узнать?

– Мы пытались, но единственное что удалось выяснить – убийц было двое и они приехали из Калининграда.

Очень много совпадений: убийцы из Калининграда, здание из документов, которые переслал мне Вал, тоже из этого города и совсем недавно я тоже побывал в Калининграде и даже отправил посылку тамошним умникам.

Возможно, смерть Вала как-то связана со мной? Тогда я понимаю, что пытки им не помогли – Вал бы никогда не сдал меня.

Я знаю, что мне делать…

Я убью двух зайцев, а может и намного больше, если как можно быстрее поеду туда и напомню о себе. Если, убив моего друга они хотели видеть меня, то они увидят. И моё лицо будет последним в их никчёмной жизни…

Не стал озвучивать свои дальнейшие действия, сказав лишь, что со всем разберусь, если возникнет такая необходимость, то я свяжусь с ними.

Я немного перестраховался, совершил некоторые манипуляции со своей внешностью, использовал один из рабочих паспортов и, расплатившись за номер в гостинице, тем же вечером улетел в нужный мне город.

Братья Захаровы очень хотели встречи со мной и они неплохо подготовились.

По периметру дома, теперь уже депутата Сергея Захарова я насчитал более двадцати бойцов, которые охраняли территорию. Они были хорошо подготовлены, готовые воспользоваться своим оружием в любой момент.

Из оружия, в основном калаши укороченной модификации. Интересно откуда у них такая поддержка? Его использует Министерство Внутренних Дел и некоторые охранные структуры. Скорее всего он превысил свои полномочия.

У двух охранников, стоявших у входной двери, я заметил автомат Томпсона. Его ещё называют – дьявольская машина смерти. Такую игрушку достать очень сложно.

Его созданием занимался иностранный полковник, эксперт в области вооружения. Он тестировал автоматическое оружие нашей страны и обнаружил одну детальку – обычный винтовочный патрон быстро истирался под действием отдачи и тогда, полковник заменил его на пистолетный.

Такая штуковина имеет очень большой вес, более четырёх килограмм.

Чтобы получить разрешение на ношение такого оружия – нужно быть, как минимум, министром обороны. Но даже в их идеальной схеме, с их идеальным оружием есть несколько погрешностей, которыми я обязательно воспользуюсь и проверну это дело без особых проблем.

Улыбнулся, сквозь зубы, рассматривая в телефоне фото огненно рыжей разукрашенной красотки с длинными ногами.

В голове у меня возник полный алгоритм моих дальнейших действий. На первом месте убийство Сергея Захарова, оставлять его в живых для меня не имеет никакого смысла. На втором – посещение нужного мне здания, план которого был настолько необычен, что у меня имелись некоторые вопросы, а на десерт я оставлю Дмитрия Захарова. Вот он-то и расскажет мне, зачем им понадобилась смерть моего друга.

Глава двадцать четвертая

Люди Вала предоставили мне нужные сведения о передвижениях депутата Захарова. Два раза в неделю он тайно посещал свою любовницу, чтобы общественность не прознала об этом его секрете. Подобные связи для вышестоящих людей недопустимы. Усиление охраны и боязнь нападения с моей стороны изменили его планы.

Прослушав разговор Захарова с любовницей, я понял, каким путём попаду в его дом. Конечно, это было рискованно, но выполнимо. Мне не составило труда открыть багажник ее старенькой ауди и дождаться, когда девица привезёт меня прямо в логово депутата.

Услышал, как заскрипели железные ворота, и машина плавно въехала внутрь. Охрана даже не потрудилась осмотреть машину. Девушка въехала в гараж и, стуча каблуками, прошла внутрь дома.

Расположение его комнат у меня так же имелось. Судя по усилению охраны возле здания, я не сомневался, что он понатыкал часовых и внутри.

Из гаража вела боковая дверь, я слегка приоткрыл ее и осмотрелся. Увидел лестницу на второй этаж, и в несколько секунд преодолев расстояние, оказался перед двойной дверью.

Над ней у самого потолка висела камера видеонаблюдения. Сейчас только ленивый не использует их. Но даже высокотехнологичный инструмент иногда даёт сбой.

Войти в систему видеонаблюдения с каждым годом становится все сложнее, приходится эволюционировать и придумывать новые способы обмана. Обычные воры используют самый примитивный способ избавиться от взгляда камер – бросают в неё что-нибудь тяжёлое, но это привлечёт внимание. Можно, конечно, просто закрыть обзор, как в дешёвых боевиках – залепить жвачкой или закрасить баллончиком, но в таких случаях система тут же сообщит оповещением, что видео потеряно. Да и для меня это неудобно. Здесь наверняка не одна камера и каждый раз закрывать изображение – это бесполезная потеря времени.

Можно было остаться в гараже и отключить электропитание, но это создаст осложнения: охрана тут же сбежится, поняв, что тут что-то не так. Я надеялся, что именно сейчас, человек, следящий за изображениями на своих мониторах, не смотрит в видеокамеру, расположенную на лестнице, а взгляд его направлен на девушку, которая прибыла для встречи с депутатом.

К любой видеокамере подведены два провода. Я замкнул кабель электропитания и кабель видеосигнала между собой, небольшой щелчок, искра и предохранитель источника питания тут же сгорел. Таким способом я вывел из строя все камеры в этом здании. Улыбнулся, заметив, что в этой камере источник питания не многоканальный, иначе остальные продолжили бы свою работу.

Прислушался, в коридоре все спокойно. Может, охранник у пункта наблюдения заснул? Приоткрыл дверь. Спиной ко мне стоял мужчина. Достал верёвку… не слишком тонкую. На концах я навязал узлов, способом Скрябина, – автора книги "Морские узлы", – чтобы удобнее было держать. Накинул петлю на его шею, и он машинально потянул ее изнутри пальцами. Я поворачивал охранника, как ременная передача шкив. Он ещё сильнее схватил верёвку, но эффект шкива только возрос. Он не успел издать и звука, как его тело тут же осело. Я затащил его в двойные двери и спрятал в углу.

Медленно перемещаясь по коридору ожидал услышать шаги или какую-то возню, возвещавшую о том, что вышедшие из строя камеры наблюдения заставят охрану провести осмотр, но ничего не происходило.

Спальня Захарова находилась в самом конце коридора. Я раздумывал: дать ли напоследок старому козлу получить удовольствие или… Никаких или… Его убийство нужно провернуть быстро, без промедлений.

За дверью услышал стоны девушки, значит схватка в самом разгаре. Она сидела на нем верхом, ожесточённо двигая бёдрами, полностью закрывая собой его тело. Я достал военный нож для ведения ближнего рукопашного боя. Он выполнен на заказ и обладает безотказным механизмом и профессионально спроектированной конструкцией, выдерживающий даже самые сложные нагрузки. На ношение такого оружия требовалось специальное разрешение, но сейчас в эпоху интернета, его можно купить в один клик мышки.

В моей коллекции есть несколько таких орудий. Некоторые были с темликами-прокордами, это парашютные шнуры. Почему нельзя назвать темлики или прокорды обычной верёвкой, потому что она может быть любого цвета с люминесцентным вплетением со светоотражающими волокнами.

Вал считал меня настоящим найфером, человеком который любит ножи. Но найфером не становятся просто приобретя какой-нибудь эксклюзив. Нужно знать философию, знать историю ножей.

У меня имеется фолдер – складной нож. Это настоящая взрывная модель: короткое лезвие, технологично выполнен, имеет подшипниковый осевой узел, укомплектован клипсой для ношения и стеклобоем, для разбивания стёкол.

Мультитул, этот нож выглядит как пассатижи, в рукояти которого спрятаны мелкие инструменты.

Имеется, так же, швейцарский армейский нож. Изначально он разрабатывался для армии, чтобы чистить винтовки, открывать консервы и для ряда других бытовых функций, но меня интересовало спрятанное в рукояти шило и лезвие.

Сейчас я использую специальное изобретение – длинное лезвие, сделанное из специального материала, который известен не всем мастерам. Клинок оснащён мощной пилой для разрывания плоти. На рукояти находится кольцо для надёжного и удобного хвата. Удары, наносимые таким ножом относятся к вспарывающим порезам.

Пока девица, закрыв глаза пребывала в экстазе, я надавил ладонью на губы депутата и, с точностью ювелира, перерезал ему горло. Девушка наклонилась ближе, и кровь забрызгала ей лицо. От неожиданности она открыла глаза и приоткрыла рот, собираясь закричать. Я приложил к своим губам указательный палец и мотнул головой. Она тихо зашептала:

– Не надо! Не убивайте меня… Я никому ничего не скажу! Я сделаю все, что хотите!

– Иди в ванную и приведи себя в порядок. Поедешь домой. – Она прикрылась простыней, и спрыгнула с кровати, следуя приказу.

Я перевернул тело Захарова на бок, придав ему вид спящего человека. Уставшего, после проведённого времени с любовницей. Вытер нож о подушку и убрал его за пояс. Перевернул подушку обратно, чтобы при быстром взгляде не заметили крови.

Я постучал в ванную комнату.

– Я сейчас. – Ответила девушка.

Не прошло и пары секунд, как она вышла.

– Сейчас мы с тобой спустимся в гараж. Ты сядешь в свою машинку, игриво помахаешь охране и спокойно поедешь домой.

– Они же убьют меня! Как только труп Сергея обнаружат, всем станет понятно, что я видела убийцу и тогда они приду за мной!

– Не волнуйся. Они тебя не убьют.

Мы вышли из спальни Захарова и спустились по лестнице в гараж. Я ещё раз проинструктировал ее. Велел остановиться ровно через десять минут, а сам забрался в багажник, отмерив на часах нужное время.

Ее выпустили без преград и я спокойно вздохнул. Она вела машину довольно быстро и ее мотало из стороны в сторону. С испуга девчонка сейчас врежется во что-нибудь.

Таймер на моих часах запиликал, извещая, что пора бы остановится. Любовница Захарова продолжала движение, позабыв о нашей договорённости. Несколько раз постучал по решётке на задних сидениях. Я был уверен, что она услышала меня, но не остановилась.

На кронштейне было четыре болта. Я достал свой универсальный ножик и открутил их. Отогнул пластиковый круг на клипсах и снял решётку. Увидев, что я пытаюсь пробраться в салон, она закричала. Не сбавляя скорости, нажимала на педаль газа, что есть мочи, постоянно оглядываясь в мою сторону.

Я уже практически полностью вылез из багажника.

– Тормози! – Приказал ей.

Она послушалась… но уже слишком поздно. Я принял решение. Сжав ее шею двумя руками за несколько секунд лишил ее жизни.

*****

Я не хотел останавливаться в гостинице, где при хорошем раскладе меня можно обнаружить, поэтому ещё вчера увидев рекламную брошюру, снял квартиру в многоэтажке. Она располагалась на десятом этаже и была настолько маленькой, что напоминала кормушку для птиц. Но это было неважно. Нужно продумать, как достать Дмитрия Захарова.

Стены между соседними квартирами были настолько тонки, что я слышал, как соседка смотрит какую-то передачу на полной громкости, а система вентиляции и кондиционирования воздуха устроена так, что невозможно открыть окно без того, чтобы вся квартира не начинала вонять, как нечто мерзкое от уличных помоечных контейнеров.

Зашёл на кухню, собираясь соорудить себе что-нибудь поесть.

Выброс горящего газа выбивает окна в квартире и вырывается наружу, оставляя за собой выжженную обугленную дыру.