Текст книги "Девочка киллера (СИ)"

Автор книги: Миша Дрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава девятнадцатая

Поезд отмел сразу – это займет два дня. Авиаперелёт предполагает двенадцать часов, затем ещё пару часов по гористой местности и я в поселке.

Посмотрел на часы… Четыре часа дня… Разница во времени три часа, самолёты до Шотландии летают три раза в неделю… Сегодня четверг – есть рейс… С учётом поездки на машине, утром я буду на месте… Всё это промелькнуло в голове в одно мгновение…

Заказав билет, быстро собрался и приехал в аэропорт. Действия до отлёта совершил довольно быстро… Вылет через двадцать минут.

Дандерхолл… Так называется шахтерский посёлок в пригороде Эдинбурга.

Горы, равнины и долины – составляют Шотландию. В регионе преобладает морской, теплый климат. На восточном побережье обычно более теплее, чем на западном, поскольку оно защищено от ветров более высокими горами и скалами. Уединённость и рельеф и повлияли на мой выбор.

Дороги здесь во многом формировались в зависимости от рельефа, достаточно трудно было прокладывать железнодорожные пути – этому мешали горы. Сейчас по той же причине преобладает автомобильный транспорт. Пробраться сюда доставит неудобства любому, кто рискнёт сунуться, не зная местности.

Половина перелета за раздумьями прошла незаметно. Оставшуюся, я посвятил бумагам, которые прислал мне Вал. Изучив их, составил примерную схему дальнейшего действия.

Взяв себе машину на несколько дней, поехал в поселок. Мой дом находился в отдалении, скрытый высокими горами.

Я давно его приобрел, в самом начале своей работы. Поэтому любил его, если можно это так назвать.

Подъезжая к дому, заметил тонкую струйку дыма, значит она дома. Дорожки были расчищены, поэтому я без труда припарковал машину и зашёл в дом. Интересно, она знает кому принадлежит недвижимость?…

В доме играла музыка, а из кухни доносилось пение и постукивание посуды. Разносились приятные запахи еды.

Зайдя на кухню, залюбовался танцующей фигуркой девушки, которая что-то помешивала в кастрюльке.

Она резко обернулась и вскрикнув, выронила ложку из рук.

– Здравствуй, Лина… – фраза повисла в воздухе, как только я увидел ее округлившийся живот.

– Как… Как ты здесь… – она присела на табурет, поправляя передник. – Откуда ты? – наконец она докончила предложение. Я проигнорировал ее вопрос.

– Какой срок? – она непроизвольно прикрыла руками живот.

– Ребенок твой, если ты об этом. Но, скажу сразу, мне от тебя ничего не нужно, так что… – высокомерно заявила Лина.

– Я не сомневаюсь в отцовстве. Я спросил, какой срок, чтобы ты сделала аборт. Если срок уже больше для этой процедуры, тебе вызовут преждевременные роды и…

– Что!? Да как ты смеешь!? Это мой ребёнок! Я не собираюсь прерывать беременность!

– Я тоже причастен. И вправе решать, тебе не кажется? – мне сейчас не до ребёнка. Да и вообще, не знаю, смогу ли я когда-нибудь жить спокойной семейной жизнью.

– Нет, не кажется, – разозлилась девушка, даже щёки покраснели от злости. – Ты ушел и сказал, что больше не появишься в моей жизни! Зачем ты приехал!? Ты здесь не нужен! Я сделала свой выбор и ты должен уважать его!

Она такая красивая. Я и забыл, как эта девушка действует на меня. От одного взгляда захотелось повалить ее на мягкий ковер у камина и любить, пока она не перестанет спорить.

Этот дом стал отличным приобретением для меня, но мне не очень хотелось оставлять его в том виде, в каком он был до покупки. Я нанял дизайнера, рассказав, что я хочу видеть в конечном счёте и она поработала над проектом отлично, смягчив бревенчатый вид на более современный.

Для этого дизайнер использовала успокаивающую палитру кремовых оттенков и множество тканевых драпировок, которыми мягко декорировала стены. Позже добавила украшения и предметы интерьера, сделавшие коттедж более уютным и комфортным для проживания. Она также внесла некоторые неожиданные детали, пришедшиеся мне по вкусу.

Итальянский светильник был одной из самых первых вещей, которую я выбрал самостоятельно. Он сразу задал тон всему интерьеру. Большой и изящный, он помогает визуально отделить уголок с камином от общей гостиной.

Широкие окна открывают чудесный вид на холмы, поросшие сосновым лесом. В доме обустроены две комнаты для отдыха – гостиная и каминная, – обставленные стильной мебелью. Перед окнами, на ковре из овчины, поставлены удобные, старинные, вращающиеся вокруг своей оси, кресла, создающие уютную обстановку.

Учитывая масштаб гостиной, было решено украсить стену большой картиной известного художника.

Длинные шторы нежной текстуры также помогают смягчить деревянный интерьер. Гладкие, стеклянные и металлические перила лестницы, ведущей на чердак, заменены простыми деревянными.

Каминный уголок, при всей своей обособленности, является частью большой гостиной. Камин здесь выполняет скорее практическую функцию, являясь небольшой перегородкой на пути к кухне.

Лоскутный ковёр, бархатная обшивка дивана и кресел, натуральная кожа и овчина на табурете, текстурированный лак журнального столика, кожаный консольный столик – несмотря на такое разнообразие, дизайн выглядит весьма органично.

Большая комната плавно объединяется со столовой, а затем и с кухней. Зелёный буфет в столовой даёт неожиданный акцент, напоминая свежий лист, только что сорванный с дерева.

Кухня оснащена по последнему слову техники. Мне приятно было видеть Лину в этом доме. Она прекрасно вписалась. А в своем переднике выглядит очень по-домашнему.

Представил, как она будет печь для меня блинчики или пирожки и от этой картинки голова пошла кругом. Нам многое нужно решить. Ребенок сейчас не входит в мои планы.

Оставил ее в кухне, а сам прошёлся по дому, вспоминая все нюансы. Я не был здесь два года. За всем присматривал сторож, что дежурил на маяке.

Стеклянная плитка фартука тонко перекликалась с подвесными светильниками, а классическая мебель внесла в интерьер гармонию.

Дугообразный остров делит кухню на две половины. Его основание оклеено текстурированными виниловыми обоями, а мраморная поверхность отшлифована до блеска. Дополняют меблировку удобные барные стулья с мягкими сиденьями и стальным каркасом.

Всё в идеальном состоянии, старик не зря получал свои деньги. Я доволен.

– Чего ты улыбаешься!? Знай, – она ворвалась в мои мысли, как ураган, по-твоему не будет!

– Ты ничего не решаешь! И сделаем, как я скажу! – отстранил ее в сторону. – Я устал с дороги. Завтра наведаемся в поселковую больницу и уберем из тебя лишнее.

– Лишнее!? – взвилась Лина и размахнулась для пощёчины. – Ты здесь лишний! Убирайся! – хлесткий удар. Я не стал останавливать её. Пусть перебесится.

– Это мой дом, Лина. И я остаюсь. – Начал подниматься по лестнице. Она не отставала, выкрикивая ругательства. Да-а-а, она стала агрессивнее. Тем более, нужно как можно скорее избавиться от нежелательной беременности.

Сзади раздался крик и, обернувшись, я увидел, как Лина, оступившись, покатилась по ступенькам.

Глава двадцатая

Я привык реагировать быстро¸ действовать стремительно… Выверенными движениями прощупал пульс. Лина лежала неподвижно, неестественно подогнув под себя ногу. Ее руки – на животе, даже в такой момент она неосознанно защищала ребёнка.

Природные механизмы всегда защищают от серьёзных последствий. Мускулатура рефлекторно расслабляется. Она в глубоком обмороке, который отключил ее сознание. Мышцы перестают получать импульсы от головного мозга и расслабляются, поэтому сила удара значительно уменьшается.

Я поднял Лину на руки, закутал в тёплое одеяло и аккуратно уложил на заднее сидение автомобиля.

На раздумья времени нет. Последствия падения во время беременности могут причинить вред или Лине, или ребёнку. В другой ситуации, если бы мы находились в городе, я бы вызвал скорую помощь и оставался на месте, но это Шотландия… зима, да и скорой помощи в посёлке нет. Поэтому я, не раздумывая, завёл мотор и поехал по тропинке, по которой совсем недавно приехал сюда.

Новость о ребёнке шокировала меня, но я не должен был говорить об этом прямо, должен был подвести к этому. В моей ситуации ребёнок сейчас – это слишком большая ответственность, но, опять же, нужно было объяснить ей, дать понять, что я не отказываюсь от детей совсем. Я не готов к этому событию сейчас.

По дороге Лина начала приходить в себя. Я велел ей лежать тихо и сообщил, что везу ее в больницу. Ехал не спеша, на небольшой скорости, и уже через пятнадцать минут мы были на месте.

Я занёс ее на руках в холл и быстро описал ситуацию девушке у стойки регистрации. Она вызвала врача. Что мне здесь особо понравилось – никаких бумаг, никакой волокиты. Я не отходил от неё ни на шаг. На вопрос одного из врачей кем мне приходится эта девушка ответил:

– Она моя невеста.

Сначала ее осмотрел терапевт, следом подключился травматолог. Не зря нога мне показалась неестественной. Перелома правда нет, но имеется небольшое растяжение и вывих.

Осмотр акушера-гинеколога был самым продолжительным. Я надел медицинский халат, поставил ногу на платформу с самоклеющимися бахилами и только после этого вошёл в смотровой кабинет.

Сначала доктор послушала сердцебиение ребёнка. Лина то приходила в себя, то отключалась, поэтому вопросы задавались мне.

Я рассказал о характере падения, что предшествовало этому, что она почувствовала лёгкое головокружение и упала в обморок.

Лина открыла глаза, собираясь что-то спросить.

– Тише! Тише, детка! Не волнуйтесь! Живот болит? – Спросила, мягко ощупывая поверхность живота, врач. Лина мотнула головой. – Я бы, конечно хотела посмотреть вас на кресле, но думаю, сначала сделаем УЗИ малого таза. Если все нормально, то этого можно избежать. Крови нет, это хорошо.

Нас направили на УЗИ. Я пересадил Лину в кресло и довёз до нужного кабинета. Все это время она молчала и старалась не смотреть на меня. УЗИ не показало никаких нарушений, и мы вернулись в кабинет акушера-гинеколога. Прочитав результаты исследования, она согласно кивнула.

– При вашем сроке плацента прочно удерживает плод. Она окружена эластичными клетками матки, которые максимально амортизируют удар. Вам повезло. Сотрясения мозга нет, небольшие растяжения. Я думаю, что вы родились в рубашке, – она улыбнулась, – и падение не повлияет на развитие плода.

Доктор написала рекомендации: главные из них были отсутствие нагрузок, полный покой и постельный режим.

Я видел Лину, видел, что она еле сдерживается, чтобы вылить на меня своё недовольство. Ужас, который читался в ее глазах, когда думала, что с ребёнком что-то случилось, отражался во взгляде. Но она повела себя правильно – не стала устраивать сцены при посторонних.

Девушка даже позволила взять ее на руки и отнести к машине. Обратная дорога прошла в молчании.

Как только я перенёс ее через порог и поставил на пол, она развернулась ко мне и, не повышая голоса, произнесла:

– С этой минуты я не хочу больше видеть тебя, не хочу слышать тебя, не хочу, чтобы ты прикасался ко мне. Я способна сама позаботится о себе, – затем медленно побрела к лестнице.

– Сейчас ты не в состоянии позаботится о себе сама, поэтому не стоит упрямиться… позволь мне помочь тебе. Ты же хочешь, чтобы с ребёнком было все хорошо, а для этого ты не должна перенапрягаться. Ты же слышала, что сказал доктор?

– Я слышала, что сказал доктор! Но я не хочу, чтобы ты оставался здесь! – Капризным тоном воскликнула Лина.

– Этот дом принадлежит мне. – Ее лицо не выдавало, что она удивлена. – И как минимум месяц я останусь здесь, с тобой.

– Зачем ты сейчас строишь из себя заботливого мужа? Ты не муж мне и никогда им не станешь! Что, – она повысила голос, в ее глазах стояли слезы, – не вышло? Ты хотел, чтобы мой ребёнок умер, но этого не случилось! – Она нервно расхохоталась, ещё немного и у неё начнётся истерика.

– Давай не будем сейчас об этом. – Постарался успокоить ее. Нервничать – это последнее, что сейчас ей нужно. – Давай я уложу тебя в постель, приготовлю ромашковый чай, ты поспишь, а потом мы поговорим.

Она не сопротивлялась, когда я поднял ее на руки, молча лежала, пока я ее нёс по лестнице и ничего она не сказала и тогда, когда я снял с неё одеяло и уложил в постель.

– Я не могу заставить тебя уехать, видно ты настроен решительно, чтобы выпить побольше моей крови, но я не хочу чтобы ты что-то делал для нас. – Она сделала ударение на последнем слове, давая понять, что я здесь лишний. – Твоя забота нам не нужна.

– Можешь храбриться сколько хочешь, говорить что хочешь, но сейчас ты не в том состоянии, чтобы рассуждать разумно, поэтому давай ты отдохнёшь, а я пока сделаю чая.

– Да делай ты что хочешь, но я от своего решения не отступлюсь. Я не приму от тебя никакой заботы. Ты желал смерти моему ребёнку, – мне не понравилось, что она уточняет, что ребенок только её, но я сам виноват, – но вопреки всему он выжил. Я не знаю, на что ты способен. Может, как неугодных ты отравишь нас? – Я наклонился, как можно ближе к ее уху и прошептал:

– Чтобы убить тебя Лина, не обязательно так заморачиваться, – обхватил ее шею пальцами и лёгким нажатием показал более простой и быстрый способ.

*****

Пока Лина спала, я решил сходить к Никэлу, старику, который работал смотрителем маяка, а заодно и присматривал за моим домом.

Шёл по протоптанной тропинке к самому маяку, который отблеском света и своим величавым видом возвышался на краю утёса. Старый, потрёпанный ветрами и солёными брызгами сурового моря, он словно рассекал небосвод. Чайки, которых подкармливал старик, разрывали тихий и спокойный день своими криками, которые разносились холодным ветром далеко вперёд.

Меня завораживала эта красота и я несколько минут стоял и всматривался в этот неуловимый пейзаж, наполненный горделивой красотой маяка. Вышедший навстречу мне смотритель, сняв с себя широкополую шляпу, поприветствовал меня. Неизменная трубка у него во рту, которая казалось, не переставала дымить никогда, трость, на которую он опирался, напомнили мне долгие дни пребывания в этих местах. Впервые в жизни я почувствовал ностальгию по чему-то и мне захотелось остаться здесь навсегда.

– Здравствуйте, Никоэль! Как вы? – Чтобы соблюсти приличия и начать разговор, спросил я.

– Здравствуйте! А что мне, старому, сделается!? – Усмехнулся и с хитрым прищуром посмотрел на меня.

– Я пришёл у вас просить совета. Мне нужна женщина-хозяйка, которая бы убиралась, готовила, да помогала в разных делах. Сможете помочь? Вы тут свой человек, а я пришлый…

– Как же не помочь! Есть у нас одна вдова, появилась совсем недавно, но женщина хорошая, работящая. Гленна зовут ее. Это она убирала твой дом, помогая мне. Иди в деревеньку, там и найдёшь ее.

– Спасибо, Никоэль.

Глава двадцать первая

Гленна оказалась крупной женщиной с грубоватыми чертами лица. При моем появлении она сухо поздоровалась, без тени улыбки и, после того, как я озвучил цель своего визита, пригласила войти.

Женщина была не разговорчивой, но отвечала чётко и по существу. Никакой лишней болтовни.

Условившись, что она приступит к работе с завтрашнего утра, я покинул ее "гостеприимный дом".

Гленна именно то, что нужно. Сильная. Такая, в случае надобности самостоятельно может донести Лину куда угодно. Жестковата и малообщительна, она совершенно точно не понравится моей девочке, но, на это и расчет. Поймет, что зря отказалась от моих услуг.

Главный плюс – Гленна умеет готовить и согласна не только ухаживать за Линой, но и прибирать в домике, а также, подумает о том, чтобы остаться у нас и после рождения ребенка.

Мысль, что ребенок должен родиться, не покидала меня. Хочу ли я этого?

Безусловно, сейчас неподходящее время, но, если я желаю спокойствия в наших с Линой отношениях, я должен удовлетворить это ее желание.

Я надеюсь, эта моя уступка не выйдет боком…

*****

– Ты наемный убийца! – Эти два слова были как удар в грудь. Я никогда не задумывался, считая свою работу частью себя самого. – Именно это заставляло мое тело сжиматься в ужасе! Именно поэтому я хотела держаться от тебя подальше! – её импульсивность могла навредить здоровью, поэтому я усадил ее на диван. Врач дал ясно понять – полный покой и постельный режим. Никакой нервотрепка и истерик.

– Мы все не без греха. Кто-то больше, кто-то в меньшей степени. Забирать чью-то жизнь можно по-разному. Боль душевная, после которой человек нередко сходит с ума или ударяется во все тяжкие, не менее тяжкий грех, Лина. – Я постарался, как можно мягче донести до неё свои мысли.

Девушка опустила взгляд в пол. В воздухе повисла тишина, словно облако тумана окутало комнату. Заметил, как на её глаза наворачиваются слезы… Она запрокинула голову назад, уставившись в потолок, пытаясь скрыть свою слабость.

Я такой же человек, как и она. Да, я делал много того, о чем не следует знать, но любому человеку нужно давать шанс. Любому…

Сделав шаг, наклонился к девушке. Ее запах обволакивал, словно пушистое одеяло. Нотки свежести щекотали нос.

– Ты хотела сбежать от меня, но так ли ты хотела этого в действительности? – прошептал я, касаясь ее губ и обдавая их жарким дыханием.

Глаза в глаза… несколько долгих мгновений мы просто не могли оторвать друг от друга взгляды. Я поднес руку к её лицу. Нежно провел костяшками пальцев по щеке, так что у неё задрожали губы.

Склонив голову, Лина уткнулась щекой в мою руку, давая разрешение на большее.

Обхватив руками её лицо, наклонился и совсем невесомо коснулся её губ своими. У неё вырвался разочарованный всхлип, и она тут же залилась румянцем.

Жизнь не сказка. Не получается все так как в книжках. Нельзя щелкнуть пальцем – уснуть, затем проснуться и оказаться в том времени, чтобы что-то изменить. Реальность она намного суровее, чем можно себе представить. И это закалило мой характер.

Лина

Я была в растерянности. Его пронзительный взгляд заставлял нервничать. Снова я почувствовала себя маленькой девочкой. Снова прощаю ему всё!

Он издевался надо мной. Широко улыбаясь, сделав пару широких шагов, мужчина подошел ко мне. Положив руку мне на живот, слегка подтолкнул. Жар от его прикосновения прошелся по всему телу. Заставляя все внутри меня пылать огнем. Как только он убрал руку, мне захотелось крикнуть, чтобы он этого не делал, но все же, я сдержала свое абсурдное желание в узде.

Никто из нас не решался нарушить тишину, которая воцарилась в салоне машины. Я смотрела в окно на мелькающие дома, а Виктор был сконцентрирован на дороге.

Я радовалась тому, что мы молчим. Радовалась тому, что кажется, я могу перенести без потерь небольшую поездку с этим мужчиной в одном автомобиле. Краем глаза я заметила, как он отвел взгляд от дороги и рассматривал меня. Тело тут же бросило в жар. И я снова уставилась в окно.

*****

Мне показалось, что в комнате кто-то есть и я открыла глаза. Кто-то открыл дверь и поставил поднос на прикроватную тумбочку. Я не смогла признаться даже самой себе, что мне приятно его внимание, но меня не покидало чувство жалости к себе. Я не могла забыть его слов о ребёнке, не могла простить ему, но все моё существо тянулось к этому мужчине. Я не могла совладать с собой. При виде его с подносом в руках мое сердце затрепетало. Я попыталась скрыть свою радость за грубыми словами.

– Я же тебе сказала! Я не нуждаюсь в твоей помощи. За мной не нужно ухаживать, обо мне не нужно заботится. Мне от тебя совершенно ничего не нужно.

– Так я понял, Лина. Я лишь помог не тебе, а женщине, которая теперь за тобой будет присматривать. Я, так сказать, просто донёс поднос с завтраком и теперь удаляюсь. У меня есть более важные дела, чем выслушивать твоё недовольство.

После его слов в комнату вплыла… Именно вплыла крупногабаритная женщина средних лет и, не спрашивая моего разрешения, приподняла моё тело, взбила подушку и приподняв за талию усадила. Молча, ничего не говоря, поставила поднос мне на колени.

– Если понадоблюсь – я внизу. Меня зовут Гленна, зовите. – Женщина удалилась, и мы остались с Виктором наедине.

– Ну как тебе такая помощница? – Он явно веселился. И я понимала почему. Женщина внушала не только уважение, но и некий страх.

– О! Гленна прекрасна! – Соврала я.

Мне нужно как можно меньше времени проводить с ним рядом. Он сам ограничил сроки – месяц. Через месяц он уедет и моё душевное состояние придёт в норму. Но все оказалось не совсем так, как я рассчитывала. Почти неделю, несмотря на то, что в доме присутствовала женщина, Виктор не оставлял меня надолго: заходил в комнату, справлялся о моем самочувствии, не реагировал на мои резкие выпады, вёл себя спокойно. Ненавязчиво, но он проявлял заботу, пытался шутить – я это оценила.

Зная его раньше, и учитывая специфику его работы, я бы никогда не смогла подумать, что в его словаре присутствует юмор. Постепенно я начинала оттаивать, забывать. Мне ужасно хотелось близости с ним. Он не пытался произвести на меня впечатление. Иногда он был резок, иногда просто отмалчивался, но между нами что-то изменилось. Произошёл разговор, где он объяснил свою позицию. Мне, как женщине, беременной женщине, трудно понять это, но я приняла ее. Его слова казались логичными. Да, облекая их в форму он не всегда думал о произведённом эффекте, но все его аргументы я принимала.

Сегодня я отпустила Гленну пораньше. Женщина и так работала не покладая рук. Она перемыла все окна в домике, выдраила полы, наготовила разной еды. Я чувствовала себя прекрасно, поэтому дала ей выходной. Не знаю, может я чересчур мнительная, занудная, но мне хотелось от него каких-нибудь ласковых слов, объятий. Понимаю, что сама оттолкнула его резкими словами, но и он не принц на белом коне.

Полдня Виктор где-то отсутствовал… Я скучала по нему. Мне не хватало его молчаливого присутствия. Как только он появился на пороге, мне захотелось повести себя как жена при встрече мужа с работы: предложить ужин, размять его плечи после трудного дня, порасспрашивать о проблемах, но я ничего этого не сделала, просто смотрела на него и не могла отвести взгляд.

Он смотрел долго, просто стоял и смотрел, но вглядывался в мои глаза так, будто прожигал насквозь. Затем подошёл ко мне и его губы коснулись моих. Не раздумывая, я ответила на его поцелуй. Его язык жарко вторгался в мой рот, встречаясь с моим. Мои руки ухватились за его волосы и нежно потянули. Обхватив меня за талию притянул ближе, но мне этого было недостаточно, я хотела его, мне он был нужен, как воздух, как вода после долгой жажды. Хотела слышать его голос, когда он шепчет мне на ушко нежные словечки. Мне нужна была его душа. Но он убийца! Его душа никогда не будет принадлежать мне. Может я схожу с ума, но мне нужен этот мужчина, несмотря ни на что.