Текст книги "Философия «черной полосы». Ищите вход, если не нашли выход"

Автор книги: Мирзакарим Норбеков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

ПОЧЕМУ Я ИДУ ТУДА?

Свобода или вынужденная необходимость?

Теперь другой вопрос: свой путь выбирает сам человек или его определяет судьба? Ответить на него пытались все мудрецы всех времен и народов (кстати говоря, если в философских системах Востока понятие пути основополагающее, то в европейской философии оно тоже присутствует, но несколько в ином преломлении)[2]2
  Главным образом в понимании Пути Восток и Запад отличаются следующим: если с точки зрения восточной философии путь у человека один, его не выбирают, но он назначается смертному при рождении, изменить ему практически нельзя; то западные философы полагают, что человек сам выбирает себе дорогу, поприще, призвание, по собственному произволу может сворачивать с единожды избранного пути и даже менять его.


[Закрыть]. На самом деле противоречие здесь только кажущееся. Вспомните знаменитые слова о свободе как осознанной необходимости. Крестьянин в течение нескольких месяцев пашет, сеет, собирает урожай, хотя мог бы наслаждаться бездельем, питаясь лесными ягодами и грибами. Но он прекрасно понимает, что, если не создаст запасов на зиму, то вряд ли доживет до следующего года. В принципе, он свободен – никто не заставляет его заниматься тяжелым трудом земледельца, он обрабатывает поле именно в силу осознанной необходимости запастись хлебом и овощами на долгие холодные месяцы. Любая наша свобода имеет определенные границы, поставленные самой жизнью. Именно об этом и говорит Ян Лян.

Впрочем, о свободе и счастье рассказывает одна старая восточная притча, которую я с удовольствием здесь приведу.

Говорят, что в древнем Китае, в одной из удаленных провинций, жил благородный юноша. А провинцией в те времена управлял жадный и жестокий мандарин. Он установил непомерные налоги, все жители стенали под тяжестью податей и прозябали в жуткой нищете. Лишь несколько человек решили устроить заговор против тирана, чтобы свергнуть его и дать людям лучшую жизнь.

Поскольку наш герой был благороден и открыт душой, он вскоре присоединился к этому заговору. А так как его отличали еще и гибкий ум и умение нравиться людям, вскоре он стал одним из вожаков мятежников. Возможно, их предприятие и увенчалось бы успехом, но тут на след заговорщиков напали сыщики мандарина. Может, кто-то подслушал беседы вольнодумцев, а может, в их среде появился предатель – кто теперь разберет? Известно только одно – что с определенного момента заговорщиков стали хватать одного за другим. Но, поскольку молодые люди были умны и хитры, а попавшие в лапы мандарина не выдавали своих товарищей, схватить их всех разом никак не удавалось. Но однажды нашего юношу все-таки поймали.

Слуги мандарина привели его в тюрьму и начали пытать, требуя рассказать, где прячутся его друзья. Взамен они обещали выпустить его на свободу и даже уплатить небольшую сумму денег. Но поскольку юноша был смел и благороден, он наотрез отказался выдать своих товарищей. Ни пытки, ни угрозы не смогли поколебать его решимости. Он только смеялся в лицо тюремщикам и издевался над их неспособностью поймать заговорщиков. В конце концов, отчаявшись добиться от него каких бы то ни было сведений, мандарин приказал бросить его в тюрьму.

И юношу бросили в самую холодную и сырую камеру мрачного подземелья. Из питья давали ему только мутную болотную воду, из еды – только горсть старого риса. А тем временем оставшиеся на воле заговорщики устроили восстание против мандарина, которое они давно затевали. Но небо не одарило их своим покровительством, и поэтому восстание было подавлено. Все руководители были казнены, рядовые участники восстания биты кнутом и отправлены на тяжелые работы. Узнав об этом, томившийся в темнице юноша начал громко и горько плакать, да так, что на его крики пришел тюремщик.

– Что с тобой? – спросил тюремщик юношу. – Почему ты так убиваешься?

– Потому что я сижу в темнице, а дело, за которое я боролся, погибло, как и многие мои товарищи. Незачем мне теперь жить на белом свете! Нет у меня свободы, нет у меня счастья!

– Как же так? – удивленно спросил тюремщик. – Почему говоришь ты, что нет у тебя свободы? Разве не свободен был ты, когда примкнул к заговорщикам? Это был твой свободный выбор, и ты понимал, что он может привести тебя в темницу. Разве не свободен ты был, когда тебя спрашивали о месте, где скрываются другие заговорщики, и обещали в обмен на сведения выпустить на волю? Ты предпочел остаться в темнице! И наконец, разве не свободен ты сейчас отказаться от пищи и умереть, если считаешь, что тебе незачем жить?

Задумался юноша, и показалось ему, что тюремщик говорит разумно.

– А теперь, – продолжал тюремщик, – скажи мне, почему ты считаешь себя лишенным счастья? Ты стал мятежником, значит, считал, что народу живется плохо и надо свергнуть нашего господина, пусть дарует ему небо долгую жизнь! Неужели ты был бы счастлив, если бы не стал заговорщиком, а трусливо и равнодушно смотрел бы на то, что тебя так возмущает? И потом, во время пытки – разве счастлив был бы ты, если бы предал своих друзей? Но ты примкнул к бунтовщикам и не проронил ни слова на допросе – какое же счастье ты еще хочешь для себя?

Еще глубже задумался юноша и понял, что тюремщик прав. И с тех пор успокоился он душой и стал одним из самых примерных и веселых узников во всей тюрьме.

Это рассказ о человеке, шедшем своей дорогой, которую считал единственно правильной. Он был свободен, его желания совпали с тем путем, который был предначертан ему судьбой. Так и каждый из нас может выбрать в жизни любой путь, но счастлив будет только на своем, который предназначен именно для него. Возможно, в этом и реализуется принцип человеческой свободы.

Впрочем, с точки зрения дзен человек не может себе выбирать путь, как не может и испытывать самостоятельные, необусловленные эмоции. Его свобода – это свобода системы, к которой он принадлежит. Личной же свободы нет и быть не может, собственно, и личность тоже нивелируется.

Жизнь = дорога

Итак, как интерпретировать сквозь призму философских выкладок нашу жизнь, тот путь, который нам предначертан? Дорога, которой мы идем, – это понятие сугубо самостоятельное, которое нельзя свести к чему бы то ни было другому. Следование своему пути ни в коем случае не может исчерпываться одним качеством, даже если это качество абсолютно положительное.

Путь – это нечто более возвышенное, чем праведность. Убедиться в этом очень трудно, но это есть высшая мудрость. Если смотреть на все с этой точки зрения, вещи наподобие праведности покажутся довольно мелкими. Если человек не понимает этого сам, понять это нельзя вообще.

Так сказано в «Хагакурэ». Ян Лян пишет в своем труде примерно то же самое:

Наша судьба предписывает нам дорогу, на которой не нужно искать ни истины, ни добра, ни праведности, потому что она сама есть и истина, и добро, и праведность.

Таким образом, наш жизненный путь сам по себе – величина самодостаточная, не требующая дополнений и уточнений; он является самоцелью, он не предусматривает каких-то побочных результатов. Человек следует той или иной дорогой, занимается тем или иным делом, делает тот или иной выбор только потому, что ему это нравится, а не потому, что полученное на пути должно стать средством для достижения успехов в других областях. Целью жизненной дороги является сама дорога, а побочные результаты так и должны оставаться побочными – как бы ни были они важны сами по себе. В частности, нельзя сворачивать с пути в поисках каких-то особых материальных выгод.

Как писал Миямото Мусаси, «многие тщательно размышляют о вещах, скрупулезно планируют будущее, но зачастую их расчеты имеют целью достижение личных выгод. Такой пагубный образ мыслей влечет за собой пагубные поступки и приводит к плачевным результатам».

С точки зрения философии, допускающей свободу выбора человека, нельзя выбирать свою жизненную дорогу, руководствуясь исключительно и только желанием неких ограниченных материальных выгод. Бизнесменом или банкиром можно становиться только в том случае, если к этому есть призвание. В противном случае ваше начинание, скорее всего, закончится оглушительным провалом – ведь вы вступили не на свою дорогу.

Пути легкие и нелегкие

То же самое касается так называемых «легких путей». Многие люди ищут самых простых и доступных средств для того, чтобы добиться в жизни успеха, и при этом хватаются не за свое дело. Однако они совершенно не понимают, что легкость этого пути – кажущаяся, и легко пройти эту дорогу может лишь тот, для кого она предназначена. Остальных ждет досадная неудача. Известно, что работа соседа всегда кажется более легкой, чем твоя, но так ли это на самом деле?

Вспоминаю одного своего знакомого, который решил стать известным литератором – поэтом и прозаиком. «А что? – говорил он мне. – Сидишь, пишешь что-нибудь, а у тебя потом деньги, известность… приятно… Пахать на работе не надо. К тому же сейчас такое время – что ни напиши, все будет искусством. Глядишь, и направление какое новое открою». Мне оставалось только пожелать ему удачи. Через полтора месяца была готова его первая повесть – если не ошибаюсь, в ней он рассказывал о несчастной любви молодого человека из бедной семьи к ослепительной красавице из богатого дома. Мы – первые слушатели и критики – заявили с полным на то основанием, что тема далека от оригинальности и использовалась всеми кому не лень еще в Древнем Египте, а уровень раскрытия сюжета тоже оставляет желать лучшего. Автор, как и следовало ожидать, обиделся. Следующую свою книгу – нечто в жанре фэнтези – он уже не стал выносить на «общественное обсуждение», а прямиком отправил в издательство. Только после того, как четыре издательства подряд с разной степенью вежливости отказались от его труда, он показал его нам. Могу поклясться – ничего более скучного и пафосного я в своей жизни не читал. Кроме того, мой товарищ активно писал стихи, считая, что истинный поэт должен сочинять не менее полудюжины стихотворений в день. Получалось у него примерно следующее:

Гляжу на связку дров…

Как этот мир суров!

И мы, как те дрова,

Растет вокруг трава…

В течение примерно года он не оставлял своих литературных потуг, став постепенно посмешищем для всей округи. Когда два человека из нашего микрорайона встречали друг друга на улице, один обязательно спрашивал другого: «Ну как Кириллыч… пишет?», на что второй отвечал: «Сам знаешь – все дрова да трава» или что-нибудь в этом роде. Со временем эти фразы превратилась в своеобразное приветствие, как «Хау ду ю ду?» у англичан.

В итоге одной из своих целей – известности – мой знакомый все-таки добился, хотя и не совсем в таком виде, в каком хотел. А ведь изначально это был весьма уважаемый человек, прекрасный строитель, мастер на все руки. Постепенно его перестали воспринимать серьезно и как строителя, так что ему пришлось потом здорово потрудиться, чтобы восстановить свою репутацию. Хотя литературные опыты ему припоминают время от времени до сих пор. Это замечательный пример того, как человек, соблазнившись «легким хлебом», пошел не своим путем и закончил полным фиаско. Слава богу, у него хватило ума вернуться на прежнюю, свою собственную дорогу. Многие же до конца жизни пытаются искать «легкие пути», старательно обходя тот единственный, который предназначен для них и который кажется им слишком сложным. Именно о таких людях и писал Ян Лян: «Словно умалишенные слепцы, пытаются они всю свою жизнь пробиться сквозь глухую стену, считая, что там должна быть заветная дверца в храм их счастья. Дверца же находится совсем рядом, но они не в силах ни увидеть, ни нащупать ее». Воистину, золотые слова!

Хочу еще раз подчеркнуть: понятие «жизненная дорога», «жизненный путь» не ограничивается только профессией. Или только семьей. Или только досугом. В него входят все, абсолютно все стороны вашей жизни. На истинной, предназначенной для данного человека жизненной дороге все должно находиться в гармонии: и работа, и отдых, и взаимоотношения с родственниками и друзьями. Допускать перекоса в ту или иную сторону нельзя; трудоголизм или, наоборот, склонность к бездеятельности – это скорее плохие признаки, свидетельства отклонения от пути. Их следствием вскоре станут неприятности в одной из сфер вашей жизни. При этом не стоит заниматься скрупулезным распределением своего времени с целью искусственно создать эту гармонию. Гармония придет в нашу жизнь сама, нужно лишь не мешать ей.

Нужно стать безумным и одержимым. Ведь если на Пути самурая ты будешь благоразумным, ты быстро отстанешь от других. Но на Пути не нужно ни преданности, ни почитания, а нужна только одержимость. Преданность и почитание придут вместе с ней.

Так говорится в «Хагакурэ». Когда человек идет своей дорогой, ему не надо задумываться над тем, все ли хорошо и правильно у него в жизни – он и так в этом уверен.

В 1872 г. в доме купца Патракеева в Москве случился переполох. Отец семейства, Павел Спиридоныч, трое суток беспробудно пил после совершения удачной сделки, потом еще дня четыре болел, лежал у себя в спальне и никого не пускал к себе, кроме старого слуги Фрола, который все бегал к нему с кувшинами с квасом. Наконец Павел Спиридоныч вышел к домочадцам и заявил, что хочет говорить речь. Собравшись в зале, обитатели дома услышали следующее:

– Неделю думал я о том, что что-то делаю неправильно. Не знаю, в чем тут загвоздка, но что-то у меня постоянно скребло по сердцу, да так, что все внутри зудело. Пробовал вином зеленым заливать, водкой – не то, отпустит, да ненадолго, а потом пуще скребет. И вот, дожив до 58 лет своих, понял я, что совсем все не то делал. Ну торговали мы лесом, ну имели 5 лавок по всей первопрестольной, ну копились деньги в кубышке... И куда это все, и на что оно? Разве же радость это все принесло мне – хоть на день, хоть на час? Нет! Азарт сиюминутный повыгоднее продать, подешевле купить – и все. А настоящей радости, чтобы на душе светло и знать: вот оно, мое – не было в помине! Трое сыновей у меня, все меня уважают, в деле отцовском работают... И что с того? Какая радость в их расчетах? Разговоров с ними – что о прибыли да о барышах, да водка, да вино… Дочки вон тоже, бабы мужние. Далеко, и никакой радости от них... Внуки – они дети, ангелочки, Божьи цыплятки, только не для того я жил, чтобы увидеть их... А зачем тогда? Зачем? Кто мне скажет? Старуха моя Матрена Николаевна, что с нее толку? И по молодости была как бревно, а теперь как подушка безмозглая! Цыц, молчи, старая!.. Детей нарожала, каши наварила и ходит важная... Зачем это все, спрашиваю я вас. К чему? Неужто вся жизнь только в кредитных билетах да в золотых червонцах? Да в водке? Ухожу я от вас. Понял, что всю-то жизнь делал не то, жил не с теми, говорил не о том... Вся жизнь псу под хвост!.. Да что теперь... Много с собой не возьму, пару белья, хлеба, пойду, может, приду куда... А деньги сами делите как хотите, это теперь не моя епархия...

Сказав это, Павел Спиридонович накинул на плечо лямку холщовой котомки и переступил порог своего дома. Домочадцы помолчали, а потом кто-то робко спросил:

– Да куда он?..

– Пошел свою дорогу искать, – устало ответила Матрена Николаевна, – видать, близится время его, не хочет уходить, не познав, зачем приходил.

БЕРЕГИСЬ ОБОЧИНЫ!

Черные полосы и единичные неприятности в контексте дороги

Неприятности начинаются тогда, когда человек сходит со своего пути. Причем они возникают практически синхронно в совершенно разных, казалось бы, не связанных друг с другом областях жизни. В России это подметили и сочинили поговорку: «Беда не ходит одна». А в Китае философ Ян Лян писал:

Тот, кто сойдет со своей дороги ради того, чтобы продраться сквозь колючий кустарник, неизбежно наткнется на шипы всеми частями своего тела. Может быть, это произойдет не сразу, но ни один его орган не будет защищен от болезненных уколов.

В древности считалось, что каждый вступающий на трон император получает так называемый «мандат неба». Это благословение высших сил на успешное и славное правление. «Мандатом неба» император обладает до тех пор, пока идет по угодной богам дороге (то есть по предначертанному ему пути). Если же монарх с этого пути сворачивает, то он постепенно утрачивает «мандат неба». Боги уже не защищают его от всевозможных опасностей, а его страну – от бедствий и катастроф. Именно такие бедствия и становятся знаком того, что император утратил «мандат неба».

Почему же судьба жестко назначает человеку определенный путь, и не позволяет свернуть с него? Ян Лян сравнивает человеческое общество с тканью, в которой каждая нить занимает свое место и не может быть выдернута из полотна без того, чтобы оно все не начало расползаться. Представьте себе, что в вашей рубашке каждая нить начнет вести себя так, как ей захочется! Что получится в итоге? Вместо рубашки у вас в руках окажется бесформенный комок ниток непонятно какого назначения, во всяком случае, явно не тянущий на то, чтобы считаться одеждой. Точно так же и люди – у каждого свое, строго определенное место в полотне человеческой истории, дорогой каждого определяется бытие и существование социума в целом.

Стабильность, предсказуемость и отлаженность этого механизма гарантируют устойчивое равновесие мира, любые попытки человека выказать свою индивидуальность и идти наперекор течению дестабилизируют систему, в которой каждый занимает строго определенное, под него созданное место. Система заинтересована в своей стабильности и воспроизводимости, и потому никто не может свернуть со своей дороги, начать играть свою, не положенную по общему сценарию игру. Тот, кто понимает это и старается извлечь максимум из того, что жизнь предоставляет ему, счастливый человек, поскольку не отягощен бессмысленными переживаниями и бесплодными надеждами. Он мудр и самодостаточен, ему удается прожить длинную и продуктивную жизнь. Тот же, кто постоянно пытается «плыть против течения», набивает себе массу шишек разной масти и величины и не добивается никакого толку. Помните, мы с вами уже рассуждали о том, насколько эффективно стучаться лбом об стену, надеясь проломить ее?

Случай, система, мыслительное и интуитивное постижение своего предназначения

Только на первый взгляд кажется, что вся наша жизнь состоит из цепочки бесчисленных случайностей. Михоро Коноэ пишет так:

Все в этом мире закономерно, одна мелочь цепляет другую, одно событие вытекает из другого, формируется цепочка событий, которая и составляет мир, в котором мы живем и на который нельзя воздействовать сознательно, поскольку все события в нем формируются по иным законам, а не по законам логики человеческого рассудка.

Итак, согласно классическим философским канонам, мир, жизнь, ее отдельные события не подлежат логической оценке и интерпретации, понять некие закономерности, установить причинно-следственные связи можно только интуитивно, через «озарения». Однако, несмотря на мудрствования философов, нефилософы всегда надеялись в чем-то разобраться, апеллируя к своим мыслительным способностям. Насколько им это удавалось, большой вопрос. Но они, во всяком случае, искренне верили, что если такие операции не даются простым смертным, то уж избранные-то и продвинутые мудрецы должны ими владеть в совершенстве. В качестве примера приведу одну легенду.

Однажды в горной провинции разнеслась страшная новость: всем известный и уважаемый людьми предсказатель сообщил, что через десять лет на свет появится страшный дракон, который опустошит большие области, сожжет своим пламенем деревни, пожрет несчетное множество людей. И лишь одну хорошую новость сообщил предсказатель испуганным крестьянам: что через два года, за восемь лет до появления дракона, появится на свет человек, которому суждено будет уничтожить чудовище.

«Что же это будет за герой? – гадали крестьяне, расходясь по своим домам. – Наверное, долго будет дракон бесчинствовать, пока мальчик подрастет и сможет с ним сразиться? А пока этот еще не родившийся герой овладеет боевыми искусствами? Так не один десяток лет пройдет, пока дракон будет убит, – и все это время он будет опустошать наши поля и убивать нас? Горе нам, горе!»

Два года спустя в одной бедной семье родился мальчик, которого назвали Шань. Он ничем особенным среди своих сверстников не выделялся, с удовольствием играл с другими детьми на улице. Однажды он вместе с родителями отправился на рисовое поле и случайно раздавил гусеницу.

В тот же миг предсказатель вышел из своей пещеры и громко провозгласил: «Радуйтесь, люди, ибо дракон повержен, еще не родившись!» Крестьяне в изумлении сбежались к пещере со всей округи: как это так – повержен, еще и не родившись? И кто стал победителем чудовища?

Предсказатель нашел глазами в толпе маленького Шаня и показал на него. «Вот этот мальчик, – сказал старик, – и есть убийца дракона». Но крестьяне удивились еще больше: как мог трехлетний ребенок справиться с чудовищем? Тогда предсказатель стал терпеливо объяснять.

Гусеница, которую раздавил маленький Шань, должна была превратиться в большую бабочку. Эту бабочку должен был поймать соловей и скормить своим птенцам. У соловья в кладке пять яиц, и если бы бабочку удалось поймать, все птенцы выжили бы, а так один птенец неизбежно умрет от голода, потому что в этом году очень мало еды. Но все равно – если бы он выжил, то непременно вывалился бы из маленького гнезда и попал бы в пасть змеи, которая караулила бы добычу в кустарнике у дерева. Насытившись, змея уползла бы свою нору, и полевая мышь, пробегающая мимо дерева, осталась бы цела. Эта мышь вскоре родила бы целый выводок мышат, которые разбежались бы в разные стороны по полю. Эти мышата тоже дали бы потомство, и мыши расплодились бы значительно сильнее, чем обычно. Орлы в близлежащих горах смогли бы прокормить свое потомство и сделать так, чтобы ни один птенец не погиб. Маленькие орлята разлетелись бы по скалам в поисках пищи, и один из них неизбежно пробрался бы в старую пещеру, где в дальних глубинах лежит окаменевшее яйцо древнего дракона. Он обязательно расколол бы яйцо и пробудил дремавшего в нем детеныша дракона. Даже маленький дракон не по зубам орленку, и исход схватки был бы очевиден. За пару лет дракон набрался бы сил и начал бы терроризировать всю провинцию.

Теперь же дракон не вылупится из яйца, потому что не выживет орленок, которому суждено его пробудить, потому что орлам не хватит полевых мышей, чтобы прокормить все свое потомство, потому что мышь будет съедена змеей, на которую не свалится сверху слабый птенец соловья, потому что этот птенец не выживет, потому что его родители не поймают бабочку, потому что она никогда не вылупится из гусеницы, потому что эту гусеницу раздавил только что маленький Шань.

Обрадовались крестьяне и стали славить маленького Шаня. Так и рос он, окруженный всеобщим почетом, а впоследствии стал старостой общины.