Текст книги "Попаданство - не напасть. Как в гареме не пропасть? (СИ)"

Автор книги: Миранда Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Глава 3

Жизнь это кома, и я скоро проснусь. (с)

Ночь успокоения не принесла. Едва за рыжим закрылась дверь и я упала на кровать, на меня навалился весь прожитый день, камнем повисая на шее. Господи, во что я попала? К горлу подкатывал комок. Это же не я, я не могу вести себя так развязно… на трезвую голову так точно. И так спокойно реагировать на происходящее я тоже не могу. Может, это просто сон? Было бы здорово лечь сейчас на эту огромную кровать, уснуть и потом открыть глаза в своей раздолбанной после попойки двушке, с похмельем и сушняком. Так, попробуем. Это сон и я скоро проснусь, это сон и я скоро проснусь. Глаза уже слипаются, но сбоку раздается смешок.

С огромным трудом размыкаю веки и поворачиваю голову, чтобы встретиться лицом к лицу с Элиной Вальц. Та нависает надо мной, опираясь локтями по обе стороны от головы и не мигая рассматривает лицо. У нее низкий и сиплый, словно прокуренный или пропитый, голос:

– Любопытно. Интересное у меня альтер-эго. Жаль, что опыт этот был необратимый и я не смогу снова занять свое тело…

– О чем ты? – слова даются с усилием, словно на груди лежит огромный камень, а на горле затянут ошейник.

– Мы – две стороны одной медали, девочка моя. И всегда были. Параллельное существование – отражения одной души в разных мирах. Разный опыт, условия, воспитание – и вот мы имеем разных людей. Интересное ощущение, когда осознаешь всех. Не удивительно, что я так странно воспринимала мир вокруг.

– Это обычно называют шизофренией.

– Чем? – она нахмурилась, а в моей голове словно сквозняк прошел. – А, поняла. Наивная девочка. Но ничего, это поправимо.

Она принялась что-то рассказывать. Про свое детство, привычки, повседневную жизнь, пристрастия. Слова оседали в памяти, похожие на многотонные глыбы, что-то меняли в голове. Бороться при всем моем желании у меня не выходило, у Вальц явно было больше опыта.

Потом начали приходить картинки воспоминаний. С удивлением заметила Дженталя с тяжелым ошейником на шее, обмотанного цепями словно елка гирляндами. Надо будет выяснить, за что его так. Картинки менялись: от совершенно бытовых моментов с краткими комментариями о происходящем, до откровенных сцен со скабрезными шутками по поводу происходящего и предпочтений каждого из "мальчиков". Вид не слишком высокой Вальц, что-то шипящей и с угрозой размахивающей перед носом красноволосого парня, выше нее на голову, тем самым огромным членом, вызвал истерический смешок. Наконец, мы дошли до сцены перед комой. Канто запинается о ковер, цепляет локтем вазу, вода расплескивается под ноги – почему-то именно в тот день Элина решила пройтись босиком по голому полу – та закономерно поскальзывается. Падение, удар головой о резной угол комода, темнота.

– Вот так вот, девочка, теперь это твоя жизнь и тебе ее разгребать, – она рукавом вытирает мою пошедшую носом кровь, склоняясь ниже. – Сможешь оправдать надежды, которые я на тебя возлагаю и все понять – снова станешь хозяйкой своей судьбы, даже назад вернешься, если захочешь. А нет – будешь питать семейство Вальц своей магией, сидеть под домашним арестом, а из всех развлечений – дамские романчики, наряды да мальчишки.

Она коротко лизнула мои губы, слизываю оставшуюся кровь. Пытаюсь отвернуться, девушки меня никогда не привлекали, но той явно привычна ситуация – хватка у нее крепкая, челюсти она разжимает одной рукой на раз. Горячий язык проникает в рот, ласкает небо, не требуя ответа, просто делая то, что хочется. Привкус крови неожиданно проясняет сознание и даже помогает сбросить оцепенение, но выбраться из– под собственной копии не представляется возможным. Та выдыхает мне в губы:

– Не балуй мальчиков слишком сильно, слушаться перестанут. Хотя… Можешь постепенно снимать с Канто все его побрякушки, повышая его статус. Он оценит. Только совсем без них не оставляй – Дженталь и Кетайро не оценят появление конкурента. А он способный мальчик, а главное – умный, но с тысячелетними интриганами ему не тягаться.

– О чем ты? – речь выходит невнятной из-за хватки на подбородке, но она меня понимает.

– Узнаешь, – звонко целует в щеку, – и чаще коси под озабоченную дуру, Алина. Чаще. Тем более, в тебе теперь многое от меня.

Вальц выпрямилась, усаживаясь на мои бедра. Черное каре щекотало плечи. Та недовольно поморщилась, одним движением руки отращивая волосы до лопаток, и довольно кивнула. Я смахнула с лица также отросшую прядь. Элина встает, но матрас даже не проминается под весом тела.

– Ну, вот и все. Удачи тебе, Элина Вальц. И помни: инцест – дело семейное.

Она исчезла, напоследок подмигнув с лукавой ухмылкой. И вот что это было?

Я наконец смогла пошевелиться, перекатываясь на бок и с силой потирая лицо дрожащими руками. Вот теперь это точно не сон и я вляпалась окончательно, доигралась. А еще отмахивалась, когда мать говорила, что все эти мои медитации и гадания до добра не доведут, крышей поедешь. Кажется, поехала. Или нет? Вроде сумасшедшие в своей адекватности даже не сомневаются, а я сомневаюсь. Ладно, будем считать, что все происходящее это правда. Страшно-то как… Ладно, как говориться, я подумаю об этом завтра. Спать, срочно спать, вдруг еще проснусь!

Последняя сладкая надежда на то, что это все только сон, разбилась, когда я открыла глаза. Причина пробуждения оказалась весьма неожиданной – мою щиколотку обхватило черное склизкое щупальце, которое плавно тянуло меня вниз, пытаясь стянуть с кровати и затащить под нее. Клянусь, от моего визга задрожали стеклянные абажуры светильников. Дверь, кажется, открыли с ноги – с такой силой она ударилась о стену. По глазам ударил свет, на фоне которого смутно различались три силуэта, один из которых чем-то кинул в сторону щупальца. То отпустило мою ногу и скрылось под кроватью. Господи, я никогда с нее не встану, я даже ноги на пол опустить не смогу.

– Ты разве не выносил его? – голос явно принадлежал Дженталю.

В ответ что-то неразборчиво буркнули, а мягко загоревшийся ночник, включенный подошедшим ближе Канто, осветил, как эльф отвешивает громкую затрещину красноволосому парню, также коротко остриженному. Кажется, это и есть упомянутый Элиной Кетайро, ее второй "муж". На края зрения что-то шевельнулось, резко поворачиваюсь и встречаюсь взглядом с рыжим, тот с беспокойством заглядывает мне в лицо. Зябко повожу плечами, глубже кутаясь в одеяло – сегодня я уже не усну.

Блондин тем временем чуть ли не пинками загоняет товарища под кровать, откуда раздается ворчание на два голоса, а потом показывается сначала смуглая спина – мать, да у него гребень вдоль позвоночника! – а потом и все остальное тело красноволосого, удерживающего в руках комок тех самых щупалец.

– Что это?

– Это Милошик, Вы же сами его привезли…

– Забери его, – еще крепче прижимаюсь к подушкам. – Быстрее!

– Ваша тетушка пыталась его у Вас выменять, возможно, он ей еще нужен… Я могу принести зеркало, если Вы хотите.

Киваю. Рыжий спешно выскальзывает из комнаты и вскоре возвращается с тяжелым зеркалом в резной раме. Красивая ручка удобно ложиться в ладонь, а я машинально оглаживаю один из завитков. Стекло мутнеет, а через какое-то время в нем появляется сонная Мирена, изумленно рассматривающая меня. Поняв, чем вызван столь поздний звонок, она светлеет лицом и с восторгом подтверждает, мол, да, еще заинтересована в данном экземпляре, даже обещает что-то взамен. Отговариваюсь усталостью и слабостью и отдаю зеркало в руки подошедшего ближе эльфа. Мужчины уже доходят до двери, как в голове щелкает:

– И куда вы собрались? Я одна после такого спать не буду! У меня стресс! – кажется, на меня начала накатывать истерика, ничем иным я свой порыв и слезы оправдать не могу. Либо явившаяся мне Элина как-то на меня повлияла не так, как должна.

"Мужья" переглядываются, свет на мгновение играет на красивом лице Дженталя странным образом – словно превращает его в гримасу брезгливости. Мысленно передергиваюсь и беру ситуацию в свои руки, поочередно указывая пальцем на каждого из стоящих в дверном проеме:

– Ты – относишь нового питомца Мирены подальше от меня, ты – идешь относить зеркало и следить за порядком, а ты сегодня спишь вот на той кушетке в углу!

Оставаться наедине с Дженталем и Кетайро не хотелось, рыжий почему-то казался наименее опасным из них. Тем более, Канто был человеком, а происходящем в человеческих головах я понимаю значительно больше, чем – даже предположительно – в головах нелюдей. Когда все разошлись и устроились, я все-таки рискнула лечь нормально и закрыть глаза. Единственная проблема – после такой встряски сон не шел. Поворочавшись с бока на бок, тихонько позвала:

– Спишь?

– Еще нет, госпожа. Что-то случилось? – а голос-то уже сонный.

– В чем смысл всей этой мишуры на тебе? На том же Джентале я ее не заметила.

Ткань зашуршала, чуть скрипнула кушетка, когда рыжий на ней сел. Между лопатками противно засвербило и я развернулась, отвечая ему таким же пристальным взглядом. Урожденный Сайлут смотрел слишком пристально, а я внезапно мысленно ударила себя по лбу – слова Элины о том, что по уму он не отстает от "тысячелетних интриганов" совсем вылетели у меня из головы. Я попадаю в одну яму за другой, похоже. Проще наложить на себя руки и не мучаться, наверное. Меня или собственный гарем прибьет по-тихому, или Мирена удавит, потому что проще так, чем десятилетиями возиться с дурой.

– Чем больше на мужчине, как Вы изволили выразиться, "мишуры", тем ниже его статус в гареме. На мужьях ее обычно нет вообще, наложников, особенно тех, к кому редко заходят, наоборот обвешивают украшениями.

– Отдариваются, – пробормотала я.

– В какой-то степени. Как Вы себя чувствуете? – он явно колебался, не решаясь двинуться с места.

– Уже лучше. Но, чувствую, завтра я из кровати не вылезу. И, Канто, подойди ко мне.

Парень встал с кушетки и двинулся в мою сторону. Только сейчас я разглядела слишком плавную, "танцующую" походку, явно привитую, уж слишком она была красивой, текучей, у людей от природы такой не бывает. Ну, может крайне редко. Тем же плавным отработанным движением, которому не помешала травмированная спина, он опустился на колени перед кроватью. Мне оставалось только перекатиться ближе к краю и протянуть руку, вытаскивая из прокола длинные переливающиеся серьги, бывшие частью всех тех побрякушек, которые он нацепил на себя дома. Рыжий посветлел лицом, когда гроздь цепочек и мелких ограненных камней легла на прикроватную тумбочку.

– Ты, конечно, виноват, но я хочу дать тебе шанс.

– Вы что-то вспомнили? – он потерся щекой о протянутую ладонь.

– Немногое, отдельные картинки, словно это было не со мной. Это странно.

– В старых верах считали, что человек в таком состоянии, подобном коме и в ней самой, путешествует душой по иным мирам. Даже может прожить там десятки других жизней.

– Либо это просто бред, который выдает нам мозг. Ничем иным я такую разницу между видениями и реальностью оправдать не могу. Хотя бред очень правдоподобный. В него веришь.

– А потом реальность словно сон? – он походил на ласкового кота.

Это напрягало, потому что мой кот всегда ласкался перед тем, как выпустить когти в руку. Рыжий разве что не мурылкал. Я отрешенно рассматривала его, пока до меня не дошло – он все еще меня элементарно боится, просто старается этого не показывать. Рука раздраженно дернулась, парень замер. Глубокий вдох и медленный выдох. И еще раз. Это все та дурь, что досталась мне от Вальц, надо взять себя под контроль и не позволять ее привычкам вылезать на поверхность. Или надо?

Я забрала руку, кивая рыжем на кушетку и снова поворачиваясь к нему спиной. Он вздохнул, двинувшись на свое место. Спать, срочно спать.

Глава 4

Мать моя женщина, как же мне плохо. Моя голова сейчас просто развалится… Может, я все-таки вернулась, и странный сон закончился? Потому что состояние очень похоже на похмелье, правда, меня напрягают две тяжелые руки, лежащие на моей спине. Неужели я все же дала Марине шанс уговорить меня на бар и стриптиз-клуб? Ничего не помню. Так, на счет «три» надо попробовать открыть глаза.

Раз. Два. Три.

Твою ж за ногу… Нет, не сон. Ладно, с этим я разобралась, теперь надо понять, почему в моей постели лежит Дженталь и… так, кто второй… и Канто. Пытаюсь найти в памяти прошлую ночь, но не могу, только история с комком щупалец, Милошиком. Надеюсь, Мирена его заберет. И заодно подскажет мне, что делать. В конце-концов, это же в ее интересах, чтобы я ничего не натворила? Приподнимаюсь на локтях и негромко покашливаю. Эффект потрясающий – и эльф, и человек просыпаются, мгновенно распахивая глаза и оценивая обстановку, меняются в лице и слетают с кровати падая перед ней на колени и бормоча невнятные извинения. И все это за какие-то секунды! Неожиданно пробивает на хохот, я с подвыванием утыкаюсь в подушку, сотрясаясь от смеха.

– Выйдете оба, толку от вас, как от декоративных собачек, – о, а вот и тетушка пожаловала.

– Мне кажется, я начала сходить с ума.

– Судя по тому, что ты несла мне по зеркалу в три часа ночи – ты действительно повредилась умом, – сколько яда в ее голосе!

– Что было ночью? Я ничего не помню.

Женщина вздыхает и опускается на край кровати. От услышанного глаза лезут на лоб. Оказывается я успела разбудить ночной истерикой весь свой гарем, который спешно выталкивал за дверь Кетайро, пока Дженталь пытался хоть как-то привести меня в чувство. Канто решил рискнуть и связался с Миреной, которая по зеркалу долгое время пыталась меня успокоить, и даже что-то получалось. Но что было после нашего разговора – она не знает.

– Что я хоть несла?

– Что-то про безумный мир, фальшивые воспоминания, соседство другой личности с тобой и желание вернуться домой.

– То есть все то, что со мной произошло, но в очень истеричной форме? При лишних ушах? Кошмар…

– Ну, если что от лишних ушей всегда можно избавиться. Но сначала узнай их версию событий.

– Вообще, – я уселась и поджала ноги под себя, зябко ежась под одеялом, – я ее вчера видела. Элину.

– Показывай! – жестко приказала Вальц.

На мой непонимающий взгляд она просто раздраженно закатила глаза и заставила меня смотреть на нее. Я проваливалась в прямой взгляд, в голове вспыхивали картинки вчерашнего вечера. Перед глазами все поплыло, затягивая меня глубже. Очнулась я уже лежа головой на коленях Мирены, гладящей меня по волосам и задумчиво смотрящей куда-то в стену. Такое чувство, словно мне стало еще хуже, хотя, казалось бы, куда уже хуже?

– К чему относилась ее фраза про инцест?

– Понятия не имею, не нашла объяснения в твоей памяти. Я прекрасно помню, что у нее, вернее, уже у тебя, был брат-близнец, но его после десятилетия никто не видел. Я искала по рынкам, такой "товар" все равно лучше держать в поле зрения, но нигде не всплыл. Так что тут я тебе помочь не могу. Но могу в другом.

– Почему мне стало страшно после этой фразы?

– Я перед уходом отдам твоим мальчишкам распоряжения, они займутся восстановлением твоего образования. И обязательно танцы. Хотя я надеюсь, что мышечная память у этого тела осталась. У меня на тебя большие планы, девочка, и не вздумай мне сопротивляться.

– Как можно? – с гипертрофированным ужасом воскликнула я, за что тут же получила чисто символический подзатыльник

– Повыступай мне тут! И будь добра, разберись с судьбой Эриха, – голос женщины неожиданно сел, но ненадолго. – И спасибо за Милошика.

Я кивнула в ответ на обе фразы. В голове почему-то голосом Мирены прозвучали слова, которых она мне точно не говорила: "Хочешь совет? Старших положено приглашать в свою спальню хотя бы раз в неделю. Не хочешь с ними спать – пусть хоть книжки тебе вслух читают, но ночевать они должны поблизости, чтобы привязки запитывались". Встряхиваю головой. Слишком много всего. Надо привести себя в порядок. И рассмотреть в зеркале, что за тело мне досталось. Вряд ли имиджу моей новой "семьи" поможет наличие замарашки-затворницы. Придется лепить новую себя, но как же я этого не хочу!

За дверью раздаются нравоучения моей – надо привыкать, теперь уже моей – тетки. Когда голос замолкает, дверь приоткрывается и в проеме виднеется три взволнованных лица. Невольно улыбаюсь, и чуть запинаюсь, когда нужно назвать имена:

– Дженталь и Канто, идите отдыхайте, у вас была нервная ночь. Кетайро, поможешь мне в ванной.

Они кивают. У ушедших эльфа и человека замечаю синеву под глазами – им действительно нужно отоспаться. Не скажу, что горю желанием оставаться с красноволосым наедине, нужно хоть как-то поддерживать образ. Как там было? "Пусть хоть книжки вслух читают"? Так и поступим. Я рассматриваю Кетайро и затрудняюсь определить его расу – внешне он немногим старше меня, неровно остриженные багровые пряди, явно густые и тяжелые, серо-желтая радужка глаз. А еще – странной формы уши, похожие и на эльфийские острые, и на ушные плавники у русалов в некоторых рисовках, и двойной ряд мелких острых шипов вдоль позвоночника. Красивый той диковатой, хищной красотой, присущей змеям и ящерицам. Попытки просчитать происхождение, видимо, отразились у меня на лице:

– Я дракон, моя госпожа. Полукровка, правда…

– Я запомню.

Сидеть в купальне не хотелось, поэтому я сразу направилась к бассейну. Часть мышечной памяти Элины Вальц мне все же досталась, поэтому проблем с распутыванием шнуровки на ночном платье не возникло. Проплываю бассейн вдоль, замирая у покрытого мозаикой бортика. Меж лопатками свербит от пристального взгляда.

– Спрашивай, – я не уверена, что смогу ответить, но, как заговорить с этим угрюмым типом, я не знаю. – И залезь в воду, поможешь с мытьем.

Дракон обходит бассейн вдоль, устраивая на краю пригоршню склянок и мягкую даже на вид губку. Простая темно-синяя одежда стопкой ложится в стороне, там, где ее не зальет водой. Какой аккуратный. Кетайро плавно соскальзывает с бортика, даже не окатив меня водой.

– Это может прозвучать неуместно…

– Говори уже, – сдуваю с лица прядь. Мне кажется, или рядом с ним вода теплее, чем в остальном бассейне?

– Что Вам наплел этот ушастый, что Вы меня начали сторониться?

Вода отчетливо нагревается – какая же у него температура тела? Поворачиваюсь к мужчине и сталкиваюсь с прямым, отнюдь не "рабским", не "гаремным", взглядом ярко-золотых глаз. Горло внезапно пережимает от страха, вжимаюсь спиной в мозаичный бортик, думая, что же мне делать с потерявшим контроль драконом. В камень по боками от меня впиваются острые когти, заменившие на длинных пальцах обычные человеческие ногти. Мать моя женщина… Он что-то говорит, перескакивая с языка на язык, но я не понимаю, или не разбираю слов за рыком. Повинуясь какому-то порыву, бью его по лицу – взгляд неожиданно проясняется, становится осознанным. Когти втягиваются, о них напоминает только антрацитово-черный цвет ногтей. Кетайро с ужасом осматривается, за его спиной от воды поднимается пар. Осторожно беру его за запястье:

– Кей, что случилось? – стараюсь говорить максимально мягко и спокойно, с учетом того, что дракона все еще трясет крупной дрожью отходняка.

– Я такой дурак, моя госпожа… Наивный дурак, – он уже не смотри на меня, на скулах выступили пунцовые пятна.

Я совсем не понимаю, что происходит. Моя-не-моя память подбрасывает мне картинку: эльф и дракон, что-то кричащие друг другу, назревающая драка. Потом Дженталь, что-то горячо шепчущий мне, а следом – слова Мирены об их затяжном конфликте. Интересно, как далеко распространялось влияние эльфа на Элину? Красноволосый пытается отстраниться, но я удерживаю его за плечи, чуть вздрагивая от неожиданности – кожа еще очень горячая. Он выдыхает:

– Можно? – получив кивок, обнимает и продолжает говорить. – Вы не помните, но я ведь тогда по своей воле дал на себя все эти заклинания навесить, отец мне тогда напоследок сказал, что я позор семьи. Мало того, что полукровный, так еще и поведшийся за инстинктами, привязавшийся к человеку как последняя дворняга.

– Я не совсем понимаю, о чем ты…

– Давайте я Вам с купанием закончить помогу и, пока Вы будете завтракать, все объясню?

Киваю, со смешком – чтобы разрядить обстановку – кидая в него губкой. Дракон выдыхает благодарно, обдавая меня горячим воздухом. Мыльный раствор пахнет мятой и чем-то незнакомым, с удовольствием расслабляю плечи – я, наконец, нашла в доставшейся "по наследству" обрывочной памяти момент обвешивания Кетайро заклинаниями привязки, которые для простоты называют "ошейником". Он действительно по своей воле склоняет колени, смотря при этом такими глазами, что хочется вернуться в прошлое и хорошенько отмутузить Вальц. За то, что каждый раз вытирала о такую преданность ноги.

Вообще, попытки разобраться в Элине – та еще головоломка, даже с ее памятью. Я не знаю, где она ведет себя искренне, а где нет, вменяема ли она, или глубоко сумасшедшая. Особенно один момент не дает мне покоя. Знаю, его это заденет, но спрошу:

– Кей, а "ошейник" как-то влияет на личность носителя? Просто в голове что-то всплывает, но выглядит до жути нелогично, не сходится с тем, что я видела после пробуждения в больнице.

– Подавляет волю, может сформировать привязанность, пусть и нездоровую, но чувств и эмоция не навяжет, но по мозгом такое предательство от собственного тела бьет здорово, – руки напряглись, понял, что я увидела? – Просто… можете наказать меня за грубость, расизм, предубеждения, но я считаю, что Дженталь просто от природы лицемерная тварь. Приспособленец. Его ведь свои же в рабство и продали.

Какие всплывают детали… Значит, мне не показалось, что "развлекайся", сказанное ему Элиной в очередном помутнении, было воспринято буквально. М-да, планировала ведь сидеть тихо и с мужьями не общаться, но уже вляпалась по самое не балуй. А это я еще не всех видела. Придется разгребать конфликты, иначе никак. Без их помощи и поддержки, как и без помощи Мирены, мне в этом мире не выжить, а значит будем вертеться.