Текст книги "Я-беда (СИ)"

Автор книги: Мира Вольная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Глава 3

Веста, дочь третьего лорда Ада, собирательница душ.

– Детка, все готово, – услышала я голос Эф, когда шла из гаража к дому, на улице уже стемнело, стало не так жарко.

– Долго ты, – пробормотала, скидывая разношенные кеды.

– Другая раса – другое сознание. Пришлось адаптироваться и адаптировать, – пожала плечами тетя, закрывая за мной дверь.

Я прошла в гостиную и замерла. Салазар лежал на диване, вперившись пустым взглядом в потолок, и, кажется, даже дышал через раз. На светлом ковре чернели пятна крови, на руках – следы от когтей, уже начавшие затягиваться.

– Эм, Эф, а с ним точно все в порядке?

– Да не волнуйся ты так, просто перезагружается, как компьютер. Еще полчасика, и оклемается.

– Ну ладно, надеюсь, поможет.

– Что, он так тебя достал?

– Не поверишь, но да.

– Ладно, милая, я сделала, как ты просила, а теперь мне пора.

– А чай?

– Обойдусь, – покачала головой Эф, поглядывая на часы. – А ты давай учи его язык.

– Дурацкое условие. Вот зачем он мне нужен, когда я прекрасно могу обойтись простым заклинанием?

– Милая, просто выучи, – Афина поцеловала меня в щеку и растворилась в воронке портала, помахав на прощанье рукой. А дурное предчувствие вцепилось в меня с новой силой.

Черт! Надо как-то отвлечься.

Я подошла ближе к бессознательному эльфу, проверила его пульс, оглядела с ног до головы и, удостоверившись, что все в порядке, спустилась в подвал.

Физические упражнения всегда помогали избавиться от дурного настроения. Я включила музыку, закрыла глаза и начала двигаться.

Сначала разминка, чтобы подготовить тело.

На самом деле, я не особо любила боевые искусства, всегда предпочитала стрелковое оружие, лучше всего, конечно, пистолет, но и лук со стрелами сойдет, в случае чего. Я не любила драться, в отличие от той же Хейли, но это не значит, что не умела. Просто не любила. На мой взгляд, пушка надежнее любого кулака. Ну и вообще мне не очень нравилось вступать с кем-то в контакт. Да, прикосновения – мое слабое место. Я терпеть не могла, когда меня кто-то нечаянно задевал, даже в одежде, да и сама особо не приветствовала физические контакты, особенно рукопожатия, особенно с незнакомцами. Исключение составляли только родственники.

Наверное, именно поэтому из всех видов боевых искусств я выбрала капоэйра. Не то чтобы он бесконтактный, но в игре контактов вполне можно было избежать. А в серьезных соревнованиях, где цель именно завалить противника, я не участвовала. Ну и, потом, это отличный фитнесс.

Я закончила разминку минут через двадцать и начала основной комплекс. Подсечки, атаки, блоки и уходы: кешада и джинга, коутрау и джинга, оле и снова джинга, кадейра, макака и торнадо и джинга, пантейра, джинга и снова кадейра, раштейра, нигачива, реле и эшкива. Правда, эшкиву вот так, сама с собой, выполнять бесполезно. Ну да ладно. Миалу ди компасу, миалу ди френч. Армада.

Заводной, быстрый ритм беримбау заставлял ускоряться, тело дрожало от напряжения, а все внутри меня дрожало от восторга. Это было так здорово и я настолько увлеклась, что не заметила, как у меня появились гости, пока большие ладони не легли мне на талию. Я даже не помню, что именно сделала, но через секунду эльф лежал на лопатках, а в грудь ему упирался ствол.

– Сдаюсь? – насмешливо выгнул он бровь, я фыркнула и убрала пистолет, но слезать не торопилась. – Что это только что было?

– Вид боевого искусства. Как ты себя чувствуешь?

– Отлично, только голова еще квадратная. Хочу научиться.

– Научу. Когда мир спасешь, – пообещала я, склоняясь все ниже к его лицу. Вдруг мучительно захотелось продолжить то, что мы начали в обед. И, вообще, я девушка одинокая, нельзя расхаживать передо мной без рубашки, имея такое великолепное тело.

Я прижалась к его губам, обрывая на полуслове, слегка прикусила и тут же загладила свою вину, скользнув языком в рот.

Салазар плотнее сжал мою талию, а через миг уже я лежала на полу, обхватив его ногами, а он полностью завладел моим ртом. О да, целоваться этот мужчина определенно умел. Он будто дразнил меня, то отступая, то наоборот проникая глубже, лаская небо и внутреннюю сторону губ, втягивая мой язык в рот, посасывая и покусывая. А вокруг нас плотным облаком висел хаос, переливаясь и мерцая, как темно-фиолетовое море.

Руки ученого пробрались под майку, а длинные пальцы выписывали на коже круги.

Я застонала и прогнулась, когда горячая ладонь накрыла чашечку бюстгальтера, вцепилась в мужскую шею, запустила пальцы в волосы.

Хотелось больше.

Хотелось намного больше.

Его запах сводил с ума, его руки и губы почти лишали рассудка.

Темный чуть приподнял меня, намереваясь избавиться от лишней одежды, нетерпеливо дернул майку, разрывая тонкую ткань, я помогла ему справиться с лифчиком.

Он замер на несколько мгновений, уложив меня на спину. Просто сидел и смотрел, а я горела и таяла под его голодным взглядом, наблюдая, как темнеют, становясь почти бордовыми, красные глаза.

– Ты... идеальна, – прорычал Салазар, и от этого рыка волна дрожи пробежала по всему телу, а с губ сорвался легкий стон. Я плотнее сжала ноги и потянула эльфа на себя.

– Не заставляй меня просить, – прохрипела, и мужчина снова впился мне в губы. Эльф был таким жадным и таким требовательным, что я почти задыхалась. Вскрикнула, ощутив его поцелуи сначала на шее, потом на ключице, и протяжно застонала, когда язык наконец-то добрался до груди. Темный почти издевался, невероятно медленно покусывая один сосок, поглаживая большим пальцем руки второй.

В какой-то момент его рука оказалась между нашими телами, Зар скользнул в меня двумя пальцами и удовлетворенно улыбнулся, услышав мой крик. Когда длинные пальцы начали двигаться, все вообще поплыло перед глазами. Кажется, я до крови расцарапала ему спину. А потом место пальцев заняли губы.

И он снова дразнил и мучил. То проникая внутрь, то лаская набухший бугорок.

– Салазар...

– Да?

– Салазар, – задыхалась я, стараясь на ощупь найти застежку на его брюках, а когда нашла, стонать и задыхаться начал уже он.

Я размазала горячую каплю по головке с таким удовольствием и так медленно, как только могла, эльф стиснул челюсти и откинул голову назад, шипя сквозь зубы.

Мои пальцы пробежались вверх и вниз, обхватили член плотнее, другая рука коснулась яичек.

– Я-Беда, ты же помнишь? – каким-то чудом удалось спросить мне почти нормальным голосом. И темный зарычал. Натурально зарычал, как рычат дикие звери, тигры, запертые в клетке. Он схватил меня за запястья, стянул штаны и одним резким движением вошел.

Да!

Я вцепилась зубами Зару в плечо, потом снова откинулась назад, а темный удерживал мой взгляд, теснее прижимая к себе.

Высвободила одну из рук и обхватила его шею, подтянулась, эльф отпустил вторую руку. Я села, заставляя сесть и его, продолжая смотреть в кровавые глаза, провела ноготками по затылку, переместилась к губам, к маленькому соску, обвела языком татуировку.

– Сильнее, – прохрипела, и он задвигался во мне быстрее.

Я была почти на грани, ничего не соображала, ничего не видела, кроме его глаз, ничего не чувствовала, кроме его сильного горячего тела, кроме бешеных движений.

Толчок, толчок, толчок.

Он почти вдавил меня в себя.

Толчок, толчок, толчок.

Я всхлипывала и закусывала губы.

Толчок. Толчок. Толчок!

И меня больше нет, я рассыпалась, исчезла, провалилась, закричав, не в силах остановиться.

Салазар что-то прорычал, сделал еще два движения бедрами, и его член запульсировал внутри. Несколько секунд, и эльф тоже хрипло простонал, еще сильнее стискивая руки на моей талии.

– Почему "Я-Беда"? – мы все еще лежали на полу и не могли пошевелиться.

– Нежелательная тема, – пробормотала.

– Давай, мелкая, рассказывай, – почти в точности повторил он мои слова.

– Не отстанешь?

– Нет.

– Упрямый мужчина, – положила голову ему на плечо и зевнула. Разговаривать мне не хотелось. Да чего уж там, даже моргать было лень. – Когда я была маленькой...

– Как будто ты сейчас большая.

Эту реплику предпочла пропустить мимо ушей.

– ... у нас с мамой была традиция: раз в неделю мы садились на качели под гранатовым деревом и делились впечатлениями о неделе. Это было наше с ней время больших С.

– Больших С?

– Больших Секретов, – улыбнулась я. – Я не думала, что ябедничаю, но мама... Она до сих пор трясется над всеми нами, как курица над яйцом. Не дай Бог ее деток кто-то обидит. Все, весь Ад может начинать молиться. Но тогда я этого не понимала, только удивлялась, когда вдруг меня неожиданно переставали дразнить или так же неожиданно извинялись.

– Тебя дразнили?

– А тебя что, нет? Всех дразнят, это нормально, – удивилась я, глядя на темного.

– Меня не дразнили, меня всегда боялись.

– Почему?

– Знали, что после наступит моя очередь.

– Ты такой мстительный?

– Ну должен же был я хоть что-то унаследовать от отца. Я в детстве вообще был неугомонным противным мальчишкой. Это сейчас немного успокоился.

– Да уж читала я про проклятье, наложенное тобой на начальника городской стражи. Что он тебе сделал?

– Нелестно отзывался о моем отце.

– Но...

– Веста, – глаза Салазара нехорошо сверкнули, – сам я могу думать о нем, что угодно, но это не значит, что я выражаю свои мысли вслух. Тем более я не позволю делать это какому-то постороннему идиоту, которому захотелось просто покрасоваться перед кучкой сопливых новобранцев.

– Я тебя услышала, – кивнула я, усмехнувшись про себя. Не так все просто с тобой, да, эльф?

– А вот я тебя – нет. Так что там с "Я-Бедой"?

– Ну, в общем, моя излишняя откровенность с мамой вылилась в то, что я стала "Ябедой". Было забавно, меня дразнили, а я не понимала, почему. Потом дошло, лет в десять. Тогда я стала четко сортировать то, что можно рассказывать маме и что нельзя. Но "Ябеда" уже прочно за мной закрепилось. А через два года проснулся мой дар, – я замолчала, говорить дальше не хотелось.

– И?

– И я убила своего друга. Просто прикоснулась, и он упал, как подкошенный. Я даже не поняла, что произошло, да и никто не понял.

– Мне жаль.

– Мне тоже, но... Мойры сказали, что такова была его судьба, в этот вечер он так или иначе бы умер. По идее, мне должно было стать легче, но не стало. Боль утихла потом, гораздо позже. Я долго искала в себе силы заткнуть эту старую ведьму, в итоге заткнула.

– Твой друг, он был человеком?

Я нахмурилась, приподнялась, с неохотой отрываясь от теплого тела.

– С чего ты взял?

– Просто наблюдал сегодня за тобой. То, как ты относишься к людям, Ви – это не равнодушие, это страх. Ты боишься их сломать.

– Умный, да? – выгнула бровь, не скрывая грустной улыбки, Салазар кивнул. – Да, боюсь. Они хрупкие, как хрусталь, бьются так легко.

– Я не буду говорить тебе, что ты не права.

– Да знаю, знаю... И борюсь с этим. У меня есть друзья среди людей, просто я теперь гораздо осторожнее.

– Я так и понял. Дальше?

– А что дальше? Я попала в Совет и из "Ябеды" превратилась в "Я-Беду". Собирательница душ ничего, кроме беды, принести не может.

– Неправда.

– Правда, Салазар, – улыбнулась. – Это нормально, я уже давно не заморачиваюсь. Пусть думают и говорят, что хотят, а мне удалось перерасти стадию "хорошая девочка", порвать тетрадки и сжечь дневник, куда какие-то незнакомые мне личности имели наглость ставить оценки.

– Рвать тетрадки – это сложно, – темный осторожно гладил меня по плечу, голос звучал задумчиво.

– Узнаю тон эксперта в этом вопросе, – хмыкнула. Как же хорошо, что Эф все-таки удалось впихнуть в эльфа невпихуемое.

– Да. Я свои порвал, когда принимал решение о карьере ученого.

– Почему твой отец был против?

– Считал, что наука – недостойное занятие для эльфа. Все мужчины в нашей семье были военными. Делали головокружительную карьеру на этом поприще. Вот только мне было не интересно.

– То есть ты сейчас станешь меня уверять, что ни разу не держал в руках меч? – пальцы сами собой пробежались по кубикам пресса. Салазар перехватил мою руку и прижал к горячему боку.

– А ты разве не в курсе? – удивленно округлил мужчина глаза, я отрицательно помотала головой.

– Совет не заострял на этом внимание. Написано только, что ты служил, ну и дается перечисление видов оружия, которым владеешь.

– Я правда служил лет тридцать. Дослужился до прикара. У вас это что-то вроде полковника, ну а потом мне надоело. Хотелось чего-то большего, казалось, что я могу сделать что-то большее. Сначала перевелся в штаб, потом ушел преподавателем в академию. Ее ректор мне и помог, почти ткнул меня мордой в собственные возможности.

– Долго сопротивлялся?

– Долго, еще лет десять жил с постоянным ощущением, что сам себе ломаю позвоночник и выворачиваю жилы. Метался от одного к другому, тяжелее всего было, когда отец отрекся. Но ничего, в итоге справился.

– Хорошо, что справился, – я зажмурилась и блаженно потянулась. – А твоя татуировка?

– Это, – он сделал короткую паузу, – это метка рода.

– Такая большая?

– Да. Чем древнее род, тем больше метка, чем больше ответвлений у рода, тем больше ответвлений и у нее.

– И зачем она нужна? – я снова приподнялась, пытливо заглядывая Салазару в глаза, он принялся сосредоточенно наматывать прядь моих волос на палец.

– Тебе не понравится мой ответ.

– Говори уже, интриган, – легко ткнула его кулаком в грудь.

– Зачем она конкретно нужна, никто не знает, но у нас есть традиция... В общем, после смерти темного с него снимают кожу, а ту часть, где татуировка, помещают в стазис.

– Зачем?

– Потом вешают на стену в родовом поместье. У многих целые галереи. Вместо портретов такие вот панно.

– Мерзость какая, – наморщила я нос, все еще стараясь переварить услышанное. И чем больше старалась, тем больше кривилась. Освежевать труп – гадость. А Салазар вдруг начал мелко трястись. В красных глазах плескался смех. – Ты...

Он расхохотался в голос, а я снова легко стукнула его кулаком.

– Додумался, тоже мне.

– Ви, я просто не смог удержаться, у тебя было такое лицо...

– Какое лицо?

– Как будто я сейчас открою тебе тайну мироздания.

– Я просто любопытная, а у тебя красивый рисунок, – проворчала я. – Как только в голову пришло?

– Сама подумай: Афина впихнула в меня представления о мире, знания и опыт семнадцатилетнего среднестатистического подростка, так что пришло очень легко.

– Н-да, тут я просчиталась, надо было просить третий курс меда.

– Поздно, мелкая. А татуировку сделал, поспорив с другом на не очень трезвую голову.

– Везде мужики одинаковые, – улыбнулась, приподнимаясь и ища глазами одежду.

– Ты куда-то собралась? – темный сцепил руки в замок на моей талии.

– Да. Наверх, – во-первых, лежать на полу все-таки было не очень удобно, а во-вторых, очень хотелось есть.

– Есть хочешь, – кивнул он сам себе, поднимаясь и поднимая меня, я удивленно уставилась на эльфа. – Та же проблема, – легко пожал Салазар плечами, наклоняясь за своими брюками, а у меня не получалось отвести взгляд от его задницы. Аппетитной эльфийской задницы.

– То есть есть ты уже не хочешь? – проследил он за моим взглядом. И сказано это было так... В общем, суккубам есть чему у него поучиться.

– Хочу, очень хочу, честное собирательское, – твердо кивнула, натягивая шорты.

Через час сытые и довольные мы сидели в гостиной перед телевизором. Точнее, сидел Салазар, я как-то незаметно для себя сползла к нему на колени и дремала, изредка отвечая на вопросы. Слишком нравилось мне то, как он легко перебирает мои волосы, даже зуд в руке отошел на второй план. Чешется и чешется, хрен с ней. Нет на ладони ничего, я проверяла.

– Мелкая, ты захрапишь сейчас, пошли в кровать.

– Это предложение? – лениво улыбнулась, открывая один глаз. – И я не храплю.

– Откуда такая уверенность? – вроде бы шутливо спросил темный, но руки на моей голове замерли.

– Никто не жаловался, – пожала плечами.

– И много их было? – в голосе сейчас слышалась сталь, пришлось открывать второй глаз.

– Кого "их"?

– Тех, кто должен был жаловаться?

– Шестеро, – широко улыбнулась.

– Тебе двадцать пять, а мужиков...

– А кто говорил о мужиках? – почти натурально удалось удивиться мне.

– С женщинами?

– Что "с женщинами"? – я продолжала разыгрывать из себя идиотку, наблюдая, как хмурится темный. Вот уже и в воздухе вокруг него замелькали тонкие нити хаоса.

– Ты спала с женщинами?

– Ага, – кивнула.

– Как долго?

– С двенадцати и до двадцати, каждый год, – я невинно хлопнула ресницами, а эльф пошел пятнами.

– С двенадцати?! – рыкнул он.

– Да. Знаешь, когда злишься, у тебя кончики ушей краснеют, – я протянула руку и осторожно провела по острому уху. Салазар шумно вдохнул.

– А твои родители?

– А что родители?

– Они знали?

– Конечно. Мама считала, что это только пойдет мне на пользу, папа ее полностью поддерживал. Решение было принято совместно на семейном совете.

– Что?!

Нить хаоса хлестнула в стену, на скулах эльфа заиграли желваки. Так, пора заканчивать, а то на ремонте разорюсь.

– Честно говоря, не понимаю, почему ты злишься. Я же говорила, что училась в пансионате при Совете, мы с девчонками делили одну комнату.

Темный хотел что-то сказать, но только с шумом захлопнул челюсти, глупо моргнул пару раз, а я начала тихонько сползать с его колен. Валить пора. Пора валить. И быстро!

– Веста! – прогремело мне в спину, я расхохоталась.

– Око за око, ушастый! – оглянулась на мужчину. Салазар по-прежнему сидел на диване. Я пожала плечами и отправилась в душ. В конце концов, три часа ночи, пора бы действительно ложиться.

Хотя да, я была немного разочарована. Хотелось повторения феерического секса.

Да что ж эта чертова рука так чешется?

Я взглянула на девственно чистую ладонь и включила душ.

Здороваться буду.

Салазар, пятый граф Ромирский.

Вот уж, действительно, головная боль.

Я все еще сидел на диване, тихо посмеиваясь над собой.

И улизнула так ловко, а главное, вовремя, пока я не очухался.

Черт, мелкая ведь еще совсем, я старше ее на восемьдесят три года, а у меня голову сносит от одного ее запаха, как у мальчишки. И ее волосы... Никогда не думал, что перебирание чужих волос может доставить такое удовольствие. Они как шелк, как черная вода – тяжелая переливающаяся копна. Кажется, у меня только что появился собственный маленький фетиш.

Со второго этажа до меня донесся шум воды.

А она ведь оглянулась, когда уходила. Только вот не было в ее глазах ни приглашения, ни досады, лишь легкая улыбка. С другой стороны...

Шум воды подсказал, где именно искать хозяйку дома. Я повернул ручку и переступил порог, оглядываясь. Большая светлая комната в кофейных тонах, кровать на возвышении, точнее, просто матрас, с кучей подушечек и подушек, трюмо и две двери: одна, очевидно, в гардеробную, вторая – в ванную. Странно, но в комнате царил почти идеальный порядок: все расставлено и разложено по своим местам, все аккуратно, нигде ни пылинки.

Ну, практически все. Рядом с закрытой дверью, из-за которой доносились звуки льющейся воды, одиноко лежал клочок ткани, скорее всего, потерянный хозяйкой по дороге. Я поднял лоскуток и уставился на черный атлас, тут же представляя себе, как эти трусики смотрятся на Весте, больше открывая, нежели пряча, подчеркивая идеальную попку и длину ног.

Тряхнул головой, бросил на кровать соблазнительную тряпочку и осторожно повернул ручку. Но дверь не поддалась. Закрылась? Специально от меня или это просто привычка? Странная привычка для той, кто, как я понял, уже давно живет одна. С другой стороны, вполне объяснимая для той, кто провел свои юношеские годы в окружении одних девчонок.

Легкий щелчок пальцами, и я уже стою внутри.

Великая Мать, зачем люди придумали прозрачные душевые кабины?

Веста стояла ко мне полу-боком, подставив лицо под струи воды, смывая белую пену с волос, а по нежной коже вниз стекали капли и пузырьки, обрисовывая контур тела, повторяя каждый изгиб, каждую впадинку и соблазнительную выпуклость.

Все ниже, ниже. Ниже.

Я, завороженный, зачарованный, смотрел, как Ви откидывает голову назад, как тонкие пальцы массируют кожу затылка, приподнимая волосы. Смотрел на ее закрытые глаза и полуоткрытые губы. Нет зрелища более возбуждающего, чем женщина, получающая удовольствие. Нет зрелища более возбуждающего, чем Веста.

В следующий миг одежда валялась на полу, а руки торопливо открывали дверцу.

– Темный? – обернулась Ви.

– Я так тебе и не ответил. Да, это было предложение, точнее, требование, – прошептал ей на ухо, прижимая полностью обнаженное, скользкое от воды тело к себе.

– Требование? – улыбнулась она настолько провокационной улыбкой, что из моей груди вырвался рык.

Великая Мать, да я в жизни своей ни разу не рыкнул!

– Поздно, эльф. Я принимаю душ и иду спать, – мелкая слегка отклонилась назад, чтобы заглянуть мне в глаза, изо всех сил стараясь казаться серьезной.

– Все же попробую тебя уговорить, – ни за одно богатство мира я бы не согласился сейчас выпустить девушка из своих рук.

– Ну...

Я слегка прикусил мочку уха, потянул зубами вниз.

– ...попробуй, – рвано выдохнула она, и настала моя очередь улыбаться.

Вызов, мелкая?

Я развернул Ви к себе спиной, взял за руки и прижал ладони к стене, перекидывая мокрую копну черного шелка вперед.

– Что...

– Пробую, Веста, – прошептал ей на ухо и дотронулся губами до изгиба шеи, Ви вздрогнула, почти дернулась, прислонилась лбом к мокрой стене. – Не опускай руки, не поворачивайся, – я, едва касаясь, провел носом вдоль нежной кожи, где лихорадочно билась жилка.

– Иначе?

– Иначе перестану пробовать, – пообещал я, совсем неуверенный, что смогу сдержать слово. А она с шумом втянула в себя воздух. Узкая спина блестела от капель воды, тело было напряжено, и сама девушка замерла в ожидании.

Я чуть отстранился и, не удержавшись, положил ладонь на очаровательную попку, слегка надавил, сжал. Затем вторая рука. Медленно провел вдоль всего ее тела, перешел на плечи, немного помассировал шею, и снова вниз.

Кожа была удивительно мягкой, невероятно горячей, и бил со всего маха по чувствам запах карамели и сливок. Сладкий. Нежный. Она пахла, как карамельное мороженое. По крайней мере, в моем представлении это лакомство должно было пахнуть именно так.

Я слегка наклонился вперед и с наслаждением провел губами и языком вдоль тонкого позвоночника, мои руки гладили плоский животик, медленно подбираясь к груди.

А Веста уже не могла скрыть дрожи, не могла выровнять дыхание.

Я коснулся набухших вершинок, едва сжал, немного потянул и, взяв губами мочку уха, прикусил ее зубами. Обвел языком ушную раковину, скользнул внутрь. И Ви дернулась, сильно дернулась, громко вскрикнув.

Я снова принялся выводить узоры на животе, опустился сзади нее на колени, прижался губами к сосредоточию ее желания. Мелкая сдавленно ахнула и шире раздвинула ноги, а я наслаждался ее вкусом, жаром и сладостью, невероятной отзывчивостью. Девушка дрожала и стонала в голос, начав подаваться навстречу моему языку.

– Зар, – прохрипела Беда, и я сам вздрогнул от того, как это прозвучало – надрывно, хрипло. Страстно. Обжигающе горячо.

– Что? – снова поднялся на ноги и снова принялся ласкать и мять небольшую грудь, потерся членом о поясницу, давая ей ощутить собственное желание, прикусил основание шеи.

– Зар, я хочу тебя, – простонала Ви, выгибаясь и извиваясь. Мокрая. Скользкая. Влажная.

– А спать не хочешь? – я просунул один палец внутрь нее, тут же ощутив, как сжались мышцы, и сам чуть не кончил от этого.

– Нет, – выдохнула девушка. – Зар!

– Точно? – я продолжал двигать рукой и стискивал зубы, чтобы не рычать.

– Зар, чер....черствый ты эльф! Трахни меня немедленно! – рыкнула она, стараясь вывернуться из моей хватки.

– Ты как сахарная вата, Ви. Как газировка на языке, – развернул Ви лицом к себе и не дал ответить, закрыв рот поцелуем. Просто не смог устоять, увидев кончик розового язычка, облизывающего губы.

Беда моя.

Мой язык ворвался в сладкий рот, я прижал Ви спиной к стене и опустил руку на аккуратную грудь. Она впилась маленькими ноготками мне в плечи, почти вцепилась, начала тереться всем телом и гортанно стонала. Так сладко стонала. А под моим языком уже сходил с ума ее пульс на шее, и Веста хрипло дышала мне в макушку. Я подхватил ее под попу, приподнял, мелкая тут же обвила ногами мою талию, вжимаясь затылком в стену. Вот так гораздо удобнее.

Ви провела ноготками по моей груди, очертила сосок, дотронулась до него кончиком языка, рождая во мне дрожь удовольствия.

Беда моя.

Она подняла голову, и я увидел, что глаза стали похожи на расплавленное серебро, маленькие пальцы очертили подбородок, скулы и брови, зарылись в волосы, натягивая. Веста потянулась ближе и сомкнула белоснежные зубки у меня на кончике уха.

Будто удар, и ток по телу. Разряд в тысячу молний.

– Ви, я...

– Да, – оборвала она, направляя мой член. Я вошел и на миг замер, желая ощутить ее еще глубже, еще сильнее. Почувствовать всем телом, всей кожей, поймать ее дыхание. Но сдерживать себя долго не смог.

Прислонил Ви спиной к дверце душа, плотнее обхватил руками и вдавил, вжал в себя. Я вколачивался в нее снова и снова, рычал, хрипел, кусал, стараясь не сильно впиваться в сладкую кожу, наверное, оставил несколько синяков.

А она стонала и извивалась, кричала. Кричала мое имя.

И висел вокруг нас плотной дымкой хаос, а в нем блестели, зависнув, капли воды.

– Веста, – прохрипел я, понимая, что полностью теряю контроль.

– Давай, – протянула она, царапая мне спину, впиваясь зубами в шею.

И я кончил. Мы кончили. Я чувствовал, как ее трясет, меня самого колотило так же, если не сильнее, а в следующий миг мы оба сползли по стенке вниз.

– Хорошо, что у тебя такой просторный душ, – прошептал, когда смог отдышаться, целуя Беду в висок.

– Да. Теперь я тоже так думаю, – пробормотала девушка.

Из ванной мы вышли только через час. Ну как "вышли"... Весту пришлось нести. Мелкая, скорее всего, отключилась, когда я только начал ее вытирать, просто в какой-то момент сползла с края ванной прямо мне в руки.

Я осторожно, стараясь не разбудить собирательницу, откинул одеяло и уложил ее в кровать, сам устроился рядом. Ви едва слышно выдохнула, положила ладошку мне на грудь и, примостившись на нее щекой, затихла. Через несколько минут я тоже спал.

– Салазар, – трясла меня Веста за плечо. – Салазар, вставай.

Я открыл глаза, стараясь сфокусировать взгляд на девушке. Наверное, я бы начал возражать или возмущаться, попробовал бы вернуть Ви в кровать, если бы не беспокойство, звучавшее в ее голосе.

– Что случилось?

– Вставай. Нам надо ехать.

– Куда? – нахмурился, садясь в кровати. Мелкая была полностью одета, возле гардероба стояла набитая дорожная сумка.

– В Центр, к дяде Сереже, – Беда нервно потерла друг о друга ладошки, затянутые в черные плотные перчатки.

– Еще ведь рано, – насторожился я.

– Салазар, нам пора. Пожалуйста, – она собиралась уже развернуться, но я поймал Беду за руку.

– Веста, что случилось?

– Я... Со мной что-то не так.

– Что конкретно?

– Рука чешется, – почти поморщилась мелкая, стараясь скрыть напряжение.

– И? – то ли я спросонья плохо соображаю, то ли собирательница не договаривает.

– Она сильно чешется, Зар, а имени на ладони нет. Еще со вчерашнего дня чешется. Такого не было раньше.

– Ты пыталась...

– Пыталась, – оборвала она меня, – связалась с еще одним собирателем, он не знает, что это такое. Никто не знает. Даже Эф.

– А твой отец?

– Нет. Родителей я буду ставить в известность в последнюю очередь, сначала к дяде Сереже съездим.

– Ты думаешь, это вирус, – озвучил я то, что боялась сказать девушка. Мелкая вздрогнула, а я прижал ее к себе.

– Да. Думаю, это вирус. Но наверняка не знаю. Видимо, началось еще до того, как отправилась за тобой.

– С чего ты взяла?

– Слишком много странностей в поведении, слишком много отклонений. Я нервничала без причины, было плохое предчувствие, пробовала отказаться от задания, вчера слишком остро отреагировала на извлечение той души, с тобой переспала.

Я нахмурился:

– Наш секс – тема отдельная, не сваливай все в одну кучу и не приплетай сюда вирус. Ты хочешь меня.

– Хочу, но при других обстоятельствах едва ли сиганула бы к тебе в постель так быстро. Мирам вокруг меня полгода ходил, преданной собакой в глаза заглядывая.

– И как я, по-твоему, должен реагировать на это заявление?

– Не ищи двойное дно там, где его нет, – мелкая выскользнула из моих рук и выпрямилась. – Я просто пытаюсь объяснить тебе, что веду себя неадекватно. Я понятия не имею, с чем это связано или не связано, но, учитывая происходящее вокруг, лучшим вариантом будет отправиться на базу сейчас. По идее, я должна была доставить тебя туда сразу же, как только притащила в наш мир.

– Так почему не отправила?

– А черт меня знает. Изыди, – резко развернулась Веста в сторону закрытой двери в гардеробную, послышался двойной хлопок. – Салазар, к чему вообще этот разговор? Я жду тебя внизу, мы завтракаем и едем.

– Как скажешь, – пожал плечами, стараясь не выдать своих эмоций. Веста кивнула и вылетела из комнаты.

Я же отправился к себе.

Было над чем подумать, над чем поломать голову. Я отчего-то разозлился, осознав, что Ви относится ко мне не настолько серьезно, как мне хотелось бы. Я был уязвлен, поняв, что все, что между нами произошло, она спихнула на дурацкое заболевание. Да уж, очень удобная отговорка. Браво, Веста! И мне не нравилась, очень не нравилась сама мысль о том, что она может подхватить болячку. А поэтому да, наверное, все-таки лучше отправиться в Центр, или куда там она собралась меня везти?

Когда я вошел на кухню, Ви стояла у плиты, сосредоточенно глядя на сковородку, рядом на тарелке дымилась гора блинчиков. После того, как над моими мозгами поработала Эф, я, по идее, не должен был теряться и чего-то не понимать. Но я не понимал, точнее, не знал. Да, я в курсе, как называются эти плоские ароматные лепешки, в курсе, как их готовить, но их вкус мне не известен. Получается, по сути, я все еще не знаю, что это такое.

– Когда ты встала?

– Часа два с половиной назад, – она сняла новый желтый диск со сковородки, положила его на тарелку и со стуком поставила ее на стол, практически отшвырнув от себя лопатку.

– Что? – осторожно спросил.

– Я не готовлю, понимаешь? Не люблю. Никогда не любила, – мелкая принялась неосознанно чесать ладонь. – Умею, но не люблю.

– Ты беспокоишься раньше времени, – я обнял ее сзади, устраивая подбородок на темной макушке.

– И это тоже на меня не похоже. Я вообще не беспокоюсь, почти никогда.

– Вот и не надо начинать сейчас. Давай поедим и просто отправимся в центр. Хорошо?

– Да, – она развернулась, быстро поцеловала меня в уголок губ и, высвободившись, села за стол.

Я незаметно выдохнул, устраиваясь напротив мелкой, только сейчас понимая, насколько, действительно, был напряжен.