Текст книги "Лелёка и голубая пуля. Часть I"
Автор книги: Мира Виссон
Жанр:
Прочая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
– Это надо открыть, – сказала девушка, пытаясь жестами показать, что надо сделать.
Этим она вызвала ещё большее недоумение. Тогда она показала на сыр и попыталась объяснить, что его надо порезать. Тут же на столе появилась какая-то плошка, Ленка так и не поняла, из чего ты была сделана. Следом хозяйка достала и нож. Такой себе довольно обычный нож, очень похожий на человеческий. Леночка нарезала сыр. Потом сказала и показала, что надо вымыть виноград.
Женщина забрала у неё гроздь, отнесла к кухонному столу, положила ягоды в миску, налила воды. Помыла, чуть ли не каждую ягодку по отдельности, и потом вытерла гроздь полотенцем. Глядя не него, Лелёка вспомнила бабушкины кухонные льняные полотенца. Уж очень это было похоже на них. И даже вышивка была, правда своеобразная, не похожая на ту, что девушка видела раньше.
Лелёка снова взяла бутылку, открутила защитную плёнку и показала на пробку, показывая, что надо её вынуть. К этому времени уже подошёл младший брат. Поняв, о чём говорит девушка, он аккуратно взял бутылку, подцепил пробку каким-то крюком и с трудом, но вытянул её. Девушка показала, что надо налить и пить. Женщина принесла деревянные, как их окрестила Лелёка, чаши. Они чем-то напоминали грааль, верней то, как его изображают в голливудских фильмах.
Девушка разлила вино по этим чаркам. Подняла свою. Поняла, что не знает, принято ли здесь чокаться, поэтому просто отсалютовала, и пригубила вина. Закусила кусочком сыра и ягодой винограда. Хозяева дома повторили за ней. После глотка младший брат закашлялся. Старший смотрел с удивлением и еле сдерживался, чтобы тоже не закашляться. Видимо алкоголь здесь не употребляли. Старик крякнул, скорее недоумённо или от неожиданности, но выпил до конца, и похоже, с удовольствием. Жена же расплылась в довольной улыбке и что-то быстро заговорила, как запела. У неё был необыкновенный голос, лёгкий, мелодичный. Она скорее обращалась к детям, чем к мужу. Те выслушали её, затем снова пригубили вино, на этот раз сделали маленький глоточек и закусили, сыром и виноградом.
Лелёка села за стол. Посмотрев на хозяев, она указала им на стулья. Только после этого они тоже сели.
Старик обратился к девушке, на этот раз говоря медленно, словно вспоминая слова. То, что он сказал отдалённо походило на вопрос: «Откуда будет госпожа?» Это было похоже на тот язык, на котором они только что говорили, и в тоже время был другой, более похож на русский, на котором говорила Лелёка.
Девушка понурила голову. Она не знала, что сказать. Откуда она. Как им объяснить, что она провалилась куда-то и оказалась здесь. Кстати, непонятно, что это за здесь. Определённо это была не её Земля.
«Что это такое? Альтернативная вселенная?» – подумала Лелёка.
Неизвестно как здесь отреагировали бы на то, что она куда-то провалилась и оказалась в этом месте. На земле, если бы она стала объяснить, про провалилась, ей бы вызвали санитаров. Опираясь на имеющийся жизненный опыт, решила на всякий случай перестраховаться, поэтому сказала:
– Я не помню. Я не знаю.
Вот так само собой получилось, что она стала изображать потерю памяти. Наверно это было правильным решением, во всяком случае пока она не разберётся что к чему здесь.
Врага лучше знать в лицо
Лелёка настолько погрузилась в воспоминания, что не заметила, как возле решётки её камеры появился Никеус.
Никеус Умнола – типичный барл из благородного, но обнищавшего рода, одновременно полный снобизма и презрения к богатым, но не знатным барлам. Выше среднего, как почти всё его поколение, что переросло родителей почти на голову, коротко стриженные пепельно-каштановые волосы, для удобства на службе, серо-зелёные глаза, как и у многих барлов, стройный и мускулистый, как все гвардейцы. На самом деле, он был даже привлекательный молодой человек. Наверно разбил ни одно девичье сердце.
– Сидишь?! – язвительно сказал он, скорее утвердительно, а не спрашивая.
Девушка промолчала. Похоже ему её ответа и не требовалось.
– Ничего, королева быстро с тобой разберётся. Таким как ты одна дорога. Он изобразил как она станет выглядеть после того, как её казнят.
Лелёка демонстративно тяжело вздохнула, как бы говоря: «Ну какой же ты дурак!» и отвернулась от решётки.
– Что думаешь тебе всё сойдёт с рук? Предательство никому с рук не сходит.
Лена слышала, как он набрал побольше воздуха в грудь, видимо собираясь разразиться очередной запугивающей тирадой, однако ничего не сказал. Послышались шаги нескольких человек. Лелёка оглянулась, полагая, что это пришли за ней. Однако появился Сигрус с двумя гвардейцами. Те оттащили Никеуса от решётки, видимо начальник подал им знак. Тот снова закричал, правда на это раз уже в адрес командира.
– И тебе, Нимрла, это не сойдёт с рук. Надо ещё разобраться, почему ты с предательницей так дружен. Может вы сообщники? И ты покрывал её всё это время.
– Заткните этого дурака, – негромко и беззлобно сказал командир.
Крики всё ещё продолжались, но слов было уже не разобрать. Рот Никеусу, конечно же, никто не заткнул, просто утащили из темницы.
После того, как Лелёка увидела, кто пришёл вслед за Никеусом, она снова повернулась к решётке спиной. Девушка знала, что отвечать ей придётся не перед гвардейцами, для этого есть дознаватели. Начальник её пришёл не пытать и допрашивать её, а по другой причине. Ему нужны были её пояснения. Однако она не хотела отвечать на его незаданные вопросы. Ещё больше она не хотела смотреть в его глаза полные недоумения и укора одновременно. Сигрус потоптался возле решётки, но так и не заговорил. Видимо ждал, что она хотя бы повернётся к нему, или сама всё объяснит. Не дождавшись он повернулся и ушёл.
«Ну и хорошо, что объясняться с ним не придётся, – подумала девушка, – тем более, что сказать-то мне ему и нечего».
Познакомилась с Сигрусом Лелёка, когда поступила в гвардию. Верней тогда она начала с ним общаться. Впервые она его увидела раньше, ещё до поступления на службу. Собственно, в гвардию именно Сигрус её и взял, а заодно и под свою личную опеку.
Тогда же и зародилась вражда с Никеусом, поначалу хорошо скрываемая тем. За что тот взъелся на неё было непонятно. Дорогу она ему не переходила, как думала девушка. Он как был старшим над первым подразделением гвардейцев, так и остался. По большому счёту они даже на службе не особо пересекались, несмотря на то, что Лелёка была в его подразделении. Непосредственным начальником у девушки был заместитель Никеуса.
В каждом подразделении были телохранители и стрелки. Однако разделение обязанностей у них было только на приёмах. В обычные же дни они несли дежурство по дворцу независимо от специфики службы. В гвардии было два подразделения, каждым из которых руководил свой командир. Однако они выполняли общее командование, а непосредственно подчинёнными занимались заместители, которых тоже было два и они дежурили по очереди. При этом один отвечал за подготовку стрелков, а второй телохранителей. Таким образом, Лелёка куда больше общалась с заместителями Никеуса. Один из которых был для неё только командиром на время дежурств, а второй ещё и отвечал за её подготовку как стрелка.
И над всеми ими был начальник гвардии – Сигрус Нимрла, шаги которого сейчас удалялись от её камеры.
Девушка снова погрузилась в воспоминания. Она прожила чуть больше месяца в семье, что её приютила. Их звали Корманы. Как оказалось, братья были двойней. Старший действительно был старше, но лишь на девятнадцать минут. Звали его Ивену, в честь отца. Младший был Весалу, в честь матери, которую звали Весалик. Дети были поздними. Получилось это потому, что в молодости мать служила при дворце. Односельчане пророчили ей счастливое богатое будущее, когда ту выбрали в прислужницы. Если на Земле все мечтают о принце, как в сказке «Золушка», то здесь, на Элионоре, у девушки, попавшей во дворец, даже в качестве прислуги, появлялся шанс познакомиться с барлом.
Как оказалось здесь были две касты: барлы – аналог дворянства на земле и чорлы – крестьяне. Пересекались они только при обмене товарами, ну или на службе в королевском дворце, куда чорлов брали в качестве прислуги на кухню или горничными. Знатные барлы чурались чорлов. Они крайне редко брали их на работу. Это скорее делали менее знатные и богатые, которые не могли позволить себе взять прислугу из разорившихся родов. Чем знатнее был род барла, а значит и богаче, тем более пафосно они себя вели, а значит брали в услужение тоже барлов.
Дворец же наоборот экономил на рабочей силе где это было возможно, тем более, что чорлы за меньшее жалование трудились лучше барлов. Здесь они прислуживали не только непосредственно правящему монарху, но и приближённым, что были на службе во дворце. Таковых было немало. Это и компаньонки королевы, коих насчитывалось около десятка. Среди них были как действительно помощницы королевы, так и свита, которая просто составляла компанию.
Были и советника разного уровня. Среди них был один, которому правительница доверяла более других, но он не мог разбираться во всех вопросах, поэтому порой ей требовалось мнение и других подданных. Эти барлы относились тоже к свите королевы, однако они могли не жить постоянно при дворце, но почти каждый день должны были присутствовать. Лишь в дни приёма иностранных гостей они оставались во дворце круглосуточно.
Ещё была дворцовая стража, которая охраняла входы и выходы из дворца. Здесь служили молодые люди как правило богатых семей барлов. Служба для них была своего рода стартовой площадкой для дальнейшей жизни. Вот правда в стражу нельзя было благодаря знатности рода или богатству. Сюда принимали на конкурсной основе. Надо было обладать определёнными навыками, чтобы пройти отбор.
Лелёка знала, что во дворце есть садовник и даже не один. Логично, чтобы он был из чорлов, однако и эту должность занимал барл. Вот среди его подчинённых было несколько чорлов. Ещё был личный архитектор королевы. Также во дворце постоянно жили архивариус и библиотекарь. Также имелся библиограф, который должен был постоянно находиться при дворе. И ещё куча различных должностей, в сущности многих Лелёка так и не разобралась.
Разумеется, ещё была личная гвардия, которая охраняла короля или королеву, в зависимости от того, кто был на троне. Гвардия состояла из телохранителей, здесь были в основном мужчины за редким исключением, и стрелков – здесь было и девушки, и юноши. Последних обычно было больше, но скорее потому, что девушки не особо стремились попасть в гвардию в принципе. По окончании службы в гвардии выдавалось солидное выходное пособие, которое позволяло безбедно существовать всю оставшуюся жизнь. Если с умом вложить эти средства, то можно было обеспечить и потомков.
Служба в гвардии и дворцовой страже была хорошим выходом для обнищавших родов барлов. Были и такие на Элионоре. Однако попасть в гвардию, как и в стражу, было не просто. Причём в гвардию даже сложнее. Служащие здесь держались за свои места.
Лелёка так никогда не узнала, почему Никеус взъелся на неё. Причина была более чем банальной. На должность стрелка претендовала девушка из бедного рода барлов, которой очень симпатизировал начальник первого подразделения. Он лелеял мечту, что его возлюбленная будет служить с ним, а потом они оба выйдут в отставку и смогут создать семью.
Пока же девушке подыскали выгодную партию. Она вынуждена была выйти замуж по расчёту. Это был шанс безбедной жизни. Более того, в этом случае она смогла бы не работать ради того, чтобы обеспечить себя. Сложно сказать, хотела ли этого она сама или этого требовали её родители. Они хотели устроить счастье дочери скорее чтобы быть спокойными за её будущее.
Избежать замужества можно было заполучив место в гвардии. Трудно сказать что лучше – служба в гвардии или же работа по найму. Вряд ли хоть один из вариантов был стремлением возлюбленной Никеуса. Однако результатом службы в гвардии было хорошее выходное пособие, что позволило бы молодым людям и пожениться, и приобрести дом, даже в столице. Молодой человек уже строил планы, но место было отдано другой, и свою возлюбленную он потерял. Потому он и злился на Лелёку, хотя её вины здесь не было, решение-то принимал начальник гвардии.
«Значит у Корманов я прожила месяца полтора. Или всё-таки два?» – пыталась вспомнить Лелёка. Но у неё плохо получалось. Дни слились в один. Девушка помогала по дому. Одновременно училась языку. На самом деле это было не сложно. Язык был очень похож на русский по мелодичности, словообразованию, структуре языка. Просто некоторые слова, обозначающие знакомые предметы, были другие. Достаточно было выучить слова первой необходимости, как она заговорила. Язык барлов, кстати, тоже был похож на русский. Оба языка были похожи между собой. Но один был языком крестьян, а другой языком горожан. Похоже, что и развитие языка поэтому происходило по-разному, хотя скорее всего первоначально это был один язык.
Помогая по дому, Лелёка расспрашивала Весалик. Разыгрывание амнезии как нельзя пришлось кстати. Она могла задавать любые вопросы, всё списывалось на потерю памяти. Помимо вопросов хозяйке дома, которые скорее касались бытовых вещей, девушка ещё читала. Благо в доме оказалось наличие книг. Пусть и не много, больше старые учебники Ивену и Весалу. Так девушка узнала, что планета, где она оказалась, называется Элионор. Когда-то очень-очень давно был один материк и населял его один народ. Но потом суша раскололось на множество островов. Со временем каждый крупный остров стал самостоятельным государством, держа под контролем близлежащие небольшие островки. Первое время государства воевали за владение другими островами, оказавшимися на одинаковом расстоянии от них. Но постепенно территориальные вопросы были решены и войны прекратились.
Однако именно эти войны послужили развитию техники, в первую очередь морской, а чуть позже и летательных аппаратов. Это был удивительный факт, тем более что, живя с Корманами, Лелёка решила, что техники здесь нет совсем, настолько примитивным были орудия труда крестьян. Разговор про технику зашёл, когда девушка увидела квадрокоптер. Сначала она не поверила своим глазам. Потом подумала, что у неё начались галлюцинации.
– Ты видишь это? – спросила она Ивена.
– Да, это раблек, ты что их раньше не видела?
– Видела, – неуверенно ответила девушка, – удивилась, что здесь увидела.
– Да, далековато залетел. К нам не залетают крайне редко. Хотя…
– А ты где их видел?
– В прошлом году на ярмарке. Барлы их показывали. Говорят, что с их помощью можно наблюдать за посевами, за дальними пастбищами, за границами владений, ну и ещё там всякое такое.
– И что?
– Да ничего. Сосед заинтересовался, но не купил, сказал дорого.
Ивену почесал затылок:
– Может он всё-таки взял его, уж очень ему в душу запал этот аппарат.
Квадрокоптер, который Ивену назвал раблеком, покружил над ними и улетел.
После этого случая Лелёка пыталась аккуратно выспросить у хозяев, в первую очередь молодых людей, какая ещё техника есть. На удивление самой сведущей оказалась Весалик, которая не просто рассказывала о технических аппаратах, но и описывала их. По всему выходило, что она их видела, в отличии от остальных членов семьи.
Оказалось, что есть и корабли, и подводные лодки, что было в общем-то неудивительно, учитывая, этот мир в большей степени был водным. Ещё существовали автомобили и раблеки разного назначения, не говоря уж про стрелковое оружие.
Всё это барлы создавали для своих нужд. О нуждах крестьян они не заботились, поэтому все приспособления для сельского труда были мягко говоря допотопными. Сказывалось и то, что образование чорлы и барлы получали разное. Чорлы учились лишь в школе. Редко кто из них продолжал учёбу дальше, разве что семья была зажиточной и долго откладывала деньги на обучение. Однако и в этом случае получали профессии, которые могли пригодиться в сельской местности.
Пропасть между кастами была бы куда больше, если бы не энтузиасты среди барлов, которые приезжали преподавать в школы чорлов. Правда этим шагом они навсегда закрывали для себя путь обратно. В обществе барлов они становились изгоями.
Как-то Весалик разговорилась и вспомнила свою молодость, когда служила во дворце. Провожали на службу её всей округой, пришли девушки со всех близлежащих хуторов. Всем хотелось посмотреть на ту, что выбрали для службы во дворце. Большинство из них, если не все, ей завидовали. Служа при дворце, появлялась возможность познакомиться с барлом.
Случаи, когда барл женился на девушке из чорлов были из ряда вон выходящими, об этом можно было даже и не мечтать, тем более, что такой мужчина становился изгоем для своего круга. Куда больше было ситуаций, когда мужчина-барл жил с женщиной-чорл не оформляя отношений. Разумеется, он не мог появиться в обществе со своей дамой, однако сам парией не становился. Возможно потому, что, будучи холостым, он оставался свободным для женщин-барлов. Бывали случаи, что барл так до конца жизни и жил с чорлой, и даже оставлял ей содержание и наследство общим детям.
Вот именно это и было пределом мечтаний девушек-чорлов – вырваться из деревни, познакомиться с барлом и составить себе партию, пусть и на птичьих правах. Однако куда больше было случаев, что прожив какое-то время с чорлой, барл в конце концов женился на девушке своего круга, а чорлу увольнял. Да, чтобы прикрыть совместное проживание девушку нанимали в качестве прислуги. После женитьбы же барышню увольняли, порой с неплохим выходным пособием.
С детьми от таких негласных браков было по-разному. Если дети не носили ярко-выраженных наследственных черт чорлов, к которым относился невообразимо яркий цвет глаз и светлый цвет волос, то они даже могли остаться жить в городе. В знатном обществе их, конечно же, не принимали, но на работу брали, и не только в услужении, но и на службу в городскую стражу. Если же ребёнок был с ярко выраженными чертами чорла, то выше прислуги в городе подняться было нельзя. Если отец поддерживал деньгами, то можно было получить образование и вернуться в сельскую местность, но уже не рядовым фермером.
Провожая Весалик во дворец, её напутствовали, чтобы она не упустила свой шанс. Сама же она так мечтала увидеть город, пожить во дворце, а именно туда её брали прислугой, что ни о каких связях с барлами она даже и не думала. Однако за годы службы шанс действительно представился – телохранитель из гвардии. Как-то само собой вышло, что молодые люди не только познакомились, но и полюбили друг друга. Они строили планы на совместную будущую жизнь. Мужчина был настроен решительно, даже хотел официально оформить отношения, пойдя наперекор своей семье.
Однако всему этому не суждено было сбыться. Кералус Нимрла служил у отца действующей королевы, который тогда правил. Во время визита одной из соседних держав на короля было совершено покушение. Телохранитель закрыл монарха своим телом. Пуля лишь слегка чиркнула по незащищённой части тела, не нанеся серьёзного ущерба, как думали поначалу. Однако через пару дней у молодого человека началась горячка, он впал в беспамятство и сгорел за несколько часов. Пуля оказалась отравленной. Вовремя меры не приняли, в когда опомнились появились симптомы отравления было уже поздно. Весалик провела последние часы рядом с любимым. Однако даже попрощаться им не довелось. Кералус так и не пришёл в себя.
Женщина отслужила полученный срок во дворце, больше уже не заводя отношений – никто не мог сравниться с Кералусом. По окончании службы она получила выходное пособие – маленькое по меркам барлов, огромное для чорлов. Именно на эти деньги она и купила хутор, на котором сейчас жила её семья. Ивена, который в последствии стал её мужем, она сначала наняла как работника. Он оказался и рукастый, и головастый.
Оба были одинокие. Хоть у Весалик и были сестра и брат, но за пятнадцать лет её службы во дворце они стали совсем чужими. Сначала родственники недобро встретили её. Родители уже умерли, хутор на котором они жили, дом, хозяйство перешло брату и сестре. Делить немногочисленное наследство на троих им не хотелось. Видя такой приём Весалик покинула родительский дом. Благо были деньги, не долго выбирая она купила небольшой дом и организовала своё хозяйство. Если до этого брат с сестрой даже слушать её не хотели, хоть она и предлагала им помощь. Теперь же и вовсе затаили обиду, узнав, что сестра оказалась богачкой по их меркам.
Ивену, будущий муж Весалик, был младшим из четырёх братьев. Долго жил в услужении у старшего брата. В какой-то момент понял, что спрос с него больше, как с родственника, а платят меньше, считая, что он вроде как на семью работает. В какой-то момент мужчина решил поискать заработок на стороне. Время шло, пора уже было остепениться, строить свой дом, найти жену, родить детей. Так он и отправился в странствие по хуторам, работая то там, то тут, пока не познакомился с Весалик. Она наняла его как управляющего. По существу, стал хозяином, зачастую принимая важные решения самостоятельно. Через два года они поженились, а ещё через год у них появилась двойня.
После этого разговора Весалик ещё не раз возвращалась к рассказам про дворец. Именно от неё Лелёка узнала о темнице с земляным полом под жилыми комнатами дворца, о нравах барлов, об их отношении к чорлам, служащим в замке. О том, в каких покоях живут монархи, а в каких их приближённые, а что отводится под жильё прислуги из чорлов. Где базируется гвардия, какие в ней порядки, как они служат.
Весалик рассказала о том, что нынче в гвардию в качестве стрелков берут и девушек, хотя ещё тридцать лет тому назад об этом даже помыслить не могли.
– Зачем стрелки? – не поняла Лелёка, которая уже знала, что гвардия занимается личной охраной королевы.
– Ну как же, телохранители защищают монарха, – вздохнув, добавила, – прикрывают своим телом, если надо. А стрелки должны поразить противника. Они должны думать не о том, как защитить, а о том, как попасть в цель.
– А девушки-то там зачем?
– Порой на различных приёмах дежурные гвардейцы изображают гостей. Пара-тройка из отряда переодеты в гостей. Их задача смешаться с теми и не выдавать себя. У них есть строгие правила, совсем не пить спиртного, мало есть и быть на чеку. Чтобы если что, поразить цель. Кералус говорил, что у них есть система условных знаков, как они общаются друг с другом. Если переодетые замечают что-то подозрительное, то они подают знак остальным. Таким переодетым гвардейцам проще подслушать разговоры в толпе.
– Прямо шпионы какие-то, – восхищённо пробормотала Лелёка.
– Да, – согласилась Весалик, хотя вряд ли она поняла, что сказала девушка, скорее догадалась.
– Так вот раньше, когда служили только мужчины, они не очень могли затеряться среди женщин. Ещё Кералус сетовал, что не хватаем им девушки в отряде, что на приёмах могла бы и в дамскую комнату пойти, и с другими дамами без хлопот заговорить. И скорее смогла бы приватные разговоры подслушать.
«Итак, я прожила у них полтора месяца, а потом появился квадрокоптер», – резюмировала девушка, решив, что у Корманов она всё-таки пробыла полтора месяца, а не два.
«Следом за ним появилась стража из барлов», – продолжала она вспоминать.
Раблек действительно оказался соседским. Хозяин соседнего хутора всё же потратился на приобретение умного помощника. В этот раз сосед с помощью раблека искал отбившуюся от стада овцу, во всяком случае для себя Лелёка так окрестила этих животных. На территорию хутора Корманов залетел на всякий случай, проверить, не забрело ли отбившееся животное туда.
Вот тогда-то он и увидел чужую девушку. Камера передала и цвет глаз незнакомки. Сразу стало понятно, что она из барлов, как решил сосед Корманов. Он и вызвал стражу. Не должно было быть девушка-барла на хуторе чорлов.
Явившийся отряд стражи, стал выяснять, почему чорлы удерживают у себя на хуторе барла. Почему-то стражники решили, что Лелёку удерживают силой. Пришлось ей вмешаться и защищать приютивших её людей. Стражники с сомнением выслушали девушку, но от чорлов отстали.
Явись стража через день или два, после её появления здесь, она вряд ли смогла бы помочь Корманам, хотя бы потому, что не понимала речь. Теперь же она не только стала понимать, что говорят окружающие, но и немного разобралась в особенностях взаимоотношений чорлов и барлов.
Напустив на себя высокомерный и одновременно грозный вид, она заявила, что заблудилась в лесу, как там оказалась не помнит, кто она не помнит, разве что своё имя, а эти добрые люди дали ей кров, кормили и поили её, и, вообще, помогли выжить. Она их ни в чём не винит, более того благодарна за приют и гостеприимство.
Девушка изобразила самый гневный взгляд, на который была способна и уставилась на стражников. Заодно смогла рассмотреть их, а то поначалу они все казались ей сплошными серыми пятнами. Возможно, из-за того, что форма у них была серая. Сначала Лелёка решила, что это ткань, но теперь, присмотревшись, поняла, что это скорее какой-то нетканый материал, при этом, должно быть, очень мягкий и пластичный, повторяет все контуры тела, кажется, что даже приспосабливается под них. Но больше всего девушку поразил цвет их глаз. Она уже привыкла к ярко-синим глазам чорлов, у барлов же глаза были бледными по сравнению с чорлами. Светло-серые, серые, тёмно-серые, серо-зелёные, серо-голубые – такие обычные глаза, как у людей на земле, как и у неё самой.
Если цвет волос у чорлов был яркий: светлый, сочный блондин, как у братьев Корманов, или такой же сочный рыжий, какой был у соседской девчонки, к которой тайком бегал Весалу, или же яркий с рыжинкой каштановый, как ещё у одних соседей Корманов. То у стражников цвет волос казался выцветшим в сравнении с чорлами: спокойный русый, приглушенный каштановый, с пепельным отливом, какой-то бледный, даже скорее бесцветный блондин с сероватыми нотками. Сходства со стражниками у Лелёки было куда больше: и глаза серо-голубые, да и волосы, хоть и золотисто-русые, но всё равно с каким-то пепельным отливом, что делает их цвет приглушённым, спокойным. «А ведь я-то похожа на барла», – невольно отметила девушка. Только сейчас она поняла, почему при встрече братья поклонились ей в пояс, приняли за барла. За всё время её нахождения на хуторе к ней относились с уважением и почтением. Она думала, что как к гостье, а сейчас догадалась, что скорее как к барлу.
Должно быть девушке удалось хорошо сыграть свою роль, или же стражники не решились перечить ей, уж очень строгой и гордой она выглядела. Мало ли леди из какого знатного рода, грехов не оберёшься, если не проявишь уважение. В тот момент почему-то никому в голову не пришло, как она могла оказаться в лесу, вдали от города, от дома. В любом случае цель Лелёка достигла, Корманов оставили в покое, в отличии от неё. Создавалось впечатление, что стражники даже горды тем, что нашли её.
Они требовали, чтобы она отправилась с ними в столицу, и похоже не собирались уходить без неё. Должно быть они считали своим долгов вернуть девушку в город. Объясняли это тем, что её наверняка ищут родные и долг стражи вернуть девушку домой. Более того, они даже по устройству, похожему на земной планшет, связались с какой-то базой, чтобы выяснить не пропадали ли девушки подходящей внешности.
«Да вы все тут как под копирку», – возмущённо подумала Лелёка после того, как база выдала троих пропавших с её приметами. Покидать Корманов вовсе не входило в её планы, здесь она чувствовала себя в безопасности, ей было комфортно и уютно, к тому же ей очень нравился Ивену, и похоже это было взаимно. Лелёка подыскивала доводы, чтобы остаться, но ничего не приходило ей в голову. Тут она заметила, что Весалик подаёт ей знак зайти в дом.
Попросив стражу подождать, девушка скрылась в горнице след за хозяйкой дома.
– Поезжай с ними, там твоё место. Найдут твою семью, они же должно быть извелись, разыскивая тебя. Ты их не помнишь, а они-то тебя помнят, и страдают, мучатся от того, что не знают где ты, – быстро шёпотом заговорила женщина.
Лелёка хотела было сказать, что её никто не ищет, но смолчала. Весалик же продолжала, словно услышав её мысли:
– А если семью не найдут, в городе ты скорее сможешь устроиться. Негоже барлу жить в деревне приживалкой. В городе ты сможешь найти работу, а со временем и замуж выйти. Там ты скорее устроишь свою судьбу.
С таким напутствием Лелёка и отправилась вместе со стражей в город. Девушка поняла, что Весалик рада сбыть с рук странную гостью. Наверно наличие в доме девушки с серыми глазами было небезопасно для семьи, что подтвердило появление стражи. Что ж, наверно ей будет безопаснее среди похожих на неё людей, да и затеряться в городе скорее всего будет проще.