Текст книги "Моя персональная заноза (СИ)"

Автор книги: Мира Топаз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Глава 29

Веки будто чугунные не поддаются, тело закаменело от сна на диване, и теперь каждое движение распространяет по коже рой иголок.

На улице только-только светает, и я слишком этому удивлён, проспать столько времени для меня редкий случай. Видимо организм набирался сил после потасовки с отцом моей занозы. Кстати о ней.

Хватаю телефон, надеясь увидеть пропущенный, ну или хотя бы маленькую короткую смс, но ничего. Пара звонков от матери, пару смсок от сестры.

Ну Ника, ведьма ты этакая, не дам тебе покоя сегодня.

Хорошо, что сменная одежда есть в комплексе, привёл себя в более менее приличный вид, что бы не пугать родителей, и на такси добрался до дома.

– Сынок, – прикрыв ладошкой рот, мама рассматривала меня со всех сторон, – что случилось? Ты подрался?

– Ма, ну ты чего не спишь? Всё нормально, – скупо ответил, проходя на кухню.

– Я переживала, ты обычно предупреждаешь, если не приходишь ночевать, а тут такое, Господи, что ж случилось?! Ты в больницу обращался? Может в полицию пойдём?

– Ну, ма, сказал же нормально всё, кофе хочу, отец спит ещё?

– Спит, что ж ему ещё делать?! Через пару часов встанет, снова собирался к Одинцову, вытрепет этот человек ему все нервы, уже похудел, а дальше что? Седина со всех сторон лезет, и ты ещё, доведëте меня, – мама наконец то закончила причитать, и уселась на стул.

– Кофе будешь? – спросил матушку, которая с прискорбным видом разглядывала моё лицо.

– Ого, вот это тебе досталось, повод то хоть был? – хохотнул вошедший в халате отец.

– Был, кофе?

– А ты чего это не спишь? Рано ещё, – оживилась мама, начиная копошиться в холодильнике. В животе заурчало, а я даже вспомнить не могу когда ел последний раз, видимо сутки назад.

– Так тебя рядом нет, пошёл искать, – пожал плечами батя, со смеющимися глазами разглядывая меня.

– А я сына пошла искать, – снова этот взгляд на моё подбитое лицо.

– А сын твой видимо искал кулак подходящий под его лицо, – засмеялся отец, я не удержался и слегка улыбнулся, хотя в пору было тоже смеяться над ситуацией, но разбитая губа, сдерживала порыв.

– И чего это вы тут смеётесь в такую рань, – заспанная сестрёнка появилась на кухне, ну вот, вся семья в сборе, – вау, вот это тебя отметелили, – приподняв брови, подошла в плотную, тыкая пальцами в меня, проверяя где болит.

– Ну вот и ладненько, всем доброе утро, жрать хочу, и мне по делам надо, – потрепав мелкую по голове, под её улюлюканье, уселся аккуратно за стол.

Наконец-то внимание перешло младшей, а на столе появилась еда.

Набив живот до отвала, на скорую руку принял душ, и собрался в университет. Мне бы морду в порядок привести, подлечить чутка, но ждать ещё несколько дней, чтобы увидеть Нику, желания не было. Пацаны поржут и успокоятся, а мне жизненно необходимо узнать почему эта вредная колючка меня игнорирует.

Закинув таблетку, которую дала мама, вышел в гостиную.

– Отец, как дела с Одинцовым? Помощь нужна?

– Не переживай, сын. Эта гнида за всё ответит, я тебе обещаю, своё вернём ещё и сверху заплатят, помнишь дядь Гошу, он так высоко забрался, и так во время встретился, поделился с ним ситуацией, он сказал поможет, мы этой твари воздух перекроем, бизнес его на щепки разберём, так дела не делаются, как он поступил с нами, пускай теперь отвечает.

– Рад слышать, пап. Не переусердствуй главное, своё забери, чужого нам не надо, сами заработаем, а ему я уверен прилетит по заслугам, не стоит руки марать об это дерьмо.

– Может ты и прав, сынок, – похлопал меня по плечу и пошёл наверх, а я вышел на улицу.

Сегодня от пасмурной погоды не осталось и следа, солнце нещадно палило на небе, но ветер был прохладный, но в общей сложности было очень даже приятно находится на свежем воздухе.

Конец сентября давал о себе знать. Посмотрел на машину, но желания садится за её руль не появилось. Железный конь стоял рядом, притягивая взгляд. Натянул шлем, может потом и пожалею, когда действие таблетки закончится, но это будет потом, сезон уже заканчивается, и потом получится сесть только весной. Грех не прокатится в такую погоду.

Мотор отозвался глубоким рыком, хорош, сто шестьдесят три лошадки моего Харлея, явно застоялись. Пора вас выгулять. Натягиваю чёрный хламину шлем, и сажусь резко газуя.

– Вооот так! – взревел вместе с мотором.

Глава 29.2

– Эй Новиков!?

Подзываю парня на парковке, он же вьется около моей девочки, может видел ее сегодня. Снимаю шлем, и поворачиваюсь лицом.

– Ойё, кто это тебе так подправил? – окидывая внимательным взглядом лицо.

– Видел Веронику? – проигнорировал вопрос, перешел сразу к делам насущным, некогда мне язык чесать.

– А должен?

– Ты ж трешься около нее, как кот мартовский, вот и спрашиваю, – сам сказал, сам взбесился, – и не лезь к ней, понял?

– Тебя забыл спросить, – Серый закатил глаза, явно намереваясь уйти.

– Тебе подоходчивее объяснить может? – подошел вплотную, вкладывая в голос всю сталь.

– Так это ты кому то уже пытался объяснить, – обводя лицо пальцем в воздухе проговорил парень, – и как успехи?

– Серый, не зазнавайся, тебя уж точно одной левой умотаю, – процедил сквозь зубы.

– Ладно уж, одной левой, давай хотя бы правой.

– Хочешь узнать? – схватил Новикова за грудки.

– Да хорош, Север, не трогал я ее, нравится, да, но отвечать взаимностью она мне не собиралась, хорошая девчонка, приятно с ней поговорить, есть о чем, мозговитая, не то что эти, – махнул в сторону двух проходящих мимо расфуфыренных куриц.

– Вот и ладно, – психанув, помчался искать ее группу.

как психованный влетел в кабинет посреди пары. Толпа студентов уставилась во все глаза, Марго с надеждой во взгляде приподняла свой зад со стула, но наткнувшись на мой холодный взгляд, осела.

– Молодой человек, вам чего? – голос преподши прохрипел, будто она курила сутки напролет.

– Ошибся, – ответил коротко, еще раз окидывая аудитории взглядом.

Её здесь нет. Где ты черт возьми?!

Просидев добрых пол часа на подоконнике, мозговал. Пропускает? На нее это не похоже! Да и меня бы избегать, пропуская учебу, она бы не стала.

Закончилась пара, и толпы учеников начали выходить из аудиторий. Зацепился взглядом за темную копну волос. Это ведь та девчонка, что была с нами в больнице. Может что-то знает.

– Эээй, – кричу как ополоумевший на весь коридор. Обернулись к слову все, включая черноволосую, – ты, ты, – поймав ее взгляд, подошел к ней ближе.

– Я Диана, – представилась девушка щуря черные глаза, – чего тебе Северский?

– Ты Нику не видела? – понял, что представляться мне не обязательно, сразу перешел к делу.

– Видела, вчера, у нее температура поднялась, после пар надеюсь смогу ее проведать.

– Но вчера же нормально все было, никаких признаков простуды, – сжимая кулаки пробубнел скорее сам себе, чем своей собеседнице.

– Евгений Александрович говорит, что это не простуда, – пожала плечами смотря куда то в сторону.

– А что тогда?

– У нее с детства так, когда сильно перенервничает, температура держится пару дней, потом становится легче.

– Боже, я идиот, – но кто же знал, что так бывает?!

– Ага, – кивнула Диана и развернулась как ни в чем не бывало пошла дальше на пары.

Глава 30

Кивнул женщине попридержавшей для меня дверь.

– Спасибо, – крикнул вслед, и зашёл а лифт.

По пути купил цветы, фрукты, конфеты.

Стою под дверьми квартиры и с упорством жму на звонок. Вот черт. А если она спит. Убрал палец с кнопки, которую секунду назад вдавливал в стену, и уткнулся взглядом в дверь.

Слышу как проворачивается ключ в замочной скважине, и дверь открывается. Конечно это не Ника, и даже не Евгений Александрович, которого я ожидал увидеть.

Женщина от тридцати до сорока, с прищуренными глазами прошлась по мне взглядом, и едко хмыкнула. Мама? Генетика у Ники будь здоров, такую ещё подыскать надо. Стройная, с идеальным маникюром и волосами. Макияж уже с утра, никаких тебе халатиков и домашней одежды, брюки и рубашка, туфли на каблуке.

– Нагляделся? Я Ольга Владимировна, дочь Вероники, ты к ней? Или дверью ошибся? – строгий голос, ввёл в ступор, вот вообще не похоже на Нику, просто параллельные вселенные какие то.

– Да, к Нике, можно? – стараюсь быть как можно вежливее.

Как то, с Евгением Александровичем попроще было, в морду дали друг другу, посмеялись, и ладненько.

– О, Артём, я всё думал, когда ж ты появишься, – со смешком в голосе, в коридор зашёл папа Вероники.

– Не поняла, это вы друг друга что ли? – приподняв брови, Ольга Владимировна тыкала в воздухе пальцами на наши подбитые лица.

– Ага, познакомились, – крепко пожал руку мне, забирая пакеты, – проходи, вторая дверь налево, Ника там.

– Интересно, однако у вас, – сделала заключение женщина, закрывая за мной дверь.

– Не думаю, что интереснее, чем у тебя в Америке, – сарказм так и сочился в голосе мужчины и я решил не мешать назревающим баталиям, скинул обувь и прошёл по коридору вглубь квартиры.

Глубоко вздохнул перед дверью, и слегка постучался.

Приоткрыл дверь, оглядывая пространство. В комнате немного пахло медикаментами, и около кровати стола капельница. Чувство вины, затопило по новой.

– Привет, – прошелестела Вероника, – проходи, скоро закончится, – взглядом указала на бутыль с лекарством висящий над кроватью.

Сунул руки в карманы джинс, ступая на ворсистый ковёр.

– Как ты?

Присел рядом с ней на кровать, хотя видел пуфик недалеко от неё. Принципиально выбрал место поближе.

– Уже лучше, – слабо улыбнулась, – а ты как здесь?

– Звонил, писал, искал, думал уж в розыск подавать, – решил пошутить, – а ты здесь, – мотнул головой в сторону лекарств.

– Прости, я даже не знаю, где телефон, – слегка пожала плечиком.

С иголкой в руке она казалась совсем хрупкой и беззащитной.

– Мне жаль, Ника, не думал, что такое может случиться, это ведь из-за драки? Диана сказала, что ты перенервничала, – взял её ладошку, и переплел пальцы.

– Думаю это не только из-за неё, много чего случилось в последнее время, вот собственно к чему это привело, – её пальчики немного шевелились, создавая иллюзию поглаживания.

– Всё равно я виноват, прости, не хотел тебе навредить, – шарил взглядом по её лицу.

– Да, правда, всё нормально, я рада что ты пришёл, посидишь со мной немного? – на сто процентов уверяю, что мои глаза сейчас вылезли из орбит.

– Хоть весь день, – выдал, улыбаясь во все свои тридцать два.

– Не очень то радуйся, на твоей совести слишком много грехов, – пытаясь скрыть улыбку проговорила девушка, отводя взгляд.

– Я тебе исповедуюсь, и мы будем жить в любви и согласии, договорились?

– Мне нужно будет подумать, после твоей исповеди, но я пока к ней не готова, так что может быть кино посмотрим? – щуря хитрые глазки, смотрит на меня.

Но у ж нет дорогая.

– Давай сейчас исповедуюсь, а ты просто слушай, тшшшш, – прикладываю пальцы к её губам, когда понимаю что она начинает протестовать.

Не получится, девочка, играть мы будем по моим правилам, хоть и с твоими поправками.

– Я слишком хорошо знаю цену не договорённостям в наших реалиях, поэтому обсудим всё на берегу.

Не думал, что этот разговор наступит так быстро, да и до сих пор слабо верится, что-то на сдаётся мне. Глубоко вздохнул, подняв голову к верху.

– Тëм, позови папу, капельница закончилась.

– Я сам.

Тянусь пальцами к блокатору, прокручивая колёсико, следом аккуратно вынимаю иголку, под встревоженным взглядом Ники, прикладываю ватку и накрываю лейкопластырем, всё как мама учила. Руки помнят.

– У тебя хорошо получается, спасибо.

– У меня мама врач, – улыбнулся на её реплику, – Вероника, взял её ладошки себе в руки, я хочу чтобы ты стала моей девушкой, меня тянет к тебе, слишком сильно, я устал с этим бороться, и больше не хочу, да и нет больше повода это делать, хочу быть рядом с тобой, обнимать, целовать, поддерживать когда это нужно, ты не очередная, ты будешь единственной, если только этого захочешь, ни одна из тех кто была не заставляла его биться в два раза быстрее, – стучу ладонью в грудь, и не могу сдержать улыбки, когда вижу румянец на щеках моей девочки.

– Это правда? Ты правда хочешь быть со мной потому что, Что-то чувствуешь, а не из спора или ещё всякой чуши, – поднимаю брови в удивлении.

– Абсолютная правда, только ты и я, ты согласна? – говорю серьёзно, вглядываюсь в её красивые глаза.

Слегка кивает, а я делаю громкий выдох, похоже я не дышал в ожидании ответа.

Тяну её за ладошки, заключая в объятия, как же хорошо, её сердце так же как и моё разгоняется до запредельной скорости, и я абсолютно точно уверен что её тоже потряхивает, когда мы жмемся друг другу ещё сильнее, будто пытаемся наверстать упущенное.

Вдыхаю сладковатый запах волос, и приподнимаю её лицо за подбородок, поглаживая большим пальцем скулу. Красивая, ведьма. Даже сейчас с немного взлохмаченными волосами, и бледноватой от болезни кожи, она невероятная.

– Люди будут много болтать, Ника. И ты должна быть к этому готова, ты должна доверится мне. Мы должны доверять, иначе нету смысла начинать всё это, – запускаю руку в её волосы и пропускаю их между пальцев, ей нравится, чувствую, поэтому повторяю.

– Марго беременна, – продолжаю я, чувствуя как напрягается девчонка в моих руках, крепче прижимаю, не даю отстраниться, – не от меня! Меня бы здесь не было, если бы был хотя бы малейший шанс на то, что этот ребёнок мой, – Вероника кивает, и снова прижимается, умница моя, – зная наших местных, слухи пойдут, думаю и Марго поспособствует этому, в жизни бывает всякое и у каждого из нас есть прошлое, так ведь? Люди существа завистливые, найдут как и где подгадить.

– Я тебя поняла, будет тяжело, – говорит заглядывая в глаза.

– Но оно ведь того стоит, – проговариваю, наклоняясь к её губам, – сдавайся Ника, поцелуй меня сама, – шепчу в чуть приоткрытые губы, и через секунду чувствую как она осторожно прикасается ко мне.

Я точно без царя в голове, потому что слышу как приближаются её родители к комнате, но оторваться от не могу. Слишком долго этого желал, слишком остро всё ощущается.

Всё Северский, туши свет, кидай гранату.

Эта девочка, моя ахиллесова пята.

Моя ведьма.

Заноза, которая застряла в самом сердце.

_____________________________________________________________

Здравствуйте, мои дорогие!

Хочу поздравить всех с наступающим новым годом!

Счастья, любви, добра, и исполнения всех ваших желаний!

Самое главное забыла, будьте здоровы и не болейте!

Всем спасибо, что читаете мои истории, я это очень ценю.

Глава 31

Бум бум бум.

Оглушающие удары сердца сводят меня с ума. Его запах, губы, прикосновения, Северского слишком много. До сих пор не могу поверить, что я сделала это, поцеловала. Сама.

– Вероника, – слышится голос матери, и я заставляю себя посмотреть на дверь.

– Что мама?

– Я считаю, это не допустимо, что за парни? Когда ты такой стала? Я не так тебя воспитывала, хочешь повторить мою судьбу, родить в восемнадцать и видеть только какашки, да пеленки? – на взводе мать влетела в комнату гордо вскинув подбородок.

– Только не говори, что ты сейчас серьезно? – отец грозно и совсем невесело хмыкнул. Желваки на его лице заиграли, а вся его застывшая фигура выражала напряжение.

– Не встревай, Жень, я тебе дочь оставила, а тут такое.

– Какое, Ольга? – сквозь зубы процедил отец.

– Да, мам, какое? Познакомься, кстати, это мой парень Артем Северский, – кинула мимолетный взгляд на отца, тот подмигнул и улыбнулся одним уголком губ, – и нет, рожать я не собиралась, пока не закончу университет, и знаешь, если такое и случится, своему ребенку, я никогда не скажу, что он был обузой, я буду его любить и во всем поддерживать…

– Я не говорила, что ты обуза, – не дав договорить, мама перебила, хватаясь за край рубашки.

– Правда? А как же "видеть только какашки, да стирать пеленки"? Мам, у тебя жизнь плохая была? Насколько я знаю, папа делал и продолжает делать, все для нашего комфорта, и прекрасно с этим справляется! – улыбнулась папе, и продолжила, – ты никогда не нуждалась в деньгах, еде и одежде, так ведь? И ты сама решила оставить ребенка, будучи молодой девушкой, и я тебе правда благодарна, что дала право на жизнь. Но я уже выросла мам, мне почти девятнадцать, я в праве, учиться на собственных ошибках.

Мама недовольно поджала ярко накрашенные губы, но промолчала.

– Я думаю тебе пора, Оля, – отец сложил руки на груди, и грозно свел брови к переносице.

Он сильно расстроился услышав ее слова про судьбу матери, он н и понятно. Он всю жизнь души в ней не чаял, любил, оберегал, все для нее делал. А для нее семья оказалась в тягость.

– Прости, за это, – сказала Артему, когда родители наконец покинули комнату.

– Не страшно, ты как? – прижал меня к себе, снова зарываясь в волосы.

– Думаю просмотр фильма придется отложить, хочу с папой побыть, он расстроен, – обвила его руками, прислушиваясь к биению сердца.

– Я заметил, не буду настаивать, тогда проводишь?

Подняла голову, вглядываясь в его глаза, неужели это правда? И он мой?

Встала на носочки и потянулась к нему губами, мне показалось, что Тема рыкнул и за затылок притянул лицо в плотную, сам впиваясь в мои губы, жадным поцелуем.

В квартире царила идеальная тишина, отсюда я подумала, что мамы уже здесь нет.

Заглянув по пути на кухню, увидела отца.

Он сидел за столом опустив голову на руки. Сердце защемило, ему больно. Вышла тихонько, прикрывая за дверь.

Артем стоял в коридоре уже обутый с накинутой косухой.

– Я позвоню тебе, как доберусь до работы, найди свой телефон пожалуйста, а то мне снова придется прорываться в твой дом.

– Я не против, – слегка улыбнулась подходя ближе. Никогда в себе не замечала кокетку, сейчас же она норовит из меня вылезти через каждую секунду.

Закрыв дверь за парнем пошла на кухне. Со спины подошла к папе, и крепко обняла.

– Ты лучший, пап, и заслуживаешь счастья! Хватит мучить себя, отпусти.

– Никогда не думал, что услышу такие слова от нее. Прожив бок о бок столько лет и подумать не мог, что для нее все это в тягость. И судьбой она своей оказывается не слишком довольна, – хмурясь проговорил папа, растирая виски.

– Я тоже удивлена, пап. Вообще думала, что мы одна из идеальных семей, ну знаешь как в фильмах, поэтому моей состояние сейчас, это полнейший шок. Но мы ж бойцы, правда?

– Правда, дочь! Прорвемся!

Глава 31.2

Мы провели с папой весь день, много разговаривали, смотрели кино, и ели вкусную еду.

– Хороший парень он, – в конце вечера произнёс папа, заметив как я снова глупо улыбаюсь телефону, на очередное сообщение Артёма.

– Да, наверное! Страшно мне пап, доверять кому то страшно, я себе то иногда до конца не доверяю, – улыбнулась, подсев ближе к отцу.

– Это да, но… Доверие должно быть, иначе смысла нету, – заметила, что у него зазвонил телефон, но отклонил вызов. Этот была мама.

– Артём тоже так сказал, и попросил доверять ему, а я… Всё так быстро… Боюсь всё испортить.

– Это нормально, правда. Просто расслабься, ты девочка у меня умная, вы должны больше говорить, это всегда помогает. Общайтесь и делитесь своими мыслями и переживаниями, не держи в себе, ревность, злость, только так сможете построить что-то настоящее. Цените друг друга, дочка. Я же не слепой вижу, как ты на него смотришь, да и он также, – папа хмыкнул, снова отклоняя вызов.

– Мама? – кидаю взгляд на его телефон, он лишь кивает, но видно говорить об этом не хочет.

– Пускай уезжает в Америку, к своему Джоджу, мы и без неё справляемся не плохо, – отвечаю на сообщение Артёма, что сегодня подъезжать не стоит.

– Они расстались, а твоя мама хотела вернуться в семью, – как-то слишком устало проговорил, зажимая переносицу двумя пальцами.

– Чтооо!? – воскликнула, и даже соскочила с дивана.

Для меня это была дикость, как такое вообще возможно? Она бросила нас, уехала к другому мужчине, продержалась месяц, и решила вернуться к отцу. Это уже слишком.

– Пааап, даже не думай, нет! Ты что себя не уважаешь? Да как так то? Ты меня учишь отношениям, а сам хочешь принять её, после другого мужика? Хочешь ведь? Я вижу, что хочешь. Пожалуйста, зачем ты себя мучаешь?

– Люблю её потому что, проживёшь столько как я поймёшь.

– Но она тебя не любит, иначе не ушла бы к другому, – вижу как кривится его лицо, делаю ему больно, но будет то ещё хуже, в следующий раз. А следующий раз будет, бросила ради другого один раз, бросит и второй раз.

– Ника, – практически прорычал папа в мою сторону, а у меня от обиды полились слезы.

Я дочь своей матери, но её поступок никогда не приму.

Нельзя же так с чувствами человека.

Развернулась и пошла в коридор, обувая кроссовки, мне срочно нужен свежий воздух.

– Вероника, куда? – папа окликает меня в уже дверях.

– Прогуляться, – шепчу и закрываю дверь.

Пускай сам разбирается, если меня не хочет слушать.

Смотрю на свой телефон, звонит мама. Она оказывается умеет набирать мой номер. За прошедший месяц она позвонила столько раз что можно на пальцах сосчитать, причём, одной руки.

– Да, – слишком резко отвечаю, и нервно втягиваю свежий воздух выходя из подъезда.

Прохлада окутывает, остужая нервы. Что стало с моей привычной жизнью за какие то несколько недель?

– Вероника, где твой отец? – не удивительно, хмыкаю про себя.

– Дома, а я нет, – отрезаю сразу, нет желания разговаривать, после того что услышала, я совсем не знаю свою мать. Она будто стала чужой за этот месяц.

– Вероника, послушай, мне очень нужно поговорить с твоим отцом, мы с ним наделали много ошибок.

– Может быть ты сделала эти ошибки? Он любит тебя, к ты им пользуешься? Как ты так можешь, мам? Он столько для тебя сделал, а ты… Ты правда хочешь вернуться к нему?

– Правда, я скучаю по вам, – тихо прошелестела мать, и мне даже стало немного жаль её.

– До следующего очередного? Мы не перевал мама, мы живые люди, я думаю тебе стоит вернуться в Америку, так и сказала папе.

– Да как ты смеешь? – взвизгнула мама на том конце трубки, – я же тебя воспитывала восемнадцать лет, а сейчас что мать не нужна стала?

– Не переиначивай, мам! Это ты ушла от нас, – обхватила себя одной рукой за плечи, и тихо всхлипнула.

Мокрые дорожки на лице обдувал осенний ветер, а в телефоне повисла оглушающая тишина.

Мне кажется она наконец-то поняла, что я точно не смогу принять её поступка, и наши отношения не станут как прежде.

Мать продолжала обиженно сопеть в трубку, а решила закончить этот разговор, и нажала на отбой.

Прошла за дом, и села на скамейку.

В два клика на брала номер, слушая гудки.

– Скажи, что ты передумала, потому что я уже скучаю, – бодрым голосом заговорил Северский, заставив меня улыбнуться сквозь слезы.

– Я на скамейке за домом, недалеко от детской площадки, – проговорила хлюпая носом.

– Еду, – от радости в его голосе не осталось и следа, ответил серьёзным тоном и скинул вызов.

Не знаю сколько просидела без движения, в голове гудело, а тело уже затекло от сидения на неудобной лавке. Я даже не заметила, как над головой сгустились тучи и начал накрапывать дождь, хотя с утра папа говорил, что погода потрясающая.

Подняла голову к нему, подставляя лицо под мелкие капельки, которые смешивались со слезами. Может я не права, и мне стоит отступить от своей точки зрения, пускай папа пробует снова. Возможно сидящая во сне маленькая девочка, хотела этого, чтобы всё вернулось на круги своя, стало как прежде.

Но ясная голова твердила, как прежде не будет. А если это повторится, то мне придётся во второй раз собирать отца по кусочкам.

Он хороший человек и явно не достоин такого отношения к себе.

– Ника, – широким шагом в мою сторону двигался Артём, заболеешь ведь, дурёха, – обнял меня, крепко прижимая к себе.

– Не хочу домой, – вцепившись в него пальчиками, подняла глаза.

– Пойдём в машину, там теплее, – парень переплел наши пальцы, и повёл в сторону двора.

– Она хочет вернуться, представляешь? Сначала бросила папу ради другого мужчины, меня оставила, а теперь вот. Явление Христа народу, – не выдержала, и на эмоциях выдала, вглядываясь в напряжённое лицо Северского.

Может конечно зря, вовлекаю его в нашу жизнь, и мы не том уровне отношений, когда стоит рассказывать семейные драмы, но я так почувствовала.

– А твой отец как отреагировал? – запуская меня в тёмный салон чёрного внедорожника, спросил Тëма, быстрым шагом обошёл машину и залез на водительское сиденье.

– Я думаю, он позволит ей вернуться, – невесело пожала плечами, – а также думаю, что потом ей снова надоест играть в семью, и она уйдёт, и вот уже тогда я не знаю, что будет.

– Иди сюда, – он открыл руки для объятий и снова прижал меня к себе, – всё будет хорошо.

Его руки блуждали по спине, гладили волосы, массировали шею.

На улице разошёлся не на шутку дождь, тяжёлые капли барабанили по стеклу, сумерки сгущались, а мне наконец то стало спокойнее. Слезы высохли, сменяясь тоской по былому.