Текст книги "Цивилизованный развод (СИ)"

Автор книги: Мира Айрон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– В смысле? Кто звонил?

– Да.

– Мой племянник Матвей, директор этой клиники.

– Спасибо вам, доктор, – серьёзно и вежливо сказала Ольга. – Вы мне очень помогли. До свидания!

– Как «до свидания»? Почему вы убегаете? Что-то не так?

Казалось, доктор был изумлён и озадачен. Ольге не хотелось обижать его, но и душу выворачивать наизнанку она больше не собиралась. Тем более, что после эмоциональной и напряжённой беседы с прошлым «Генрихом Яковлевичем», ей действительно стало несоизмеримо легче, глупо это отрицать.

Несмотря на снедающее её чувство стыда, Ольга начала жить полной жизнью, дышать полной грудью. Она словно оттаяла, отогрелась, зашевелилась легче и свободнее. Да, она стала свободнее. Её ничто не угнетало, не давило, не пригибало к земле. Даже коллеги на работе заметили произошедшие с ней перемены.

Однако вины с самозванца это не снимает… Он обманул её, без спроса проник в её душу и мысли. Она, значит, мучается от стыда, а он, похоже, прекрасно себя чувствует.

– Всё хорошо, доктор! Просто мои планы несколько изменились, и произошло это буквально час назад. Я не могла не прийти, если уж записалась на приём, но сейчас мне пора. Спасибо вам огромное!

– Да не за что, – пожал плечами Генрих Яковлевич. – Но думаю, клиника обязана вернуть вам деньги, которые вы заплатили за консультацию. Пожалуй, я подойду в регистратуру. Вы очень спешите?

– Да, доктор, я спешу. А возвращать ничего не нужно, – Ольга уже была у выхода из кабинета.

– Хорошо, как угодно, – доктор непонимающе покачал головой и вновь сел за стол.

Вот опять ей стыдно. Но не может же она рассказать Генриху Яковлевичу правду о том, как его племянник забавляется в свободное от работы время, прикрывшись именем дяди.

… Ольга быстро нашла кабинет директора клиники, но в приёмной ей навстречу поднялась секретарь – высокая и стройная темноволосая девушка лет двадцати пяти. Судя по бейджу, ещё одна Ковалевская. Так-так. Семейное дело, значит. Но фамилии две, значит, и семьи две.

Полина Ковалевская наотрез отказывалась пропустить Ольгу к шефу, поскольку та не была записана на приём. Ольга спокойно, но твёрдо настаивала. Видимо, директор услышал разговор, потому что через пару минут появился в дверях собственной персоной.

– Здравствуйте-здравствуйте, Ольга! А я вас ждал.

Казалось, он ничуть не удивился её появлению в приёмной, смотрел, улыбаясь, на смущённое и возмущённое лицо Ольги.

– Полина, не советую противиться, это чревато, – директор поднял тёмную бровь. – Пропусти.

– Но Матвей… Викторович, посетительница без записи…

– Ничего страшного, Полина, это повторный приём. Правда, Ольга?

– Да, – подтвердила Ольга, соглашаясь. К ней вернулось присутствие духа. – Ещё какой повторный!

– Хорошо, – Полина была не в восторге, но подчинилась.

– Только не бей, ладно? – Матвей закрыл двери в кабинет и выставил вперёд ладони, словно обороняясь. – Хватило одного раза.

– Знаете, – Ольга намеренно не стала проходить, остановилась у двери. – Я ведь приехала, чтобы попросить у вас прощения и поблагодарить за приём, а теперь даже не знаю, как быть. Вы, оказывается, самозванец. Шарлатан, который, пользуясь служебным положением, просто-напросто развёл меня, узнал мои тайны. Вы нарушили всё, что возможно нарушить, это просто за гранью, – то, что вы сделали! А ещё возглавляете такое серьёзное учреждение! Теперь понятно, почему вы не стали привлекать меня к ответственности за нападение на вас. Ещё бы! Вы хоть понимаете, какой шум я могу поднять в связи с произошедшим? Вы являетесь директором клиники, но похоже, такие понятия, как «репутация», «профессиональная этика» и «порядочность» – пустой звук для вас. Весьма странно!

– Поверь, если бы я хоть на секунду заподозрил тебя в том, что ты можешь поднять шум и пожаловаться на меня, я бы не затеял никакого лицедейства. Но я видел, что ты не такая. И что тебе нужна срочная помощь, встряска. Попытайся понять меня, если не можешь пока простить.

– Как вы могли быть уверены, что я не подниму шум, если видели меня всего пару минут?!

– А вот. Знал, и всё. У меня вообще ощущение, что я знаю тебя всю жизнь.

– Угу, – недоверчиво пробурчала Ольга, а сама подумала: «Мели, Емеля!».

– Ольга, давай будем считать, что я уже ответил за свой поступок? Мы квиты. Я ждал тебя, знал, что вернёшься, захочешь принести извинения. Если бы ты не приехала в течение недели, я нашёл бы тебя сам.

– Зачем это? Зачем меня находить? – с подозрением спросила Ольга. – И как давно мы перешли на «ты»?

– Ты можешь обращаться ко мне на «вы», если тебе так больше нравится. А найти хотел по личным причинам. О них говорить пока рано. Проходи, присаживайся, раз уж нам удалось преодолеть сопротивление Полины.

– Я не буду присаживаться, тут постою. Я ненадолго. Выслушаете?

– Да, конечно, выслушаю. Ты же для этого пришла, а я тебя для этого ждал. – Матвей подошёл и встал рядом, сложив руки на груди. – Тогда и я тут рядышком постою. А то как-то неприлично, если я буду сидеть, а ты – стоять.

Сегодня он был в чёрной рубашке и очередных идеально сидящих джинсах. Похоже, этот человек намеренно игнорирует деловые костюмы.

– Извините меня, пожалуйста! Я вела себя недопустимо. Такое впервые случилось со мной. Не знаю, что на меня нашло. Понимаю, что оправдать мою несдержанность невозможно.

– А ещё?

– Что ещё? – Ольгу смущало то, как близко он стоит, и то, как пристально смотрит.

– А где «Спасибо, доктор»?

– А вы доктор?

– Конечно. Я врач-репродуктолог. Иначе как бы я, по-твоему, возглавил клинику?

– Вот, – Ольга достала из сумки пакет с коньяком. – Спасибо вам, доктор! Вы мне, действительно, очень помогли, хоть и поступили крайне непорядочно и безответственно. Примите, пожалуйста!

– Обязательно приму, хотя обычно этого не делаю. Но от тебя приму, – Матвей взял пакет из рук Ольги.

– Прощайте, – Ольга повернулась к двери.

– А вот это нет, – Матвей сделал неуловимое движение и преградил выход, встав у двери.

– Как это? – опешила Ольга, пряча глаза от его пристального взгляда.

– С благодарностью мы разобрались, а с прощением – ещё нет.

– Послушайте, наглости вам не занимать!

– Бить будешь?

– Да идите вы… – Ольга устало и обречённо села на ближайший стул.

– Вот и лёд тронулся, – с удовлетворением отметил Матвей.

Убрав коньяк в шкаф, придвинул поближе к Ольге стул и тоже сел.

Ольга молча смотрела на него. Она вообще перестала что-либо понимать. Казалось, её жизнь полностью вышла из-под контроля и продолжилась по каким-то новым законам.

– Оля, я приму твои извинения, если ты примешь моё приглашение поужинать. Это будет ужин в дружеской атмосфере, приятная беседа. У меня есть стойкое ощущение, что мы не всё с тобой обсудили. Ощущение недоговорённости.

– То есть, о том, что и вы должны как следует попросить прощения, даже речи не идёт? Или считаете, вполне достаточно слов: «Ну пойми» и «мы квиты»? – Ольга продолжала с интересом смотреть на Матвея.

Он настолько наглый и самоуверенный, что это даже забавно.

– Идёт. И это мы тоже обсудим, но не здесь, а в неформальной обстановке. Рабочий день подходит к концу, и я уже могу уйти.

– Видите ли, – Ольга сделала ещё одну вялую попытку отказаться. – Мне нужно ещё добираться в Истру. Я живу там. Потому завишу от расписания общественного транспорта.

– Это вообще не проблема. Я сам тебя отвезу. Не переживай, на чай напрашиваться не буду. Рука у тебя очень уж тяжёлая, хоть с виду ты хрупкая. Договорились?

– Договорились.

В черных глазах Матвея мелькнула радость, а Ольга поняла, что, кажется, с её стороны это капитуляция не только в отношении совместного ужина.

Глава четвёртая

– А где мы будем ужинать? – спросила Ольга, чтобы хоть о чём-то спросить, а не сидеть, словно в рот воды набрав, как курсистка на первом свидании.

Она и вправду очень переживала. Ольга вдруг поняла, что впервые едет в автомобиле вдвоем с каким-то чужим мужчиной. До этого дня она ездила из мужчин только с Даней или с отцом. Неожиданно оказалось, что это очень волнующее и странное ощущение, – поездка вдвоём с малознакомым красивым мужчиной. А Матвей, будто специально, сидел рядом весь такой загадочный, в тёмном полупальто, и задумчиво смотрел на дорогу.

– Будем ужинать в ресторане. А что?

– Надеюсь, у них нет дресс-кода, – пробормотала Ольга себе под нос.

– Даже если и есть… Ты выглядишь просто потрясающе. Тебе идёт чёрный цвет: он оттеняет твою бледную кожу и светлые волосы.

– Кажется, я напросилась на комплимент, – улыбнулась Ольга. – Спасибо.

– Конечно. Если ты надеялась своим строгим нарядом усмирить моё воображение, то я тебя разочарую. Есть мужчины, которым нравится загадка, тайна. И я из их числа. Тут такой простор для полёта фантазии и игры воображения…

– Вы нарочно ставите меня в неловкое положение и заставляете краснеть, да?

– Дааа, – довольным голосом протянул Матвей и бросил на Ольгу быстрый взгляд. – Буду вести себя провокационно, пока ты не начнёшь говорить мне «ты».

– Можно подумать, потом вы резко станете сама скромность и больше не будете провоцировать меня.

– Наконец-то ты стала язвительной и начала шутить! Ты очень остра на язык, и мне это нравится. Жаль, что мало шутишь.

– Людям не всегда нравятся чужие шутки, Матвей.

– Согласен. Потому разрешаю тебе шутить как угодно только со мной. Даже пошлости можешь говорить, я не обижусь.

– Вот это заявление! Ты так говоришь, будто мы с тобой… – Ольга резко замолчала, не закончив фразу.

– Вопрос времени, Оля! Для меня уже «да». Кстати, ты сказала мне «ты», прости за тавтологию.

– Ты всегда такой быстрый и наглый, Матвей? Со всеми?

– Нет. Просто тебя надо хватать, пока не увели.

– Перестань! Прям очередь выстроилась, гляди-ка! Мне тридцать пять, Матвей! Меня бросил муж, потому что я не смогла забеременеть в течении двенадцати лет семейной жизни. Тебе оно надо? Вот сколько тебе лет?

– Мне тридцать три, и я давно знаю, чего хочу. И кого хочу – тоже знаю. Чтобы определиться, мне не нужно потратить тысячу лет. Предпочтения давно выявлены.

– Я думала, ты моложе. Думала, тебе нет тридцати.

– Тебе тоже не дашь тридцать пять, если не знаешь твоего возраста. Молодая, красивая, умная женщина, которая зачем-то сама загоняет себя под лавку.

– А ты заигрался в психотерапевта, Матвей!

– Нет, просто мечтаю разбудить тебя, спящая красавица!

– Похоже, ты невнимательно читал сказку, – сказала Ольга и тут же прикусила язык, но было поздно.

Матвей быстро припарковался (они как раз подъехали к ресторану), повернулся к Ольге, взял её лицо в свои ладони и склонился к её губам.

– Ну как? Теперь проснулась? – тихо спросил он, спустя минуту.

Его глаза странно блестели, а взгляд блуждал по лицу Ольги, то и дело возвращаясь к её губам.

– Ты же приказал шутить, вот я и пошутила. А в самом деле, ты разбудил меня ещё тогда, когда прикинулся психотерапевтом, – Ольга с трудом владела собственным голосом. Желание было почти неконтролируемым.

– Ты очень умная и правдивая женщина, Оля! Потому привыкай всегда быть откровенной со мной. Такой, как сейчас… Я же откровенен с тобой, не скрываю своих мыслей, чувств и намерений. И прежде, чем ты скажешь своё фирменное «Угу», сообщаю: первая встреча не в счёт.

– Хорошо, я поняла, – Ольга решила пока не спорить. – Мы приехали?

– Так точно, – Матвей отстегнул ремень безопасности, вышел и открыл дверцу машины перед Ольгой.

– Не только у меня есть моё фирменное «Угу». И ты, и твой дядя говорите «Так точно».

– Да, ты верно заметила. Фирменная семейная фраза.

Они устроились за столиком, и официант принёс меню.

– У нас врачебная династия, причём, почти все специализируются на акушерстве и гинекологии. Клинику когда-то основал мой отец, но семь лет назад он передал бразды правления мне, а сам работает врачом ультразвуковой диагностики.

– А твоя мама работает акушером-гинекологом, да? Кажется, я была у неё на приёме в первый день

– Совершенно верно. Мама и дядя Генрих – родные брат и сестра. Жена дяди тоже работает гинекологом. Конечно, в клинике есть и работники, не имеющие отношения к семьям Якушевых-Ковалевских, но… Всё равно нас много. Семейное дело.

– Вижу, что клиника – предмет твоей гордости, Матвей, – улыбнулась Ольга.

– Да я и не скрываю. Работа – почти всё для меня. Особенно, с тех пор, как я развёлся два года назад.

– Ты был женат?

– Был. Причём, достаточно долго, восемь лет.

– А почему семья распалась?

– Я как раз тот человек, который пережил измену. К счастью, детей не было, но не из-за проблем. Мы с бывшей женой посвящали всё время карьере. А она ещё и второму «мужу». Так что, играя с тобой в психотерапевта, я во многом опирался на собственный опыт. Не ты одна изливала душу, Оля! Я очень старался. Мне нужно было быстро тебя завоевать.

– Зачем тебе меня завоёвывать?

– Причин много, и я бы не взялся выделить одну, основную. Просто когда ты вошла в кабинет, я увидел твоё испуганное лицо и понял, что в мою жизнь наконец-то пришли перемены к лучшему. А ещё понял, что ты никогда не предашь.

Матвей поцеловал руку Ольги, а потом так и не выпустил её изящную ладонь из своих рук. Момент становился очень романтичным и напряжённым, но тут у Ольги зазвонил телефон.

Взглянув на дисплей, Ольга не спешила принимать вызов.

– Оля? – Матвей заглянул в её глаза. – Что случилось? Ты сильно побледнела. Тебе плохо?

– Даня звонит, – растерянно пожала плечами. Ольга. – Он до сих пор не звонил мне ни разу. С тех пор, как мы развелись.

– Не бойся, возьми трубку. Я же рядом.

Ольга посмотрела в глаза Матвея, и страх вдруг как рукой сняло, а следом ушла неуверенность. Она ответила Даниилу, выслушала его, потом сказала:

– Хорошо, я сейчас сверюсь с расписанием, решу, когда смогу встретиться, и перезвоню.

– Встретиться? – беззвучно, одними губами произнёс Матвей, и брови его поползли вверх.

– Да, встретиться, – Ольга отложила телефон и задумчиво посмотрела вокруг. – Даниил в Москве. Приехал на выставку оборудования. Но дело даже не в этом, а в том, что мама передала с ним для меня посылку. Соленья, варенье, овощи… Ну, мама! Сказала, что отправит со знакомыми, но не уточнила, с какими именно знакомыми. Интересно, как они спелись?

– Ясно, – усмехнулся Матвей. – А он и рад, похоже. Как спелись? Я тебе объясню. Твоя мама заботится о тебе. Она мечтала отправить тебе гостинцы, ведь наши мамы всегда боятся, что мы исхудаем. Но почтой банки и картошку со свеклой не отправишь, да и транспортная компания неизвестно, как довезёт, в целости ли. А твой бывший именно в этот момент появился и спросил, не надо ли что передать, ведь он собирался в Москву. А знаешь, зачем он пришёл к твоей маме?

– Чтобы узаконить встречу со мной.

– Вот именно. Он прекрасно понимает, что если бы не посылка от родителей, ты бы даже по телефону не стала с ним говорить, а не то, что встречаться. Видимо, новая жена – это хорошо, но душа-то чего-то родного и привычного просит.

– Что теперь делать? – Ольга вдруг поняла, что ждёт поддержки и решения от Матвея.

– Перезвони ему. Пусть назначает встречу. Я сам отвезу тебя и буду присутствовать при разговоре. Этот парень утратил право говорить с тобой наедине.

– Ты поедешь на встречу со мной? – Ольга так обрадовалась, что не могла этого скрыть.

– Конечно. Или я два года честно ждал тебя, чтобы сейчас разбрасываться налево-направо?

– Ты настоящий мужчина, Матвей, – вырвалось у Ольги. Она была восхищена и очень благодарна Матвею.

– Вот и не отталкивай меня.

– Да я уже и не отталкиваю, – призналась Ольга. – Только что со мной будет потом, если ты меня оттолкнёшь?

– Молодец, Оля, ты сейчас именно такая, какая есть: не скрываешь своих чувств и задаёшь откровенные, честные вопросы. Потому получаешь от меня честные ответы. Ничего не будет, потому что я не оттолкну тебя. Или я похож на дурака? Всё, звони бывшему.

Даниил приехал на четыре дня, потому Ольга договорилась о встрече на свой следующий выходной. К счастью, ничего скоропортящегося мама не отправила.

– Договорились на послезавтра, на семь часов вечера. Адрес свой не дала, предложила ему выбрать место для встречи. Сейчас он скинет адрес сообщением. Будет ждать меня в каком-то кафе.

– Вот и прекрасно, я как раз успею после работы. За тобой приеду сам, не волнуйся.

– А если пробки, Матвей? Нет, лучше я сама приеду в клинику часам к пяти, посижу в коридоре, подожду. Почитаю полезную информацию на стендах.

– Я тебе «посижу в коридоре»! Придёшь ко мне в кабинет, сразу. Не беспокойся, Полина будет предупреждена, потому в рукопашную идти не придётся.

– А Полина…

– Моя двоюродная сестра. Дочь дяди Генриха. Обещай мне, Оля!

– Обещаю, приду в кабинет.

– Это даже не обсуждается. Обещай, что если бывший позвонит снова и попытается перенести встречу, ускорить, например, ты мне сразу сообщишь. И без меня не поедешь на встречу с ним.

– Конечно, обещаю, Матвей! Даже не сомневайся.

…Матвей отвёз Ольгу домой, как обещал. Правда, они заехали в цветочный магазин неподалёку от дома Ольги, потому что Матвей сказал: протокол должен быть соблюдён.

– Значит, ты даришь цветы не от души? Зачем тогда? Только для соблюдения протокола?

– Оля, я дарю цветы от души. А языком мелю, чтобы проверить твою реакцию. И мне она нравится всё больше. Ты не обиделась, но тебе стало любопытно. Это классно, Оля! Ты просто супер! Мне придётся постоянно быть в тонусе, чтобы соответствовать тебе, и я очень рад.

– Не переживай, Матвей, твоя самоуверенность, в случае чего, заменит всё остальное.

Матвей захохотал, притянул Ольгу к себе и быстро поцеловал в щёку.

– Беги. А то я не сдержу обещание по поводу «чая». Рано, хоть мы и взрослые люди. Не сейчас. Сначала встретимся с твоим бывшим, это испытание тоже послано нам не зря.

– Нам? А как я тебя представлю ему?

– Не переживай, я сам отрекомендуюсь.

* * * * * * * * * *

… В пятницу, когда Ольга приехала в клинику, её ждали несколько открытий. Во-первых, она вдруг поняла, что совсем не волнуется перед встречей с Даниилом. Во-вторых, она соскучилась по Матвею и была очень рада видеть его, очень!

А вот Матвей переживал, и это стало третьим открытием. Он не говорил об этом, но Ольга всё поняла по его растерянному взгляду и напряжённому лицу.

Едва Ольга вошла в его кабинет, он запер двери и притянул гостью к себе. Осмотрел её, провёл ладонями по плечам и спине, словно убедился, всё ли с ней в порядке, цела ли она, и лишь потом начал целовать.

… Даниил совсем не изменился: оставался всё таким же спокойным, стильным, симпатичным, стройным и немного бледным. Правда, радость при виде Ольги в его тёмно-серых глазах всё-таки мелькнула. И любопытство, когда он посмотрел на спутника бывшей жены.

– Матвей, муж Ольги, – непринуждённо представился Матвей и первый протянул руку для пожатия.

Муж! Матвей был в своей стихии. Кажется, в нём умер великий актёр. Хоть бы предупредил… Ольге титаническими усилиями удалось сохранить спокойное и невозмутимое выражение лица, а вот Даниил был по-настоящему удивлён.

– Евгения Павловна и Вячеслав Михайлович ничего не говорили о твоём замужестве, Оля! И Костя ничего не сказал.

– А мы с Матвеем просто расписались, – импровизировала Ольга. – Свадьбу для родных и друзей решили устроить летом. Это повторный брак для нас обоих, потому лишняя шумиха ни к чему.

Матвей взял Ольгу за руку, с неподдельным восхищением глядя в её глаза. Ольга и Матвей едва не забыли о Данииле, и тому пришлось кашлянуть. Тем более, официант как раз принёс заказ. Все трое сосредоточились на еде.

– Даня, расскажи, как живёшь? Как Арина? – доброжелательно спросила Ольга и отправила в рот кусочек красной рыбы, делая вид, что целиком и полностью сосредоточена на поглощении салата.

– Всё хорошо, Оль. Работаю, как всегда. С Ариной ждём ребёнка, она на третьем месяце. Токсикоз был сильный, но сейчас стало легче. Пол ребёнка пока не знаем, первый скрининг через две недели.

– Поздравляю, Даня! Искренне рада за вас. Надеюсь, ты счастлив?

– Наверно, счастлив. Ведь почти все планы осуществились.

Ольга смотрела на бывшего мужа и думала о том, что не испытывает ни сожаления, ни обиды, ни ненависти. Абсолютно чужой человек, на которого не хочется расходовать эмоции. Как они стали чужими? Когда? И были ли вообще родными? Одним целым?

И Ольга вдруг поняла: они никогда не были одним целым! Вот в чём дело. Они жили бок о бок в течение долгих лет, но их пути располагались параллельно. Может, потому и детей не было? Ведь они были лишь попутчиками, а не семьёй. Им было удобно вместе, их всё устраивало до поры до времени.

– Как здоровье Алексея Степановича? Что врачи говорят?

– Удалось добиться стабилизации состояния. Новость о том, что он скоро станет дедом, стала для папы дополнительным и сильным мотивирующим моментом.

– Вот и замечательно. Рада за всех вас, но привет передавать никому не буду.

– Оля, мне кажется, ты устала. Тебе пора отдыхать. В твоём положении переутомление – не есть хорошо, – Матвей внимательно и озабоченно смотрел в её лицо.

Даниил, который до этого усиленно «не замечал» Матвея, удивлённо посмотрел на него.

– А вы что же… – он перевёл взгляд на Ольгу: – Оля, ты?..

– А что вас удивляет? – усмехнулся Матвей. – Когда люди создают семью, такое часто случается, это нормально. Как врач вам говорю.

Ольга едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться, такая растерянная физиономия была у Дани. И хотя артист-Матвей лишь играл роль, Ольга была в восторге. Ради этого выражения лица у бывшего стоило чуть-чуть приврать, выдать желаемое за действительное.

– Нам и вправду пора, Матвей, – улыбнулась Ольга и сделала знак официанту.

– Пойду и я, – кивнул Даниил. – Посылка у меня в багажнике, я сюда не потащил, там огромная сумка, заберёте сейчас. Думал, подвезу тебя до дома, Оля, и помогу донести, но ты теперь не одна.

– Это точно, Даня. Я теперь не одна.

* * * * * * * *

… – Спасибо тебе, Матвей.

Они сидели в машине Матвея около дома Ольги.

– Не за что. Оля, я не переборщил? Просто не мог сдержаться. Не ожидал, что этот анемичный, скучный тип вызовет во мне такие эмоции. Ревность, чтоб его!

– Ты был великолепен. У тебя яркие актёрские способности.

– Как думаешь, я заслужил чашку чая? В виде компенсации за перенесённый стресс?

* * * * * * *

– Проходи, – Ольга включила везде свет, едва они вошли в квартиру. – У меня здесь скромно. По-провинциальному.

– Думаешь, у меня или у моих родных как-то «по-столичному»? У всех обыкновенные квартиры в спальных районах. Ковалевские, правда, коренные москвичи, а Якушевы – нет. Приезжие. Сумку в прихожей оставить или сразу в кухню нести? – Матвей умудрился снять обувь, не выпуская из рук огромную сумку.

– Раз уж держишь до сих пор, то в кухню. Там будет легче её разобрать.

Пока Матвей мыл руки и осматривался в квартире Ольги, сама хозяйка быстро составила в окно соленья, варенье, компоты, переложила овощи.

– Спасибо, что помог, Матвей!

– Не стоит благодарности. Обломать кайф твоему бывшему – милое дело. Сумку он хотел донести. Ишь ты! Размечтался.

– Матвей, не ворчи, тебе не идёт. Голодный, вот и злой. Сейчас картошку поджарю, а то ты в кафе почти не притронулся к еде.

– Ты заметила, да? – Матвей стоял в дверях кухни и закатывал рукава тёмно-синей рубахи. – Я помогу тебе с картошкой, так будет быстрее. В кафе аппетита не было. Так мечталось ушатать одного не в меру активного парня, любителя доставлять посылки издалека. Но увы, я не могу нарушить закон, слишком ценю свою свободу, особенно, теперь, когда мне счастье улыбнулось. Пришлось действовать другими методами, чтобы хоть немного отыграться за твои обиды.

– Зачем, Матвей? Ты мне и так помог. Я очень благодарна тебе. К тому же, ты, насколько я помню, был на стороне Дани, когда изображал Генриха Яковлевича.

Они стояли вдвоём возле раковины и чистили картошку.

– Я никогда не был на его стороне, – Матвей отложил нож и сел на табурет у стола, пока Ольга резала картошку соломкой. – Но я говорил чистую правду. Каким бы он не казался расчётливым и холодным, у него есть некоторые принципы. Он даже по-своему заботится о тебе до сих пор. Правда, этот факт ничуть не уменьшает моего желания вломить ему разок-другой. За то, что нарочно подстроил встречу с тобой, за то, что хотел сумку донести. И если бы его планы, которые он так любит строить и воплощать в жизнь, осуществились сегодня, то в этой кухне сейчас сидел бы он, а не я.

– Ну-ну, а кто это у нас тут размазня? А это Оля, да, Матвей? Или Олю бы даже не спросили?

– Не обижайся, – Матвей встал, подошёл к Ольге и обнял её со спины. – Я говорил о планах твоего бывшего, а не о том, что сделала бы ты.

– Осторожно, у меня в руках лопаточка. Не боишься?

– Ни капли. Ладно, отпущу тебя пока. Очень уж есть хочется.

– Вот то-то же, – нравоучительно сказала Ольга и достала обратно из окна банку с овощным ассорти.

… – Мммм, божественно, – Матвей даже глаза закрыл от удовольствия, поглощая картошку с хлебом и с маринованными овощами. – Спасибо тебе, накормила усталого путника. Почему сама ешь так мало?

– Наелась.

– А думаешь о чём?

– Пока всё о том же. Даня ведь теперь всем расскажет о моём «положении». Как я буду объясняться с родителями, друзьями?

– Неа, – Матвей отрицательно покачал головой. – Ничего он никому не расскажет, поверь. Молчать будет, аки рыба об лёд.

– Думаешь?

– Уверен. Сама подумай, он ведь мужчина, и он очень болезненно воспринимал тот факт, что у вас не было детей. Даже на развод решился. И ты думаешь, он станет лично рассказывать о том, что женщина, которая от него не могла забеременеть в течение долгих двенадцати лет, забеременела от другого через пару-тройку месяцев? А как же мужское самолюбие? Так что не переживай! От Даниила точно никто ничего не узнает.

– Да, пожалуй, ты прав! Я даже не подумала об этом.

– А зря. Для Дани настали тяжёлые времена. Потому, если ты хотела отомстить, можешь радоваться.

– Я не хочу мстить! Пусть у него всё будет хорошо, только подальше от меня и моей жизни. А почему тяжёлые времена?

– Повторюсь, он считает, что ты забеременела от меня через несколько месяцев, в то время, как от него не могла зачать годами. Его уверенность в собственной состоятельности пошатнулась, получив удар от реальных (в его понимании) фактов. Пока не родится отпрыск, и Даниил не сделает анализ, не установит отцовство, будет жить, как на иголках. А он первым делом побежит на анализ ДНК, помяни моё слово. Мне не то что бы жаль твоего бывшего, но я очень не завидую ему. Хотя он заслужил.

– Да и Бог с ними. Мне неинтересна их жизнь.

– Правильно, согласен! – улыбнулся Матвей, но вдруг нахмурился, о чём-то вспомнив. – А кто такой этот Костя, который оповещает о твоей жизни бывшего?

– Это муж моей подруги Гули. И это друг Даниила. Друг детства.

– Мне не нравится то, что он докладывает о тебе.

– Я постараюсь осторожно поговорить с Гулей, чтобы не обидеть ненароком, – Ольга налила в кружки ароматный чай. – Гуля мне очень помогла в период развода, благодаря ей я здесь, и у меня все хорошо. А Костя был терпелив к этой ситуации. Далеко не всякий муж стерпит, если его жена будет сутками носиться с проблемами подруги и с самой подругой.

– Тогда ничего не говори. Друг есть друг, пусть докладывает дальше. Не надо обижать хороших, достойных людей.

– Ты прав, Матвей. А можно вопрос?

– Конечно! Буду рад ответить, – допив чай, Матвей отставил кружку в сторону.

– Помнишь, когда ты изображал Генриха Яковлевича, я говорила, что после поступка Дани не могу любить его больше.

– Помню, конечно.

– И ты ответил, что любят даже после гораздо более некрасивых поступков.

– Да, ответил, – кивнул Матвей.

– Скажи… а ты… – Ольга не могла говорить спокойно, очень переживала.

Поняв и вопрос, и настроение Ольги, Матвей встал, подошёл к ней, и через секунду уже прижимал её к себе.

– Вот почему на нас лица нет, а, Оля? И молчим, нет бы спросить прямо! Я говорил не о себе, ясно? А в общечеловеческом смысле. Бывшая жена прекрасно знает, что если она попробует хоть как-то напомнить о себе, я миндальничать не буду. Один раз указал на двери. Второго раза не будет. Если сделает попытку приблизиться, предстанет перед судом за вмешательство в частную жизнь.

– Какой ты суровый, оказывается! – Ольга положила ладони на плечи Матвея.

– А с циничными предателями по-другому нельзя. Всё, Оля, забудь о ней. А я постараюсь забыть о твоём бывшем. Эти люди уже отравили однажды нашу жизнь, второго шанса они не получат. Какие нежные у тебя руки.

– Вот так, без перехода?

– Я и без того слишком долго сдерживался. Обними меня.

Ольгу не нужно было долго уговаривать. Она обхватила Матвея за пояс, прижалась к нему и легко коснулась языком ямочки возле его ключиц.

– Боже, Оля… Так нельзя, пощади! – обезумевший Матвей начал быстро стаскивать с Ольги тонкий свитер.

– Не будет тебе пощады, – улыбнулась Ольга, чувствуя свою полную власть над Матвеем.

– Ты ещё дразнишься? Ну всё, сама напросилась! Теперь не жалуйся!

Схватив смеющуюся Ольгу в охапку, Матвей быстро пошёл в спальню.

* * * * * * * * * *

Спустя два года.

– Оля, а ты где? – в трубке раздался удивлённый и немного встревоженный голос мужа.

Ольга улыбнулась и быстро посмотрела в зеркало. Щёки пылают, глаза блестят. За два года она привыкла видеть в зеркале счастливую женщину. Даже в последние месяцы беременности и немного позже, когда Ангелина была совсем маленькой, Ольга не выглядела измождённой и слишком усталой. Возможно, потому что появления на свет Ангелины очень ждали не только родители, Ольга и Матвей, но также бабушки, дедушки, многочисленные тётушки, дядюшки, и даже Гуля.

Помощников было много, и не пресловутых «семи нянек», а настоящих помощников. С Гулей вообще вышло интересно: едва взяв на руки маленькую черноглазую Ангелину, она воскликнула: «Я тоже хочу такую девочку!». Через десять месяцев осуществилась многолетняя мечта Кости: он стал отцом. Правда, у Гули и Кости родился сын, а не дочь, но конкретно Костю этот факт делал только счастливее.

– Я еду домой, Матвей!

– Это я понял, но куда ты удрала без меня? Прости, я, наверно, кажусь тебе жутким самодуром, но так привык, что приезжаю с работы, а ты меня встречаешь… Сегодня приехал, а дома Лина с бабой Лизой. А тебя нет.

Баба Лиза – это бабушка Матвея и прабабушка Ангелины, самая главная и самая надёжная помощница Ольги. Бабе Лизе исполнилось семьдесят девять, но бодрости её духа, ясности ума и энергичности могли бы позавидовать многие молодые люди.

– Любимый, я скоро приеду и всё объясню. Не волнуйся так, я никогда не считала тебя самодуром. Самоуверенным и в меру наглым, – да, но мне это даже нравится. Прости, что уехала без предупреждения.

– Ну не знаю… Тебе придётся сегодня очень постараться, Оля, чтобы получить моё прощение. Я очень соскучился, и у меня стресс.