Текст книги "Академия попаданок. Первый семестр и Второй семестр. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Мила Светлая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

27

Весь вечер из меня перли частушки и прибаутки. Девчонки сидели с красными, как лепестки роз, ушами и пытались запомнить особенно выдающиеся четверостишия. Миледи Чистара строго-настрого наказала им не выпускать меня из комнаты и следить, чтобы ничего не произошло. После этого она махнула платком, и чары оцепенения спали.

Зря она это, конечно. Я ведь к частушкам еще и танцы прибавила. Такое хорошее настроение было, что мне хотелось обнять весь мир, но пришлось довольствоваться лишь соседками.

Маньяра после получаса моих выходов вприсядку из-за печки предложила меня связать, но Агапа не позволила ей этого сделать. Милая Агапа, сколько же ей пришлось вынести, прежде чем она влила в меня чашку крепкого чая, чтобы отпустило желание танцевать…

Хорошие у меня все-таки соседки! И даже не упрекнули, когда я под конец своего выступления начала рассказывать им о симпатии к ректору Академии. Дали мне выговориться, уложили и укрыли одеялом. Мне давно никто не подтыкал одеяло под ноги, я даже расчувствовалась и от бескрайних чувств выдала им забористую матерную частушку, которую не буду приводить здесь, так как нас читают дети.

На утро мне даже было неловко смотреть соседкам в глаза, но они подмигивали и говорили, что все нормально.

На сей раз нас разбудил все тот же призрачный мускулистый будильник по имени Борзян. Теперь его мускулистую спину украшал еще и длинный тесак, в котором можно было узнать оружие Хлипаря.

Мда, если мы еще на третий и четвертый курс попробуем зайти, то Борзян рискует превратиться в подушечку для иголок. Увы, голосистости ему это не убавило.

– Как я вчера этого колдунишку приструнил? А? – выкрикнул Борзян, когда сквозь него пролетели три подушки. – Я вообще-то герой, а вы меня подушками…

– Мы же сказали, что в другой комнате твой голос любят больше, – простонала я, когда сон с участием Симпатира неожиданно прервался на самом интересном месте.

– Так там уже не спали. Они сидят у окна и смотрят на улицу, – обиженно проговорил Борзян.

– А что там? – подняла голову Агапа.

– Так вы что, еще не в курсе? Так бегите же быстрее! – рявкнул Борзян. – Такое можно раз в месяц увидеть! Драконий монарх со свитой выбрался на охоту – это то еще зрелище.

Нас как будто тайфуном сдуло с кроватей. Мы едва не по пояс высунулись наружу и уставились во все глаза на необычное зрелище. И посмотреть было на что!

Вдали, словно косяк перелетных уток, летели драконы. Я сначала протерла глаза себе, потом Агапе, которая почему-то начала креститься и ронять челюсть на пол. Соседку ущипнула в ответ и вот тут-то я точно поняла, что не сплю.

Над далекими параболами скал летели величественные ящеры. Их крылья поднимались и опускались настолько красиво, что я на минуту забыла, как нужно правильно дышать. Потом тело возмутилось столь наплевательским отношением к себе и заставило легкие закашлять, чтобы я снова вернулась к процессу вдоха– выдоха.

Драконы словно сошли с фантастических картин Бориса Веладжо, такие же огромные, красивые и завораживающе необычные. Я прикинула на глазок, что самому большому я буду на один зубок. Схрямкает скотина зеленая и не поморщится.

С соседних окон послышались восхищенные ахи и охи. Акеми Токато, девушка из страны Восходящего Солнца, едва не сиганула вслед за драконами. Хорошо еще, что соседки успели поймать за кимоно и затащили ахающую самоубийцу обратно.

Я взглянула вниз: навернулась бы Акеми знатно – под нашими окнами чернела пропасть, из которой выглядывали осколки скалистых зубов.

– Драконы, милые драконы, возьмите меня с собой! – вопила Акеми, пока соседки старались не дать ей покончить с жизнью в расцвете лет.

Драконы даже не повернули рогатые головы. Они продолжали величаво взмахивать крыльями и удаляться навстречу поднимающемуся солнцу. Завораживающая картина, прямо как из фильма «Неуловимые мстители», когда четверка на конях уходила в красное небо. Похоже, что вчерашнее снадобье еще не до конца отпустило меня, поскольку невольно вырвался куплет:

И над степью зловещей

Ворон пусть не кружит.

Мы ведь целую вечность

Собираемся жить.

Меня поддержала Агапа и следующий куплет мы уже вытянули вместе:

Если снова над миром грянет гром

Небо вспыхнет огнем,

Вы нам только шепните

Мы на помощь придем!

Так получилось, что драконы взмахивали крыльями в такт нашей песни и один за другим пропадали из виду. Маньяра с Борзяном даже поаплодировали, когда последний дракон скрылся в слепящем алом полукруге встающего солнца.

– Офигительная провожалка для драконов. Научите? – подмигнул нам Борзян, когда мы начали собираться на учебу.

– Потом, как-нибудь… Если захочешь, – подмигнула я. – Вот уж не знала, что у вас тут драконы водятся.

– Это еще что – они иногда и в жены одну из выпускниц берут, – важно ответил Борзян.

– То ес-есть как бе-берут? – начала заикаться Маньяра.

– Ну, у них же тоже есть монархи, вот они и выбирают иногда. А что? Они же превращаются в людей, когда захотят, конечно.

– Да что за чушь ты несешь? – спросила я. – Ты нас специально дразнишь?

– Нет, я вполне серьезно. У ректора Симпатира даже договоренность есть с их монархом, когда приходит время одному из драконьих принцев жениться, то ему предоставляют выпускницу академии в самую первую очередь. Ведь это один из древних и уважаемых родов… Вот вы хотели бы стать женой дракона?

– А ты чего здесь ошиваешься? – вопросом на вопрос ответила Агапа, которая только-только захотела переодеться и начала расстегивать пуговицы пижамы. – Тебе разве не нужно будить остальных?

– Нет, я уже всех разбудил, вы последние остались. Чего ты застыла? Или думаешь, что призраку так интересны твои телеса? – фыркнул Борзян.

Я тоже решила, что стесняться его не стоит, но все же отвернулась и напялила мантию чтобы он не видел моего лица. Соседки последовали моему примеру. Борзян все также висел в воздухе и наливался красным цветом.

Если вы ни разу не видели, как краснеют призраки, то вы многое потеряли – это непередаваемое зрелище! Сначала он розовел, как персик, потом перешел на цвет яблока, а завершил свое «оцветвление» ярким помидором сорта «Бычье сердце». Очень забавное зрелище, скажу я вам.

– Вы чего? Я же пошутил, а вы…вы… вы начали голыми… – вырвалось заикание у Борзяна. – Нельзя же так, я же… вы же… мы же…

– Чего ты завыкал, замыкал? – подозрительно сощурилась я. – Или ты никогда женского тела не видел?

– Не… Мне не до этого было, я всегда на битвах… – теперь Борзян стал светиться, как спираль у старой кухонной плиты. – Я никогда…

– Ясно, и тебя отправили будить девушек по утрам. Хм, коварное наказание, – покачала Агапа головой. – Мы больше не будем, Борзянушка. Мы же не знали.

Призрак всхлипнул и начал проваливаться сквозь пол, когда я вспомнила о том, что хотела у него выяснить по поводу Отражалки.

– Стой, Борзян! Ответь на вопрос, а потом исчезай. Скажи, что ты знаешь об Отражалке?

– Об… Об Отражалке? – Бозрян застыл посреди комнаты, наполовину погруженный в ковер. Сейчас он напоминал бюст Геракла, только без бороды. – А зачем вам она понадобилась?

– Да вот, хотим узнать, кто она такая и чем дышит, – улыбнулась я в ответ.

Борзян подпер лицо кулаком, шмыгнул и начал рассказывать:

– Это еще до Симпатира было. Когда тут ректором Похотун еще был…

– Стоп-стоп-стоп! – я почувствовала, как мои брови взлетели под самую линию волос, потом со свистом вернулись обратно. – Похотун был ректором Академии?

– Ну да, давно правда это было. Потом его сместили за любовь к одной студентке. Скандал тогда разразился-а-а-а… приятно вспомнить. А! Так это Отражалка и была! Кстати, она в своей группе была одной из лучших! Ей пророчили большое будущее, и к слову – как раз была очередь драконьего принца Эраникуса Ширококрылого, и он положил на эту веселушку-хохотушку глаз…

– Ну ничего себе, – схватилась за голову Маньяра. – И Похотун был ректором, и Отражалка готовилась стать невестой дракона…

– Да-да, вот из-за этого Похотун и отчислил ее. Выдумал какую-то провинность, вроде как она плохо намочила тряпку, и отчислил. Но не отправил домой, а оставил при Академии, чтобы взять ее в жены. Увы, девчонка не выдержала такого обращения и нырнула в пруд Забвения. Вернулась уже призраком, стала летать по Академии и завывать страшным голосом, плакать и жаловаться на тяжелую судьбу. Из-за этого призрака и начался скандал, ведь драконий принц тоже остался без невесты. Похотуна сместили, скандал замяли, но темный маг разозлился, всех проклял, а Эраникусу даже плюнул на хвост. Потом Похотун исчез, но обещал вернуться и отомстить, теперь он каждый год ворует одну из первокурсниц. Почему– то в этот год ему приглянулась ты, – Борзян показал на меня пальцем.

– Я? Ик! А я чего? Я ничего! Другие вон чего и им ничего, а я сразу и к темному магу,

– вырвалось у меня.

– Не бойся, может быть тебя и отобьют, – подмигнул Борзян. – Правда, до этого никому еще не удавалось подобного сделать, но рано или поздно это должно случиться.

– А что с Отражалкой? – напомнила Агапа.

– Ас ней все хорошо! Обитает в женском туалете и считает – сколько раз студентки мочат тряпки. Если количество наказаний превысит норму, то…

Что именно последует, если количество наказаний превысит норму, мы так и не узнали, поскольку в дверь раздался громкий стук.

28

Девушки, у вас все в порядке? – раздался знакомый голос, а следом послышался громкий щелчок, какой может быть только при раскусывании ореха.

Борзян тут же схватился за нос и нырнул в ковер, как купальщик ныряет в воду, перед тем как выйти на сушу. Только мы его и видели.

– Да-да, герцог, мы уже выходим! – откликнулась я и посмотрела на соседок, они пожали плечами в ответ и кивнули.

А что нам оставалось делать? Не обманывать же преподавателя, да к тому же безо всякой на то причины. Мы прошли к выходу, причем я постаралась хорошенько наступить на то самое место, куда нырнул Борзян. Ни звука в ответ, похоже что болтливый призрак уже умчался по одному ему известным делам.

Когда я открыла дверь, то герцог сидел на воздухе и щелкал орешки. Да-да, прямо так и было – он сидел на воздухе, как будто в невидимом кресле, еще и ногу на ногу закинул. Скорлупу от орехов герцог бросал прямо на пол, но в полете она превращалась в крупные снежинки. А уж на красном ковре эти снежинки таяли за секунду и исчезали навсегда, даже мокрых пятен не оставляли.

Герцог невозмутимо посмотрел на нас, легко встал на ноги и неожиданно для всех подмигнул Агапе. Соседка тут же зарделась, отчего ее личико похорошело еще больше.

Интересно, а если бы он подмигнул мне, то как бы я среагировала? Наверное, подмигнула бы в ответ. А может еще и частушку какую выдала, от такого великого счастья.

– Как прошла ночь? – спросил герцог и бросил в рот еще один орешек.

– Все нормально! – отрапортовала я, взяв на себя роль лидера в нашей небольшой команде. – За время сна никаких происшествий не произошло. Борзян разбудил вовремя, драконов увидели все. Настроение боевое и учебоспособное.

– Хорошо быть с таким настроением, – улыбнулся герцог. – Хорошо потому, что сегодня вы будете обучаться у меня, а это вам не пищащий изюм в творог закатывать.

В коридор выглянула Джулия. Ну еще бы, куда уж без нее!

– Сэр герцог, я готова хоть сейчас начать обучение! Я буду одной из ваших лучших учениц, вот увидите, сэр герцог! – Джулия сверкнула голливудской улыбкой и постаралась принять самую соблазнительную позу, которую можно принять возле дверного косяка. – Я тут вообще самая лучшая, пусть даже некоторые русские глупышки этого не признают из-за врожденной туполобости.

– А я бы чего-нибудь схрямкала, а то голодное брюхо к учению глухо. Настолько глухо, что воблы вяленые с непрокрашенными корнями уже мерещатся, – зевнула я в ответ на выходку Джулии.

Та стрельнула в меня глазами, словно шмальнула из револьвера и открыла было рот, но герцог ее опередил:

– О! У нас тут конфликт? Ссора-драка? Чудесненько! Вы и будете демонстрировать защиту и нападение на моем первом занятии. А сейчас и в самом деле пора подкрепиться.

Он потер руки, словно предвкушал удивительное зрелище, потом махнул рукой, приглашая следовать за собой. Из других дверей выходили девушки в розовых мантиях и вскоре весь курс потянулся за герцогом.

Когда Джулия поравнялась со мной, то прошипела змеюкой подколодной:

– Я тебя размажу по полу…

– Да я тебя сама угандошу! – как можно очаровательнее улыбнулась я в ответ.

Герцог оглянулся на нас и подмигнул мне. И точно – я не удержалась и подмигнула в ответ. Все-таки что-то есть такое в этом мужичке, что заставляло чувствовать к нему симпатию.

Подружки Джулии хмуро поглядывали на нашу троицу и у меня невольно закралась мысль, что если наша вражда с американкой доведет до побоища стенка на стенку, то мои соседки могут здорово пострадать. Что же, надо будет разобраться с Джулией без посторонних глаз и без привлечения помощи со стороны.

Легкий завтрак не принес ничего нового. Мы с Джулией специально сели по разные стороны стола и молча умяли овсяную кашу с ягодами вприкуску. На этот раз других курсов не было видно. Они или выйдут позже, или же поедят в комнате. Да и фиг с ними, вот только думы о той второкурснице, Вирджинии Кламанс, не давали мне покоя – куда же она подевалась?

После завтрака мы прошли в подвал, где оборудовал свою лабораторию герцог Крысиус Грыз. Я только вчера была здесь, поэтому узнала и стол, и котел, и запах, который так и не выветрился из помещения. Тени от горящих факелов выводили неторопливую пляску на камнях пола и казалось, будто под нашими ногами происходит дискотека призраков.

– Дамы, тут мы будем разбираться позже, а сейчас пройдем в мой дуэльный зал, – герцог толкнул еще одну дверь, которую я вчера даже не заметила.

– А там нет пауков? – спросила с дрожью в голосе Маньяра.

– Нет, там стерильно как в кабинете зубного врача, – подмигнул герцог и мотнул головой в сторону прохода. – Не бойтесь, я смогу защитить вас от любого паука, пусть он будет даже в человеческом обличье.

Он нырнул туда первым, а особо храбрая студентка полезла за ним следом. Приятно осознавать, что являешься особо храброй, ведь если себя не похвалишь, то другие даже не догадаются. Я не опасалась получить пенделя, ведь мою спину прикрывала Агапа, а ее Джулия почему-то не трогала. Может, из-за того, что они очутились вместе до того, как меня подселили и Джулия еще надеялась переманить мою соседку на свою сторону.

Ого!

Вот уж не подозревала, что за такой маленькой дверцей будет скрываться такой большой зал. По мановению платка герцога в зале зажглись факелы и осветили высокие потолки и мрачные колонны, между которыми свободно мог уместиться небольшой цыганский табор. Стены были увешаны оружием различных мастей и форм. Я все равно в нем не разбираюсь и для меня сабля будет саблей, даже если ее назовут катаной или ятаганом. Так что описаний этих смертельных игрушек от меня не дождетесь.

В центре зала возвышалась длинная каменная площадка, на ее концах краснели два ровных красных круга диаметром с человеческий рост. Я прямо таки наяву увидела, как по этой площадке движутся навстречу друг другу два фехтовальщика, только в руках у них вместо рапир будут шелковые платки…

И этими платками они потом задорно лупят друг друга по щам!

– Джулия, Марина, залезайте на площадки и доставайте ваши платки. Сейчас мы будем изучать заклинание нападения! – скомандовал герцог.

29

Когда Джулия первый раз попробовала метнуть в меня заклинание нападения, то я испытала тот самый стыд, который зовут испанским. Его еще называют «рука– лицо». Не поняли? Это то самое чувство, когда чужой человек делает что-то не так, но стыдно именно тебе.

Скажу вам по секрету, такое жгучее чувство я впервые испытала на игре матча «Кожаный мяч». Что я там делала? Я там сидела на трибуне и усиленно болела за своего парня, который на тот момент являлся подающим надежды вратарем. Команда из соседней школы оказалась слабенькой, и основная игра велась на ее половине поля. Именно поэтому я искренне удивилась, когда увидела судью, который бежал к моему тогдашнему парню Сережке и показывал красную карточку.

Сережка в ответ показал каких лещей он таскал летом, то есть согнул руку в локте и постучал ладонью другой руки по бицепсу. После этого исполненного величия жеста он удалился и присоединился ко мне на трибуне.

– Что случилось, Серый? – облепили его друзья.

– Да фигня. Из-за такой фигни даже не стоило краснуху лепить, – процедил мой парень и сплюнул.

Он всегда ловко умел сплевывать и почти всегда попадал на кончик своего кроссовка. Я прижалась к нему плечом и чмокнула в щеку:

– Ну скажи, Сереж, мы же не видели! Мы на другую сторону смотрели.

– Да чего говорить-то? Помочился я в воротах, не бежать же из-за такой фигни за заменой, – просто ответил неудачливый вратарь. – Все равно все пасутся у других ворот, а я думал, что не заметят…

Его друзья на десять секунд остолбенели, а потом от хохота содрогнулся стадион. А я в этот миг почувствовала тот самый «испанский стыд».

Конечно, многие слова из подростковой речи я заменила на литературные, все-таки меня могут читать дети, но основную мысль и состояние вы поняли.

Герцог сначала показал нам что нужно делать. Он встал в горделивую позу, взмахнул платком и на другом конце платформы возникла красная фигура. Фигура напоминала кардинала из «Трех мушкетеров», если тому надеть капюшон на голову, так как лица не было видно.

– Вот это будет мой противник. Не пугайтесь, это всего лишь манекен для обучения, на нем мы и будем тренироваться, если под рукой не окажется хорошего врага, – герцог подмигнул нам с Джулией. – Дети, достаточно взмахнуть кистью вот так, – герцог помотал кистью, как будто ввинчивал лампочку, – и сказать заклинание «Шандарахус»!

После этого из платка вылетела зеленая световая комета и с огромной скоростью понеслась в красную фигуру…

Фейерверк был таким, что я на секунду ослепла и на две секунды оглохла. Похоже, что остальные тоже пребывали в подобном состоянии, поскольку спустя три секунды начали визжать хором.

Признаюсь, я тоже завизжала.

Сильно.

От души.

От красной фигуры осталось только одно воспоминание и легкий дымок. Жуткое зрелище, скажу я вам. А если бы на его месте оказалась я? Меня даже передернуло от такой мысли. Но, как известно, мыслям свойственно сбываться.

– Джулия, Марина, добро пожаловать на пьедестал, – широко улыбнулся герцог. – Если спросите – зачем это нужно будущей королеве, то я отвечу, что венценосные жены также являются телохранителями короля и являются последней чертой защиты. Все понятно? Ну и хорошо. Первой будет стрелять Джулия.

– Есть, сэр! Спасибо, сэр! Я не подведу, сэр! – отрапортовала Джулия и легкой козочкой запрыгнула на красную площадку.

Я же со скоростью беременной улитки поплелась на другую сторону. Ой, как жить– то хотелось…

– Не бойся, Марина, я не позволю вам навредить друг другу, – шепнул герцог, когда я проползала мимо него.

И вот я залезла на красную площадку, окинула взглядом примолкшую розовую толпу и начала вспоминать слова молитвы. Да хоть какой-нибудь молитвы, надеюсь, после фейерверка мне это зачтется, и я окажусь среди призраков.

Вот тогда я оторвусь на Джулии! Мы на пару с Борзуном будем над ее ухом распевать гимн России, чтобы жизнь раем не казалась. Я еще его частушкам научу…

– Джулия, начинай! Представь, что ты ненавидишь Марину и швыряй в ее сторону заклинание, – скомандовал герцог.

Чувствую, что ей и представлять не нужно. Ох, я уже настолько смирилась со своей грядущей смертью, что когда Джулия подняла платок, то даже выставила вперед ногу и с решимостью Мальчиша-Кибальчиша взглянула ей в лицо.

– Шандарахус! – прозвенел в притихшем зале звонкий девичий голос.

Из платка вылетел зеленый светящийся шарик, повертелся в воздухе пьяным мотыльком, потом обиженно пшикнул и потух. Даже до половины пути не долетел.

Салага!

Я видела, как улыбки расцветают на лицах моих соседок, и сама почувствовала, как уголки губ ползут к ушам. Вот тебе и самая лучшая ученица. Вот тебе и испанский стыд.

Хихиканье расползлось по залу розовым туманом. Щеки Джулии заалели маковым цветом и чем-то напомнили мне Борзяна, который увидел наше переодевание. Ее лицо сморщилось от злобы, и она попробовала еще раз выстрелить. На сей раз шарик выпал из платка и покатился по каменному пьедесталу, потом жалобно хлюпнул и распался на мелкие кусочки.

Хохот стал громче.

– Джулия, молодец! – поддержал герцог красную от гнева Джулию. – У многих даже такого не получается сделать. Теперь очередь Марины. Разозлись, дитя, как следует!

Ух, вот этого мне не надо было говорить. Я была на взводе, я была уже почти готова принять смертушку лютую, я уже почти вспомнила все слова «Отче наш»…

Я была зла!

С ухмылкой, которой позавидовали бы киношные маньяки, я посмотрела на Джулию и подняла вверх платок. Пару раз крутнула невидимую лампочку и почувствовала как в руке возникла приятная теплота. А если еще раз крутнуть? Я крутнула еще пару раз и в руке появилось нестерпимое жжение, словно попыталась достать из мангала упавший кусочек шашлыка.

Пора!

– Шандарахус! – прокричала я и взмахнула рукой.

Меня едва не отбросило отдачей – выскочивший метеор понесся к закрывшей голову руками Джулии. Я сама порядком струхнула от такого оборота.

– Блокиратос! – воскликнул герцог и перед Джулией возник прозрачный щит, о который и разбился мой зеленый метеор.

Капли жидкого зеленого пламени сползли с еле мерцающего щита и вскоре о моей атаке напоминало только жалкое икание Джулии. Эта заносчивая американка действительно испугалась и никак не могла успокоить свою диафрагму. Я тоже пару раз икнула из солидарности, но потом сделала вид, что так и было нужно.

Потом икнула еще раз, контрольный, когда за спинами остолбеневших студенток раздались неторопливые аплодисменты.

– Браво! Действительно, браво! – сказал мужской голос и из темноты угла выступил ректор Академии.

– Барон Симпатир, – коротко поклонился герцог, – чему обязан вашим появлением?

Симпатир смотрел на меня, чуть прищурив глаза, и мне почему-то стало неловко от этого взгляда. Может, он хочет прожечь дыру во мне? Тогда я не согласна – с лишней дыркой я вряд ли сгожусь в королевы.

– Всего лишь хотел понаблюдать за вашими тренировками, герцог Крысиус, – ответил Симпатир, когда наконец оторвал взгляд томных глаз от меня (у меня по коже мурашки носились табунами, как мустанги по прерии), – и вижу, что у вас появились хорошие ученицы.

– Да, у Марины потрясающий результат, но это может быть результатом негативного отношения к Джулии. Сейчас попробую встать на место этого икающего чуда, у которого появились несколько седых волосков, и попробуем еще раз. Марина, ты сможешь возненавидеть меня также, как ненавидела Джулию? – спросил герцог, помогая моей сопернице спуститься на пол.

– Да как два перста оросить, – хмыкнула я.

Ну да, храбрилась. Старалась показать себя с лучшей стороны – все-таки Симпатир смотрит. А это чего-нибудь да стоит!

– Вот и хорошо. Девушки, успокойте Джулию. Ты, – узловатый палец показал на одну из подруг американки, – отведи ее в зал и дай понюхать сиреневый флакон, он стоит возле камина с левой стороны. Всего один вздох, не больше.

Когда Джулию увели, то герцог встал в позу фехтовальщика и подмигнул мне:

– Атакуй!

Я подмигнула в ответ и снова покрутила кистью до нестерпимого жжения. Расстаралась для показа Симпатиру…

– Шандарахус! – выкрикнула я как можно громче, когда боль почти вырывала платок из пальцев.

На этот раз зеленый метеорит напоминал зеленый баскетбольный мяч, и он со скоростью пушечного ядра полетел в сторону застывшего герцога. Меня же отдачей отбросило назад, и я удачно разбила губу, приземлившись лицом на постамент.

Звезды вспыхнули перед глазами. К ним добавился фейерверк, который устроил мой мячик. Я видела, что герцога тоже снесло с постамента, несмотря на блокаду, и теперь он выглядывал с другой стороны. Так мы и таращились друг на друга, пока другие девчонки стояли с упавшими на пол челюстями.

– Неплохо, очень даже неплохо, – прозвучал голос Симпатира. – Герцог, зайдите ко мне после занятий.

– Хорошо, – кивнул Крысиус и выпрямился, придерживая ладонью бок.

Бедный, вот это ему прилетело. Я даже почувствовала стыд. Простой, обычный. Не испанский.

Симпатир еще раз скользнул по мне взглядом и прошел в появившийся синий овал.