Текст книги "Капкан его желаний (СИ)"

Автор книги: Мила Совушкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Я старалась быть невозмутимой. Правда старалась. Но минуты текли и с каждой упущенной всё отчётливее понимала, что провалюсь. Хреновая из меня актриса.

– Знаешь, что я думаю? – сказал этот душегуб, не прерывая зрительного контакта. – Ты виновна в этих убийствах в равной степени со своим чокнутым дружком и оба водите нас за нос. Твоя проблема в том, что я твёрже характером, чем мой коллега. Меня не сбить с толку испуганными глазами.

– Я ни в чём не виновата.

Следователь подался вперёд, задевая углом стола пуговицы на форменной рубашке.

– Хочешь немного основ допроса? Ты же любишь психологию, правда? Каждый раз, когда речь заходит о жертвах, ты испытываешь вину, но упорно скрываешь причину, покрываешь своего соучастника и утаиваешь важную следственную информацию. Ах, да, письмо. Уничтожение улик добавляем в уже не малый список грехов. Так что тебя мучает, Ася? Почему винишь себя в смерти девушек?

Я стараюсь сдержать его холодный взгляд, говорить размеренно и уверенно, но, Боже ты мой, как же это сложно.

– Хотите психологии? Мне не нужен диплом об окончании университета, чтобы понять: ваши слова – пустой звук. Я не убивала тех девушек и вообще не знала об их существовании до самого похищения.

На стол легли три снимка улыбающейся меня. Я помню каждый из них. Наши первые счастливые дни вместе. Я много улыбалась своему злодею, флиртовала и ни о чём лишнем не думала.

– На фотографиях ты не выглядела замученной жертвой психопата. Вполне прилично и убедительно улыбалась на камеру. Что было в письме, Ася?

Какой я выгляжу в глазах обывателей? Скорее всего ветреной особой, пускающую в свою постель кого попало. Эдакий истеричный тип вздорных девиц, раздувающих проблемы на пустом месте. Закрутила с двумя и теперь не знает, что делать.

Так вот, всё намного серьёзнее.

Наверное, лучше было убедительно соврать, но Егор просил говорить правду и я верила своему мужчине.

– Признание в любви.

Из груди вырвался тяжёлый вздох. Как бы мне ещё убедить Тень, что иногда чувства умирают безвозвратно?

– Заверение, что это не последняя роза. Предложение начать всё сначала.

Следователь издевательски кивает на мои пояснения:

– Неплохой и вполне законный способ изъяснения. Почему же ты решила сжечь письмо?

– Признания в любви слишком личные.

Неожиданный грохот по столу заставляет вздрогнуть. За пару дней спокойной жизни успела подзадыть, какой этот мужчина вспыльчивый.

– У тебя нет и не может быть ничего личного. С тех пор, как стала свидетельницей, для полиции всё должно быть чётко и прозрачно.

Впрочем, собеседник довольно быстро успокаивается и продолжает как ни в чём не бывало:

– Не переживай. Остатки письма мы отправили в лабораторию. Твои слова легко подтвердит анализ криминалистов. Ты же ничего не утаила?

– Нет.

– Если есть что-то, о чём мне нужно знать, лучше сказать сейчас, – он как будто давал мне какой-то последний шанс на исправление. Глупо. Я действительно не убивала тех девушек.

– Вот и выясните вру я или говорю правду.

– Ася-Ася. И давно ты знаешь о смерти девушек? Помнится, ещё пару дней назад, сидя на этом стуле, ты так натурально изображала удивление от фотографий с места преступления.

– О чём вы?

– Давай вспоминать вместе. Указала чётко на места, где подозреваемый бывал с жертвами, испугалась упоминания о браслетах, жила месяц с преступником и была с ним счастлива. Ты знала, что он делал с девушками. Знала, что Игорь – убийца. Если признаться сейчас, срок выйдет меньшим.

– Да вы с ума сошли! – вскипела я от негодования. – Тень меня похитил! Слышите? Похитил! И спасли меня не вы, а змея с маячком! Где вы были, когда я была там с ним наедине? Где была ваша следственная группа, когда мне было страшно идти по незнакомому лесу в никуда? Что вы предприняли, чтобы оградить меня от преследования? Ни-че-го.

Во время секундного затишья я поняла, что сама себе сделала только хуже. Обвинениями и угрозами моё бедственное положение точно не поправить.

– Святая Тереза вернулась. А как же те девушки, которые пали на алтаре вашей с Игорем "великой любви"?

– Я не просила об этом! И уж тем более не участвовала! А вот вы! Вы! Упустили преступника! Не надо на меня вешать ваши неудачи!

– Ты будешь сидеть, милочка. Уж это я тебе организую.

Мой судья и палач вышел из допросной, грохнув на последок дверью. Это очень символично, потому что вместе с громким звуком в дребезги разбилась и моя надежда выпутаться.

Ненавижу полицейских!

Егор

Когда Петрович позвал к себе на беседу, я понял, что дела совсем плохи. Сухое "зайди ко мне в кабинет", сказало больше, чем его ор на персональном совещании для нашей группы до этого. Это конец.

Он сидел за столом и испытывающе смотрел на меня.

– Табельное на стол, заявление сегодняшним числом.

– Шеф?

До последнего не верил, что всё закончится моей отставкой, но Петрович тот ещё перестраховщик. Наверняка Матвей успел доложить и про улики, и про Асино умалчивание некоторых деталей, и про моё покрывательство, и про свои подозрения.

– Это приказ. Мне тут крысы не нужны.

– Вы совершаете ошибку.

Я многое хочу сказать, но почему-то молчу и стою в дверях истуканом. Петровичу моё промедление не нравится. Он кивает на отодвинутый стул и пододвигает пустой лист ближе к краю.

– Жизнь одной девушки не может быть важнее прочих. Ты должен был держать член в штанах и думать о тех, кого нужно ограждать от ублюдков.

– Если мы будем бездействовать, она умрёт.

Начальник краснеет от злости на глазах.

– А как насчёт других девушек? Плевать? Сколько должно умереть ещё, чтобы у сотрудников моего отделения открылись глаза и появились улики? Вы все конкретно налажали, ребятки!

– Пока Филатов был в заключении, никто не пропал!

Удар кулаком по столу поставил жирную точку на моих аргументах.

– Мальчишка! Что будет, когда он выйдет на свободу? Ляжет на дно! Кого тогда ловить будем?

Откладывать Гештальт более смысла не имело. Я взял ручку и быстро написал требуемое заявление по собственному. После поднял глаза и протянул исписанный лист. Лицо мужчины выражало крайнюю степень раздосадованности и осуждения, но я был прав.

– Я не брошу Асю. Оружие тоже сдам под роспись, раз уж такой разговор пошёл.

Покидая кабинет уже бывшего начальника я испытывал только сожаление, что мою точку зрения, увы, не разделяют. Но это определённо не конец. Ещё предстоит долгий путь домой и неприятный разговор с Асей.

Дома пахло блинами и яблоками с корицей. Ася удивительно легко и гармонично вписалась в эту квартиру. Как будто привыкла хозяйничать на кухне и ждать меня. Она выбежала в коридор, чтобы встретить меня – розовощёкая, немного встрёпанная и с удивительно счастливыми глазами.

Явно хотела обнять или что-то ещё, но натолкнулась на мой хмурый взгляд и нерешительно остановилась.

Сегодня весь день пошёл наперекосяк.

– Дай мне шанс, просила ты. Так вот, поздравляю. Меня уволили. Твоё дело ведёт Матвей. Нет у тебя больше шанса.

Ася встревожена и явно не понимает, в чём дело. Пытается прикоснуться, но мне так больно и горько, что даже её присутствие кажется невыносимым.

– Кто это? – думаю, Ася поняла с первого раза, о ком речь, но наивно надеялась, что ошиблась. – О, Боже. Это он меня допрашивал, да?

Единственная девушка, присутствие которой в моей жизни даётся так тяжело и всё же без неё никак.

– Я дал тебе всё, что мог. Можешь смело махать хвостиком на прощание и сваливать как трусливая крыса. Толку от меня в твоем деле больше нет.

Мои неоправданно жестокие слова ранят нас обоих. Ноги отказываются слушаться и я сажусь прямо на полу в коридоре. Если она послушается, будет ещё хуже.

Ася садится рядом и аккуратно касается своими тонкими пальчиками моей руки.

– Умоляю, не бросай меня, – просит она шёпотом. Такая беззащитная, но в этой слабости и есть вся суть женской силы. Я понимаю, что ради этих глаз готов на многое.

Ася чувствует мою податливость и снова тянется навстречу. На этот раз я обнимаю свою проблемную девушку и она расслабленно затихает в моих объятиях. Как будто самое сложное для неё уже позади.

– У нас с тобой какая-то неправильная любовь получается. – Научи, как надо. Я не хочу к нему назад.

Ася

Мы лежали на разобранном диване, крепко обнимая друг друга. Буря стихла, унеся с собой печаль, тревогу и горечь. Я крепко держалась за своего мужчину и была готова снова ринуться за ним хоть на край света.

Если честно, не верила этой лёгкости и спокойствию, но Егор довольно обнимал меня и в целом производил впечатление уверенного в себе мужчины.

– И что дальше?

Я приподнялась на локте, чтобы видеть его глаза. Впервые с того момента, как мы столкнулись у полицейского участка, он улыбался. Разглядывал меня как в первый раз и глаза его лучились счастьем.

– Наймём адвоката и пойдём в наступление. Против тебя точно ничего нет.

– А если они узнают про кражу пистолета?

Вопрос срывается с губ непроизвольно. Я и сама этого боюсь больше всего на свете. Что если наше безмятежное примирение закончится выламыванием двери и штурмом этой квартиры? А если расскажет Тень? Или что-то новое произойдёт? В моей жизни ещё не бывало хорошо просто так.

Мои эмоции как на ладони и Егор легко распознаёт невысказанные тревоги. Он спокоен. Касается предательской морщинки указательным пальцем и тут же целует.

– Я не болтал. Ты тоже держи язык за зубами. Подай жалобу на преследование оперативниками в вышестоящий орган и припугни адвокатом.

Неужели уйти из этого ада так просто?

– Ещё бы найти того трусливого любителя змей. Впрочем, не принципиально. У нас есть данные грибников из больницы.

– Правда?

Я крепко сжимаю его широкую ладонь и отпускаю тревоги. Теперь нет никаких сомнений, что всё будет хорошо. У нас есть план – очень хороший, а главное реалистичный – и он предаёт необходимую уверенность, которую я несколько подрастеряла в последние дни.

– Мы справимся, Егор, – заявляю я и улыбаюсь.

– Мы отобьёмся. Не переживай, малыш.

Это похоже на эйфорию, когда сильная боль уходит под действием анестетиков. Меня переполняет лёгкость. Я впервые за долгое время облегчённо рассмеюсь и крепко целую своего мужчину. Егор тут же хватает за мою задницу и довольно сжимает в своих ручищах.

Я была не против продолжения, но весь настрой сбил звонок. На дисплее хмурое лицо сестры. Чёрт, чёрт, чёрт! Только не сейчас!

– Ответишь?

Егор озадаченно пялится на вибрирующий телефон и не понимает, почему я медлю. А мне хочется по-детски спрятаться под одеялом и переждать традиционную бурю.

– Обычно, – испуганно шепчу я, – если Анька набирает, то быть беде.

Уже подумываю закинуть надоедливый аппарат подальше, как Егор умудряется выхватить гаджет прямо из рук и принимает входящий. От предчувствия чего-то ужасного крепко зажмуриваюсь и прячусь в волосатую подмышку.

– Привет, это Егор.

Аня тут же затараторила и недовольно стала выговаривать собеседника. Судя по всему ничего серьёзного, потому что в какой-то момент Егор прикрывает динамик и шёпотом увещевает, что с этим ребячеством пора завязывать и перестать волновать сестру по пустякам.

– Ань, у нас всё нормально. Ася лежит рядом и выглядит вполне себе целой и здоровой. Послушай, если что-то случится, ты первая узнаешь. Да, обещаю.

Как только разговор закончился, телефон отправился на пол, подальше от боевых действий. Меня обездвижили одеялом и крепко поцеловали в лоб.

– Пусти!

А он и не думал останавливаться. Как только понял, что выбраться из пушистого плена мне не под силу, принялся щекотать. Я визжала как ненормальная, но отбиться от этого монстра не было ни единой возможности. Слава богу, соседка снизу громко забарабанила по батарее.

Егор, как по щелчку стал серьёзнее и сел на кровать, позволив мне откинуть одеяло в сторону.

– Всегда отвечай на Анькины звонки. Вы накручиваете друг друга, а потом взрываетесь и вините кого угодно, только не себя. Начни с малого – будь на связи и постарайся не огрызаться в ответ.

Из груди вырвался тяжёлый вздох. Конечно, мой мужчина прав, но менять себя всегда не просто.

– С Аней сложно просто общаться. По правде, я не знаю, как это с ней делать. Иногда мне кажется, что моя сестра – робот, а не человек или, по крайней мере, ведьма. Этот её рентгеновский взгляд и суперспособность угадывать твои мысли и поступки сложно вынести, знаешь ли.

Я никому не говорила этого. Наши недопонимания в семье никогда не выходили за рамки четырёх причастных лиц и тут вдруг у нашего преступления, имя которому Недопонимание, появился свидетель и он готов всё наладить. Это очень необычно.

– Пора прекратить дистанциировать себя от других. Помирись с семьёй, в конце концов.

– Хочешь с мамой моей познакомиться? Боюсь, ничего хорошего обо мне за столом не услышишь. Я – самое большое разочарование своих родителей.

Я чувствую его аккуратные прикосновения на моей спине и таю от интимного шёпота:

– Ну, если мы начинаем историю с чистого листа, почему бы не исправить прошлые ошибки?

Сомнений не осталось: этот мужчина – мой. Мне не важна его профессия, прошлые ошибки или новые, которые мы совершим. Он мой и эти мысли заставляют улыбаться. Я готова урчать кошкой, выпрашивая новую ласку.

– Значит, хочешь познакомиться с папулей и мамулей?

– Решено. Сегодня адвокат, завтра – гости, – тут же подтверждает этот проказник.

Егор хочет сказать что-то ещё, но я хватаю ближайшую подушку и бью наугад. Мне так легко и хорошо, что хочется дурачиться и поделиться своим счастьем с целым светом.

– Не зазнавайся сильно. Для начала пройди тест-драйв от мамули с папулей.

Егор опрокидывает меня на диван, устраивается сверху и целует. Кажется, я нашла идеального мужчину.

Ася

Так сильно я не нервничала с тех пор, как... Вру. Никогда ещё не бил меня такой мандраж как сейчас. Это не сравнимо с экзаменами или моим университетским провалом. Только не сейчас. Жизнь шла в гору и я очень боялась всё потерять, а тут родители. Если раньше я одна отвечала за свои лажи, то теперь ответки от маман за все седые волосы от меня не зависели.

Я не сразу осознала, на что подписалась. Это с родни лавине. Наша началась с пробного снежка, когда я в шутку пригрозила мамой с папой. Казалось бы, безобидное предложение, что не так? Потом были серьёзные глаза и его рука крепко сжимала мои подрагивающие пальцы у адвоката. Шутливые угрозы завалить цветами, поход за ними же и один презентабельный букет для мамы. Уже тогда появилась некая тревога. Серьёзные отношения не для меня. Я не создана. Я... не идеальна как сестра, не доброжелательна как мать, имею сомнительный ворох проблем и опасного бывшего за плечами. Так себе девушка для долгосрочной перспективы.

Но Егор, почему-то, решил иначе. Выгнал меня за дверь и долго общался с адвокатом. Потом эти странные перемигивания в дверях и два букета "для улучшения" этих самых будущих перспектив.

Моя безответственность вопила о скорой разлуке. Егор задумал что-то грандиозное на вечер знакомства с моей семьёй и это пугало до чёртиков.

Накрутила себя настолько, что проснулась разбитой вдребезги и уже твёрдо намеревалась дать заднюю. Ещё бы кто позволил.

– Глупости, – заявил Егор, тщательно сбривая утреннюю щетину. – Мы уже говорили на эту тему. Нельзя игнорировать семью.

– Я знаю, но... Мне кажется, то предложение было слишком... поспешным.

Но Егор даже бровью не повёл. Полностью сосредоточился на бритье и игнорировал мои страхи, а они росли с угрожающей скоростью.

– Мама может всё не так понять и напридумает лишнего. Папа у меня вообще... Ну знаешь, такой... Принципиальный, что ли. Потом невозможно отвертеться.

Тонкая струя воды мерно стекала в слив, то и дело очищая бритву от лишних волосков.

– Единственная, кто никак не может взять в толк, что происходит – ты.

Я стояла за его спиной, боясь шелохнуться. Только не сейчас! Не надо произносить те самые слова! Я знаю, что потом случится стандартная катастрофа, а жизнь стала только налаживаться!

Пауза затянулась. Егор откладывает бритву на край раковины и поворачивается. Безмерная грусть и тоска в глазах поражает меня в самое сердце.

–  Что, опять не достаточно хорош для тебя?

Мне хочется стукнуть его хорошенько и как следует встряхнуть.

– Ты слишком хорош для меня. Отношения – это не однобокая субстанция. Я не потяну такого классного парня как ты, потому что у меня ничего нет. Понимаешь? Я не очень хозяйка, не очень подруга и совсем не очень всё остальное. Зачем тебе девушка без образования, но со скандальным прошлым? Такой не похвастаешься перед друзьями.

Я думала, что он вскипит. Пошлёт меня как следователь, хлопнет дверью или, на худой конец, наорёт хорошенько. Ничего из этого. Егор засиял. Сграбастал в медвежьи объятья, пачкая остатками пены на подбородке.

– Дура ты, Аська. Я тебя тоже люблю.

– Да мы сейчас вообще не об этом говорим!

Пыталась вывернуться из его рук, но куда там. Не зря прикрытие у Егора было в фитнессцентре. Такие мускулы сложно игнорировать.

– Не волнуйся. Я тебя и такой глупенькой любить буду.

– Да отпусти же меня!

Тень

Моя богиня предала меня. Я видел, как она идёт летящей походкой к старенькой машине этого пижона, непозволительно крепко вжимаясь в его бок. Ася была счастлива и совершенно точно успела выкинуть меня из своей хорошенькой белокурой головки.

Я потерял её. Потерял право называться центром её Вселенной. Потерял всё, что сдерживало мою тёмную сущность.

Эта девушка, что так задорно смеялась, больше не мой Ангел и эта истина ранит сильнее ножа.

Увы, я знал, куда они идут.

Как так получилось, Ася? В своё время, дальше постели меня ты не пустила, что бы я ни делал.

– Поехали быстрее. Хочу поскорее разделаться с обязаловкой. Обещай, что не будешь воспринимать слова моей матери всерьёз.

– Конечно буду! Ты просишь невозможное!

– Не надо, умоляю. Она злится на меня до сих пор. Я, знаешь ли, хреновая дочь.

Нежные перезвон её голоса затих в салоне машины. Старый BMW покинул двор и я вышел из тени дерева.

Какой бы сучкой Ася не была, но я по прежнему нуждался в ней. Чёртова непризнанная актриса! Ненавидел её и всё же перешагнуть через свою одержимость этой девушкой, не хватало духу.

Я всё рассчитал. Сегодня пятница, 19.00. Матвей сам отключит сигналку из участка и у меня будет столько времени, сколько я пожелаю.

Огонёк охранки действительно на мгновение моргнул и после вовсе погас. Осталось вскрыть замок и проникнуть внутрь. Это не заняло много времени.

Квартира встретила меня нежным запахом знакомых духов, лёгким беспорядком и очаровательным букетиков в прихожей, который я безжалостно выкинул.

– Ты совершила громадную ошибку, Ася.

Ася

– И всё же, Егор, мне кажется, вы выбрали не ту сестру, – мама опьянела слишком быстро и несла несусветную чушь. Мне было стыдно за неё, за раскрасневшегося отца и его несдержанные разговоры и за то, что мне нечего было возразить. Аня среди собравшихся была каменной глыбой в бушующем океане раздора: сдержана, строга и немногословна.

– Не скажите, Павел Львович. Ася – удивительная девушка. Мне повезло с ней.

Раскатистый смех прокатился за столом. Отец смеялся, не сдерживая свой скептицизм. Жаль, что незаметно пнуть под столом разбушевавшегося родителя не удалось.

– С Аськой-то? – Со всей силы хлопнул по столу он и выпил новую рюмку не чокаясь. – Проблемная с детства девка!

Мама заботливо подливала настоечки в освободившуюся рюмку, не прерывая позорных воспоминаний.

Р-р-родственнички!

– Помнишь, она заперла в гараже соседского мальчишку.

– И расколотила всё спиртное в магазине.

Мама махнула стопку и поскорее выдохнула. Представляю, как пекла наливка её несдержанный язык!

– А чего нам стоила та выходка с клеем и париком директора.

Родители веселились во всю. Егор вежливо улыбался, но в прилюдной порке не участвовал и спасибо ему за это. Я цедила единственный бокал шампанского и считала минуты до нашего возвращения домой.

Мама с папой балаболили без остановки и очень скоро, среди огромного обилия моих прегрешений, я потеряла нить разговора и просто ела домашнюю еду. Увы, Егор слушал внимательно.

– Ты, оказывается, криминальный элемент, Ася Игнатенко, – прошептал он мне на ухо, как только родители стали говорить больше друг с другом. От его низкого голоса, кожа покрылась мурашками. Я улыбнулась хитрой лисой и положила руку на ширинку своему мужчине.

– Я говорила, что они отыграются за каждый седой волосок. Приготовься постареть на этом стуле. Я всегда была плохой девочкой.

Мне уже хотелось бежать домой. Послать к чертям собачьим мнимое примирение и закрыться со своим мужчиной в каком-нибудь укромном местечке. Увы, принудительная порка у родителей продлилась гораздо дольше, чем я могла себе представить. Но всё конечно, в том числе и бесконечные унизительные рассказы моих родных.

Егор держался молодцом, хотя родители раз за разом сыпали подробностями особо тяжёлых периодов моей жизни. Он мог уйти. Ожидала, что герой окажется не моего романа и со злодеем придётся разбираться самой. Но Егор не сломался даже на упоминании о моих регулярных побегах из дома. Видимо, кража пистолета – вершина моего тупизма и больших неприятностей ожидать не стоит. А может, его ментовское прошлое сделало из нервов стальные канаты. Ну, или мы просто оба безнадёжны? Возможно ли для нас обыкновенное будущее после всего пережитого?

К нашему дому мы подъехали уже ближе к полуночи – пьяные и глупо хихикающие. Я была счастлива и снова ощущала себя на безответственные 20: время грандиозных прогулов, бесконтрольных вечеринок и куража.

Егор умолял меня сдерживать свой авантюризм. К счастью, дверь нашей квартиры оказалась рядом раньше, чем я успела натворить что-то. А потом весь алкоголь разом покинул организм...

Первым протрезвел именно Егор. Выматерился у закрытой двери и тут же начал искать что-то по карманам. Я ещё не поняла в чём дело. Шампанское притупило реакцию и расслабило тело. Мозг отказывался соображать так же молниеносно, как это делал мой мужчина.

– Да где же он? А! Вот.

Я поняла всё только когда глаза сфокусировались на погасшей лампочке сигнализации.

Тень.

Он был там, пока мы общались с родителями.

Неужели он всё ещё там? Это конец.

Я пошатнулась от ужаса перспектив.

* * *

С приездом блюстителей порядка, паника захлестнула с новой силой. Наша маленькое убежище превратилось в руины. Мои вещи вперемежку с предметами интерьера безжалостно уничтожены.

– Ты перепутал сторону, Егор, – доносится до меня как сквозь вату стальной голос знакомого следака.

Я с ужасом смотрела на разгромленные зеркала, осколки стекла и люстру, висевшую на тонком проводе над этим беспределом.

– Нет. Ты пытаешься повесить серию на невиновную. Вот это ошибка, -отстаивал свою позицию Егор. Я не следила за их разговором, полностью оглушённая устрашающими декорациями вокруг.

Тень уничтожил всё, что удалось перевести. Моя изломанная косметика блестела яркой кляксой на светлых обоях, у большинства туфель отсутствовал каблук, кружевные трусики теперь разве что выкинуть можно было.

Как в бреду я шла дальше по квартире, отмечая всё новые и до дрожи пугающие разрушения.

– Я хочу, чтобы ты разобрался и в итоге нашёл виновного, а не спускал всех собак на слабую девушку.

Одна комната особо выделялась на фоне всей квартиры, здесь бардака было поменьше. На стенах спальни висели мои фотографии. Те самые счастливые снимки в самом начале похищения. Я улыбалась в камеру на каждом. Вот я стою у плиты с перемазанным от муки носом, нелепым пучком на голове и ужасно гордая, что оладушки не сгорели. Я сплю, плету венок, купаюсь в пенной ванне – только я с самой широкой и открытой улыбкой, на которую способна. Везде такая до ужаса домашняя и неподдельно счастливая.

Единственное место, которого не коснулся гнев моего бывшего – небольшой столик в углу комнаты. На нём красовался огромный букет красных роз и белоснежный уголок письма.

Аня тут же оказалась рядом и перехватила руку. Всем своим видом она умоляла быть осторожной и благоразумной. Больше никаких поджогов или похожих глупостей. Я и сама понимала, что везение может кончиться в любую минуту.

– В этот раз я буду аккуратней, Ань, – уверяю сестру и вскрываю конверт.

Все люди в комнате замолкли и, казалось, замерли. Егор напряжённо вглядывался в строчки поверх моего плеча. Впрочем, свидетелей за моей спиной было достаточно.

На плотном листе бумаги красовалась единственная строчка, выведенная красивы почерком:

Не та сторона, Ася.

– Он никогда меня не простит, – прошептала я в никуда.

Ася

Все давно уже ушли, осталась только я, Егор и в хлам разгромленная квартира. Пока я наглухо захлопнулась в своём ужасе, мой мужчина с кем-то спорил по телефону.

Не стоит стараться – мы обречены. Ох, как же я корила себя за то, что попросила о помощи Егора, когда мы сидели вдвоём на его кухне. Не стоило топить хорошего парня. Нужно было смириться, что самой не выплыть и расслабиться наконец. От моей борьбы за себя только одни проблемы.

Придётся уйти.

Возможно, я всё решила, когда сидела на полу и ругала себя. Может, чуть позже, когда Егор положил трубку и из соседней комнате послышался его тяжёлый вздох.

Я сама пойду к Тени, как бы страшно не было от собственной отчаянной смелости. Потому что терять Егора страшнее.

К счастью, ничего из этого не потребовалось. Он зашёл в комнату спокойный и уверенный в своим силах. Его взгляд заражал тем же и меня. Мы справимся. Прорвёмся. Подумаешь, какой-то псих дышит в спину. Мелочь!

– Ты когда-нибудь видела море?

– Что?

Я ожидала другого. В фильмах, по крайней мере, в этот момент свидетелям предлагается сменить личность и навеки похоронить себя в крошечном, захудалом городишке. Оторваться от родных и только изредка вспоминать былого себя. Егор предлагал нечто другое. Оставить Асю Игнатенко в живых и начать с чистого листа. Неужели новый переезд, пусть за границу, решит нашу проблему?

– Ты увезёшь меня с собой? – спрашивала мягко, но в голосе не было места сомнениям.

Я верила. Стояла, улыбалась робкой улыбкой и чувствовала воображаемый мелкий песок под ногами. В мыслях я же в другой стране и безудержное веселье от необыкновенного путешествия будоражит. Получится ли?

Егор тоже улыбался. Подошёл ко мне, похрустывая осколками разбитой люстры, и крепко обнял.

– Это будет маленький секрет.

Я только кивнула и прижалась посильнее к его мощной груди. С ним не страшно пробовать. Я согласна была и на меньшее, лишь бы рядом оставался Егор и никакой угрозы для нас двоих. Его предложение даже лучше. Я расслабилась. Отпустила себя и тревоги, потому что мы будем вместе. Разлука ради безопасности друг друга не нужна.

– А как мы уедем? Расследование идёт полным ходом? Я столько всего подписала... Неужели получится.

Егор чуть отстраняется и касается моего лица. Чувствую его пальцы на скуле и закрываю глаза. Тянусь за невинной лаской. Разве что не мурлычу от его нежных прикосновений.

– Всю бумажную работу я беру на себя, но ты должна понимать, что Игорь уйдёт безнаказанным. Он будет свободным человеком и будет искать тебя.

Тень будет рыскать и без всяких переездов. Этот разгром нагляднее всего демонстрирует его одержимость мной.

– Тогда нам придётся объездить все страны мира, чтобы спрятаться понадёжнее.

– Да, малыш. Я покажу тебе мир.

Я прикрываю глаза, чтобы лучше распробовать такую сладкую фантазию. Каково это будет: менять города как перчатки? Вобрать в себя все красоты нового места и идти дальше, не загадывая на будущее, потому что настоящее прекрасно. Только что Егор сделал то, что не удавалось ни одному из мужчин – он подарил мне сказку, приключение, длинною в жизнь и я уже хотела сорваться с места вместе с ним.

Насколько это всё осуществимо?

– Где же мы наберём столько денег?

Егор беспечно пожал плечами и коротко поцеловал в самый кончик носа, заставив меня невольно фыркнуть в ответ.

– Ну, у меня есть квартира, у тебя – кучу техники. Купим машину, оставим кое-что в наличке, а всё остальное положим на счёт в международном банке.

Кажется, мы и вправду едем!

Я тянусь к нему, дурея от перспектив. Знаю, что опять не вовремя со своим сексом, но, боже, как же он хорош. Растрёпанные волосы, добрые глаза и по мальчишески открытая улыбка сводит с ума. Я не жду подачки, особого момента или шага навстречу, а сама впиваюсь в его послушный рот. Мне не важно, что бывший мент подумает обо мне и моей распущенности. Было сказано и сделано столько со дня нашего знакомства, что стыдиться уже нечего. Егор видел худшую из моих сторон и всё ещё рядом. Нежно целует мои губы и пока несмело положил руки на талию. Под ногами хрустят осколки моего ошибочного выбора, а я счастлива как никогда. Потому что мы вместе и, кажется, созрели послать всех в Пекло и уехать на край света.

Егор лишь на мгновение отстраняется со своими глупыми вопросами. В глазах растерянность, а желанные припухшие после внезапного поцелуя губы определённо заняты не тем.

– Ася, что ты?..

– Шшшш... Мы не делаем ничего плохого.

Смешно сказать, но я упиваюсь растерянностью огромного мужчины. Тяну его домашнюю майку вверх и чувствую себя роковой соблазнительницей.

Мы целовались посреди осколков, развороченной мебели и испорченных вещей. Но даже это не могло остудить надвигающегося цунами внутри. Я жадная. Накидываюсь на его рот и задыхаюсь от эйфории. С Егором мне так хорошо, что становится не важным хаос вокруг, вездесущий Тень и прочие косяки моей жизни. Есть только я, его глубокий поцелуй и мои жадные руки на его рельефном теле.

– Сумасшедшая, – восторженно шепчет Егор и тянет меня в коридор, подальше от осколков.

Какой у меня однако предусмотрительный мужчина! Задираю свою хлопковую майку вверх и чувствую прохладу стены лопатками. Кажется, Егор больше не собирается нежничать, потому что его ловкие пальцы только что справились с пуговицей на джинсах и я до дрожи хочу ощутить его твёрдость в себе.

– Ася, ты моя беда, – шепчет он мне в ухо.

Дрожит. И я вместе с ним. Потому что это слишком. Кладу свободную ногу на его бедро и тянусь навстречу за новым поцелуем. Мне нужен полный контакт, чтобы между нами не осталось воздуха. С ним я не против дишать неразбавленной похотью.

– Егор, – выдыхаю в потолок, когда его массивный член проникает внутрь. С ним я согласна на любой секс. Каким бы грязным и бесстыдным он не был. Жаль только, что Егор не так давно понял, что я скорее шлюха, чем принцесса. Мне не нужна нежность и осторожность. От своего мужчины я хочу силы.

Он дарил мне её прямо сейчас. Забивал свой болт глубоко в матку и дурел от моего запаха.

Я задыхалась. Принимала в себя его мужественность и молила о продолжении. Именно так меня надо брать. На осколках прошлого. Не жалея. Глумясь над опасностью и презирая благоразумие. Именно так.