Текст книги "Время удачи"

Автор книги: Мила Лейт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Ему пришёл на ум роман «Луна и грош»[4]4
  Сомерсет Моэм, «Луна и грош»


[Закрыть], в котором герой, прототип великого Поля Гогена, бросает свою налаженную, благополучную жизнь и уезжает без гроша в кармане учиться рисовать. Голодает, едва не умирает от болезней – но продолжает идти вперёд. У него не то что не возникало сомнений в своём выборе – для него другой жизни просто не существовало. Задавался ли он вопросами, в чём смысл такой жизни, этого выбора? Для него это не имело никакого значения. Он просто занимался тем, что делало его счастливым, что, по большому счёту, было единственной сутью его жизни. Не ради славы, и уж тем более – не из расчёта в конце концов на этом разбогатеть. Все его знакомые из так называемой предыдущей жизни на полном серьёзе считали его сумасшедшим. Не это ли самое, только в гораздо меньшем масштабе, он наблюдал сейчас?

По правде говоря, Андрея невероятно раздражало, когда его занятия кто-то считал развлечением. Да уж, хорошенькое развлечение, например, часа два непрерывно отрабатывать какой-то технический элемент, выжимая изо всех своих мышц всю их силу до последней капли. Тебя самого от этой отработки уже тошнит, а ты продолжаешь, потому что это – единственный способ чему-то научиться. Наверное, посторонние думают, что танцевальная тренировка – это та же вечеринка, только без выпивки. Забавно. Жаль, что и его Марина рассуждает точно так же, как и все.

Впервые у них начались разногласия, когда в конце весны она заговорила о совместной поездке в отпуск. На тот момент он как раз недели две как начал тренироваться в новой паре. Накопившаяся за время танцевального простоя энергия из него так и хлестала, любимое дело захватило с новой силой, и всё, чего ему хотелось – это заниматься и расти. И прерывать этот процесс ради чего бы то ни было у него не возникало ни малейшего желания.

– У тебя когда отпуск? – как-то вечером спросила Марина.

– По графику я на август себе ставил, точных чисел не помню.

– О, у меня тоже в августе! Хотя я и подвинуть могу немножко – а ты?

– Да, наверное могу. А что такое?

– Как это – «что такое»? – она заговорщицки улыбнулась. – Мы же поедем летом отдыхать! – это звучало как утверждение. – Уже давно пора всё планировать. Вообще, надо было этим пораньше озаботиться, но наше счастье, что я работаю в турагентстве.

Её лицо радостно сияло. Было видно, как предвкушает она их совместную поездку. И словно в подтверждение его мыслей, она продолжала:

– Как же будет здорово: уехать на пару недель вдвоём! Только солнце, море, ты и я. Ничего не делать… – Она блаженно улыбалась. – Просто радоваться жизни и быть вместе.

Но вопреки её ожиданиям лицо Андрея не расплылось в ответной улыбке. Напротив, по его лицу пробежала тень, как у человека, поставленного в неловкое положение.

– Видишь ли… я не планировал никуда уезжать.

– То есть? – Марина была в полном недоумении, и это было всё, что она смогла произнести.

Андрею не хотелось обижать свою девушку, и он попытался всё обратить в шутку:

– Как насчёт того, чтобы продолжить радоваться жизни в Москве? Мы ведь и здесь вместе.

– Ну при чём здесь это? Отпуск – это совсем другое, – принялась она уговаривать. – Нужно менять обстановку и отдыхать от повседневности – доказанный факт, между прочим! Почему ты не хочешь ехать? Я и на пару месяцев с удовольствием сбежала бы, не то что на какие-то две недели. С тобой, конечно, – добавила она, прильнув к нему, и со значением провела указательным пальцем по его щеке.

– Вот ты и будешь со мной! – Ему показалось, что он нашёл подходящий аргумент, который он подкрепил поцелуем.

– Ты что – правда не хочешь ехать в отпуск? – Марина отстранилась и смотрела очень внимательно.

– Я просто не хочу пропускать тренировки. И так вон несколько месяцев потерял, столько навёрстывать надо.

– Во всех хороших отелях есть тренажёрный зал – сможешь поддерживать форму.

«Ну какой тренажёрный зал!» – хотелось ему воскликнуть.

Это был первый случай, когда он имел возможность увидеть, как Марина воспринимает его занятия. Да ведь она понятия не имеет, сколько филигранной работы он проделывает каждый раз в танцзале. И насколько важно как можно больше тренироваться в новой паре, чтобы поскорее пришло то, что в танцевальном мире называют «станцованностью» – когда партнёры взаимодействуют настолько гармонично, что выглядят единым целым. Чем выше уровень партнёра, тем больше информации он каждое мгновение даёт своей партнёрше, и тем эта информация тоньше. Но это достигается только многочасовым упорным трудом. Ежедневным, разумеется.

Несмотря на уговоры, он остался в то лето в Москве – его повседневность была ему милее и интереснее пресловутой смены обстановки. Марина какое-то время дулась, не понимая, кого или что в этом винить, но в итоге смирилась с тем, что настаивать на своём бесполезно. Когда она сама потом уехала на неделю на море, он даже слегка обрадовался – появилось ощущение свободы, которого ему несколько недоставало в последнее время, – а к её возвращению успел и соскучиться.

Порой девушка выражала своё недовольство его поздними возвращениями. Он понимал, что ей, как влюблённой женщине, его не хватает и, стараясь смотреть на их отношения в том числе и с её позиции, где-нибудь раз в неделю устраивал перерывы и посвящал такие вечера или выходные только ей. Но он и понятия не имел, как далеки представления Марины о его жизни от реальности.

8.

Ярко освещённый зал, громкая музыка, под зрительские аплодисменты их пара и другие выходят на конкурсный паркет. Он, разумеется, несколько волнуется: на турнире так важно суметь показать всё, на что ты способен. Вот он занимает место, готовясь начать танец, напротив стоит партнёрша, но её лицо почему-то выглядит расплывчатым пятном. Музыка звучит как будто ещё громче, боковым зрением он замечает, как пары вокруг уже начинают двигаться, а сам он тем не менее не может сдвинуться с места. Ноги словно каменные – он чувствует, что не может ими пошевелить. Тогда, в отчаянии, он берёт свою правую ногу обеими руками, переставляет её, делая шаг, – но она всё равно слушается с трудом…

Андрей проснулся, открыл глаза. Тёмная комната, тишину прорезывает только редкий шорох автомобильных шин за окном. Опять ему снится этот странный сон, и всё, что он чувствует в данную минуту – облегчение от того, что всё это лишь всплески подсознания, а не реальность.

Странная это всё-таки вещь – сны. Когда-то люди верили, что каждый явившийся тебе предмет или образ имеет иносказательный смысл, для расшифровки которого составляли целые книги-сонники, которыми руководствовались, чтобы правильно поступить в свете предсказанных событий. У кого-то из родственников старшего поколения он ещё в детстве как-то из любопытства полистал одну такую. То, как часто толкования там были далеки от прямых значений, его тогда позабавило. «Котята – враги, бусы – слёзы, снег – смех» и так далее. Придумают же!..

Будучи не только человеком образованным, но и прагматиком, в иносказательные значения снов Андрей, разумеется, не верил, склоняясь к теориям Юнга о подсознании – во всяком случае, те хотя бы опирались на научную базу. И если согласно им сновидение является манифестацией бессознательного, то не надо много ума, чтобы понять, что в его собственном подсознании гнездится нечто, что в жизни реальной он пока даже не в состоянии внятно сформулировать.

Всё это выглядело для него довольно запутанно. Сны, в которых он, выходя на турнир, не мог вспомнить свою схему или был не в силах сделать ни шагу, приходили к нему только в самом начале его танцевального пути. Тогда он был совсем новичком-неумёхой без малейшего опыта, а уж хотя бы о мало-мальской уверенности в себе и говорить не приходилось. Но постепенно эти сны его оставили – он даже совсем забыл о них. А вот теперь – опять.

Андрей мысленно вернулся в те далёкие времена. Каким же забавным он, оказывается, тогда был! Свои видео тех лет он потом не мог пересматривать без смеха. При этом он даже испытывал некоторое чувство неловкости от того, что мог когда-то воспринимать всерьёз эти слабые, нелепые телодвижения (к себе молодой человек всегда старался относиться критически). Тогда ему казалось, что он танцует, хотя на самом деле он и понятия не имел, как далеко это и от настоящих танцев, и от спорта.

Многие, придя в танцы или другой спорт взрослыми, даже если продолжают заниматься много лет, всё равно так и остаются на уровне новичков. И не потому, что тело уже плохо воспринимает информацию или перестаёт быть способным физически – ведь в двадцать-тридцать лет оно уж точно ещё способно на многое. Далеко не продвигаются потому, что, по большому счёту, и не движутся. Ведь чтобы по-настоящему научиться чему бы то ни было – будь то труд умственный или физический – в дело необходимо погрузиться на достаточный уровень. А несколько вальяжных часов в неделю так и останутся лишь несколькими часами и никого не приведут ни к диплому о высшем образовании, ни к выученному языку, ни к спортивным разрядам.

Андрей снова поднял смежившиеся было веки, повернулся на бок. Марина крепко спала рядом. В отличие от него, та на сон никогда не жаловалась, сновидений не запоминала и вообще не придавала им значения. Когда несколько месяцев назад он рассказал ей какой-то забавный эпизод из показанных ему Морфеем, она лишь отмахнулась:

– Зачем придавать значение всяким глупостям? Ещё голову себе этим забивать! – И тут же переключилась на что-то другое. Так что после той не увенчавшейся успехом попытки свои сны он с ней больше не обсуждал.

Непроизвольно Андрей вздохнул – и сам этому удивился: ведь у них же, вроде бы, всё хорошо. На ум пришла их вечерняя размолвка. Конечно, теперь, когда его спортивный график не позволял ему проводить с ней столько же времени, что и раньше, Марина могла порой чувствовать себя несколько заброшенной. Но её недавние слова, характеризовавшие его образ жизни как «детский сад», не выходили у него из головы. Было очевидно, что желания его обидеть у Марины не было – а значит, она просто сказала, что думала.

Впрочем, разве это был первый случай, когда он сталкивался с непониманием? Так уж повелось, что взрослому человеку не принято иметь в жизни какое-либо серьёзное дело помимо работы. В те не столь далёкие времена, когда спортивные секции, школы и все подобные заведения были рассчитаны исключительно на детей, вышедшим из нежного возраста людям, желающим хоть как-то поддерживать физическую форму, приходилось довольствоваться бегом трусцой в ближайшем школьном дворе или парке. Ни о каких спортивных тренировках или занятиях искусством даже речи не шло. И не смотря на то, что давным-давно в любом городе на каждом шагу не только повырастали, как грибы после дождя, фитнес-центры всех сортов, но и всевозможные спортивные заведения открыли свои двери для взрослых желающих, население, перешагнувшее возрастной рубеж школьника или студента, в большинстве своём по-прежнему не рассматривает никакой спорт серьёзной частью своей жизни.

Наличие хобби, которое требует массу времени, усилий, а также существенных финансовых вложений, почти всегда вызывает удивление, а то и вовсе воспринимается как нечто неправильное, ненормальное. Сколько раз ему приходилось объяснять приятелям, отказываясь пятничным вечером посидеть где-то за пивом, что провести время на тренировке ему приятнее. А уж его уклонения от поездок на майские шашлыки на чью-то дачу, потому что у него турнир, который для него важнее и интереснее, и подавно были выше чьего бы то ни было понимания.

Сколько раз он это слышал: «Зачем тебе тренировка – ты же в отличной форме!». Или: «Неужели необходимо заниматься так часто?». Или «Ну нельзя же себя так загонять!». Что тут можно было ответить? Вот и Марина туда же…

«Ладно, надо спать – утро вечера мудренее».

Эти сны стали порядком утомлять его. Не хватало ещё только, чтобы началась бессонница. Говорят, ей подвержены в первую очередь творческие личности. Интересно, можно ли его к ним отнести? Вечный спор, к чему всё-таки бальные танцы ближе – к спорту или к искусству. Впрочем, так ли уж необходимо в этом разбираться… раз это всё равно ни на что не повлияет…

И Андрей провалился обратно в сон – на этот раз крепкий и без сновидений. Но в тот момент, когда звонок будильника ворвался в пространство его подсознания, на несколько мгновений у него перед глазами возник необычный то ли образ, то ли символ: красная ленточка, перекрученная по принципу ленты Мёбиуса[5]5
  Лента Мёбиуса, или петля Мёбиуса – объект, односторонний при вложении в трёхмерное пространство.


[Закрыть] и сколотая по центру так, что получалась восьмёрка. Потом она плавно повернулась – бесконечность.

9.

Андрей услышал шелест фольги, машинально оторвал на секунду глаза от компьютерного экрана – его коллега Денис, с которым они делили их небольшой кабинет, распечатывал упаковку чипсов. Не сказать, чтобы сосед так уж много ел, но к концу рабочего дня небольшая урна у него под столом наполнялась всевозможными обёртками, фантиками, пустыми пакетиками.

– Будешь? – он протянул открытую коробочку соседу.

– Нет, спасибо! – Андрей отрицательно качнул головой.

– Я так и думал. – Денис улыбнулся и вернулся к работе, параллельно принявшись за своё химическое лакомство. В кабинете снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь хрустом прожаренных картофельных лепестков.

Андрей снова непроизвольно перевёл глаза на товарища. В свои неполные тридцать лет тот уже успел обзавестись и увесистым вторым подбородком, и круглым животом, заметно выпиравшим из его светлой летней рубашки. Денис пару дней как вернулся из отпуска, и живот, казалось, увеличился ещё больше.

– Слушай, а ты проголодался? – спросил Андрей продолжавшего жевать коллегу. – Может, лучше на обед скоро пойдём?

– Да нет, я есть-то и не хочу, – был ответ. – Это ж так… допинг для ударников капиталистического труда. – И его добродушное лицо снова озарилось улыбкой. – Я в отпуске вообще постоянно ел, мне кажется. Всё-таки «all inclusive» – такая отличная идея!

– Ну не знаю… я лично не в состоянии столько в себя впихнуть… да и вредно же.

– Да ладно тебе! От жизни надо получать удовольствие. – И Денис даже поднял вверх указательный палец. По тому, что от монитора он так и не оторвался, было понятно, что продолжать дискуссию он не намерен.

«Надо, кто бы сомневался», – Андрей тоже вернулся к работе. Он не любил спорить, доказывая собеседнику, что тот неправ. Совершенно бесполезная трата сил и времени. Каждый всё равно останется при своём мнении, и никакие слова не сдвинут с места представления оппонентов о затронутом вопросе.

Но в этот раз его словно что-то подзуживало, непонятно почему не давая успокоиться.

– Скажи, в чём смысл жизни?

Денис неподвижно уставился на коллегу с видом человека, ожидающего подвоха:

– Ты чего это? – Было видно, что он не знает, смеяться ему или занимать оборону.

– Да вот вдруг подумал… человек живёт. Ходит на работу. Ест, пьёт, детей заводит. Стареет и умирает. У всех всё одинаково. Калька. Ну а в чём тут смысл?

Денис пожал плечами:

– А этого никто не знает. Может, и ни в чём. Ну наверное, в том, чтобы потомков после себя оставить.

– И чтобы у них всё было точно так же?

– К чему ты это всё? – В голосе приятеля послышалась настороженность с лёгкой тенью раздражения, как у человека, который чувствует, что его пытаются водить за нос.

– Да ты сам посуди: все твердят про удовольствие от жизни, но подразумевают при этом только еду, выпивку-вечеринки, секс – ну ты понял.

Убедившись, что собеседник не собирается поднимать его на смех, Денис расслабился, снова усмехнулся:

– Основные инстинкты, чего ты хочешь.

– Так они и у животных есть. А мы себя, вроде как, к высшей ступени развития относим. – Андрей помолчал, затем продолжил: – Помнишь, в детстве мы всё время были чем-то заняты, никогда без дела не сидели – и всегда было интересно, и так здорово всё это было. А поесть шли – потому что голод возникал или родители заставляли.

– Ну повзрослели же… Всю жизнь не будешь в игрушки играть… – Несмотря на очевидную справедливость этих слов, интонация у Дениса была неуверенная.

– Да что ты! А это всё, – он кивнул на пёструю упаковку чипсов, как на символ бессмысленного времяпрепровождения, – не игрушки? В баре посидеть или в клубе потусоваться. Новую шмотку – или новую машину – купить. Я не против, но… ты бы назвал это смыслом жизни?

– Да откуда я знаю? – Аргументы Дениса явно были исчерпаны. – Мудрецы над этим вопросом всю жизнь бились, а ты хочешь вот так просто взять и ответить на него. Живи и радуйся – вот и всё!

Несмотря на оптимистический смысл этой фразы, прозвучала она с оттенком какой-то обречённости. И в довершение картины Денис непроизвольно вздохнул, снова возвращаясь к экрану своего компьютера и давая этим понять, что разговор окончен.

Такая на первый взгляд идеальная в своей простоте формулировка – а много ли сам Андрей знает тех, кто живёт в соответствии с ней? Да и для начала было бы неплохо вообще понять, чему именно мы действительно радуемся. Конечно, уметь получать удовольствие от простых вещей вроде хорошей погоды, глотка прохладной воды в жаркий день или даже момента, когда ты вытягиваешься на постели после напряжённого дня – уже немало. Но Андрей чувствовал, что здесь скрыт какой-то подвох, что одного умения радоваться мелочам – мало, и нужно что-то ещё.

Его мысль вернулась к затронутому периоду детства. Ведь если присмотреться, по меркам ребёнка даже из обычных, вполне благополучных семей, тогда тоже хватало проблем: кому-то не давалась учёба – вечные конфликты с учителями и ссоры с родителями; у кого-то не ладились отношения в коллективе, кто-то страдал от чрезмерной домашней строгости или опеки. Так или иначе, подавляющее большинство хотело поскорее повзрослеть, чтобы обрести больше самостоятельности, свободы выбора и принятия решений. О будущем все рассуждали с уверенностью, строили яркие планы, даже не сомневаясь, что всё получится именно так, как задумывается. Навсегда остаться ребёнком не хотел, кажется, почти никто из тех, кого он знал.

И вот, не успев повзрослеть и получить то, чего они, казалось бы, так вожделели, люди начинают оглядываться назад. Детство единогласно провозглашается лучшей порой жизни, золотым временем, когда – оказывается! – не было никаких проблем, а только сплошные радость и счастье.

В задумчивости Андрей снова перевёл взгляд на своего коллегу. Денис всегда ему нравился: человек порядочный, открытый, с чувством юмора. Они могли беседовать на самые разные темы и им не становилось скучно, а даже если не сходились во мнениях, то спор разрешался хорошей шуткой. Странно, что в этот раз приятель не просто не захотел обсуждать затронутый Андреем вопрос, но даже выказал определённое раздражение.

Хотя он и сам, конечно, хорош: «в чём смысл жизни»… тоже мне, разговор. Знает ли вообще хоть кто-то ответ на этот вопрос? Да и есть ли ответ, универсальный для всех, или он настолько же индивидуален, как отпечатки пальцев?

От этих размышлений его отвлёк мобильный телефон: получено сообщение. Марина писала ему нежное приветствие с целой шеренгой разнообразных «смайлов» и символов. Вдогонку к нему тут же прилетело короткое видео с играющим котёнком. Андрей улыбнулся, ответил символом кота и собрался было вернуться к работе. Как и всегда, все дела нужно закончить вовремя, чтобы не опоздать на тренировку.

Тренировка. Что-то странное творится с ним в последнее время, и сегодняшний сон – тому доказательство. Словно какое-то противоречие гнездится внутри, мешая спокойно заниматься любимым делом. Какой-то барьер, определение которому он и сам не может дать. И вдруг перед глазами возник тот необычный символ из утреннего сна – то ли лента Мёбиуса, то ли бесконечность… чего только ни пригрезится перед пробуждением.

Машинально Андрей провёл рукой по волосам, словно в бессознательной попытке причесать, привести в порядок свои мысли. Потом резко мотнул головой, будто стряхивая наваждение, и наконец погрузился в работу.

10.

Лето закончилось – а вместе с его уходом проснулся и большой город. Студенты и школьники вернулись к учёбе, у поры отпусков тоже миновал свой пик – а значит, начался новый сезон: не только в театрах и прочих светских заведениях, но и в мире спорта – только уже сезон соревнований.

Андрей, как и многие танцоры, любил турниры, в том числе и за ощущение праздника, которое они давали. И праздник этот был особенный: не просто вечеринка с едой, алкоголем и болтовнёй, и даже не просто танцы. Фестиваль красоты и эмоций, силы и скорости. Адреналин, который зашкаливает, и может как помочь, так и напротив, сыграть с тобой злую шутку. Каким бы героем ты ни чувствовал себя в зале, важно понять, на что ты способен на самом деле. По состоянию это напоминало ему соревнования по плаванию, которые в своё время были в его жизни. Те же азарт и желание выложиться в полную силу, то же волнение, те же радость успеха или горечь разочарования в случае поражения.

Как любого настоящего спортсмена, проигрыши его никогда не расхолаживали – напротив, стимулировали к тому, чтобы совершенствоваться. С самого начала Андрей был приучен, что это – единственно правильный вывод, который стоит делать из неудач вообще. Не зря же мудрецы говорят, что поражения учат намного большему, чем победы. Те, кто, столкнувшись с первыми же трудностями, малодушно бросают начатое, в итоге так толком ничего и не добиваются ни в одном деле. И кого бы они впоследствии ни обвиняли в сложившемся в их жизни положении вещей, причина всегда неизменна: собственное нежелание приложить усилия.

Все свои «танцевальные» годы Андрей предвкушал начало сезона как другие предвкушают поездку в отпуск. Тем не менее, на этот раз какое-то смутное беспокойство то и дело шевелилось где-то в глубине его души. Большую часть прошлого сезона он пропустил, к тому же танцевать в новой паре – это, в определённой степени, как начинать сначала. Всё это вселило невесть откуда взявшуюся неуверенность, в которой он едва ли был готов признаться даже самому себе.

– Ну что – когда турнир? – был первый вопрос Вадима, когда они с Ниной пришли к нему на занятия погожим сентябрьским вечером. Высокий, красивый, загорелый после летнего отдыха, он излучал спокойную силу и полное удовлетворение как собственной жизнью, так и окружающим миром.

Андрей и Нина переглянулись. По какому-то негласному уговору оба они пока избегали разговоров, касающихся выхода на свои первые совместные соревнования. Разумеется, откладывать до бесконечности всё равно не получится. Тем более что они оба не просто хотят танцевать, а занимаются этим на уровне профессионального спорта. И всё же…

– Календарь на сайте федерации смотрели? Из крупных – когда ближайший? – продолжал Вадим.

Конечно же, Андрей, как и всегда, смотрел календарь – правда, ничего ещё не обсуждал ни с партнёршей, ни с тренером.

– Смотрели. Только… а мы готовы?

Собственно, это одно-единственное слово заключало в себе суть всех невысказанных сомнений. Оно впервые было произнесено вслух, и от этого прозвучало как будто ещё ярче и весомее.

Кому не знакомо это чувство: готов ли я? Готов ли что-то начать, что-то всерьёз изменить – или, как в искусстве и спорте, вынести свои способности и достижения на суд публики и критиков, померяться силами с другими? Когда чем-то занимаешься изо дня в день, когда глубоко в это погружён, ты уже знаешь так много, что видишь все свои недоработки и зачастую воспринимаешь их как серьёзные препятствия на пути к совершенству. И отсюда рождается то самое ощущение: ещё слишком много нужно доделать – я не готов.

Вадим помолчал несколько секунд, потом внимательно посмотрел на Андрея:

– А как ты поймёшь, что готов?

– Ну… должно же быть какое-то внутреннее ощущение… понимание.

– И какое же? – Вадим слегка улыбался. Казалось, он загадал собеседнику одну из тех забавных загадок, где ответ хоть и лежит на поверхности, но при этом совсем не очевиден.

Андрей и сам хотел бы знать ответ на этот вопрос. Он попробовал вспомнить, что он чувствовал, когда выходил на свои самые успешные соревнования или блестяще сдавал какую-нибудь сессию в университете. Странно, но на ум не пришло никаких ощущений, которые говорили бы именно о готовности. Он просто занимался, а затем шёл на экзамен, ведь варианта отложить, подготовиться ещё и только потом сдавать – попросту не существовало. Он вспомнил, как бывало ему казалось, что он не успевает, что нужен ещё день или два, чтобы повторить сложную тему. «Интересно, а если бы экзамен можно было отложить, пошёл бы я на него через день или каждый раз думал бы, что нужен ещё один?» – мелькнула неожиданная мысль.

– Ну во всяком случае, не понимание, что ты – полный ноль, – только и нашёлся молодой человек в итоге.

Вадим улыбнулся ещё явственнее, весёлая искра промелькнула в глазах:

– Ты же философию в университете изучал? Как там было: «Чем больше я знаю, тем больше понимаю, что ничего не знаю»[6]6
  «Я знаю, что ничего не знаю» – изречение, приписываемое древнегреческому философу Сократу; встречается также в форме «Чем больше я знаю, тем больше я понимаю, что ничего не знаю».


[Закрыть]. Помнится, когда мы познакомились, ты себя нулём не считал.

Андрея и самого позабавило это воспоминание:

– Так я этого тогда просто не знал! – усмехнулся он.

– Вот именно! А сейчас ты видишь, куда тебе расти и над чем работать – и мне это нравится. Но чем дальше ты будешь развиваться, тем больше ты будешь видеть то, что нужно улучшить, и так – до бесконечности. И что будешь делать?

Андрею вспомнились его самые первые турниры. Он выходил на них, потому что это было естественным продолжением тренировок, необходимым этапом для его развития как танцора – в конце концов, он ведь сам очень хотел в них участвовать. Что же изменилось сейчас? Какой барьер образовался у него внутри?

– Ребята, – тон Вадима стал отеческим. Тренер, даже если он твой ровесник или моложе – это всё равно наставник, старший. – Без турниров нет ни танцора, ни прогресса – и вы сами это прекрасно знаете.

И Нина, которая всё это время молча слушала их диалог, вдруг серьёзно произнесла:

– Спасибо… учитель.

Показалось Андрею или в её лице, когда она смотрела на Вадима, и в самом деле промелькнуло нечто большее, чем просто уважение и благодарность? Но тренер уже перешёл непосредственно к уроку – и никаким мыслям, отвлекающим от дела, места не осталось.

11.

– Только этого мне не хватало! – Денис с раздражением смотрел на экран своего компьютера. И, отвечая на вопросительный взгляд Андрея продолжил: – Уважаемый (так они в шутку называли между собой начальника, руководителя их отдела) просит выступить вместо него с докладом на совещании. Вот, письмо сейчас прислал.

– Ну и выступи. Или там тема какая-то мудрёная?

– Да нормальная тема, по моей специфике как раз.

– А чего ты тогда? Ты же в ней – как рыба в воде. Всё знаешь, во всех мелочах ориентируешься…

– Скажешь тоже! И что с того, что ориентируюсь? Разбираться – это одно, а на публике выступать – спасибо, премного благодарен, но обойдусь. – Денис чуть помолчал, потом продолжил: – Всю жизнь терпеть этого не могу. Когда все на меня смотрят, это просто парализует. Как удав – помнишь «Маугли»? «Бандерлоги, ближе»… Вроде, и не забываю ничего, но чувствую себя, как будто в школе к доске вызвали как раз в тот день, когда ничего не выучил. Стоишь, мямлишь что-то. И кажется, что все сидят и думают: «Ну что за бестолочь?»

– Да перестань ты! Ты же понимаешь, что никто так не думает. И если материал знаешь, переживать нечего. И расскажешь, и на все вопросы ответишь. Всё нормально же!

– Легко тебе говорить! – По лицу Дениса было очевидно, что слова товарища его нисколько не приободрили. – А я даже экзамены часто из-за этого сдавал хуже. Как сейчас помню: взял билет, сел готовиться. Всё знаю, на листочке пометки сделал. А как отвечать иду – всё: глаза опустил, интонация неуверенная. Потом из кабинета выходишь и чувствуешь себя так, будто тебя вокруг пальца обвели и в дураках оставили.

Повисла пауза. Денис, видимо, заново переживал свои неудачные экзамены или снова пытался понять, почему с ним такое происходит. Андрей не знал, что здесь ещё можно добавить. И всё же он хотел чем-нибудь помочь, поэтому продолжил:

– Но ведь есть же методики… упражнения специальные – мне попадались как-то. Как побороть страх публичного выступления и всё такое.

Но Денис лишь повторил, не отрывая глаз от монитора:

– Тебе легко говорить.

Что ж, безусловно, говорить – это совсем не то, что делать. Люди часто дают советы другим, при этом даже не задумываясь, поступили бы они так в подобной ситуации сами. А то и вовсе учат как быть в тех вопросах, в которых у них у самих дела обстоят далеко не самым лучшим образом.

Андрею, ещё когда он в детстве читал «Трёх мушкетёров», запомнились слова Атоса[7]7
  Герой романа А. Дюма-отца «Три мушкетёра».


[Закрыть] о том, что люди спрашивают совета, чтобы ему не следовать или чтобы потом было кого обвинить в неудаче. Эта мысль ему тогда настолько понравилась, что учить кого-то жизни он по возможности избегал – и теперь сам на себя рассердился за то, что не удержался от совета. С другой стороны, огорчение его коллеги было таким явным, что промолчав, он бы, пожалуй, выглядел эгоистом, равнодушным ко всему, что не касается его драгоценной персоны. И как тут быть?

Наверное, ему и в самом деле легко говорить – сам Андрей никогда подобных проблем не испытывал, даже напротив: ему нравилось рассказывать, а, видя заинтересованное внимание публики, он воодушевлялся ещё больше. Хотя… доклад докладом – а всё остальное?

То, что происходило с ним в последнее время на соревнованиях, было очень похоже на то, о чём рассказывал Денис, жалуясь на свою неспособность выступать перед аудиторией. И он точно так же не мог себе этого объяснить никакой логикой. Его недавние слова, сказанные тренеру, что он ещё не готов к участию в турнире, во многом были обусловлены именно этим непонятным страхом того, что на конкурсном паркете он не сможет сохранить всю ту уверенность в своих силах и всё мастерство, которые у него есть на тренировках в танцзале.

Всё это началось прошлой осенью. Предыдущий сезон для них с Алиной, прежней партнёршей, был очень успешным. Они наконец-то как будто перешагнули некий рубеж и поднялись на тот уровень танцевального мастерства, начиная с которого о спортсмене уже можно говорить как о профессионале. И хотя формально профессионалом считается только тот, кто своей деятельностью зарабатывает деньги, не секрет, что в широком смысле этот термин, как правило, используется, чтобы показать, что человек владеет теми или иными навыками или знаниями на уровне значительно выше среднего.

В танцевальном мире степень мастерства пары негласно определяется рангом тех турниров, в которых она участвует, и какое место ей там удаётся занять. Соревнования бывают самых разных градаций: и для совсем начинающих, и для спортсменов среднего уровня, и для настоящих мастеров – как школьные олимпиады разных уровней. Турниров – крупных и маленьких – множество, только выбирай.