Текст книги "Тварь"

Автор книги: Микки Спиллейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

Вы чувствовали когда-нибудь, что ваш мозг горит? Зондировали ваш череп электрическими разрядами, привязав вас к креслу? Конечно, нет! Вы можете оставаться самодовольным и заурядным и гоняться за преступниками и убийцами. Вы боитесь только смерти. А я боялся того, что умру не скоро! Вы не представляете, как невыносимо человеческое тело. Оно – как мощная машина, которая сама себя питает и залечивает раны, но разум еще сильнее. Этот простой комок серого вещества под тонким слоем кости, который выглядит так мирно, лежа в банке с формальдегидом – колосс непостижимой силы. Он выдумывает боль! Вообразите... Он выдумывает боль, и тело вопит от муки, однако, в этом процессе нет ничего физического. Он может порождать мысли, превосходящие нормальное воображение, если его заставить. Так было с моим. Его насиловали. Обучение, так он называл это, но с таким же успехом знания могли нагнетаться в мой мозг компрессором – ощущение было бы таким же. Я познал боль, незнакомую никакому мученику... боль, которую, вероятно, никто больше не познает.

Ваше лицо меняется, мистер Хаммер. Я вижу, вы мне верите. Как же иначе... это правда. Пусть вы верите, но понять не сумеете никогда. Я замечаю, что в эту минуту вы изменяете свое решение. Вы оправдываете мои поступки, я тоже их оправдываю. Но присяжные, если бы они знали? Судьи? Или публика? Нет, они не способны представить, через что я прошел.

Что-то с ним происходило по мере того, как он говорил. Детское выражение пропало с его лица, путем какой-то странной метаморфозы он теперь напоминал мне виденных мною диктаторов во время их неистовых словоизвержений. Все его мускулы напряглись, вены и сухожилия дрожали под тонкой кожей, а глаза сияли той внутренней яростью, которая грызла его сердце.

На миг он умолк, глядя на меня в упор, но я чувствовал, что на самом деле он не видит меня.

– Вы были прав, мистер Хаммер, – сказал он с новой, сдержанной ноткой в голосе, – я любил свою гувернантку, или вернее... я люблю мисс Мэлком. Люблю с того момента, как она появилась здесь, – жесткое, непроницаемое выражение его лица, казалось, смягчилось при этой мысли, и улыбка слабо тронула уголки его рта. – Да, мистер Хаммер, любовь. Не любовь ребенка, но любовь мужчины. Такая любовь, которую можете дать женщине вы... или любой нормальный человек.

Внезапно полуулыбка исчезла и сменилась прежним полупустым выражением.

– Вот что сделал со мной этот человек. Он допустил ошибку в расчетах, а может быть, не ожидал такого результата своих опытов, но он развил не только мой мозг, он не только увеличил мой умственный потенциал до уровня гения... В процессе этого развились и мои эмоции, и я перестал быть мальчиком.

Я мужчина, мистер Хаммер. Во всех отношениях, кроме внешней оболочки и хронологического возраста, я мужчина. Влюбленный мужчина в клетке детского тела. Вы можете это представить? Мыслимо ли для меня предложить свою любовь такой женщине, как Рокси Мэлком? О, она может быть даже поймет, но никогда не ответит такой, же любовью. Я получу одну жалость. Подумайте... жалость! Вот что сделал со мной этот ублюдок!

Он выплевывал слова с лицом, стиснутым прежней ненавистью и отчаянием, его глаза пусто смотрели на меня и сквозь меня. Вот так, наверное, думал я, бывает каждый раз, когда оказываешься на краю обрыва. У меня оставался единственный шанс. Я медленно подобрал под себя ноги, стараясь не привлекать его внимания. Вероятно, я нарвусь на пулю, но мне не впервой.

Если я не допущу ошибки, то, может, успею схватить пистолет, не дав ему выпустить смертельную пулю. Единственный шанс. Мои пальцы сжали подлокотники, мышцы плеч напряглись для броска вперед. И все это время у меня скручивало в ком кишки, потому что я знал, чего можно ожидать, пока я не преодолею расстояние до него через всю комнату.

– Я вынужден жить в собственном мире, мистер Хаммер, никакой другой меня не примет. Такому замечательному созданию... такой твари, как я, нет места в мире.

Его глаза вдруг приняли осмысленное выражение. Теперь он видел меня, видел, что я делаю. Он отвел большим пальцем курок пистолета, чтобы облегчить спуск. За зрачками, ставшими почти бесцветными, какая-то сумасшедшая мысль въедалась ему в мозг.

Растон Йорк неожиданно посмотрел на меня. Он даже улыбнулся слабой, усталой улыбкой, и пистолет шевельнулся в его руке.

– Да, – повторил он, – при всех своих качествах я не нужен.

Он впервые увидел бесполезность того, что называлось Растоном Йорком. Он улыбнулся вновь, по-прежнему не сводя с меня пистолета. Времени не оставалось совсем. Действуй сейчас, сейчас! На это у тебя только секунда.

Он видел меня и улыбался, зная, что я готов сделать.

– Сэр Ланселот, – сказал он тоскливо.

Потом, прежде чем я мог хотя бы вскочить с кресла, Растон Йорк повернул пистолет, сунул ствол себе в рот и нажал спуск.