Текст книги "Мастера детектива. Выпуск 9"

Автор книги: Микки Спиллейн

Соавторы: Станислас-Андре Стееман,Клод Файар,Барнеби Росс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 37 страниц)

– Врача...

– Пока рано. Сначала поговорим. Стэн все больше слабел. Я был настроен решительно. Но он снова покачал головой:

– Не... не могу... ты сам знаешь, как они... Я снова прицелился в него и посмотрел ему прямо в глаза. Говорить он уже не мог, но страх его еще не покинул.

– Кто еще ходит за мной и где?

– Голден... и Холмс... Они в южной части. Лу Стеклер... он... напротив... в доме... того калеки.

Я еще крепче сжал пистолет.

– Что они сделали с Рэзтазом?

– Я... не...

– Кто еще? Черт бы тебя побрал, говори быстрее!

– Марио... он тоже...

– А легавые?

– Не... Они... отвязались. Хаймигусь... он кулаком паровоз разобьет. Еще Бэбкок и... Грек... они... Джерси. Они...

Он потерял сознание. Я подождал пять минут, он пришел в себя. Он рыгнул, и его вырвало. Стэш, все еще в истерике, трясся с головы до ног.

– Что еще, Стэн? – спросил я.

Он помотал головой.

Я понял, что больше никого нет. Я приказал Стэшу выйти из машины и вытащить брата. Там они и остались стоять, как перепуганные животные.

– Если я еще раз кого-нибудь из вас увижу, живым ни одному не уйти. Но не думаю, чтобы мне пришлось беспокоиться: скорее всего, с вами разделаются, как с теми из Элизабет. Прощайте.

Стэн широко раскрыл глаза:

– Как... а врача?.. Ты не...

– Вам правильно сказали, я крутой парень.

– Райен... Райен... Я завел машину.

– Врач уже не понадобится, – бросил я напоследок.

Я поехал обратно через туннель и остановился на перекрестке. Аккуратно протерев руль, ручки и все, чего касался, вылез и бросил машину. Найдя поблизости телефонный автомат, набрал знакомый номер.

– Начальник?

– Райен...

– Я, начальник. Слушай, где мы могли бы встретиться?

– Это ни к чему.

– Друг мой, если встреча не состоится, я буду бить во все колокола.

Он молчал. Не похоже было, чтобы он прикрыл трубку, чтобы с кем-то поговорить. Он просто думал.

– Хорошо, мы с тобой встретимся.

– Не мы, а ты лично, приятель.

– Где?

– “Неаполитанское кафе”. Это на...

– Знаю.

– Вот и хорошо. Пусть команда сшивается где-нибудь поблизости, но говорить я буду с тобой одним... Торопись.

Он повесил трубку, не ответив. До “Неаполитанского” я добрался на такси и занял позицию напротив входа. Через десять минут подъехало другое такси, и из него вылез человек. Он зашел внутрь, и, когда я удостоверился, что больше поблизости никого нет, я перешел улицу и тоже вошел. Он сидел за столиком, перед ним стояла чашечка кофе.

– Так ведь намного приятнее, чем тогда, правда?

Он строго посмотрел на меня:

– Ну, Райен, рассказывай.

Не знаю почему, но у меня не было настроения задираться. Я потер лицо руками и устало облокотился на стол.

– Убили Арта Шея, – сказал я. Он кивнул:

– Мы знаем. Полиция подозревает тебя.

– Кто его нашел?

– Мальчик этажом выше. Он брал его пишущую машинку. Что-то там пописывал для заработка. Он ни при чем.

– Я тоже. Нет алиби, нет доказательств. Только мое слово.

Он смерил меня взглядом:

– Том-испанец нашелся.

– Мертвый.

– И ты там был. Мы не стали заводить дела.

– Я его видел – сразу, как только это случилось.

Он насторожился:

– А что ты о нем знал?

– Ничего. Но скоро надеюсь узнать.

– Каким образом?

– Я догадываюсь, куда вечером явится его напарник.

– Не хочешь со мной поделиться?

– Нет, начальник. Мне бы хотелось довести это дело до конца самостоятельно.

– Хорошо, тогда к чему эта встреча?

Я откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул:

– Мне не хватает нескольких ответов. Прямых и по существу. Мне кажется, что я уже коснулся чего-то и разгадка близка. Мне это дело с самого начала не понравилось, но раз уж я в него ввязался, то хотел бы выбраться живым, а у вас свои цели, и вы все время меня проверяете.

Он сделал жест рукой:

– Ну, продолжай.

– Вы меня наняли просто по наводке или потому, что я был на подозрении?

Пару секунд он смотрел мне в лицо и раздумывал. Потом решился:

– И то, и то. Отчасти. Ты был под подозрением, потому что о тебе говорил Биллингз. Нам пришлось хвататься за тебя как за соломинку.

– Но почему?

– Ты сам знаешь почему. То, с чем был связан Биллингз, тянулось в Европу. Преступный мир двух континентов бряцал оружием. Мы знали, что что-то происходит, но не понимали, почему, где и каким образом.

– Ну а сейчас далеко ли вы продвинулись?

Он холодно улыбнулся:

– С нашей стороны есть определенный прогресс.

В ответ на это я улыбнулся так же холодно. Раз уж ему от меня что-то надо, то мог бы и не выпендриваться. Он понял:

– Мы кое-что узнали о Томе-испанце и о Лиасе. И догадываемся, что произошло с ними.

Я решил рискнуть:

– Они подслушали нечто не предназначавшееся для их ушей.

Начальник бросил в мою сторону быстрый взгляд. Затем он кивнул и продолжал:

– Сторож в доке вспомнил, что они выпивали за кучей какого-то хлама. Это случалось часто, и он считал, что проще дать им проспаться, чем выгонять их оттуда. А потом он про них и вовсе забыл. Его отвлек чей-то крик из воды, и примерно час он вытаскивал какую-то красотку, которая всячески сопротивлялась. Мы решили, что это был отвлекающий маневр, чтобы за это время подбросить что-то на “Гастри”. И скорее всего, Эскаланте или Лиас что-то увидели или услышали, приняли это за обычную контрабанду и решили, что им представился хороший случай легко подзаработать.

– А есть у вас какие-нибудь доказательства? – спросил я.

– В это время в Испании таможня совместно с Интерполом усилили контроль за экспортом. Было перекрыто четыре крупных канала контрабанды. А в таких случаях обычно начинают действовать какие-то суперсекретные каналы, поскольку товар должен идти. И очевидно, это был один из таких каналов. Что бы это ни было, оно не могло оставаться в Лиссабоне надолго без риска быть обнаруженным и было отправлено на “Гастри”.

– А кто из команды был с этим связан?

– Никто. Такое решение не было случайным. Обычно такие вещи организовываются заранее. Совершенно очевидно, что “Гастри” давно уже был предназначен для этой операции, и на борту никто не мог об этом знать. Просто в другом порту другие люди должны были взять груз из определенного места. Так работают высокопрофессиональные группы. Это, должно быть, очень крупное дело, и управляют им достаточно высокопоставленные люди. Мы проверили каждого на “Гастри”, ни одной подозрительной личности. Совершенно ясно, что Лиас с Эскаланте влипли в это совершенно случайно. Придет время, мы заберем “Гастри” на ремонт и выясним технику этой операции.

– Таким образом мы выходим на Биллингза.

Начальник посмотрел на меня с искренним изумлением:

– И ты знаешь каким образом?

– Думаю, что знаю.

– А мне скажешь?

– Пожалуй.

В моем мозгу вырисовывалась все более четкая картина.

– Очевидно, по случайной ассоциации они вышли на Хуана Гонзалеса, – предположил я. – Сказали, что у них есть товар, и просили найти покупателя. И Хуан, насколько я понимаю, пожадничал. Он сразу понял, что ему представляется случай купить за бесценок и продать за хорошие деньги. Может, они сами назначили высокую цену. Но как бы то ни было, Хуан знал человека, готового выложить бабки. У Биллингза лежали наготове десять штук. По его просьбе покупка была совершена. А может, они купили на партнерских началах, а потом Биллингз убил Гонзалеса, чтобы получить обе доли. Хуан был страшно запуган перед смертью. Очевидно, он догадывался, какая судьба его ждет. Но и Биллингз тоже боялся. Ведь те, кому товар предназначался, его не получили и должны были начать искать. Уйти от них было бы нелегко. Они его настигли. И он, по старой памяти, передал эстафету мне.

– Но кто “они”? Ирландец, ты знаешь, кто такой Лодо?

– Арт погиб именно потому, что должен был вот-вот об этом узнать. Лодо – кличка руководителя мафии Восточного побережья.

Он молчал. Можно было подумать, что ему совсем неинтересно.

– Это важно? – спросил я.

– Возможно. Дело в том, что мафия иногда выступает как собирательный термин. У нас есть нити во многие мафиозные гнезда, но об этом мы еще не слышали.

– В жизни часто сталкиваешься с неожиданностями, – заметил я. – Ну... удалось ли мне сообщить вам что-нибудь новенькое?

– Да. Мы теперь изменим план операции. – Он немного помолчал, глядя на меня и теребя пальцами подбородок. – Но кое-что ты все-таки утаил.

– Что именно?

– Почему тебя все время хотят убить?

– Вот это я сам хотел бы знать, – сказал я, оскалив зубы. – И когда узнаю, решу загадку вашего Лодо. Понятно?

– Так, может, с тебя уже достаточно?

Я улыбнулся еще шире:

– Нет, нет, приятель. Помнишь наш первый разговор... про кучу денег? Я на них рассчитываю. У меня уже есть кое-какие планы.

– Может, и их обсудим?

– Нет. Но есть еще кое-что. За моей квартирой постоянно следят. Кто-то из этих ребят может показаться вам интересным: их совсем нетрудно взять, подсунув какую-нибудь приманку. Это может оказаться занятным.

– Мы про них знаем. И даже собирались, между прочим, быть рядом, когда тебя взяли Этчинги.

У меня просто челюсть отвисла.

– Тьфу, пропасть, так что ж вы не вмешались?!

Он спокойно пожал плечами:

– Я не стал этим заниматься, будучи уверен, что ты сам выпутаешься. Кстати, где они сейчас?

– Где-то в Джерси, – так же спокойно ответил я. – И у Стэна Этчинга прострелено брюхо.

– Отлично, – одобрил он. – Будем считать это твоим уставным отчетом.

Он поднялся и напоследок сказал:

– Вечером будь осторожен. Звони, если понадобится помощь.

– Обязательно позвоню, обязательно, – пообещал я.

* * *

Было полчетвертого, и погода все еще не переменилась. Я подождал в дверях, пока не показалось такси, и, остановив его, подъехал к зданию, на шестнадцатом этаже которого располагалась компания Питера Ф. Хейнса Третьего, и дал соответствующие распоряжения лифтеру... Он, оглядев меня, пожал плечами и беспрекословно поднял лифт.

Здесь было тихо. Откуда-то издалека доносился стрекот пишущей машинки, а с другой стороны – приглушенный телефонный разговор. Приоткрылась дверь без вывески прямо у стола секретарши, и оттуда показалась уже знакомая рыженькая девушка, которая, увидев меня, улыбнулась во весь рот. Облегающее зеленое платье очень ей шло, и видно было, что она прекрасно об этом знает.

– Что ж это, ты и по субботам работаешь?

– Приходится иногда, но не каждый раз.

– Кармен здесь?

– Мисс Смит?

Я покачал головой:

– Кармен. Мы с ней приятели.

Она на секунду отвела глаза, скрывая мелькнувшее в них раздражение, и наконец снова улыбнулась:

– Я всегда была вторая. Такова судьба. Нет, ее нет. Она делала покупки и пару раз ходила туда-сюда. А вы звонили ей домой?

Она сняла трубку и набрала какой-то номер. Я услышал не менее дюжины гудков, наконец она сказала:

– Никого нет, но вы можете оставить сообщение.

Я не сразу понял, что она имеет в виду; тогда она отодвинула в сторону картину на стене, и я увидел магнитофон.

– Нажмите кнопку и через десять секунд говорите. Можете говорить три минуты. Хотите?

– Неглупо придумано, – одобрил я. – Передайте ей, что я приду к ужину, в шесть. – Все это было записано. Выключив магнитофон, она сказала:

– Скажите, пожалуйста, мистер...

– Райен.

– Мистер Райен, вы ведь не будете... огорчать мисс Смит?

– Что-то не понял.

– У нее сегодня такие синяки под глазами.

Я решил подождать, что еще она скажет.

– Я ведь знаю, кто вы такой. Газеты вам не слишком льстят.

Я почувствовал жар, который сам себе мог объяснить только страхом. Ведь эта крошка, если ей захочется, может все испортить. Видимо, она угадала, о чем я думаю. Мои мысли были достаточно очевидны.

Она снова улыбнулась, и улыбнулась весьма доброжелательно.

– Я только беспокоюсь за мисс Смит. А она знает?

– Знает. И очень помогает.

– Но ведь вы не могли все это сделать?

– Все – нет, – не задумываясь ответил я. – Кое-что я все-таки сделал, но так было нужно. Думаю, скоро многое разъяснится.

– Думаете?

– Если меня прикончат, то тогда мне не отмыться. Стирка не состоится, так и похоронят в грязных носках и с дурной репутацией.

Она вдруг перестала улыбаться и очень серьезно сказала:

– Мистер Райен, постарайтесь, пожалуйста, чтобы этого не случилось.

– Постараюсь, – усмехнулся я.

Какие-то из свертков Кармен оставила здесь, и я прихватил их с собой. Идти с ними по улице мне показалось спокойнее. Человек, обвешанный покупками, выглядит благопристойно.

К дому Кармен я подошел уже в четверть шестого, вошел через черный ход, поднялся на служебном лифте и открыл дверь ключом, который она мне дала. Распахнув дверь, я услышал звуки какого-то джаза и увидел танцующую Кармен.

Положив свертки, я вошел и стал на нее смотреть. До чего же хорошо! Чувственный танец не очень подходил под этот джаз, но зато идеально соответствовал нашему настроению. Она была в черном облегающем свитере и без бюстгальтера. Тонкий трикотаж как нельзя лучше подчеркивал восхитительную округлость ее груди. Длинная, темно-бордовая юбка с разрезом сзади позволяла хорошо разглядеть ее длинные, полные ноги. Ее движения были динамичными и изящными, почти профессиональными, и снова возникало ощущение, что под юбкой и свитером на ней ничего нет. С дальнего конца комнаты она рассмеялась, и я поймал ее за пояс, притянул к себе и поцеловал в губы.

Кармен дышала глубоко и часто, щеки ее порозовели, глаза сверкали. Она тронула меня пальцами за щеку.

– Слушай, Ирландец, со мной еще никогда такого не было.

– Со мной тоже.

– А здорово, если б... все было по-настоящему, если б нам не надо было никого искать.

– Еще успеем повторить. В другой раз.

– Договорились. Поедим? У меня есть бифштекс.

– А я хочу тебя.

– Потом, – сказала она.

* * *

Такие заведения бесполезно описывать, их надо видеть. Представьте себе старое здание, в котором все внутреннее пространство являет собой одну комнату, в углу которой воздвигнут подиум для оркестра. По обеим сторонам, сбоку, расположены туалеты, но аромат их чувствуется тотчас, как вы входите. Позже он растворится в запахе пота, джина и дешевых духов, но поначалу воняет довольно сильно.

Парень у входа взял у нас билет и оценивающим взглядом осмотрел Кармен. Она полностью соответствовала своей роли и даже сунула в рот жвачку и повесила сумочку через плечо. Карманники, пришедшие первыми, еще не начали потягивать свои легкие напитки, поджидая толпу любителей виски. Но музыканты были уже на месте. Они наигрывали тихое “ча-ча-ча”. Играли самозабвенно, полузакрыв глаза, явно для себя, а не для публики.

Мы с Кармен стали танцевать, уютно расположившись прямо перед саксофонистом. Он подмигнул нам и подпустил несколько низких жалобных нот. А позади нас собиралось все больше и больше людей: на каждую пару приходилось не меньше трех одиноких мужчин. Было ясно, что рано или поздно должен разразиться скандал.

Суббота, дождь, женщин не хватает.

– Тебе нужна репетиция? – спросил я. Ее волосы раскачивались в такт музыке.

– Нет, я найду что сказать.

– Ну, скажи мне.

– Альфредо Лиас. С “Гастри”. Я дала ему денег, чтобы он мне в Европе купил часы. Он обещал встретиться со мной здесь.

– И осторожнее с кавалерами.

– Ну уж с ними-то я справлюсь.

К десяти собралась толпа. Вдоль всех стен стояли мужчины, высматривая в толпе женщин. Несколько здоровенных мужиков слонялись среди танцующих, как беспокойные псы; они разнимали спорящих, если где возникали конфликты, и выдворяли буянов.

Я отвел Кармен в угол, где продавались легкие напитки, и за доллар купил два стакана газировки. Не успела она допить, как к ней подошел хорошо одетый лоснящийся тип и, даже не глядя на меня, пригласил танцевать. Она вопросительно взглянула на меня, я одобрил:

– Давай проведем эксперимент.

Лицо его напряглось, но все же он взял ее за руку и повел в самую гущу танцующих. В этот момент меня тронул за руку стоявший рядом парнишка и предупредил:

– Сеньор, с ним надо быть осторожнее. Он сюда ходит не для того, чтобы музыку послушать.

Я подождал, пока они вернутся, и когда этот тип начал было протестовать, ткнул его пальцем в глаз и увел Кармен подальше. Неудачливый кавалер взвыл от боли уже за моей спиной.

Мы все ходили и ходили, но того, кто был нам нужен, не было. В полночь стали танцевать на приз, и какая-то женщина выиграла бутылку виски.

В час оркестранты стали поглядывать на часы, и в зале завязались две солидные драки. Вышибалы их достаточно быстро утихомирили, и порядок был водворен. Парочки стали расходиться, и даже одиноких мужчин поубавилось. Вряд ли у Лиаса есть желание развлекаться, если он знает о том, что дружка прикончили. Скорее всего, он будет где-нибудь с краю пытаться снять девочку.

Я послал Кармен в женский туалет посмотреть, что происходит там, а сам решил поговорить с ребятами. Они в основном толпились кучками, пили и думали, что неплохо развлекаются. Я несколько раз все обошел и не нашел никого, кто бы хоть чем-то походил на Лиаса. Потом я снова пошел выпить стакан кока-колы. Кармен отсутствовала уже довольно долго, и я начал искать ее глазами в толпе. Парень в переднике, с карманами, набитыми деньгами, спросил:

– Ну, что, сеньор, потеряли девушку? Не долго думая, я ответил:

– Нет... приятеля. Альфредо Лиаса, с “Гастри”.

– Фредо? Так он же только что здесь был. Прямо за твоей спиной, с Марией. – Он привстал на цыпочках, вытянул шею и указал пальцем:

– Вот он, видите, сеньор!

Я сделал вид, что смотрю, но плохо понял, куда именно.

– Вон, в сером костюме, около автоматов с газировкой.

– Теперь вижу, спасибо.

– Не за что, сеньор.

Я решительно направился туда прямо через зал с танцующими парочками. Саксофонист отвешивал поклон, и в этот момент меня за руку схватила Кармен. Я потянул ее за собой.

– Райен... он здесь! Девчонка сказала, что он с Марией и...

– Знаю, крошка. Вон он.

Я показал ей его, и в это время оркестр начал очередное “ча-ча-ча”. Я обхватил ее за талию, и мы, танцуя, подошли к парню, которого называли Фредо. Но прежде чем я до него добрался, он пошел танцевать с симпатичной брюнеткой.

Однако я не терял его из виду. Мы с Кармен все время приближались к нему, и я заметил, как он смотрит на Марию, не видя ее, и лицо его застыло от ужаса.

Он был все ближе и ближе, и вот мы рядом.

– Фредо... – позвал я, и лицо его покрылось мертвенной бледностью; когда он посмотрел мне в глаза, в них было ожидание смерти.

Я рассмеялся, сделал вид, что страшно рад встретить старого дружка, и вытянул его из толпы танцующих. Я попросил Кармен взять Марию и пойти с ней попудрить носы, пока мы поприветствуем друг друга, а сам схватил Лиаса под руку, стараясь показать всем, что мы с ним приятели.

Всем, но не Альфреду Лиасу, смотревшему на меня глубоким и мрачным взглядом. Он давно ждал этого момента, и вот он наступил.

– Вы убьете меня, сеньор?

Сквозь смех я говорил ему слова, которые мог слышать он один:

– Я хочу увести тебя отсюда живым. Это твой единственный шанс, понимаешь?

Он не понял, но все же сказал:

– Да.

– Но сначала надо поговорить. Ты здесь когда-нибудь был?

– Да. Мы сюда часто ходим.

– Здесь есть место, где можно поговорить?

Руки его ожили, казалось, надежда придала ему сил.

– Вот тут дверь за углом. Туда мусор сваливают. Сеньор, они меня убьют?

– Надеюсь, нет, приятель. Ты иди назад, а я скажу девочкам, чтобы они развлекались без нас.

– Пойдемте, я все вам скажу, сеньор.

Он отправился на площадку Я подождал у уборных Кармен с Марией и велел им побыть одним Они ничего не спросили. Казалось, им вместе очень весело.

Я проходил прямо перед оркестровой площадкой. На полпути я невольно остановился, увидав парня, танцующего с высокой брюнеткой, похожей на куклу.

– Привет, – окликнул я его.

Джейк Макгафни увидел меня и удивился:

– Эй, Ирландец, как это тебя сюда занесло?

– А тебя?

Он посмотрел на свою красотку и усмехнулся:

– Спроси у Бетс. Она любит туземные развлечения.

Красотка улыбнулась, сказала ему что-то по-испански, и они пошли танцевать дальше.

Я пробрался к укромному месту и увидел там парней, опустошавших контейнеры с мусором. Один из них схватился за ручку двери, и, пока она открывалась, грохнули три выстрела. Девицы в зале завизжали что есть мочи.

Все ринулись к выходу, и слышны были только проклятья, посылаемые на десятке различных наречий. Народ рвался на улицу любой ценой, прекрасно понимая, что все это означает. Мусорщики побросали свои контейнеры, и мне пришлось лезть через них, чтобы выбраться наружу.

Положив руку на пистолет, я притаился в тени. Минуту я прождал, но безрезультатно. Стрелявший уже скрылся.

Но я был здесь не один. За ящиками с газировкой раздался какой-то звук, и показался серый краешек костюма. Я заметил, что парень был очень бледен. Рукой он держался за живот. Странно, что он вообще был еще жив.

Я наклонился к нему, и он увидел у меня в руке пистолет.

– Нет, Фредо, это не я.

Он уже не говорил, а шептал:

– Знаю... сеньор.

– Ты видел его?

– Нет. Он был... сзади. Я думал, это... вы.

– Подожди, я позову врача. Он взял меня за руку.

– Не надо, сеньор. Поздно. Сам виноват. Теперь расплачиваюсь. Как Том. Заплачу. Так лучше.

Спорить я не стал:

– Ты знаешь, что было на корабле?

С полузакрытыми глазами он кивнул.

– Что, Фредо?

Он икнул, и я понял, что жить ему осталось несколько секунд.

– Восемь... кило... сеньор, – прошептал он. Так вот в чем дело – теперь я понял. Но оставался еще один вопрос.

– Слушай, Фредо, это Хуан уговаривал тебя продать этот товар Биллингзу?

Он кивнул совсем слабо, и глаза его закрылись.

– Ты ведь слышал о Лодо? Вы все знали о Лодо? Лодо?

Мне пришлось наклониться к самому его рту.

– Мы... все... мертвецы... сеньор.

– И Биллингз последним взял эти восемь килограммов?

– Да, – прошептал он.

– Фредо, но кто же такой Лодо?

Увы, он больше ничего не мог сказать.

Снаружи были слышны голоса, много голосов и вой сирен. Они приближались, и ждать больше было нельзя. Я ушел тем же путем, что и убийца, – через загородку на улицу. Как выросший в городе зверь, ночью на улице под дождем я чувствовал себя в безопасности.

* * *

Таксист не соглашался меня везти, пока я не показал ему деньги. Он остановился там, где я сказал, и я быстро нашел Питера-пса, который продавал газеты в какой-то пивной. Я вывел его на улицу, купил все его газеты, и он рассказал мне все, что было нужно. Была проведена операция: кто-то втравил Голдена в ссору, и его убили. Холмс лежит в реанимации с двумя пулями в груди и вряд ли выживет. Стеклера взяли за нападение на Рэзтаза, и пока он не отбудет срок, никто его не увидит. Рэз в порядке: немного побит, но в целом в порядке. Я отдал Питеру все его газеты и направился к себе домой.

"Знакомый сюжет, – подумал я. – Дом, вот что нужно такому, как я. Свое логово. Умереть во сне. Каждое пробуждение – как рождение. Этого ощущения не отнять”.

Не было времени разыскивать Кармен, но я был совершенно уверен, что с ней все в порядке. Завтра мы с ней увидимся. Завтра...

Я шел по улице, не обращая внимания на дождь. Струи воды стекали по лицу, и на ветру они казались очень холодными. Я поднял голову и подставил лицо ветру. Казалось, вода и холод очищают меня. Я напряженно обдумывал происшедшее. Не только события сегодняшней ночи, но и все предыдущие. Искать больше нечего, все кусочки уже собраны. Вот они, все здесь. Утром надо еще немножечко с ними повозиться, и картина готова. А потом будут деньги. Потом – Кармен. Потом – вся жизнь.

Расстегнув пальто, я на всякий случай вытащил пистолет и сунул руку в карман за ключом. Но я зря себя утруждал: дверь была не заперта. Проходя в гостиную, я снял шляпу. Потом потянулся к выключателю.

Но прежде чем зажегся свет, я понял свою ошибку. Ведь Питер-пес ничего не сказал о Марио Сене.

И вот он здесь, ждет, когда я войду, и целится прямо мне в живот. Марио подождал, пока я его замечу и увижу улыбку своего убийцы. Но он улыбался на миг дольше, чем следовало, и к тому же не заметил пистолета в руке под шляпой. Первым же выстрелом я размозжил ему череп, и его мозг забрызгал стену. Запах пороха смешался с запахом крови, и впервые за все это время я почувствовал легкую тошноту.

На кухне я долго спускал воду из крана, пока она не стала совсем холодной, и пил долго, чтобы избавиться от неприятного привкуса во рту; затем пошел к телефону и набрал номер начальника:

– Это Райен. Я нашел Лиаса. Он убит.

– Это я уже знаю.

– Но, начальник, когда я его нашел, он был еще жив.

Слышно было, что он сделал глубокий вдох.

– Ну и что это было?

– Начальник, за сколько можно сбыть восемь килограммов героина?

Он очень старался не выдать голосом волнения, но ему это плохо удавалось:

– Ну, тут счет идет на миллионы. Таких продаж за последние двадцать лет не было.

– Вот что было в вашей посылке, мистер. Поэтому столько народу и погибло.

– Но ты знаешь, где она сейчас?

– Пока нет, но обязательно узнаю. Вы же наверняка следили за Биллингзом. Где он бывал в последнее время?

– Не вешай трубку.

Было слышно, как выдвинулся ящик стола, затем – шорох листов бумаги, и ящик задвинулся. Он снова взял трубку:

– Тут все его передвижения расписаны. Утром он завтракал и брился в “Баркли”, затем – в “Грин Боу” или к Нельсону, потом – несколько баров в сороковых улицах и, как правило, в “Снайдер-Хаус” – на ночь играть в карты. Незадолго перед тем, как его убили, он пару раз наведывался в район Вэлли-парк, где собираются строить новые жилые кварталы. Обошел там все вокруг и вернулся. Вот и все.

– Там же все будут сносить, – сказал я.

– Через несколько месяцев. Многие еще живут.

– Это я знаю.

– Нужна ли помощь?

– Да, да. Очень нужна. Во-первых, надо вывезти еще одного покойника из моей квартиры. Это Марио Сен. Его не будут оплакивать. Ваши ребята пропустили убийцу ко мне. Пришлось мне самому позаботиться о безопасности. – Тут я помолчал и добавил: – Я еще перезвоню.

Он пытался еще что-то сказать, но я уже повесил трубку. Ситуация еще больше прояснилась. Я знал, что делал Биллингз в этих старых кварталах. Десять лет я снимал там квартиру, и он узнал об этом... Перед смертью он решил подключить к делам меня.

Не знал он лишь того, что я переехал!

Я снова потянулся к телефону, но слегка помедлил, вспоминая еще раз все детали этого дела. Ничего загадочного в нем больше не было. Картинка собрана, больше нечего искать... разве что еще одна вещь.

Усталость как рукой сняло, я снова чувствовал себя бодро, как в самый первый день. Погоня кончилась, я свое дело сделал, и завтра наемных убийц уже не будет. По крайней мере, они не будут больше охотиться за мной.

Я поднял трубку и набрал номер Кармен. Она ответила по первому звонку. Голос ее дрожал от волнения:

– Райен, Райен, где ты?

– Дома, крошка, все в порядке. А как ты?

– Мы ушли вместе со всеми. Приехала полиция, но на нас их не хватило. Мы слышали выстрелы, и я боялась, что это ты. Но выбраться из толпы я не могла. Это как морской прибой. Все визжали и рвались в одном направлении.

– Скорее все это забудь.

– Но кто это был?

– Фредо. Они до него добрались.

– Ох, Райен.

– Но я застал его еще живым. И он мне кое-что сказал, и теперь, киска, я могу раскрутить это до конца. Хочешь посмотреть?

– Только... если только я смогу тебе помочь.

– Сможешь. Бери такси и приезжай сюда, я буду ждать на улице. И отсюда мы вместе поедем. – Я сказал ей адрес, повесил трубку и пошел переодеться. Мимо Марио Сена я выбрался на улицу и там, притаившись в тени, стал ждать.

Подошло такси, я сел. Кармен, моя красавица, часто дышала и всхлипывала. Когда я оказался рядом, она ткнулась мне носом в шею. Я дал таксисту мой прежний адрес.

Улица, где я долгое время жил, умирала. Жизнь еще теплилась в нескольких окнах, в которых горел свет. Всего несколько ребятишек копошились под фонарями. Казалось, что неотвратимый рок изменил даже движение транспорта – машины словно не хотели ехать по этому обреченному кварталу.

Я остановился, и Кармен вопросительно взглянула на меня:

– О чем думаешь?

– Вспоминаю.

– Что?

– Вот здесь я жил. – И я кивнул в сторону окон второго этажа.

Из темноты показался тощий сутулый старик с изможденным лицом и гладкой седой бородой. Он посмотрел на нас подозрительно, но вдруг на его лице показалась улыбка.

– Добрый вечер, мистер Райен. Пришли взглянуть в последний раз?

– Привет, Сэнди. Нет, дельце одно осталось. А вы почему все еще здесь?

– Да тут еще много таких, как я, хотя всех и выселяют. Помните, как сносили дом и каких-то двух бедолаг засыпало?

Я пошел по коридору направо.

– А здесь есть кто-нибудь?

– Стив. Пьяный. А вам он что, нужен?

– Да не особенно.

Он отдал мне честь и сказал:

– Ну, что ж, развлекайтесь. Хотя все же не понимаю, чего сюда возвращаться? Какие-нибудь три недели – и здесь уже ничего не будет.

Мы посмотрели ему вслед, и Кармен заметила:

– Грустное зрелище.

Я взял ее за руку, и по обшарпанной лестнице мы поднялись на этаж, где раньше были населенные квартиры.

Здесь еще были заметны следы пребывания прежних жильцов, жилой дух пока не выветрился. Слабый свет лампочки без абажура создавал ложное ощущение тепла и отбрасывал неестественно длинные тени. Откуда-то издалека доносились чей-то кашель и приглушенные звуки пьяных голосов. На столбе винтовой лестницы, ведущей наверх, торчал электрический фонарь, трафаретная надпись на котором указывала, что он принадлежит строительной компании “Копек реклинг”. Я улыбнулся Кармен, взял ее под руку и повел наверх.

Остановившись у двери, я взял Кармен за подбородок и посмотрел ей в глаза.

– Ты мне еще ничего не сказала.

Глаза ее смеялись. Она махнула рукой куда-то в темноту:

– А что я могу сказать? Все так... странно. – Она невольно поежилась и прижалась ко мне. – Все, что ты делаешь... ни на что не похоже. Не знаю, чего от тебя и ждать.

– Конечно, киска, я ведь – гангстер.

Она задумалась на секунду-другую, потом покачала головой:

– Нет, Райен, это не так. Поначалу ты мне казался настоящим гангстером, но потом с тобой что-то произошло.

– Только не со мной, солнышко. Ничто в этом паршивом мире не может на меня повлиять. Мне нравится быть гангстером. Для меня это единственный способ поставить всех этих козлов на место. Так мне проще всего держаться от них на расстоянии, да и их до себя не допускать. Я могу заниматься любой дрянью, какая мне по душе, и им не заставить меня заниматься их дрянью.

Я нажал на ручку, она легко поддалась, и дверь открылась.

У меня возникло ощущение, будто я спускаюсь в собственную могилу.

У окна все еще стоял мой стул. У стены по-прежнему был откидной столик. Кто-то украл зеркало и журнальный стеллаж. А когда я включил свет в спальне, металлическая сетчатая кровать отбросила зловещую тень на стенку: наматрасники тоже были украдены.

Я подошел к окну и выглянул на улицу. Грязь на стекле размывала четкость очертаний. Направив свет торшера на потолок, я опустился в кресло. И усталым голосом начал рассказ: