Текст книги "Ассирийская держава. От города-государства - к империи"

Автор книги: Михаил Мочалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

В 866 г. Ашшурнацирапал получает тревожные вести о том, что от Ассирии отложились ряд западнонаирийских земель, к числу восставших примкнуло также княжество Бит-Замани. Снарядив карательную экспедицию, в месяце улулу (июль) Ашшурнацирапал выдвигается из Кальху и вступает в страну Кепани, что южнее гор Кашйяри. Здесь, в городе Хуцирина, он принимает дань от владетелей близлежащих княжеств. Затем ассирийцы продвигаются северо-западнее, покоряя и разрушая по пути укреплённые города и селения. Предав огню и покорив страну Маллану (современная горная местность Аргана-Маден), ассирийское войско держит путь к Тигру, где принимает дань и заложников от периферийных западных владетелей обширной страны Хабхи. Отсюда, оставив наместника, ассирийцы возвращаются на юго-запад и вскоре подступают к Дамдаммуссе – укреплённому городу бит-заманийского царя Илани. Этого человека сам Ашшурнацирапал посадил когда-то на престол. Дамдаммусса была окружена, 600 её защитников убиты, 400 воинов захвачено в полон, уведены также 3000 жителей. Часть пленных была приведена в Амеди, царский город Бит-Замани, и там показательно казнена. Устранив все всполохи недовольства и восстановив контроль, Ашшурнацирапал поворачивает к югу, к горам Кашйяри, здесь нужно было вернуть к покорности Лаптуру, правителя уже встречавшейся нам страны Нирдун. Ассирийская армия подошла к Уда – укреплённому городу этого царя. Тут воинам Ашшурнацирапала пришлось потрудиться – сначала твердыня подверглась осаде, но город держался и отражал силы противника. Всё же ассирийское осадное мастерство сыграло свою роль – в результате подкопа и применения разных осадных орудий Уда пал. 1400 его защитников полегло в боях. 570 воинов было взято в плен, 3000 человек уведено в Ассирию. Ну а дальше всё по сценарию: люди, посаженные на кол, ослепления, и так далее, и тому подобное. Сам город был причислен к царским владениям.

Читая описания походов Ашшурнацирапала, мы сталкиваемся с многочисленными, чуть ли не смачно-садистскими описаниями расправ над людьми, противостоявшими ассирийскому царю. Но можем ли мы говорить о нём как о некоем коронованном маньяке, движимом только жаждой крови? Пожалуй, нет. Свирепый на первый взгляд царь прислушивался прежде всего к голосу разума. Не будем забывать, что основная часть описанных расправ приходится на первые годы правления Ашшурнацирапала (883–879 гг.) – те годы, когда он утверждался как царь. Нужно было провести маленькие победоносные войны на вражеской территории – это бы легитимировало его царскую власть в глазах ассирийцев и упрочило её. Что и было сделано. Методы, применявшиеся при этом, повергают нас в шок, но, скажем прямо, ассирийский царь был здесь во многом не первооткрыватель. Вспомним тех же хеттов, египтян или владык Месопотамии.

Вернув Ассирийскую державу практически к границам в правление Салманасара I и Тукульти-Нинурты, и даже выйдя к Средиземному морю, Ашшурнацирапал тем не менее не покушается на Дамаск или Вавилон. Для таких мероприятий требовались очень серьёзные силы и ресурсы. Установив контроль над южной частью Наири, он мог бы, будь одержимым разрушением и смертью, ходить в походы и севернее. Но Ашшурнацирапал помнит тяготы и разные превратности войны в горах – и не идёт на такое искушение.

Салманасар Третий. Следующий ассирийский царь, сын Ашшурнацирапала – Салманасар III проводил даже по ассирийским меркам сверхагрессивную внешнюю политику – за 34 года своего правления он совершил 32 похода.

В самом начале своего царствования Салманасар совершает поход на север – против Урарту. Уже здесь он демонстрирует, что пощады врагу не будет. Захватив город Ариду, Салманасар III, подобно своему отцу, сооружает пирамиду из отрубленных голов. Пленных жестоко казнят, сжигают на кострах. Ассирийцы огнём и мечом прошлись по стране Хубушкиа, расположенной в горах Загроса. Затем вышли к озеру Ван, повсюду сея разрушения.

Следующий поход на север Салманасар III совершает через три года. На этот раз многие цари Наири предпочли сразу покориться, не доводя дело до жестокой расправы. Но не все были так благоразумны. Царь Араму выступил против ассирийцев и был разбит. Город урартов Арзашку был взят и разрушен, а с его уцелевшими жителями Салманасар III поступил по своему обыкновению – повелел отрубить им головы и сложить из них гору.

Однако, несмотря на страшные погромы, которые учиняли ассирийцы, государство урартов постепенно усиливается и консолидируется. Царь Урарту, Сардури I, сам проводил активную внешнюю политику, захватывая близлежащие территории. В 832 г., стремясь решить проблему, ассирийский полководец Дайан-Ашшур совершает поход на север[19]19
  Сам Салманасар предпочёл остаться в Кальху и держать страну под неусыпным контролем – в это время уже назревали и проявлялись волнения против действовавшей власти. Отсутствие царя в столице могло оказаться для него роковым. См.: Grayson А.К. Assyria: Ashurdan II to Ashur-nirari V (934–745 B.C.) / The Cambridge Ancient History. 2-nd edition, Vol 3. Part 1. P. 268.


[Закрыть]. Между ассирийцами и урартами состоялось сражение, которое не принесло решающего успеха ни одной из сторон^{63}.

В 830–827 гг. предпринимаются ещё несколько кампаний против северных соседей, но они носили очень осторожный и ограниченный характер, и каких-либо существенных результатов достичь не удалось.

Параллельно северному направлению Салманасар прорабатывал, конечно же, и западное. В 858 г. он выступил против стран Сирии, и местные царьки сразу почувствовали на себе его тяжёлую руку. Арамейское государство Бит-Адини, бывший вассал Ассирии, было разбито и обращено в очередную провинцию, а столица его Тиль-Барсиб стала резиденцией главнокомандующего, по совместительству – наместника оной провинции. Город, теперь получивший название Кар-Шулману-ашаред (Кар-Салманасар), стал опорной базой для дальнейших нападений на Сирию.

Для противодействия ассирийцам сколачивается коалиция. В состав союзной армии Дамаск отрядил 1200 колесниц, 1200 всадников и 10 тысяч пехотинцев; Хаматское царство – 700 колесниц, 700 всадников и 10 тысяч пехотинцев; выставили отряды воинов небольшие сирийские царства; даже далёкий Египет не остался в стороне и прислал тысячу бойцов. Финикийские города, возможно, и послали незначительные контингенты, но в целом их участие ограничилось финансовыми вложениями. В принципе это тоже было немаловажно. К примеру, союз израильского царя Ахава с финикийцами (в частности, Тиром) позволил первому профинансировать своё многочисленное и очень дорогое войско. «Оборонка» была действительно затратной. Взять хотя бы тот факт, что немногим ранее, в X веке до н.э., широко известный царь Соломон платил за иноземного египетского или киликийского коня 150 си-клей (1,7 кг) серебра.

Сердцем антиассирийской коалиции выступал могущественный в те времена Дамаск. Что касается Египта, то для него главным было не количество присланных воинов, а сам факт участия в коалиции и обозначение его внешнеполитической позиции. По некоторым данным, враги Ассирии смогли собрать от 60 до 80 тысяч воинов (3940 колесниц, 1900 всадников, 1000 воинов на верблюдах и 52 900 пехотинцев), однако следует признать, что эта цифра, скорее всего, является завышенной. Тем не менее не вызывает сомнения тот факт, что это была большая армия^{64}. Решающее сражение, своего рода «битва народов», произошло при городе Каркаре на реке Оронт в 853 (855) г. Подробности и даже итог этой грандиозной битвы нам неизвестны. Салманасар III, естественно, заявил о своей победе и об уничтожении 20,5 тысячи воинов врага^{65}. Но то ли победа эта была не такой уж полной, то ли ассирийцы и сами понесли тяжёлые потери, но Салманасар вынужден был остановить своё продвижение на запад.

Коалиция, противостоявшая ему, со временем благополучно развалилась. Ассирийцы же не оставили своих попыток закрепиться в северной Сирии и подчинить себе Дамаск. В 849, 848 и 845 гг. Салманасар III совершает походы в Сирию. В 841 г. он достигает пределов Ливана, и города Тир и Сидон выплачивают ему дань. В 841 г. Салманасар III собирает огромную армию. С этой силой он обрушивается на земли Дамаска. Дамасские войска были разбиты, но сам город устоял. Финикийские города Тир и Сидон выразили свою покорность, верховную власть Ассирии признал также Израиль.

Продвигаясь на северо-запад, ассирийцы вышли к границам Та-бала. Здесь жили племена лувийского корня. Единого государства они не имели, управлялись множеством царьков. В 837–836 гг., Салманасар III ведет с ними войну, в результате которой он разгромил коалицию, состоявшую из 24 царей.

Таким образом, мы видим, каких внушительных успехов добились ассирийцы в период правления Салманасара III. Фактически ему удалось добиться важных побед на всех направлениях, где он вёл борьбу. В то же время далеко не все задачи были решены – не были покорены Урарту и Дамаск, и борьба с ними ещё предстояла.

В 824 г. Салманасар умирает, как раз во время вспыхнувшего восстания, явившегося результатом возросшего давления на население военной и прочих повинностей. Массовым недовольством воспользовались некоторые влиятельные группировки в верхах. В борьбу за власть включились и сыновья Салманасара – Ашшур-даннин и Шамши-Адад. Развязалась почти что гражданская война, мятежами были охвачены 27 городов, включая Ашшур, Ниневию, Арбелу и Аррапху^{66}. Только Кальху оставался под контролем царя.

После смерти Салманасара III на престол взошёл Шамши-Адад V. Этому, как уже сказано, предшествовала грандиозная волна мятежей. Ещё в последние годы правления Салманасара III против него восстал его сын Ашшурданнин, против которого в свою очередь выступил Шамши-Адад. После четырёх лет войны Шамши-Адад одержал наконец победу и смог воцариться. Однако победа далась ему дорогой ценой – он должен был пойти на серьёзные уступки Вавилону, вернуть часть земель и признать верховенство вавилонского царя.

Шамши-Адад V продолжил внешнеполитический курс своего предшественника. В 822 г. ассирийский полководец Мутаррис-Ашшур совершает поход на север и достигает озера Урмия. В следующем году ассирийские войска воюют в Гизилбунде. Армия Шамши-Адада вторгается в Мидию и закрепляет там ассирийское владычество. Что касается Мидии, впервые упомянутой Салманасаром III в 834 г., то она не раз ещё встретится нам далее и сыграет роковую роль в судьбе Ассирии, так что посвятим здесь её жителям пару слов.

Мидийцы были частью индоиранской общности, сравнительно недавно появившейся в поле деятельности ассирийских войск. По крайней мере, шумеры, ассирийцы и вавилоняне с эламитами, совершая в течение периода приблизительно с 2300 по 1150 гг. до н.э. походы в западные окраинные горы Иранского нагорья, судя по всему, не соприкасались с носителями индоиранских и вообще индоевропейских наречий^{67}. Поначалу арийские предки мидян, маннеев и персов были пастушескими племенами, разводившими крупный и мелкий рогатый скот и широко применявшими подсобное земледелие. Собственно кочевое скотоводство и объединения кочевых племён не были распространены в их среде до начала I тыс. до н.э. С лёгкими колесницами они познакомились, только оказавшись в Иране. Не были они тогда ещё и настоящими конными номадами. Истощив напрочь одно пастбище, эти полукочевники перебирались на другое. Так, потихоньку, в течение многих поколений, они через направления Западный Прикаспий, а также Теджен-Ге-рируд продвигаются в Иран[20]20
  По другому предположению, они могли пройти через Кавказ. См.: Грантовский Э.А. Иран и иранцы до Ахеменидов. С. 24–25, 121.


[Закрыть]. Геродот столетиями позже приводит следующую информацию о мидийских племенах: «Племена мидян следующие: бусы, паретакены, струхаты, аризанты, будии и маги. Вот сколько мидийских племен»^{68}. Источником благосостояния мидийских племён, как уже сказано, было скотоводство. Со временем, осев на земле, получившей их имя, мидийцы начали извлекать наживу с караванов, передвигавшихся по Хорасанскому торговому пути, который тянулся из глубин Азии на запад и пролегал через их владения. Другим источником преуспевания стала торговля отборными мидийскими конями. Росли как грибы многочисленные высокогорные и долинные селения Мидии, появлялись города.

Тем временем успешно протекают и боевые действия ассирийцев на юге. Здесь идёт борьба с вавилонским царем Мардукбалас-суикби – он был разбит и приведен к покорности. Однако закрепиться в Вавилонии ассирийцам в этот период всё же не удалось. Более того, всё большую силу здесь набирают халдеи.

В правление следующего царя – Адад-нерари III, сына Шам-ши-Адада V и Шамурамат (легендарной Семирамиды), удалось решить сирийскую проблему – под руководством туртана Шамши-илу был наконец-то взят Дамаск. Вернули под контроль и Арпад, отколовшийся было при Шамши-Ададе V. Ассирия выступает гарантом при демаркации границ между всё тем же Арпадом и Хаматом, Куммухом и Гургумом. Источники упоминают успешные походы в Мидию, организованные Адад-нерари и его матерью. Вероятно, войска этого владыки доходили даже до Каспия («моря, где восходит солнце»).

Усиление Урарту и ослабление Ассирии. В описываемый период происходит резкое усиление Урарту. По сути, ассирийцы сами взрастили себе эту проблему, столетиями терроризируя разрозненные племена горцев. Те не только познакомились с ассирийской армией, но и в большом количестве оказывались на исконной территории Ассирии – в качестве пленных, депортированных, рабов. Они постоянно сталкивались с ассирийскими писцами, а кто-то затем сам вливался в их ряды. Многие выходцы из Урарту (Биайнили) служили в рядах ассирийской армии и на грандиозных стройках. Кто-то сотрудничал с ассирийскими властями, вливался в ассирийское общество, кто-то возвращался разными путями на родину, принеся с собой важные знания о политико-административном, военном устройстве южного соседа, об его науке и инфраструктуре.

На стороне Урарту был, конечно же, и горный рельеф этой страны, способствовавший её обороне. Урартские бойцы являлись специалистами по войне в горах. Тут они были в своей стихии. Не раз горные кручи спасали их от яростной мощи ассирийских полчищ. В своё время Разин справедливо отметил характерную тактику урартов: 1) генеральное сражение, 2) в случае неудачи – организованный отход в горные крепости^{69}. Иногда приверженность горам помогала урартам, иногда, как в 714 г., обрекала их на тяжёлое поражение. Примером одной из урартских крепостей может служить Тейшебаини, построенная в VII веке до н.э. по указу царя Русы II в честь бога Тешебы. Фундамент крепости (высота 2 м), располагавшейся на холме Кармир-Блур, состоял из базальтовых монолитов, толщина же стен составляла от 2,1 до 3,5 метра. Общая площадь крепости составляла около 4 гектаров. По мнению Пиотровского, при строительстве крепости активно использовался труд военнопленных, рабов и племён, подчинявшихся Урарту, работавших в порядке трудовой повинности. В кладовых крепости находилось значительное количество продуктов, чтобы пережить осаду: 750 тонн зерна, 320–400 тысяч литров вина, множество скота. Но строились не только крепости. Как отмечал Оганесян, объектами урартского военного строительства (а оно осуществлялось государством) «были военные города, крепости, форты-заставы, жилые дома казарменного типа, конюшни, манежи, водоемы для купания лошадей, а также стратегические дороги и мосты»^{70}.

Вооружение урартских воинов по многим показателям не уступало ассирийскому. У них тоже было большое количество пехоты, колесниц и всадников. На вооружении имелись бронзовые и железные копья, бронзовые щиты. Ещё в XV–XIII веках до н.э. на Кавказе появляются бронзовые чешуйчатые панцири, в IX–VIII веках до н.э., – железные. Надписи Саргона II упоминают о «бесчисленных закованных в доспех урартских воинах». Что касается урартских колесниц, то они пережили два этапа развития. На первом этапе использовалась колесница малоазийско-хеттского образца, с выгнутым дугой дышлом. Однако на втором этапе, в начале VIII века до н. э, урарты практически подчистую, до деталей, перенимают конструкцию новоассирийской колесницы^{71}.

Итак, за столетия борьбы с Ассирией обитатели Урарту взрастили решимость к серьёзному ей противостоянию, многие понимали насущность политического объединения, а необходимые для этого знания они получили от своих же притеснителей. Природные условия и даже внешние обстоятельства (ослабление самой Ассирии) были им на руку. Дело оставалось за малым – кто-то, учитывая все эти факторы, должен был возглавить борьбу. И такие люди среди владык Урарту нашлись.

Опираясь на военное превосходство, цари Ишпуини и Менуа сумели объединить различные мелкие области Закавказья, многие страны были ими покорены, и в результате к северу от Ассирии сложилось сильное, амбициозное государство, которое не собиралось останавливаться на достигнутых рубежах. Урарты наращивали военный потенциал – стада отменных коней, количество и оснащение колесниц. А кони у них действительно были хороши. Не зря определённым рекордом древности считается прыжок с места коня Арцибшга, на котором сидел царь Менуа. Животное прыгнуло на расстояние в 22 локтя (около 11,2 м), что приближает его к современным рекордам^{72}.

Уже при Менуа урарты покоряют страну Манна, которая лежала и в сфере ассирийских интересов. Манна, страна маннеев, располагалась к югу от озера Урмия и на прилегающих областях. Существование её берёт начало где-то в IX веке до н.э., когда здесь засвидетельствовано небольшое государственное объединение с этнически разнородным населением, в том числе индоевропейским. Находясь под постоянной угрозой со стороны сначала Урарту, затем Мидии, маннейские цари (из наиболее выдающихся – Иранзу) придерживались союза с их врагом – Ассирией. С падением Ассирийской империи Манна попала под власть Мидии.

Следующий урартский царь – Аргишти I, продолжает активно захватывать буферные территории, лежащие между Урарту и Ассирией. В 781 г. он организует поход в страны Паршуа, Бабилу, Баруата, Бушту, которые находились в вассальной зависимости от ассирийцев. Ассирийский царь Салманасар IV отправляет против северных соседей армию во главе со своим полководцем – Шам-шиилу. Решающее сражение не принесло, однако, весомого успеха ни одной из сторон, и боевые действия продолжались ещё не один год. Всё же постепенно, судя по всему, регион переходит в руки Урарту. Уже в следующем году оно совершает новый поход в Манну и Бушту. В 778 г. ассирийцы предпринимают ответный поход в Урарту, но добиться успеха им не удаётся. Более того, в этот же год урарты вновь вторгаются в Манну, а в следующем – 777 г., они окончательно покоряют Манну и Бушту. Ассирийцы пытаются организовать контрнаступление и дважды – в 776 и 774 гг., стараются отбить Манну, но итогом стало полное поражение ассирийско-маннейских сил и вытеснение ассирийцев из данного региона^{73}.

Еще больших успехов урарты достигли в правление следующего царя – Сардури II. Он совершенствует армию, вооружение и конское снаряжение, составляющие которого найдены, например, в местечке Хасанлу – бывшей опорной базе урартов, позже, в 714 г., уничтоженной Саргоном. В 753 г. Сардури сумел разгромить ассирийскую армию царя Ашшур-нерари V^{74}.

В заключение пассажа можно констатировать, что в годы своего наивысшего могущества урартские владыки смогли добиться стратегического перевеса над Ассирией: сколотив союзы с верхнемесопотамскими и сирийскими царьками и одновременно завоевав буферные племена на границе с Ассирией, они взяли в полукруг своего давнего противника.

Что же случилось с победоносными ассирийцами? Почему раньше они шли от победы к победе, а теперь терпели жесточайшие поражения от врагов, которых прежде неизменно били? Причины, пожалуй, стоит искать не только в противниках, консолидировавших на тот момент свои силы, но и в самой Ассирии.

Дело в том, что в этот период особенно заметным стало перенапряжение сил ассирийского государства, которое вело практически непрерывные войны по всем фронтам. Действительно, Ашшурнацирапал довольно методично взялся за восстановление прежних державных размеров Ассирии, а уж его сын Салманасар практически каждый год проводил военные кампании, и оба они относились к этому делу весьма серьёзно. В наиболее важных стратегических точках покорённых областей сооружались крепости, использовавшиеся в качестве баз для дальнейшего наступления. В них с окрестных территорий свозились запасы провианта и фуража для войска. В своих действиях ассирийский царь опирался на ассирийских колонистов, поселённых в предшествующий период в различных местах Месопотамии и отчасти оттеснённых было арамеями из мест их первоначального проживания. Этими-то колонистами и заселялись создаваемые крепости, селились также и новоприбывшие колонисты. Господствующая часть коренного населения уничтожалась, оставшееся население уводилось в плен.

Однако военно-административная машина Ассирии на тот момент несла в себе системные пороки. Старая армия, комплектовавшаяся преимущественно через ополчения, уже не могла обеспечить военного превосходства над противниками. К минусам её можно отнести недостаточные централизацию, качественный и количественный состав, так как войско набиралось по территориальному принципу и, по-видимому, на основе самоэкипировки. Армия насильственно рекрутировалась из сельского, в значительной части покорённого населения, соответственно особой надёжи на таких рекрутов не было, практиковалась палочная дисциплина. Негативным являлось и изъятие от воинской повинности значительных масс населения вольных городов, способных обеспечить боеспособных воинов^{75}.

При этом не было серьёзного источника пополнения военных рядов. И вот почему. До 745 г. переселения населения в больших количествах производились сравнительно редко и не имели особого размаха. Переселялось, как правило, 500–1000 человек. Происходило это потому, что целью войн данного периода были прежде всего контроль торговых маршрутов, грабёж плюс закрепление на завоёванных территориях. Массовый увод пленных не практиковался в силу того, что необходимость в рабочей силе до поры до времени удовлетворялась за счёт закабаления соотечественников^{76}. Ассирийский нобилитет и проворных, хозяйственных землевладельцев такое положение дел, может, и устраивало, но вот количество дееспособных ополченцев всё убывало. Военный потенциал государства сокращался. Кстати сказать, разложение ассирийской общины, протекавшее уже со среднеассирийского периода, ухудшение социально-правового положения её рядовых членов приводили к внутренней политической нестабильности – волнениям 827–822, 772–758, 746–745 гг. до н.э. Массовые волнения поддерживались и даже подогревались теми или иными придворными группировками, предлагавшими своих претендентов на царский престол. Всё это внутреннеассирийское неустройство только ободряло внешних врагов и развязывало им руки. Меж тем ассирийскими правящими мужами эксплуатация присоединённых территорий в задачу не ставилась. За время правления Ашшурнацирапала с лица земли было стёрто свыше 900 населённых пунктов. Не нужно было обживаться, необходимо было лишь захватить в свои руки источники ввоза товаров и сырья, а также пути караванной торговли. Итогом всего этого стало сокращение населения и разрушение сельского хозяйства. Люди же поверженного противника, потенциально годные к военной службе, в массе своей уничтожались, и таким образом у Ассирии терялась возможность увеличить свой боевой потенциал за счёт их привлечения.

Большой проблемой было усиление к первой половине VIII века до н.э. наместников. Вся держава была разделена на 20–30 областей во главе с наместниками (шакну). Области же делились на округа во главе с окружными начальниками. Особую важность во всё разраставшейся державе приобретали приграничные области, особенно по верховьям, а также среднему течению Тигра и Евфрата. Здесь, на тревожном пограничье, требовалась сильная рука в лице эффективных губернаторов и приданных им мощных войсковых сил. В обязанности наместников входило обеспечение поступления податей и повинностей, плюс набор воинских контингентов. При сильных царях система наместников работала, но при слабых владыках губернаторы своими обязанностями всё чаще злоупотребляли. В описываемый момент они были весьма самостоятельными фигурами: собственной властью могли давать освобождение от податей и повинностей, строить города и храмы, и даже, вероятно, вести войны на свой страх и риск.

Один из таких независимых военачальников нам уже известен – это туртан Шамши-илу. Шамши-илу занимал высокие посты при Адад-нерари III, Салманасаре IV, Ашшур-дане III и Ашшур-нерари V Первое его упоминание как туртану относится к 800 г., и пребывал он в этом качестве до 752 (745?) г.^{77}. Три раза, в 780,770 и 752 гг. побывал он в должности эпонима (лимму). Уже около 800 г. Шамши-илу вместе с царём Адад-нерари III в качестве третьей стороны участвуют в разграничении земель Закура хаматского и Аттаар-шумки арпадского, сына Аби-раму. Позже Шамши-илу заключает соглашение с Матиилу, сыном Аттаар-шумки. При Салманасаре IV, как мы знаем, амбициозный туртану совершил поход на Дамаск, после чего тамошний царь выплатил Ассирии дань. В своей резиденции в Кар-Салманасаре (Тиль Барси-пе) Шамши-илу велел высечь на двух огромных каменных львах памятные надписи. Тиль-Барсип Шамши-илу называет «городом, над которым он господин», а ассирийского царя вообще в надписи не упоминает. Имя всесильного губернатора здесь сопровождается титулами «главнокомандующий, верховный глашатай, управляющий дворцами, глава обширных сил» и прочими серьёзными эпитетами. Возможно, Шамши-илу построил селение Шарру-ид-дина – пригород Ашшура.

Среди всесильных вельмож того времени отметим также дворцового глашатая Бел-харран-бели-уцура, основавшего город своего имени, и наместника области Рацаппа – Нергал-эриша, принимавшего участие в западных кампаниях Адад-нерари III; в этом же ряду стоят Бел-тарци-илума, наместник Кальху, и наместник Суху и Мари – Шамаш-реша-уцур^{78}.

Подобная самостоятельность локальных властей подрывала монолитность и количественный потенциал ассирийского войска.

А враги Ассирии, как мы убедились, сумели учесть прошлые ошибки – они переняли многие военные приёмы и вооружение своих победителей, сумели сконсолидироваться. В данных условиях жизненно важным стало проведение военно-административных реформ, направленных на наращивание эффективности ассирийской государственной машины.