Текст книги "Том 2. Поэмы"

Автор книги: Михаил Лермонтов

Боярин Орша

Впервые опубликована в 1842 г. в «Отечественных записках» (т. 23, № 7, отд. I, с. 1–24) с изъятием по цензурным условиям многих стихов. Некоторые из них поэт также по цензурным соображениям сам не включил в авторизованную копию, по-видимому, предназначавшуюся для печати. В частности, в автографе (ГПБ) рукою Лермонтова сделана пометка «вымарать» против следующих стихов:

 
Пусть монастырский ваш закон
Рукою бога утвержден,
Но в этом сердце есть другой,
Ему не менее святой:
Он оправдал меня – один
Он сердца полный властелин!
 

Поэма «Боярин Орша» датируется 1835–1836 годами. Публикуя ее впервые, А. А. Краевский писал: «Эта поэма принадлежит к числу первых опытов Лермонтова. Она написана была еще в 1835-м году, когда Лермонтов только что начинал выступать на литературном поприще. Впоследствии, строгий судья собственных произведений, он оставил намерение печатать ее, и даже, взяв из нее целые тирады, преимущественно из II главы, включил их в новую свою поэму: „Мцыри“… Рукопись поэмы, данная мне автором еще в 1837-м году и едва ли не единственная, хранилась у меня до сих пор, вместе с другими оставленными им пьесами» (Отечественные записки, 1842, т. 23, № 7, отд. I, с. 1–2). В авторизованной копии на последнем листе обозначена дата: «1836», написанная позднее карандашом рукою Краевского.

Действие поэмы «Боярин Орша» происходит в период царствования Ивана Грозного. Поединок Арсения и боярина Орши отнесен ко времени литовских войн XVI в. В поэме использован материал двух ранних произведений поэта: «Литвинки» и, в особенности, «Исповеди». Но, в отличие от них, в «Боярине Орше» острее звучит социальная тема: сюжет построен на столкновении и борьбе безродного бедняка Арсения со знатным и богатым отцом его возлюбленной.

История отношений Арсения и дочери боярина Орши обрисована в духе народных песен и сказок о любви «холопа» к боярской дочери. Мотивами народного творчества проникнута также сказка, которую рассказывает Орше Сокол (близкие по содержанию песни см. в кн.: А. И. Соболевский. Великорусские народные песни, т. 1. СПб., 1895, с. 34–47).

В. Г. Белинский, читавший поэму Лермонтова в рукописи (т. е. без цензурных купюр), 7 ноября 1842 г. писал Н. А. Бакунину: «Читали ли Вы „Боярина Оршу“ Лермонтова? Какое страшно могучее произведение! Привезу его к Вам вполне, без выпусков» ( В. Г. Белинский. Полн. собр. соч., т. 12. М., 1956, с. 115). В «Библиографических и журнальных известиях» Белинский, указывая, что «пафос поэзии Лермонтова заключается в нравственных вопросах о судьбе и правах человеческой личности», писал далее: «Для кого доступна великая мысль лучшей поэмы его „Боярин Орша“ и особенно мысль сцены суда монахов над Арсением, те поймут нас и согласятся с нами» ( В. Г. Белинский. Полн. собр. соч., т. 7. М., 1955, с. 36–37).

Сашка

Впервые отрывки поэмы опубликованы в 1861 г. П. А. Ефремовым в «Библиографических записках» (№ 18, стб. 557–563) по недошедшему до нас черновому автографу. Полностью поэма была опубликована в 1882 г. П. А. Висковатовым в «Русской мысли» (кн. 1, с. 68–120) по рукописи И. А. Панафутина (с множеством опечаток, неточностей и с произвольными изменениями текста).

Автографа всей поэмы или авторизованных копий не сохранилось; имеется лишь отрывок чернового автографа в учебной («юнкерской») тетради Лермонтова (ГПБ), соответствующий 62, 75–87, 90, 95-й строфам I главы поэмы. Н. Н. Буковский выправил печатный текст «Русской мысли» по утраченной ныне рукописи И. А. Панафутина. Список Н. Н. Буковского хранится в ГПБ. Отдельные явно дефектные стихи списка Буковского выправлены по указанным выше черновому автографу ГПБ и публикации в «Библиографических записках».

Стих «Пишу что мыслю, мыслю что придется» восстановлен по выписке В. Х. Хохрякова в его тетради «Материалы для биографии М. Ю. Лермонтова» (ИРЛИ). Стих «И смело вкривь и вкось глаголет он» – по печатному тексту «Русской мысли» с позднейшими исправлениями П. А. Висковатова, сделанными после дополнительной сверки с утраченными ныне источниками (ГПБ, ф. 148, № 5, л. 215).

Время написания поэмы до сих пор точно не установлено. Существует предположение, что поэма создавалась между 1835 и 1839 гг. (см.: М. Ю. Лермонтов. Соч. в 6-и т., т. 4. М.–Л., 1955, с. 400–401). Однако наиболее вероятно, что поэма написана в 1835–1836 гг. Такая датировка подтверждается следующими аргументами: 1) Свидетельство А. П. Шан-Гирея, приведенное П. А. Висковатовым в биографии Лермонтова: «Тогда же (речь идет о январе – феврале 1836 г., – Ред.) Лермонтов в Тарханах стал писать поэму „Сашка“ пользуясь набросками, сделанными им в разное время» (Сочинения М. Ю. Лермонтова под редакцией Висковатова, т. 2, с. 344). 2) Текст, опубликованный Ефремовым, находился в тетради со стихотворениями, написанными до 1837 г., а черновые отрывки – в учебной тетради (ГПБ), что также подтверждает отнесение поэмы к раннему периоду. 3) В тексте поэмы имеется несколько мест, косвенно подтверждающих эту датировку. В строфах 47 и 127 («На этих днях мы ждем к себе комету, Которая несет погибель свету») говорится об ожидавшейся комете. Речь идет о знаменитой комете Галлея, которая появилась 13 ноября 1835 г. В связи с этим распространялись слухи о близком конце света. Лермонтовские строки, очевидно, написаны незадолго до появления кометы или вскоре после этого. Слова в строфе 31: «Неаполь мерзнет, а Нева не тает», на основании которых поэма относилась к 1839 году, вполне могут относиться к 1835 году. В этот год Нева вскрывалась со значительным опозданием, а на юге Европы были сильные холода. 4) Строфы 2–4 и 137–139, вошедшие в переделанном виде в стихотворение «Памяти А. И. Одоевского» (умершего 15 августа 1839 г.), не дают основания для датировки, так как перенесение отдельных строк из одного произведения в другое обычный для Лермонтова прием. В стихотворение «Памяти А. И. Одоевского» вошли, например, строки из стихотворения 1832 г. «Он был рожден для счастья, для надежд». Возможно, что «Сашка» является законченным произведением. Б. М. Эйхенбаум выдвинул предположение, что последняя, 149-я, строфа I главы – на самом деле конец поэмы, а первая строфа II главы – начало нового произведения. Такое заключение подтверждается сопоставлением обеих глав, не связанных друг с другом по содержанию. При публикации поэмы П. А. Висковатов мог ошибочно присоединить к «Сашке» начало другой поэмы, которая находилась у И. А. Панафутина вместе с «Сашкой».

Сюжет «Сашки» не противоречит предположению о том, что поэма завершена. Фрагментарность – один из жанровых признаков такого рода поэм (например, внезапно обрывается байроновский «Беппо»). В «Сашке» Лермонтов раскрывает судьбу своего поколения на материале обыденной современной русской жизни и выбирает героем не исключительную личность, а обыкновенного дворянского юношу 30-х гг. («Герой мой добрый малый»). Это определение, а также стремление дать развернутую биографию героя, написать роман в стихах связывает «Сашку» с «Евгением Онегиным». Поэма развивает и традиции «Домика в Коломне»: шутливый, комический тон, бытовая конкретность, целый ряд реминисценций и даже заимствование имен (Параша). Выбором имени героя поэт подчеркнул его родство с героем поэмы Полежаева «Сашка» («„Сашка“ – старое названье!»).

Однако и в характеристике героя и в повороте темы Лермонтов был вполне оригинален. Иронический подзаголовок «Нравственная поэма» подчеркивает безнравственную сущность отношений между людьми в крепостническом обществе. Осуждая барский разврат, ложь и лицемерие семьи, Лермонтов выступает против ханжеского отношения к конкретно-чувственному, воспевает красоту материального мира, красоту любви.

В публикации П. А. Ефремова (1861) начало поэмы дошло до нас в следующем варианте:

 
1
Свои записки ныне пишут все,
И тот, кто славно жил и умер славно,
И тот, кто кончил жизнь на колесе;
И каждый лжет, хоть часто слишком явно,
Чтоб выставить себя во всей красе.
Увы! – Дела их, чувства, мненья
Погибнут без следа в волнах забвенья,
Ни модный слог, ни модный фронтиспис –
Их не спасет от плесени и крыс;
Но хоть пути предшественников склизки,
И я хочу издать мои записки!
 
 
2
Наш век ужасно странен! Всё пиши
Ему про добровольные изагнанья,
Про темные волнения души,
И только слышно – му́ки да страданья.
Такие вещи хороши
Тому, кто мало спит, кто думать любит,
Кто жизнь свою в воспоминаньях губит.
Впадал я прежде в эту слабость сам,
Но видя от нее лишь вред глазам,
Минувшее свое, без дальней справки,
Я схоронить решился в модной лавке.
 
 
3
Печальных много будет тут вещей,
И вас они заставят рассмеяться.
Когда, устав от дел, от ласк друзей,
От ласк жены, случится вам остаться
Одним, то книжкою моей
Займитесь чинно. Кликните Петрушку;
Он даст вам трубку; мягкую подушку
Вам за спину положит; – и потом,
Раскрыв на середине первый том,
Любезный мой, вы можете свободно
Уснуть или читать, как вам угодно.
 
 
4
Виденья сна заменят мой рассказ,
Запутанный и, как они, неясный.
И если б мог я спать, то в этот час,
С пером в руках, я б наяву напрасно
Не бредил… Правда, мне не в первый раз
Просиживать в мечтах о том, что было,
Мучительные ночи… Тайной силой
Я был лишен от первых детских лет
Забвенья жизни и забвенья бед…
 

Монго

Впервые опубликована П. А. Ефремовым в 1861 г. в «Библиографических записках» (№ 20, стб. 653–658) с некоторыми купюрами и неточностями.

Автографы и авторизованные копии поэмы не сохранились. Единственный дошедший до нас список О. И. Квиста (ИРЛИ) весьма неисправен. В нем имеется указание: «Было подписано: „корнет Лермонтов“». Список, по которому впервые напечатал поэму Ефремов, также не сохранился, однако в бумагах Ефремова имеется копия с этого списка (ИРЛИ). На основании данной копии вносятся поправки и дополнения в текст настоящего издания.

Поэма датируется 1836 годом. В списке О. И. Квиста рядом с заглавием имеются следующие пометы: «30 августа» и ниже (под ней): «19 сентября» (пометы перечеркнуты). По-видимому, эти даты обозначают время написания поэмы. Такое предположение поддерживается содержанием поэмы (в поэме описывается приключение, которое произошло летом во время лагерных учений), а также воспоминаниями В. П. Бурнашева (в данном случае, очевидно, вполне достоверными), где указывается, что поэма написана в первой половине сентября 1836 г. (Русский архив, 1872, № 9, стб. 1779–1781).

Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова

Поэма напечатана при жизни поэта в 1838 г. в «Литературных прибавлениях к „Русскому инвалиду“» (30 апр., № 18, с. 344–347) и в 1840 г. в сборнике «Стихотворения М. Лермонтова» (с. 1–31). Автограф не сохранился.

В издании «Стихотворений» поэма датирована 1837 г., но возможно, что замысел ее возник несколько раньше. По содержанию она связана как со стихотворением «Бородино» (1836), пафос которого – мечта о богатырях духа, так и с «Думой» (1838), исполненной негодования на больное, бездеятельное поколение. В «Песне» отразились размышления Лермонтова о нравственных и политических проблемах своей эпохи, о судьбе и правах человеческой личности, в частности, о судьбе и трагической дуэли Пушкина.

Белинский писал, что здесь «поэт от настоящего мира не удовлетворяющей его русской жизни перенесся в ее историческое прошедшее, подслушал биение его пульса, проник в сокровеннейшие и глубочайшие тайники его духа, сроднился и слился с ним всем существом своим, обвеялся его звуками, усвоил себе склад его старинной речи, простодушную суровость его нравов, богатырскую силу и широкий размет его чувства…» ( В. Г. Белинский. Полн. собр. соч., т. 4, М., 1954, с. 504).

Опубликование «Песни» встретило серьезные затруднения. Когда поэма была отправлена в цензуру, «цензор нашел совершенно невозможным делом напечатать стихотворение человека, только что сосланного на Кавказ за свой либерализм. Издатель „Прибавлений“ выручил стихотворение только тем, что обратился к Жуковскому, который был в великом восторге от стихотворения Лермонтова, находил, что его непременно надо напечатать, и дал г. Краевскому письмо к министру народного просвещения. Уваров нашел, что цензор был прав в своих опасениях, но разрешил печатание на своей ответственности, не позволив, однако, ставить имени Лермонтова, которое было заменено случайными буквами» ( А. Н. Пыпин. Лермонтов. – В кн.: Сочинения Лермонтова под ред. П. А. Ефремова, т. 1. СПб., 1873, с. LII).

С отроческих лет Лермонтову был свойствен интерес к народному творчеству (см.: М. Азадовский. Фольклоризм Лермонтова. – В кн.: Литературное наследство, т. 43–44, М., 1941, с. 227–262). Позже он еще более усилился под влиянием родственника и друга поэта – С. А. Раевского, который был знатоком и собирателем фольклора. В литературе о Лермонтове неоднократно указывалось на связь «Песни» с народной поэзией, в частности с былинами и историческими песнями (см.: М. Штокмар. Народно-поэтические традиции в творчестве Лермонтова (там же, с. 263–352); В. Э. Вацуро. М. Ю. Лермонтов. – В кн.: Русская литература и фольклор (первая половина XIX в.). Л., 1976, с. 227–238). Поэт несомненно знал, например, «Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым», изданные в 1804 и 1818 гг. Некоторые из них («Мастрюк Темрюкович», «Иван Годинович» и др.) в какой-то степени отразились в «Песне».

Возможно, что вспомнился Лермонтову и эпизод, рассказанный Н. М. Карамзиным и относящийся к эпохе Ивана IV, о чиновнике Мясоеде Вислом, который «имел прелестную жену: ее взяли, обесчестили… а ему отрубили голову» ( Н. М. Карамзин. История государства Российского, т. 9. СПб., 1834, с. 160). Первый на это указал П. В. Владимиров (см. его книгу: Исторические и народно-бытовые сюжеты в поэзии М. Ю. Лермонтова. Киев, 1892, с. 17). Обобщенный образ Ивана IV создан Лермонтовым в духе народной традиции – исторических песен об Иване Грозном – и отчасти «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина.

Современники высоко оценили поэму. Декабрист Н. А. Бестужев писал брату П. А. Бестужеву 4 июля 1838 г. из Петровского завода: «Недавно прочли мы в приложении к Инвалиду „Сказку о купеческом сыне Калашникове“. Это превосходная маленькая поэма… вот так должно передавать народность и ее историю! Если тебе знаком и этот… въ (подпись – анаграмма под «Песней» в журнальной публикации. – Ред.) – объяви нам эту литературную тайну. Еще просим сказать: кто и какой Лермонтов написал „Бородинский бой“?» (Бунт декабристов. Юбилейный сборник 1825–1925. Л., 1926, с. 371). Белинский справедливо отмечал, что «поэт вошел в царство народности, как ее полный властелин, и, проникнувшись ее духом, слившись с нею, он показал только свое родство с нею, а не тождество» ( В. Г. Белинский. Полн. собр. соч., т. 4. М., 1954, с. 517).

Тамбовская казначейша

Поэма напечатана при жизни поэта в 1838 г. в «Современнике» (т. 11, № 3, отд. VIII, с. 149–178) под заглавием «Казначейша» без подписи, с пропусками (название города всюду заменено буквой Т с точками, отдельные строки – черточками).

Известен рассказ И. И. Панаева о том возмущении, которое вызвали у Лермонтова эти цензурные искажения: «Он держал тоненькую розовую книжечку „Современника“ в руке и покушался было разодрать ее, но г. Краевский не допустил его до этого.

– Это черт знает что такое! Позволительно ли делать такие вещи! – говорил Лермонтов, размахивая книжечкою… – Это ни на что не похоже!

Он подсел к столу, взял толстый красный карандаш в на обертке „Современника“, где была напечатана его „Казначейша“, набросал какую-то карикатуру» ( И. И. Панаев. Литературные воспоминания. М., 1950, с. 135).

Время создания поэмы не установлено. По всей вероятности, она написана во второй половине 1837 г. или в начале 1838 г. Это подтверждается письмом Лермонтова к М. А. Лопухиной от 15 февраля 1838 г., в котором поэт сообщал, что он был у Жуковского и отнес ему «Тамбовскую казначейшу», которая будет напечатана в ближайшем номере «Современника» (см. наст. изд., т. 4). В пользу этой датировки говорят и стихи из строфы XXIX:

 
О, скоро ль мне придется снова
Сидеть среди кружка родного…
…И скоро ль ментиков червонных
Приветный блеск увижу я…
 

В них выражено стремление Лермонтова возвратиться с Кавказа в лейб-гвардии гусарский полк (червонные ментики носили лейб-гусары). Наконец, следует учитывать и расположение черновика посвящения к «Тамбовской казначейше» на обороте листа со стихотворением «Кинжал», относящегося ко времени после первой кавказской ссылки. Но существует также предположение о том, что начало работы над «Тамбовской казначейшей!» относится к 1836 г. и в поэме непосредственно отразились впечатления Лермонтова от посещения им Тамбова в 1836 г., когда он заезжал туда по дороге в Тарханы. Поэт иронически изобразил военный и чиновничий быт. Однако провинциальный анекдот Лермонтов «неожиданно и смело переключил в драматически напряженную кульминацию шутливо начатого повествования» (см.: В. А. Мануйлов. [Послесловие]. – В кн.: М. Ю. Лермонтов. Тамбовская казначейша. Л., 1978, с. 90).

«Тамбовская казначейша» по жанру продолжает традицию шутливых реалистических поэм Пушкина – «Граф Нулин» и «Домик в Коломне».

В стихах заключительной строфы «Тамбовской казначейши» – «Признайтесь, вы меня бранили? Вы ждали действия? Страстей?» и следующих – содержится не только декларация Лермонтова об отходе его от эстетических норм романтической поэзии, но, возможно, и полемика с «Северной пчелой». Ведь именно Булгарин, возражая Гоголю, который в статье «О движении журнальной литературы в 1834 и 1835 году» (Современник, 1836, т. 1) жаловался на равнодушие читателей к поэзии, прямо призывал: «Давайте действия, давайте страстей», и утверждал, что тогда-то «поэзия воскреснет» (Северная пчела, 1836, 6 июня, № 127, с. 508. Об этом см. в статье: Э. Герштейн«Тамбовская казначейша». – В кн.: Литературное наследство, т. 58. М., 1952, с. 404–405). Лермонтов иронически откликнулся в своей поэме на эти слова Булгарина. Так поэт продолжал литературную борьбу, начатую Пушкиным, за реалистическое, лишенное экзотики и мелодраматизма изображение повседневной действительности.

Беглец

Впервые опубликована в литературном сборнике «Вчера и сегодня» (кн. II. СПб., 1846, с. 154–158) с некоторыми искажениями.

Датируется предположительно 1838 годом на основании свидетельства А. П. Шан-Гирея (см.: Сочинения М. Ю. Лермонтова под ред. П. А. Висковатова, т. 2, с. 302). Возможно, что на разработке сюжета «Беглеца» сказалось и знакомство Лермонтова с неоконченной поэмой Пушкина «Тазит», которая в 1837 г. была напечатана в «Современнике» (т. 7) под названием «Галуб».

Поэт дал своей поэме подзаголовок «Горская легенда». Песню или легенду на сходный сюжет он мог слышать на Кавказе, когда был сослан туда в 1837 г. В книге Тетбу де Мариньи «Путешествие в Черкессию» (Брюссель, 1821) есть упоминание о черкесской песне, содержащей «жалобу юноши, которого хотели изгнать из страны, потому что он вернулся один из экспедиции против русских, где все его товарищи погибли» (см.: С. А. Андреев-Кривич. Лермонтов. Вопросы творчества и биографии. М., 1954, с. 84).

В «Беглеце» повествуется о борьбе кавказских горцев за независимость. Этой поэме в особенности присущ пафос героики и свободолюбия, характерный для всего творчества Лермонтова.

Песня «Месяц плывет» в несколько измененном виде была перенесена в поэму «Беглец» из поэмы «Измаил-Бей». (Если в «Измаил-Бее» говорилось, что «погибнет без славы» «любви изменивший», то в «Беглеце» это «своим изменивший», что резко меняет акцент). Н. Г. Чернышевский включил в роман «Повести в повести» (1863) зачеркнутый в автографе, но печатавшийся длительное время в тексте «Беглеца» отрывок:

 
В горах никого нет,
Кто б вынес позор,
И труса прогонит
Красавица гор
 

(Н. Г. Чернышевский. Полн. собр. соч., т. 12. М., 1949. с. 275).

(см.: И. Я. Заславский. Поэма М. Ю. Лермонтова «Беглец». Поэма о мужестве и гражданском долге. Опыт идейно-эстетического анализа. Киев, 1967, с. 74–75).

Демон

При жизни Лермонтова поэма не печаталась, но получила довольно широкое распространение благодаря множеству списков. Они восходили к различным редакциям поэмы и иногда искусственно комбинировались переписчиками. Автографа или авторизованных копий последней редакции «Демона» не сохранилось. Поэтому долгое время вопросы текста и датировки поэмы вызывали затруднение: ее завершение чаще всего относилось к 1841 г.

Теперь документально установлено, что Лермонтов окончил работу над «Демоном» в начале 1839 г. (не позднее 8 февраля) и что дошедшая до нас копия, сделанная родственником поэта А. И. Философовым, достаточно точно воспроизводит автограф этой редакции (см. об этом: Э. Э. Найдич. Последняя редакция «Демона». – Рус. лит., 1971, № 1, с. 72–78).

Выяснено также, что 10 марта 1839 г. рукопись «Демона» получила цензурное разрешение, но по каким-то причинам поэма не была напечатана ( Вацуро В. Э.К цензурной истории «Демона» – В кн.: Лермонтов. Исследования и материалы. Л., 1979, с. 410–414).

Впервые отрывки из «Демона» опубликованы в «Отечественных записках» (1842, № 6, отд. I, с. 187–201) по списку, собственноручно изготовленному В. Г. Белинским и представляющему соединение текстов двух редакций (8 сентября 1838 г. и последней). Однако на этот раз даже публикация отрывков проходила с большими цензурными трудностями.

Полностью «Демон» по уже названной авторитетной копии А. И. Философова был напечатан им в 1856 г. в Карлсруэ ограниченным тиражом (28 экз.), чтобы раздать экземпляры «высоким особам» и добиться отмены цензурного запрещения. В том же году «Демон» был напечатан в Берлине, а в 1857 г. снова в Карлсруэ. Однако оба эти издания в текстологическом отношении значительно уступали первой философовской публикации.

В России «Демон» (в последней редакции) полностью напечатан в 1860 г. (собрание сочинений Лермонтова под ред. Дудышкина, т. 1, с. 7–50; с некоторыми неточностями).

Лермонтов начал писать поэму в четырнадцатилетнем возрасте и возвращался к ней на протяжении всей жизни. Несмотря на многочисленные переделки, первая строка – «Печальный Демон, дух изгнанья», возникшая в 1829 г., сохранилась и в окончательном варианте.

Первый набросок 1829 г. содержал всего 92 стиха и краткое прозаическое изложение содержания (см. с. 437), передающее сюжет всех ранних редакций. К началу 1830 г. относится II редакция, заключающая уже законченный очерк «Демона». В последующих III (1831 г.) и V редакциях (1832–1833 гг.) Лермонтов постепенно развертывает образ Демона и монахини, несколько расширяет описательные элементы, совершенствует стих. По сути дела все эти три законченных юношеских редакции являются вариантами одной. Однако между переходами от редакции к редакции у Лермонтова возникали иные замыслы, связанные с тем же героем. Так, незадолго до создания III редакции он сделал запись: «Memor: написать длинную сатирическую поэму: приключения демона» (1831 г.).

В том же году Лермонтов набрасывает семь строф так называемой IV редакции, написанной другим размером.

К 1832 г. относится запись сюжета, не осуществленного Лермонтовым: «Демон. Сюжет. Во время пленения евреев в Вавилоне (из Библии). Еврейка; отец слепой; он в первый раз видит ее спящую. Потом она поет отцу про старину и про близость ангела; и проч. как прежде. Евреи возвращаются на родину – ее могила остается на чужбине» (см. наст. изд., т. 4).

Работа над ранними редакциями была в основном завершена в начале 1833 г.

В 1834 г. были сделаны некоторые сокращения в тексте V редакции (1833–1834), отраженные в авторизованной копии, выполненной рукою друга Лермонтова А. П. Шан-Гирея. Кроме того, в одном из списков (Р. В. Зотова) содержится интересное дополнение, начинающееся словами «Обломки старых поколений» (см. с. 486).

В ранних редакциях Лермонтову не удавалось добиться художественной целостности и убедительности. Поэма носила отвлеченно-философский характер, действие развертывалось в условной обстановке, образы героев, в особенности монахини, не были индивидуализированы, центральный образ был сознательно соотнесен с лирическим героем («Как демон мой, я зла избранник»).

Принципиально новым этапом в работе над поэмой становятся редакции, созданные поэтом после возвращения с Кавказа.

Зрелые редакции «Демона» отличаются большей идейной глубиной, символической многоплановостью, конкретностью изображения, психологической разработкой образов главных героев, недосягаемой высотой в изображении картин природы. От редакции к редакции усиливается объективная манера повествования, превратившая «Демона» в «восточную повесть», насыщенную фольклорными мотивами, изображением грузинского феодального быта.

Происходит и существенное изменение в сюжете. В период между ранними и поздними редакциями Лермонтов создал «Маскарад», где демонический герой также пытался вырваться из мира зла через любовь. Убийство Нины было одновременно проявлением злой воли Арбенина и результатом сцепления обстоятельств, отражающих несправедливый миропорядок. В этом смысле и следует понимать слова Арбенина «Не я ее убийца». Смерть Тамары в поздних редакциях поэмы происходит не по вине главного героя, а в результате закона мироздания, установленного богом: соприкосновение с Демоном приносит гибель.

Впервые действие поэмы связывается с людьми и природой Кавказа в так называемой ереванской редакции, написанной Лермонтовым вскоре после возвращения из Грузии в первой половине 1838 г. Это первоначальный вариант VI, «лопухинской», редакции, единственной из поздних редакций «Демона», сохранившийся в авторизованной копии с датой 8 сентября 1838 г. Рукопись эта была подарена В. А. Лопухиной и сопровождена посвящением («Я кончил – и в груди невольное сомненье!»). Здесь появились знаменитые стихи «На воздушном океане» (в «ереванском» списке этот монолог был написан другим размером: «Взгляни на свод небес широкий»). В остальном тексты названных редакций весьма близки.

VI редакция получила известность во множестве списков. Собираясь публиковать поэму, Лермонтов продолжал совершенствовать текст и одновременно учитывал сложность прохождения такого рода произведения через цензуру. Он сохранил без изменений образ Демона, но сочинил новый конец поэмы, в котором ангел спасает душу Тамары. Самый ее образ, описание Тамары в гробу подверглись изменениям. Однако двойное поражение Демона лишь усилило пафос отрицания и тему отчаяния, не изменив общего философского замысла поэмы. Так возникла VII редакция поэмы от 4 декабря 1838 г.

В начале 1839 г. поэма привлекла внимание высших кругов общества, близких к императорскому двору. Ею заинтересовалась императрица. Ко двору был представлен исправленный и каллиграфически переписанный текст, в который поэт внес новые поправки и исключил диалог о боге («Зачем мне знать твои печали?»).

8–9 февраля этот текст был прочитан императрице и возвращен автору. VIII редакция поэмы, после которой текст уже не переделывался, легла в основу карлсруйского издания 1856 г.

Переработка поэмы в 1838–1839 гг. представляет сложный творческий процесс; его нельзя свести к приспособлению поэмы к цензурным условиям. Устраняя некоторые строки, недопустимые с точки зрения цензуры, Лермонтов вместе с тем изменял сюжет, отдельные части текста, обогатил характеристики и описания, отшлифовал произведение в целом. При переделке поэмы возникли новые монологи Демона, ставшие выдающимися достижениями русской поэзии. Поэтому возвратиться к VI редакции «Демона», отвергнув позднейшие, как это предлагали некоторые исследователи, невозможно.

Вместе с тем VI редакция представляет значительный интерес для понимания идейного замысла поэмы. Она печатается полностью в приложении к основному тексту. Там же печатаются отрывки из первой кавказской редакции «Демона», известные по ереванскому списку Х. И. Кучук-Ованесяна и по списку Олимпиады Лермонтовой (ксерокопии в ИРЛИ и ГПБ). В этих списках тексту поэмы предпослано посвящение «Тебе, Кавказ, суровый царь земли…», напечатанное впервые как отдельное стихотворение (в сборнике «Молодик», 1844 г.) и помещенное в академическом собрании сочинений Лермонтова (т. 2. М.–Л., 1954, с. 233) под № 1 рядом с начинающимся одинаковым четверостишием стихотворением «Тебе, Кавказ, суровый царь земли», обозначенным № 2 (там же, с. 234). Теперь выяснено, что стихотворение № 2 было написано вне связи с «Демоном». Автограф этого стихотворения, находящийся в частном собрании, расположен на двойном листе с рисунком и подписью под ним рукою Лермонтова «21 мая после прогулки на мельницу Волобуева». Недавно найден еще один похожий рисунок Лермонтова, также сделанный под Ставрополем с подписью поэта «1837 г. 13 мая. Волобуева мельница» (См. Наука и жизнь, 1972, № 1, с. 18–20). Следовательно, стихотворение «Тебе, Кавказ, суровый царь земли», обозначенное в академическом издании № 2, создано в мае 1837 г., когда кавказской редакции «Демона» еще не существовало. Эта дата позволяет уточнить вопрос о соотношении двух текстов и внести коррективы в существующие комментарии (см. с. 538, 621 т. 1 наст. изд.). Текстуально, тематически и по поэтическим особенностям стихотворение «Тебе, Кавказ, суровый царь земли» связано с посвящением к «Аулу Бастунджи» и в редакции 1837 г. мыслилось, по-видимому, как самостоятельное стихотворение, посвященное предстоящей встрече поэта с горами Кавказа. Редакция 1837 г. – черновая, не подвергшаяся окончательной отделке. В 1838 г. она полностью перерабатывается, и на ее основе возникает последняя редакция «Тебе, Кавказ, суровый царь земли» (№ 1); она создана уже на севере (ср. строки: «На севере – в стране тебе чужой Я всюду твой – всегда и всюду твой») и предпослана «Демону» в виде посвящения. В настоящем издании именно эта редакция печатается в т. 1 (с. 510) как окончательная; предшествующую редакцию 1837 г. см. в настоящем томе на с. 486–487.

Поэма Лермонтова основана на библейском мифе о падшем ангеле, восставшем против бога. К этому образу, олицетворяющему «дух отрицания», обращались многие европейские поэты (Сатана в «Потерянном рае» Мильтона, Люцифер в байроновском «Каине», Мефистофель в «Фаусте» Гете, Падший дух в поэме «Элоа» Виньи и др.), а также Пушкин в стихотворениях «Демон» и «Ангел». Однако Лермонтов в разработке сюжета и трактовке главного образа вполне оригинален, он не идет прямо за кем-либо из своих предшественников. Своеобразие лермонтовского «Демона» в том, что он необычайно возвышен и внутренне трагичен. В конечном счете, сквозь символико-философскую форму в поэме проступают черты лермонтовского современника с его идейными и нравственными исканиями.