Текст книги "Примечания к драмам"

Автор книги: Михаил Лермонтов

Михаил Юрьевич Лермонтов
ПРИМЕЧАНИЯ К ДРАМАМ

Из шести публикуемых драматических произведений пять («Цыганы», «Испанцы», «Странный человек», «Маскарад», «Два брата») воспроизведены по беловым и черновым автографам и копиям Института русской литературы (Пушкинский Дом) АН СССР (тетради III, IX, X, XI, XVII, XVIII, XIX и № 76). Ранняя редакция «Маскарада» (четырехактная, без начала) публикуется по авторизованной копии Центрального Государственного исторического архива (Москва), «Арбенин» (пятиактная редакция) – по авторизованной копии Государственного Исторического музея (Москва). Драма «Menschen und Leidenschaften» печатается по автографу, хранящемуся в Государственной Публичной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина (Ленинград).

Четыре произведения – «Испанцы», «Menschen und Leidenschaften», «Странный человек» и «Два брата» – датируются на основании помет, стоящих на автографе или копии. Для «Цыган» дата определяется по нахождению в одной тетради с элегией 1829 года «О! Если б дни мои текли». «Маскарад» и обе его ранние редакции датируются на основании изучения цензурных материалов, свидетельств современников, сопоставлений различных редакций и т. д.

Основной текст, как правило, воспроизводится по какому-либо одному источнику (автографу, копии или печатному тексту). Исключением являются драмы «Испанцы», где основной текст дан по авторизованной копии (тетрадь XVII) и по отрывкам автографа (тетрадь IX), исправляющим ошибки копии, и «Маскарад», где текст печатается по писарской копии (тетрадь № 76), а недостающие в копии стихи – по печатному источнику («Библиографические записки», 1859, № 12, стр. 383). «Арбенин» печатается по авторизованной копии с поправками и дополнениями из другой копии, более поздней редакции (ЦГИАЛ).

Первые публикации произведений были осуществлены в отрывках и полностью в изданиях: «Стихотворения М. Лермонтова» (1842, ч. III), «Русский вестник» (1857, т. 9, май, июнь, С. Д. Шестаков, «Юношеские произведения Лермонтова»), «Отечественные записки» (1859, т. 125, № 7, С. С. Дудышкин, «Ученические тетради Лермонтова»), «Сочинения Лермонтова» под ред. С. С. Дудышкина (1860, т. II), «Русская старина» (1875, № 9), «Юношеские драмы М. Ю. Лермонтова», изданные П. А. Ефремовым (1880) и в Полном собрании сочинений М. Ю. Лермонтова в изд. «Academia» (1937, т. 4).

Цыганы

Печатается по автографу – ИРЛИ, оп. 1, № 3 (тетрадь III), лл. 1–2 об.

Впервые опубликовано в «Отеч. записках» (1859, т. 125, № 7, отд. I, стр. 26–27), в статье С. С. Дудышкина «Ученические тетради Лермонтова».

Датируется 1829 годом по нахождению в тетради III, рядом с «Элегией» («О! Если б дни мои текли»).

Песня «Мы живем среди полей» заимствована из оперы А. Н. Верстовского (либретто М. Н. Загоскина) «Пан Твардовский», впервые поставленной 24 мая 1828 года в Москве в Большом театре. Песня была напечатана отдельно в «Драматическом альманахе для любителей и любительниц театра» (СПб., 1828, стр. 133). Текст ее Лермонтовым изменен. У Загоскина он читается так:

 
Мы живем среди полей
И лесов дремучих;
Но счастливей, веселей
Всех вельмож могучих;
Наши деды и отцы
Нам примером служат,
И цыгане молодцы
Ни о чем не тужат.
Гей, цыгане! Гей, цыганки!
 

Строка (Из «Московского Вестника» песнь). В автограф не вписана. Лермонтов имел в виду стихотворение С. П. Шевырева «Цыганская песня», напечатанное без подписи в «Московском вестнике» в 1828 году (ч. 10, № 15, стр. 320):

Цыганская песня

 
Добры люди, вам спою я,
Как цыганы жизнь ведут;
Всем чужие, век кочуя,
Бедно бедные живут.
Но мы песнями богаты,
Песня – друг и счастье нам:
С нею радости, утраты
Дружно делим пополам.
Песня всё нам заменяет,
Песнями вся жизнь красна,
И при песнях пролетает
Вольной песенкой она.
 

Строки без изменения взяты из поэмы Пушкина «Цыганы».

«Цыганы» – первый драматический опыт Лермонтова (начало либретто для оперы по одноименной поэме Пушкина).

Испанцы

Печатается по писарской авторизованной копии (беловая рукопись) – ИРЛИ, оп. 1, № 18 (тетрадь XVII), с незначительными исправлениями по отрывкам чернового автографа – ИРЛИ, оп. 1, № 9 (тетрадь IX); исправлены некоторые стихи и ремарки.

Кроме того, в копии имеются описки, исправленные в настоящем издании. Исправления даны в скобках:

странен (страшен)

шапку (шляпу)

впредь (вперед)

Черновой автограф отрывков трагедии содержит 1088 стихов, соответствующих стихам основного текста.

Конец трагедии отсутствует, так как последний лист авторизированной копии отклеился и затерялся. Текст авторизованной копии, возможно, предназначался для публикации, в связи с чем стих «Король народом, а народ свободой» зачеркнут из цензурных соображений. В настоящем издании указанный стих в основном тексте восстановлен. Промежуточная рукопись трагедии (или части ее), с которой переписывалась авторизованная копия, до нас не дошла. Однако несомненно, что переписчик обращался и к части дошедших до нас черновых отрывков автографа.

Сохранились план трагедии, наброски и список действующих лиц (ИРЛИ, оп. 1, № 6, тетрадь VI, лл. 16 об., 19, 22 об., 27, 28 об., 33–33 об.).

Имеется два наброска к тексту трагедии (ИРЛИ, оп. 1, № 8, лл. 10 об., 11 об.), а именно две редакции «Еврейской мелодии», предназначавшейся для включения во вторую сцену третьего действия «Испанцев»: а) «Плачь! плачь! Израиля народ» и б) «Плачь, Израиль! о плачь! твой Солим опустел!..».

Впервые в отрывках трагедия опубликована в «Русском вестнике» (1857, т. 9, май, кн. 2, стр. 233–260, изложение С. Д. Шестакова), полностью – в «Юношеских драмах М. Ю. Лермонтова» (СПб., 1880, стр. 1—127).

Датируется трагедия 1830 годом (дата копии в тетради XVII). Положение набросков в тетради VI позволяет уточнить эту дату и отнести написание трагедии к концу лета и осени 1830 года.

Испанская тема в первой трагедии Лермонтова является характерным проявлением того повышенного интереса передовой части русского общества к Испании, который возник еще в дни Отечественной войны 1812 года и достиг своего наибольшего развития в эпоху испанской революции 1820 года. Однако в интересе молодого Лермонтова к Испании могли проявиться и моменты личного порядка, под влиянием предания о происхождении его рода от испанского герцога Лерма. Об интересе Лермонтова к Испании свидетельствуют и другие его произведения («Две невольницы», «Исповедь», вторая редакция «Демона», ряд рисунков).

Хронологические данные трагедии противоречивы. С одной стороны, официальное проживание в Испании раввинов и правоверных евреев указывает на эпоху до 1492 года. С другой стороны, наличие среди действующих лиц трагедии монаха-иезуита и трехкратное упоминание Мартина Лютера (1483–1546) переносят действие ее в эпоху после 1540 года (год утверждения ордена иезуитов). Однако пространный рассказ Алвареца о своих многочисленных предках в том числе о первом из них, современнике испанского короля Карла I (он же – император Священной Римской империи Карл V, род. в 1500 г., ум. в 1558 г.), передвигает действие трагедии даже в XVII век. Таким образом, Лермонтов в своей трагедии дает обобщенную романтическую картину Испании эпохи инквизиции, допуская ряд хронологических отступлений.

Стих «С слугой однажды шел я из Бургоса». Бургос – главный город провинции того же названия в Кастилии, на реке Арлансон. Основан и укреплен в 889 году. До XVI века – резиденция кастильских королей.

Стихи «Ах! ах! святой Домонго помоги!», «И с помощью святого Доминика». Святой Доминик или Доминго (1170–1221) – монах, основатель монашеского ордена, носившего его имя и оформившегося незадолго до его смерти, воинствующий преследователь ересей.

Стихи «Взгляни опять: подобная Армиде… Тесняться, будто рыцари-вожди…». Армида и рыцари-вожди – персонажи поэмы «Освобожденный Иерусалим» (1581) итальянского поэта Торквато Тассо. (1544–1595).

Стих «Гвадьяна бежит по цветущим полям». Гвадьяна – река, протекающая у испанско-португальской границы, через Марианские горы, и впадающая в залив Кадикса.

Стихи «Будь Авраам свидетель, эта ночь», «Нет! Аврааму легче самому на исаака нож поднять, чем мне!..». Авраам и его сын Исаак – герои библейской легенды, патриархи.

Стих «Плачь, Израиль! о плачь! – твой Солим опустел!..». Солим – одно из названий Иерусалима.

Стих «Тому только можно Сион нам отдать». Сион – гора в Иерусалиме, на которой расположена крепость.

Развитие замысла трагедии отражено в отрывочных записях тетради VI (ИРЛИ, оп. 1, № 6), размещенных в хронологическом порядке, среди стихотворений и заметок 1830 года. Всего таких записей шесть: лл. 16 об., 19, 22 об., 27, 28 об., 33–33 об.

«Сюжет. В Испании у матери, дочь увез…».

Печатается по автографу – ИРЛИ, оп. 1, № 6 (тетрадь VI), л. 16 об.

Парма – герцогство в Северной Италии, а также главный город этого герцогства.

Впервые опубликовано в издании П. А. Ефремова «Юношеские драмы М. Ю. Лермонтова» (СПб., 1880, стр. 316).

«Когда испанец вынимает портрет…».

Печатается по автографу – ИРЛИ, оп. 1, № 6 (тетрадь VI), л. 19.

«вот что значит ~ в красоте» соответствуют стихам «Вот женщина! Она не может видеть лица, которое не уступает Ей в красоте» основного текста трагедии.

«чего я хочу ~ мне дать!» – стиху «О том, чего ты дать не можешь мне».

Впервые опубликовано в издании П. А. Ефремова «Юношеские драмы М. Ю. Лермонтова» (СПб., 1880, стр. 318).

«(В первом действии моей трагедии…)».

Печатается по автографу – ИРЛИ, оп. 1, № 6 (тетрадь VI), л. 22 об.

Строки «благородные для того ~ хуже его» соответствуют стихам «Мог сблизиться. Сказать вам отчего? Боятся эти люди, чтоб тогда Их равенство скорей не увидали…»

Строки «что такое золото ~ не имеют?» – стихам «Что золото? Какая это вещь, … Каким лишь редко люди обладают?..».

Впервые опубликовано в «Отеч. записках», 1859, т. 127, № 11, отд. I, стр. 247 (С. С. Дудышкин, «Ученические тетради Лермонтова»).

«Действующие лица».

Печатается по автографу – ИРЛИ, оп. 1, № 6 (тетрадь VI), л. 27.

Соответствует списку действующих лиц.

Впервые опубликовано в издании П. А. Ефремова «Юношеские драмы М. Ю. Лермонтова» (СПб., 1880, стр. 317).

«В первом действии так начинается…».

Печатается по автографу – ИРЛИ, оп. 1, № 6 (тетрадь VI), л. 28 об.

Наброску соответствуют стихи «Звонят! (в сторону) а он <все> не приходит…А я так не хочу и знать; да, да!» основного текста трагедии.

Впервые опубликовано в издании П. А. Ефремова «Юношеские драмы М. Ю. Лермонтова» (СПб., 1880, стр. 317).

VI. «Когда я еще мал был…».

Печатается по автографу – ИРЛИ, оп. 1, № 6 (тетрадь VI), л. 33–33 об.

Монолог Фернандо о луне почти совпадает со стихами «Взгляни на тихую луну! о как прекрасна!.. Не причислялась к ним, то я б их проклял…» основного текста.

Впервые опубликовано в «Отеч. записках», 1859, т. 127, № 11, отд. I, стр. 248 (С. С. Дудышкин, «Ученические тетради Лермонтова»).

Menschen und Leidenschaften

Печатается по автографу – ГПБ, Собр. рукописей М. Ю. Лермонтова, № 6, лл. 1—58. На л. 1 рукой Лермонтова написано «Menschen und Leidenschaften (ein Trauerspiel) 1830 года. М. Лермантов». Здесь же – полустершийся (подведенный чернилами) набросок мужской головы с усами. Сверху цензурная помета: «1855 года рассмотрено. Следует напечатать. Отнестись к Краевскому».

На л. 2 написано посвящение. Имя лица, которому посвящается драма, тщательно зачеркнуто. Здесь же, против стихов «Одной тобою жил поэт… Не заплативши за страданье…», на правом поле листа карандашный портрет молодой девушки возле засохшего дерева. На л. 11 об., сверху страницы, имеется карандашный рисунок – молодой военный.

В тетради VI Лермонтова (ИРЛИ, оп. 1, № 6, л. 14) имеется черновой набросок «Природа подобна печи», который с некоторыми изменениями вошел в эту драму, в монолог Юрия. Этот набросок приводится в вариантах.

Драма опубликована впервые П. А. Ефремовым в издании «Юношеские драмы М. Ю. Лермонтова» (СПб., 1880, стр. 129–195). «Посвящение» с пересказом содержания этой драмы напечатано С. С. Дудышкиным (Соч. под ред. Дудышкина, т. II, стр. 90 и 650).

Датируется 1830 годом на основании пометы Лермонтова на рукописи. Работа над «Menschen und Leidenschaften» шла одновременно с работой над «Испанцами» и даже несколько опережала ее. Черновой набросок из «Menschen und Leidenschaften» находится в тетради VI, которую поэт заполнял весной и в первую половину лета 1830 года, на л. 14, а список действующих лиц «Испанцев» на л. 27, упоминание о первом действии «Испанцев» на л. 28.

Кому посвящена драма, точно не установлено. В лермонтовской литературе обычно назывались имена Е. А. Сушковой и А. Г. Столыпиной. Эти предположения до сих пор в достаточной степени не подтверждены.

Произведение во многом имеет автобиографический характер. Семейная драма, сильно волновавшая поэта, нашла отражение в ряде его произведений («Ужасная судьба отца и сына», «Эпитафия», «Странный человек» и др.). Нашла она отражение и в «Menschen und Leidenschaften».

В. X. Хохряков в одной из своих тетрадей сделал запись, возможно, со слов П. П. Шан-Гирея, который в 1830 году жил в Москве вместе с Лермонтовым: «(подтвердить слышанного не имею чем, кроме того, что характер Юр. Никол. <Волина> похож на Лермонтовский) – М. И. Громова – бабушка Лермонтова. Н. М. Волин – отец Лермонтова. Ю. Н. – Лермонтов. В. М. Волин – брат отца Лермонтова. Любовь, Элиза – двоюродные сестры Лермонтова. Заруцкий – Столыпин (не знаю, который из Столыпиных). Дарья – нянька Лермонтова. Иван – слуга Лермонтова, муж няньки. Он привез в Тарханы тело Лермонтова. – Лермонтов стрелялся с Столыпиным из-за двоюродной сестры».

«Замужняя жизнь Марьи Мих<айловны> Лермонтовой <матери поэта> была несчастлива, потому на памятнике переломленный якорь. Елизав<ета> Алексе<евна> дала отцу Лермонтова деньги, лишь бы он не брал сына (может быть деньги б<ыли> даны, чтобы кончить споры об имении)» (ИРЛИ, оп. 4, № 26, тетр. 1, л. 11 об.).

Слова В. X. Хохрякова о том, что Е. А. Арсеньева дала деньги отцу Лермонтова, подтверждаются заемными письмами Арсеньевой (см. публикацию В. Мануйлова «Бумаги Е. А. Арсеньевой в Пензенском губернском архиве», «Лит. наследство», № 45–46, М., 1948, стр. 630–632).

Реальные факты из жизни поэта нашли отражение в ряде сцен драмы. Последние слова Василия Михалыча о лишении Юрия наследства, если отец возьмет сына к себе, совпадают с заключительною частью духовного завещания Е. А. Арсеньевой (см. «Лит. наследство», № 45–46, М., 1948, стр. 635).

Однако, несмотря на отражение в драме ряда биографических моментов, преувеличивать значение их нет оснований. Биографические мотивы в драме переосмыслены и действующие лица далеки от портретности.

Отразились в этой драме и настроения Лермонтова в период его пребывания в пансионе. В 5-м явлении первого действия Юрий в разговоре со своим товарищем Заруцким вспоминает те времена, когда лучшим для него было «размышление о людях», когда его занимала «прекрасная мечта земного общего братства» и когда при одном «названии свободы сердце вздрагивало и щеки покрывались живым румянцем».

Лермонтов дает резкую критику крепостного права; враждебное отношение к крепостническому строю и сочувствие к угнетенным проходят через всё произведение. Особенно характерны сцены, в которых изображены жестокость помещицы Марфы Ивановны Громовой и расправа ее с крепостными (см. д. I, явл. 1; д. II, явл. 1; д. V, явл. 7).

По антикрепостнической направленности «Menschen und Leidenschaften» и «Странный человек» близки драме В. Г. Белинского «Дмитрий Калинин», написанной в том же 1830 году. Обострение антикрепостнической темы в 1830–1831 годах было вызвано рядом событий – эпидемией холеры, крестьянскими бунтами. В эти годы острых политических событий написаны Лермонтовым «Menschen und Leidenschaften», «Странный человек», «Предсказание».

В пьесе Лермонтова проявилась романтическая литературная традиция, в частности, традиция немецкой драмы конца XVIII – начала XIX в. На это указывают и общая система драматического построения и самое название драмы, данное на немецком языке (ср. «Kaballe und Liebe» Шиллера, «Menschenhass und Reue» А. Коцебу и др.).

8-е явление пятого действия драмы из «Menschen und Leidenschaften» вошло в драму «Странный человек» (см. «Странный человек», сцена XI).

«Если жизнь тебя обманет» – стихотворение А. С. Пушкина, впервые напечатанное в 1825 г. в «Московском телеграфе», № 17.

«Смертный, мне ты подражай» – измененная цитата из стихотворения А. С. Пушкина «Гроб Анакреона» (Стихотворения Александра Пушкина. СПб., 1826). У Пушкина:

 
«Наслаждайся, наслаждайся;
Чаще кубок наливай;
Страстью пылкой утомляйся,
А за чашей отдыхай!»
 

«Поверь мне, той страны нет краше и милее» – измененное заключительное двустишие из басни Крылова «Два голубя». У Крылова:

 
«Но, верьте, той земли не сыщете вы краше,
Где ваша милая иль где живет ваш друг».
 

«Вудсток, или Всадник, Вальтера Скотта!». Речь идет о романе Вальтера Скотта «Вудсток, или Всадник. История кромвелевых времен» (ч. IV, гл. 1).

«Ведяху со Иисусом два злодея…». Цитата из Евангелия (От Луки, гл. 23, стихи 32–34).

«Горе вам, лицемеры…». Цитата из Евангелия (От Матфея, гл. 23, стихи 27–28).

«Дополняй те же вы меру злодеяния…». Цитата из Евангелия (От Матфея, гл. 23, стихи 32–33).

«Сего ради глаголю вам…». Цитата из Евангелия (От Марка, гл. 11, стихи 24–25).

«Философ истинный – счастливейший человек…». «Философ ~ знает, что он ничего не знает» – перефразировка слов, приписываемых Сократу.

«За месяц перед смертью твоей матери (еще тебе было 3 года), когда она сделалась очень больна, то начала подоз<ре>вать…». Слово «подозревать» печатается предположительно. В автографе: «подозвать».

«…рыбки попляшут на сковороде» – это же сравнение употреблено Крыловым в басне «Рыбьи пляски».

«…недвижна, как жена Лотова» – имеется в виду библейская легенда о превращении жены Лота в соляной столб во время гибели Содома.

Странный человек

Печатается по беловому автографу – ИРЛИ, оп. 1, № 19 (тетрадь XVIII), лл. 1—27.

Имеется черновой автограф – ИРЛИ, оп. 1, № 10 (тетрадь X), лл. 1—36. Здесь нет сцен IV и X, внесенных в текст драмы позже.

Черновой автограф отдельных сцен, внесенных в драму, содержится в тетради XI – ИРЛИ, оп. 1, № 11, лл. 21–22 об., 24 об. – 25 об.

Подробный пересказ «Странного человека» с публикацией большого количества отрывков по тексту тетради XVIII был напечатан в статье С. Д. Шестакова «Юношеские произведения Лермонтова» («Русский вестник», 1857, т. 9, июнь, кн. 1, стр. 317–336).

Впервые опубликовано в Соч. под ред. Дудышкина, т. II, стр. 197–282, по черновой рукописи тетради X, с внесением в текст сцен из тетради XI. Наиболее яркие антикрепостнические эпизоды из 2-го явления II действия (сцена IV в окончательном тексте пьесы) и 1-го явления III действия (сцена VII) исключены по цензурным соображениям.

Беловой текст драмы «Странный человек» по тетради XVIII впервые был опубликован полностью в книге «Юношеские драмы М. Ю, Лермонтова», изданной под ред. П. А. Ефремова (СПб., 1880, стр. 197–271).

Датируется 1831 годом. На обложке тетради Х рукой Лермонтова написано: «Странный человек. Романтическая драма. 1831 года. Кончена 17 июля. Москва». Однако в дальнейшем Лермонтов продолжал работу над драмой. В тетради XI, среди произведений, относящихся к августу—октябрю 1831 года, находятся две сцены и монолог Арбенина, которые Лермонтов решил ввести в драму дополнительно. Им предшествует запись, свидетельствующая о том, что поэт не переставал обдумывать свою драму: «memor: прибавить к „Странному человеку“ еще сцену, в которой читают [его] историю его детства, которая нечаянно попалась Белинскому». Возможно, что Лермонтов не включил рассказ о детстве Арбенина, решив ограничиться введением в «студенческую сцену» строф стихотворения «1831-го года июля 11 дня» («Душа моя, я помню, с детских лет чудесного искала…»).

Очевидно, во время работы над вставными сценами Лермонтов задумал разбить текст не на явления и действия, как это было в черновой рукописи, а на сцены. В тетради XI отрывок, ставший в окончательном варианте пьесы сценой IV, озаглавлен: «Еще сцена для „Странного человека“», а отрывок, ставший сценой X: «Сцена для „Странного человека“». После этого отрывка Лермонтов приписал: «Теперь кабинет Владимира и сцена из Меnschen und Leidenschaften», а затем на обороте листа поместил монолог Арбенина (под заголовком «Монолог»), созданный на основе монолога Юрия Волина из «Menschen und Leidenschaften» (действие V, явление 9). В измененном виде «монолог» из тетради XI вместе с текстом явления 8 действия V из «Menschen und Leidenschaften» вошел в текст «Странного человека», составив сцену XI.

Окончательно текст драмы «Странный человек» установился в то время, когда Лермонтов переписал ее в тетрадь XVIII – в октябре—декабре 1831 года. На обложке тетради XVIII, содержащей беловой текст драмы, Лермонтов написал: «Странный человек. Романтическая драма. Москва 1831 года».

В ходе работы над драмой Лермонтов усиливал в ней обличительные элементы. Он расширил изображение дворянского общества, богатство и праздная жизнь которого куплены «кровавыми слезами» крепостных крестьян.

Сцены, введенные Лермонтовым в текст драмы из тетради XI, имели значение не столько для развития действия, сколько для характеристики положения Владимира Арбенина в обществе. Сцены эти как бы предупреждают возможность восприятия Арбенина как действительно «странного человека», всеми не понятого мечтателя, не способного жить среди людей. В сцене IV показана любовь товарищей-студентов к Арбенину, в Х – сочувствие слуг герою и осуждение, которое они выражают Павлу Григорьевичу Арбенину – карьеристу, стяжателю и крепостнику, живущему по законам высшего дворянского общества; в сцене XI изображается признательность и уважение, которое испытывает к гуманно настроенному ненавидящему крепостничество Владимиру Арбенину крепостной крестьянин-слуга.

Уже в черновой рукописи тетради X, вырабатывая текст вступления к драме, Лермонтов отбросил рассуждения о «характере» героя и о погубивших его страстях как главном содержании произведения и ввел характеристику светского общества, которое несет ответственность за гибель Арбенина. В беловом тексте появляется патриотическая тирада Заруцкого, друга Владимира Арбенина, о подвиге русских в 1812 году (сцена IV), с большей определенностью, чем в черновике, выступает ненависть представителей светского общества к герою. Вместо обвинения в том, что он «злой человек» (текст тетради X), Арбенин обвиняется в поведении, роняющем дворянское достоинство, в том, что он «не заслуживает названия дворянина» (сцена II в тетради XVIII) и т. д.

Строки «Я решился изложить драматически происшествие истинное…». «Лица, изображенные мною, все взяты с природы…». Драма «Странный человек» содержит автобиографические моменты. Отношения Владимира Арбенина с Натальей Федоровной Загорскиной в известной мере отражают историю увлечения Лермонтова Н. Ф. Ивановой. Героине драмы дано то же имя и отчество, которое носила Иванова, Лермонтов воспроизвел в драме семейное положение, возраст и характер прототипа своей героини.

В первоначальных вариантах чернового текста драмы «Странный человек» Загорскины были названы Волиными (см. варианты чернового автографа).

Центрального героя драмы, Владимира Арбенина, Лермонтов наделил некоторыми чертами, близкими ему самому. Арбенину он приписал стихи, посвященные им самим Н. Ф. Ивановой и написанные независимо от драмы.

Распря между родителями Арбенина отражает, как можно думать, некоторые обстоятельства семейной жизни родителей Лермонтова, хотя в драме, конечно, не дано сколько-нибудь точное изображение отношений между отцом и матерью поэта и не рисуются их характеры. Было бы ошибочным видеть в герое «Странного человека» автопортрет Лермонтова, искать прототипов для всех персонажей драмы и полагать, что все эпизоды произведения изображают события, реально имевшие место. Поэт опирался на личные наблюдения и передавал чувства, которые возникали у него при столкновении с представителями светской среды, однако он не преследовал цели точного воспроизведения фактов своей жизни и жизни своего ближайшего окружения. Лермонтов стремился к художественному обобщению нравов дворянского общества и в то же время хотел показать в этом кругу передового человека.

«Утром. 26 августа». Даты, которые Лермонтов указывает перед каждой сценой, появились в беловой рукописи тетради XVIII вместе с разделением текста по сценам. И. Л. Андроников считает, что эти даты отражают даты, памятные Лермонтову, составившие вехи в истории его взаимоотношений с Н. Ф. Ивановой (Ираклий Андроников. Лермонтов. Изд. «Советский писатель». М., 1951, стр. 38).

«со мною случится скоро горе, не от ума, но от глупости!». Ряд выражений и характеристик в пьесе Лермонтова восходят к комедии Грибоедова «Горе от ума». Третий акт «Горя от ума», изображающий бал в доме Фамусова и дающий широкую картину высшего общества Москвы, был впервые поставлен на сцене Московского театра 13 апреля 1831 года.

По Москве ходили многочисленные списки «Горя от ума», и Лермонтов хорошо знал комедию Грибоедова. Совершенно самостоятельно и чрезвычайно своеобразно разрабатывая тему столкновения передового вольнолюбивого молодого человека с высшим обществом, Лермонтов подчеркивает вместе с тем, что действие его драмы происходит в «фамусовской» Москве и что Владимир Арбенин принадлежит к протестующей молодежи типа Чацкого. Среди молодых людей, посещающих те же балы и салоны, что Арбенин, в драме назван Чацкий (сцена II), старшее поколение высшего общества Москвы именуется «очаковским веком» (сцена XII).

Гости салона Загорскиных пытаются объявить Владимира Арбенина сумасшедшим задолго до того, как он под влиянием жестоких разочарований и ударов впадает в безумие. Изменившая Владимиру Арбенину Наташа Загорскина готова поддержать эту клевету: «как хотеть, чтоб сумасшедший поступал как рассудительный человек», – заявляет она (сцена XII).

О связях драмы «Странный человек» с комедией «Горе от ума» Грибоедова см. книги: Н. Л. Бродский. М. Ю. Лермонтов. Биография, т. 1. Гослитиздат, М., 1945, стр. 289; В. А. Мануйлов. Михаил Юрьевич Лермонтов. Серия «Русские драматурги», «Искусство», М.—Л., 1950, стр. 96; Ираклий Андроников. Лермонтов. Изд. «Сов. писатель», М., 1951, стр. 51–53.

«А бывало, помню (ему еще было 3 года), бывало, барыня… начнет играть на фортепьянах что-нибудь жалкое. Глядь: а у дитяти слезы по щекам так и катятся!..». Лермонтов воспроизводит здесь действительный факт своей жизни. В раннем детстве его волновала и до слез трогала музыка. В тетради VI в 1830 году Лермонтов записал: «Когда я был трех лет, то была песня, от которой я плакал: ее не могу теперь вспомнить, но уверен, что если б услыхал ее, она бы произвела прежнее действие. Ее певала мне покойная мать»

Сцена IV. В этой сцене отразились университетские впечатления М. Ю. Лермонтова. Характеризуя Москву, В. Г. Белинский впоследствии специально останавливался на огромном значении Московского университета в жизни Москвы и всей России (Белинский, т. 9, стр. 229). Лермонтов учился в Московском университете в одно время с Белинским, Станкевичем, Герценом, Огаревым, Сатиным, Сазоновым, С. Строевым, Гончаровым и другими в пору, когда в широко распространенных студенческих кружках горячо обсуждались философские, социальные, политические и литературные проблемы.

Один из таких кружков изображен Лермонтовым в сцене IV «Странного человека». Писатель воспроизвел здесь особенности своего студенческого окружения, группы молодежи, которая в высшем обществе Москвы получила прозвание «la bande joyeuse» [веселая ватага – Франц. ] (см.: Н. Л. Бродский. Лермонтов-студент и его товарищи. Сб. «Жизнь и творчество М. Ю. Лермонтова». Гослитиздат, М., 1941, стр. 40–76; Н. Л. Бродский. М. Ю. Лермонтов. Биография, т. 1. Гослитиздат, М., 1945, стр. 278–296). Вполне вероятно, что в лице студента Заруцкого Лермонтов изобразил своего товарища А. Д. Закревского, весельчака, остроумного собеседника, страстного любителя поэзии Лермонтова. Закревский живо интересовался историей и свои общественные идеалы выразил с наибольшей полнотой в статье «Взгляд на русскую историю» («Телескоп», 1834, ч. 17, стр. 489–504, подпись «А. З.»). В этой статье он защищал идею национальной самобытности России и ее высокой исторической миссии. Особенное значение он придавал Отечественной войне 1812 года в русской истории: «1812 год есть начало самобытной, национальной жизни России», – писал он («Телескоп», 1834, ч. 17, стр. 490). Ср. заключительный монолог Заруцкого в сцене IV.

«Общипанных разбойников Шиллера». Речь идет о «Разбойниках» Шиллера, в переделке Н. Сандунова, которые шли в то время на сцене московского театра (см.: Л. И. Поливанов. Михаил Юрьевич Лермонтов в 1831–1832 гг. «Русская старина», 1889, № 1, стр. 163). Пьесы Шиллера постоянно подвергались цензурному запрету. «Разбойники» были допущены на сцену лишь в искаженном виде, а в 40-х годах и вовсе запрещены, так же как «Коварство и любовь» и «Дон Карлос».

Лермонтов иронизирует над попытками «переделать» Шиллера, приспособить его драму к требованиям театральной администрации.

Свое отрицательное отношение к переделкам творений великих драматургов, искажающим смысл и художественные особенности классических произведений, Лермонтов высказал и в письме 1831 года к М. А. Шан-Гирей.

«Мочалов ленился ужасно; жаль, что этот прекрасный актер не всегда в духе». Замечательный русский трагический актер П. С. Мочалов, который умел пронизать духом протеста против реакции и застоя все исполнявшиеся им роли, был кумиром студенческой молодежи (см.: Н. Д. Студенческие воспоминания о Московском университете. «Отеч. записки», 1859, т. 122, отд. V, стр. 10).

Игра Мочалова произвела большое впечатление на юношу Лермонтова. В 1829 году он писал М. А. Шан-Гирей: «…вы говорили, что наши актеры (московские) хуже петербургских. Как жалко, что вы не видели здесь „Игрока“, трагедию „Разбойники“. Вы бы иначе думали. Многие из петербургских господ соглашаются, что эти пьесы лучше идут, нежели там, и что Мочалов в многих местах превосходит Каратыгина».

Мастерство Мочалова высоко ценили Белинский и Герцен. На примере исполнения Мочаловым роли Карла Моора Белинский, подобно Лермонтову, доказывал преимущество игры Мочалова перед манерой петербургского трагика В. А. Каратыгина (см.: Белинский, т. 2, стр. 105–107). Вместе с тем, как и Лермонтов, Белинский и впоследствии Герцен отмечали в качестве существенного недостатка Мочалова «неровность» его игры, неумение всегда в полной мере владеть собой и добиваться одинаково высокого уровня исполнения. «Он знал, что его иногда посещает какой-то дух, превращавший его в Гамлета, Лира или Карла Моора, и поджидал его», – писал о Мочалове Герцен (А. И. Герцен. Былое и думы. Гослитиздат, Л., 1946, стр. 774).