Текст книги "Конан Дойл, Шерлок Холмс и профессор Челленджер"

Автор книги: Михаил Урнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

К историческим романам Конан Дойла примыкает небольшой цикл рассказов о далеком прошлом. Среди них рассказы из истории Рима и римского владычества в Англии последних его дней. Писателя, как можно видеть, интересовали узловые этапы английской истории.

К прошлому Конан Дойл обращался с воодушевлением исследователя и тщанием реставратора: он добивался максимальной бытовой достоверности в картинах ушедших времен. Каждому историческому роману Конан Дойла предпослан список книг, специальных и популярных, которыми он пользовался, восстанавливая картину той или иной эпохи. Например, приступая к роману "Родни Стоун", Конан Дойл читал "Историю флота", "Историю бокса", "Историю скачек", "Времена кучеров". Он перечислял эти книги не только потому, что в Англии строго соблюдается авторское право и даже частичный плагиат может повлечь за собой судебное дело, но потому также, что писатель хотел подчеркнуть основательность повествования. Будет преувеличением сказать, что он и сам занимался исследованием. Нет, он лишь умело и талантливо компилировал, цепко выбирая выразительные детали, черты обихода, приметы нравов, манер, особенности речи. В каком-то смысле Конан Дойл действовал теперь так же, как поступал он еще в ученические годы: пересказывал, преображая прочитанное.

Однако сверх живой детали, бытовой достоверности есть еще другая, гораздо более принципиальная "правда истории" – собственно правда, представление о которой зависит от угла зрения на прошлое, от авторской тенденции. И здесь дело обстоит сложнее.

Конан Дойл откровенно тенденциозен в своем подходе к истории. И здесь он ищет людей родственной ему среды, следя за тем, как от прошлого к настоящему совершалось их продвижение. На этот счет у писателя существует своя, так сказать, правда, свой пафос истории. И в этом продолжают действовать ранние его пристрастия. Конан Дойл по-прежнему сохраняет привязанность к Т. Б. Маколею, ибо по-своему оправдывает повороты и жертвы истории там и тогда, где торжествует среднебуржуазная прослойка.

Конан Дойла привлекают цельные, жизнелюбивые и волевые характеры, героями его исторических романов выступают люди, чуждые религиозного фанатизма и сословной ограниченности, проникнутые свободолюбивым духом, наделенные чувством личного достоинства. Обращаясь от прошлого к современности, он духу наживы и буржуазному хищничеству стремится противопоставить дух бескорыстия и благовидной деятельности, дельцам-живоглотам – деловых людей иного склада. Вместе с тем он невольно обнажает зависимость неприглядных и преступных явлений, злобных характеров и зловещих замыслов от условий жизни, как, например, в "Торговом доме Гердлстон".

Хотя исторические романы Конан Дойла, а также "Торговый дом Гердлстон" имели успех, все же им не была суждена столь долгая и постоянная жизнь в читательской памяти, какая была у книг о Шерлоке Холмсе.

Научно-фантастические повести Конан Дойла оказались в этом смысле много удачливее. Их читают с интересом и увлечением. Интерес возбуждают научно-фантастические предположения и догадки, причудливые характеры, занимательность остро событийных сюжетов и необычность изображаемого. К жанру научной фантастики Конан Дойл обратился уже в XX веке, почти два десятилетия после того, как вышли и стали знамениты романы Герберта Уэллса "Машина времени" (1895) и "Человек-невидимка" (1897). Профессор Челленджер появился вслед за Шерлоком Холмсом и бригадиром Жераром.

"Затерянный мир" (1912), "Отравленный пояс" (1913), "Маракотова бездна" (1929) – именно фантастические свои произведения, и прежде всего "Затерянный мир", Конан Дойл посвятил "мальчику, наполовину ставшему мужчиной, или мужчине, наполовину оставшемуся мальчиком", то есть читателю, готовому отправиться в страну вымысла. Впрочем, фантазируя, Конан Дойл также стремился к достоверности.

Работая над повестью "Затерянный мир", населяя плато на Амазонке разными доисторическими животными, Конан Дойл консультировался со специалистами. Замысел повести возник у него под влиянием английского ученого Фосетта, который рассказывал писателю о своем путешествии в южноамериканские джунгли. Впоследствии на той же территории он пропал без вести. По утверждению французского профессора зоолога Бернара Эйвельманса, высказанному им в книге "По следам неизвестных животных", место действия "Затерянного мира" – горы Рикардо-Франко Хиллс, где Фосетт был со своей экспедицией в 1908 году и о которых он писал: "Время и человек оставили эти вершины в неприкосновенности. Они возвышались здесь, покрытые лесами, словно потерянный мир, и воображение смело могло населить их существами, уцелевшими от давно прошедших веков. За оградой из неприступных скал, избавленных от борьбы с новыми условиями изменяющейся природы, чудовища зари рода человеческого, может быть, продолжали владычествовать здесь... словно в естественном заповеднике. Так думал, во всяком случае, Конан Дойл, когда впоследствии в Лондоне я рассказал ему об этих возвышенностях и показывал сделанные мною снимки. Он мечтал написать роман с местом действия в центре Южной Америки и расспрашивал меня о многом. В результате появился его "Затерянный мир", который заслужил столь громкий успех". Бернар Эйвельманс писал в свою очередь: "Даже некоторые малопригодные для большинства животных местности могут оказаться надежным убежищем для приспособившихся к этим условиям. Какой-нибудь участок девственного леса, болото, высокая гора, подземная пещера – всюду могут объявиться "затерянные миры". Впереди еще много удивительнейших зоологических открытий".

На замысел "Затерянного мира" и его воплощение оказал, в частности, влияние своими трудами и советами зоолог Эдвин Рей Ланкастер. "Как насчет гигантской змеи длиной в шестьдесят футов? – предлагал Ланкастер Конан Дойлу новых обитателей "Затерянного мира". – Или зверя, похожего на кролика, а величиной с быка?"

"Затерянный мир" вышел самой удачной и убедительной научно-фантастической книгой Конан Дойла. Вот почему, должно быть, подобно тому, как искали на Бейкер-стрит дом Шерлока Холмса, современные летчики пролетая над Амазонкой, высматривают плато, описанное Конан Дойлом.

Успеху научно-фантастических произведений Конан Дойла в немалой степени способствовали их герои, и прежде всего профессор Челленджер. Как и Шерлок Холмс, это натура деятельная, энергичная, знаток и рыцарь своего дела, не пасующий перед препятствиями. Ученый-исследователь, он свое незаурядное дарование и жизненную силу посвятил науке, ради научной истины готов на риск и жертву, в экстремальных ситуациях проявляет находчивость, мужество и отвагу. Однако это человек не без крайностей в своих суждениях и поведении. О нем говорят, что он фанатик науки и что его любезность может быть "почти так же ошеломительна, как и его грубость". Трудно смириться с крайностями его характера, но понять и объяснить их проявление все же можно. Неумеренность и несдержанность его тона и поступков возникают в конкретных обстоятельствах, когда он сталкивается с шарлатанством, карьеризмом, газетной шумихой, саморекламой и с оскорбляющим его достоинство недоверием. Доисторические животные, говорит он, характеризуя дикие нравы и наглую заносчивость и нетерпимость, являются "нашими предками, но не только предками... а и современниками, которых можно наблюдать во всем их своеобразии – отталкивающем, страшном своеобразии". Это резкое мнение не только возмущенного профессора Челленджера, но и самого автора. Он симпатизирует своему герою и вызывает к нему симпатию читателя. Профессор Челленджер обладает замечательными качествами и человека, и ученого, и автор не боится "унизить" своего героя, отмечая, даже подчеркивая его слабости и недостатки. Читатель невольно посмеется или, во всяком случае, улыбнется про себя, когда в главе XIII "Затерянного мира" будет читать о встрече Челленджера и других участников экспедиции с человекообразными обезьянами, возможно, как сказано в повести, с "недостающим звеном" в эволюции человека, которые признали профессора за своего собрата. "...Старая человекообезьяна, по-видимому, вожак племени, оказалась точной копией Челленджера... Когда эта обезьяна стала рядом с Челленджером и положила ему лапу на плечо, эффект получился потрясающий".

Причудливые черты во внешнем облике и в характере – особенность не только профессора Челленджера, но и профессора Маракота, героя повести "Маракотова бездна", также одержимого страстью к науке и научному дерзанию. "Задача пионера науки всегда состояла в том, чтобы опровергать то, что было доказано", – вот его девиз и наставление, в котором в парадоксальной форме выражена потребность значительных научных открытий.

Быть понятным, интересным и умным – таковы требования, которые Конан Дойл предъявлял писателю. Некоторые крупные литераторы, отмечал он, иногда сполна удовлетворяют последнему условию, однако два первых им никак не даются, и дорога к широкому читателю закрыта для них. Такова была судьба выдающегося английского романиста и поэта Джорджа Мередита, которого Конан Дойл знал лично и ставил как мастера высоко. Конан Дойл же старается по мере своих сил следовать всем трем пунктам, и книги его до сих пор не выпускают из рук читатели самых разных стран и возрастов.

"Много было писем из России", – вспоминал в автобиографии Конан Дойл, говоря об откликах на свои произведения, главным образом на рассказы о Шерлоке Холмсе. Конан Дойла знают у нас давно, и большинство его художественных произведений переведено на русский язык и другие языки народов СССР.

У нас ценили и ценят Конан Дойла за талант увлекательного рассказчика, за его жизнелюбие и веру в человека и его разум, за силу фантазии и мастерство, с каким он строит напряженный детективный или приключенческий сюжет, за серьезное отношение к писательскому труду и уважение к читателю, который любит занимательное чтение.

М. У р н о в