Текст книги "Античная лоция Черного моря"

Автор книги: Михаил Агбунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Священный остров Ахилла

Указав Голое устье Истра, Арриан уделяет особое внимание описанию острова Левка (т. е. Белый, соврем. Змеиный). Этот небольшой, затерявшийся в открытом море остров был посвящен Ахиллу и пользовался исключительно широкой известностью и популярностью, особенно в среде мореплавателей. Поэтому Арриан при всей лаконичности изложения рассказывает о нем довольно подробно. Надо заметить, что в современной литературе Левке уделяется сравнительно мало внимания. В связи с этим хотелось бы обстоятельнее ознакомить читателя с интереснейшими сведениями античных географов об этом чудесном острове, рассказать о современных исследованиях.

Начнем, конечно, со сведений Арриана. После упоминания Голого устья Истра в кратком перипле он пишет; "Почти против этого устья, если плыть прямо в море с ветром апарктием, лежит остров, который одни называют: островом Ахилла, а другие – Бегом Ахилла, а третьи – по цвету – Белым. Есть предание, что его подняла со дна моря Фетида для своего сына и что на нем живет Ахилл. На острове есть храм Ахилла с его статуей древней работы. Людей на острове нет; на нем пасется только немного коз; их, говорят, посвящают Ахиллу все пристающие сюда. Есть в храме много и других приношений – чаши, перстни и драгоценные камни, а также надписи, одни на латинском, другие на греческом языке, составленные разными метрами в похвалу Ахиллу. Некоторые, впрочем, относятся и к Патроклу, потому что все, желающие угодить Ахиллу, вместе с ним почитают и Патрокла. Много птиц гнездится на острове – чайки, нырки и морские вороны в несметном количестве. Эти птицы очищают храм Ахилла: каждый день рано утром слетают они к морю, затем, омочив крылья, поспешно летят с моря в храм и окропляют его; а когда этого будет достаточно, они обметают крыльями пол храма".(§ 32),'

Как мы видим, здесь автор приводит и реальные и мифические сведения, рассказывает о различных легендах и просто выдумках: "Существуют различные рассказы: из числа посетителей острова некоторые, приезжающие сюда нарочно, привозят с собою на кораблях жертвенных животных и одних из них приносят в жертву, а других отпускают живыми в честь Ахилла; другие пристают будучи вынуждены бурей; эти у самого бога просят жертвенного животного, обращая к оракулу вопрос о животных, хорошо ли и выгодно ли принести в жертву то именно животное, которое они сами выбрали на пастбище, и при этом кладут достаточную, по их мнению, плату. Если ответ оракула (в храме есть оракул) будет отрицательный, они прибавляют плату; если и после этого последует отрицание, прибавляют еще, и, когда последует согласие, они узнают, что плата достаточна. Животное при этом само останавливается и уже не убегает. Таким образом много серебра посвящено герою в виде платы за жертвы" (§ 33).

Уделяется внимание и самому Ахиллу: "Ахилл, как рассказывают, является во сне одним, после того как причалят к острову, а другим еще во время плавания, когда они очутятся недалеко от него, и указывает, где лучше пристать к острову и где стать на якоре. А некоторые рассказывают, что Ахилл являлся им наяву на мачте или на конце реи, подобно Диоскурам; Ахилл только в том, говорят они, уступает Диоскурам, что последние воочию являются плавающим повсюду и, явившись, спасают их, а Ахилл является только приближающимся уже к острову. Некоторые говорят, что и Патрокл являлся им во сне. Эти рассказы об острове я записал, как слышал от лиц, которые или сами приставали к острову, или узнали от других; они не кажутся мне невероятными: я считаю Ахилла героем предпочтительно перед другими, основываясь на благородстве его происхождения, красоте, душевной силе, удалении из здешнего мира в молодых летах, прославляющей его поэзии Гомера и постоянстве в любви и дружбе, дошедшем до того, что он решил даже умереть после смерти своего любимца" (§ 34).

Помимо Арриана, остров Ахилла упоминают многие античные авторы. Остановимся лишь на наиболее интересных из них.

Впервые об этом острове говорит Арктин Милетский, эпический поэт VIII в. до н. э. В его поэме "Эфиопида" передаются сказания Троянского цикла, начиная от прибытия амазонки Пентесилеи на помощь троянцам и кончая смертью Ахилла. "И после этого, – сообщает автор, – Фетида, похитив из костра труп сына, переносит его на Белый остров" (Хрестоматия Прокла, кн. II).

Аристотель в своем сочинении "Пеплос" посвятил Ахиллу следующую эпитафию:

 
Над Ахиллом, чтимым на острове Белом,
Сына богини Фетиды, Пелееву отрасль, Ахилла,
Остров сей Понта святой в лоне своем бережет.
 

Псевдо-Скимн приводит конкретные географические сведения о местоположении острова. После описания лежащего между устьями Истра острова Певка он сообщает: «Прямо против него в море лежит остров Ахилла. На нем водится много речных птиц, а сам представляет величественное зрелище для приезжающих. С него нельзя видеть никакой земли, хотя берег отстоит от него только на 400 стадиев, как свидетельствует Деметрий» (§§ 791–796).

Интересные сведения об острове можно найти в "Описании Эллады" Павсания. Излагая рассказ об Елене, передаваемый кротонцами и подтверждаемый гимерийцами, он пишет: "Есть в Эвксинском Понте против устьев Истра посвященный Ахиллу остров, называемый Белым и имеющий в окружности 20 стадий; он весь покрыт густым лесом и наполнен дикими и ручными животными; на нем находится храм Ахилла с его статуей" (III, 19, 11). Далее автор приводит легенду о том, что впервые этот остров посетил кротонец Леоним. Во время войны между кротонцами и италийскими локрами Леоним был ранен в грудь. Страдая от раны, он прибыл в Дельфы. Пифия послала его для исцеления на Белый остров. Вернувшись исцеленным, воин рассказывал, что видел там Ахилла, Аянта Оилеева и Аянта Теламонова. С ними были также Патрокл и Антилох. Видел он и Елену, которая живет на острове вместе с Ахиллом.

Максим Тирский, известный римский софист и философ, передает нам легенду о том, что моряки якобы видели Ахилла: "Ахилл живет на острове, лежащем против Истра в Понтийском море; там есть храм и алтари Ахилла; добровольно туда никто не приближается, иначе как для жертвоприношения, и по совершении его возвращается на корабль. Моряки часто видели юного мужа с белокурыми волосами, прыгающего в доспехах; а доспехи, говорят они, золотые; другие же не видели, но слыхали, как он распевал пэаны; третьи, наконец, и видали и слыхали. Случалось также некоторым невольно засыпать на острове; такого Ахилл поднимет, ведет в палатку и угощает; при этом Патрокл разливал вино, сам Ахилл играл на кифаре, присутствовали также, говорят, и Фетида, и хор других божеств" (Речь XV, 7).

Много интересных легенд и реальных сведений об острове Ахилла рассказывает в своем сочинении "Рассказ о героях" Филострат-младший: "Рассказывают, что на острове живут белые птицы, влажные и пахнущие морской водой, и что Ахилл сделал их своими служительницами: веянием своих крыльев и брызгами капель с них они холят его рощу, причем летают низко, лишь немного поднимаясь над землей. Людям, плавающим по широкому пространству моря, не запрещается вступать на этот остров (ведь он и лежит как гостеприимное убежище для кораблей), но строить на нем жилища запрещено всем мореплавателям и живущим по берегам Понта, эллинам и варварам. Приставшие сюда должны по совершении жертвоприношения по заходе солнца возвратиться на корабли, не ночуя на земле, и если подует попутный ветер, то отправляться в путь, а если нет, то, привязав корабль, спать внутри его, потому что в это время, говорят, Ахилл и Елена пируют и занимаются пением, именно воспевают свою взаимную любовь, гомеровские песни о Трое и самого Гомера".

Автор рассказывает также о том, как Ахилл помогал мореплавателям: "Если кто пристанет к северной или южной стороне острова и начнет подниматься ветер, неблагоприятный для стоянки, то Ахилл извещает об этом у кормы и приказывает укрыться от ветра, переменив место стоянки. Многие из числа выезжающих из Понта являются ко мне с такими рассказами и, клянусь Зевсом, уверяют, что при виде этого острова они, носимые по беспредельному морю, обнимают друг друга и проливают радостные слезы, а пристав к острову и приветствовав землю, идут к храму, чтобы помолиться и принести жертву Ахиллу, причем жертвенное животное соответственно кораблю и его экипажу добровольно становится у алтаря".

Крайне интересен рассказ Филострата-младшего о нападении амазонок на остров: "Дело было так: раз как-то моряки и корабельщики, возившие товары из Понта в Геллеспонт, были занесены на довольно многих кораблях к левому берегу моря, где по рассказам живут те женщины; последние захватили их в плен и некоторое время кормили их связанными у яслей, чтобы потом перевезти за реку и продать людоедам-скифам. Но одной из амазонок жаль стало одного юношу, захваченного вместе с ними, за его красоту, а затем между ними возникла любовь; тогда амазонка упросила царицу, которая приходилась ей сестрой, не продавать чужестранцев. Таким образом, они были освобождены, вступили с амазонками в сношения и стали уже говорить на их языке; однажды, рассказывая им о буре и о морских приключениях, они упомянули о храме, так как незадолго перед этим приставали к острову, и описали его богатства. Амазонки, воспользовавшись той счастливой случайностью, что чужестранцы были моряки и кораблестроители, а в их собственной стране было много судостроительных материалов, приказывают им построить корабли для перевозки лошадей, чтобы на конях сделать нападение на Ахилла, так как амазонки, когда слезут с коней, оказываются слабыми и в полном смысле женщинами. Итак, сначала они взялись за весла и стали учиться плавать, а когда научились мореходному искусству, то весной, отправившись на пятидесяти – думаю – кораблях от устья Териодонта, отплыли к храму, до которого было около 2000 стадиев; пристав к острову, они прежде всего приказали геллеспонтским чужеземцам вырубать деревья, которыми был обсажен кругом храм; когда же топоры, отраженные на них самих, одним попадали на голову, другим на шею, и таким образом все пали под деревьями, тогда сами амазонки бросились на храм, крича и подгоняя коней.

Но Ахилл, страшно и грозно взглянув на них и прыгнув, как при Скамандре и Илионе, навел такой ужас на коней, что они, не повинуясь узде, поднялись на дыбы, сбросили с себя женщин, как чуждое и лишнее для себя бремя, и, рассвирепев, как дикие звери, бросились на лежащих амазонок и стали бить их копытами; гривы их поднялись дыбом, и уши навострились, как у свирепых львов; они стали грызть обнаженные руки лежащих женщин и, разрывая их груди, бросались на внутренности и пожирали их. Насытившись человеческим мясом, они стали бегать по острову и беситься, полные заразы, а потом, остановившись на береговых возвышенностях и увидев морскую поверхность, они приняли ее за равнину и бросились в море. Погибли также и корабли амазонок от налетевшего на них сильного ветра; так как они были пусты и были причалены без всякого порядка, то стали сталкиваться между собой и разбиваться, один корабль топил и разбивал другой, как будто в морском сражении; все боковые и носовые удары, какие наносят кормчие во время битвы, сами собой происходили между пустыми кораблями, носившимися по морю в беспорядке".

Приведенное описание о нападении на остров Ахилла, облеченное в мифическую форму, имеет под собой, надо полагать, реальную основу. Ведь этот остров неоднократно подвергался нападениям пиратов. Сокровища храма, конечно, разжигали алчный огонь в глазах морских разбойников. Об одном из таких нападений свидетельствует найденная на острове надпись на мраморной плите (IРЕ, 325). Она посвящена неизвестному лицу, имя которого, к сожалению, не сохранилось, спасшему остров от разграбления. Остров находился под покровительством Ольвии, которая и увековечила память об этом герое. Надпись гласит: "… захвативших остров для грабежа (?) эллинов перебил и бывших с ними изгнал с острова, и прибыв в город (Ольвию), оказал много важных услуг народу ольвиополитов, и за это народ его и при жизни почтил подарком, и после смерти похоронил за общественный счет. Итак, постановили народ ольвиополитов поставить ему статую, дабы деяния его оставались в памяти, и город сделал очевидным эллинам, что он и об острове имеет большое попечение (?), и по заповедям отцов, и служащих ему и живых почитает и умершим воздает достойную благодарность".

Как мы видим, приведенные сведения наглядно свидетельствуют об исключительно огромной роли острова Ахилла в жизни античного Причерноморья. Как же сложилась его дальнейшая история?

В средние века храм Ахилла был заброшен и забыт. Лишь в позднем средневековье, когда вновь пробудился интерес к античным древностям, сохранившиеся рукописи напомнили об острове Ахилла. Он был известен уже под новым названием – Фидониси, т. е. Змеиный остров.

В начале XIX в. особенно бурно началось изучение античных городов Северного Причерноморья. Ученые изучали труды древних авторов, старались отыскать развалины некогда процветавших здесь городов. Манил к себе исследователей и остров Ахилла.

В 1823 г. на острове побывал капитан Критский. В юго-западной части Змеиного на возвышенном месте перед его взором открылись развалины античного храма. Стоял еще мощный фундамент из крупных белых известняковых блоков, кое-где сохранились нижние части стен. Кругом валялись мраморные карнизы, капители, базы и барабаны каннелюрованных колонн. Критский составил план острова и нанес на него развалины храма. Этот план опубликовал в 1826 г. Г. Келер в обширной статье, специально посвященной острову Ахилла.

Вскоре на острове был установлен карантинный пост. И служившие здесь чиновники занялись любительскими раскопками. Результаты раскопок были потрясающими, В земле находили мраморные плиты с надписями, посвященными Ахиллу, большое количество монет, перстни, кольца и другие предметы. Эти находки со всей очевидностью подтверждали сведения античных авторов. Благодаря одному из энтузиастов, П. В. Соловьеву, эти находки стали поступать в музей Одесского общества истории и древностей.

В 1841 г. исследования на острове решил провести Н. Н. Мурзакевич, один из основателей Одесского общества истории и древностей. Второго июня небольшое судно "Цецилия", принадлежавшее измаильскому любителю древностей А. Сидери, под командой шкипера Панагиоти Патрикио направилось к острову. На его борту вместе с Н. Н. Мурзакевичем находились профессор естественных наук А. Д: Нордман, интересовавшийся флорой острова, художник К. Бассоли, сделавший ряд прекрасных зарисовок, П. В. Соловьев, капитан В. С. Тихонов и другие члены экспедиции.

С неописуемым трепетом и волнением ступили возбужденные исследователи на священную землю Ахилла. И тут перед их взором открылось чудовищное зрелище. На возвышенности стояли… "груды камня, сложенные в кубические сажени, и этот камень был остатки храма Ахиллова" [50]50
  Мурзакевич Н.Поездка на остров Левка или Фидониси в 1841 г. // ЗООИД. 1844. Т. 1. С. 554.


[Закрыть]. Оказалось, что на острове начали строить маяк. И подрядчик, взявшийся за строительство, не стал затруднять себя доставкой камня с разрушающегося волнами побережья острова, а решил просто разобрать остатки храма. Как отмечает Н. Н. Мурзакевич, «этот вандализм был совершен с таким усердием, что от Ахиллова храма не осталось, как говорится, камня на камне».

Комплексная экспедиция проработала довольно успешно несколько дней. Была изучена топография местности, тщательно обследовано место, где некогда возвышался величественный храм, найдено много монет, колец, гемм, наконечников стрел, свинцовый якорь и другие интересные находки, не говоря уже об обломках амфор, чернолаковых сосудов и другой древней керамики. Результаты исследований полностью подтвердили многие сведения античных авторов об острове Ахилла.

В 1964 г. на о-ве Змеином проводились исследования под руководством Н. В. Пятышевой [51]51
  Пятышева Н. В.Археологическое обследование острова Левки (о. Змеиный) осенью 1964 г.//Тр. Гос. исторического музея. 1966. Вып. 40. С. 58–70.


[Закрыть]. Они дали много новой информации об острове. В последние годы здесь вели поиски и другие экспедиции.

В заключение хочется вкратце остановиться на одной из загадок о-ва Змеиного, которая будоражит воображение многих интересующихся его античной историей, в особенности – аквалангистов. Она связана со сведениями об имеющихся на острове пещерах. Н. В. Пятышева, например, при описании юго-западного района острова сообщает следующее: "Во многих местах этой части острова под каменистым грунтом чувствуется пустота, что позволяет предполагать наличие карстовых пещер. Вполне вероятно, что во времена Ахиллова эти пещеры использовались как тайники-сокровищницы, куда при приближении морских пиратов жрецы прятали статуи богов и драгоценности" (с. 62–63). Периодические попытки отыскать эти пещеры пока не приносят успехов. Но это не значит, что их не было вообще. Такие пещеры вполне могли существовать и, по всей вероятности, существовали. Но они большей частью, видимо, уже разрушены в результате абразии, а сохранившиеся входы завалены оторвавшимися глыбами и обломками. И искать их следует, разумеется, учитывая более низкий уровень моря в древности.

В районе о-ва Змеиного, как, впрочем, и в других местах Черного моря, лежит также немало затонувших в древности кораблей. Так что подводные исследования здесь могут быть результативны и в этом плане. Но их должны проводить, конечно, научные экспедиции, а не аквалангисты-любители, которые могут т о л ь к о п о м о г а т ь (и, к слову сказать, активно помогают) ученым.

Будем надеяться, что новые комплексные историко-археологические и палеогеографические исследования на священном острове Ахилла откроют еще немало интересных страниц его истории.

Вдоль фракийских берегов

Ознакомившись с островом Ахилла, продолжим свой маршрут вдоль западного побережья моря. Справа по борту раскинулась обширная дельта Истра, которую довольно подробно описывают многие античные географы.

Арриан в кратком перипле дает следующее описание дельты: "От так называемого Голого устья Истра 60 стадиев до второго устья, а отсюда до так называемого Прекрасного устья 40 стадиев; от Прекрасного до четвертого устья Истра, так называемого Нарака, 60 стадиев; отсюда до пятого устья – 120, а отсюда до города Истрии – 500 стадиев" (§ 35).

В полном перипле повторяются эти же сведения и дано название пятого устья – Священное. И здесь добавлено: "Отсюда начинаются прилежащие к Понту части Фракии и границы фракийцев. Все же раньше названные племена – варварские" (§ 93). Вслед за этим дана позаимствованная у Псевдо-Скимна общая характеристика реки: "Эта река Истр, называемая также Данубием, вытекает из западных стран и впадает в море пятью устьями; разделяясь на два русла, она течет и в Адрий. Она хорошо известна до земли кельтов и летом всегда сохраняет много воды: ибо зимой она прибавляется и пополняется выпадающими дождями и, как говорят, всегда получает притоки от снега и тающих льдов, но и летом также имеет ровное течение. В ней по слухам лежит много значительных по величине островов; из них лежащий между морем и устьями – не меньше Родоса; он называется Певкой (Сосновым) вследствие изобилия растущих на нем сосен. Затем за ним лежащий в открытом море вышеупомянутый Ахиллов остров" (§ 94).

Остановимся подробнее на древних описаниях дельты Истра. Дело в том, что античные географы указывают разное количество устьев реки: Тимагет и Аполлоний Родосский – три устья; Геродот, Эфор, Псевдо-Скимн, Дионисий, Арриан, Авиен, Клавдией, Присциан и др. – пять устьев; Плиний Старший – шесть. А Страбон, Овидий, Валерий Флакк, Помпоний Мела, Клавдий Птолемей, Вибий Секвестр, Солин, Аммиан Марцеллин, Аполлинарий Сидоний и др. говорят о семи устьях.

Здесь сразу же возникает несколько вопросов. В чем причина таких расхождений? Чьи сведения верны, а чьи ошибочны? Сколько же устьев действительно имел Истр?

Современные исследователи, анализируя сведения какого-то одного из географов, отмечают эти противоречия и стараются показать, что именно "их" автор дал правильное описание дельты, а другие – допустили ошибку. Но оказалось, что такие попытки оправдать "своего" географа и обвинить "чужих" совершенно неправомерны и абсолютно беспочвенны.

Как показали комплексные историко-географические исследования, причина расхождений заключается не в ошибке того или иного античного автора, а в эволюции самой дельты. Изучение материалов геологических изысканий позволили выявить общую закономерное происшедших изменений – перемещение дельты с юга на север. Происходит это в виде постепенного отмирания южных рукавов и образования новых, северных. Таким образом основное русло реки за прошедшие 2,5 тыс. лет перекочевало от южного рукава к северному.

В наиболее ранний, период самый южный рукав реки протекал на месте современного оз. Разельм и выходил в море недалеко от города Истрии. Этот античный центр и был основан здесь именно по этой причине: греческие переселенцы обосновались непосредственно у устья Истра – этой крупной водной артерии, которая связывала их с глубинными районами Фракии. Но впоследствии этот рукав реки постепенно обмелел и стал отмирать. И уже через два-три столетия основным устьем реки стало Священное. А оно находилось, как указывает Арриан, в 500 стадиях (около 80 км) от города.

После того как основное русло реки "ушло" от Истрии, город потерял былую славу крупного торгового центра. Судоходство здесь ухудшилось, гавань стала неудобной для больших кораблей. Все это, разумеется, тяжело сказалось на экономике города. В дальнейшем палеогеографические изменения, обусловленные изменением уровня моря, дальнейшим обмелением рукава, иловыми и песчаными наносами и другими факторами, привели к окончательному упадку торговли. Конечно, определенную роль в этом сыграли и военно-политические причины.

Перемещение основного русла реки наглядно прослеживается и в последующие периоды. В средние века основным устьем Дуная было Георгиевское, в XVIII–XIX вв. – Сулинское, а в настоящее время 70 % стока воды проходит через Килийское устье.

Выявленная закономерность перемещения основного русла Истра открывает возможности для относительной датировки имеющихся географических описаний дельты по принципу "больше устьев – позднее источник". Отсюда следует, что наиболее ранними являются сведения о трех устьях реки. Хронологически после них идут описания пяти устьев, затем – сведения о шести устьях, а самые поздние данные указывают семь устьев. При сравнении описаний с одинаковым количеством устьев более поздними следует считать те, в которых больше внимания уделяется северным рукавам. Изложенную схему, разумеется, нельзя использовать механически, так как здесь возможны отклонения, связанные с разным уровнем знакомства с дельтой и другими причинами.

Ознакомимся теперь с некоторыми, наиболее интересными описаниями дельты и существовавшего здесь острова Певка, который упомянут в полном перипле Арриана,

Аполлоний Родосский, описывая путешествие аргонавтов вверх по Истру, сообщает, например, следующее: "Ибо рекою Истром образуется некий остров по имени Певка, видом треугольный, широкими сторонами обращенный к берегам, а узким изгибом – к речному руслу; вокруг него разделяются два устья, из которых одно называют Нараком, а другое, крайнее – Прекрасным устьем, здесь Апсирт и колхи быстро устремились вперед; между тем аргонавты плыли вдали у вершины острова. Дикие пастухи покинули на лугах свои многочисленные стада, из страха перед кораблями, как бы увидев зверей, выходящих из обильного чудовищами моря, ибо до сих пор не видали еще морских судов ни смешанные с фракийцами скифы, ни сигинны, ни гравкении, ни синды, живущие уже на обширной и пустынной Лаврийской равнине" (IV, 309–325).

С дельтой Истра связано и такое важное историческое событие, как переправа войск Дария во время похода на скифов. Краткие сведения об этом донес до нас Геродот: "И вот морской флот, пройдя мимо Кианей, поплыл прямо к Истру. Поднявшись вверх по реке па расстоянии двух дней плавания от моря, они начали строить мост у горла реки, с которого начинается разветвление устья Истра" (IV, 89). По этому мосту завоеватель ступил на скифскую землю. Этот же мост спас огромную персидскую армию от возмездия во время позорного поспешного бегства из Скифии. Эта переправа, которой традиционно пользовались и последующие столетия, находилась несколько восточное современного с. Орловка. Здесь же переправлялся и Александр Македонский во время одного из походов на гетов.

Вот как описывает эти события Арриан в своем другом сочинении – "Поход Александра": "Тогда Александр отвел свои суда и решил переправиться через Истр, чтобы напасть на гетов, живущих за Истром; он видел, что они во множестве собираются на берегу Истра, рассчитывая помешать его переправе (всадников у них было около 4000, а пеших воинов больше 10000). К тому же ему очень хотелось побывать на той стороне. Он сам сел на корабль, велел набить сеном меха, из которых делали палатки, и собрал тут же челноки, выдолбленные из одного дерева (их было великое множество, потому что береговое население ловит на Истре рыбу с этих челноков, ездит на них по реке друг к другу, и многие на них же занимаются разбоем). Собрав как можно больше этих челноков, он переправил на них столько войска, сколько было возможно при таких средствах переправы. Перешло с Александром тысячи полторы всадников и около 4000 пехотинцев… Александр овладел городом и всем, что оставили геты. Он велел Мелеагру и Филиппу переправить эту добычу, сам же разрушил город и на берегу Истра принес жертву Зевсу Спасителю, Гераклу и самому Истру за то, что он позволил ему переправиться. Еще засветло он привел всех целыми и невредимыми в лагерь" (I, 3–4). Город, который был захвачен Александром, находился у современного с. Орловка.

Довольно подробное описание дельты мы находим у Страбона: "Близ устьев Истра есть большой остров Певка; занявшие его бастарны получили название певкинов. Есть и другие острова, но гораздо меньших размеров, одни выше этого острова, другие у моря. Истр имеет семь устьев. Самое большое из них – так называемое Священное устье, по которому до Певки 120 стадиев плавания, на нижней части этого острова Дарий построил мост, хотя он мог бы быть построен и на верхней. Это устье – первое слева для плывущих в Понт, остальные же следуют по пути вдоль берега по направлению к Тире; седьмое устье отстоит от первого почти на 300 стадиев. Между устьями-то и образуются упомянутые островки. Три устья, следующие за Священным, не велики, а остальные – гораздо меньше Священного, но больше этих трех. Эфор называет Истр пятиустным" (VII, 3, 15).

Такие же интересные подробные сведения приводит Плиний Старший: "Истоки его в Германии, в горной цепи Абновы, против галльского города Раврика; много миль, именуясь Данубием, он протекает среди бесчисленных народов по ту сторону Альп, пополняясь огромным количеством вод; как только он приближается к Иллирку, получает название Истр; в него впадают 60 рек, причем половина из них судоходные; в Понт он впадает шестью обширными рукавами. Первое устье Певкийское, сразу же за ним находится и сам остров Певка, а на нем ближайшее русло, именуемое Священным, через 19 миль поглощается большим болотом. Из того же русла выше Истрополя образуется озеро окружностью в 63 мили; его называют Гальмирида. Второе устье Истра именуется Наракустома, третье – Калонстома близ Сарматского острова, четвертое – Псевдостома, затем остров Конопон Диабасис, затем устья Борионстома и Псилонстома. Все эти рукава, каждый в отдельности, настолько велики, что, как передают, они преодолевают море и на расстоянии 40 миль и там чувствуется пресная струя" (IV, 79).

Остановим свое внимание на самом острове Певка. Сопоставительный анализ имеющихся описаний в хронологическом порядке показывает, что ранние источники называют Певкой всю дельту Истра, этот огромный остров, разделенный протоками на несколько отдельных островов, а более поздние географы относят это название к наибольшему из дельтовых островов, расположенному между Священным и Наракским устьями.

Интересен вопрос о его названии. Согласно легенде, остров назван именем сарматской нимфы Певки. Влюбленный в нее Истр захватил ее в пещере и превратил в остров.

Этот остров был вполне пригоден для жилья, имел свои преимущества и поэтому его заселили бастарны, которые стали называться певкинами. В этом плане важно отметить, что в схолиях к известному римскому поэту Лукану, племяннику философа Сенеки (III, 202) и в "Описании мира" Юлия Гонория (А, 24) Певка именуется городом. Видимо, здесь существовало довольно крупное поселение, можно сказать, городской центр.

Такое основательное и долговременное обитание на острове не должно вызывать удивлений. Разумеется, в бытовом плане островитяне испытывали определенные неудобства: сырость, обилие комаров, змей, нередкие наводнения и т. д. Но здесь были плодородные земли, богатые пастбища, охотничьи угодья, прекрасные условия для рыболовства. А главное преимущество – почти полная безопасность. За водной преградой на острове можно было жить намного спокойнее, чем на материке. Ради этого спокойствия можно было поступиться некоторыми жизненными неудобствами, особенно в то тревожное время. О том, насколько тревожной была обстановка в тех районах, можно судить по словам Страбона о трудном положении гетов и трибаллов, которые "принуждены совершать переселения, вследствие того что скифы, бастарны и савроматы часто одолевали их, так что в погоне за вытесненными некоторые из них даже переправлялись через реку и оставались жить или на ее островах(курсив мой. – М. А.),или во Фракии; другие, напротив, переселялись с этой стороны реки, терпя притеснения, в особенности от иллирийцев" (VII, 3, 13).

С островом Певка связано одно из военных предприятий Александра Македонского, закончившееся для великого полководца неудачно. Речь идет о его попытке захватить этот остров. Как сообщает Страбон, "Александр, сын Филиппа, во время похода на фракийцев, обитавших за Гемом, вторгшись в землю трибаллов и увидев, что их область простирается до Истра и находящегося на нем острова Певка, а за рекой живут геты, дошел, как говорят, до берега реки; вследствие недостатка в судах он не мог высадиться на остров, тем более что туда бежал царь трибаллов Сирм и оказал сопротивление этому предприятию" (VII, 3, 8).

Более подробно эти события излагает Арриан в уже указанном сочинении "Поход Александра": "Сирм, царь трибаллов, давно зная о походе Александра, заранее отправил женщин и детей трибаллов к Истру, велев им переправиться на один из островов на Истре. Остров этот назывался Певка. На этот же остров сбежались задолго до приближения Александра фракийцы, жившие по соседству с трибаллами; туда же бежал со своими и царь Сирм… Это самая большая из европейских рек; она протекает через многие и многие земли, образуя границу между самыми воинственными племенами. Большинство из них племена кельтские; в их земле Истр и берет свое начало. У самых истоков его живут квады и макоманны, потом языги, племя савроматов и потом скифы – до самого устья, до того места, где пятью рукавами Истр впадает в Эвксинское море. На Истре он (Александр. – М. А.)застал пять военных судов, пришедших к нему из Византия по Эвксинскому морю и по реке. Посадив в них лучников и гоплитов, он поплыл к острову, куда бежали фракийцы и трибаллы, и попытался высадиться, но всюду, где ни пытались пристать корабли, их встречали варвары. Судов же было мало, и войска на них немного; крутые берега мало где позволяли пристать, а река около острова, сдавленная в теснине, неслась с такой стремительностью, что стать на якорь было невозможно" (I, 2–3). Так, благодаря Певке фракийцы и трибаллы избежали поражения, а Александр Македонский потерпел неудачу.