Текст книги "Записки об экзорцисте. Бронзовый котелок Орсиевых (СИ)"

Автор книги: Михаил Аказин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Аказин Михаил Валентинович
Записки об экзорцисте. Бронзовый котелок Орсиевых

I

В дверь постучали. Антон, склонившийся над столом в дремоте встрепенулся. Стук повторился. Поднялся и на ватных, занемевших ногах пересек приемную, в свете красных свечей похожую на темницу какого-то замка. Потянул на себя тяжелую дверь. На пороге стояли двое: высокий мужчина в строгом черном костюме и женщина с тонкими чертами лица, одетая в темное короткое платье. Видом своим оба встревоженные.

– Вы Антон Козловский? – спросил мужчина.

– Да, проходите,– отходя от сна, ответил хозяин "офиса".

Двое вошли и с некоторой робостью присели на продавленные стулья у рабочего стола. Атмосферное место в "доме с привидениями" производило сильное впечатление на каждого вошедшего. Три длинные свечи на столе горели ровным пламенем, истекая по каплям воском. В углу приемной нашла пристанище козья голова с закрученными рогами. Стены с потемневшими от старости обоями кое-где имели бурые пятна плесени. Антон плюхнулся на свой высокий стул и, захлопнув ноутбук, спросил:

– Чем могу помочь?

Глаза женщины сделались мокрыми от наступивших слез. Антон смутился и перевел взгляд на мужчину, тот начал:

– Меня зовут Виктор Богатов, супруга моя – Елена, мы к вам по одному неприятному, но очень личному делу. Нам больше некуда идти. С нашей дочерью случилась беда. Да.

– Слушаю.

– Это длится уже вторую неделю, да Лен?

Женщина кивнула и полезла в сумочку за платком.

– Я такое видел только в этих фильмах американских, никогда бы не подумал, что с нами это случится. Играли они подругами в спиритизм этот, ну идиотство же. У нас дома собрались втроем, мы в гостях с Леной были. Возвращаемся: дверь на распашку, двое подруг Олеси в прихожей перепуганные плачут стоят. А наша дочь в своей спальне изогнутая дугой на кровати воет волком.

– Волком?

– Аж мурашки по коже, Лена увидела и сердцем заболела, мне самому плохо стало. Вызвали врачей, вкололи что-то. Было подозрение на эпилепсию, но сделали томографию, потом анализы и все нормально оказалось.

– В ней мужик какой-то сидит!– выпалила Елена и закрыла платком глаза.

–Так вот, привезли домой её, уже думали отошла от этого приступа, а она начала какие-то страшные вещи говорить да не по-русски много.

– А врачи? Психиатрия? – поинтересовался Антон.

– Неделю пролежала в больнице психиатрической, врачи развели руками: сказали не по их части, заведующий шепнул про церковь, вы представляете каков уровень нашей республиканской медицины? Но вопрос в том, что там в больнице никаких признаков и не проявляла, была в сознании, а врачи кололи плацебо. Говорили ещё что к психологу надо, к семейному, какая-то глубинная травма могла всплыть из детства, мог какой-то триггер сыграть роль.

– Может доска?

– Что ж мы по-вашему досками её били, обижали? Нет. Я вам говорю, в ней сидит посторонний. У нее жесты мужика какого-то. Чешет будто бороду, ходит в развалку, бормочет что-то на непонятном языке.

– Ест как?

Елена оживилась:

– Ест хорошо, даже много. Просит мяса. Баранину. До этого не переносила её вообще. Последнее время про вегетарианство много говорила, а тут все время барана просит.

– И ещё, я заметил, что она часто на коленях сидит перед окном и снова бормочет что-то под нос. Вчера на втором этаже иду в туалет, а дверь открыта и там она, но стоя справляет, как мужик.

– Все очень похоже на вселение иного, – подвел итог Антон,– необходим сеанс экзорцизма, но боюсь одним не обойтись.

– Мы к вам как раз по этому поводу.

– Когда вам удобно меня принять?

– Завтра в семь, приезжайте, пожалуйста.

– Хорошо, буду вовремя, проведем обряд как надо.

– У вас уже были подобные изгнания?

– Да, конечно, не волнуйтесь так, были, много успешных.

– Но были и не успешные?

– Нет-нет, не переживайте, все было хорошо и с вашей дочерью будет хорошо.

– Хоть бы.

Весь следующий день листал книгу "Белый вестник". Обряд по изгнанию иного включал в себя три этапа. На первом экзорцист узнавал имя вселившегося, на втором выявлял цель присутствия, а на третьем происходило само изгнание. Вселившийся мог оказаться добрым или злым духом, далеко не по своей воле обретшим новое тело после смерти. Спиритизм по "Белому вестнику" являет собой злостное нарушение правил мироустройства, и те, кто им занимаются подвергаются суровому наказанию. Сдвиг тонких материй и присутствие иного в нашем мире не всегда заканчивается простым окончанием сеанса.

"Я справлюсь с этим делом, методика похожа на обычный алгоритм из наговоров и дымных трав, ничего сложного. Главное не поддаваться уловкам и хитрости, если будет активный диалог с иным. Не выполнять просьбы чужого", – думал про себя Антон, ведя машину по направлению к Крестовке, где жили обратившиеся супруги.

За окнами проносился склонившийся над узкой дорогой лиственный лес и белая семерка катила по извилистой дороге словно в тоннеле. На встречу не повстречалось ни одной машины. Под кислотный рейв Антон что было сил крутил руль на резких поворотах. Внимание его привлек ритуальный венок у дерева. Сбавил все же скорость и прогнал нехорошие мысли.

Через пятнадцать минут он пересек указатель с названием села. Начались домовладения. Некоторые поражали разрухой и бедностью. Старушки на лавочках провожали взглядом неместную машину с орущей музыкой из окон. Навигатор в айфоне привел его к крайней улице поселка. Выключил магнитофон и на нейтральной передаче подкатил к большому двухэтажному дому, за забором из красного кирпича. Припарковался у высоких ворот и взяв черную сумку, хлопнул дверью семерки, так чтобы с ходу отогнать прочь весь негатив, здесь затаившийся.

Свежий сельский воздух резким контрастом от городского опьянил и подарил чувство умиротворения. Доносился лай собак из хозяйств. Подошел к воротам и нажал на звонок слева от двери. К соседнему дому подъехала грузовая газель. Вышедший водитель, высокий худощавый парень в камуфляжных штанах и футболке бросил на чужака короткий взгляд и скрылся за калиткой.

Открылась дверь и Антона приветствовал Богатов: "Ждем вас, все только хуже и хуже", – с ходу начал Виктор. "Разберемся", – ответил Антон и шагнул во двор. "Собаки нету?",– спросил он, оглядывая дом. "Нету, есть кот", – ответил Виктор. Солнце мая клонилось к закату, красновато-оранжевыми лучами окрасив вечер. Антон поднял взгляд и в окне второго этажа увидел стоящий силуэт девушки. Волосы её были распущены и ниспадали на белую ночную рубашку. Девушка, казалось, усмехнулась и отступив назад, растворилась в комнате.

Войдя в прихожую, Антон почувствовал запах лекарств. Из кухни вышла Елена со стаканом в руке.

– Здравствуйте, Антон, я корвалол весь день пью, извините за запах, наверно сильно пахнет.

– Да ничего-ничего. У вас довольно уютно. Мне надо мантию надеть и кое-какие отвары приготовить.

– Проходите на кухню. Чаю?

– Да нет, благодарю, лучше сразу к работе,– голос Антона был уверенным, но внутри с каждым минутой росло беспокойство. Изгнания на бумаге выглядят простыми, но как пройдет это? Тем более это первое его дело с иным в человеке.

Торопливо достал из сумки атрибуты и снял джинсовую куртку, повесил на стул. Облачившись в черную расписанную белыми заклинаниями на латыни мантию, он стал походить на священника– для образа не хватало бороды.

– Такс, ну в сумке у меня кое-какие отвары, непосредственно при контакте с заболевшей использовать. Я готов. Идем.

– Ох, только бы получилось, – вырвалось из уст Елены и голос её дрожал.

– Я думаю все будет хорошо, я постараюсь!

В понуром молчании все трое поднялись на второй этаж и прошли по залитому заходящим солнцем коридору. Виктор опустил ручку и распахнул дверь. В нос ударил тяжелый запах экскрементов и мужского пота. Богатов жестом пропустил внутрь Антона и тот, с трепетом вошел в комнату. На широкой кровати, стоящей у окна, на скомканном постельном белье лежала девушка с закрытыми глазами. Антон провел взглядом по комнате и заметил, что светлые обои в некоторых местах содраны, темными полосами обнажив штукатурку. Белая занавеска колыхалась от сквозняка.

– Уснула, -тихо сказал Виктор.

Елена прислонилась к дверному косяку и по её бледному лицу потекли слезы. Антон подошел к кровати и стараясь не разбудить девочку поставил на пол сумку.

– Сколько лет Олесе?

– Шестнадцать в апреле исполнилось, – сказал Виктор.

– Симпатичная и возраст такой хороший, – Антон медлил, – она сегодня ела?

– Баранину опять, большой аппетит.

– Это хорошо даже. Значит жизнь не уходит из нее, эти иные бывает наоборот изморяют человека.

– Ужас.

– В вашем случае все не так печально.

– Понятно.

– Но запах говорит о присутствии потустороннего. Точно.

– Даже проветривание не помогают.

– А так довольно стильные обои у вас здесь, да и интерьер вообще. В "Очаге" брали? У меня похожие.

– Может вы уже начнете?

– Я? Да, конечно. Надо свечи зажечь, так положено, воздух чистится, ионы к катионам, ну вы поняли, нейтроны к протонам, разрядка.

– Схожу за спичками.

Елена испугано сказала: "Проснулась".

Олеся открыла глаза и на её бледном как простыня лице заиграла жуткая улыбка, больше похожая на нервную болезнь. Воспаленные губы с запекшейся кровью вытянулись и девочка протяжно завыла. Антона обдало жаром. Волчий вой разрезал тишину дома. Откуда-то из коридора донеслось шипение испуганного кота. В комнату вошел Виктор и протянул коробку со спичками.

Совладав с собой, Антон достал три длинные свечи из сумки, и чиркнув спичкой, зажег каждую из них. Девочка завыла вновь. Расставил свечи у кровати на толстый ковер. Капли тающего воска потекли вниз. Олеся карими жгучими глазами следила за Антоном, затем принялась чесать черные спутанные волосы.

Родители, вытирая слезы, стояли прислонившись к стене у входа. Олеся пристально следила за движениями экзорциста. Тот достал из сумки заготовленный ранее пучок из трав и поджег его спичкой. "На мне Боже, обеты тебе; тебе воздам я хвалы, – начал Антон монотонную читку, – ибо ты избавил душу мою от смерти, да ноги мои от преткновения, чтобы я ходил пред лицом твоим во свете живых".

Олеся привстала и зловеще засмеялась, от этого смеха у Антона сбился голос, выдержав паузу он продолжил: "Черное ничто именем божиим приказываю тебя, назови своё имя". Девочка на миг замерла и из неё вырвалось хриплым посаженным голосом: "Уходи". Елена охнула. Антон продолжил окуривать комнату, читая наговор: "Я пришел – ты уйдешь, как ночь уходить вслед за луной, уйдешь и ты. Говори как твое имя?" Олеся зашипела змеёй, легла на спину и тело её забилось в судороге.

Антон полез в сумку и достал из нее стеклянную банку с какой-то мутной жидкостью, закрытую пластиковой крышкой. Откупорил и пальцем коснулся жижи, пучок трав тлел, наполняя комнату сладковато-горьким запахом. Испытывая некоторое смятение, он все же подошел к девочке и дрожащим пальцем дотронулся до её бледного лба. Девочка дернулась. Темно-бурое пятно потекло к переносице. "Приказываю, назови свое имя!"– прокричал Антон. Вновь раздалось шипение из потрескавшихся воспаленных губ.

"Имя!"– кричал Антон. В ответ лишь шипение. "Имя говори",– внутри Антона росла тревога, но всем видом своим он показывал уверенность и бесстрашие. "На мне Боже, обеты тебе; тебе воздам я хвалы, – закричал он, – ибо ты избавил душу мою от смерти, да ноги мои от преткновения, чтобы я ходил пред лицом твоим во свете живых. Приказываю тебе, черное ничто, назови имя свое! Имя говори!".

Порыв ветра задул одну из свечей и девочка заговорила низким и шипящим голосом: "Зачем тебе мое имя?" У Антона дрогнул голос: "Чтобы быть в справедливом равновесии черного и белого! Во имя Бога-творца! Говори имя!" Чиркнул спичкой о коробок и зажег потухшую свечу.

– Ты черный или белый? – спросила Олеся низким шипящим голосом, Антону показалось что в голосе была усмешка.

– Я белый! Я тот, кто желает блага людям.

–Значит...Я...Черный?– в голосе слышался тяжелый южный акцент.

Антон смутился. Затем монотонно зачитал:

– На мне Боже, обеты тебе; тебе воздам я хвалы...

– Ты...белый...что ты знаешь о боге? -все также с акцентом спросила Олеся.

Антон на миг замолчал, подбородок его едва заметно дрожал, дикая сущность не поддавалась, продолжил читку:

– ...Ибо ты избавил душу мою от смерти, да ноги мои от преткновения, чтобы я ходил пред лицом твоим во свете живых. Белым светом заклинаю, там, где ночь в могильной тьме остывает, там место твоё. Именем божиим приказываю, назови свое имя.

– Я не черный. Я зеленый.

– Зеленый? Имя свое назови, трус.

– Как ты смеешь меня называть трусом?

– Потому что ты вселился в девочку, которая тебе ничего не сделала.

– Она сама захотела меня.

– Врешь! Говори имя

– Зачем тебе мое имя?

– Я должен знать с кем разговариваю, ты так не считаешь?

В комнате резко похолодало, появился запах чего-то кислого, спертого. Бледная Елена вышла из комнаты, не в силах наблюдать как её дочь говорит не своим голосом. Олеся спросила:

– Как твое имя, белый?

– Так будем знакомиться? Меня зовут Антон, Козловский Антон.

– Козловский? Это забавно. Мой отец держал козла, они умные твари – отару могут держать, помощник чабана в горах.

– Это хорошо, конечно, я тоже слышал, но с кем я говорю?

– Я скажу как меня зовут, если ты сделаешь кое-что для меня.

– Что ты хочешь?

– Я хочу есть.

Виктор воскликнул:

– Я принесу! Суп!

Антон его остановил:

– Подождите. Что ты хочешь есть? – обратился он уже к иному

– Я знаю, что у них есть мясо. На кухне в раковине. Принеси мне кусок, так, чтобы с него стекала кровь.

– Елена правда размораживает баранину, – вставил перепуганный отец девочки.

Антон представил эту картину: в вонючей комнате, пропитанной потом, одержимая девочка будет есть сырое мясо. Не навредит ли такая еда её здоровью?

– Если съешь мясо, назовешь своё имя?

– Да, назову, даю слово мужчины, – прохрипела Олеся

Виктор быстрым шагом вышел в коридор, до Антона донеслись его спускающиеся шаги по лестнице. Олеся привстала, в вечернем солнце она походила на восставшего из мертвых: худые тонкие руки, хрупкие счесанные ноги, несмотря на своеобразную диету из мясных продуктов говорили о потере веса и истощении. Через минуту в комнату ворвался Виктор с пластиковой чашей в руках. В чаше колыхался кусок мясного филе. Мужчина робко подошел к девочке и протянул ей посуду. Олеся хищно улыбнулась и схватила чашу. По-волчьи вцепилась в кусок зубами и принялась грызть мясо, так что по её подбородку и рукам потекли капли холодной крови. С громкими утробными и чавкающими животными звуками впивалась в кусок. Виктор пальцами принялся массировать виски от нахлынувшей головной боли. В комнату вошла мать девочки, держа маленькую иконку в руках:

– Ой, смотрите, иконка заплакала.

Антон подошел к ней ближе и всмотрелся в икону, которую женщина зажала в руках, как держат ребенка. Лик святого, на ней изображенного истекал слезами, в два тонких ручейка из глаз. Антон дотронулся до стекла, покрывающего изображение и убедился, что слезы текут за ним.

– Миро? – спросил он удивленно, глядя на Елену.

– Шшшшааамиль,– раздалось позади из уст Олеси.

Антон обернулся и встретился с ней глазами, полными огня злобной насмешки, девочка прорычала:

– Ты хотел знать как меня зовут. Меня зовут Шамиль... Мой позывной Волк...

Антон сразу вспомнил выпуски новостей недавнего прошлого. Нападения на города, теракты, похищения и убийства заложников в горах Эльбруссии. Кровожадные демоны из ада чистилища вернулись в мирную жизнь настоящего.

– Ты Шамиль Орсиев?– спросил он голосом тихим от волнения.

– Ты...Догадливый! Теперь ты понимаешь, что я ни черный, ни белый. Я зеленый.

– И убили тебя лет пять-шесть назад, – голос Антона упал от игры воображения, – лидер боевиков-сепаратистов, террорист Орсиев. Поэтому этот акцент. Баранина.

– Спасибо девочке, я вернулся. Принесите мне воды. Я буду мыть руки. Кровь засохла.

Раздался звучный хлопок. Антон и Виктор обернулись и увидели лежащую на полу Елену.

II

Семерка не заводилась. В третий раз Антон крутил ключ в замке зажигания, а в ответ лишь угрюмая тишина пахнущего моторным маслом салона. Вышел, хлопнув дверью и открыл капот. "В чем может быть дело? Предохранитель какой-то сдох? Чертова работа. Силы зла орудуют?" Принялся перебирать каждый из предохранителей и проверять его состояние, подсвечивая себе фонариком айфона. Голос позади заставил вздрогнуть:

– Помощь нужна?

Обернулся и увидел высокого парня в камуфляжных штанах, водителя газели.

– Да вот не пойму в чем дело, вроде все предохранители в норме.

– Замок зажигания исправен?

– Месяц назад менял.

Парень подошел к машине и склонился над мотором

– Быть может отсоединился проводок на стартер, у меня такое на газели как то было, еду за товаром, под Шайтановским дорога убитая в хлам и как растрясло меня– потом завестись не смог, а оказалось что всего лишь стартер отошел шнур. А что это за наряд у тебя такой? Ты монах что ли?

– Ах, это, это я забыл снять, что-то в спешке собрался, нет я не монах я практикующий экзорцист и Вуду практик.

– Вуду? Ничего себе. В наших краях то. Ты у Богатовых был?

– Ну вообще то да.

– Слышал у них там беда с дочерью случилась. Обряд проводил?

– Ну да, пока что первый этап изгнания чужого.

– Меня Артем зовут, я тут живу. Вообще сам из Марьевска я, но здесь с женой у её родителей живем, бизнес ведем.

– Антон Козловский.

– Так официально, я Хомин тогда. Ааа! Смотри: у тебя клемма аккумулятора ежиком встала, как это называется, без смазки окислилась. Надо смазать салидолом и искра пойдет. Понимаешь?

– Я как-то не смазывал.

– Я сейчас, подожди-подожди, Антон. Я быстро.

И он убежал куда-то во двор, скрипнула металлом дверь гаража. Через минуту Артем вернулся, держа в руке черную пластиковую банку.

– Дай ключ на двенадцать. Есть хоть? Наждачку прихвати.

Антон сходил к багажнику и вытащил из ящика с инструментами нужный ключ. Артем Хомин быстро открутил гайку и снял клемму, наждачной бумагой очистил поверхность и пальцем намазал тягучий как патока салидол. Плотно затянул гайку.

– Теперь я думаю все будет нормально. Пробуй.

Антон прыгнул за руль и повернул ключ в зажигании – загорелась панель приборов и машина завелась. К открытой двери подошел улыбающийся Артем.

– Я ж сказал, все нормально будет. Это контакта просто не было.

– Спасибо большое. Чем могу ответно тебе помочь? Может наговор какой зачитать?

– Наговор? А что помогает?

– Ко мне бизнесмены обращаются, на удачу в ведении бизнеса просят обряды провести.

– Круто. А в прочем если бесплатно, то почему бы и нет?

Антон заглушил мотор, и прихватив черную сумку, вышел из машины.

– Что за бизнес вы ведете?

– Мясо продаем, розница и опт.

– Могу зачитать наговор на удачу в ведении бизнеса этого

– Жаль тесть сейчас в дороге, я один, что ж идем в дом или где надо этот наговор читать?

– Лучше в доме, от лишних глаз то.

– Идем. Чай попьем потом.

В просторной кухне двухэтажного дома Хоминых Антон вершил свой ритуал. В центре кухни, на стуле сидел Артем и по его глубоким залысинам текло на лоб и за шиворот разбитое яйцо. Жена Артема, Олька Хомина, уложив ребенка спать, спустилась понаблюдать за действом. Рыжеволосая девушка приготовила чай и достала конфет из шкафа. Длинные тонкие свечи горели красным ровным пламенем, оставляя восковые следы на половой плитке. Камлающий Антон завершил обряд словами: «Да будет успех у этого господина, и да исчезнет черное ничто с его пути во имя помыслов Божиих, во имя его славы во веки веков». Затушил пучок тлеющих трав в раковине. «Что все? Можно смывать?»,– спросил Артем. «Да, конечно, все готово, если не поможет, то можно будет с восковой куклой Вуду попробовать». Артем встал и ушел по коридору в ванную комнату. Антон быстро собрал вещи и затушил свечи.

– Как давно ты этим занимаешься?– спросила Олька.

– Да не сильно давно, но опыт есть уже большой. Бизнесмен Карагач ко мне обращался. Знаете такого?

– Нет, не знаю. У нас тут цыгане в Верхней Крестовке живут, вот к ним все ходят гадать и колдовать. Я как-то сама ходила один раз, ты знаешь, в принципе сбылось, то что мне тетя Роза нагадала, правда она потом сама умерла.

– Печальная история.

– Она на кофе и выпавших зубах гадала. Мне на кофе, а некоторые приходили с выпавшими зубами и она их сосала и предсказывала будущее.

– Сосала?

– Ну да, как леденец, кстати, садись к столу, чай готов.

– В первый раз слышу, чтобы зубы сосали, любопытно.

На кухню вошел с помытой головой взбодрившийся Артем Хомин, из водяного фильтра налил в кружку с чаем холодной воды и уселся на стул.

– Так теперь все в гору пойдет?

– Обязательно, если сдвижек не будет, то еще с куклой попробуем.

– Мы тебе точно ничего не должны? Время отняли.

– Нет-нет, это я вам должен за машину, все нормально.

– Ясно, так ты Олесю лечишь?

– Да, изгоняю потустороннего из нее.

Ольга воскликнула:

– Жуть какая-то. Может это всего лишь болезнь?

– Если бы так, то было бы проще, нет, это явное присутствие иного. Все признаки. Тем более он идентифицирован.

– И кто же в ней сидит? – спросил Артем, отхлебывая чай.

– Шамиль Орсиев.

–Божечки, какой ужас – тихо проговорила Ольга.

– Это тот, который города захватывал?

– Да, именно тот. Младенцев из окон больницы его боевики выбрасывали. Много людей поубивали. Вот с кем имею дело. Это что-то.

– Ты справишься Антон, я уверена добро всегда побеждает зло. Это данность. По-другому быть не может.

Антон взял шоколадную конфетку и откусил от нее кусок, почему-то представил зубы во рту у гадалки. Олька поставила на стол чашку и сказала:

– Я вспомнила: в нашем лесу живет один мужик. Он что-то типа шамана, дикий, раз в месяц приходит в магазин в наш за крупой. Пьет воду из ручья, варит там каши какие-то. Заросший страшный, но тоже много чего умеет как ты, Антон. Я помню одна девочка в параллельном классе у нас заболела бредом каким-то, так её к нему водили и он вылечил. Отвары какие-то, я точно не знаю.

– Интересно, а как проехать к нему?

– Полдороги до Марьевска проезжаешь и будет заросший поворот к заброшенному автодрому, там у ручья, в лачуге лесника он живет. Раньше лес был заповедником и лесники его охраняли.

– А сейчас одни шаманы, – воскликнул Артем и улыбнулся, – как в каменном веке живем, ты не обижайся. Вроде три дэ фильмы, технологии такие, а шаманы до сих пор существуют. Но я только за, если в бизнесе будет помощь.

– Про этого дядю это очень полезная информация, все способы хороши, может что-то новое почерпну для себя, как его зовут то?

– Тарануха его все зовут, я не знаю это фамилия или кличка, надо у папы спросить.

– Спасибо вам большое.

Фары семерки осветили заросший молодыми деревьями поворот от дороги. Заглушил мотор и вышел из машины. Освещая себе путь фонариком айфона, зашагал по потрескавшемуся от старости асфальту. Время-убийца привело в запустение огромный автодром, на котором раньше учились водить автомобили. Лес, склонившись над ступающим Антоном, шелестел ветвями деревьев от майского, но еще прохладного ветра. Через пять минут ходьбы дорожка вывела на большую площадку автодрома, расположенную на взгорье, с которого открывался вид на горящую желтыми огоньками Крестовку. Пересек в ширину автодром, перешагивая через колдобины и ямы. Оказался на его краю, откуда снизу доносился шум ручья, протекающего среди низких кустов и кизиловых деревьев.

"Правильно я вообще иду? Не видно ни черта. Не хватает свалиться в воду". Представил: вот-вот сядет телефон и ему придется на ощупь выползать из этой чащобы в поиске машины, он спотыкается о корягу и падает на землю, ломает руку, кричит от боли. Может стоило повременить с этой встречей и отложить её на завтра? Это все извечное любопытство и алчущее чувство нового, неизведанного.

У кромки шумящего ручья, Антона обдало свежестью и он заметил небольшой водопад, это его падающая вода так шумит. Перешагнул через поток, и всматриваясь в темноту леса, двинулся вниз по течению. Прошлогодняя листва противно шуршала под ногами.

– Ты что заблудился? – раздалось вдруг откуда-то справа.

Антон резко повернулся и направил фонарик на голос. Луч осветил бородатого мужчину, одетого не по погоде в фуфайку. Он стоял в трех метрах, оперевшись о толстую палку и жмурился от света фонарика.

– Хватит светит мне! – крикнул мужик, – ты что, заблудился тут? Что лазишь?

– Я..Нет, я ищу Тарануху.

– Нахрена?

– Поговорить хотел, слышал он многое может.

– Что может?

– Ну видит всякое, типа шаман.

– Шаман?– мужик рассмеялся сиплым голосом.

– Ну такое да.

– Это здоровски, конечно.

– Я Тарануха. Шаман. Только такие как я себя знающими зовут. Что тебе от меня надо?

– Я хотел получить консультацию по поводу вселения иного в девочку. Здесь у вас, в Крестовке.

– В девочку? Консультация?

– Ну да, пообщаться хотел. Мы с вами одним ремеслом занимаемся, перенять опыт хотел.

– С виду ты вроде не охотник, ружья нет?

– Нет.

– Ну идем ко мне в дом. Я с охотниками дел не веду. Идем.

Домом это было сложно назвать. Деревянная хижина с одним маленьким окошком и плоской крышей, правда имелась кое-какая мебель в виде койки, стола и табуретки. В углу горела прокопченная буржуйка, наполняя уютным запахом горящих поленьев воздух лачуги. Тарануха чиркнул спичкой и зажег толстую свечу на грязном столе. В свете огня его лицо приобрело добродушные черты. Антон заметил огромную паутину в верхнем углу жилища. «Сожительство».

– Садись на стулку, Антон.

Антон присел, наблюдая за резкими движениями хозяина, тот доставал из-под кровати какие-то мешки и завязанные узлы, попутно задавая вопросы:

– Имя сказал уже бес?

– Имя? Да, Шамиль Орсиев.

– Не местный значит. Шамиль, хм. Это из тех что ли, которые горные?

– Да-да, пять лет назад его федералы грохнули.

– Живучий какой. Ест хорошо?

– Барана жрет, сырого причем.

– Крови хочет. Где этот узел проклятый? Никак не найду. Слушай, Антон, а запах какой в комнате стоит у девочки? Кислятина?

– Запах мужского пота, как будто в раздевалку боксерской секции зашел.

– Обживается он, обживается.

– Плохо это?

– Конечно плохо, девочка приходит хоть в сознание свое?

– При мне нет, мяса сырого наелась и уснула. Мать – в обморок.

– Да, беда. А этих Богатовых я вспомнил. Витька пацаненком уток пас, я еще в Крестовке жил, помню его. Что они сами ко мне не обратились. Ты то наверно и денег с них возьмешь?

– Ну..Как бы..

– А вот оно, нашел, нашел. В самом углу был. Воняет падла как твой бес.

Тарануха сел на койку и принялся развязывать узел из мешковины. Развязал, слегка надорвав край, громко чихнул и вытащил из большого мешка маленький тряпочный узелок из белой материи. Положил его на стол, с серьезным видом произнес:

– Вот Антон, в науке знающих это нужное растение, перетертое в порошок, самое важное средство, чтоб беса шугануть. Эту траву я зову "пугач". А вообще это софора. Бес уйдет, точно знаю. Запах перебьет его. Главное вонь его перебить. Сам не дыши им сильно. Понял?

– Это что Олесе под нос его дать понюхать?

– Можешь прям пригоршню в лицо ей бросить. Верное дело.

– Я вас понял. И наговор читать?

– Да что хочешь, то и читай. Пусть бес надышится.

– Что-нибудь вам должен за этот подарок?

– Будешь завтра в нашем крае– завези мне сахару килограммчик, или два. Ты понял.

– Хорошо. Я понял. Все будет.

– У меня много тут трав верных. Но они опасны, этот самый мягкий, пугач.

Всегда нажимая звонки на дверях Антон вспоминал тот удар молнией у дома в парке. И вот утопив кнопку в звонке, у ворот Богатовых, он ожидал, что в ушах вновь появится мерзкое жужжание и он потеряет сознание. Все обошлось. Через полминуты дверь открыл изможденный Виктор, от которого слегка пахло спиртным.

– Проходите Антон, я вот чтоб нервы успокоить коньяка пригубил, плохо мне.

– У меня есть одно новое средство от нашего союзника.

– А мы тоже союзника вам нашли. В доме уже ждет. Наш местный.

– Союзника? Мне?

В доме, пропитанным запахом корвалола, духота смешалась с гнетущим страхом и всепроникающим отчаянием родителей. Мысли о проветривании дома не приходили в голову замученных хозяев. На лестнице ленивый серый кот, сложив лапки и медленно шевеля хвостом, наблюдал за лучом заходящего солнца на полу. Сняв обувь в прихожей, до Антона донесся тихий разговор из кухни.

– Помощь вам в этом деле. Все средства хороши, – бормотал Виктор, нервно сжимая кулаки как перед боем.

Антон вошел в кухню и увидел мужчину в черном, сидящего к нему спиной, напротив – Елена прихлебывала чай. Завидев вошедшего, она воскликнула:

– Антоша, знакомься – наш отец Сергий, тоже на помощь.

Сидящий мужчина обернулся и его былая улыбка сменилась сердитым выражением лица.

– А мы с ним знакомы то. Тот самый колдун Вуду, городской.

– Да, я тот самый.– ответил Антон растерянно.

– Ну поработаем вместе, хотя твое это дело есть самый грех. Только церкви угодно перед Богом нечистую силу изгонять из тел людских.

– Монополисты что ли?

– Да ты не обзывайся, колдун. Ты из этих либералов гнилых вообще, падшие люди. Помню какие ты мне гадости тогда наплел про президента нашего и про Достоевского. Еретик ты. Таких как ты в прошлое время... В прошлое время бы таких как ты, знаешь что?

– Представляю. Я думаю это бессмысленный разговор. Нас вдвоем попросили оказать помощь семье. Я считаю не время и не место выяснять отношения. Вы то чай допили? Может идем к девочке?

– Дерзкий ты, колдун. Идем. Знал бы, что тебя жду сам бы начал.

Облаченный в черную мантию Антон толкнул дверь в комнату Олеси и тут же закрыл рукавом нос. Сильный спертый запах мужского пота и немытого тела заставлял слезиться глаза. Девочка на коленях сидела у окна выставив перед собой сжатые ладони и бормотала что-то под нос. Несколько раз провела ладонями по лицу, сверху вниз, и лбом трижды коснулась пола. Священник Сергий, будучи молодым и крепким мужчиной подошел к девочке, как будто она невесомая, подхватил её на руки, и положил на кровать. Достал из своей сумки бечевку. Несколько растерянный такой решительностью Антон наблюдал как священник привязывает руки Олеси к изголовью кровати. Родители, не решились зайти в комнату и остались ждать в коридоре.

Антон зажег три свечи и расставил их у кровати на ковре. Достал сухие травы и приготовил мешочек Таранухи. Поджег травы и начал читать свой наговор. Отец Сергий тем временем привязал ноги Олеси. Девочка все это время лишь молча с едва уловимой ухмылкой наблюдала за происходящим.

Сергий достал из сумки медный тазик, в него из бутылочки налил святую воду. В правой руке его задымилось подожженное кадило, в левую он взял кропило и окунув его святую воду, принялся брызгать на связанную, низким басом зачитывая молитву:

"Боже Вечный, избавивый род человеческий от пленения диавольскаго, избави рабыню Твою Олесю от всякаго действа духов нечистых, повели нечистым и лукавым духом же ..."