Текст книги "Автократия Гоблинов 2 (СИ)"
Автор книги: Михаил Усачев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Глава 28
Наконец-то с этими пещерами разобрались, а то как бельмо на глазу, в самом деле. Заброшенные туда комары гудели практически час, а когда стихли, то сообщили нам, что внутри больше ничего съедобного для их народца не осталось.
Очень надеюсь, что теперь они как следует эти шахты заселят, а ещё размножаться начнут. Как бы мы не старались, но этот мешок, который я сюда закинул, – это все комары на болоте, которых мы смогли найти. Похоже, этим ребятам очень сложно поддерживать популяцию, ну ничего. Мы им немножко с этим поможем, с грибочками же такая штука прокатила, чем они хуже?
Потянув на себя дверь и войдя в шахту, я тут же увидел несколько обескровленных тел и моего валяющегося собрата. Как я и думал, комары его так и не тронули, но тут и без них много всякой живности обитало. На теле гоблина были следы укусов и очень характерная рубленная рана, скорее всего, он умер от руки одного из влезших к нам людей.
«Эхь…»
– Похоже, наш герой пострадал немного больше, чем было необходимо, – сказал я, присев рядом с ним. Повернулся к вошедшим за мной гоблинам и дал недвусмысленную отмашку. – Забирайте его. Скажите, что сегодня он заслужил не два бонусных грибочка, а на целых три.
– Ге-хе! – Тройка самых расторопных парней тут же ввалилась внутрь, подхватила тело гоблина и потащила наружу отработанными движениями. У нас каждую неделю кто-нибудь постоянно дохнет просто по тупости, разумеется, если не считать время от времени случающиеся перестрелки хрен пойми за что. В одной из таких я однажды сам чуть не помер, так что процесс «похорон» вполне налажен.
Заглянувшая следом за ними зверодевочка была очень сообразительна и не стала заходить вглубь шахты. Теперь в это место вообще никто кроме нас войти не сможет, но, мне показалось, что сделала она это почти неосознанно. С почти стеклянными глазами она смотрела, как три весёлых гробовщика подняли к небу труп гоблина на вытянутых руках и, как героя, вынесли его наружу, унося в горизонт и немного пританцовывая. Посмотрела на меня, развернулась и как зомби пошла вслед за ними.
Думая о том, сколько потрясений эта бедняга пережила за последние пару дней, я побоялся, что она и правда может умом тронуться.
«Может ей чего сладенького приготовить?»
У нас там вроде пару яиц было… можно мёд поискать…
– Так, – сказал я, подойдя к парочке уродливых мумий. – Посмотрим, кого это к нам принесло.
Обыск сумок показал интересный результат. Все из Гильдии Авантюристов, но их ранг чуть выше, чем уровень дна. Из оружия – парочка длинных ножей есть. Факелы и так, в целом, много полезных приблуд, но какого хрена эта троица к нам полезла, ума не приложу.
– Может, они тут клад искали? – Хохотнул я, но эта идея тут же отсеялась, ведь ни у кого из них не было с собой никакой карты. Они просто влезли в нашу шахту без какого-либо плана. Каким хреном они смогли эти туннели пройти и добраться аж до входа с нашей стороны – вообще непонятно. На чистом страхе бежали, что ли?
– Ну, – задумчиво протянул я, – первичной осмотр показал, что к нам залезли какие-то идиоты.
…
– Кто бы сомневался! – тут же раздался сзади гогот гоблинов.
– Ге-хе-хе!
– Точно!
…
Мда. С каждым разом мнение о людях в глазах моих гоблинов опускается всё ниже, а сами они становятся всё более высокомерными. Каждый из них себя на полном серьёзе высшей расой считает.
«Блин».
Как жаль, что карты нет. Всей душой надеялся, что раз они к нам полезли, то принесут карту этих шахт. Покинувшие это место шахтёры забрали все бумаги с собой, а без этой вещицы тут сам чёрт ногу сломит.
Решив, что раз уж занялся этим делом, то бросать разведку на пол пути не очень хорошо, я вооружился деревянной дощечкой, куском известняка, собрался с духом и вошёл в шахты самостоятельно.
Прошёл десять метров по туннелю, отметив на карте развилку двух путей. А затем снова, а затем ещё раз, а затем ещё. Ходил так минут двадцать и понял, что я, нахрен, потерялся. Кто бы мог подумать, что у гоблинов бывает клаустрофобия. Если бы не валяющийся на земле и очень приметный труп какой-то мохнатой чупокабры, мог и правда запаниковать. Блин.
«Чёртовы шахты…»
Похоже, детальное изучение этих мест очень затянется, но даже такой быстрый осмотр уже принёс кое-что полезное. Двигаясь по шахте, я видел, как под потолком уже устроились поселившиеся тут комары, однако, всего в нескольких метрах от зарождающегося улья я услышал звук какого-то движения. Эти крохотные парни должны были тут всё пожрать, но нет. Была тут одна животинка, которую эта участь обошла стороной.
Подойдя к стене, я увидел, как из-за камня на меня смотрят два «усика». Две антенны, сантиметров двадцать в длину, высунулись из-за камня и точно смотрели на меня. Подойдя поближе, я заглянул за этот камень и увидел камешек поменьше, очень уж похожий на улиточную раковину, а эти усики тут же внутрь этого камня втянулись и спрятались. Даже и не скажешь, что эта штука живая, если не присматриваться.
Усмехнувшись, я поднял непонятный камень и в самом деле нашёл в нём широкое отверстие. Глазки «усики» смотрели на меня прямо оттуда, а когда эта пещерная улитка сообразила, что её поймали, то тут же вылезла из раковины и стала дрожать, как какой-нибудь слизень, пытаясь освободиться.
– Похоже, у снарядов для нашей противопехотной ракетницы острая аллергия на всё склизкое и слизнеподобное, да? – Захохотал я и быстро почесал пальцем эту улитку, а та ещё яростнее задрожала. – Ты мне нравишься, – кивнул я. – Тоже в дело пойдёшь.
Вернувшись назад по туннелю, мне пришлось потратить несколько минут, выгоняя отсюда остальных гоблинов, а затем ещё пару часов, чтобы найти тех, кто уже умудрился потеряться.
– Так, – притащив Смышлёного и его бригаду, я вновь разыскал многострадальную шахтёрскую тележку и посадил в неё эту пещерную улитку. – Ищите вот такие штуки, – сказал я этим ребятам, указав на новую жертву нашего авторитарного правления. – Хотят жить у нас в шахте, пускай работают.
Смышлёный уже успел эту улитку пощупать, но я видел, как у него в глазах рождается предвкушение чего-то неизвестного.
Посмеявшись с этого трудолюбивого парня, я подошёл к нему и прошептал на ухо пару слов.
– Ге-хе-хе-хе, – тут же загалдел он, потерев ладони. – Вперёд! Соберём всех и заставим их работать!!
Глава 29
Быть авторитарным лидером довольно весело. На самом деле, я как-то об этом раньше не думал. Вернее думал, но не так глобально. Я не задумывался, насколько сильно моё племя меняет всю экосистему вокруг себя, подстраивая её под наши хотелки. С разумными расами всё довольно просто: Если вы с чем-то не согласны, то либо проваливайте, либо будем драться, а вот с другим товарищами всё куда интереснее.
Жили себе простые грибочки, жили, а потом бабах, и они уже – еда. Причём еда, которая ещё и размножается через активное стимулирование жестоким опиздюливанием. В какой-то яме спокойно слизни катались, а теперь ими броню красят, называя «Покрасивыми зверушками». Комариные ульи половину болота в страхе держали, а теперь они просто снаряды для противопехотной ракетницы. А ещё они теперь в шахте живут, хотят они этого или нет.
«Хе-хе-хе».
Всё, что находится вокруг нас, либо умирает, либо живёт согласно нашей воле.
«Мы все, оказывается, куда страшнее, чем я думал…»
Лыбящийся как идиот Смышлёный катил шахтёрскую тележку, а я заглянул туда и увидел четыре пойманные его компанией пещерные улитки. Не очень много, но заходить слишком глубоко в шахты я запретил, иначе это всё превратилось бы в замкнутый круг бесконечных поисков друг друга. Впрочем, для первого раза – сойдёт. Позже мы ещё несколько штук поймаем.
– Ну что, – хохотнул я, почесав пальцем одну из этих штучек, вынуждая её в страхе сбежать обратно в свой панцырь. – Добро пожаловать в семью.
…
С самого утра в поселении гоблинов было неспокойно, а теперь и вовсе атмосфера достигла своего пика. Из-за огромного наплыва желающих поучаствовать, ну или просто хотя бы посмотреть, я побоялся, что мой домик Вождя просто развалится, так что все события проходили на «банкетной» площади.
Основные действующие лица уже заняли свои места, а те, кого сюда не очень-то и звали, разбрелись по периферии или соседним крышам. Смышлёный выкатил свою тележку в самый центр, достал оттуда одну пещерную улитку и отдал её мне. Бережно её приняв, я посадил её перед собой «лицом к лицу», пусть эта штука и боялась выглядывать из своего панциря. Очевидно, что маленькая красавица просто очень стеснялась такого свалившегося на неё внимания.
Достав вторую улитку, которая тоже очень умело отыгрывала простой раковинообразный камень, он посадил её на землю, в точности по моему примеру, повернув её «лицом» к себе.
– Так, – кивнул я. Небольшие опыты мы уже провели и даже «объяснили» этим штукам, что моя улитка, – это «моя» улитка. Улитка Смышлёного, в свою очередь, – это улитка «Смышлёного». Надеюсь, что они это «запомнили».
Оглядев толпу зевак и сидящих рядом моих приближённых гоблинов, я легонько толкнул свою улитку пальцем и сказал.
– Позвони Смышлёному.
Сидящая в панцире и не проявляющая никаких признаков жизни улитка тут же стала покачиваться из стороны в сторону, отчего со стороны стало казаться, что этот камешек чего-то очень сильно боится и дрожит от страха.
Улитка Смышлёного, которая сидела в паре метров от меня, медленно высунула из панциря свои глаза – «усики», посмотрела ими на лучащегося любопытством гоблина и открыла рот.
– Били-били-били-били. – Раздался из неё томный, почти механический голос, а её панцирь так же трястись начал, как и панцирь моей красавицы.
– Ге-хе-хе-хе! – тут же захохотал Смышлёный, а затем ткнул пальцем свою пиликающую улитку, так же как недавно я ткнул свою.
Получившая тычок Улитка перестала сигналить и трястись, но уже моя трясущаяся красотка пришла в движение. Её глаза «усики» вылезли из панциря и медленно повернулись ко мне.
– Ка-ча, – раздалось из неё механическое сообщение, и обе улитки просто замерли на месте, пялясь на своих хозяев во все глаза.
– Работает, Атаман! – Крикнул Смышлёный, уже заранее впавший в экстаз, а моя улитка, которая просто сидела на земле, тут же открыла рот и заорала на меня голосом тупого гоблина.
– Работает, Атаман!!
– А-ха-ха-ха-ха! – Засмеялся я. Пусть я и ожидал нечто похожего, это всё равно было слишком круто.
– А-ха-ха-ха-ха!! – Громко заржала улитка Смышлёного, полностью пародируя мой голос.
– Офигеть. – Блин, это же просто улитка, откуда у неё такой рот огромный? Когда она его раскрывает, такое чувство, что это не просто слизень в панцире, а целый бегемот. Кем она там питалась в этой шахте, неужели она ещё и хищник?
– Офигеть, – сказала моим голосом улитка Смышлёного.
– Атаман, а зачем нам нужны говорящие улитки? – Озадаченно спросил мой собеседник.
– Атаман, а зачем нам нужны говорящие улитки?
«Ха-ха-ха».
Мой друг хоть и Смышлёный, но вот так сходу не может сообразить всё преимущество.
– Уверен, наших разведчиц уже достало каждый раз бегать туда и обратно, чтобы доставить сообщение, верно? – Спросил я, посмотрев на Тихую, а у той тут же на лице вылез восторг.
Наличие хорошей связи – это первостепенная вещь при любых военных действиях. До этого мы использовали гонцов, но даже в пределах леса это уже становится малоэффективным, так как между отправкой и получением приказа проходит больше часа. Наладив связь, мы сразу становимся на три головы выше любого противника. Они просто не будут успевать реагировать на наши действия при масштабной войне.
– С этими малышками у нас тут изменится всё. – Сказал я и ткнул свою улитку пальцем, а та послушно спряталась в раковину и «заснула».
Ещё одна проблема оказалась решена. Всю разведку придётся перестроить, а военную подготовку для головорезов Гоповатого – расширить. Случись теперь что, мы узнаем об этом вовремя. Узнаем вовремя, – значит у меня будет просто миллион способов обернуть исход конфликта в свою пользу. Теперь, у нас есть для этого практически всё.
Глава 30
Очень долгий день медленно, но верно подошёл к концу, и гудящий как улей гоблинский город потихоньку успокоился. Поддерживаемое целый день оживление сошло на нет, а бесконечные крики и гомон сменились вездесущим храпом.
Единственным, кто всё ещё не мог уснуть, была маленькая девочка из расы зверолюдей. Сидя на земле, она смотрела на большую купель, являющуюся по совместительству чем-то вроде алтаря, и до сих пор не могла поверить, что сегодня стала свидетелем таких потрясающих сознание событий. Она видела, как похитившие её гоблины буквально приказывали «болотному ужасу». Рой комаров, который даже сильнейших представителей её племени мог бы заставить трястись от страха, слушался этих низших монстров и не смел на них напасть, послушно очистив шахты и вернувшись в улья. Она видела говорящих пещерных улиток, которые передают друг другу голос говоривших рядом с ними гоблинов. Она не была дурой и понимала, каких делов можно с такими улитками натворить, но она никогда не слышала, чтобы подобные монстры в этом мире существовали. Наконец, она даже стала свидетелем, как совершенно точно мёртвый гоблин просто вернулся к жизни. Для всех вокруг, казалось, это вообще не было чем-то удивительным, но для неё это было чем-то, что выходило за грань понимания простого смертного. С тех пор, как она увидела этих гоблинов через решётку в двери повозки и до сих пор, каждое мгновение, она не могла перестать удивляться.
Не в силах это всё переварить и стараясь не сойти с ума, она просто смотрела на этот алтарь и на очень красивую фигурку гоблинши, вырезанную из дерева и занимающую небольшой постамент на крыше этого сооружения. Смотрела так долго, что ей начало казаться, что эта фигурка тоже повернулась и посмотрела на неё.
Тряхнув головой, девочка потёрла свои глаза, думая, что теперь даже вырезанные из дерева гоблины над ней издеваться начали. Посмотрела на эту фигурку и увидела, что та очень широко и по-доброму улыбается, всё ещё смотря точно на неё.
Дёрнувшись назад от испуга, девочка хотела закричать. Однако, всё её тело тут же прошиб ужас. Она не могла пошевелиться вообще. Ни пошевелиться, ни закричать. Весь контроль над её телом словно пропал, перешёл кому-то другому, вынуждая смотреть на эту фигурку, без силы оторвать взгляд.
– Тише, дитя. – Негромко сказала деревянная фигурка, приложив указательный палец к своему рту. – Если ты закричишь, то можешь кого-нибудь разбудить.
Последняя капля смелости из тела девочки вылетела словно пуля, а она сама подумала, что теперь или точно умрёт, или сойдёт с ума.
Деревянная фигурка, казалось, видела в её взгляде след разгорающейся паники и спрыгнула с крыши. Подошла к сидящей на земле зверодевочке и села напротив неё. Подняла руку и, держа на деревянном лице очень тёплую улыбку, медленно её погладила.
– Дитя Звериного Бога, тебе не стоит меня бояться, – сказала она. – Мы с твоим родителем – хорошие друзья. Я не хочу причинять тебе вред.
Слова этой фигурки вновь ударили по разуму несчастного ребёнка, но в этот раз она смогла немного отстраниться назад. Осознав, что сковывающее её давление бесследно пропало.
– Вы… – прошептала она заикающимся голосом. – Вы… – вы-вы-вы… Вы…
– Не нужно так нервничать, – улыбнулась фигурка. – Я просто пришла проведать своего любимого сына. Как ты себя чувствуешь, гостя у них? Хорошо? Мои детишки не сильно тебе досаждают?
Ошарашенная девочка с огромным трудом смогла успокоиться, но сидевшая рядом с ней фигурка, казалось, совсем никуда не торопилась. Вырезанная из дерева гоблинша терпеливо ждала, когда ребёнок перед ней успокоится и сможет восстановить немного силы для простого разговора.
– Неужели… – первые же слова, сказанные этой девочкой, несли просто колоссальное чувство удивления. – Неужели он…
– Ты правильно догадалась, – Улыбнулась гоблинша, легонько кивнув головой.
– Вот почему… – прошептала та. – Вот почему! Вот почему они такие странные…
– Конечно поэтому, – улыбнулась резная фигурка. – Это всё влияние моего сына. Он их Вождь, каждый из них меняется, желая подражать ему. Под его опекой все мои детишки уже давно перестали быть теми, кем их считают другие расы и народы.
– Я не знала… – снова прошептала та. – Я не знала, что у монстров тоже может родиться Апостол…
– Потому что они никогда и не рождались, – ответила ей богиня, и снова на её лице появилась широкая и счастливая улыбка. – У меня никогда раньше не было своего Апостола. Он первый и единственный. Поэтому я и называю его своим любимым сыном. Он – моя величайшая гордость.
– Но… почему?..
– Почему – что? – Ответила та, не прекращая улыбаться. – Почему не было? Или почему он?
Даже не закончив говорить, резная фигурка закрыла свой ротик правой рукой и стала хихикать как маленькая девочка.
– Люблю говорить с детьми, – сказала она, смотря на хлопающую ртом собеседницу. – У вас всегда всё на лице написано. С вами очень легко.
Ещё немного посмеявшись, она чуть-чуть подвинулась вперёд, ещё сильнее напугав свою собеседницу.
– Потому что он другой, – ответила гоблинша, как-то даже чересчур серьёзно. – Он иной. Уникальный. Особенный, если хочешь. Он тот, кто дал мне надежду. Он тот, на кого я решила поставить всё, что у меня есть. – Видя, как брови её собеседницы нахмурились, гоблинша снова улыбнулась и сбавила тон. – Прости, прости, – сказала она. – Я попробую немного попроще.
Почесав свой деревянный подбородок, она раскрыла свою левую ладонь и стукнула о неё правым кулачком.
– Я… всегда была такой слабой, – сказала она, но её весёлый тон резко куда-то улетучился. – Знаешь, дитя. Когда началась та война, и твой родитель, Звериный Бог, сражался рядом с Ним бок о бок, я … просто предпочла сбежать. Он сказал мне спрятаться, и я послушалась. Все знали, что я ничего не могу сделать и, самое главное, я сама не знала, что я могу сделать. Прямо сейчас всё повторяется, и вот, снова, я просто не знаю, как мне поступить. Я не знаю, что делать. Не знаю, как мне ему помочь.
Сквозь этот негромкий монолог, слушая её девочка услышала тихий грустный вздох.
– А потом появился он, – резко улыбнулась та, и даже её собеседница удивилась столь резкому преображению. Выгнув спину, фигурка гоблинши бросила взгляд в сторону маячившего недалеко домика Вождя. – Он – особенный. Он всегда знает, что нужно делать. Этот мой сын – моя величайшая гордость и, поэтому, я решила доверить всё ему. Нет ничего плохого, если любящая мать доверит своё будущее своему ребёнку, верно?
– Почему вы… мне это рассказываете? – Прошептала девочка, не понимая, что вообще происходит.
– Потому что я искренне в него верю. Я верю, что он сможет исполнить мою мечту. Я верю, что он найдёт способ это сделать. – Сказав это, фигурка гоблинши снова добродушно улыбнулась и посмотрела на девочку. – А говорю я это тебе, дитя, потому что хочу, чтобы ты знала. Если ты тоже в него поверишь, он сможет исполнить и твою мечту.
– М?.. – На глупом лице зверодевочки появилось удивление, а вместо вопроса вышло непонятное мычание. – Богиня пришла, чтобы сказать, что он сможет вернуть меня домой?
– Хи-хи-хи-хи, – засмеялась фигурка гоблинши, снова закрыв рукой свой маленький ротик. – Думаю, что он сможет это сделать необычайно просто, если того пожелает, но… – сказала она и снова стала серьёзной. – Даже если ты сейчас вернёшься, что ты будешь делать?
– Я… – протянула девочка и резко замолчала, вскинув голову.
– Апостол Звериного Бога был убит, – очень серьёзно сказала гоблинша, и всё тело сидящей напротив неё девочки резко задрожало. – Она хорошо сражалась, – добавила она. – Сражение было действительно яростным, но силы Империи Людей слишком велики. Твой народ в опасности, и я повторю. Вернись ты сейчас, что ты сможешь с этим сделать?
– Не может быть… – кошачьи уши на голове опустившего голову ребёнка упали, а она сама едва сдержалась, чтобы не заплакать. – Моё племя… – сказала она, подняв взгляд. – Можете мне сказать, что с ними?
– Пока что, они в порядке, – ответила ей деревянная фигурка.
– Звериный Бог… он отверг меня. – Сказала девочка, снова став серьёзной.
– Ты хочешь спросить, почему ты должна поверить в моего сына? Почему ты должна поверить, что он тебе поможет? Почему он отвезёт тебя домой? Почему поможет тебе достичь того, о чём ты мечтаешь больше всего на свете? – Улыбнулась её собеседница и снова засмеялась, увидев, как понурые кошачьи ушки на голове зверодевочки вздрогнули и поднялись вверх.
Богиня Монстров немного подумала, прежде чем ответить и сказала:
– Просто потому что мой сын – невероятно добрый.
Такой ответ так сильно удивил сидящую перед ней девочку, что та аж дёрнулась.
– Помнишь, он как-то тебе сказал, что изучил людей? Он говорил, что знает их очень хорошо?
– Да, – кивнула девочка, не понимая, куда свернула нить этого разговора.
– Это правда, – сказала резная фигурка. – Он очень долго жил среди людей. Он много за ними наблюдал. Много от них натерпелся.
– Это… – растерялась та. – Разве он не родился совсем недавно?
– Мой сын – особенный. – Улыбнулась гоблинша. – Он прожил очень много. Все его знания и опыт пришли от людей, однако, он немного ошибается. Он думает, что хорошо их знает, но люди не такие плохие, как он думает. Просто за всю свою жизнь он так и не смог это ощутить. Он всем телом познал всё зло, что эта раса может сотворить и так и не смог увидеть ничего хорошего. Его сердце озлобилось. Он спрятался и больше не хочет и не может никому доверять. Мой несчастный ребёнок больше не хочет никому верить, потому что знает, только члены его собственный семьи никогда его не обманут. Он любит их, старается ради них, но, даже так, сердце моего сына всё ещё необычайно доброе. Именно поэтому я решила доверить всё ему. Просто я знаю, что он сильный. Он сильный, и его сердце никогда не позволит ему обмануть меня, не позволит ему встать на неверный путь.
Погрузившись в какие-то мысли, фигура гоблинши ещё некоторое время просто сидела молча, покачиваясь из стороны в сторону, а потом заговорила снова.
– Я просто хотела сказать, что если ты сможешь до него достучаться, пробиться сквозь этот огромный нарост на его сердце. Если ты всем сердцем в него поверишь, так, как верю в него я, то он это увидит. Если он это увидит, то ты сама не успеешь понять, как твоя жизнь изменится, а твоя сокровенная мечта станет совсем близко.
– Я… – маленькой девочке было сложно всё это понять и, смотря на это, фигурка гоблинши в очередной раз весело засмеялась.
– Не торопись, – сказала она. – Дитя, у тебя ещё есть время. К тому же, мой дорогой сын уже принял одно решение. Когда ты увидишь его последствия, ты поймёшь, что я права. Просто ещё немного подожди.
– Хорошо, – растерянно кивнула та. – Я попробую увидеть… и что-нибудь понять…
